|
|
||
Комментарии оставляем здесь. | ||
Глава 14. Паутина лжи
или возлюби врага своего
- Блин... Не может быть... - пробормотала я, ошеломлённая догадкой, а услужливая память уже раскручивала перед моим внутренним взором все те странности, что когда-то так меня изумляли: Ресс, послушно возвратившийся на зов Леля из степи, в самом начале моего путешествие по Полевии к пещере Чёрного дракона. Его умоляющий взгляд, лапы, обхватившие сапог Леля - такой понятный, в чём-то даже детский способ выпросить желаемое... Вспомнился наш с Лелем пикник на реке в Сивухе и волк, которому Лель "не приказывал" вернуться в лес к стае. Просто попросил. Как Ресса остаться дома... И ещё много всяких мелких странностей, вроде умения совершенно бесшумно ходить по лесу, читать тропы, понимать зверей... И непременного терпкого запаха чистого леса и горько-сладкого мёда - всё то, что делало его Лелем. А то странное нападение в Шараповом лесу?! Та сила, что, лизнув, "попробовала" каждого из детей Ивара, но сосредоточилась именно на Леле? А приглашение эльфов на их закрытый праздник? О да, им и впрямь нужен был не первый попавшийся Вася с улицы, им нужен был определённый человек в строго определённом месте, в строго определённое время! - Нет... Это неправда... - Как это по-человечески - прятаться от правды за ложью, - откуда-то издалека послышался голос Алитэлы, полный сарказма. - Загляни в своё сердце - ему давно известна истина. - Нет... Нет... Нет! Шёпот сорвался в крик. Сжав кулаки и крепко зажмурившись, я мотала головой и кричала, обезумев от ужасающей правды. Всё ложь. Я, Странник, маленькая жирная гусеница, попала в паутину лжи. Я запуталась, попалась! - Нет! Нет! Нет! В груди разгорался огонь - слепяще-белый. Чужой. Не мой! Сила... Как много силы в нём. Как много силы льётся из тоненькой ниточки-паутины, опутавшей моё сердце! Я не выдержала, завизжала и что есть силы ударила кулаками о землю. Земля охнула и задрожала перепуганным зверем. Дуб за спиной застонал и рухнул, как подкошенный. Эльфийка с перекошенным от страха лицом едва успела схватить меня за шиворот, дёрнула в противоположную от него сторону и залепила пощёчину. - С ума сошла?! - заорала она мне в лицо. - Пошла вон! - рявкнула я в ответ и, толкнув её в грудь, закричала, срываясь на визг. - Убирайся! Убирайся!!! Рядом неизвестно откуда возник Фанька, распахнул крылья, вытянул шею и оглушительно взревел. Из открывшейся пасти вместе с рёвом длинным языком вырвался клуб бело-золотого пламени. Эльфийка в последний момент увернулась, с ужасом глядя на нас, и бросилась прочь. Я медленно встала. Рядом серебряной горой возвышался Фанька с распахнутыми крыльями, глаза ярко горели яростью - моей яростью, - мгновенно передавшейся от hariad dhart"у. Слепящее сияние силы вырвалось наружу и спиралью закрутилось вокруг меня и дракона, расходясь всё шире и шире. За ним бушевал ураган, вырывая с корнями деревья, которые я сама же недавно и растила. Запрокинув голову в потемневшие небеса, я закричала, вкладывая в зов всю свою силу. - Лель!!! Отвечай, чёрт бы тебя побрал! Отвечай! Вторя мне гудел и завывал ураган, вместе с ним ревел мой дракон. - Отвечай мне! Отвечай! "Ксения..." - печально вздохнул до боли знакомый, такой родной голос. - Это правда? Всё, что сказала Алитэла, правда? "Да". Я вздрогнула, словно получила вторую пощёчину. "Прости... Я и сам не знал". Меня затрясло, и сила вспыхнула молнией, ударила в небеса и тут же в землю. Под ногами задымилась внушительная воронка, как от снаряда, по краям которой тлела, вспыхивая искрами, опалённая трава. - Забери... - беззвучно выдохнула я и бессильно заплакала. - Забери её, слышишь? "Не могу", - раздалось в ответ. - Почему? - опешила я, мгновенно перестав реветь. "Потому что... Дар Румдели... Мой дар тебе нельзя вот так просто отменить". - Почему? - сквозь зубы прорычала я, теряя терпение. "Потому что я люблю тебя". О, если бы эти слова могли что-то исправить! Если бы ими можно было залечить древнюю рану непонятной вражды между Странниками и богами! Зачеркнуть прошлое и переписать историю, но нет. Нельзя. И всё же кое-что эти слова сделать смогли - погасить мою ярость, усмирить ураган силы. Я стояла, глотая бессильные слёзы, посреди изувеченного, умирающего юного леса. Стояла и пыталась осознать происшедшее, пыталась понять, как с этим жить. - Пожалуйста... - прошептала я. - Прошу... забери свой дар. В память обо всём хорошем, что между нами было, забери. Не превращай его в проклятье. Отпусти меня... "Прости, любовь моя, но я не могу. Тебе и мне придётся научиться как-то жить с этим... проклятьем". Связь прервалась мгновенно, и я без сил упала на колени, уткнулась лицом Фаньке в шею и разрыдалась в голос. Дракон обнял меня, прижал к себе и накрыл крыльями. Окутавшее меня тепло Фанькиного тела дышало нашей силой, но не горем и яростью - утешением. Сейчас, в эти страшные для меня минуты, он, как когда-то я для него, стал неприступной скалой, единственной твёрдой опорой и тихой гаванью в том хаосе, в который превратилась моя и без того непростая жизнь.
