Мария уже подходила к дому, свет горел только в комнате тёти Люды. "Ну ясно, мальчишки ещё с катка не вернулись", - подумала Мария. И тут же ужаснулась. Возле подъезда стояла плохо различимая в темноте машина, из багажника которой Георгий Фёдорович вытаскивал кого-то с торчащими вперёд руками, но... без головы. Вытащил, положил на снег, полез снова в багажник.
- Ну Гоша, спасибо тебе! - из машины вылез крупный мужчина, и направился к Георгию Фёдоровичу. - Выручил ты меня! Откровенно говоря, спас! Тебе помочь? - и они уже вдвоём вытащили из багажника ещё... кого-то.
- Куда вот деть? Надо же чтобы не растаяли, - смотрел себе под ноги Георгий Фёдорович Здоровяк протянул ему руку: - Ну бывай!
- Обращайся, если что, - ответил тот.
Марии казалось, что ноги её приросли к асфальту. Страх сковал так, что пискнуть не могла. И тут Георгий Фёдорович увидел её.
- Маша, ты что ли? Помоги-ка мне.
Мария сделала шаг, другой и наконец рассмотрела. На снегу лежали две бараньих туши.
- Вот, за ремонт машины человек со мной рассчитался. А нам даже выгодней. В стайках не теплее чем на улице. Покарауль. А то пока одну утащу, другая - сама уйдёт, - кивнул на соседские окна Георгий Фёдорович.
- В стайке мыши съедят! Помните, прошлый год? Баночки с горлодёром тётя люда тряпочками, да кусочками старой клеёнки завязала, так прогрызли и чеснок им не помеха.
- Пока под потолок на перекладину подвешу... - подхватил одну тушу Георгий Фёдорович.
Мария вдруг представила, что если бы она услышала эти слова Георгия Фёдоровича до того, как рассмотрела бараньи туши?
- А завтра днём по свету разделаю и в ящики упакую. Чтобы Люда брала, когда надо, а не мыши грызли.
Дома тётя Люда месила тесто.
- Интересно, долго они ещё там кататься будут? - без мальчишек было непривычно тихо и скучно.
- Часок ещё точно прокатаются, потом пока разденутся, умоются... мы с голоду помрём. Ну так, мойте руки, сейчас поужинаем, мальчишек дожидаться не будем. Придут, накормлю. А это, - показала на пятилитровую кастрюлю с тестом, - пироги завтра напеку.
После ужина Георгий Фёдорович звякнул ключами от стайки:
- Пойду, гляну, как там себя наши бараны чувствуют. Не принялись ли за них мыши.
Тётя Люда мыла посуду, Мария вытирала тарелки, ложки.
- Маша, я думала ты сегодня там, со своим останешься.
- Да, Сергей как скорпион, обязательно кого-нибудь куснуть надо. А тут я под рукой... - вздохнула Мария. - И обязательно, чтобы всё по его было.
- Ну есть такое. Я вообще-то с удовольствием в кино бы ходила, хоть каждый выходной. Но Георгий кино не любит. Говорит, в жизни кино похлеще, а то придумают всякую ерунду и собирают потом с людей деньги.
- Но ребятишкам-то, не запрещает.
- Так и мне не запрещает. Но сколько раз пыталась - одна головная боль получается. Только собралась как-то, ты, говорит, одёжку рабочую мне наутро приготовила, мол, ту-то в стирку забрала. А ужинать чем будем? Ну и всё в том же духе. Сидела там как на иголках. Вернулась, хотела рассказать про что кино, а он:
- Людочка, ну не интересно мне, - я обиделась. А он: - Давай тебе про карбюратор расскажу? - Я возмутиться собралась, типа: зачем мне знать про этот карбюратор? Рот уже открыла, повернулась к нему, да как оба засмеёмся.
- Это, наверное, любовь...
- Да кто ж её разберёт? Я ж тебе рассказывала, как мы с Георгием сошлись. Не было у меня тогда мыслей про любовь, думала: где угол для жизни найти? А у него - не спрашивала. Если человек сам не говорит, хоть про что, а уж про любовь тем более, лучше не вынуждать.
- И никогда про любовь не думала? - засомневалась Мария.
