Бороздин Александр Геннадьевич : другие произведения.

Узники Средневековья

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:


Яна и Александр

Бороздины

  
  
  
  
  
  
  

Многоликие

вечности

  
  
  

Узники

Средневековья

  
  
  
  
  
  
  
  
  
  

ГЛАВА 1.

  

Провал во времени.

  
   Миша шел из школы домой и немного грустил. Грусть его была вполне оправданна, с одной стороны, противной дождливой погодой, а с другой стороны - не менее противной, да к тому же еще и очень вредной историчкой, которая грозилась "нещадно погонять" его завтра по Средним векам, а эта если уж пообещала, то будьте уверены - погоняет непременно.
   "Ну, откуда же мне знать, что там было в этих Средних веках? - спрашивал себя Миша, шлепая по лужам. - Что я там жил, что ли? Эх, если бы у меня была машина времени, да хоть самая простенькая. Вот тогда я легко попал бы в реальное Средневековье! Потусовался бы там, среди местного населения. Пожил бы в замках. Побился бы на мечах с деревенскими мальчишками, не всерьез конечно, а так - понарошку. Научился бы скакать на лошадях, стрелять из лука. Да мало ли чем я бы еще мог там позаниматься? Посмотрел бы. Разузнал бы все. Что да как? Да почему? Вот тогда уже и спрашивайте. А то в учебниках этих напишут неизвестно что, напридумывают всякой всячины, а ты потом сиди, зубри. А на самом-то деле, может быть, все было совсем и не так, как там написано. Может быть, и самих этих Средних веков-то никогда не было", - размышлял Миша, медленно шагая по мокрому асфальту, и чуть было не наступил на странное серебристое устройство с множеством разноцветных выпуклых кнопочек, которое скромно лежало в траве у самого края тротуара.
   Миша осторожно поднял это устройство и, к своему величайшему изумлению, ощутил на своей ладони его необычную, почти невесомую легкость, словно оно было сделано не из металла или пластмассы, как казалось на первый взгляд, а из какого-то неизвестного воздушного, но в то же время очень прочного материала. Однако при всей своей кажущейся легкости это устройство вдруг начало вселять в мальчишку чувство силы, уверенности и возможной причастности к чему-то необыкновенному, таинственному и, может быть, даже совершенно секретному, куда простым и самым заурядным людям типа него путь бывает навсегда закрыт.
   "Ну, надо же! Какой странный приборчик?", - подумал Миша и начал тут же осторожно оглядываться по сторонам в поисках того, кто мог бы его потерять. Но неожиданно он вдруг осознал, что делает это вовсе не для того, чтобы вернуть находку законному владельцу, а скорее наоборот, желая во что бы то ни стало присвоить ее себе. Интуиция Мише настойчиво подсказывала, что эта загадочная вещица может запросто оказаться совсем даже не земного происхождения и пригодится ему самому более чем кому бы-то ни было.
   Вдруг он заметил метрах в ста от себя невысоко зависшую над деревьями настоящую летающую тарелку размером с большую карусель. Из самого ее центра на абсолютно безлюдный переулок падал бледно-голубоватый луч света, который как будто хотел найти что-то в траве. "Ва-ау, да ведь это самые настоящие пришельцы! - мысль яркой молнией пронеслась в мгновенно прояснившейся Мишиной голове. - Они ищут это!" Мальчишка бросил беглый взгляд на свою необыкновенную находку, которая уже приятной свежестью заманчиво холодила ладонь.
   "Ни за что им не отдам!" - твердо решил Миша и бросился бежать в сторону старого пустующего дома предназначенного под снос. Всех жильцов из него недавно переселили в новые квартиры, поэтому он был уверен на все сто процентов, что уж там-то экспериментировать с таинственным прибором пришельцев ему никто помешать не сможет.
   Пока немного напуганный и слегка ошеломленный мальчишка, нервно оглядываясь и спотыкаясь, уносился прочь от инопланетного летательного аппарата, его романтическая душа уже восторженно трепетала от предвкушения той потенциальной силы, могущества или каких-то иных фантастических возможностей, которыми, как он себе живо представлял, его легко могло бы наделить это загадочное устройство пришельцев.
   Забежав в ближайший подъезд, Миша тут же начал лихорадочно давить дрожащими пальцами на все кнопки подряд и думать о своих самых сокровенных и ранее казавшихся совершенно несбыточными мечтах, надеясь получить все сразу да побольше и, причем как можно скорее. Неожиданно к его чрезвычайно завышенным, а в чем-то даже и просто запредельным мысленным желаниям, находящимся чуть ли не за гранью возможностей самого могучего джина или волшебника, очень навязчиво и явно несвоевременно начала примешиваться одна неприятная и все еще нерешенная проблема: "Завтрашний урок истории, а вместе с ним и самые невыученные на свете эти злосчастные Средние века".
   Вдруг приборчик тихонько пискнул, и Миша тут же почувствовал, если нечто подобное вообще можно почувствовать, будто бы его худенькое юное тельце начинает неудержимо распадаться на самые что ни на есть элементарные частицы физической материи: атомы, нейтроны, протоны, а, вполне возможно, что даже и пи-мезоны. Далее они без всякого на то согласия владельца решают резко сорваться с места и, незамедлительно переместившись в пространстве и во времени, обрести свой первоначальный вид не где-нибудь, а именно в тех самых злополучных Средних веках, о которых он имел неосторожность подумать в самый ответственный момент. Но все это Миша понял гораздо позднее, когда к нему постепенно начало возвращаться его насмерть перепуганное сознание.
   Взору мальчишки, словно призрачный мираж, неожиданно возникший из густого белого тумана, предстал довольно просторный зал какого-то древнего рыцарского замка, в центре которого он вдруг очутился, сопровождаемый диким свистом, шипением и ослепительными вспышками. Со всех сторон на него как-то ошалело смотрели очень необычные и, казалось, основательно напуганные люди в старинных средневековых одеждах.
   "Неужели сработало?", - очень страшная, но логически вполне обоснованная догадка начала медленно, но верно зарождаться в слегка разлохмаченной Мишиной голове, которая, как ни странно, уже находилась на своем привычном и самом излюбленном месте, а именно как раз между правым и левым ухом.
   "Все - переместился! Но где я? В какой стране? В каком году?" - мысли, как злые лесные пчелы, тут же начали бешено и интенсивно роиться где-то в мозгу, мешая сосредоточиться на главном: "Как из всего этого безобразного недоразумения он - несчастный - будет теперь выбираться?".
   Вдруг Миша неожиданно даже для себя самого начал бросаться то к одному, то к другому богато одетому господину и выкрикивать что-то совершенно несуразное типа: "Я человек не местный! Помогите, люди добрые, чем можете!" Но эти, так называемые "люди добрые", вместо того чтобы тут же кинуться ему на выручку, почему-то принялись в ужасе отскакивать от него и разбегаться в разные стороны, как будто это был вовсе и не мальчишка, пусть даже немного странно одетый, а лютый и мистический зверь чупакабра из диких южно-американских джунглей.
   Все эти немного забавные шараханья и перебежки, со стороны чем-то очень сильно напоминающие детскую игру в салочки, продолжались до тех пор, пока сам невольный устроитель этой нелепой игры и возмутитель всеобщего средневекового спокойствия лбом больно не ударился в металлическую грудь облаченного в доспехи высокого господина.
   "Ага, этот самый смелый из всех, значит, он и есть главный", - сразу догадался Миша и, упав перед ним на колени, отчаянно закричал:
   - Ваше величество! Я не колдун, я не чародей, не надо меня сжигать на костре и бросать в темницу! Я всего лишь самый простой самый обыкновенный пришелец.... Оттуда, - сказав это, Миша старательно изобразил глубокомысленное выражение лица и, театрально закатив глаза, несколько раз ткнул дрожащим пальцем куда-то в потолок. - Оттуда.... Из будущего! Скажите мне, кто вы такой? В каком году и в какой стране мы сейчас находимся? А я уж как-нибудь постараюсь предсказать вам все то, что ждет в ближайшее время вас и всех ваших закадычных друзей и приятелей.
   Тут он вдруг замолчал и, немного поразмыслив, поправился:
   - Ну, в объеме школьной программы, конечно! - при этих словах Миша неожиданно поймал себя на том, что говорит почему-то уже на каком-то стародавнем английском диалекте, да еще и практически без акцента!
   Высокий господин в доспехах вознес руку над его головой и величественно произнес:
   - Скажи-ка лучше, мальчик, откуда ты сам? И если все, что ты говоришь, истинная правда, то тогда я помогу тебе.
   После такого многообещающего и почти официального предложения Миша вдруг сразу почувствовал себя важной дипломатической персоной и, немного подумав, произнес следующую речь:
   - Я школьник из России, уже из третьего тысячелетия, учусь на "3" и "4", скажем, так себе. Ой, то есть, нет, не очень плохо. То есть, наоборот, не очень хорошо. Опять не то. Я хотел сказать, что очень даже хорошо. Ну, конечно же, хорошо! Просто отлично! А еще я знаю кое-что такое, о чем вы в своем древнем средневековом государстве знать не знаете и совсем не догадываетесь. Я, может быть, и не сильно пока разбираюсь во всяких там чудесах науки и техники, зато примерно знаю, как можно сделать пушки, танки, самолеты и даже подводные лодки.
   Тут Миша замолчал, чтобы хоть немного перевести дыхание и в тот же миг его воображению представилась уморительнейшая по своей смехотворности картина, как огромная и совершенно неорганизованная толпа облаченных в металл доблестных рыцарей, побросав своих любимых коней, пытаются неуклюже вскарабкаться на громоздкий и примитивный танк времен первой мировой войны. Они, словно жирные и неповоротливые мадагаскарские тараканы, со всех четырех сторон облепили гениальное Мишино творение и, уже усиленно пихаясь и бряцая по броне своими железяками, изо всех сил отчаянно стараются пролезть в кабину через узкие люки. Некоторые из них, в основном самые упитанные, со страшным грохотом срываются вниз, а потом, лежа на спине, беспомощно и абсолютно бесполезно пытаются шевелить и подрыгивать своими неловкими конечностями, чтобы как-то подняться или хотя бы перевернуть на живот свои тучные неуклюжие тела.
   Дойдя в своих ярких воображениях до этого драматического места, Миша сразу догадался, что полнейшая нелепость и чудовищная комичность подобной ситуации может очень скоро вызвать у него дикий и совершенно неуместный приступ неистового безудержного хохота. И чтобы этого не произошло, он тут же поспешил предложить достопочтимым господам, как ему показалось, более подходящий и приемлемый вариант:
   - А еще я мог бы научить вас изготовлять небольшие, правда, но, зато, самые настоящие атомные бомбочки.
   Сказав это, Миша сразу сообразил, что начинает слегка запутываться и очень уж сильно привирать, поэтому, чтобы с самого начала не испортить хорошего о себе впечатления, решил немного поправиться и как бы нехотя добавил:
   - Ну, на счет бомбочек я, конечно, немного перегнул, но за все остальное отвечаю конкретно. Вооружившись всем этим суперсовременным оружием, вы всегда сможете легко и быстро побеждать любых самых злейших и опасных своих врагов. Ведь в вашем времени, наверное, ничего подобного ни у кого пока еще нет. Так что советую вам сразу же не упускать такого крутого шанса и заранее обо всем побеспокоиться и поторопиться!
   Тут Миша снова замолчал, чтобы отдышаться, и немного огляделся. Со всех сторон его уже изучающе сверлили своими зловещими взглядами начинающие немного приходить в себя, вооруженные до зубов люди-фантомы, которые еще недавно, словно призраки, явились ему из немыслимо далекого прошлого. От такого чрезмерно пристального к себе внимания Миша неожиданно громко икнул и едва заметно дернулся, чем заставил вздрогнуть и тут же схватиться за рукоятки своих обоюдоострых мечей нескольких самых слабонервных из окружающих его благородных джентльменов.
   Поняв, что ситуация очень быстро начинает выходить из-под контроля и может сложиться для него сейчас совершенно непредсказуемо, Миша, обращаясь теперь уже ко всем сразу, окончил свою бурную вступительную речь как-то печально и даже жалобно:
   - Только отпустите меня домой к маме, она меня любит, я ведь хороший! - сказав это, он вдруг весь как-то скис, приуныл, а потом и вовсе расплакался.
   - Так, так, так. Это еще что тут за слезы? - властным голосом спросила высокая красивая дама. - Успокойтесь, господа! Я думаю, что это всего лишь чья-то невинная шутка.
   Она ловко протиснулась сквозь окружающих Мишу людей и, крепко схватив его за дрожащую руку, оттащила в сторону. Мальчишка попытался тут же вырваться, но дама строго сказала:
   - Иди со мной и ничего не бойся!
   - А я и не боюсь! - ответил Миша, стараясь, насколько это возможно, держаться храбрецом, хотя колени его заметно дрожали, а язык слегка заплетался. - И с чего вы взяли, что я испугался? Я, если хотите знать, очень даже смелый и один из самых знаменитых путешественников во времени. Ну, я знаменитый, конечно же, там, в своем времени. Для меня вовсе ничего не стоит взять и перелететь из одного времени и раз - сразу в другое! Только что был в своем времени, а захотел - вот уже и в вашем! Да для меня это так - сущий пустяк! Мы с ребятами от нечего делать часто такой ерундой занимаемся!
   Тут он посмотрел даме прямо в глаза, как ему показалось, более чем правдиво, и неожиданно для себя отметил удивительную и почти неземную глубину, красоту и проницательность тех самых глаз, которым только что так откровенно и беззастенчиво соврал.
   Дама слегка опешила от такой невероятной словесной тирады, и пока она молча пыталась "переварить" все то, что наболтал ей Миша, он, воспользовавшись ее легким замешательством, резко выдернул свою ладонь из ее тонких и цепких пальцев.
   Дама тут же звонко расхохоталась и уже более мягким голосом сказала:
   - А не подашь ли ты мне руку? Здесь очень крутые ступени, и я могу оступиться.
   Миша недоверчиво посмотрел сначала на даму, потом на невесть откуда возникшую в темном дверном проеме крутую винтовую лестницу, потом снова на даму и, не увидев в ее прекрасных глазах ничего, кроме доброты и легкого снисхождения, печально вздохнул и обреченно протянул ей свою руку.
   - Вот так-то будет лучше! Ну, пойдем со мной, долгожданный пришелец из будущего, я покажу тебе твою комнату, - тихо произнесла дама и, заметив удивленный взгляд Миши, пояснила:
   - Ты, наверное, очень устал с дороги, и тебе следует немного отдохнуть, - а потом, подумав, добавила:
   - Можешь называть меня леди Элен.
   Хотя такой ответ совсем не удовлетворил любопытство изумленного мальчишки, но он все же четко уяснил для себя, что лучше и надежнее заступника и покровителя, чем эта самая леди Элен, ему в этом жутком средневековье в ближайшее время найти вряд ли удастся.
   Сначала они поднялись куда-то вверх по старым скрипучим ступеням. Потом долго шли молча полутемными и страшными коридорами, со стен которых на Мишу злобно взирали каменные изваяния каких-то жутких мифических существ, под каждым из которых был воткнут короткий зажженный факел. Прыгающие языки пламени отбрасывали на сводчатый потолок коридора шевелящиеся тени этих самых существ, придавая им еще более зловещий вид, отчего Миша часто и очень испуганно оглядывался по сторонам. Ему все время мерещилось, что все самые мерзкие и уродливые призраки, издревле самовольно селящиеся в грязных и мрачных подвалах этого замка, на цыпочках крадутся где-то там сзади, совершенно бессовестно и нагло предвкушая наиприятнейший для себя момент неожиданного заскакивания на него со стороны мокрой от страха спины.
   Вдруг леди Элен резко остановилась и, посмотрев на Мишу, настороженно поднесла палец к своим губам. По ее выразительному жесту Миша понял, что необходимо срочно создать атмосферу полнейшей тишины и очень внимательно прислушаться.
   "Ага! - догадался он. - Призраки и ей тоже начали мерещиться!"
   - А что, их здесь так много? - робко спросил Миша.
   - Кого? - переспросила леди Элен.
   - Ну, этих, как их тут у вас называют? Призраков, наверное!? - дрожащим голосом, как-то неуверенно то ли спросил, то ли ответил Миша.
   - Призраки по сравнению с теми, кого нам следует по-настоящему опасаться - просто ангелы.
   - Вампиры, что ли? - с содроганием спросил Миша и почувствовал, что еще немного и его бешено колотящееся сердце от страха уже готово будет мгновенно обрушиться куда-то в самый низ, поближе к пяткам.
   - Вампиры? Нет, вампиры мне не знакомы, но эти, я думаю, намного хуже твоих вампиров, - ответила леди Элен, осторожно подталкивая мальчишку в открывшуюся в стене коридора небольшую, но очень крепкую, обитую темными металлическими пластинами дверь.
   Перешагнув невысокий порог, Миша оказался в сравнительно просторной, но очень уютной комнате с одним зарешеченным окном без рам и стекол, через которое он увидел краешек полной луны. Комнату освещали лишь отблески пламени горящего камина, но даже в этом полумраке Миша успел разглядеть грозно висящие на стенах несколько образцов старинного холодного оружия.
   "Это очень хорошо, - машинально подумал он. - По крайней мере, в случае чего мне будет чем отбиваться", - но от этой мысли Миша почему-то совершенно не почувствовал себя хоть чуточку увереннее.
   - Вот мы и пришли. Располагайся. Сейчас я распоряжусь, и тебя покормят, а пока нам нужно будет ненадолго с тобой расстаться, - сказала леди Элен, подтолкнув Мишу еще дальше в комнату. Потом она сразу вышла и зачем-то закрыла снаружи дверь на засов, ржавый скрип которого разом перечеркнул все наивные помыслы юного путешественника во времени об очень скором и благополучном избавлении от этого жуткого средневекового кошмара.
  
  
  
  
  
  

ГЛАВА 2.

  
  
  

Потайная дверца.