* * *
Светлоград, столица Полевии
Архимаг Дальган проводил взволнованную даму Шаен и плотно закрыл дверь в своём кабинете. Потом и вовсе запер - на засов, ещё и защиту поставил. На всякий случай - надо было подумать, и крепко: посетители и всякие любопытствующие сейчас не ко времени. Подойдя к столу, архимаг вперился в находку Дены тяжёлым взглядом. Маленький голубой цветочек, помещённый в стеклянный сосуд и надёжно запечатанный магией, лежал посреди стола. Дальган побарабанил пальцами по столешнице, размышляя, как поступить. Тяжело опустился в кресло и глубоко, надолго задумался. За окнами хмурился тучами день, быстротечной тенью мелькнул вечер и растворился в угрюмой ночи. Сами собой зажглись светильники, вспыхнул камин, прогоняя сырость, сочащуюся, казалось бы, из ниоткуда - окна-то плотно закрыты, дверь в кабинет тоже, да ещё и в плотном коконе защиты. Глава Ордена полевских магов размышлял ночь напролёт, и думы его были тяжелы и крайне неприятны. Он то подходил к камину и протягивал озябшие руки к огню, то подолгу замирал у окна, вглядываясь в темноту ночи, то, хмуря брови, принимался шагами мерить свой кабинет, то вдруг падал без сил в кресло и, устало прикрыв глаза, массировал ноющие виски. Наконец, ближе к рассвету, архимаг решительно взял сосуд с артефактом и сунул его в карман. Выдвинул ящик стола, достал из него маленькую шкатулку, открыл и посмотрел на перстень со смарагдом. Поморщился и вернул обратно в стол. В конце концов, во дворец можно отправиться и пешком, заодно дать себе время ещё раз всё обдумать и взвесить - слишком уж рискованным было то, что он задумал. В лучшем случае его план грозил дипломатическим скандалом, о худшем не хотелось даже думать. Впрочем, если домамерец всерьёз заинтересован в Страннице, всё может и обойтись. Взгляд Дальгана упал на старую растрёпанную игольницу с единственной иглой - серебряной. А вот эту вещицу, пожалуй, он возьмёт. Кивнув своим мыслям, архимаг бережно вытащил иглу из игольницы и со всеми предосторожностями воткнул за отворот рукава. Игла мигнула голубым огоньком и слилась с тканью. Дворцовая стража, если и удивилась столь раннему визиту главы Ордена магов, вида не подала, безропотно открыв перед ним ворота. Архимаг миновал длинный тоннель и зашагал по гравийной подъездной дороге, но не к дворцу. Его путь лежал в гостевое крыло - надёжно, как он наивно полагал, изолированное место, где разместили иномирного гостя, первого, после Странника, пришедшего в Полевию. Серая пелена непрекращающегося дождя и тёмные тучи, затянувшие небо, не дали ни единого шанса занимавшемуся рассвету. День обещал быть таким же хмурым, серым и мокрым, что и вчерашний. В парке, обманутые непогодой, ещё горели красные тронтийские фонарики, вдоль аллеи мерцали фонари. Дворец окутывало сияние магических огней, мягкое и нереальное, смягчённое дождевой завесой. Поднявшись по мокрым ступеням, архимаг велел дежурным магам, несущим дозор у гостевых палат, никого не впускать и не выпускать и толкнул дверь. Прошёл в залу для приёма посетителей и медленно, тяжело опустился на стул во главе стола: сегодня не гость принимает посетителей и он, глава Ордена магов Полевии, пришёл не на переговоры. - Доброе утро, господин архимаг. Дальган открыл глаза и смерил Вегейра Кор Тиа"ли, главу Ордена магов Домамера, тяжёлым взглядом. - Присядьте, - холодно велел он, жестом указав Вегейру на стул по левую руку. Домамерский архимаг непонимающе поднял брови, но занял указанное место и вопросительно посмотрел на полевского коллегу. - С какой целью вы прибыли в Полевию? - негромко спросил архимаг Дальган, цепко наблюдая за Вегейром из-под опущенных век. Удивлённый вопросом, домамерский архимаг замер в неудобной позе. Потом усмехнулся и расслабленно откинулся на спинку стула. - Я ведь уже говорил, - мягко, чуть растягивая слова, заговорил Вегейр, как всегда, сияя своей обаятельной улыбкой, - что прибыл с целью наладить торговые и деловые связи между нашими мирами и узнать о возможности обмена знаниями между домамерскими и полевскими магами. - Да-да, байку о том, как выгодно дружить с миром, которому покровительствует Странник, я уже слышал, - кивнул полевский архимаг и в упор посмотрел на Вегейра. - А теперь назовите настоящую причину. Архимаг Вегейр Кор Тиа"ли ещё какое-то время изображал недоумение, но быстро сдался. - Хорошо, - рассмеялся он. - Вы меня раскусили. Сдаюсь! Я прибыл в Полевию с единственной целью - заключить выгодный брачный союз. Заметьте, выгодный обоим нашим мирам, ибо такой союз даёт равные возможности как Домамеру, так и Полевии: защиту, военную помощь и магическую поддержку обеих сторон, торговлю между нашими мирами, обмен опытом и знаниями. Как видите, всякие договоры и налаживание связей по-прежнему остаются в списке, просто эти цели менее важные, я бы сказал - второстепенные. Все они осуществятся сами по себе при достижении основной цели. Архимаг аккуратно поставил на стол стеклянный сосуд и, сцепив руки перед собой, выжидательно посмотрел на домамерца. - Что это? - с живым любопытством спросил Вегейр и подался вперёд, руками, однако, сосуд не хватая. - Вот вы мне и ответьте, - прищурился архимаг Дальган. Вегейр всё с тем же выражением любопытства на лице рассматривал содержимое сосуда, ничем не выдавая своей причастности к артефакту. - Это цветок мандрагоры, - презрительно скривил губы Домамерский архимаг и непонимающе посмотрел на Дальгана. - И что это значит? - Вы разве не видите? - удивлённо вскинул брови архимаг Дальган. - Это не просто цветок мандрагоры. Зачем бы я стал запечатывать его в этот сосуд, будь он просто цветком? Домамерский архимаг нахмурился и осторожно провёл над сосудом ладонью. - Ого! - отдёрнув руку, воскликнул он. - Вы правы, коллега, это не просто цветок. Это артефакт, и сильный какой! Что он делает? Архимаг Дальган смотрел в серые, словно грозовые тучи глаза - глаза, излучавшие неподдельный интерес и азарт исследователя, увидевшего нечто новое и неизведанное, и... ничего больше! Магическое зрение тоже ничем не помогло - аура Вегейра говорила то же, что и его глаза. Вот это защита! - Это приворотный артефакт, - ответил Дальган. - И нашли его в покоях госпожи Странницы. - Что? В доме ми амины? - опешил домамерец и беспокойно заёрзал на стуле. "Каков наглец", - поразился про себя старый маг, а вслух сказал: - Именно. В доме, защитное поле которого даже мне не удалось бы пробить. Да что мне! - хмыкнул архимаг Дальган. - Подозреваю, что пробить эту защиту не смог бы и бог. Ксения, знаете ли, натерпелась от новых богов, вот и защищается. Свободно входить в её дом может очень ограниченный круг лиц. Вегейр вопросительно смотрел на собеседника, всем своим видом показывая, что не понимает, к чему тот клонит. Дальган обречённо вздохнул и спросил, потирая ноющие виски. - Сколько слуг вы с собою взяли? - Четверых, - ответил Вегейр и, предупреждая дальнейшие расспросы, поспешил уточнить. - И все они, как и я, ни разу не покидали отведённых нам покоев. - Правда? - в глазах архимага Дальган мелькнуло недоверие. - Может, вы забыли кого-то нам представить? Или сделали это намеренно? - Кого? - возмущённо привстал домамерец, начав злиться. - Тайно провести кого-то в ваш мир? Мимо Хранителя, который чует иномирцев, как гончая зайца? Дразнить