Аннотация: Озвучен для проекта "Темные аллеи". Скачать аудиоверсию и полюбоваться на иллюстрацию (первую и пока единственную) можно здесь: http://temnie-alleyi.livejournal.com/27740.html
Мы подлетали. Я рассматривал в иллюминатор облака, ватным одеялом укутавшие планету, голубоватые с нашей, 'ночной', стороны и пурпурные на востоке. Я любовался этой красотой, и напряжение, традиционно давившее перед началом инспекции, постепенно меня отпускало.
Со мной в каюте летел бюргер с двумя великовозрастными сыновьями. Все трое плотные, коренастые, с красными лицами. С самого отлета мне пришлось слушать, какое замечательное ружье они купили дома для этого сафари, и как им жаль, что оружие пришлось сдать в багаж, и я не смогу восхититься игрушкой с ними вместе. Сейчас же они уставились в окно, и в глазах их горело предвкушение.
Это был новый курорт, на котором постоянно проживало не слишком много народу. Видимо, поэтому таможенным досмотром и регистрацией прибывших занимались одни и те же люди. За меня взялась девушка необыкновенной, волшебной красоты. Она холодно спросила о цели визита, но я засмотрелся на ее лицо и замешкался с ответом. Тогда красотка слегка наклонилась ко мне и подмигнула.
- Отдохнуть хотите, развлечься? Стресс сбросить? Наверное, купили пушку заранее, а? Действительно, у нас тут старье, хлам. Эффект не тот. Ну же, похвастайтесь, покажите даме свою большую штуку.
По роду службы мне часто приходится навлекать на себя чью-либо неприязнь, в том числе и сильную, поэтому в обыденной жизни я блокируюсь от людских эмоций, причем весьма эффективно. Привычка защищать себя так укоренилась во мне, что я прикладываю усилие, чтобы открыться, а не наоборот. Неприязнь абсолютно незнакомой девушки выплеснулась на меня как на среднестатистического туриста и потому не могла быть особенно сильной. Тем не менее волна ненависти легко прожгла все мои блоки, причинив почти физическую боль. Сквозь раскаленно-красные тона гнева с трудом проглядывались нежные небесные нити симпатии. Она возненавидела меня именно потому, что я мог ей понравиться.
От толпы отделился упитанный мужчина средних лет в легком, по сезону костюме и очень быстро направился к нам. Я узнал сотрудника мэрии, с которым договаривался о прилете.
- Милая, это наш гость. Можешь записать - прибыл по приглашению правительства. Цель визита - деловая. И пожалуйста, не надо хамить туристам. Хватит того, что ты нас доводишь.
- Ну так уволь меня, урод, - пробурчала девушка себе под нос, но мы уже уходили прочь.
За соседней стойкой бюргеровский сынок показывал таможеннику свой багаж, чиновник восторженно цокал языком над навороченной опасной игрушкой. 'Мне просто не повезло, - мелькнула мысль, - перепутал очередь'.
- Я бы посоветовал не обращать внимания, но, боюсь, что из-за таких фанатиков вы и прилетели, - заметил чиновник, будто угадав мои мысли.
***
Планету не мудрствуя лукаво так и назвали - 'Аттракцион'. Забавно, что официальную рекламу единственного местного развлечения запретили сразу из этических соображений. Тем не менее туристы валили сюда толпами. Слухами космос полнится.
Встретивший меня чиновник сказал, что я могу рассчитывать на него как на гида и гостеприимного хозяина, отвез меня в гостиницу (а не к себе домой, чего я с содроганием ожидал после такого вступления), единственную в городе, где после минутного его шептания с портье меня поселили в удивительно роскошном номере.
Гид пообещал заскочить за мной утром, спросил, не хочу ли я как-нибудь развлечься вечером и не может ли он помочь мне в этом. Я пропустил мимо ушей случайную двусмысленность вопроса и сказал, что слишком устал после перелета и хочу только спать, не слишком его обманывая.
Оставшись один, я распаковал вещи, принял душ и долго ворочался в постели, не в силах заснуть. Бессонницей до этого вечера я не страдал, спасибо частым разъездам, выработавшим у меня иммунитет к незнакомой обстановке. Пострадав немного в темноте, я решил, что проблемы мои от голода, оделся и спустился в ресторан.
Не успел я расправиться со стейком, как с сияющей улыбкой ко мне подсел бюргер-попутчик. У барной стойки его сыновья охмуряли местных девушек. Красотки механически улыбались шуткам парней и явно были согласны на все.