  
  
  
   "Вот это я попал, так попал", - медленно шевеля пересохшими губами, почти вслух начал размышлять Миша. Мысли в панике метались в узких лабиринтах его сознания, совершенно не находя никакого выхода из создавшегося положения. Иногда они в полном смятении, беспомощно цепляясь друг за друга, подобно шумным взъерошенным воробьям оголтело сбивались в небольшие суматошные стайки, а затем, немного посовещавшись и не придя ни к какому разумному решению, в ужасе вновь разлетались в разные стороны. Сказать, что ему было страшно, все равно, что не сказать ничего. Миша пребывал в состоянии очень близком к дикой панической истерике, но при этом он прекрасно осознавал, что, будучи всего лишь самым посредственным учеником обычной средней школы, является невольным участником какого-то грандиозного события или эксперимента, причем, вполне возможно, что в масштабах всей вселенной. Поэтому где-то в глубине души ему было даже немного обидно, что никто из его знакомых или одноклассников не представляет и совершенно не догадывается, где он сейчас находится и в каких исторических событиях, вероятно, очень скоро будет принимать самое непосредственное участие.
   "А что, может быть, я и сам стану когда-нибудь бароном или маркизом, и у меня будет свой замок, своя армия, свои несметные сокровища. Я, возможно, скоро познакомлюсь со знаменитым королем Артуром, и с его доблестными рыцарями круглого стола а, может, даже и с самим Робин Гудом. Буду вместе с ним по ночам грабить жадных богачей, а награбленное потом раздавать бедным людям, и мое имя тоже будет греметь веками в легендах и преданиях", - от этих светлых мыслей Мише немного полегчало. Он тут же достаточно ловко запрыгнул на большой черный сундук и, не долго думая, попытался снять со стены самый длиннющий и красивейший из висевших на ней рыцарских мечей. Грозное оружие неожиданно оказалось настолько тяжелым, что мгновенно выскользнуло из слабых мальчишеских ладоней. С оглушительным лязгом смертоносного металла меч всей своей массой грохнулся о каменный пол, зацепив при этом по дороге еще и пару беззаботно висевших рядом щитов, колоритно украшенных гербами каких-то очень древних рыцарских родов.
   Когда вся эта дружная компания музейных экспонатов в конце своего короткого, но громоподобного путешествия угомонилась где-то на полу, Миша с изумлением обнаружил, что на стене, на том самом месте, где только что висел один из щитов, находится маленькая потайная дверца. Очевидно, за ней веками хранились фамильные сокровища или какие-то другие еще более ценные и секретные вещи принадлежавшие нескольким поколениям владельцев этого замка. Кому-то это могло бы показаться странным, но сей факт мальчишку нисколько не смутил. В тот же миг, посчитав себя знающим и весьма авторитетным специалистом по обнаружению и последующему раскрытию всевозможных исторических загадок и тайн знатных дворянских родов средневековья, он, особо не раздумывая и не церемонясь, решил тут же приступить к этому чрезвычайно интересному занятию.
   Безуспешно подергав несколько раз ручку таинственной дверцы и полностью уяснив для себя всю бесперспективность подобных бесплодных попыток, Миша начал интенсивно шарить глазами по комнате в поисках ключа. И, о чудо, хотя по сравнению с остальными чудесами уже случившимися с ним сегодня, это событие можно было бы назвать просто рядовым, Миша увидел ключ. Он висел немного поодаль, как раз на том самом месте, где еще недавно горделиво располагался второй отвалившийся щит. То, что это был именно тот нужный ему ключ, мальчишка ни секунды не сомневался. И совершенно правильно. В этом он очень скоро смог убедиться лично, когда вставил ключ в замочную скважину и решительно провернул там его три раза.
   С каждым очередным поворотом ключа Миша с трепетным восторгом в душе чувствовал, что приближается к какому-то очень важному в своей пока еще совсем короткой жизни событию, которое должно уже вот-вот состояться.
   Но не тут-то было. В самый ответственный и кульминационный момент, когда в замке финальным аккордом победно прозвучал последний щелчок, до предела взволнованный мальчишка скорее почувствовал, чем услышал где-то далеко у себя за спиной чье-то мощное и сиплое воздыхание. Все Мишино существо в тот же миг окаменело от страха и, слившись со стеной, превратилось в одно гигантское сверхчуткое ухо, дабы получать как можно больше жизненно важной информации о той чудовищной сущности, которая так внезапно материализовалась, видимо, из самого темного угла комнаты, который он еще не успел должным образом обследовать.
   Через некоторое время Миша начал различать, что к звуку, приведшему все его напряженные органы в полный ступор, добавляется еще какой-то очень злобный слегка приглушенный звериный рык. Этот ужасающий утробный звук напоминал нечто среднее между урчанием в желудке старого голодного льва и отдаленными раскатами затухающего грома.
   Все еще боясь пошелохнуться, Миша тщетно пытался придать своему изрядно вспотевшему от сильного перенапряжения спинному мозгу экстрасенсорную способность узреть все то, что сейчас происходит где-то там сзади, ибо как-то иначе расшифровать получаемую на слух жуткую звуковую информацию он был пока не в состоянии.
   Неизвестно, как долго еще могли продолжаться Мишины страдания, если бы вдруг это невидимое страшилище, гулко цокая по каменному полу тяжелыми когтистыми лапами, не приблизилось неспешно к сундуку, на котором стоял намертво прилипший к стене мальчишка, и негромко, но очень авторитетно гавкнуло.
   Более приятного в своей жизни звука Миша так сразу припомнить не мог. Ведь это была всего лишь обычная собака, пусть даже, наверное, очень большая, но все же собака. С помощью онемевшей, но все еще работоспособной шеи Мишина голова начала медленно поворачиваться назад, а широко раскрытые от ужаса глаза стали понемногу выхватывать из полумрака образ и породу зверя, который посмел так бесцеремонно вмешаться в столь серьезный и увлекательный процесс раскрытия тайны загадочной дверцы.
   Да, это, конечно же, была собака. А если быть еще точнее - огромный черный и лохматый пес. Он, по-видимому, был уже в весьма преклонном возрасте. Его почему-то совсем не злые, и очень умные глаза смотрели на мальчишку немного печально, как будто пес хотел нравоучительно сказать ему: "Ну, вот наконец-то ты и попался, юный воришка?" Из его слюнявой зубастой пасти лениво вывешивался длинный красный язык, который очень эффектно колыхался от частого придыхания, придавая тем самым своему грозному владельцу еще больший авторитет и уважение.
   Миша начал медленно разворачиваться к псу всем телом, одновременно с этим выискивая глазами какой-нибудь свисающий со стен или потолка предмет интерьера, за который в случае чего можно было бы зацепиться в прыжке, пытаясь вынести свое бренное тело за пределы влияния больших и острых зубов. Медленно оглядывая комнату и в то же время продолжая следить за псом, Миша не увидел ничего для себя подходящего, кроме разве что старинной кованой люстры, висевшей под самым потолком.
   Ему, конечно же, сразу вспомнилось, как в некоторых фильмах пираты, мушкетеры и просто искатели приключений на свою бесшабашную голову выкручивались из похожих жизненных ситуаций, прыгая от безысходности на подобные свисающие с потолков старинные осветительные приспособления. Однако эта очень рискованная идея ему как-то сразу не понравилась, вероятно, оттого, что он был совершенно не уверен в надежности крепления люстры, и грохнуться вместе с ней в раскрытую собачью пасть ему совсем не хотелось. Да к тому же и сама люстра висела достаточно далековато.
   Оставалось последнее из доступных в этой ситуации более или менее действенных средств - подкуп должностного лица. Этим должностным лицом, а вернее сказать, должностной мордой в данном случае являлся сам пес, так как он-то и выполнял возложенные на него обязанности по охране материальных ценностей во вверенном ему помещении.
   И тут Миша вспомнил, что его одноклассник Вовка сегодня раздавал в честь дня своего рождения шоколадные конфеты всему классу. К счастью, одну конфету он съесть так и не удосужился, и она сейчас должна была мирно покоиться где-то в самом дальнем уголке правого кармана пиджака и в качестве взятки пришлась бы как нельзя кстати.
   Миша медленно и максимально грациозно, насколько это ему позволяли его скудные познания в технике китайской гимнастики "ушу", начал плавно опускать свою руку в карман. То, что он обнаружил там кроме конфеты, вызвало в его мятущейся в сомнениях юной душе резкий приступ восторженного ликования. Но только лишь в душе, потому что внешне как-то проявлять свои бурные чувства в присутствии незнакомого и совершенно недружелюбного пса Миша все же не решился.
   В правом боковом кармане пиджака по соседству с конфетой, скрепкой, ластиком и еще несколькими очень мелкими и совершенно незначительными предметами как ни в чем не бывало полеживал виновник всех его бед и несчастий последнего времени. Кроме того, этот объект также являлся и потенциальным избавителем от оных. Да, да, да, то самое таинственное устройство пришельцев, которое Миша ласково называл "приборчиком" и которым еще совсем недавно так опрометчиво и бездарно воспользовался. В самый последний момент перед перемещением во времени он, видимо, все же успел машинально и очень предусмотрительно засунуть его себе в карман.
   "Но что же это такое? Машина времени, исполнитель желаний или же какое-то иное загадочное устройство, о котором я за все это время даже не догадался вспомнить?", - подумал Миша, и ему стало ужасно стыдно за такую непростительную ошибку. Ведь если бы раньше он всего лишь додумался сунуть руку в карман и с помощью этого прибора пришельцев элементарно переместиться туда, откуда пришел, то есть обратно в свое родное место и время, то ему сейчас не пришлось бы переживать весь этот жуткий средневековый кошмар.
   "Нет, нет и нет, все, хватит с меня, срочно возвращаюсь обратно", - при этих мыслях Миша осторожно стал вынимать из кармана приборчик, совершенно забыв о взятке в виде конфеты. Но прозорливый пес, видимо, уже заранее предвидя не совсем благоприятный для своей персоны исход событий, ненавязчиво напомнил забывчивому мальчугану о себе любимом смачным клацаньем зубов и интеллигентным наклоном головы в сторону кармана, в котором шумно хрустнула оберткой уже, несомненно, заинтересовавшая его вещица.
   Миша понял столь тонкий намек, и конфета, которая вновь стала главным козырем в игре интеллектов, но уже как самое неотъемлемое приложение к спасительному приборчику опять начала совершать поступательное движение вверх, увлекаемая нервно подрагивающими пальцами. Но, вот ведь какая подлая, едва перевалившись через край кармана, конфета, словно склизкое ехидное существо, вопреки страстному желанию владельца быть отброшенной как можно дальше от очага инцидента, нагло шлепнулась на крышку сундука у самых Мишиных ног, провоцируя своим совершенно непредсказуемым поведением все псиное существо к мгновенной и агрессивной атаке.
   Однако пес был очень старым и достаточно мудрым, он смотрел на все происходящее намного проще и рассуждал, очевидно, так: "Ну, и что с того? Все равно ты никуда не денешься, ни ты, ни твои презенты. А что до меня, так я ведь могу и подойти, за мной не заржавеет".
   Не сводя глаз с перепуганного мальчишки, он неторопливо приблизился к сундуку, осторожно взял зубами гостинец и так же неспешно вернулся на свое прежнее место. Потом он вальяжно растянулся на полу, зажал конфетку двумя огромными мохнатыми лапами и с образцовой аккуратностью, присущей разве что только чопорным английским лордам, вначале осторожно развернул ее зубами, а потом очень аппетитно и со вкусом съел. Столь показательный факт принятия взятки вселил в мальчишку достаточно уверенности во вполне благоприятном для него исходе событий, и его все еще немного трясущаяся рука со спасительным приборчиком, какое-то время пребывающая в несколько зависшем состоянии, продолжила свое плавное движение в заранее намеченную точку.
   И вот наконец-то приборчик перед глазами, Мише впервые удается, насколько это позволяет сумрак комнаты, как следует разглядеть его. По форме он очень уж сильно напоминал пульт дистанционного управления бытовой техникой, но с небольшой натяжкой мог вполне сойти и за джойстик какой-нибудь игровой приставки, и если бы не его чрезвычайно малый вес, то мальчишка, скорее всего, так и подумал бы. Кнопки были разных цветов, но при этом никаких значков или надписей, которые хоть немного могли бы пролить свет на их функциональные назначения, не наблюдалось.
   Тут Миша вдруг с ужасом осознал для себя кошмарную новость, что он - балда, оказывается, совершенно не представляет, как ему вообще пользоваться этим прибором, и что перемещение его именно сюда, а не куда-нибудь во времена кровожадных доисторических динозавров оказалось делом абсолютно случайным. Но самым скверным было то, что он и сейчас не имеет ни малейшего представления, как и каким образом теперь будет выбираться обратно.
   Миша то ли от безысходности и полной безнадеги, то ли от злости на свою собственную природную глупость и безответственность так сильно зажмурил глаза и стиснул зубы, что слезы крупными каплями потекли по его щекам.
   Столь жалкое зрелище не произвело на пса, все так же неотступно следившего за мальчишкой, хоть сколько-нибудь заметного впечатления и совсем не вызвало в нем ни сочувствия, ни малейшего сострадания. От такого равнодушного отношения к своему безмерному горю со стороны единственного живого существа, находящегося рядом, и с которым, как ему казалось, он уже немного подружился, мальчишке стало еще обиднее.
   "Ну, что же это такое делается? - думал Миша. - Как же так? Должен же быть какой-то выход? И почему все несчастья, которые могли привидеться мне разве что только в кошмарном сне, очень напоминающем какую-то жуткую компьютерную игру, разом свалились на мою несчастную голову?" И вот тут эту "несчастную голову" вдруг посетила, на первый взгляд, бредовая, но в то же время и не лишенная определенного смысла идея:
   "А если вдруг представить, что все, что со мной тут происходит, - это всего лишь компьютерная игра, пусть даже и не совсем обычная, но все же игра, в которую я попал каким-то невероятным образом. Ну, точно, так оно и есть. Эти раззявы пришельцы, наверное, баловались у себя в тарелке и потеряли джойстик от какой-то своей игры, а я случайно нашел его, с дуру нажал не ту кнопку и попал в виртуальный мир прошлого. Ведь тут и происходит-то все как в настоящей аркаде. Вот и замок со своими коридорами-лабиринтами. Вот ужасное чудовище в виде этого огромного черного пса, который, очевидно, охраняет какую-то страшную тайну. Стоп! Тайна! Должна быть какая-то тайна? Ну, конечно! Это же та самая дверца у меня за спиной! Как же я мог забыть о ней? Ведь дверца - это либо конец игры, либо переход на другой уровень, и то и другое меня сейчас вполне бы устроило. Да, вроде бы, все так и есть, но ведь это в идеале, на самом же деле за дверцей может скрываться все что угодно, от простой бутылочки с ядом до оскаленного черепа старого пирата, охраняющего шкатулку с сокровищами. Все это, конечно же, хорошо и очень даже интересно, но для моего спасения сейчас вряд ли окажется полезным. Однако, чтобы узнать, что там, дверцу все равно нужно будет непременно открыть, причем как можно скорее, и ведь я почти уже сделал это".
   Миша начал медленно поворачиваться лицом к дверце, в которой все так же продолжал торчать ключ. Он осторожно взялся за ручку и тихонько потянул ее на себя, но дверца и не думала поддаваться. Миша потянул еще сильнее - эффект тот же. Дергать в третий раз, но уже со всей силы мальчишка так и не решился, опасаясь возможной не совсем адекватной реакции пса, хотя и без того было понятно, что здесь что-то не так.
   Еще раз внимательно оглядев ручку дверцы, которая была выполнена в виде маленькой причудливо изогнутой змейки, Миша сразу догадался, что внутри нее может скрываться какой-то секретный механизм. Он аккуратно, но с определенным усилием попытался пошевелить змейкой из стороны в сторону, потом покрутил и тихонько надавил на нее. Вдруг совершенно неожиданно змейка слегка надломилась у самого основания, маленький ротик ее раскрылся, и из него высунулся короткий, раздвоенный язычок. От неожиданности Миша резко отдернул руку и чуть было не свалился с сундука, но удержал равновесие и тут же инстинктивно оглянулся назад. Надежно подкупленный пес-взяточник мирно дремал и уже не обращал на него абсолютно никакого внимания.
   Миша вплотную приблизился лицом к змейке, которая, все так же открыв ротик и удивленно выпучив маленькие глазки, казалось, так же с немалым интересом продолжает наблюдать за его дальнейшими действиями. Мальчишка легонько дотронулся указательным пальцем до острых кончиков язычка и аккуратно надавил на него. Язычок слегка прогнулся, но не более. Тогда Миша осторожно ухватил его ногтями и медленно потянул на себя. Тут вдруг произошло нечто такое, от чего у мальчишки от изумления сначала открылся рот, потом широко раскрылись глаза, и он своим удивленным выражением лица сам стал немного похож на открывшую свой ротик маленькую пучеглазую змейку.
   А произошло вот что: в дверце что-то тихонько щелкнуло, и в замочке сразу же включился в работу какой-то секретный механизм, при этом сама дверца начала очень медленно раскрываться под аккомпанемент тихой и дивной музыки, которая будто бы создавалась звоном спрятанных где-то внутри тайника хрустальных крошечных колокольчиков. Казалось, что вот еще немного, и таинственная дверца раскроется, а Мишиному взору предстанет целый оркестрик ряженных в яркие разноцветные костюмчики маленьких сказочных человечков, которые тысячу лет томились в заточении, терпеливо ожидая своего звездного часа, чтобы только сейчас явить миру шедевры своих музыкальных способностей.
   Мише настолько сильно захотелось побыстрее рассмотреть источник очаровавших его звуков, что он привстал на цыпочках и все его мышцы напряглись до предела. Любопытный нос, по причине страстного желания во что бы то ни стало оказаться первым в очереди, где, очевидно, скоро начнут раздавать волшебные подарки, начал осторожно, но в то же время очень настойчиво протискиваться в узкую темную щель, которая неоправданно медленно образовывалась за маленькой потайной дверцей.
  
  
  
  
  
  
  
  

ГЛАВА 3.

Загадочное послание.