этакую силищу? По-вашему, я выжил из ума? Архимаг Дальган продолжал буравить гостя из Домамера подозрительным взглядом. - Мне попросить Ксению связаться с Хранителем Полевии? Вам ведь известно, что они добрые друзья? В серых глазах Вегейра на краткий, едва уловимый миг полыхнула ярость и исчезла, в них снова плясали озорные искры, словно Дальган и не задавал только что неудобных вопросов. - Если вам угодно, конечно, вы можете это сделать, - безмятежно улыбнулся домамерец. - А сейчас прошу прояснить один вопрос: в чём вы меня подозреваете? - А разве это не очевидно? - ироничная улыбка тронула губы главы полевского Ордена магов. - Вы прибыли в Полевию, полностью уверенный в силе своего обаяния и ни мгновения не сомневаясь, что Ксения, как любая другая женщина, перед нею не устоит. Однако после встречи с нею вас поразил неприятный факт, что ваши природные чары на Страннике не сработали. - И тогда для достижения своей цели я использовал это? - закончил мысль Дальгана Вегейр, брезгливо и совершенно по-детски ткнув в сторону артефакта пальцем. - Интересно вы рассуждаете. - Я всего лишь излагаю факты. - Ну, конечно, - хмыкнул Вегейр, но тут же посерьёзнел. - И факты говорят не в мою пользу: в Полевии появляюсь я, а спустя какое-то время в доме ронны находят приворотный артефакт. И как всё удачно совпадает: я уже успел заслужить в этом мире репутацию распутника, не пропускающего ни одной юбки - ох уж это моё обаяние! - но оно же почему-то не сработало на Страннике. - Домамерец тихонько рассмеялся, сокрушённо качая головой, и в упор посмотрел на полевского архимага. - Я прекрасно понимаю, что значит для Полевии ми амина, и на вашем месте я бы тоже подозревал меня. Однако ваши подозрения бессмысленны, и вот почему. По настоянию вашего Совета безопасности меня и моих людей разместили в изолированном крыле, и я ни минуты не возражал, поскольку и сам на вашем месте поступил бы так же. Денно и нощно нас стерегут ваши маги, подслушивают и наблюдают, сопровождают всюду, и я опять же ничуть не возражаю всё по той же причине - доверять незнакомцам чревато неприятностями. И всё же я хотел бы напомнить, что ваши проверки длятся уже без малого месяц. Конечно, в свете нынешних событий, учитывая тот факт, что в покоях ми амины найден опасный артефакт... Кстати, почему вы решили, что он не дело рук самой ронны? - Потому что хорошо знаю свою ученицу, - немедленно ответил Дальган. - При всех её способностях и возможностях она ни за что не станет силой навязывать свою волю любимому человеку. К тому же артефакт нашли спрятанным в её подушке. Было бы странно прятать такую вещь в собственной постели, не находите? - Полностью с вами согласен, - кивнул Вегейр и с решимостью посмотрел на полевского архимага. - Могу я чем-то помочь? Я хочу помочь, как-никак, а речь идёт о ми амине. И моём добром имени тоже. Как и вы, я хочу защитить госпожу от чьих бы то ни было злых козней и, само собой, избавиться от подозрений. И, что уж скрывать, возможно, так я смогу добиться её расположения. Но... я заперт здесь. Вы не находите, что ваши проверки несколько затянулись? Если вы согласны принять мою помощь, боюсь, толку от меня, сидящего под замком, будет немного, - обезоруживающе улыбнулся домамерец. Глава полевского Ордена магов был не просто готов к тому, что домамерец непременно воспользуется этой ситуацией для собственной выгоды - он на это рассчитывал. Ему даже игла была не нужна, чтобы понять - Вегейр лжёт, но так искусно, так виртуозно, что поймать его на лжи немедленно невозможно. Есть факты, и архимаг во время этой беседы лишь укрепился в своих подозрениях, но доказательств нет. А без доказательств он бессилен что-либо сделать. Оставалось одно - играть по навязанным правилам, но непременно переиграть своего противника. Вот она, дипломатия, во всей своей красе! - Срок вашего карантина истекает к завтрашнему утру, - не сводя с Вегейра испытующего взгляда, сухо сообщил архимаг Дальган. Тот с достоинством поклонился и сдержанно поблагодарил. Торжество, мелькнувшее в серых глазах, архимагу вовсе не показалось. - Что касается Домамерского посольства, вам уже выделен особняк в посольском квартале, и сегодня, надеюсь, его закончат приводить в порядок. Разумеется, вас как и прежде будут сопровождать, для вашей же безопасности - ваша безопасность превыше всего, нам ведь предстоит сотрудничать, - весомо произнёс старый маг, напомнив об уже достигнутых договорённостях. - И от помощи в этом скверном деле я, пожалуй, тоже не откажусь. Домамерец просиял и рассыпался в благодарностях, заверяя полевского коллегу, что ради ми амины и общего будущего Домамера и Полевии готов свернуть горы, но вывести на чистую воду хозяина зловещего артефакта. Дальган, скрепя сердце, подыграл, сказав, что не сомневается в положительном исходе дела. Разумеется, какое дело имеется в виду, он уточнять не стал. Распрощавшись с Вегейром Кор Тиа"ли, глава полевского Ордена магов не стал задерживаться. Покинув гостевое крыло, он стремительно прошагал по аллее к дворцовым воротам и остановился под фонарём. Не обращая внимания на дождь, барабанящий по плечам и капюшону, выпростал руку из-под полы плаща и, отвернув рукав, осторожно извлёк из шва спрятанную иглу. Серебро, некогда ярко блестящее, почернело - вполне ожидаемая реакция. Архимаг криво усмехнулся, спрятал иглу в карман и торопливо пошёл к воротам. Знать и догадываться вещи разные, но теперь сомнений не осталось: Вегейр лжёт и очень ловко это скрывает. Во дворе Орденского замка старого мага догнал Янис. - Янис? Когда ты вернулся? - удивился и обрадовался архимаг. - Только что, - почтительно склонив голову, ответил магистр. - Господин архимаг, у меня важные новости. Очень важные. - Хорошо, выкладывай. Ах да, - спохватился Дальган, - ты передал приказ королевскому егерю? Лель вернулся с тобой? - Нет, но как раз о нём я и хотел поговорить. - Говори, - нахмурился архимаг, мгновенно почуяв неладное. Вплотную приблизившись к старцу и склонившись к его уху, словно их разговор могли подслушать, Янис коротко поведал о том, что узнал в эльфийских лесах и о том, что ему рассказала Сигрид. Глава полевского Ордена магов слушал, не перебивая, и с каждым сказанным Янисом словом становился всё мрачнее и мрачнее. - Господин архимаг, я привёз Веслава в столицу. Если вы и его величество одобрите то, что я предлагаю, королевский приказ можно будет вручить ему. Что касается Ксении... лучше ей пока ничего не знать. Оглушительный раскат грома заставил обоих вскинуть глаза к небу. Тучи над Светлоградом немного разошлись, сквозь прорехи в них изредка проглядывало солнце. Западный край так и вовсе сиял ярким днём, но именно там творилось нечто странное: пронзительную синеву небосвода оплетала густая паутина молний, в центре которой воронкой раскручивалось, расходясь всё шире и шире, бело-золотое, слепящее глаза даже на таком огромном расстоянии сияние. И снова сухо, раскатисто и страшно рявкнул гром, слепящая молния выстрелила из самого сердца воронки в небо и, будто отразившись от гигантского зеркала, метнулась обратно к земле. - Что это? - потрясённо выдохнул Янис. - Скрыть, говоришь? - горько усмехнулся архимаг, пристально глядя на сияние бушующей силы. - Увы, Янис, скрыть ничего не получится. Ксения уже всё знает.