- Ну почему? Тут думай, не думай, а вот почувствовала, да так почувствовала... когда Гошку твоего он в больницу нёс, и своим дыханием от смерти спасал... у меня душа прямо кровью облилась. Тогда думать было некогда. А потом, смотрю, на своего Георгия и удивляюсь: за что мне Господь такое счастье послал?
- Так это же сколько лет вы уже к тому времени вместе прожили?
- Хм, - улыбнулась тётя Люда, - говорят, иногда надо вместе пуд соли съесть, чтобы понять...
Договорить у неё не получилось, в дверь даже не вошёл, а влетел Георгий Фёдорович.
- Понимаешь, мыши по перекладине подбираются! Там у тебя старая клеёнка где-то была? Завернуть тушки, что ли?
- Так на погребе, под старой фуфайкой.
Георгий Фёдорович кивнул и выскочил из дверей. Навстречу попались мальчишки.
- Сергей... оба Сергея, - обратился к своему сыну и к Машиному,- пойдёте со мной. Поможете.
- И мы, и мы - заторопились Андрюшка и Ванюшка.
- Вам пока отбой. Мне помочь надо, а не помешать!
После ужина, мальчишки, переполненные дневными впечатлениями, долго укладывались: то пить хотели, то писать... Но всё-таки дневная усталость взяла своё и, наконец, они угомонились. Георгий Фёдорович отправился на крыльцо: покурить на сон грядущий, прихватив с собой ключи от стайки. Понятно, что не только покурить, баранья участь беспокоит. И Мария решила, что теперь самоё время. Подобрала подол и полезла под стол.
- Маша... - удивилась тётя Люда, - ты что там ищешь?
- Вылезу - расскажу. У... нас фонарик есть?
- А как же? Чтоб у мальчишек да фонарика не было?! Маша, да что с тобой? Держи, - подала ей фонарик.
- Тётя Люда, ползи сюда...
- О, Господи! - встала на четвереньки тётя Люда. - Ну я ещё не очень толстая! Руки ноги до пола достают! - сопела тётя Люда с трудом влезая рядом с Марией под стол.
- Вот, смотрите, - и Мария высветила фонариком хорошо различимое клеймо с надписью в центре: Гамбс.
- Чего смотреть? Георгий давно мне показал, ещё когда стулья пришлось выбросить: разбитые, да переломанные. Вот Георгий и сказал: стол фирменный выдержал всё, не то что современные стулья! - и тётя Люда попыталась вылезти назад, но приложилась лбом к столешнице: - тьфу!
- Откуда у мамы этот стол?
- Баба Маша говорила, тот Владимир, что высокий да кудрявый, ну который был да сплыл, матери твоей вроде как подарил на новоселье. Помнишь, баба Шура рассказывала, что заселялась она в одно время с Ириной, ну вот...
- А... что-нибудь ещё баба Шура про того Владимира говорила?
- Мария, нет бабы Шуры, нет твоей матери, столько лет с того времени прошло... Какой Владимир? О чём ты?
- Так говорила или нет?
- Ой, ничего серьёзного. Точно то уж и не вспомню... вроде хвастался, что будет твоя мать за этим столом из фарфоровых чашек чаи распивать. А как он исчез, а ты родилась... она и распивала...
Вернулся Георгий Фёдорович с бараньей ногой в руках.
- Вот, на завтра щец организуй. Пироги, конечно, само собой, - наклонился, заглядывая под стол. - Да... и что вы там, сказки друг другу рассказываете? - видно вспомнил, как Алёнка сказки мальчишкам рассказывала.
- Ой, да помоги что ли, вылезти, - протянула мужу руку тётя Люда.
- Сергей мебель купил: буфет и шифоньер. А на ней такое же клеймо, как на этом столе, в центре четко видно "Гамбс", - волновалась Мария.
- Ну распродавали люди когда-то мебель по нужде, вот стол и оказался тут, - погладил поверхность стола Георгий Фёдорович, - стоящая вещь, скажу вам.
- Дело в том, что человек, который теперь продал нам мебель, рассказал Сергею, что стол от этого гарнитура его брат как раз в те годы, когда он у мамы появился, кому-то подарил или продал. Брат погиб молодым. И где оказался стол - этому человеку неизвестно. А я... а я даже как его звать не знаю. Но ведь получается, что... это мои родственники по папе. И он маму не бросал, он погиб... Это он стол подарил маме, а сам... погиб. - Мария смотрела на Георгия Фёдоровича, на тётю Люду, торопилась, захлёбываясь словами и слезами одновременно.