  
  
  
   Несколько мгновений томительного ожидания завершились полнейшим разочарованием. В крохотной каменной нише за маленькой дверцей не оказалось никакого сказочного оркестра, никаких человечков, не было даже ни малейшего самого ничтожного намека на сокровища в виде хоть какого-нибудь простенького бриллиантика или же захудалого золотого колечка. Там очень скромно лежал свернутый в трубочку и аккуратно перевязанный веревочкой какой-то невзрачный старинный листок бумаги.
   "Может быть, это карта, которая хотя бы укажет место, где некогда были зарыты чьи-то, а теперь, очевидно, почти уже мои сокровища?", - с надеждой и упоением думал мальчуган, осторожно вынимая свиток из тайника. И только он собирался его развернуть, как вдруг кто-то резко скрежетнул старым ржавым засовом, на который леди Элен предусмотрительно заперла его в этой таинственной комнате. Почти сразу же дверь начала медленно раскрываться, издавая при этом очень громкий и противный скрип. Подобный мерзкий звук в столь щекотливой ситуации, конечно же, не мог предвещать для Миши ничего хорошего. Вероломно вмешавшись, он не только сильно напугал мальчугана, но при этом еще грубо и бесцеремонно рушил все его радужные планы легкого и быстрого обогащения.
   Миша бережно прижал к груди драгоценный свиток и, резко обернувшись, увидел, как из-за двери в комнату начала протискиваться длинная костлявая рука, потом за ней показалась какая-то высокая зловещая фигура в жутком черном балахоне, да еще и с устрашающим капюшоном на голове.
   Костлявая рука резким движением отбросила капюшон за спину, и Миша увидел худощавого и на вид очень озлобленного старика. Его длинные седые волосы косматыми прядями свисали чуть ниже плеч, огромный с горбинкой нос выдавался далеко вперед, а черные, глубоко посаженные глаза гневно сверкали из-под густых нависших бровей. Казалось, что он сейчас набросится на нахального непрошенного гостя и в один миг растерзает его.
   Миша прижался к стене и начал отчаянно соображать, что бы ему такое поправдивее соврать для начала особо невероятное в свое оправдание, но в голову почему-то ничего достойного не приходило. Старик же быстрыми широкими шагами приблизился к мальчишке, крепко подхватил за локти и, придвинув его к себе, так грозно посмотрел прямо в глаза, что Миша сразу догадался: "Этот все видит насквозь, отпираться и тем более врать ему бесполезно". Но, странное дело, вместо того чтобы о чем-то спрашивать, этот страшный старик, выкрикивая какие-то гневные проклятия, принялся так интенсивно встряхивать несчастное Мишино тело, словно это был и не живой человек вовсе, а комфортабельная ночлежка для изрядно изголодавшейся моли в виде старой и очень облезлой шкуры.
   Почти лишенная своей привычной точки опоры голова мальчишки, совершая абсолютно непредсказуемые возвратно-поступательные движения, уже вконец отказывалась что-либо соображать, и пока этот злобный старик окончательно не вытряс из него остатки сознания, Миша, собрав свои последние силы, решился на отчаянный шаг. Поджав колени и уперев ноги в живот своему мучителю, он резко оттолкнулся от него, оказавшись на какое-то очень короткое время в роли живого реактивного снаряда. Пролетев таким незавидным способом по заранее заданной траектории и больно ударившись боком о шершавую каменную стену, Миша оказался сидящим верхом на сундуке, с которого его только что сняли, словно восточный пилигрим на своем ишаке.
   Старик же, согласно известному закону физики, тоже отлетел, но только совершенно в противоположном направлении. При этом он нечаянно угодил своим тощим задом прямо в раскрытую от удивления пасть старого пса-взяточника и, тут же смешавшись с ним, умудрился создать каким-то невероятным, одному только ему известным способом удивительную по своей причудливости визжащую и копошащуюся кучу малу средних размеров.
   Воспользовавшись временной сумятицей и полной неразберихой, Миша, все еще продолжая сжимать в одной руке свою добычу в виде старинного свитка, а в другой магический прибор пришельцев, пулей вылетел из комнаты, на ходу рассовывая по карманам и то, и другое.
   Захлопнув за собой дверь и задвинув засов, Миша несколько секунд простоял в некотором замешательстве, совершенно не представляя, что же ему теперь делать дальше, но, услышав из-за двери собачий лай, истошные крики и удары чем-то тяжелым, бросился бежать по уже знакомому ему страшному коридору.
   Однако бежать он решился совсем не туда, откуда привела его леди Элен, а совершенно в другую сторону, логично полагая, что там, где ему уже довелось побывать, ничего хорошего его ждать не может. Тем более, что после того кошмарного поединка, из которого ему посчастливилось выйти победителем, он уже почти не обращал никакого внимания на те жуткие каменные изваяния мифических существ, которые все так же неотступно продолжали взирать со стен на него и его стремительный бег.
   Неожиданно путь ему преградила массивная черная дверь с ручкой в виде кольца, отлитого из какого-то темного металла. Миша ухватил кольцо обеими руками и что есть силы рванул на себя. Дверь оказалась не заперта. Мальчишка юркнул в проем и оказался на небольшой совершенно неосвещенной площадке винтовой деревянной лестницы, ведущей как вверх, так и вниз.
   Мысленно выбирая дальнейшее направление движения, Миша хорошо представил себе, что, спустившись вниз и оказавшись в темных и страшных подземельях, он рано или поздно непременно столкнется с какими-нибудь здешними призраками или не дай бог с теми существами, о которых леди Элен говорила, что про них ему лучше ничего не знать. Уж в чем-чем, а в этом Миша был с ней полностью согласен, поэтому решительно и бесповоротно избрал путь наверх. "Отсижусь уж лучше на каком-нибудь чердачке", - думал он, тихонько поднимаясь по скрипучим ступеням, осторожно ощупывая во мраке дрожащими руками холодные каменные стены.
   Через какое-то время откуда-то сверху начало высвечиваться едва заметное бледно-голубое сияние. Миша сразу догадался, что где-то там еще выше есть окно, через которое пробивается лунный свет. Мальчик с надеждой ускорил шаг и вскоре уже стоял напротив узкого сводчатого окна, низ которого начинался чуть выше его груди. Опершись ладонями о подоконник, Миша слегка оттолкнулся ногами и оказался сидящим боком в оконном проеме. Тут он впервые за время своего пребывания в прошлом увидел в свете полной луны удивительный мир природы эпохи Средневековья, словно живописный пейзаж, сошедший с полотен старинных картин великих художников.
   Замок, в котором очутился Миша, был построен на вершине высокой скалы, у подножия которой простиралась огромная, покрытая темными лесными массивами холмистая долина. Большая круглая луна, озаряющая окрестности бледно-голубоватым светом, дрожащим серебром отражалась в темнеющих водах неширокой речки, извилистые берега которой утопали в густых и пышных кустарниках. Стояла тихая теплая летняя ночь, сонную тишину которой лишь изредка нарушали печальные крики птиц да легкий ветерок, слегка колышущий кроны самых высоких деревьев.
   Казалось, все было так, как обычно бывает ночью в лесу: и луна, и деревья, и ветерок. Миша уже видел нечто подобное однажды, когда ходил с друзьями в поход с ночевкой. Но здесь было что-то не так. Во всем этом ночном средневековом пейзаже присутствовала какая-то необычайная сказочная таинственность.
   Миша еще раз оглядел окрестности, которые уже слегка начинали затягиваться белесым предутренним туманом, и глубоко вдохнул в себя свежий воздух. Тут он понял, что именно было не так в этой идиллической картине. Запахи, звуки и цвета, даже те, которые он едва мог различать в ночи, были совершенно иными, в отличие от тех, к которым он так привык в своей, прошлой жизни. Они казались какими-то более плотными и насыщенными и в то же время необыкновенно нежными и прозрачными.
   "И почему это в нашем времени нет такой удивительной красоты в природе? - думал Миша. - Даже обидно как-то. Уж не последствия ли это всяких там экологических катастроф, про которые так много говорят в последнее время? Ладно, вот дождусь рассвета, разберусь, может быть, потом и с этой загадкой, пока же нужно решить, куда мне спрятаться. Странно, но почему за мной нет никакой погони? Видимо, противный старик отбил об дверь все свои костлявые ноги, успокоился и заснул в обнимку с той огромной псиной. А леди Элен, ведь она, кажется, говорила о какой-то еде. Было бы совсем даже неплохо подкрепиться после такого жуткого путешествия во времени. И очень интересно, почему это я продолжаю думать на своем родном языке, а говорю запросто по-английски? И почему это мне все время кажется, что я когда-то уже бывал в этих местах или, по крайней мере, где-то поблизости?"
   Мучимый всеми этими вопросами, Миша медленно поднимался по ступеням все выше и выше. Он полагал, что, видимо, находится в одной из сторожевых башен замка и что где-то наверху сможет легко отыскать для себя место как для укрытия, так и для наблюдения за всем тем, что с рассветом очень скоро начнет происходить внизу.
   Он все поднимался и поднимался, и казалось, что ступеням не будет конца, но они все ж таки закончились, и Миша оказался в круглом помещении самого верхнего этажа башни. На все четыре стороны из него выходили конусообразные бойницы, в которые было видно всю прилегающую окрестность. Через одни бойницы проглядывали лес и река, ночным видом которых Миша уже успел вдоволь насладиться, в другие были видны мрачные силуэты каменных крепостных стен, в оставшиеся же бойницы он разглядел темные очертания внутренних замковых строений.
   Башня, в которой находился Миша, оказалась не самой высокой. В этом он убедился, увидев на фоне начинающего светлеть горизонта контуры еще нескольких башен.
   "Ну, что ж, скоро уже наступит рассвет, меня начнут искать и рано или поздно придут и в эту башню, а прятаться тут, похоже, негде, - с этими грустными мыслями Миша, прижавшись спиной к стене, начал медленно оседать на кем-то разложенную на полу кучку старой соломы. - Даже зарыться в нее не удастся. Меня сразу заметят, соломы здесь слишком мало", - с еще большей тоской подумал Миша.
   Так он сидел некоторое время, озабоченный печальными размышлениями, пока не погрузился в сон, но полноценным сном это вряд ли можно было бы назвать, так - временное отключение сознания.
   Проспал он совсем не долго - может, час или два, а проснулся оттого, что во сне начал медленно заваливаться на бок и больно ударился головой о каменный выступ в стене. Сначала Миша ничего не понял и, медленно оглядывая свое последнее пристанище, тупо соображал, где он находиться и что же с ним такое произошло, но яркие воспоминания пережитых за ночь кошмаров быстро вывели его из состояния дремы.
   Было уже достаточно светло, и, усиленно потирая ушибленное место, Миша заметил тот самый выступ, о который только что ударился. Выше было еще несколько подобных выступов и что-то мальчишке подсказывало, что если цепляться за них, то можно будет легко добраться до самого верха. "Так, так, так. Если же мне удастся выбить в потолке пару досок и влезть на чердак, то какое-то время я, пожалуй, смогу быть в безопасности, скрываясь от стражников там, наверху", - предположил Миша.
   Он тут же решил осуществить задуманное и, цепляясь за выступы, начал осторожно взбираться под самый потолок. До него было не более трех метров, и, быстро преодолев это расстояние, Миша, держась одной рукой за самый верхний выступ, ладонью другой руки что есть силы ударил снизу в край грубо стесанной потолочной доски. Хоть она и была зажата с обеих сторон соседними досками, но все же немного поддалась. Миша ударил ее еще, а потом еще раз. Так он бил до тех пор, пока доска окончательно не выскочила вверх, образовав за собой узкую темную щель. Соседняя доска отскочила сразу же после первого удара, и он, растолкав обе доски в разные стороны, благополучно забрался на чердак.
   Заложив за собой проход, Миша осмотрелся. Чердачное помещение, в котором он оказался, было довольно сумрачным и пыльным, но вполне могло служить тайным убежищем для несчастного скитальца на какое-то время. А времени ему для ответов на все интересующие его вопросы оставалось катастрофически мало.
   "Итак, начнем с главного, - Миша достал из одного кармана загадочный пульт пришельцев, а из другого старинный свиток и разложил их перед собой. - Чтобы попасть домой я должен как можно скорее научиться пользоваться прибором, - подумав об этом, Миша еще раз огляделся. - Да, в таких потемках сделать это будет совсем не просто. Да будет свет", - с этими мыслями Миша встал и попытался пробить ногой дыру в дощатой конусообразной крыше башни. После нескольких аккуратных, но сильных ударов ему это кое-как удалось, и в образовавшуюся узкую щель проникли первые лучи восходящего солнца, немного осветив мрачный чердак. "Так, теперь второе - записка, от нее для меня сейчас пользы конечно маловато, но чисто ради спортивного интереса глянуть все-таки можно".
   Миша осторожно развернул свиток и вначале ничего не понял, а когда понял, то не поверил своим глазам, так как послание было не просто на русском языке, оно к тому же было адресовано лично ему и содержало сенсационную, если не сказать совершенно сногсшибательную информацию. Приближая его к свету и медленно читая содержимое, Миша почти сразу ощутил, как где-то в глубине его резко холодеющего организма начал раздуваться, а потом вдруг неожиданно взорвался какой-то энергетический, нервный комок. От него в разные стороны мгновенно разлетелись жгучие осколки, в процессе полета очень быстро превращающиеся в "мурашки", которые, попав на поверхность кожи, тут же сбились в две огромные очумелые стаи, одна из которых сразу ломанулась вниз, а другая вверх. Та стая, которая оказалась внизу, благополучно угомонилась где-то, в уже порядком испачканных ботинках. А вот вторая стая, добежав до макушки и не найдя там никакого выхода, устроила такую "чехарду" на голове, что Мише даже показалось, как волосы его с шумом зашевелились. Они и у вас, уважаемый читатель, зашевелились бы, прочитай вы нечто подобное:
  
  
  
   Миша, привет тебе из прошлого от самого
   себя, но только уже из будущего.
   Ничего не бойся. У тебя все должно получиться.
   Сообщу только самое главное:
   1. Прибор твой разряжен.
   2. Зарядить его могут неземные сущности.
   3. Поможет тебе в этом Элен.

Вот и все! Удачи! Пока!

   Пробежав глазами содержимое старинного свитка, Миша сидел какое-то время, совершенно ничего не соображая, в ожидании, когда, наконец, угомонится последняя мурашка, нервно подрыгивающая тощими лапками где-то за левым ухом. Голова странно гудела, и только взгляд его снова и снова судорожно перепрыгивал со строки на строку в надежде получить еще какую-нибудь информацию.
   Несколько раз он переворачивал листок то на одну, то на другую сторону, но никаких намеков на то, чтобы еще хоть как-то прояснить ситуацию, не было. Миша повертел в руках прибор, но никаких отверстий, куда можно было бы воткнуть зарядное устройство, в нем не наблюдалось.
   "Вот это игра так игра, - призадумался Миша, нервно почесывая затылок. - И кто ее только выдумал такую идиотскую игру? Что это за неземные сущности? Где их искать и как к ним подключаться? Ничего непонятно. А если уж мне самому непонятно, то откуда это может знать леди Элен?" - с этими мыслями Миша осторожно просунул голову в отверстие в крыше, желая только одного - как можно скорее разыскать эту самую леди.
   "Я ведь даже не знаю, кто она в этом замке, хозяйка, гостья или служанка? Хотя, если судить по одежде, то на служанку она не очень-то похожа. А что если сидеть тут и орать во все горло: "Леди Элен, леди Элен, я тут, я тут, придите, заберите меня!" - При этих мыслях Миша представил себе очень образно, как его, измученного и уже сильно охрипшего, находят вооруженные до зубов злые и заспанные стражники, вяжут веревками и волокут куда-то вниз в мрачные подвалы, а потом запирают там наедине с огромными голодными крысами ожидать скорую казнь или еще неизвестно какую средневековую расправу.
   "Нет, нет, нет, так не пойдет, - продолжал размышлять Миша. - Эти приключения, конечно, сильно напоминают компьютерную игру, но в игре все подчинено какой-то логике, а здесь никакой логики нет. Вместо логики здесь суровая непредсказуемая правда жизни, и пока я не найду ответы хотя бы на самые простые вопросы, мне лучше по тихому отсидеться на чердаке, да и надоело мне что-то уже играть в эту дурацкую игру. Думай! Думай! Думай! Что делать? Что делать? Конечно же, никакая это не игра. Допустим, что с помощью устройства пришельцев или каких-то неземных сущностей, о которых я сам себе намекаю в записке, я и вправду попал в реальное Средневековье. Попал я именно сюда, а не куда-то еще, потому что как раз и думал об этих Средних веках - это я помню точно. Значит, прибор управляется моим воображением. Итак, самое главное. Надо обязательно вспомнить, какую кнопку я давил в последнюю очередь перед тем, как меня так резко зашвырнуло в прошлое?".
   Миша вновь и вновь, уже в который раз начал разглядывать прибор. Он был прямоугольной формы, со скругленными углами, толщиной не более сантиметра, шириной примерно пять, а длиной десять сантиметров. Где у него верх, где низ, было непонятно. По краям длинных сторон прибора располагались два ряда кнопок по десять штук в каждом, один ряд зеленый, а другой желтый. Между ними в самом центре была одна большая красная кнопка. Тут Миша вспомнил, что последней он давил именно ее. Перевернув прибор, он заметил, что в небольшом углублении на задней панели имеется крохотное, едва заметное колесико. Изучать секреты работы прибора методом "тыка" после столь печального опыта Мише уже не очень-то и хотелось, тем более что он пока не был до конца уверен в том, что прибор все-таки разряжен.
   Взвесив еще раз все "за" и "против" и решив, что хуже, чем есть, ему уже быть не может, Миша осторожно надавил ногтем на оказавшееся шершавым колесико и тихонько провернул его. Но в самый последний момент от голода у него в животе что-то забурчало, и это бурчание заставило его подумать о еде. В тот же миг он ощутил, как все его тело начинает обволакивать какой-то плотный белый туман. Миша вцепился пальцами в прибор и с мыслями: "Ну, вот опять началось" - приготовился к новому скачку в устрашающую неизвестность.
  
  
  
  
  
  
  

ГЛАВА 4.

  
  
  

Новая знакомая.