* * *
Слёз больше не было. Осталась лишь тупая боль там, где когда-то трепетало и сладко ёкало от любви моё сердце. Я и не знала, что там ещё способно что-то болеть, ведь выгорело всё дотла... А рядом с ним огнём горело и пульсировало сердце моей магии, распирая, казалось, рёбра. Я лежала на земле, положив голову на Фанькины лапы и тупо пялилась в пространство перед собой. Сколько времени прошло с тех пор, как Алитэла сбежала в портал, спасаясь от обезумевшего от горя Странника и вставшего на его защиту дракона, я не знала. Наверное, много. Может, день. Может, месяц. Может, год. А может, всего час. Я не чувствовала времени. Я не чувствовала ничего. - Hariad? - тихонько окликнул меня Фанька. - Сейчас... - прошептала я, не трогаясь с места. - Дай мне ещё минутку, и я встану. - Не надо, отдохни. Тебе ещё больно. Нам ещё больно, - уточнил дракон. - Да, малыш, нам больно, - согласилась я и села. Посмотрела в серебряные глаза и через силу улыбнулась. - Фанечка, никогда не влюбляйся. Не всякая любовь кончается хэппи-эндом. Моя тому яркий пример. - Не влюблюсь, - серьёзно пообещал дракон. - А как же ты? - О, - горько усмехнулась я и взъерошила волосы, - мне, увы, уже не воспользоваться собственным советом. И рада бы всё забыть, разлюбить, да не получается. Потому что кто-то очень постарался максимально усложнить мне жизнь, и я намерена выяснить, кто же мой благодетель. Но сначала... - я осеклась, наконец, увидев, чего стоила моя ярость юному лесу, и скрипнула зубами. - Чёрт. Сначала надо прибраться. Думать, как распутать этот любовный узел, буду потом. - Лес жалко, - согласно кивнул Фанька, больше озабоченный практической полезностью уничтоженной флоры. - Тут водились вкусные кролики. - И снова будут водиться, обещаю, - усмехнулась я и нежно поцеловала дракона в нос. Кое-как поднявшись на слабые ноги, я осмотрелась, оценивая масштаб бедствия. Да уж... Хорошо, что Алитэла не сообщила мне свои новости где-нибудь рядом с жильём. Юные деревья, вывернутые из земли с корнями, лежали, словно полёгшие в неравном бою воины. Страшно представить, чего бы стоила людям моя реакция на правду о Леле. - Простите, - хлюпнула я носом, в душе уже тысячу раз успев раскаяться в том, что натворила. Лица коснулся робкий ветерок. - Не бойся, Риниэл. Обещаю, я больше не буду ничего ломать. Риниэл облегчённо вздохнул и подул в лицо запахом увядающих листьев. Намёк был более чем понятен - меня просили поторопиться. Встряхнув кистями, я ещё раз окинула виноватым взглядом поваленные деревья и вдруг задумалась, как стану их поднимать. "А если силой любви? - подумала я. - Этой силы у меня сейчас - целый бог по ту сторону Уз. Вряд ли он будет возражать, если ими немного попользоваться во благо его же лесного хозяйства". Довод казался разумным, и я опустилась на колени и упёрлась рукой в землю. Другую руку прижала к груди, закрыла глаза и сосредоточилась на белом сиянии в сердце своей магии. Оно отозвалось немедленно, затмив собой золото моей собственной силы, тёплой волной хлынуло вперёд, по руке, пальцам, земле. Белая волна сияния - отданная в дар сила любви - прокатилась от края и до края поверженного леса. Я ласково гладила опалённую траву, и она поднималась, тянулась за пальцами свежими, стремительно растущими побегами. Вокруг застонали, вставая, заскрипели ветвями юные деревья. Вывернутые корни возвращались в ямы, шуршала разбрызгавшаяся земля, заполняя пространство под ними. Срастались поломанные ветки, распрямлялись помятые кустарники, пожухшие листья расправлялись, подвядшие цветы вновь наливались живительными соками и медленно раскрывали свои лепестки. Постепенно, дерево за деревом, лес оживал. Я тяжело привалилась спиной к любимому дубу и провела тыльной стороной кисти по лбу, стирая испарину. Улыбнулась, чувствуя приятную усталость. Рядом прилёг было Фанька, пристально наблюдавший за мной всё время, пока я возрождала лес, но, что-то заметив, сорвался с места и умчался, скрывшись за деревьями. Я печально улыбнулась, проводив его взглядом: мой dhart снова подрос, буквально на глазах став больше в два раза. Теперь уже не оставалось сомнений, что причина его стремительного роста кроется вовсе не в полноценном питании. Всякий раз, как я получала очередной жизненный урок, рос мой дракон, быстро, скачками. Сегодня мне преподали очень жёсткий урок, перевернувший мою жизнь с ног на голову, и Фанька немедленно прибавил в росте, став выше меня почти на голову. Даже пламя вот смог изрыгнуть... Боюсь, кроликами отныне он уже не удовольствуется. А тем временем в лес возвращалась жизнь. В кроне дуба Риниэл с тихим шорохом перебирал ожившие листочки, словно проверял, не осталось ли увядших. Где-то над головой удивлённо пискнула какая-то пичуга, испуганно замолчала, а мгновение спустя разразилась переливчатыми трелями. Басовито гудел шмель, недоверчиво кружась над соцветием пижмы, а взглянув на землю, я увидела снующих между травинок, ошалевших от чудес муравьёв и зажмурилась от нахлынувшего чувства вины: моя ярость едва не погубила целый мир! Но что сделано, то сделано, ни к чему теперь сокрушаться и сожалеть - это бессмысленно. Просто принять, запомнить и никогда не повторять. Сейчас лучше подумать, что делать с той нитью - Узами Румдели, что соединяла наши с Лелем сердца... Невольно я поморщилась, сообразив, что теперь, зная кто он, продолжаю думать о нём как прежде и называть смертным именем! Но назвать его Эллоном язык не поворачивался. Невозможно вот так взять и мгновенно перестроиться, как и принять сам факт, что самый дорогой мне человек вовсе не человек. - Как же ты сам принял свою новую ипостась? - прошептала я, обнимая колени и ёжась словно от холода. - Как живётся тебе теперь, после проведённого мною обряда? Ты, наверное, меня проклинаешь, и правильно делаешь, потому что я сама себя проклинаю за всё, что натворила. И ни ты, ни я не виноваты в том, что пророчество было о нас. Ни ты, ни я не виноваты в том, что именно нам выпал жребий сыграть в эту странную Игру. И как нам теперь с этим жить? Понятия не имею... Одно я знаю точно: есть кто-то, по чьей вине всё это с нами происходит, и я обязательно выясню кто он. Мысли, одна печальней другой, водили хороводы в моей гудящей голове. "Лель поступил очень мудро, отказавшись от меня, предоставив мне идти своей дорогой, - вспыхнула яркой искрой одна из них. - Не представляю, что с нами было, если бы мы до сих пор оставались парой. Сейчас между нами хотя бы нет той близости, что когда-то была. Так ему будет проще меня ненавидеть". Невольно