Папаша тем временем заказал огромную бутыль виски, собираясь проболтать со мной всю ночь. Удивительно, его общество уже не так меня раздражало, как в пути. Пока опустошалась бутылка, я узнал, что жена бросила его с мальчиками, когда те еще были совсем крошками, но теперь в его семействе знают бабам цену. Молодой организм свое требует (бюргер кивнул вслед сыновьям, уводившим подруг в сторону лифта) и должен свое получить. Но и не более того. Доверять этим тварям никак нельзя.
Мне вспомнилась прекрасная разъяренная таможенница. Стало очень обидно, что она набросилась на меня, даже не поинтересовавшись, кто я, какой я. И мы с бюргером выпили за то, что все они одинаковы и надо держаться от них подальше.
***
Разбудил меня звонок гида, ждавшего в вестибюле. Поняв по голосу, что я еще не вполне проснулся, он предложил мне не торопясь приходить в себя, но не медлить особо, так как день впереди длинный и интересный. Минут через десять мы выпили с ним по чашке кофе и сели в большой казенный флаер. Прилетев ночью, я ничего толком не рассмотрел, и сперва с интересом глазел по сторонам. Городок, включая космопорт, нашу гостиницу и еще несколько необычно высоких для молодой колонии зданий, располагался на небольшом острове, сплошь покрытом глянцевым черным камнем. Больше я нигде не заметил суши, кроме крошечных тоже черных скал - одна вода повсюду до горизонта. Небо без малейшего просвета закрывали облака, окрашенные в розовый цвет местным солнцем. Мне говорили, когда отправляли в эту командировку, что планета Аттракцион чудо как хороша. Не обманули.
- Мы летим на остров Стриптиз, - решил развлечь меня гид, - кроме Столицы в нашей части Океана есть только один архипелаг с крупными участками суши, именно на них проходит сафари.
- А почему 'Стриптиз'?
- Один из открывших планету рейнджеров рассказывал потом, что аборигены вылезают из воды такие белые, гладкие, будто голенькие. С его легкой руки сафари окрестили стриптизом. А названия у нас простые, сами, наверное, убедились.
- Да, я заметил.
- Скажите, - голос гида доверительно притих, - Как вы, телепаты, понимаете инопланетян? Особенно таких, не похожих на людей? Или на уровне мыслей язык уже не важен?
- В том-то и дело, что я - не телепат, я - эмпат. Я воспринимаю не мысль как таковую, а эмоцию. К слову сказать, у негуманоидных рас настолько отличается психика, что мыслей в привычном для нас понимании у них нет.
- И как же вы тогда поймете, разумны они или не разумны?
- Разум отличается от инстинктов и простых реакций животного абстрактным мышлением. Конечно, на эмоциональном уровне отследить абстрактные образы в сознании невозможно, но существуют методики сопоставления динамики изменения эмоционального фона и поведения тестируемого субъекта...
- Скажите честно, Вы сможете понять, разумны они или нет?
Я не нашелся, что ответить.
- Ваш предшественник не смог.
- Он и не пытался. Я читал, разумеется, его отчет, он сделал вывод о добровольном участии аборигенов в сафари, хотя это и абсурдно.
Я увидел темные пятнышки островов на горизонте. Если до сих пор мы летели в одиночестве, то теперь к нам приблизилось несколько флаеров самых разных моделей, от обсидианово-черных, как местная почва, лимузинов, до гламурно-розовых дамских карет.
- Я думал, что туристов будет больше.
- Мы довольно поздно летим, многие уже на месте. Но вы не волнуйтесь, я найду нам места, с которых мы все хорошенько рассмотрим. Привилегии власти.
Действительно, стоянка оказалась почти полностью забитой. Но мы зарулили на площадку в стороне, видимо не доступную для простых смертных.
Черные острова располагались очень близко друг к другу, на самом деле они разделялись только узкими протоками, которые можно было бы переплыть за пять минут.
Едва мы открыли двери флаера, как в кабину хлынули звуки. Ничего членораздельного, просто довольное урчание веселящейся толпы и резкие щелчки выстрелов. Мне хотелось увидеть картину происходящего сразу всю, целиком, поэтому, пока мы подлетали, избегал смотреть вглубь острова. Да и со стоянки я не мог видеть ничего, кроме спин туристов, стоящих цепью вдоль берега.
- Я прихватил кое-что с собой, на случай если нам захочется развлечься.
Гид открыл багажник, вытащил два свертка и протянул один мне.
Это был чехол, в котором я обнаружил тепловое ружье.
- На Земле, конечно, можно купить наворотистей штучку, но и это - армейская модель, с мощным импульсом и четким наведением. Кстати, в отличие от модных игрушек, почти не греется при стрельбе.