  
  
  
   Испугаться Миша как следует не успел, потому что туман исчез так же внезапно, как и появился. Себя же он обнаружил точно в такой же позе, в которой находился на чердаке, а именно, стоя на четвереньках и держа перед глазами прибор, но только совершенно в другом месте. То, что это было всего лишь другое место, а не другое время или, что еще хуже, пространство, Миша догадался по двум простым причинам. Первая - прибор на этот раз не стал раскладывать его на элементарные частицы, а переместил целиком, и вторая - в окно он четко разглядел уже знакомые ему очертания сторожевых башен замка.
   Мальчишка поднял голову и огляделся вокруг. Помещение, где он находился, напоминало кухню. "Ай, чудный приборчик, стоило мне подумать о еде, и он тут же перенес меня поближе к пище, - догадался Миша. - Ну, конечно, ведь я уже так давно ничего не ел, пора бы мне хоть чем-нибудь немного подкрепиться, пока никого нет. Ах, какие запахи!" Миша начал торопливо шарить руками по полкам и совать нос во все мешки, горшки и кувшины, но ему везде попадались какие-то полуфабрикаты, то мука, то крупа, то пучки пахучей сушеной травы.
   "Неужели после бурной сегодняшней ночки эти сэры и лорды мне так ничего и не оставили? Ведь это было бы как-то невежливо и совсем негостеприимно с их стороны. В кои-то веки посланец из будущего осчастливил их своим прибытием, снизошел, так сказать. Да я на их месте такой бы пир горой закатил, такую бы вечеринку с танцами устроил, а они вместо этого начали меня собаками травить да стариков каких-то полоумных подсылать. Нет, так с пришельцами не поступают. Приборчик-то у меня, и главное, он работает, а с приборчиком-то я теперь все могу. И никакой это не джойстик игровой приставки, не машина времени, а самый настоящий исполнитель желаний. Понятно вам всем? Вот сейчас только захочу, проверну колесико, и сам стану хозяином этого замка, а захочу и стану королем этой страны, вот круто-то будет! Вот тогда и похохочем, вот повеселимся-то! А что до записки из тайника, так думаю, вранье это все, да и не мог я сам себе такую глупость написать и почерк-то это не мой вовсе. Ну, где же еда, где, должно же остаться хоть что-нибудь?"
   Вдруг Миша заметил, что на столе стоит нечто, накрытое тряпкой, длинное и плоское, чем-то отдаленно напоминающее рыбу. Он осторожно приподнял край тряпки и убедился, что интуиция его не подвела, это была большая жареная рыба. Она была порезана на несколько крупных кусков, один из которых Миша тут же начал с жадностью уплетать. Потом он нашел там же под тряпкой четыре маленьких хлебных лепешки, две из которых тоже съел.
   По окончании трапезы, чтобы замести следы, Миша резко смахнул крошки со стола ладонью и накрыл пирог тряпкой, как было. Потом он подошел к большой деревянной бочке, зачерпнул из нее немного воды медным ковшиком и, сделав три полных глотка, окончательно уверился в том, что в его непростой ситуации все не так уж и плохо.
   Логично полагая, что скоро сюда могут прийти повара, посудомойки и еще какая-нибудь мелкая прислуга, Миша подошел к двери и осторожно приложил к ней свое чуткое ухо. Только он успел это сделать, как сразу услышал за дверью звуки приближающихся откуда-то издалека шагов и чье-то веселое беззаботное бормотание.
   Миша заметался по кухне в поисках укрытия, но тут же вспомнил, что прибор все еще работает и может перемещать его по желанию, по крайней мере, в пределах замка. Он резким движением выхватил его из кармана, представил себя сидящим на чердаке башни, из которого недавно переместился, приложил палец к шершавому колесику и осторожно провернул его один раз.
   Не произошло ровным счетом ничего. Звук шагов по коридору, так же не сулящий ничего хорошего, продолжал неумолимо приближаться. Миша еще сильнее крутанул колесико и на всякий случай, зажмурив глаза, подумал на этот раз вовсе не о чердаке, а лишь о том, чтобы как можно быстрее убраться отсюда куда подальше.
   Опять ничего! Прибор упорно отказывался реагировать на все мысленные усилия вконец отчаявшегося мальчишки.
   "Вот теперь-то он уже точно разрядился. Эх, меня же предупреждали! Меня же конкретно предупреждали! Ну, и дурень я! Сидел бы сейчас спокойно на своем чердаке, пусть голодный, но живой", - лихорадочно соображал Миша, отчаянно заметавшись по кухне в поисках хоть какого-нибудь укрытия, словно перепуганная стая глупых неуклюжих пингвинов.
   В углу валялась груда пустых пыльных мешков, и, не найдя для себя более подходящего места, Миша с нескрываемым отвращением юркнул под них вместе с головой. Сделать это он успел весьма своевременно, потому что дверь в кухню тут же со скрипом отворилась, и кто-то вошел внутрь. Этот кто-то начал уверенно бродить по кухне, брякать посудой и как заклинания бубнить себе под нос рецепты каких-то незамысловатых средневековых блюд.
   Распластавшись как блин под грудой грязных и пыльных мешков, Миша прекрасно понимал, что в самое ближайшее время его же собственный нос, в силу своих естественных природных особенностей, очень скоро вынужден будет предательски выдать его громким чиханием, а возможно, что и неоднократно. Полностью осознавая возможные негативные последствия подобного рискованного деяния, Миша старался дышать неглубоко, но очень часто, пытаясь при этом, осторожно пробуравливать пальцами что-то наподобие маленького окошечка или амбразуры в толстом слое мешков, как для получения свежего воздуха, так и для наблюдения за бормочущим вездесущим поваром.
   Но то, что должно было когда-то неизбежно произойти в случае попадания в органы дыхания изрядного количества мерзкой средневековой пыли, все-таки случилось. В носу начало назойливо и нестерпимо свербеть, и, чтобы не выдать себя громоподобным чиханием, Миша весь сжался в комок, напрягся и стиснул зубы. Но то ли оттого, что он отнесся к процессу сдерживания несвоевременного чиха слишком рьяно, то ли оттого, что еще недавно съел очень большой кусок жареной рыбы на голодный желудок, его натуженные органы дыхания отреагировали на все эти сжимания как-то не совсем адекватно. Несчастному мальчишке в одночасье захотелось произвести на свет несколько совершенно несовместимых реакций организма, а именно: чихнуть, икнуть и кашлянуть. При этом не нужно забывать, что какое-то время Миша, сдерживая все свои внутренние позывы, лежал, съежившись, и даже не имел возможности как следует вдохнуть воздуха.
   Он, конечно, крепился сколько мог, но, в конце концов, все его спонтанные желания так-таки вырвались наружу. Ну, что бы им стоило сделать это организованно, как и подобает в подобных критических ситуациях спокойно и в порядке живой очереди, так ведь нет же, они сначала нагло столпились на выходе, а потом, яростно пихаясь и совершенно не соблюдая элементарных правил приличия, умудрились выскочить все разом.
   Никогда больше в жизни Мише не удавалось искусственно воспроизвести настолько необычное сочетание звуков, одновременно напоминающее резкое хрюканье озлобленного поросенка и взрыв новогодней хлопушки. Тот, кто находился на кухне, продолжая до этого все так же бубнить что-то несуразное, неожиданно смолк, давая тем самым понять чихнувшему, что его хорошо расслышали.
   На несколько секунд в помещении воцарилась гробовая тишина, которую, вместо привычной в таких случаях вежливой фразы "Будьте здоровы", неожиданно прорезал свист быстро летящего предмета, окончившийся гулким ударом о стену, чего-то очень тяжелого, как раз чуть повыше того самого места, где и пытался скрываться источник необычного звукосочетания.
   "Ну, это уже слишком! Так ведь и убить можно!" - подумал Миша, осторожно выглядывая из-под мешков.
   Это странное шевеление, очевидно, заметил и таинственный метатель кухонной утвари, так как о стену тут же ударился второй не менее тяжелый предмет, но уже гораздо ближе к цели.
   "Да это же кошмар какой-то!" - Миша изрядно запаниковал, прекрасно понимая, что третий снаряд может угодить точно в цель, а это значит в него, поэтому, раздвинув небольшое окошечко для глаза, он принялся внимательно изучать боевые позиции невидимого стрелка и вид его наступательного вооружения. Но каково же было его изумление, когда он обнаружил, что по направлению к нему с увесистой кочергой в руках осторожно крадется с серьезным намереньем очень сильно ударить хрупкая симпатичная девчонка примерно его возраста, чем-то отдаленно напоминающая золушку из сказки.
   Мише совсем не хотелось получать кочергой по своей и без того несчастной голове, а уж тем более от какой-то жалкой средневековой золушки, поэтому он, уподобившись грозному внезапно проснувшемуся вулкану, неожиданно взорвался, резко подпрыгнув вверх, увлекая за собой кучу грязных мешков и пыли.
   Девчонка, очевидно, полагала, что под грязными мешками возились всего лишь крысы, отшвырнула кочергу в сторону и в жуткой панике бросилась бежать в самый дальний угол кухни. Там она забилась под маленький стол и с широко раскрытыми от ужаса глазами начала наблюдать, как из медленно оседающего серого пылевого облака, величаво выплывает какой-то мерзкий и чумазый субъект отталкивающей наружности. Чихая и отряхивая с головы и плеч прилипший мусор, этот странный и страшный тип начал нагло продвигаться в ее сторону и говорить, что все, мол, в порядке, и что он никому не желает причинять никакого вреда. Зовут его якобы Миша, и бояться его совсем не следует, потому как он и мухи просто так не обидит.
   Видимо, эти благостные увещевания звучали как-то не достаточно убедительно из уст столь странного джентльмена, так как девчонка начала хоть и осторожно, но очень упрямо поглядывать на входную дверь. Миша сразу же разгадал ее хитроумный замысел, поэтому, приближаясь к ней, старался держаться так, чтобы выход всегда оставался у него за спиной. Подойдя к девчонке совсем близко, он вдруг заметил, что детский испуг в ее глазах постепенно сменяется злобой и даже какой-то безысходной решимостью. Миша тут же вспомнил, каким мощным и грозным оружием выглядела в ее худеньких руках длинная металлическая кочерга, поэтому далее приближаться не рискнул, дабы судьбу свою понапрасну не испытывать.
   - Смотри, я же не черт и не убийца, - такими словами Миша продолжал, как ему казалось, успокаивать перепуганную девчонку. - Я просто немного запылился и все. Вот сейчас немного отряхнусь и сразу буду иметь вполне приличный вид. Кстати, щетки у тебя тут в хозяйстве не имеется? - Последнюю фразу он попытался произнести как можно беспечнее и уже хотел протянуть было руку, как бы за предполагаемой щеткой, но девчонка вдруг совершенно неожиданно выскочила из-под стола и по плавно огибающей его траектории отчаянно бросилась к выходу, причем явно не для того чтобы срочно разыскивать вожделенную щетку.
   Он, конечно же, был давно готов к подобным решительным действиям с ее стороны, поэтому, своевременно сделав прыжок немного назад и в бок, с осторожностью, на какую только был способен, попытался аккуратно схватить ее сзади за узкие, но, как оказалось, совсем не слабенькие плечи.
   Массы худощавого Мишиного тела, конечно же, не хватило, для того чтобы удержать летящую, как пуля, насмерть перепуганную аборигенку. Увлекаемый потоком ее стремительной энергии, он в миг оторвался от пола и, находясь почти в состоянии невесомости, совершил в паре с ней головокружительный кульбит, завершившийся относительно мягким падением в уже порядком поднадоевшие ему пыльные мешки.
   Мягким такое падение можно было бы назвать с очень большой натяжкой, так как приземляться Мише пришлось вперед сначала все тем же многострадальным носом, а потом и всем остальным искаженным удивленной гримасой лицом. При этом все, что он успел сделать, чтобы хоть как-то избежать очередного пагубного воздействия мерзкой пыли, это зажмурить глаза и задержать дыхание.
   Девчонка, шлепнувшись рядом, хотела было тут же броситься наутек, но при падении, видимо, немного подвернула лодыжку. Сделав один шаг, она ойкнула и присела, схватившись за больное место. Миша сразу же почувствовал себя страшно виноватым за причиненные неудобства, но не смог придумать ничего лучшего, как попытаться лечить ее старым бабушкиным способом. Он бережно взял изумленную девчонку за пятку одной рукой, а другой тут же принялся нежно поглаживать предполагаемое место вывиха и иногда даже осторожно дуть на него, проговаривая при этом немного забавное заклинание из далекого детства:
   - Не боли, ножка, не боли. Не боли, ножка, не боли.
   Девчонка какое-то время очень внимательно смотрела на него, широко раскрыв свои и без того огромные и красивые глаза, а потом вдруг неожиданно звонко расхохоталась, приложила свои ладони к его щекам и, придвинув к нему лицо, не без иронии спросила:
   - Так значит, ты говоришь, что не черт и не убийца? Может, ты лекарь?
   - Да уж, лекарь, - неожиданно для себя печально сострил Миша. - Такого, как я, лекаря уже самого давно лечить пора.
   - И чем же ты, лекарь, болен? - продолжала свои расспросы девчонка.
   - Головой я болен, головой, - ответил Миша и попытался отвести свой взгляд от пристального и изучающего взгляда девчонки.
   - Головой говоришь, болен? - продолжала допытываться девчонка. - Да-а, заметно. А может быть, тебе ее для начала хотя бы немного помыть? Глядишь - она сразу и заживет.
   - Тот кошмар, в который я попал, благодаря своей глупой больной голове, набитой одними только дебильными мозгами, простой водой не отмоешь. - Сказав это, Миша с радостью отметил для себя, что девчонка уже успокоилась и диалог начинает понемногу завязываться.
   - Ну, так расскажи мне, что за кошмар с тобой приключился, может быть, я смогу помочь тебе чем-нибудь? - немного подумав, предложила девчонка.
   - Меня Миша зовут. А тебя?
   - Элен, - ответила девчонка.
   "Странно. Опять Элен"- подумал Миша и тут же на всякий случай спросил:
   - У вас тут что, всех девчонок что ли Эленами называют?
   - Нет, Элен только я.
   - А других Элен немного повзрослее у вас в замке случайно нет?
   - Нет. Никаких других Элен у нас в замке нет, - ответила девчонка.
   - Это плохо, - сокрушенно покачав головой, произнес Миша.
   - Ну, почему это вдруг стало так уж плохо? - удивленно спросила Элен.
   - Потому что мне может помочь только леди Элен и больше никто.
   - Но ведь и меня зовут Элен, и когда-нибудь я тоже стану леди. Может быть, и я смогу тебе чем-нибудь помочь?
   - Да ты же девчонка! Что ты можешь? Тут и взрослому-то не справиться.
   Миша вкратце поведал ей свою странную историю. В процессе всего повествования Элен сидела не шелохнувшись и слушала, затаив дыхание, особенно в том месте, где Миша, отчаянно жестикулируя, показывал ей, как ему пришлось подкупать пса и отбиваться от злобного и страшного старика, естественно, все немного приукрасив.
   - Знаешь что, а ведь я, наверное, смогла бы помочь тебе, - дослушав рассказ до самого конца, загадочно, почти шепотом произнесла Элен.
   - Да как ты мне поможешь? - Миша махнул рукой.
   - Я могу отвести тебя к одному человеку, который обязательно тебе поможет, - Элен, все так же продолжая говорить шепотом, несколько раз загадочно оглянулась по сторонам.
   - А почему ты говоришь так тихо? - также шепотом спросил Миша. - Нас что, кто-то может подслушать?