я потянулась к Узам, желая убедиться в собственной мысли, что Лель меня ненавидит, как и полагается богу ненавидеть Странника. Не особо надеясь, приложила руку к груди, туда, где гулко и торопливо, словно пытаясь от чего-то убежать, билось моё сердце. К моему удивлению наша связь оказалась на месте, плохонькая, явно экранированная в спешке, но прослушать эмоции она позволяла. Прислушавшись к ним, я снова расплакалась. Лель вовсе не ненавидел меня. Он испытывал много чего самого разного, но только не ненависть. Его эмоции смешались в странный коктейль, с сильными, свежими нотками удивления и недоумения, горькими - сожаления и раскаяния, раскалёнными, металлическими - глухой злости, вскипающего гнева и, наконец, звенящей ярости. А вот ненависти ко мне в его сердце не было, лишь пронзительная тоска, отчаяние и любовь, от которых защемило моё собственное сердце. И ни намёка на радость, тем более счастье, ни триумфа победителя. В душе снова подняла голову слепящая ярость - на того, по чьей вине мы оба угодили в ловушку. Подняла и опустила, подчинившись моей воле и здравому смыслу: ярость - слишком большая роскошь для Странника и чревата многими бедами миру, в котором он пребывает. Побережём ярость для того, кому она предназначена, а сейчас лучше поищем её получателя. Сосредоточившись на этом, я мысленно перенеслась к самому началу всей этой истории - своему перемещению в Полевию. Итак, тропа выбросила меня в Старом королевском лесу. Именно выбросила, жёстко, и даже с летальным исходом - Хено об этом как-то упоминал. Почему именно там, рядом с домом лесника Ивара, а не, скажем, у подножия Санлукских гор, что было бы логично? Помнится, и Льяну это здорово удивило... Вывод напрашивался простой: некто знал, кто такой Лель на самом деле, как заранее знал и то, что новый Странник женщина. В памяти всплыл тот далёкий день, когда на меня наткнулась в Лесу Сигрид и с поразительным простодушием предложила помощь человеку из другого мира, хотя по всем статьям ей положено было бежать от меня, чужачки, как можно дальше и быстрее! Ещё и доложить о вторжении пришельца орденскому или королевскому патрулю. Дальше - больше: лесник Ивар, глава большого семейства, всё с тем же наивным простодушием впускает меня в свой дом, ссылаясь на какие-то странные сны, и Далиа его поддерживает. Опять же, сны, как и у меня, повторяющиеся. Выходит, некто намеренно их насылал: мне - чтобы потренировать перед встречей с Чёрным драконом (иного объяснения этим снам я не находила), Ивару - чтобы без лишних вопросов приветил иномирную гостью. Тот и приветил. Ещё и деньгами на дорогу ссудил, которые, наверняка, откладывал годами! А повышенный интерес ко мне сыновей Ивара? Это ли не странно? Ещё как странно! И как бы мне не хотелось думать о себе как о девушке с выдающимися внешними данными, здравый смысл неизменно брал верх: я самая обыкновенная, по таким мужчины с ума не сходят. А если вспомнить, в каком виде я предстала перед братьями - встрёпанная, с размазанной под глазами тушью, в порванных, перепачканных штанах, со сбитыми локтями и коленками - немедленно возникал вопрос: что их так притягивало к этому чучелу? И чем я настолько поразила Леля, что он в первый же день нашего знакомства решил непременно на мне жениться? И снова напрашивался соответствующий вывод: некто воспользовался чарами, чтобы придать мне привлекательности. И это возможно проверить - мне всего-то и надо провести обряд дознания или, правильнее, поиска истины. Да, оно сложное и очень капризное, требует немалых усилий и защищённого от чужого присутствия и магии места, но я уже его применяла, когда хотела понять, что случилось на пробежке в Рябиновом парке и в трактире "Чёрный единорог" с травницей Льяной, так что опыт есть. Значит, решено, воспользуюсь им, и не страшно, что погружаться придётся не на час назад, а на год с хвостиком. Всё время мира в моём распоряжении, как сказала недавно Алитэла. Спасибо ей, что напомнила. В следующий миг я уже стояла на ледяном уступе, и бездонное чёрное небо, усеянное крупными, такими близкими звёздами, распахнуло свои объятья над моей головой. Тонкий серп луны привычно лил на меня своё призрачное серебро, и кристаллы льда, покрывавшие уступ, мерцали подобно драгоценным камням. Снова отовсюду сразу и в то же время словно бы ниоткуда раздавалось тихое пение, наполняя душу необъяснимым ликованием, светлой грустью и трепетным ожиданием какого-то таинства. Моя точка равновесия. Мой собственный центр Вселенной, и именно здесь я собиралась провести обряд. Привычно усевшись в позу лотоса на самом краешке уступа, я закрыла глаза и постаралась во всех подробностях вспомнить те сны, что снились мне до прихода в Полевию. Эти кошмары и эмоции, которые я при этом испытывала, должны были стать отправной точкой. Зацепившись за сны можно установить связь с прошлым и незаметно подобраться к тому, кто их создал. Стоило вспомнить о Чёрном драконе, и в памяти немедленно всплыл и сон, и страх, который я при этом испытывала, и злость, и раздражение на происходящее. Сосредоточившись на них, я скользнула назад во времени. И снова время вскипело возмущенной, бурной рекой, нехотя повернуло вспять и швырнуло меня в тот давний кошмар. А когда путешествие закончилось, и я открыла глаза, возвращаясь в мир реальный, меня трясло от гнева и негодования. Подозрения, все до единого, подтвердились. В моём прошлом, и до перемещения в Полевию, и после обнаружилась целая цепочка следов - следов чужого вмешательства, таких лёгких, практически незаметных, незначительных и в то же время невероятно значимых, что, не зная, что искать, нипочём бы не нашла. Целая серия тончайших манипуляций силой, в результате которых моя последняя неделя на Земле превратилась в сущий ад, а вселенская тропа изменила направление, но так неудачно, что сойдя с неё, я свалилась в овраг и свернула шею. Это была моя первая смерть. И снова легчайшие манипуляции силой, и я, наконец-то, целая и невредимая, но с некоторыми "дарами" появляюсь в Старом королевском лесу. Вот тут-то те самые "дары" и начинают работать на всю катушку: Сигрид проникается симпатией к незнакомке и берёт меня под крыло; отдельно обработанный Ивар немедленно связывает моё появление со своими снами и с готовностью принимается исполнять высшую волю старых богов; его сыновья видят во мне очаровательную, трогательную в своей беззащитности девушку, которую всякий порядочный мужчина непременно должен лелеять и защищать. Но сильнее всего зацепило двух младших братьев, похожих между