Я сомневался, что ружье мне понадобится, но взял его, не споря.
- Пойдемте, нам заняли местечко.
Действительно, при нашем приближении два очень высоких молодых человека в одинаковых комбинезонах приветственно помахали нам.
Они стояли на более высоком участке, как бы над остальными туристами, и, когда мы дошли до этого места, я увидел остров целиком.
Он представлял собой почти правильный круг не более пятисот метров в диаметре. Вездесущий на Аттракционе черный камень, видимо, был очень тверд, потому что я не заметил на отполированной поверхности ни песка, ни гальки, ни даже царапины. С моей стороны остров приподнимался, оставляя у нас за спиной крутой обрыв. Впереди же камень плавно уходил в воду.
К этому моменту в стрельбе возникла пауза. И я не видел никого и ничего, что могло бы служить целью. Только белый пар дымкой улетал к небу.
Прошло около минуты. Я приоткрыл защиту. Туристы рядом с нами не выказывали нетерпения, скорее до меня доносились розовые отблески радостного ожидания, предвкушения.
- Сейчас вылезет, они не заставляют себя долго ждать, - присвистнул над моим ухом гид.
И точно, с пологой стороны нам навстречу из воды показался огромный белый тюлень. То есть, конечно же, это было нечто, напоминавшее тюленя весьма отдаленно. Просто толстая сосиска белого теста не торопясь выползла на середину острова. Страха она не излучала, только то же розовое предвкушение, что и у людей. На несколько секунд она замерла, потом свернулась в шар и начала тянуться вверх.
- Что она делает? - спросил я.
- Они вытягивают образы из сознания людей. Может быть, хотят понравиться? - гид шутливо толкнул меня локтем.
Белая туша медленно трансформировалась в размытый конус, из которого постепенно проступала человекоподобная фигура.
- Не стреляйте пока, пусть оно закончит, так будет гораздо веселее! - раздался возглас из толпы.
Господи, это же баба! - истерически хохотнул кто-то.
Теперь абориген страшно напоминал полную, сидящую на коленях женщину, грубо и наспех вытесанную из камня. Я видел такую скульптуру в Африке. Когда преображение закончилось, стало видно, что перед нами громадина, метров пять в высоту.
- Подсушим стерву! - голос мне показался знакомым, я всмотрелся в толпу. Совсем близко расположилась бюргеровская семейка. Модную игрушку держал старший сынок. Он-то и начал стрелять первым. Тепловой луч попал аборигену в 'плечо', заставив испариться добрую его часть. 'Скульптура' тут же затянула дыру, восстановив прежнюю форму. И тогда стрелять начали все разом. Гид схватил меня за руку и горячо зашептал:
- Ему больно? Скажите мне честно, ему больно?
Я боялся смотреть на эмоции аборигена. Но теперь пришлось вглядеться.
Розовым светом - радостное ожидание - выстрел - луч испаряет часть плоти аборигена - темно-синяя клякса боли сменяется белой вспышкой радости. Я присмотрелся к оттенкам. Сомнений не было. У радости много лиц, но это я опознал абсолютно четко - радость освобождения. После серии 'удачных' попаданий, у аборигена отделился 'локоть', упал на камень и начал жить собственной жизнью, изобразив из себя ту же женскую фигуру, только совсем маленькую. Два выстрела испарили ее полностью. Абориген-родитель уже не мог восстановить форму в потоке огня. Не прошло и десяти минут, как от него осталась только струйка пара, слившаяся с белой аурой радости освобождения.
***
Следующий 'сеанс' начался почти без перерыва. Сразу три белых 'тюленя' выползли из воды. Аборигены стали преображаться в ту же 'женскую' фигуру, окутанные все тем же розовым предвкушением.
Я попытался рассмотреть, что происходит на островах-соседях. Там туристы расстреливали каких-то причудливых животных. Было плохо видно из-за пара, покрывавшего место действия плотным облаком, но мне померещились стилизованный верблюд и, кажется, слон.
Наши аборигены закончили трансформацию.
- Ну, понеслась! - воскликнул бюргеровский сынок.
- Остановитесь!
Перед толпой завис потрепанный многоместный флаер, из которого выпрыгнула моя старая знакомая - прекрасная таможенница, а за ней еще несколько молодых людей. Флаер тут же улетел куда-то в сторону.
Гид аж застонал:
- Началось!
- Остановитесь! Ну неужели нет других способов расслабиться? Не убивая живых существ?
- Кажется, им это нравится. Они же сами под выстрел лезут, и даже очередь занимают! - выкрикнул кто-то из толпы.