   - Нет, просто человек этот немного странный, не то предсказатель будущего, не то колдун, я точно не знаю, но он имеет очень большое влияние на всех обитателей этого замка.
   - Да я как-то, знаешь ли, не очень-то верю во всяких там средневековых колдунов и прочие детские сказочки, - скептически произнес Миша.
   - Ну, и зря! Хотя, поступай, как знаешь. - Элен даже немного обиделась.
   - А ты кто в этом замке? - Миша попытался перевести разговор на другую тему.
   - Я просто помогаю на кухне. Я сирота. Отец, говорят, погиб за нашего герцога, когда я была еще маленькая, - с нескрываемой горечью и тоской произнесла Элен.
   - А мама?
   - Мама? - Элен опустила голову на колени и тихо всхлипнула. - Моя мама ушла в лес и не вернулась. С тех пор прошло уже очень много лет.
   - А ее что, так никто и не искал? - с трудом выговорил Миша, чувствуя, как к его горлу тоже начинает подкатывать комок.
   - В том жутком лесу можно только потерять или потеряться навсегда, а найти кого-то или что-то невозможно, - вытирая слезы и понемногу успокаиваясь, произнесла Элен.
   - Да что же это за лес тут у вас такой? И зачем тогда она туда пошла? - продолжал недоумевать Миша.
   - Это не просто лес. Это место в лесу. Место глухое и гиблое. Место потерянных душ. До него надо целый день пешком добираться. Мама пошла туда за отцом потому, что он привиделся ей во сне и просил о помощи.
   - Но ведь ты сказала, что он погиб в бою?
   - Я не говорила, что в бою, да и мертвым его никто не видел. Он был другом нашего герцога, а герцог был человеком отчаянным. Они вместе с небольшим отрядом отправились в это проклятое место, чтобы разобраться с теми ужасными существами, которые прятались там и иногда похищали людей. Был там бой или нет, никто не знает, а только вернулся оттуда герцог один, грязный весь, да не в своем уме, сказать ничего не мог, только мычал что-то несуразное и все время плакал.
   - Ну, и дела тут у вас творятся. А где же сейчас этот ваш несчастный герцог? - продолжал свои расспросы Миша.
   - Да он-то умер давно. Почти сразу после этого похода. Пожил несколько дней в тоске, поплакал, поплакал и умер.
   - А кто сейчас тут у вас в замке главный?
   - Да сын его - герцог Вильям Благородный. Он меня и приютил.
   - Страна-то, наверно, Англия? - осторожно предположил Миша.
   - Нет, Шотландия. Англия находится на юге, - ответила Элен.
   - А в стране кто главный? Ну, король, наверно, есть какой-нибудь?
   - Конечно король. Вильгельм Лев, но король Англии Генрих II Анжуйский тоже имеет тут свои интересы, и говорят, даже оказывает влияние на нашего короля.
   - У-у-у, - Миша схватился за голову, - а год-то хоть сейчас тут у вас какой?
   - А год у нас одна тысяча сто шестьдесят восьмой от рождества Христова.
   - Ой, как меня далеко закинуло. А что, война тут у вас, ну, в вашем времени, какая-нибудь есть?
   - А ты что, великий воин и хотел бы повоевать? - удивленно спросила Элен.
   - Ой, нет, нет, что ты, хватит с меня! Это я так просто спрашиваю, на всякий случай, - поспешил ответить Миша.
   - Да не волнуйся, мелкие стычки, конечно, бывают, но большой войны никакой нет. Постой-ка, а ведь ты, если не врешь, что из будущего, сам должен знать, есть сейчас у нас тут война или нет.
   - Знаешь что?! Вот ты сама-то подумай, - начал выкручиваться Миша. - Между нашими временами чуть ли не тысяча лет. Представь себе, сколько за это время было всяких войн? Да не одна сотня. Разве все их упомнишь?
   - Да, наверно, ты прав. А что, в твоем времени есть война?
   - К сожалению, бывают иногда, то тут, то там. В моем времени войны еще случаются. Зато в моей стране, по крайней мере, все спокойно.
   - А какая она, твоя страна?
   - Давай так, про свою страну тебе расскажу обязательно, но только потом, как-нибудь в другой раз, а сейчас пойдем к тому дядьке, который не то полоумный, не то чокнутый.
   - Не говори про него плохо. Он всем дает очень мудрые советы, и люди к ним всегда прислушиваются. Он и тебе обязательно поможет. Вот увидишь.
   - Ну, хорошо, хорошо, вот и пойдем скорей к нему, а то я что-то не очень уютно себя тут у вас чувствую вблизи всяких странных жутких мест и прочих аномальных зон. Где он хоть живет-то этот ваш местный мудрец?
   - Так вот там и живет в том лесу, где место потерянных душ, - ответила Элен.
   - По-подожди, - от неожиданности заикаясь, попытался остановить ее Миша. - Ты хочешь сказать, что нам придется идти в этот проклятый лес, где все бесследно пропадают или в лучшем случае дурачками становятся?
   - Да нет, не нам.
   - Ой, как хорошо. А кому?
   - Кому, кому? Да тебе одному.
   - Как мне? Как одному? - запаниковал Миша.
   - Ну, не совсем, конечно, одному. Я тебя, так и быть уж, провожу. Да и живет он не в самом этом гиблом месте, а рядом. Да ты не бойся так, он ничего тебе плохого не сделает.
   - Слушай, а нет ли у вас тут какого-нибудь другого местного чудака, пусть даже не такого уважаемого, который тоже дает дельные советы, но живет где-нибудь поближе, в смысле, подальше от того ужасного места?
   - Другого нет. А если этот тебе не нравится, то тогда спасай себя сам, - Элен сделала вид, что обиделась.
   - Знаешь что!? - попытался оправдаться Миша. - Ты меня-то тоже пойми, я за последние несколько часов уже как-то досыта наелся и приключений, и злоключений, и всяких там прочих головняков. И после всего этого ты предлагаешь мне идти в самое страшное место, которое только есть в вашем жутком средневековом захолустье, к какому-то сумасшедшему шаману, и при этом я еще должен верить и надеяться, что он как старый добрый волшебник возьмет и так запросто вернет меня домой, как Дороти с Тотошкой.
   - А с тобой что, еще и Дороти с Тотошкой? - взволнованно спросила Элен.
   - К сожалению, нет. Иначе я бы тут с тобой не разговаривал, а уж как-нибудь заставил бы ее стукнуть каблучками, и тю-тю был бы дома.
   - Кого стукнуть? - испуганно спросила Элен.
   - Да не кого, а чего. Просто стукнуть друг об друга, стук и все, ну, я про каблучки. Да ты не бери в голову, это просто сказка такая про Волшебную страну Оз. Там тоже чудик один был типа вашего, всем разные мудрые советы давал и желания исполнял.
   - Я очень люблю сказки и знаю их очень много, но такой не знаю.
   - Конечно, не знаешь, ведь в твоем времени ее еще не придумали. Мало того, не открыли даже Америку, житель которой и сочинил эту сказку.
   - Америка? Звучит красиво. А что это? А где это? - В глазах Элен Миша тут же прочел немалое любопытство.
   - На самом деле Америки две, Северная и Южная. Это два огромных континента. Их один путешественник обнаружит, по имени Колумб, лет так..., - Миша задумался, - через несколько сотен, не раньше.
   - Наверное, это удивительная богатая страна, и там живут чудесные и очень добрые люди, - мечтательно закатив глаза и покачав головой, произнесла Элен.
   - Я не знаю, как там будет потом, но в моем времени Америка разная. Ее всю, и Северную и Южную, да, собственно, как и весь остальной цивилизованный мир, люди разделят на множество разных государств, и там, где правители поумней, там и народ побогаче. А, в общем-то, все так же, как и у вас. Мир, конечно, изменится, но только внешне. Появится много больших красивых городов, машин, компьютеров.
   - А летать люди научатся?
   - Люди слетают даже на Луну.
   - Какой ты умный. Возьми меня в свой мир. Я все умею. Буду тебе служанкой, - неожиданно предложила Элен.
   - Мне, знаешь ли, как-нибудь самому бы туда прорваться для начала. А так-то идея неплохая. Я согласен. Осталось только купить два билетика на очередной рейс до ближайшей остановки в моем светлом будущем, и больше никаких проблем не будет.
   - Так давай купим их скорее! У меня даже есть немного денег.
   - Хо, хо, хо, это очень забавно, - не сдержался Миша, но тут же с грустью представил себе эту наивную средневековую девчушку с трясущимися на ладошке монетками у окошечка кассы вокзала, от которого по строгому расписанию отходят то туда, то сюда удивительно красивые, но чужие и совершенно не попутные машины времени.
   От этих до боли несбыточных и нереальных мечтаний Мише стало невыносимо тоскливо, и, чтобы тут же не расплакаться, он обтер чумазую щеку не менее грязным рукавом и, глубоко вздохнув, печально произнес:
   - Я думаю, что и во всем вашем королевстве денег не хватит даже на один самый рваный билетик до моего далекого будущего.
   - Ты говоришь столько непонятных слов, прямо как Нордос, - с сожалением сказала Элен, догадавшись по Мишиной интонации, что до желаемого будущего им еще очень и очень далеко.
   - Какой такой Нордос? - удивленно спросил Миша.
   - Так зовут того человека, к которому ты идти боишься.
   - Что значит боюсь? Не говори так! Это даже как-то обидно! Ты пойми, ваш средневековый мир для меня совершенно чужой и дикий. Я ведь тут совсем никого не знаю и мало чего понимаю. Я даже не представляю, когда успел язык-то английский выучить. Для меня тут одни вопросы и загадки, а после того, что со мной тут уже произошло, ты еще говоришь, что я кого-то боюсь. Да не боюсь я никого, просто, знаешь ли, мне как-то здесь у вас с непривычки немного жутковато.
   Мише было неловко признавать свой страх перед девчонкой, поэтому он неожиданно для себя вдруг предложил:
   - А ладно, пошли к твоему этому! Как его там? Нордосу, что ли? Мне все равно деваться некуда. Но только как же мы выберемся из замка? Ведь меня тут, наверное, уже давно все ищут?
   - Да кто тебя ищет? - Элен махнула на Мишу рукой.
   - Ну, как это кто? Я же тебе уже рассказывал. Когда я очутился в замке, был какой-то пир или прием. Все перепугались, а потом дама по имени Элен увела меня в комнату, где я бился с каким-то отвратительным стариком. Потом я убежал и вот переместился на кухню.
   - Очень странно, - Элен на секунду задумалась. - Ведь все, что ты мне рассказал, никак не могло произойти сегодня ночью, потому что герцога Вильяма нет в замке уже давно, а без него никто не решится устраивать пиры или приемы. И никакого старика у нас нет. И никакой красивой светской дамы по имени Элен у нас тоже нет. Ну, кроме меня, конечно, - при этих словах она кокетливо взяла Мишу за руку, подвела к окну и сделала красивый реверанс. Миша так и обомлел: в лучах утреннего солнца с немного перепачканным лицом перед ним стояла не кто иная, как та самая, знакомая ему леди Элен, но только гораздо моложе.
   - А-а-а, - скорее выдохнул, чем выкрикнул изумленный мальчишка. - Я тебя узнал, узнал! Да это же ты, ты!
   - Ну, я, я. А что тут такого? - не на шутку встревожилась Элен.
   - Не-ет. Это не ты. То есть ты, конечно, только стала моложе.
   - Да я как бы и раньше была не очень уж старая.
   - Ты не понимаешь. Ведь ты и есть та самая леди Элен из будущего. Вернее сказать, ты ей станешь скоро, только постареешь лет на двадцать.
   - Ой, я не хочу стареть так быстро, - чуть не плача залепетала Элен.
   - Да не реви ты. Ну, конечно, это будет не скоро, а своим чередом. Ты пойми, я с чердака в башне переместился не просто в кухню, а в кухню на какое-то время назад, когда ты была еще девчонкой. В приборе, наверное, оставалось еще немного энергии, и вот потому-то я теперь здесь. Понятно?
   - По-по-нят-но, - всхлипывая, едва слышно произнесла заплаканная Элен и вдруг внезапно перешла на крик. - Только не превращай меня в старуху, а то меня никто замуж не возьмет!!! Тебе понятно?!
   - По-нят-но, - заикаясь от неожиданности, промямлил Миша. - Ладно, ладно, не волнуйся ты так, тебя-то уж обязательно кто-нибудь замуж возьмет, ведь ты потом станешь очень красивой, я же видел.
   - Что ты видел, расскажи, что ты видел? - сразу успокоившись, с неподдельным интересом спросила Элен.
   - Да я же тебе уже рассказывал, - хотел было отмахнуться от нее Миша.
   - Ну, нет, ты тогда теперь уж и про меня и про меня расскажи. Какая я потом буду?
   - Ну, какая, какая? - Миша ненадолго задумался, - вся такая крутая, что ли!? Типа вся такая при делах.
   - Как это, "при делах"? При каких делах? - Элен сделала удивленные глаза.
   - Как, как? Да я точно не знаю, но выглядишь мощно. Чувствуется, что вес имеешь.
   - Толстая, что ли? - забеспокоилась Элен.
   - Ну, нет. Что ты. Наоборот, стройная такая, просто выглядишь как королева.
   - Правда, королева? - Элен заметно повеселела.
   - Ну, если и не королева, то герцогиня уж как минимум, и прикид, и манеры, все при всем.
   - Ладно, тогда я согласна. А мужа, мужа моего ты видел? - Элен даже схватила Мишу за рукав.
   - Нет. Мужа твоего не видел. Там много всяких крутилось. Все важные такие, как на подбор, но вот кто из них муж твой, я спросить что-то не догадался. Ты уж извини, не до того было.
   - А-а. Жаль. А ты бы меня бы взял бы? - очень внимательно взглянув Мише прямо в глаза, спросила Элен.
   - Тебя-то? Конечно. А куда?
   - Ну, ты и дурной. Да замуж.
   У Миши часто случались ситуации, когда он не знал, что ответить, но это обычно происходило на уроках, а тут его поставила в тупик какая-то средневековая девчонка, которая, наверно, и в школе-то даже никогда не училась. Но самым неприятным было то, что он почувствовал, как медленно, но верно начинает густо краснеть. То ли это случилось оттого, что он и в самом деле оказался таким "дурным" и сам не смог сразу догадаться, то ли оттого, что он, к своему глубочайшему стыду, просто был еще совсем не компетентен в подобных серьезных и очень ответственных вопросах семьи и брака.
   Ситуация для Миши становилась все более критическая, потому что невыносимо долго затягивающаяся пауза заставляла юный организм выплескивать на лицо все больше и больше малиновой краски. К счастью, Элен оказалась натурой достаточно тонкой в вопросах дипломатии личностных отношений, все-таки годы жизни в замке сделали свое дело, и тут же поспешила ему на помощь, залепетав что-то про чудный рассвет. Потом вдруг, как ошпаренная, она подпрыгнула и в панике бросилась греметь какими-то крышками, горшками и сковородками, приговаривая, что уже скоро сюда придут повара, а у нее еще совсем ничего не готово. Миша, обрадованный удачным выходом из щекотливой ситуации, с готовностью бросился ей помогать, переливая и пересыпая различные продуктовые ингредиенты из одной посудины в другую, благодаря чему они успели все сделать как раз вовремя.
   Когда все было закончено, Элен тоном, не терпящим никаких возражений, заговорщицки проговорила:
   - Слушай меня очень внимательно! Сейчас я поведу тебя своими тайными ходами. Если нам случайно кто-нибудь встретится по дороге, ничего не говори, о чем бы тебя ни спрашивали, отвечать буду я. Понял?
   - Угу, - ответил Миша.
   - Тогда пошли.
   Немного отряхнув запачканную одежду и взяв с собой в дорогу несколько увесистых кусков уже отведанной Мишей жареной рыбы, они тихонько приоткрыли скрипучую дверь. В образовавшуюся щель, почти мешая, друг другу, протиснулись две любопытные головы и, не обнаружив в полутемном коридоре ничего подозрительного, медленно потянули за собой своих настороженных владельцев.
   Оказавшись вне ставших почти родными кухонных стен, Миша твердо решил неотступно следовать за Элен и выполнять все ее указания, чего бы ему это не стоило, во всем полагаясь на ее природное чутье и средневековую интуицию.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  