собой настолько, что я иногда их путала - Веслава и, собственно, Леля, ради которого вся эта игра и затевалась. Оба в одночасье решили, что меня непременно надо взять замуж, любить и оберегать до гробовой доски. Вот так, совсем чуть-чуть усилив моё врождённое очарование, некий доброжелатель добавил мне недостающую капельку привлекательности в глазах тех, с кем предстояло повстречаться в Полевии маленькой глупой гусенице. И тем доброжелателем была вовсе не Алленсо! Льяна, сама того не зная, тоже была под чужим влиянием, когда давала мне свой "мудрый" совет. Мало того, доброжелатель был не один, как я думала. В тех легчайших манипуляциях силы, почти потухших, растаявших со временем, с трудом, но ещё угадывался энергетический след троих - Пресветлого, Сумеречного и Хено. И если последнему я была благодарна за своё первое возвращение из тумана Серого предела, то Братьев хотелось размазать по стенке. Особенно Фадаша. - Мразь, - потрясённо прошептала я. - Какая же ты мразь. Ладно, Сумеречный - в нём я как раз не сомневалась. Но ты! А я ещё тебе помогала, дура наивная... Ха! Ну, всё, подонок. Ты труп. Вы оба трупы, - немедленно приняв решение, вскочила я на ноги и позвала дракона. - Нафаня! Над дубом хлопнули крылья, и серебряный дракон плавно приземлился рядом со мной. - Здесь я! - выпалил Фанька и вопросительно на меня посмотрел. - Сейчас мы с тобой немного прогуляемся, - сообщила я, оглядываясь в поисках Вьюги и не находя её: как далеко убежала моя перепуганная лошадка, когда её бестолковая хозяйка крушила всё вокруг? Ладно, потом поищу. - Куда мы пойдём? - спросил тем временем дракон. - А пойдём мы с тобой, Фанечка, проведать неких заключённых, - ответила я, нехорошо улыбаясь и предвкушая страшную месть за все "дары", что были мне пожалованы. Тропа, мерцая радужными переливами, возникла сразу же, стоило о ней подумать, и мы с драконом немедленно отправились в путь. Всего шаг, и бесконечная Вселенная взглянула на нас мириадами звёзд. Далеко внизу остался бархатный зеленый шар - Полевия. Фанька с любопытством оглядывался по сторонам, то и дело приподнимая крылья, словно раздумывал, не попробовать ли взлететь. Я же вдруг вспомнила, что однажды он поднимет меня за пределы полевского неба и получит своё взрослое имя. Интересно, на что это будет похоже - лететь на драконе сквозь звёздную пустоту? Полевия почти скрылась из вида, когда тропа вдруг вспучилась радужным пузырём и прорвалась, словно нарыв на ране. Из разорванного сияния вышли четыре белые тени и замерли, перекрыв дорогу. - Это еще кто? - нахмурилась я и бесстрашно шагнула им навстречу. Дракон за спиной шумно принюхался и вдруг оттеснил меня назад, приготовившись защищать. - Hariad, это белые волки, - негромко произнёс он. - Что?! Белые волки? Воины Белого Эллона? - подскочила я и, поднырнув под Фанькиным крылом, вырвалась вперёд. - Hariad, стой! - бросился Фанька за мной. - Позволь мне пойти первым. - Фанечка, я всего лишь спрошу, что им от нас надо, - решительно насупившись, ответила я. Дракон больше не спорил, но придвинулся вплотную, ещё и крылья приподнял, чтобы в случае опасности укрыть меня ими, а я осторожно, стараясь не делать резких движений, пошла вперёд. Медленно, будто передо мной не разумные существа, а одичавшие беспризорные псы, приближалась я к неподвижным белым фигурам. Фанька не отставал, держался прямо за моей спиной. Оборотни не шелохнулись, застыли поперёк тропы мраморными изваяниями, лишь пронзительно голубые глаза, холодные, как кусочки льда, неотрывно следили за нами, словно решая, на какое расстояние можно нас подпустить. - Путь закрыт, Странница. Я вздрогнула, когда один из четвёрки предупредительно рыкнул, и недобро прищурилась. - То есть, как закрыт? А если мне к маме надо? - Иди. Его великодушное позволение вогнало меня в ступор. - Ты же только что сказал, что тропа закрыта, - напомнила я, совершенно сбитая с толку. - Я не говорил, что закрыта тропа. Я сказал, что этот путь закрыт. Выбери другой, - невозмутимо ответил волк, поднимаясь и вставая у меня на пути. - То есть... - нахмурилась я, лихорадочно соображая. - То есть тропа одна? Вообще одна? На всю Вселенную? - Именно так, - кивнул оборотень. - Тропа одна, путей - бесконечное множество. Ты вольна выбрать любой путь, и тропа приведёт тебя куда пожелаешь. - Офигеть, - вырвалось у меня: кто бы мог подумать? Хотя, чему я удивляюсь? Вон у нас Интернет один на всех, а сколько людей одновременно им пользуется! Впрочем, думать надо о деле, удивляться потом станем. - Послушай, уважаемый воин Белого Эллона, - доверительно заговорила я, надеясь убедить его пропустить нас. - Может, ты всё-таки нас пропустишь? Нам очень, очень-очень нужно попасть в крепость новых богов. -Путь закрыт, Странница, - непреклонно повторил волк и предостерёг. - И не вздумай применить магию. - А если я не послушаюсь? - ласково улыбнулась я, начав злиться. - Ты ведь знаешь, как действуют эти камешки? - оскалился в ответ оборотень, демонстрируя ошейник, украшенный россыпью мелких прозрачных камней. - Знаю, - проворчала я, мгновенно их опознав: камни, отражающие магию, как те подвески, что хранит семья лесника Ивара. - Но мне очень надо в крепость братьев! - Путь закрыт, - твёрдо стоял на своём мой мохнатый собеседник. - Ты можешь пойти в любое другое место во Вселенной, но не туда. Приказ Повелителя. Стоило ему упомянуть Леля... то есть, Эллона, и моё сердце скакнуло куда-то к горлу, упало в пятки и, кажется, вовсе перестало биться. Я замерла, глядя на оборотня во все глаза: Лель отдал приказ никого не пропускать в крепость Братьев! Значит, всё знает и... что? - Странница, прошу, поверни назад, - терпеливо напомнил о себе оборотень. - Hariad, нам лучше вернуться, - поддержал его Фанька. Я прикусила губу, мучительно размышляя: так что же, Лель-Эллон? Ты меня защищаешь или, получив, наконец, преимущество хочешь лично свести счёты с существами, перед могуществом которых некогда трепетал? - Hariad? - тихонько окликнул дракон. - Да... Да, возвращаемся, - рассеяно ответила я и кивнула оборотням. - Мы уходим. За всё время в Полевии я не раз получала щелчки по носу, но этот, надо признать, был самым обидным. Вернуться назад с пустыми руками было не просто досадно - да у меня внутри всё клокотало от еле сдерживаемой ярости! Я металась под дубом, покусывая костяшки пальцев, и всё думала, почему Лель, зная, как я разозлюсь, не позволил мне пойти к Братьям и поговорить с ними по душам. Может, потому и не позволил, что понимал, чем эта "беседа" закончится?