- И что, значит, их можно уничтожать?
Таможенница и ее товарищи встали цепью между аборигенами и туристами.
- Да уберите кто-нибудь эту дуру! - сказал бюргеровский сынок и первый бросился, чтобы избавиться от помехи.
- Не торопитесь мальчики, - голос девушки стал ехидно ласковым, - может быть я найду для вас занятие повеселее.
Она начала медленно раздеваться. Мальчики замерли. Таможенница очень красиво, пританцовывая под неслышную мелодию, полностью обнажилась.
- Ну как, мальчики, нравится? - негромко произнесла она. И неожиданно начала громко выкрикивать:
- Вам хочется стрелять в женщину - стреляйте в меня! Вам хочется стрелять в живое - я перед вами, живая как никогда! Вам нравится, что жертва сама приходит на казнь - так и я пришла сама, стою здесь, готовая к смерти! Хотите стрелять в них - убейте сначала меня!
Таможенница и ее друзья не могли видеть, как оживились, зашевелились сзади них аборигены. Туристы же уставились на девушку и тоже не замечали ничего кроме нее. И я бы ничего не заметил, если бы по их статичной до сих пор ауре не пробежали всполохи возбуждения.
- Ну, девка, ты и даешь! - ухмыльнулся старший бюргеровский сынок. - А теперь кончай дурью маяться. Мы не зря в такую даль тащились.
Он схватил таможенницу за руку, не выпуская игрушку. Девушка влепила ему звонкую пощечину. Сынок отшатнулся и, видимо от неожиданности, умудрился пальнуть из игрушки. Таможенница схватилась за грудь и картинно осела.
Несколько секунд островом владела тишина. Первыми ее нарушили, как ни странно, аборигены. Их аура вспыхнула белым, женоподобные тела, плавясь, потекли в нашу сторону. Пока остолбеневшая толпа переживала смерть таможенницы, три туши успели похоронить под собой и тело девушки, и ее друзей, и незадачливого стрелка. И только сейчас толпа всколыхнулась, осознав: пора паниковать.
Не стану врать, мы с гидом замерли в изумлении так же, как и все остальные на острове. Из столбняка нас вывели те самые гориллообразные молодые люди, что заняли нам площадку. Телохранители действовали так, как им и положено в чрезвычайной ситуации - попросту схватили нас с гидом за шкирки, отволокли и закинули во флаер. Там только мы пришли в себя, а гид вспомнил, что на самом деле он - важный государственный деятель, не последняя фигура на планете. Откуда что взялось? Царственным жестом он велел водителю (чью роль исполнил один из охранников) сделать круг над Стриптизом. С пологой части на камень выползали все новые белые туши. Туристы отстреливались как могли, испаряя наседавших на них аборигенов, но паника не давала организовать эффективную оборону. Огромный численный перевес и абсолютное бесстрашие хозяев планеты лишали людей последней надежды. На соседних островах творилось то же самое. Ни один флаер, кроме нашего, с архипелага не взлетел.
Я посмотрел на ауру сражения. Аборигены излучали чистую белую радость, ни всплеска агрессии или ненависти. Они одинаково радовались освобождению и когда их сжигали лучи наших ружей, и когда они давили людей своими тушами. Туристы в свою очередь казались окутанными красной вуалью, в которой сочетались алый гнев, багровый азарт разрушения и больше прочих липкий фиолетовый страх. Впрочем, белый поток счастья, исходящий от аборигенов, смывал красные тона в океан, так же как и белые туши сбрасывали людей с обрыва.
Гид, нет, ответственный работник тем временем пытался связаться со столицей.
- Похоже, у них там черт-те-что творится! - он со вздохом отложил рацию.
***
Мы сделали круг над столицей. Судя по всему, нашествие началось в то же время, что и на архипелаге, или сразу после. Улицы были покрыты ковром из ползущих белых тел. Снизившись, мы увидели, что входные двери во всех домах сломаны, из многих окон, даже на верхних этажах, шел пар.
Вскоре мы подлетели к космодрому.
- Боюсь, что забрать багаж не удастся. Я и вовсе оставляю здесь все имущество. Слава Богу, я холост, - сказал гид.
- Жизнь дороже, - согласился я с ним.
Нам удалось приземлиться на территории космодрома. Здесь периметр оказался крепче, и остаткам полиции удавалось пока держать оборону.
У трапа выстроилась довольно большая очередь. К моему удивлению, сотрудникам удавалось поддерживать порядок. Гид познакомил меня с капитаном судна.