ГЛАВА 5.

  
  
  

Опасное путешествие.

  
   Они долго спускалась в полумраке по каким-то узким и сырым коридорам и переходам, которые, казалось, были известны одной только Элен, ну или еще, может быть, нескольким несчастным привидениям, заплутавшим здесь по трагической случайности лет сто назад, да так и застрявшим тут окончательно на веки вечные.
   Когда видеть стало уже совсем невозможно, Элен просунула свою худенькую руку в отверстие в стене и осторожно извлекла оттуда факел и какое-то крючковатое подобие старинной зажигалки. После нескольких неудачных попыток зажечь огонь, Элен это все-таки удалось. Факел заполыхал, чуть потрескивая, осветив перед юной парочкой путь в никуда, зияющий черным провалом в полу, который круто обрывался куда-то вниз почти у самых ног.
   До этого момента Миша не решался отвлекать Элен наивными расспросами вроде: "А ты хоть знаешь, куда мы идем?" или "А мы точно не заблудимся?" Ему уже давно хотелось спросить ее о чем-нибудь подобном, но на этот раз он просто не выдержал:
   - Уж не хочешь ли ты сказать, что нам туда? - почти шепотом пролепетал Миша, указывая дрожащим пальцем, как ему показалось на путь в преисподнюю.
   - Этот колодец еще только самое начало подземелья. Он не очень глубокий, - словно совсем не чувствуя Мишиных волнений, невозмутимо ответила Элен. - Ты только крепче держись руками и следи, чтобы ноги не соскользнули, а то перекладины очень сырые и скользкие.
   И как бы в подтверждение сказанному, она опустила факел к самому краю бездонной каменной ямы, осветив внутри нее несколько черных металлических скоб, криво торчащих из отвесной стены. Миша в ужасе отшатнулся и дрожащим голосом произнес:
   - Ку-ку-да это ты меня привела? Да ведь тут, наверно, уже много людей поубивалось?
   - Сколько их тут поубивалось до тебя, не знаю, но если сорвешься ты, то на двух покойников станет больше, - как ни в чем не бывало спокойно ответила Элен.
   - А по-почему это вдруг сразу на двух? - все также дрожащим голосом переспросил Миша, хотя подсознательно уже начинал догадываться, кого примерно она имеет в виду.
   - Да потому что мне придется спускаться первой, и если ты нечаянно сорвешься, то тогда мы, конечно же, убьемся оба. Вот тебе и будет сразу два лишних покойничка. А впрочем, если ты недостаточно уверен в цепкости своих пальцев или если вдруг сам захочешь испытать себя на храбрость, то можешь спускаться первым, тогда, в случае чего, убившихся будет на одного меньше.
   Мишу будто ударило электрическим током.
   - Нет, нет, что ты! Я уверен в своих пальцах! Я в них очень даже уверен!
   - Ну, вот и хорошо, что уверен. Тогда я сейчас ненадолго потушу огонь, а потом снова зажгу его уже там внизу, - Элен ткнула факелом прямо в черноту зловещей ямы, как бы желая показать, где именно она вновь собирается зажечь его.
   Тусклое дрожащее пламя робко высветило крошечные капельки влаги на каменистых стенах этого жуткого провала, и они, словно маленькие жучки-светлячки, неожиданно заблестели и начали игриво переливаться, будто внезапно ожили и недовольно зашевелились, разбуженные юными незваными визитерами. Миша машинально глянул вниз и в ужасе отшатнулся назад - дна вообще не было видно, вдобавок ко всему из глубинного мрака на него повеяло какой-то заплесневелой могильной сыростью, как будто откуда-то снизу на них дохнул сам сатана.
   - Зачем? - прохрипел Миша, пытаясь сглотнуть подступивший к горлу комок.
   - Что зачем? - словно все еще чего-то не понимая, переспросила Элен.
   - Зачем же тушить факел? - снова прохрипел Миша. - Ведь тогда будет совсем темно, и я вообще не увижу никаких перекладин.
   - А ты на ощупь, на ощупь. Ну, ты сам-то подумай! Как же я буду спускаться с горящим факелом? У меня ведь и руки-то будут заняты. А так я его потушу и заткну за пояс.
   - А если его просто бросить вниз, и пусть там себе тихонько горит. Он заодно и путь нам освещать будет, - неожиданно для себя проявил немалую сообразительность Миша.
   - Это опасно. Вдруг там кто-нибудь сидит, ведь тогда факел упадет прямо ему на голову. Вот тебе бы понравилось, если бы в тебя горящими факелами швырялись?
   - По-подожди, подожди. Как это сидит? Ну, кто, кто там может сидеть в это время? - попытался возразить Миша, но сразу понял, что совершил непростительную ошибку, потому что при этих словах его чувствительное воображение обожгла чудовищная по своей реальности картина в виде горбатого урода, скрючившись, сидящего на дне этой ужасной ямы. Суетливо озираясь по сторонам, он с аппетитом догладывал чьи-то окровавленные останки. От этих кошмарных домыслов Мише стало еще страшнее, и он с содроганием ощутил, как по его мощно пульсирующему виску скатилась крупная и очень холодная капля пота.
   - Вот спустимся, тогда и узнаем, сидит там кто-нибудь или не сидит, - все так же невозмутимо продолжала рассуждать Элен. Она без лишних предисловий решительно сунула пламя факела в глубокую нишу в стене, отчего то, судорожно полыхнув последний раз, превратилось в жалкий комочек маленьких красных искорок, сиротливо снующих почти что в кромешной тьме.
   - Ну ладно, я пошла, - как приговор прозвучал во мраке тихий шепот Элен.
   Неожиданно Мишину голову посетила совершенная по своей простоте и гениальности идея: "Пускай Элен спускается себе одна до самого этого чертова дна, раз уж ей так хочется, а я тихонько подожду ее здесь наверху. Она спустится, зажжет факел, и потом, если с ней там внизу ничего не случится, спокойненько спущусь и я. А главное, не будет никаких трупов ни одного, ни двух, ни трех. Стоп! А почему трех? Бог мой, да не уж-то там и вправду может кто-то сидеть? - от таких мыслей Мише опять стало нехорошо. - Нет, лучше уж ни о чем таком страшном сейчас не думать, а сосредоточиться на том, чтобы не сорваться вниз и не, не.... Ой, да скорей бы она уже спускалась".
   Вдруг совершенно неожиданно откуда-то снизу раздался звонкий голос Элен:
   - Ну, где ты там, храбрец? Спускайся скорей!
   Миша осторожно заглянул в яму и к своей величайшей радости обнаружил, что Элен зажигает факел, стоя всего лишь в каких-нибудь четырех или пяти метрах ниже.
   - Зачем ты так? - с укором спросил Миша, когда спустился к ней.
   - О чем это ты? - как бы не понимая его, переспросила Элен.
   - Зачем так нехорошо и злобно шутить?
   - А ты, что сильно испугался? Ну, ничего зато, когда на самом деле тебе станет страшно, ты вспомнишь об этой безобидной шуточке, и тебе будет уже не так страшно.
   - Ну, спасибо. Утешила. Давай, веди теперь дальше, - недовольно буркнул, Миша и огляделся. Каменные стены узкого сводчатого туннеля расходились в разные стороны. - Ну, и куда нам теперь?
   - Нам туда, - сказала Элен, махнув рукой в одну из сторон.
   - Почему именно туда?
   - Потому что там выход.
   - А там что, вход что ли? - Миша показал в противоположную сторону.
   - Не знаю. Там я еще не бывала, да и тебе туда ходить не советую.
   - Не советуешь??? Ну, спасибо тебе за такой ценный совет. К твоему сведению, если бы ты меня сюда не затащила, я в эти мерзкие подземелья ни за что бы никогда бы не сунулся.
   - Знаешь что? Ты слишком много болтаешь всякой ерунды, - недовольно оборвала его Элен.
   - Это я то болтаю? - возмутился Миша.
   - Да, ты. А подземелья знаешь, что любят?
   - Что?
   - Тишину!
   - Да-а? - с издевкой переспросил Миша.
   - Да-а! - в тон ему ответила Элен.
   - А я всегда люблю ясность, и мне совершенно не нравятся твои шуточки, твои....
   - Тихо! - Тут Элен сделала большие глаза и приложила палец к губам. По ее настороженному взгляду Миша понял, что на этот раз она не шутит, и тоже прислушался.
   Кроме своего учащенного дыхания он сначала ничего не услышал, но потом вдруг из той части туннеля, куда Элен ходить не советовала, стали раздаваться какие-то глухие отдаленные удары и таинственные шорохи.
   - Бежим! - Элен дернула Мишу за рукав, и они сорвались с места.
   Бежать пришлось довольно долго, при этом Миша ощущал, что бегут они все время куда-то немного вниз по слегка изогнутой траектории. Элен бежала чуть впереди, иногда осыпая Мишу искорками из горящего факела.
   Неожиданно она резко остановилась и опять очень внимательно прислушалась. Миша, едва не столкнув ее, тоже попытался прислушаться и для этого даже затаил дыхание, но кроме бешено колотившегося собственного сердца он ничего расслышать не смог.
   Прошло несколько секунд томительного ожидания, и Элен, немного отдышавшись, указала рукой куда-то вперед.
   - Там за поворотом есть еще один колодец. Будь осторожен, не свались в него с разбега.
   - Угу, - ответил Миша, вглядываясь в темное заужающееся пространство туннеля и совершенно не различая никакого поворота.
   - Он там точно, - заверила его Элен. - Пошли быстрее.
   Пройдя еще немного, они увидели поворот и сразу за ним обещанный колодец.
   - Этот немного глубже будет, - сказала Элен, затушив огонь.
   Второй колодец и вправду оказался глубже первого. Миша на всякий случай даже решил пересчитать металлические скобы, их оказалось ровно тринадцать. "Это очень нехорошее число", - подумал он, но говорить об этом своей провожатой ничего не стал, страшилок и без того было более чем достаточно.
   Потом они опять долго шли по узкому коридору, потом опять спускались и снова шли, и вот, наконец, где-то вдалеке забрезжил свет.
   - Элен смотри, там же выход, - радости Миши не было предела.
   - Ну, конечно, там. А где же ему еще быть? - невозмутимо ответила Элен. - Но ты слишком рано радуешься. Впереди нас будет ждать самое опасное.
   - Опасное? Да, что же там может быть такого опасного? Маленький дракончик, что ли выход охраняет? - попытался пошутить Миша. - Ты, наверное, опять меня разыграть хочешь?
   - Сейчас сам увидишь, - ответила Элен, никак не отреагировав на его шутку.
   От такого ответа Мише снова стало не по себе, и остаток пути он не проронил ни слова.
   - Видал, какая красотища? - спросила Элен, торжественно взмахнув рукой, когда они вышли на свет и оказались на высеченной прямо в скале небольшой площадке искусно замаскированной от посторонних глаз густым колючим кустарником.
   - Ну, видал. Только я видал эту твою красотищу еще красивее вон с той башни, - Миша задрал голову и махнул рукой куда-то вверх туда, где высоко над ними должен был находиться замок, но ни замка, ни даже башен видно не было.
   - Отсюда ты замка не увидишь. Для этого надо спустится еще немного и отойти подальше от подножия скалы, - сказала Элен.
   - Ну, так давай спустимся. И где же тут твое самое опасное?
   - А вот это и есть самое опасное - спуск, ответила Элен.
   Миша раздвинул руками колючий кустарник и, осторожно глянув вниз, ужаснулся, до земли было еще метров десять почти отвесной скалы.
   - Ну, и что же нам теперь делать? - спросил Миша.
   - Так вот и будем сейчас спускаться прямо по скале, - ответила Элен.
   - А что разве лестницы никакой нет?
   - Лестницы? Конечно же, нет. По ней враги смогли бы обнаружить тайный проход в замок. Да она не так уж и нужна храбрым рыцарям. Смотри, - с этими словами Элен смело шагнула куда-то в сторону и начала довольно ловко спускаться вниз, цепляясь за едва заметные выступы и ниши в скале.
   Миша с большой опаской последовал ее примеру, да и то только потому, что прекрасно понимал - возвращаться обратно в темное и страшное подземелье одному ему будет совершенно нереально.
   - Ну-у, какая ты ловкая, - сказал он, оценив ее проворство, когда спрыгнул на землю.
   - Это ты ловкий. А то я уж подумала, что тебя сейчас на веревке спускать придется. Ладно, пошли дальше.
   Пробираясь сквозь пышные заросли диких кустарников, Миша отметил какую-то заповедную нетронутость здешних мест. Следуя за Элен по едва заметной тропинке, он не обнаруживал ни малейшего присутствия человека или хотя бы следов его жизнедеятельности, к которым он так привык в своем времени. Даже когда они вышли к реке, живописные берега которой, казалось, только и созданы для пикников, шашлыков и рыбаков то не то, что мусора, Миша не заметил даже примятой травинки.
   - У вас, что тут совсем никто никогда не купается? - робко спросил Миша.
   - Конечно, нет, это же владения нашего герцога, - ответила Элен.
   - За это что оштрафуют что ли?
   - Как четвертуют, знаю. Как колесуют, знаю. Как оштрафуют, не знаю. Это в вашем времени так людей казнят?
   "Какое тут темное средневековье", - подумал Миша, а вслух произнес:
   - Нет, это у нас так нарушителей порядка наказывают деньгами, это что-то вроде дополнительной подати или оброка.
   - Все понятно. Нет, за такое у нас не оштрафуют, но всыплют так, что потом не сядешь.
   Миша промолчал, но ступать на траву стал очень осторожно.
   Они шли вдоль реки какое-то время, тихонько переговариваясь, не встретив ни одной живой души.
   Выйдя на грунтовую дорогу, Элен первой увидела вдалеке повозку.
   - Смотри, - крикнула она и побежала. - Нас подвезут. Догоняй!
   Миша побежал было за ней, но стал быстро отставать, и когда Элен уже догнала повозку, он преодолел только немногим более середины пути. Если бы девчонка одного с ним возраста обогнала его там в его времени, это было бы что-то невероятное. Он в таком случае подумал бы, что она самая настоящая спортсменка или, по крайней мере, усиленно занимается бегом в какой-нибудь спортивной секции. Мише было очень неловко осознавать, что он почему-то всегда оказывается слабее либо трусливее Элен. "На что же тогда способны здешние мальчишки? Наверное, любой из них сделает меня одной левой", - с тоской думал Миша. Он замедлил бег, так как выдохся окончательно. Мозг же в отличие от ног начал без устали рисовать в его сознании картины одну ужаснее другой.
   Картина первая:
   "Элен бегает быстрее, а это значит, что когда в гиблом месте на нас нападут какие-нибудь дикие звери или кровожадные неведомые существа, то первым кого они догонят и сожрут, буду, конечно же, я".
   Картина вторая:
   "Меня, когда поймают, для прикола сначала немного помучают, но потом все равно сожрут ".
   Картина третья:
   "Нас поймают и сожрут обоих".
   Общий и, вероятнее всего, единственно правильный вывод к которому пришел бы любой здравомыслящий человек после детального просмотра и анализа всех трех картин, был очевиден даже младенцу - необходимо срочно вооружаться, во что бы то ни стало. Именно об этом подумал и Миша, страшно сожалея, что не догадался прихватить с собой из замка пару мечей подлиннее, да поострее, когда это было возможно. "Таскать один из них, пусть даже не самый тяжелый, можно было бы запросто поручить Элен, - думал он. - Посмотрел бы я тогда, кто из нас быстрее всех будет потом улепетывать с такой тяжеленной железякой из того страшного проклятого леса".
   Эти мысли не вселяли в Мишу ни уверенности, ни успокоения, и неизвестно к каким бы умозаключениям они привели в дальнейшем, если бы его грубым голосом не окликнул хозяин повозки:
   - Ну, чего ты плетешься как побитая собака? Долго нам еще тебя тут дожидаться?
   Миша поднял голову и увидел того, кто позволил себе так нелестно высказаться в его адрес. Им оказался местный мужичище огромного роста. Он стоял рядом с повозкой запряженной черным жеребцом, нервно теребил в руках вожжи и ехидно посмеивался. На повозке рядом с какой-то поклажей, весело болтая ногами, с видом победителя гордо восседала Элен.
   - Ну, садись же скорей, - сказала она.
   После такого крайне ненавязчивого приглашения Мише как-то не очень захотелось безоговорочно усаживаться в повозку, поэтому он, надменно выпрямившись, прошагал мимо, буркнув себе под нос, что пока еще устал не достаточно.
   Прошло каких-то несколько секунд, и Миша очень сильно пожалел, что вовремя не воспользовался столь добрым приглашением. Крестьянин, спокойно усевшись в свою повозку, так хлестанул жеребца, что тот от неожиданности дико заржал и, подняв перед носом гордого мальчишки клубы густой желтой пыли, быстро унесся далеко вперед.
   Когда Миша откашлялся и протер глаза, то увидел, что конь и повозка как ни в чем не бывало ожидают его метрах в ста впереди. Обижаться было не на кого, поэтому он, собрав все свои оставшиеся силы, бегом устремился к спасительной повозке.
   Преодолев самую последнюю дистанцию, Миша, окончательно измотанный, кое-как достиг намеченной цели и плюхнулся в повозку рядом с Элен. Крестьянин, молча, не оборачиваясь, тихонько потянул вожжи, давая тем самым понять жеребцу, что ждать уже больше некого, и повозка со всем содержимым весело покатилась по узкой каменистой дороге.
   Какое-то время ехали молча, и Миша успел отдышаться. Завалившись спиной на мягкую солому, он смотрел на проплывающие мимо пушистые облака и старался не грузить свою голову разными тягостными размышлениями. Повозка, слегка покачиваясь на ухабах, медленно, но верно приводила его в состояние дремы. Несколько раз им навстречу, а иногда и попутно попадались путники, телеги и лихо скачущие всадники, и Миша украдкой, но в то же время с немалым интересом старался их разглядывать.
   Элен в полголоса беседовала с Робином, так, оказывается, звали хозяина повозки, обсуждая с видом знатока, вопросы погоды, будущих урожаев и еще какие-то местные проблемы. Из их разговора Миша понял, что Робин - кузнец и едет в соседнюю деревню, чтобы продать или поменять кое-что из своих изделий. Если же ему это удастся и он получит немного денег, то сможет купить жене и детям подарки. Под эту монотонную беседу Миша начал засыпать окончательно, уже в который раз мучимый одной из самых загадочных тайн в своей жизни: "Ну, почему, попав в средневековую Англию, я вдруг каким-то удивительным образом начал хорошо не только понимать, но и изъясняется на старинном английском диалекте".
   То, что увидел Миша во сне, было пугающим и странным, да и не сон это был как будто, а какое-то осязаемое ощущение сказочной реальности, совершенно не поддающееся его пока еще детскому восприятию.
   Действие происходило, будто бы с летящим в открытом космическом пространстве, каким-то неземным фантастическим существом, постоянно и очень плавно меняющим свою телесную оболочку и облик с приятного на ужасный и наоборот. Вокруг него кружились подобные ему полупрозрачные особи, с которыми он вступал в телепатическое общение то с одной, то с другой, а то и со всеми одновременно. Но самым удивительным было то, что Миша, наблюдая за происходящим как бы со стороны, ощущал, что он и есть это необычное существо, увлекаемое невидимой силой к какой-то большой и светлой, но пока еще незримой цели.
   И вот, когда эта цель, казалось, была уже совсем близка, неожиданный резкий толчок выдернул Мишу из мира грез и загадочных лабиринтов сонного подсознания. Это подпрыгнула на ухабе повозка, которая, все так же равномерно раскачиваясь, неотвратимо приближала его к чему-то такому, о чем Миша старался пока не думать, полагаясь на известное определение: "Будь что будет".
   Пока он спал Элен и Робин, видимо, обсудив все интересующие их проблемы, уже давно ехали молча, поэтому Миша, чтобы хоть как-то разбавить затянувшуюся паузу, задал Робину вполне на его взгляд безобидный вопрос:
   - А что, скоро мы приедем в ваш знаменитый проклятый лес, где место потерянных душ?
   Если бы Миша спросил о скорой остановке в аду, то это, возможно, вызвало бы гораздо меньшую вспышку эмоций у такого большого, сильного и вначале, казалось, очень храброго кузнеца Робина.
   Услышав Мишин вопрос, он вдруг весь как-то резко сжался в комок, будто у него за спиной внезапно разорвалась небольшая, но достаточно мощная противопехотная мина, потом сразу спрыгнул с повозки и только, отскочив в сторону на довольно-таки безопасное расстояние, решился ответить, немного заикаясь:
   - А-а-а ну, бы-быстро слезайте с моей повозки! Никуда я вас не повезу! Дурные дети! Ой, дурные дети! Вон, чего задумали! А ну, пошли домой! Кому говорю? Пошли домой!
   После такого категоричного ответа Мише и Элен уже больше ничего не оставалось делать, как послушно спрыгнуть на землю и молча с немалым сожалением и грустью наблюдать, как насмерть перепуганный кузнец дрожащими руками хлещет своего жеребца, унося без оглядки свое тело и душу подальше от коварных происков нечистой силы.
   - Ну, и кто тебя просил спрашивать? Спал бы себе и спал. Теперь пешком придется добираться. Хорошо, что хоть столько проехали, - высказала, свое недовольство Элен.
   - А что, еще очень далеко?
   - До самого места далеко, а так по дороге идти не долго осталось.
   - Почему?
   - Потому, что дальше по лесу пойдем.
   - Значит, нам все равно скоро пришлось бы слезать с повозки?
   - Ну, да. Только немного попозже. Ладно, уж теперь деваться все равно некуда, прогуляемся немного по лесу.
   Они свернули с дороги, и Элен повела Мишу прямо в самую чащу густых непроходимых зарослей, уверенно раздвигая руками колючие ветки деревьев и кустарников.
   - Здесь же нет даже тропинки. Ты уверена, что мы не заблудимся в такой глуши? - робко спросил Миша.
   - Не бойся, я часто бываю в тех краях, - на удивление спокойно ответила Элен.
   - Часто бываешь?! - переспросил Миша. - Что значит, часто бываешь?! Да разве там можно часто бывать? Вот кузнец, похоже, что он там вообще никогда не бывает и как-то не очень-то туда попасть стремится. Вон он, какой сильный, здоровенный и то весь перепугался. Хотя даже и идти с нами туда совсем не собирался.
   - Ну, что ты тут мне заладил, "не собирался!" "перепугался"! Я не кузнец и мне там бояться нечего, а бываю там часто, потому что учусь.
   - Учишься? - у Миши от удивления сильно округлились глаза. - Да у кого же там можно учиться?
   - У Нордоса. Мог бы и сам догадаться.
   - У Нордоса? Вот это новость. Да чему у этого сумасшедшего можно научиться?
   - Он не сумасшедший, - недовольно ответила Элен.
   - Не сумасшедший, да? А чего он тогда живет там, где люди или пропадают, или сумасшедшими становятся? А? Причем заметь, хорошо живет, и при этом сам никуда не пропадает.
   - Да успокойся ты! - немного раздраженно прикрикнула Элен.
   - А-а-а. Да я же все понял! Это он их сам и убивает. Конечно! Как же я сразу-то не догадался? А ты?! Ты?! Ученица?! Да ты же меня специально заманить туда к нему хочешь! Ты мне сразу не понравилась. Ты меня еще там, в кухне кочергой прибить хотела. Я ведь все помню! Все! Смерти моей хочешь, да?! Смерти?!
   Неизвестно сколько еще могла продолжаться Мишина истерика, если бы Элен решительно не отвесила ему крепкую затрещину.
   - Ну, что? Теперь полегчало? - спросила она, как ни в чем не бывало. - Можем идти дальше?
   - Да, да, теперь, наверное, можем, - как бы виновато и очень тихо ответил Миша. Он выглядел немного пришибленным, будто его ударили не рукой, а огромным пыльным мешком и не Элен, а здоровенный кузнец Робин. Ему было очень стыдно, ведь раньше с ним никогда ничего подобного не случалось. Правда, раньше он ни во, что подобное и не вляпывался. Ну, раз уж вляпался - хочешь, не хочешь, а надо как-то выбираться. Миша это понимал прекрасно, поэтому покорно поплелся за Элен, едва успевая уворачиваться от подпружиненных ею веток.
   Так они продвигались по лесу несколько часов, иногда перебрасываясь на ходу короткими фразами. Потом Миша жалобно, но очень настойчиво начал напоминать Элен о том, что не мешало бы устроить привал, да и пообедать уж заодно. Тем более что время обеда, по его мнению, уже давным давно прошло.
   - Ну, если прошло, чего же тогда беспокоиться? Идем себе дальше и идем, - ответила Элен.
   - Э-э не-ет. Рыба уже не очень свежая и скоро может совсем испортиться, - попробовал схитрить Миша.
   - Ладно, так и быть, давай отдохнем, - на удивление быстро согласилась Элен.
   Миша уже давно не слышал ничего более приятного и готов был даже прыгать от радости, только вот сил на это у него уже совсем не оставалось. Он прислонился спиной к какому-то толстому дереву и плавно опустился на большую кочку мягкой зеленой травы.
   - Все хочу тебя спросить, - обратился Миша к Элен, - у вас тут, что все такие сильные смелые и выносливые как ты?
   - А что разве у вас все такие слабенькие и трусливые как ты? - вопросом на вопрос ответила Элен, протягивая Мише большой кусок рыбы.
   - Я не трусливый и не слабенький, - начал оправдываться Миша. - Понимаешь, у нас, у людей будущего, совсем другая жизнь. Нам не нужно ходить пешком на большие расстояния, потому что все, что нам нужно, находится рядом с домом. Еду и одежду мы покупаем в магазинах. На работу или учебу, если они расположены далеко от жилья, мы ездим на машинах, автобусах или метро. На природе мы бываем редко, нам просто не хватает на это времени. Конечно, у нас много сильных людей, но это, как правило, спортсмены или те, чья работа связана с очень большими физическими нагрузками, - философски объяснялся Миша, не забывая при этом запихивать в рот аппетитные кусочки жареной рыбы.
   - Но это же так скучно. А как же цветы, лес, реки, горы? Людям тяжело жить без всего этого. Вот я люблю слушать шум дождя, пение птиц или журчание весеннего родничка, и чем больше я слушаю, тем лучше начинаю понимать их занятный разговор.
   - Как это разговор? - недоумевал Миша. - Ну, пение птиц еще можно понять, а как может разговаривать дождик или какой-то несчастный родничок?
   - А вот представь, ты сидишь у родника. Что ты слышишь? - вдруг спросила его Элен.
   - Ну, что, что? Буль, буль, наверно? Что же еще можно услышать от родника?
   - Сам ты буль, буль. Родник раскрывает тебе свою тайну, причем раскрывает ее только тебе и больше никому.
   - Почему это только мне? - снова переспросил Миша.
   - Да потому, что говорит он шепотом очень и очень тихо.
   - А-а. Ну, и что у него за тайна такая?
   - У каждого родника своя тайна, да еще и не одна надо только уметь услышать.
   - А ты, что умеешь? - продолжал допытываться Миша.
   - Иногда умею.
   - Почему иногда?
   - Потому что я только еще учусь распознавать волшебный язык природы, - пояснила Элен.
   - И учит тебя всему этому, конечно же, твой любимый учитель Нордос?
   - Угадал.
   - Да сказки все это! Какой такой говорящий родник? Ну, что он может тебе рассказать твой родник? Что?
   - Многое. Вот, что такое, по-твоему, родник? - хитро прищурившись, спросила Элен.
   - Детский вопрос. Да это же просто вода из-под земли.
   - Детский ответ. Не просто вода и не просто из-под земли. Родник - это самая настоящая живая кровь живого организма, который мы и называем землей, которая нас поит и кормит. Ведь так?
   - Ну, не знаю. Ты говоришь как-то очень мудрено. Я такого никогда раньше не слышал. Ну, хорошо пусть он будет живой этот твой родник, но что же он может мне рассказать такого очень уж интересного, ведь ни языка, ни мозгов у него все равно нет.
   - Правильно. Зато мозги есть у тебя, и если ты сумеешь ими правильно воспользоваться, то тогда сможешь услышать язык родника и разгадать его секрет, его тайну.
   - Опять ты про эти тайны! - Миша никак не унимался. - Ну, назови мне хотя бы одну! Одну, самую маленькую.
   - Одна из главных его тайн состоит в том, что он, возможно, хранит и несет в себе несметные сокровища и может даже поделиться с тобой своим богатством.
   - Как это? - удивился Миша.
   - Ведь родник, пока не выйдет на поверхность, протекает под землей очень и очень долго, встречая на своем пути серебро, золото и драгоценные камни. А иногда он выносит нам живую лечебную воду. Встретился тебе такой родник, ты и богат, и здоров, конечно, если сможешь понять то, что он хочет тебе рассказать.
   - А ведь ты права. Я все это, вообще-то, знал, но только знал как-то совсем по-другому.
   - Думать по-другому, видеть по-другому, жить не так как все, вот этому и учит Нордос, - как-то загадочно произнесла Элен.
   - Да-а, видимо, он и в самом деле очень мудрый этот твой дядька Нордос. Так хочется верить, что он и мне сможет чем-нибудь помочь, - мечтательно произнес Миша.
   - Вот этому он и учит. Учит верить. Верить в себя, в свои силы, а еще в тайные силы природы, которая тебя окружает, ну конечно, если ты с ней в ладу и сумеешь договориться, - как бы подведя черту под всем сказанным, немного торжественно произнесла Элен.
   - Ой, совсем ты меня заинтриговала. Так бы с радостью отдохнул еще часок, да кажется, надо собираться, - сказав это, Миша доел то, что осталось от рыбы, и кое-как поднялся.
   - Что-то ты быстро отдохнул? Это на тебя не похоже.
   - Да и не отдохнул я, просто мне домой очень хочется. Ведь в записке, которую я нашел в тайнике ясно сказано, что помочь мне сможешь только ты и еще какие-то странные неземные сущности. Может, этот Нордос и есть один из них? Долго нам еще идти?
   - Если по земле, то долго, а если не по земле, то не очень, - хитро прищурившись, ответила Элен.
   - Постой, постой. Как это не по земле? Мы сейчас, что полетим что ли?
   - А у тебя, что есть крылья?
   - Нет. Откуда же у меня могут быть крылья? - удивился Миша.
   - А как же ты собираешься лететь?
   - Я думал они есть у тебя.
   - И у меня, их тоже нет. Я же не ангел.
   - Ну, конечно, не ангел. Просто, когда ты так сказала, что не по земле, я уж подумал, что у тебя, может быть, тут где-то поблизости припрятан какой-нибудь примитивный летательный аппарат типа дельтаплана? Мы прицепимся к нему, поймаем попутный ветерок, вжик и на месте, - предположил Миша.
   - Нордос много чего интересного рассказывает, но о дельтаплане я слышу в первый раз.
   - Но ты же сама сказала, что мы можем перемещаться не по земле?
   - Да, но не по земле, еще не означает, что обязательно по воздуху.
   - Что опять под землей, что ли? - спросил Миша, с содроганием вспомнив их путешествие по жуткому подземелью.
   - Да не беспокойся ты так. Мы с тобой поплывем в лодке, - улыбнувшись, пояснила Элен.
   - Хм, действительно, это же так просто, если не по земле и не по воздуху, то остается по воде в лодке. Как же я сразу не догадался? Вот опять ты меня подловила. Только я, что-то не вижу здесь ни воды, ни лодки.
   - Скоро будет озеро. Оно узкое и длинное. Если обходить его вокруг, то это будет очень долго, а если проплыть немного на лодке до другого берега, то оттуда до дома Нордоса идти останется совсем не далеко.
  