* * *
Светлоград, столица Полевии
Янис подошёл к воротам и оглянулся на Веслава. Одобрительно кивнул - печать-пропуск Странника сияла расплавленным золотом даже сквозь одежду мужчины, а тот скорее всего и не подозревал о ней. Толкнув калитку, магистр вошёл во двор и сделал Веславу приглашающий жест. - Входи. Представлю тебя даме Шаен. Она обо всём позаботится, пока Ксения не вернулась. Веслав шагнул во двор и окинул дом оценивающим взглядом. - Большой, - невольно робея, пробормотал он. - Королевский подарок? - Нет, Ксения отказалась от подарка Велимира по... впрочем, это неважно. Этот особняк она купила сама. Да ты входи, осматриваться потом станешь, - поторопил Веслава магистр. Веслав легко взбежал по ступеням, догоняя своего спутника, и вслед за ним вошёл в дом. Закрутил головой, разглядывая высокий потолок холла, лестницу, ведущую на второй этаж. Обстановка довольно скромная - круглый стол по центру, два кресла подле него и у окон пара маленьких лавок, только со спинками и подлокотниками, да ещё и тканью обитых. Украшением зале служила нарядная многоярусная люстра с подвесками из цветного стекла. В открытых нараспашку окнах виднелся двор и часть ухоженного сада. Пока Веслав осматривался, из неприметной боковой двери появилась невысокая ладная крепышка. Строгое тёмно-серое платье подчёркивало столь же строгие серые глаза, волосы, чуть тронутые сединой на висках, были собраны в лаконичный пучок на затылке. - Магистр Янис, рада вас видеть, - улыбнулась женщина, мгновенно растеряв всю свою суровость, и со сдержанным любопытством посмотрела на Веслава. - Приветствую, дама Шаен, - ответная улыбка магистра была тёплой, такой, какая бывает у человека, встретившего старого друга. - В добром ли вы здравии? - В добром, - засмеялась та. - Что мне сделается-то за несколько дней. Вы представите мне своего спутника? - Непременно. Дама Шаен, имею честь представить вам нового королевского егеря - Веслава, сына Ивара из древнего, уважаемого рода Луафела. - Янис, меня ещё не назначили, - смутился Веслав под уважительно-восхищённым взглядом дамы. - Назначили, я лично видел приказ. Официальное назначение состоится завтра во дворце, - сообщил магистр и повернулся к женщине. - Дама Шаен, Веслав - близкий друг Ксении и её гость. - О, конечно, я поняла, - тут же посерьёзнела управляющая и позвонила в колокольчик. На звук немедленно появилась совсем молоденькая девушка в чёрном глухом платье. На фоне мрачного платья лицо её казалось бледным пятном, на котором выделялись огромные серые глаза. - Дена, проводи гостя госпожи в красную спальню. - Красную? - удивился Веслав. - Мы так её называем из-за цвета обивки стен, - пояснила дама Шаен. Веслав понимающе кивнул и последовал за печальной девушкой. Больна она что ли, подумал он, или горе у неё какое приключилось? Едва Веслав скрылся на втором этаже, Янис повернулся к даме Шаен. - Надо поговорить. Та немедленно подобралась и повела магистра в свой кабинет. - Во-первых, - заговорил Янис, когда дверь за ними закрылась и защита от подслушивания активировалась, - Веслав не простой гость. - Это я поняла, - проницательно взглянула на него дама Шаен. - Не беспокойся, я обо всём позабочусь. Магистр ответил благодарным взглядом и продолжил. - Во-вторых, нужно тщательно обыскать дом. Ведь если некто сумел пробраться в спальню Ксении и оставить там артефакт, возможно, он припрятал ещё какие-то сюрпризы. - Уже проверяли и ещё раз проверим, но пока ничего. - А что слуги? - Все надёжные люди, я знаю их много лет. Кроме садовника и Дены, конечно. Но госпожа настаивала, чтобы я приняла девочку. Кажется, она сама её проверила, ещё когда Дена пришла наниматься. Безусловно, я доверяю магии, но для личного спокойствия навела о ней справки. Девушка оказалась чиста, хвала богам. - Садовник тоже? Кстати, где он? Что-то я не видел его в саду. - Вильс пришёл с рекомендациями от очень уважаемой семьи из Рандола. К сожалению, сама я с этой семьёй не знакома, но моя старая подруга, дама Рагна, недавно наняла прачку, долгое время работавшую на ту семью. - Знаю Рагну, как же, - кивнул магистр. - Тебе разве не показалось подозрительным, что прислуга той уважаемой семьи разбегается кто куда? - Когда семья разорена, нет ничего подозрительного в том, что прислуга уходит на поиски новых, состоятельных хозяев, - улыбнулась дама Шаен. - Вильс хороший садовник, думаю, ты это и сам заметил. Около недели назад он попросил дозволения отлучиться на несколько дней, но оговоренный срок истёк вчера, а он пока не вернулся. Янис подозрительно прищурился и задумчиво побарабанил пальцами по столешнице. - Позволишь взглянуть на его рекомендацию? - Конечно, - ответила женщина и, выдвинув ящик стола, извлекла из него пухлую папку, в которой хранила рекомендательные письма прислуги. Нужное лежало сверху, поскольку садовник был последним, нанятым в этот дом. - Вот, пожалуйста. Магистр взял протянутую рекомендацию, и бегло просмотрел, изучая её обычным зрением. Затем чуть прищурился, переходя на магическое, и уже куда как внимательнее всмотрелся в текст. - Как будто всё в порядке, но... - нахмурился мужчина, раз за разом осматривая письмо. Дама Шаен встревоженно приподнялась со своего стула и попыталась заглянуть в рекомендацию, словно могла увидеть, что именно насторожило Яниса. - Нет, зрением мага не вижу, - сдался магистр и, скатав письмо свитком, спрятал во внутренний карман куртки. - Покажу архимагу Дальгану, возможно, он увидит больше. Жаль, Ксении нет. Её истинное зрение очень бы пригодилось. Давай-ка осмотрим комнату этого садовника. Кто знает, может, в ней мы найдём какие-то подсказки. Комната, которую занимал садовник, оказалась крошечной каморкой, где с трудом помещалась узкая кровать, небольшой сундук для вещей и стул. Стол для экономии места был откидным. Узкое окошко почти под самым потолком казалось бойницей и пропускало совсем мало света не столько потому, что было маленьким, а потому, что со стороны улицы выходило аккурат на цветочную клумбу. - Тесновато тут, - пробормотал Янис, с трудом поворачиваясь. - И темновато. Дом большой, а ты поселила парня в чулане у самого чёрного входа. Сурово даже для тебя. - Он сам выбрал этот чулан, - вздохнула дама Шаен. - Сам тут прибирался и обустраивал всё. Вот, столик этот сам мастерил. Сказал, что комната больше ему ни к чему. Кажется, это как-то связано с его женой. - А что с его женой? - вдруг заинтересовался магистр. - Не знаю, он толком о себе ничего не рассказывал. Он вообще не любитель поговорить, отработает день в саду и забьётся сюда, как зверь в нору. Даже ест здесь, никогда с остальными слугами не садится. - Как зверь, говоришь? - внимательно оглядывая комнатушку, сказал Янис. - Странновато он ведёт себя для садовника, отслужившего много лет в доме благородных господ. Разве что господа были самодурами, а он по какой-то причине не мог от них уйти, - мужчина аккуратно поднял с кровати подушку, поднёс поближе к свету, присмотрелся и двумя пальцами снял с наволочки длинный светлый волос, затем второй. Вернул подушку на место и бережно, словно локон любимой женщины, завернул волосы в платок. - Для обряда дознания, - пояснил он даме Шаен и вышел из комнаты. - Семью мы тоже проверим. Ирдис, обязательно сообщи мне, когда этот ваш садовник появится. И позаботься о Веславе. Помогай, чем можешь. Это важно. - Не волнуйся ты так, я обо всём позабочусь, - мягко улыбнулась дама Шаен. Попрощавшись с ней, Янис отправился в Орден. Но сначала прошёлся по саду.