- Маша, это только твои предположения. Надо, конечно, всё проверить, чтобы потом не...расстраиваться понапрасну. Уж больно давнее это дело. Спросить не у кого.
- Постойте, постойте, - перебила мужа тётя Люда. - Я старые фотографии бабы Шуры сберегла, кое-какие её сын после похорон забрал, но там ещё полный пакет. Вдруг фото того Владимира на какой мелькнёт? Хозяин мебели, ну той, что твой Сергей купил, должен узнать своего брата по фото. Если, конечно, повезёт, и найдём такое фото.
Понедельник для Марии выдался на редкость суматошным. Оказалось, на соседнем стадионе в воскресенье проводили встречу две хоккейные команды. А за углом в павильончике продавали не только горячие пирожки, но горячительные напитки собственного производства. И в результате в понедельник утром скорая помощь только успевала подвозить отравившихся людей.
- Ну сколько ещё ждать? Мне диспетчер рацию оборвала, а я тут одного...красавчика сдать не могу!
- Ну твой "красавчик" ни один и не единственный. А вообще, - тяжко вздохнула Анванна, - вези его вон туда по коридору. А там вниз на лифте прокатитесь!
- Так это ж в морг! - замотавшейся фельдшерице было не до шуток.
- Зато ждать не придётся, - отмахнулась Ананна. - Давай документы. Иди уж!
Поскольку в реанимационной палате ни одного свободного места уже не было, а отравившиеся суррогатным алкоголем всё прибывали, то установили дополнительные кровати в коридоре. И Анванна, прикрыв больного на каталке простынёй, заспешила подготовить одну из них.
- А!!! А!!! А!!! У... у... у... - душераздирающи крик несся со стороны каталки. Анванна выронила подушку и кинулась к каталке. "Не дай бог свалился", - мелькнула мысль. Возле каталки, схватив себя ладонями за голову, стояла, бросив на пол швабру, новенькая санитарка.
- Что стряслось?
- Он... он ожил... - еле выдохнула санитарка.
- Он ещё не помер! - одернула её Анванна.
- Смотрю закрыт с головой. Думала помер. А он под простыней вдруг пузо почесал...
- Холодно, вот и укрылся... - прошелестело из-под простыни.
- Вот... вот... - шептала санитарка.
- Хорошо хоть не накрылся. Просто допился. Поехали, - толкнула каталку Анванна. И решила ободрить больного: - Ну, раз языком шевелишь - жить будешь!
- У... у...у... Тяжко-то как...Непьющий я вообще-то...
- Оно видно!
К вечеру поток отравившихся любителей выпить иссяк.
- Ну слава Богу, кажись все, - Анванна окинула взглядом кровати в коридоре. - И это реанимация? А что прокапать в терапии не могли?
- Анванна, все тяжёлые. Из всех один в сознании, и тот... Ну, сама понимаешь...
- Тот, что пузо почесал? - улыбнулась устало. - Понимаю, что с ног валюсь. Может по кофейку?
- Не плохо бы, - кивнула Мария.
- Маша! Маш! - она оглянулась, - это что у вас тут - хостел для хоккейных болельщиков? - Сергей в идеально отглаженном халате, со сдвинутой на лоб белой шапочке, подходил к ней. - Поскольку рабочий день окончен, то пора бы и домой. Пошли?
Мария посмотрела на Анванну. Та, молча, кивнула, сунула руки в карманы халата и направилась в ординаторскую.
- Я ещё задержусь немного, - отказалась от предложения мужа Мария. "Ну вот как тут быть? Дежурный врач пришла, вполне могу уйти. Но вместе с Сергеем - ноги не идут", - подумала, а сказала: - Извини, тут такая ситуация...
- Ладно. Тогда я в магазин... к твоей знакомой продавщице - думаю, продать диван для неё не будет проблемой. А что, у нас кровать есть, сына на диване устроим. А то ты так и будешь по чужим углам скитаться.
- Я не скитаюсь по углам. Я там живу, - передёрнула плечами Мария.
"Но действительно, дома себя чувствую у тёти Люды. А надо бы привыкать жить в квартире ... с мужем. Ладно, кофейку тоже неплохо", - подумала так и направилась в сторону ординаторской.