  
  
  
  
  
  
  

ГЛАВА 6.

Озеро чудовищ.

  
   Миша с Элен прошли еще немного и, выйдя из леса, оказались на каменистом берегу живописного лесного озера.
   - Вот это да! - восторженно произнес Миша. - Какая красотища! А как называется это озеро? У него непременно должно быть какое-нибудь чудесное поэтическое название. "Светлое", например, или "Лазурное".
   - Люди его по-разному называют, - задумчиво произнесла Элен. - Кто озером дракона, а кто озером чудовищ.
   - Что!? - Миша даже присел от неожиданности. - Опять ты меня пугаешь? Может, хватит уже? Не хватало еще, чтобы меня тут чудовища какие-нибудь сгрызли с потрохами.
   - Да не сгрызут. Мы же в лодке будем, - невозмутимо ответила Элен.
   - В лодке? Ну, и где она эта твоя лодка?
   - Вон там, в кустах, - Элен, отогнув несколько веток, ловко запрыгнула в очень маленькую, не более чем на одного взрослого человека, деревянную лодочку.
   - И это ты называешь лодкой?! - Возмущению Миши не было предела.
   - Да. А что тебе не нравится?
   - Мне не нравится? О-о, мне все это очень даже нравится. Тем более что это и не лодка вовсе, а самый настоящий авианесущий крейсер, только вот вооружения на нем маловато будет.
   - А зачем нам оно?
   - Как это зачем? Разить наповал злых голодных чудовищ, которых как я подозреваю в этом пруду, хоть пруд пруди.
   - Вот тут ты не прав. Я видела только одного и то маленького.
   - Что-о?! Видела?! Маленького?! Может, еще и пушистенького?! Ну, вы подумайте, это же такая прелесть! Ты, наверно, его гладила, гладила веслом по головке, а он - такой негодник взял, да и откусил случайно полвесла. Ням, ням. Зубик себе поломал. Ай, какая жалость. Или я не прав?
   - Прав, прав, - захохотала Элен. - Ты бываешь такой смешной, когда тебе страшно, но я уже почти привыкла.
   - А я, вот, нет, нет! Не привык! - негодовал Миша. - Да и как к такому можно привыкнуть? Каждый раз, что-то новенькое и с каждым разом все хуже и страшнее. Когда все это закончится?
   - А я знаю когда! - спокойно ответила Элен. - Когда ты проснешься рано утром. Потянешься. Откроешь один глаз, потом закроешь. Откроешь второй глаз и тоже закроешь. Потом откроешь сразу оба глаза, протрешь их как следует и обнаружишь, что ты у себя дома, а все, что было с тобой раньше, это всего лишь какой-то страшный и дурацкий сон.
   - Тебе хорошо говорить, ты дома, а я здесь один ни друзей, ни родных, - сказав это, Миша заметил, как погрустнели только что озорные глаза Элен, и немного смутился. - Прости, я забыл, что у тебя тоже никого нет. Миша протянул руку и слегка погладил Элен по плечу.
   - Ладно, помоги мне, - Элен, стоя в лодке, уперлась веслом в кромку берега и с силой от него оттолкнулась.
   Миша ухватился за шершавый нос лодки, но заскочить в нее не успел, она уже отчалила от берега вместе с Элен.
   - Ну, чего ты там? - недовольно спросила Элен. - Запрыгивай скорей!
   - Я же ноги промочу, - произнес Миша и тут же пожалел о сказанном.
   - Подумаешь, какие мы нежные, - Элен, веслом оттолкнувшись от дна, подвела лодку ближе к берегу. - Ну, залезай же быстрей!
   Запрыгнув в лодку и кое-как перебравшись на корму, Миша начал пристально, но в то же время с большой осторожностью вглядываться в мрачную глубину коварного озера, еще недавно казавшегося таким красивым и безобидным.
   - Да не бойся ты так! Оно выходит на берег очень редко, да и то только по ночам, - заметив Мишины опасения, попыталась успокоить его Элен.
   - Откуда ты знаешь?
   - Так люди говорят.
   - Люди? Какие люди?
   - Ну, те, которые его видели.
   - А ты? Ты же сама сказала, что тоже видела какого-то маленького.
   - Может быть, и видела, а может, и не видела. Тебе-то что?
   - Как это что? - возмутился Миша. - Должен же я знать, кто меня сожрет, если лодка вдруг перевернется?
   - Я видела только какое-то жуткое существо, но не знаю точно, кто это был, - сказала Элен, все дальше отплывая от спасительного берега.
   - Ну, хоть что-то ты запомнила?
   - Не знаю. Было уже очень темно.
   - Ну, темно и что с того? Все равно ты могла его немного рассмотреть. Какое оно из себя голова там, туловище? На кого хоть оно, вообще, похоже на рыбу, змею или, может быть, на зверя какого-нибудь?
   - Знаешь что, отстань-ка ты лучше со своими глупыми расспросами, а то опять будешь потом говорить, что тебя тут сильно пугают.
   - Не буду! Клянусь, не буду! Я же должен знать, чью зубастую пасть увижу, может, в последние секунды своей жизни. Ведь, кто предупрежден, тот вооружен. Может быть, ты в темноте просто приняла за дракона какого-нибудь обычного зверя? Может, медведя, может, оленя, может, еще кого?
   - Сам ты олень. Вот ведь пристал. Ладно, так и быть расскажу, но только потом смотри, на меня не обижайся и не проси развернуть лодку обратно. Ты понял меня!?
   - Вот ничего себе предисловие. Нет уж, тогда лучше и не рассказывай. - Миша уже пожалел, что начал ее расспрашивать.
   - Ну, то-то же.
   Какое-то время они плыли молча, и тишину лесного озера нарушали лишь всплески весел да печальные крики какой-то лесной птицы со стороны ближайшего берега. Миша сидел, насупившись, и ему опять было стыдно из-за того, что девчонка видела живьем мерзкое чудище и не испугалась, а ему - парню - даже слышать об этом страшно.
   - Ладно, рассказывай, - не выдержав натисков совести, тихо произнес Миша.
   - Чего тебе опять рассказывать? - недовольно переспросила Элен.
   - Чего, чего? Того, чего ты там видела в озере ночью?
   - А не пожалеешь потом, что услышал про него? Подумай хорошо. Тебе это точно надо?
   - Да уж точнее не бывает.
   - Ну, ладно, только смотри, потом на меня не обижайся, я тебя предупредила.
   - Ну, все хватит! Я уже слышал об этом. Давай, рассказывай!
   - А тебе как рассказывать, страшно или не очень страшно?
   - Чем страшней, тем лучше.
   - Да? Ну, тогда держись!
   - Ничего, и так не выпаду.
   - Держись, говорю за весла, греби теперь ты.
   - А-а. Понятно. Сказала бы сразу, что устала.
   - Да я не устала. Просто половину пути мы уже проплыли, теперь твоя очередь грести.
   Миша и Элен поменялись местами.
   - Ты грести-то, хоть умеешь? - спросила Элен, вопросительно посмотрев на Мишу.
   - Сейчас разберемся. Ты давай, рассказывай уже про свое чудовище.
   Миша, взявшись за весла, с непривычки крутанул несколько раз лодочку, но потом, выровняв ее, уверенно начал грести примерно в том же направлении, куда двигалась Элен.
   Немного собравшись с мыслями, Элен начала рассказывать:
   - Озеро это очень длинное и глубокое. По преданию, оно образовалось оттого, что когда-то давным-давно над этим самым местом пролетала огромная огнедышащая дракониха. Летела она издалека со стороны холодного Северного моря и когда устала, захотела напиться. Прямо на лету раскрыла она свою страшную зубастую пасть, чтобы воды себе зачерпнуть, а в тумане и не заметила, что летит уже над сушей, да так земли и набила себе полное брюхо. Зарылась она тогда в ту глубокую яму, которую сама себе выгрызла, и взлететь уже больше никогда не смогла.
   Потом у нее родились дети, маленькие такие чудовища, а яма стала ей могилой. Эту могилу со временем заполнила вода, да так и поглотила ту дракониху вместе с детенышами. Вот с той поры те самые детеныши и живут в темных глубинах этого озера, а когда им голодно, выползают по ночам на песчаные берега и рыщут тут по округе, как злые лесные тролли, в поисках пропитания.
   - Какая кошмарная легенда, - Миша даже перестал грести, чтобы всплесками воды не привлекать к себе излишнего внимания со стороны мистических созданий холодных и черных глубин.
   - Однажды я задержалась в замке, и плыть по озеру пришлось уже в темноте, - продолжала свой рассказ Элен. Помню, что светила луна, поэтому было не так страшно. Когда я захотела причалить к берегу, то услышала в черных зарослях какую-то странную возню. Вначале я подумала, что это, может быть, кто-то из тех людей, которые иногда приходят за помощью к Нордосу, но потом поняла, что тут что-то не так. Я остановилась недалеко от берега и стала ждать. Как вдруг из прибрежных кустов задом начало выползать блестящее черное существо без меха на коротких когтистых лапах и с головой как у лошади, только гораздо больше и страшнее. Но самое ужасное было в том, что оно волокло за собой какое-то крупное животное, крепко вцепившись ему в загривок длинными, как ножи, кривыми зубищами. Кажется, это был дохлый медведь или, может быть, корова. Существо пыхтело и чавкало до тех пор, пока не скрылось под водой вместе со своей мертвой добычей. Я подождала немного, а потом все же причалила к берегу немного в стороне от того места.
   - А сейчас мы будем причаливать где? - едва слышно прошептал Миша, не в силах разжать зубы от леденящего душу страха. - Где мы будем причаливать? Я тебя спрашиваю! Отвечай! - Мишу трясло как в лихорадке.
   - Ну вот, так я и знала, - как ни в чем не бывало спокойно сказала Элен, - какой же ты все-таки врун. Зря я поверила в твою храбрость. Значит так, ты, если все-таки струсил и умеешь хорошо плавать, можешь нырять в воду и плыть обратно, а я не собираюсь ночевать тут с тобой на самой середине озера и трястись от страха как заяц. Причаливать мы должны вон там, у того высокого дерева, если хочешь засветло добраться до места, греби как можно быстрее.
   Миша как кипятком ошпаренный начал с таким неистовством грести в указанном Элен направлении, что очень скоро лодка была у самого берега.
   - Хорошая скорость, - похвалила его Элен, привязывая лодку.
   - А оно лодочку нашу никуда не утащит? - спросил Миша совсем обессиленный, и оттого немного успокоившийся.
   - Нет. Я думаю, что его интересует только что-нибудь съедобное.
   - Вроде нас с тобой? - тихо спросил Миша.
   - Ну, если тебе так уж приятно считать себя лакомством для детеныша, то, наверно, ты им скоро и станешь, - категорично ответила Элен.
   - Нет, мне это совсем не приятно. Но когда оно выскочит из зарослей, разве у нас будет выбор?
   - Не знаю, про какой выбор ты говоришь, но я уж точно не собираюсь быть заживо съеденной каким-то детенышем.
   - Да почему ты все время говоришь, что это всего лишь детеныш? - продолжал допытываться Миша.
   - Да потому что взрослый дракон должен быть намного крупнее, - ответила, как отрезала Элен. - А крупнее тварей здесь никто никогда не видел, и я думаю, что легенда права, взрослый дракон покоится на дне и вылезти уже никогда не сможет. А от этих маленьких жалких и медлительных детенышей мы с тобой уж как-нибудь да удерем.
   - Маленьких? Жалких? Как же ты про них можешь так говорить? Да они же коров целиком и заживо сжирают!
   - Если называть их маленькими и жалкими хотя бы про себя, то они тогда уже не будут казаться такими ужасными. А вот если сидеть тут и трястись от страха как это делаешь ты, ну, вот тогда, конечно, лучше из дома и носа не показывать.
   - Но послушай, ведь если верить легенде, с тех пор как дракониха зарылась тут в землю, прошло, наверное, несколько тысяч лет. За это время детеныши, если это действительно они, должны были бы, вырасти, и сами давно могли бы стать взрослыми огнедышащими драконами.
   - А ты что изучал жизнь драконов, и точно знаешь, сколько тысяч лет им понадобиться, чтобы дорасти до взрослого дракона?
   - Я, знаешь ли, раньше вообще в них не верил, пока ты мне не рассказала эту жуткую легенду. Да и сейчас я не думаю, что это был именно дракон или тем более его детеныш, - высказал свои сомнения Миша.
   - А по мне так лучше думать, что это всего лишь детеныш. Детеныш самого обыкновенного летучего дракона, а не какая-нибудь неизвестная тварь из преисподней, иначе тогда от страха можно просто сойти с ума.
   - Вот уж никогда бы не подумал, что тебя вообще может что-нибудь испугать, - удивился Миша.
   - Нет, тут ты не прав. Я большая трусиха. Это только с виду смелая, а в душе я трусиха.
   - Ну, если уж ты трусиха, то кто же тогда я?
   Так они, в полголоса переговариваясь, шли по едва заметной лесной тропинке, все дальше и дальше углубляясь в темную чащу леса, которая с каждым шагом становилась все страшней и дремучей.
  
  
  
  
  
  
  
  

ГЛАВА 7.

Таинственный Нордос.