* * *
Наверное, я протоптала бы тропинку, кружа вокруг дуба и злясь на воинов Белого Эллона, которые вообще-то всего лишь исполняли приказ своего Повелителя, однако решение проблемы нашлось быстрее. - Ну, хорошо, - сквозь зубы процедила я, сжимая кулаки. - Раз по тропе нельзя, попробуем по-другому. Открыть портал в крепость прямо из Полевии стоило мне немалых усилий: шутка ли - за пределы-то мира! Я бы и не подумала о нём, уверенная, что открыть портал между мирами (а крепость с некоторой натяжкой всё же можно назвать миром) невозможно - спасибо Сумеречному, что невольно (а может как раз специально?) показал, как это сделать. Фанька с беспокойством наблюдал за мной, а я, пристально глядя в одну точку, пыталась во всех подробностях представить зал, освещённый факелами, стол и два кресла в центре, высокий, теряющийся в мраке потолок, каменный ледяной пол и стрельчатые окна, за которыми плескалась тьма. Наконец, достигнув нужной концентрации и представив во всех подробностях единственное место в крепости, где была, я отпустила силу. Вот когда пригодился гнев! Лишь благодаря ему я не бросила эту затею, а упрямо стиснув зубы, всё вливала и вливала силу в образ портала - именно портала, а не крепости, накрепко запомнив тот давний урок, когда вместо фантомов нечаянно перенесла к пещере Чёрного дракона отряд настоящих, живых орков. Помнится, тогда Фадаш в образе Ковыленьского мага Любомира - вот ведь ирония Судьбы! - натыкал меня в эту ошибку носом, как нашкодившего котёнка. Маленькая золотая искра вспыхнула, обозначив путь, и медленно, подрагивая, разошлась тёмной воронкой. Я подошла ближе и с опаской в неё заглянула. Этот портал не был похож на те, что я открывала в пределах Полевии - ни тебе туманной арки, ни золотистого сияния внутри. Лишь идеально круглое озерцо густого мрака с редкими вспышками мгновенно гаснущих звёзд в обрамлении золотого сияния, как сюрреалистическая картина в золочёной раме. Рамка мерцала и, казалось, вот-вот схлопнется, требуя колоссального вливания силы. Идти нужно было прямо сейчас, пока ещё было, что вливать. Я оглянулась, посмотрела на дракона. - Ты можешь подождать меня здесь, - предложила я, видя, с каким сомнением Фанька рассматривает моё сооружение. - Я иду с тобой, - немедленно последовал ответ, и дракон первым нырнул во тьму. Вслед за ним шагнула в бездну и я. Будь у меня больше опыта работы с порталами, я бы сразу поняла, что конкретно с этим что-то не так. Посвяти я больше времени изучению природы портальных переходов, почитай о точках входов-выходов, о возможности влиять на направление порталов извне, возможно, всё-таки достигла бы желанной цели. Но весь мой чистый опыт равнялся... примерно неделе постоянной практики, а теория вообще терпеливо ждала своей очереди. Именно поэтому я не поняла, в какой момент портал изменил направление, и почему вместо мрачной приёмной залы Братьев мы с Фанькой оказались на морском побережье. Щурясь от ослепительного солнца, я с недоумением рассматривала морскую даль, белоснежный песчаный берег, плавно переходящий в зелёные холмы с редкими купами деревьев и пышно цветущих кустарников, и шпили башенок вдалеке. Где это мы? - Мы в Полевии, - удивлённо сказал Фанька, как и я, крутя головой. - Интересно, почему не получилось? - пробормотала я, лихорадочно вспоминая, что сделала не так. По некоторому размышлению получалось, что ошибки я не совершала, всё сделала правильно, но вот передо мной полевский брег морской, а крепостью новых богов и не пахнет! Я снова окинула пляж и зелёные холмы отчаянным взглядом и вдруг увидела белую лошадь: обмахиваясь пышным хвостом, та невозмутимо щипала траву и выглядела очень знакомо. - Вьюга? - недоверчиво окликнула я. В ответ раздалось ехидное ржание, мол, где тебя, хозяйка, черти носят? Я уже давно тебя тут дожидаюсь. - Вьюга! - обрадовалась я и бросилась к кобыле: хоть что-то знакомое в этом незнакомом пейзаже обнаружилось. - Ты как тут очутилась, девочка моя? За спиной дохнула теплом сила. Я мгновенно развернулась и уставилась на белого волка: тот неспешно сходил с радужной тропы, глядя на меня исподлобья, и как будто ухмылялся. - Странница, тебя ведь просили выбрать другой путь, - вздохнул он и совсем по-человечески, осуждающе покачал головой. - Что ж ты такая упрямая? В последний раз повторяю: путь в крепость Братьев-богов закрыт. Не трать понапрасну силу в попытках туда прорваться. И тут до меня дошло: каким бы ни был мой опыт и знание теории, ключевым словом в моих размышлениях было "возможно", ибо перехитрить бога, который знает тебя, как облупленную, задачка не из простых. Но какого чёрта Лель не пускает меня в крепость?! Что это - попытка защитить от Сумеречного и Пресветлого, или желание прикончить меня лично, ни с кем не делясь? Причём первое не исключает второго просто потому, что пройдёт какое-то время, и человечность Леля растворится в сознании пробуждённого бога. Как там Хено сказал - он пока не в себе, очухается со временем? О да, не сомневаюсь! Конечно, он очухается, станет, наконец, самим собой, то есть - богом. Какое-то время он ещё будет помнить, что мы значили друг для друга, между любовью ко мне и жгучей ненавистью к Странникам установится шаткое равновесие, а потом... Потом для меня может и не быть. Потому что боги не люди, это существа во всём с приставкой "сверх" - сверхсущества, которые испытывают сверхчувства, оперирующие понятиями, лежащими за пределами людского понимания. Однажды ненависть станет неотличима от любви, а может сверхлюбовь найдёт оправдание убийству - кто их знает, этих богов, как у них мозги устроены. Ясно одно - когда это случится, никакие Узы Румдели меня не спасут. - Значит так, уважаемый воин Белого Эллона, - заговорила я, сатанея от такой заботы. - Передай своему Повелителю, что не его это собачье дело, где я шею себе сверну. Мне надо в крепость и я туда попаду, благо, тропы и порталы не единственные пути. Всё, свободен. Оборотень слушал меня, не перебивая, лишь холодные голубые глаза смотрели с насмешкой. - Хорошо. Я передам. Но учти - пути к крепости охраняются все. Повелитель предупредил, что легко ты не сдашься. Воин Белого Эллона ушёл, и радужная тропа почти мгновенно угасла. Какое-то время я смотрела на то место, где растаяла тропа, кусая губы от бессильной злости. Потом глубоко вдохнула и медленно выдохнула, успокаиваясь. Снова оглянулась вокруг, долго рассматривала городские шпили на горизонте, покосилась на море, такое соблазнительно-лазурное и, конечно же, тёплое-тёплое. Усмехнулась, по достоинству оценив коварный план Леля. - Что ж, ладно. Я всё поняла и оценила твой щедрый дар, - сказала я, не сомневаясь, что он услышит, и подмигнула дракону. - А знаешь, Фанечка, я ведь давно хотела взять отпуск, и тут такая удобная оказия подвернулась - прям грех не воспользоваться. Давай-ка искупаемся, а потом узнаем, что это за городок там виднеется на горизонте. Но сначала... Я зажмурилась и прикусила губу, старательно генерируя щиты Льяны - тройного плетения: один Фаньке, второй себе - чтоб не фонить силой и никому не позволить найти нас по энергетическому следу. Закрыться от Эллона полностью я не могла, но постаралась экранировать нашу связь по максимуму - хоть как-то упрощу жизнь себе и ему. И, наконец, последнее, самое сложное и самое же опасное - нарастить броню на сердце. - Нет! - тревожно закричал Фанька и бросился ко мне, заглядывая в глаза. - Hariad, остановись, не делай этого! - Фанечка, я должна это сделать, - успокаивающе погладила я дракона и печально улыбнулась. - Если освободиться от Уз Румдели нельзя, то закрыться от них можно. И нужно, пойми. - Я понимаю, - тихо сказал дракон. - Но это слишком опасно. Закрыв своё сердце, ты спрячешься не только от любви. Ты вообще перестанешь чувствовать. - Это случится не сразу, Фанечка. Это вовсе не скорый процесс. Чувства будут засыпать постепенно, и я... - Знаю, - сурово перебил меня дракон. - Я помню, как угасали мои чувства после смерти Райзенда. Но, Ксения, чувства угасают не все! Остаётся боль и она невыносима. Невыносима настолько, что однажды сводит с ума. И тогда пробуждается холодная ярость и желание мстить, сокрушить всё вокруг, уничтожить... Это я тоже помню. Потому прошу, не спеши. Давай поищем другой способ освободить тебя от Уз Румдели.