- Все корабли разлетелись в мгновение ока. Так и стартовали полупустые. А мы ничего и сделать не можем - они не в нашей юрисдикции. Этот красавчик, - капитан кивнул в сторону лайнера, - приписан к порту Аттракциона. Иначе говоря, он - наша собственность и заберет всех беженцев. Тесновато, конечно, но жизнь дороже, - он случайно повторил мои слова.
- Нам встать в очередь? - спросил гид.
- Нет, что вы! Добро пожаловать на борт, господа!
***
Мне казалось, что пар, заполнивший столицу, проникал в нашу каюту. Возможно, это была просто мнительность, но пар мерещился везде. И еще мне чудилось, что белая аура аборигенов, наполненная радостью свободы, сохранилась и в их посмертной дымке. Аура становилась такой плотной, что кроме ее общего смысла, понимать который я умел с детства, мне слышались слова, членораздельная речь, звучавшая в моем мозгу. Это были короткие рваные фразы: 'Не надо бояться. Тело - ловушка. Смерть - свобода. Смерти нет в воде, нет на суше. Ловушка. Тюрьма. Огонь - смерть. Огонь - свобода. Люди принесли смерть, свободу - спасибо. Девушка - смерть ради нас. Нам казалось - люди боятся смерти. Боятся свободы. Девушка - сестра. Девушка не боится. Девушка - умереть вместе с нами. Мы даем свободу людям, люди - нам. Спасибо. Не надо бояться. Смерть - свобода'.
Капитанский голос объявил по радио, что мы трогаемся.
- Странно, - сказал гид. - Вряд ли все успели погрузиться, в очереди было очень много народу. Наверное, они все-таки прорвали периметр.
'Не улетай, человек, который слышит. Люди - надежда. Не улетай. Не оставляй нас в тюрьме'.
Я закрыл глаза, и мне привиделись белые тела, облепившие дюзы корабля, в ожидании спасительного огня. И когда мы взлетели, я сквозь стены ощутил знакомый всплеск: огонь-боль-радость-свобода.
Я слушал и слушал голоса, пытаясь не сойти с ума. Мне вспомнились то обнаженная таможенница, кричащая в толпу, то испаряющиеся белые тела.
'Смерть - свобода, не оставляй нас!'
Под какофонию чужих мыслей в моей голове и собственных воспоминаний я понял, что должен сделать.
- Я хочу поговорить с капитаном. Без лишних свидетелей. Вас, естественно, это не касается. Вы не могли бы его пригласить? - спросил я гида.
- Да, конечно.
***
- Я по долгу службы немного разбираюсь в кораблях. Эта модель - мирный пассажирский лайнер. Меня интересует, устанавлено ли на корабль дополнительное оборудование, может быть вооружение?
- Я не вправе отвечать на такие вопросы, - не слишком уверенно откликнулся капитан.
- А я вправе их задавать. Вот документы, подтверждающие мои полномочия, господин заместитель мэра может удостоверить мою личность.
Капитан посмотрел на мои бумаги и заговорил, как мне показалось, с облегчением.
- Ну что же, это не просто лайнер, он использовался для колонизации. И на нем, соответственно, море всяких внештатных примочек. Большая их часть пошла на строительство города, но оружие мы снимать не стали. Планета казалась очень мирной, мы больше беспокоились об угрозе извне.
- Возможно, на лайнере установлено вооружение класса 'Е'?
- Установлено, - капитан посмотрел на меня с легким беспокойством. - К чему вы клоните?
- У вас остался кто-нибудь на Аттракционе? Друзья, подруга, может быть, родственники?
- Предположим, - капитан посмотрел на меня хмуро.
- Что произойдет с планетой дальше? Она ведь ценна только как курорт, аттракцион. Теперь ее просто закроют.
- А что предлагаете вы?
- Месть. У меня хватит полномочий приказать вскипятить проклятый океан. А вы можете просто выполнить приказ, без сомнений и пререканий. Под мою ответсвенность. С оружием класса 'Е' мы превратим планету в миску супа за час. Что скажете?
- Так, я вернусь через десять минут. Прошу вас, господа, не покидать это помещение.
Капитан энергично вышел из каюты.
Вернулся он ровно через десять минут.
- Должен сообщить вам, господа, что в связи с экстренным вылетом системы межпланетной связи не работают должным образом. Конечно же, через пару часов мы все восстановим, так что поводов для беспокойства нет.
Теперь о вашем неординарном приказе. По уставу и просто как добропорядочный гражданин, я обязан запросить у вышестоящего начальства, но в данной ситуации я могу только подчиниться. Итак, слушаю ваши приказания, сэр!