   Начало смеркаться, и Миша, понуро шагая за болтающей о чем-то своем Элен, все чаще и чаще нервно озирался по сторонам. Он ее практически уже совсем не слышал, потому что уши его, как высокочувствительные радары были срочно перенастроены на улавливание непонятных, а иногда и просто зловещих звуков темного и загадочного средневекового леса. Ему все время казалось, что за ними по пятам, скрываясь где-то за кустами и деревьями, неотступно бредут вечно голодные детеныши неизвестной науке ужасной подводной твари. Он уже чувствовал на своем затылке их кровожадные взгляды и точно знал, что они, если только захотят, то могут напасть на него в любую секунду и просто перекусить пополам.
   "Ну, это ж надо, - про себя соображал Миша, стараясь ступать как можно осторожнее, - и как только меня угораздило послушаться эту глупую вздорную девчонку. Да она, похоже, вообще без тормозов. Это куда же она меня сейчас так заведет? В какую страшную дыру? Здесь такая жуткая непролазная глушь. И себя погубит и меня. Ведь то проклятое место потерянных душ, наверное, уже где-то совсем близко. А, возможно даже, что мы уже давным-давно по нему шагаем.
   - Знаешь что?! Давай лучше идти молча, - как-то неуверенно предложил мальчуган все так же продолжающей беззаботно болтать Элен.
   - А что так?
   - Я тут подумал, что если где-то поблизости, ну совершенно случайно сидит в кустах этот...., ну этот...., - Миша, чтобы хоть немного ослабить чувство неприятного липкого страха, безуспешно силился подобрать название как можно ласковее тому дикому существу, которое, возможно, сидит в засаде, но у него это никак не получалось.
   - Ты хочешь сказать, кто-то очень большой злой и голодный? - помогла ему Элен.
   - Ну да, что-то вроде того.
   - И что? Сидит и пусть себе сидит, он ведь нас пока не трогает.
   - Да, но ведь если мы будем идти и болтать как две сороки, он же тогда сможет нас сразу услышать, а когда услышит, то обязательно подкрадется сзади и сцапает.
   - Ну да, тогда, конечно, сцапает, - согласилась Элен.
   - Вот видишь! Столько шли, шли, а в самом конце нас вдруг сожрут. Это ведь будет совсем нехорошо и даже как-то нелогично. А если мы будем идти молча, то тихонько проскользнем мимо него, и он нас не сцапает.
   - Да-а, тогда, пожалуй, не сцапает, - снова согласилась Элен.
   Какое-то время они двигались молча, стараясь ступать как можно тише, и только редкий скрип веток под ногами выдавал их осторожную торопливую походку.
   - Знаешь что Элен, - неожиданно шепотом снова заговорил Миша, - я тут опять подумал, а что если тот который сидит в кустах, сидит как раз там, где мы и собираемся пройти.
   - Ну и пусть себе сидит. Нам-то, что с того? Мы же идем теперь совсем тихо.
   - Ну, как же ты не понимаешь? - прошептал Миша.
   - Да чего же я опять не понимаю? - недовольно спросила Элен.
   - Да ничего ты не понимаешь! Ведь он же не знает, что мы уже идем.
   - Но ты же сам хотел, чтобы он не знал, что мы уже идем?
   - Да, но мы-то тоже не знаем, где он засел в своей засаде, и случайно можем сами на него наткнуться, а еще хуже на хвост ему наступить или на лапу.
   - И что же нам теперь прикажешь делать? Вообще никуда не идти, что ли?
   - Я думаю, что если мы будем говорить очень громко и сразу все, то он подумает, что нас тут много и мы тоже очень большие и страшные. Тогда он сам нас испугается и заранее уползет с тропинки, даже если он на ней все еще сидит.
   - Слушай, когда ты сказал: " Сразу все". Про кого ты еще говорил кроме нас? - спросила Элен и как-то очень подозрительно посмотрела на Мишу.
   - Как про кого? Да не про кого. А что? - теперь уже Миша подозрительно посмотрел на Элен.
   - Просто ты это так странно сказал, что мне даже показалось, что тебе тут что-то в темном лесу показалось.
   Миша остановился и немного дрожащим голосом произнес едва слышно:
   - Что тебе показалось, что мне показалось?
   - Ну, мне показалось, что кроме нас двоих ты говорил еще про кого-то.
   - Да не про кого я не говорил. Да ведь тут, кажется, и нет никого кроме нас, - при этих словах Мише стало не по себе.
   - Все правильно, но мне показалось, что тебе вдруг показался тот, кто за нами увязался.
   Миша от неожиданности резко оглянулся и отпрыгнул в сторону.
   - Кто? Кто увязался?
   - Ну, что ты так беспокоишься? - с усмешкой продолжала Элен, - я же сказала, что мне просто показалось, что кто-то увязался.
   - Опять эти твои глупые шуточки, - злобно прошипел Миша.
   - Прости меня. Но ты же сам виноват, то давай молчать, то давай орать. Выбери что-то одно, а потом уже и предлагай.
   - Послушай, неужели тебе совсем не страшно? Ведь так не бывает, чтобы совсем, совсем не было страшно.
   - Ну, с чего это мне может быть страшно, если я тут уже много раз проходила и одна и ночью, к тому же Нордос научил меня очень легко и просто побеждать любой самый жуткий страх.
   - А-а, тогда все понятно, а я-то думаю, и чего это ты вдруг стала такая смелая. Тебя этому оказывается, Нордос научил. Тогда пусть он и меня тоже научит.
   - Это несложно. Этому я и сама легко могу тебя научить.
   - Ничего себе - "несложно". Ничего себе - "легко", - попробовал возразить Миша. - Да ведь это же страх! Понимаешь? Животный страх! Разве его можно победить?
   - Страх это просто чувство. С ним справиться совсем не трудно, потому что это твое собственное чувство, и оно всегда сидит в одном и том же месте - внутри тебя. А если ты знаешь, где находиться то, что мешает тебе жить, то можешь всегда до него легко добраться и просто его убить.
   - Кого убить? - Миша даже опешил.
   - Кого, кого? Да не кого! Страх свой убить! Понял!?
   - Ничего себе! - удивился Миша. - Взять и просто убить. Ха, ха, ха, страх свой убить. Скажешь тоже. Да он тебя саму вперед убьет. А что же тогда, по-твоему, сложно?
   - Ну, вот, скажем, управлять миром намного сложнее будет.
   - Как это миром? Всем миром что ли? Да что ты такое говоришь? Разве это возможно? - Миша никогда не слышал ничего подобного.
   - Сначала нужно научиться управлять собой, - начала объяснять Элен, - своими чувствами и желаниями это сравнительно легко, потому что они зависят только от тебя самого. Потом немного посложнее, ты должен будешь научиться управлять своей судьбой, а вот это уже зависит не только от тебя, но и от тех, кто тебя окружает, враги там или друзья. Дальше еще труднее будет, если ты научился управлять своей судьбой, то можешь пробовать влиять на судьбы других людей, но тут будь осторожен, это умение граничит с колдовством. А вот когда ты уже можешь управлять людьми и их судьбами, то тебе подвластно все, с чем или кем ты соприкасаешься в этом мире, но только в этом мире.
   - Как это только в этом мире? А что есть еще и другой какой-то мир? - Миша был потрясен логичностью и простотой рассуждений обычной средневековой девчонки.
   - А сам-то ты откуда? Не из другого мира, что ли? Нордос говорит, что миров очень много.
   - Верно, - согласился Миша, - наверное, ты права. А дальше что?
   - А дальше все. Ты достиг самой вершины мастерства, тебе подвластны судьбы, а это считай что и сами жизни людей. Это очень большая ответственность. Куда уже дальше?
   - Ну, надо же, как это у тебя все так просто получается, - удивился Миша.
   - Нет, это только кажется, что все так просто. Даже Нордос говорит, что это очень непросто и доступно далеко не каждому.
   - А миры? Ты говорила про другие миры, про тот мир откуда я. Нордос, что он знает про мой мир? Может, он знает, как мне туда вернуться? Может быть, существует еще какая-нибудь ступень мастерства, которая позволяет проникать из одного мира в другой?
   - Может, и существует, но только об этом ты уже скоро сам у него и спросишь.
   - А когда я его увижу? - мгновенно оживился Миша.
   - Да мы уже почти пришли. Вон его дом, - Элен указала рукой куда-то вперед, и Миша едва разглядел за деревьями во тьме сгущающихся сумерек высокую каменную стену с маленькой и крепкой дверцей.
   - Вот это заборчик, - подойдя ближе, сказал Миша. - Через такой не то, что детеныш ни один взрослый дракон не перепрыгнет. За такой стенкой жить нестрашно. А вот и калиточка. Будем стучать или просто дернешь, деточка за веревочку, дверь и откроется?
   - Хм, а откуда ты знаешь про эту веревочку? - удивилась Элен, засунув руку под дверь, в поисках предполагаемой веревочки.
   - Секрет фирмы, - невозмутимо ответил Миша. - Ты думаешь, что только вы с Нордосом такие умные? Я тоже кое-что могу.
   - Фирма это кто, твоя крестная фея? - удивленно спросила Элен.
   - О-о-о, это долго объяснять, а сейчас я думаю, для этого у нас уже не остается времени. Я прямо чувствую, что что-то ждет меня за этим забором. Прямо чувствую!
   Элен, наконец-то, нашарив потайной шнурок, потянула его, и дверь тихонько отворилась.
   То, что увидел Миша, глянув за дверь, его немного разочаровало. Бревенчатый домик без окон посередине двора, окруженного со всех сторон высоким каменным забором, оказался самым обыкновенным.
   - Как-то странно, - сказал Миша, - и это здесь проживает великий мудрец и мыслитель, колдун и учитель - господин Нордос.
   - Что же тут странного? - спросила Элен.
   - Я-то думал, что у него дом какой-нибудь такой необычный.
   - Дом как дом - самый обыкновенный, и сам Нордос тоже обычный человек только очень умный и удивительный. С ним так интересно.
   - Ой, смотри колодец, - воскликнул Миша, - давай хоть воды попьем, а то весь день во рту ни капли.
   - Давай. В этом колодце очень вкусная вода, - с радостью согласилась Элен.
   Они напились воды прямо из небольшого деревянного ведра, и Элен повела Мишу к дому. Чем ближе они подходили к входной двери, тем тяжелее и мрачнее становилось на душе у Миши, весь его организм начал активно сопротивляться дальнейшему продвижению вперед, тело становилось чужим, ноги делались ватными и отказывались идти в сторону дома Нордоса. Он остановился немного отдышаться.
   - Что случилось? - удивленно спросила Элен.
   - Ой, не знаю, - ответил Миша и схватился за живот.
   - Тебе, что плохо?
   - Да, у меня что-то с головой.
   - А чего за живот держишься?
   - И с животом тоже. И с ногами. Они все перестали меня слушаться.
   - Да кто они?
   - Они это все они: ноги, голова, живот. Они меня куда-то не пускают. Может, в дом Нордоса?
   - Не говори ерунды. Ты, наверное, случайно выпил с водой муху или же головастика, и тебя просто немного тошнит, ведь ты проглотил их почти живьем, - предположила Элен.
   - Ай, не говори так противно. Мне от этого еще хуже стало. И почему это почти живьем?
   - Да потому что они все еще в тебе шевелятся.
   - Ой, ой, ой, замолчи немедленно, а то из меня сейчас обратно полезут все твои мухи и лягушки.
   - Я, между прочим, ни про каких лягушек не говорила, врать-то не надо, - возмущенно возразила Элен. - Большую жирную лягушку тебе в жизни не проглотить. Даже и не пытайся! Я говорила про очень маленького беззащитного головастика, он же скользкий и с хвостиком, ты запросто мог его проглотить и даже не заметить, в этом нет ничего страшного, так иногда случается.
   - Перестань немедленно, - захрипел Миша. - Я никого не глотал. Ни мух! Ни головастиков! Ни жаб зеленых! Никого! Тебе понятно?
   - Да ладно тебе. Сейчас войдем в дом, и если ты болен, Нордос тебя быстро от всего вылечит.
   Элен одной рукой обхватила Мишу за пояс, а другой взяла за руку и почти силой потащила в дом. Мальчишка весь сжался в комок и, кое-как переставляя ноги, поплелся за ней, почти уже ничего не соображая.
   Способность быстро соображать, а вместе с этим и желание стремительно удирать вернулись к Мише одновременно, как только дверь в дом распахнулась, и он увидел во всей красе один из самых последних реальных кошмаров своей жизни. В дверях стоял тот злобный и мерзкий старикашка, пытавшийся в свое время вытряхнуть из Миши его несчастную душу со всеми потрохами, и от которого он так ловко удрал, закрыв его в комнате вместе с огромным черным псом.
   Здороваться со старым знакомым и тем более извиняться перед ним за содеянное, Миша счел более чем неуместным. Он ловко вывернулся из рук Элен, пулей пролетел через весь двор, одним рывком открыл дверку в заборе и, не чувствуя под собой ног, понесся куда-то в ночной лес, совершенно не разбирая дороги.
   Ветки хлестали его по лицу, сучья царапали, но он, будто, ничего не чувствовал. Он знал только одно, что надо как можно скорее бежать и бежать из этого действительно опасного и явно заколдованного места, куда-нибудь подальше.
   "А Элен, как она могла затащить его в логово этого колдуна Нордоса? - на бегу соображал Миша. - А я-то? Вот дурак! Нашел, кому доверять. Да, по ней сразу видно, что она самая что ни на есть настоящая начинающая ведьма, которая только того и ждет, чтобы заманить в свои сети несчастного путника, а потом и затащить его к своему учителю-колдуну на расправу. Значит, я все-таки был прав, когда думал, что она с Нордосом заодно", - думал Миша, убегая все дальше и дальше от страшного дома, куда глаза глядят.
   Глаза его, если говорить честно, глядели совсем не так далеко, как ему хотелось бы, потому что ночь надвигалась темная и надвигалась неумолимо, но в сумраке Миша все же мог еще различать какое-то подобие тропинки под ногами.
   "Буду бежать, пока хватит сил, потом где-нибудь спрячусь и отсижусь. В лесу-то они меня ни за что не найдут, а потом я уж чего-нибудь придумаю", - продолжал он прикидывать свои скромные возможности.
   Прошло минут двадцать с тех пор, как Миша вырвался из цепких пальцев Элен. Бег его был уже не столь стремителен как в начале, но он все еще продолжал упрямо двигаться вперед, немного пошатываясь из стороны в сторону.
   Неизвестно насколько долго еще Мише хватило бы сил пробираться так сквозь ночной лес, если бы он вдруг не уперся руками в скалу, которая как непреодолимая преграда выросла перед ним на пути. Он задрал голову и увидел в просветы между зарослей звездное небо и где-то еще выше темной кроны самого высокого дерева черный силуэт верхушки скалы. Взбираться вверх на почти отвесную стену ночью было сущим безумием, поэтому Миша попытался на ощупь обойти ее справа, так как ему показалось, что заросли в этом направлении более проходимые.
   Двигаясь очень осторожно, он ощущал под ногами мягкую мшистую поверхность, а под ней странные шаткие камни. Сделав несколько неуверенных шагов, Миша почувствовал, что камни, неожиданно сорвавшись со своего привычного места, начали резко уходить у него из-под ног и, скатываясь куда-то вниз, уже начинают увлекать его следом за собой. Чтобы не свалиться в крутой овраг или яму, внезапно образовавшуюся под ногами, он успел лечь на спину и попытался хотя бы остановить это стремительное скольжение, цепляясь руками за колючие ветки, но плавный спуск резко оборвался, и Миша камнем полетел в черную прохладную бездну.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  

ГЛАВА 8.

Могильная яма.

   Последнее, что вспомнил Миша, когда очнулся, что, падая, он сильно ударился головой обо что-то твердое отчего, видимо, и потерял сознание. Но в отключке он, вероятно, был совсем не долго, потому что земля и мелкие камушки, увлеченные его стремительно падающим телом, все еще продолжали сыпаться ему на голову. Вокруг него была кромешная тьма, и только где-то вверху едва слышно поигрывал листвой легкий ветерок. Мише почему-то было почти не страшно, и даже приличная шишка на затылке не могла сильно омрачить его приподнятого настроения оттого, что он в очередной раз так ловко одурачил всех своих врагов.
   "Ладно, - думал мальчуган. - Это все, конечно же, хорошо, убежать-то я, допустим, от них убежал, но вот куда я прибежал, это еще вопрос, теперь ведь надо будет как-то отсюда выбираться. Не ночевать же тут в холодной и сырой яме". Опершись на колени, он начал осторожно шарить вокруг себя руками в надежде найти какую-нибудь палку, с помощью которой можно было бы попытаться выбраться на поверхность. Палку Миша нащупал почти сразу, но она оказалась какой-то коротковатой и слишком уж тонкой для столь серьезного дела, поэтому он тут же отбросил ее в сторону. Вторая палочка оказалась удивительно похожа на первую, такая же короткая и слегка изогнутая. Каково же было изумление Миши, когда и третья палочка оказалась почти точной копией первых двух. Этот факт Мишу слегка озадачил, и он решил еще внимательнее ощупать ее, потому что в такой жуткой темноте визуально изучать странную находку не представлялось никакой возможности. Палочка на ощупь оказалась очень твердой и крепкой, к тому же напоминала ему, что-то до боли знакомое.
   "Странная какая-то эта палочка, такая прикольная, кажется, где-то я уже видел нечто подобное", - думал Миша, продолжая сжимать в одной руке находку, а другой рукой шарить вокруг себя. И вот тут он вдруг с содроганием ощутил, как его пальцы уткнулись во что-то очень мягкое и до омерзения рыхлое сильно напоминающее чью-то некогда живую, а теперь уже, очевидно, мертвую, давно полуистлевшую плоть. Миша сразу же вспомнил, где он видел точно такие короткие палочки. Одновременно с этим воспоминанием весь его организм обдало жаром адреналина, который мощной дозой резко выплеснулся в кровь по приказу мгновенно прояснившегося сознания. Да, это была самая настоящая человеческая реберная кость, он когда-то видел точно такие же на макете скелета в кабинете биологии.
   "Да я ведь в могилу провалился?" Миша с ужасом и омерзением отбросил кость куда-то перед собой в темноту мертвецкого кошмара, словно желая срочно вернуть ее законному владельцу или хотя бы отпугнуть его этим. Потом он резко развернулся и начал дрожащими руками с остервенением цепляться за камни и выступы в стене, пытаясь как можно скорее выкарабкаться из этой ужасной могильной ямы. Некоторые из вывернутых из земляной стены крупных камней оставались у Миши в руках, и тогда он с силой отшвыривал их, не оглядываясь, куда-то себе за спину, будто хотел поразить ими, стоящего сзади невидимого покойника. И этого жуткого покойника ему его же собственное до боли воспаленное воображение рисовало очень ярко и красочно. Но все было напрасно, чудовищная глубина ямы и ее почти вертикальные стены не оставляли никакой надежды на скорейшее освобождение.
   Зубы Миши гулко стучали от страха, создавая в мозгу иллюзию далекой пулеметной перестрелки, но все же в небольших перерывах между соседними очередями Мишин слух иногда выхватывал какие-то странные посторонние отзвуки, которые, казалось, совсем не имеют никакого отношения к происходящим здесь и сейчас событиям. Это были звуки, напоминающие гулкие раскатистые удары чем-то твердым по чему-то огромному и полому внутри. Они доносились откуда-то сзади, причем издалека, что могло говорить лишь о том, что этот подземный могильный склеп, в который он неожиданно провалился, имеет довольно приличные размеры. Решив, что уже просто сошел с ума или же и в самом деле находится тут не один, насмерть перепуганный мальчишка, не имея других более весомых аргументов спасти свою жизнь, резко выдернул из-под ног два увесистых камня. До боли сдавив их пальцами, он обернулся лицом к незримому ужасу тьмы и, замахнувшись на него обеими руками, приготовился к атаке.
   Ожидать нападения пришлось довольно долго, и Миша даже успел прикинуть, что за это время при желании на него могли бы уже наброситься раз восемь. Но вместо этого лишь полнейшая гробовая тишина зловеще напоминала, что эту могильную яму ему в лучшем случае посчастливилось делить лишь с древними полуистлевшими трупами, чьими костями тут, вероятно, было усыпано все вокруг. Но, как известно, покойники, если, конечно, мыслить здраво, совершенно не способны на какие-то нападения и тому подобные мерзкие выходки без помощи колдовских или иных потусторонних сил. Но кто из простых смертных сможет мыслить здраво в подобной ситуации? То-то же. Поэтому в голову Мише начало назойливо лезть все что ни попадя и мерещиться всякая кладбищенская гадость от очнувшихся после длительной спячки вампиров и вурдалаков до самых уродливых и мерзких исчадий ада с рогами и копытами. От этих бесконечно долгих и весьма навязчивых мыслей несчастному мальчишке становилось все хуже и хуже, и чтобы от страха окончательно не двинуться рассудком и хоть как-то разрядить невыносимую обстановку, он с криком:
   - На сволочь, получай! - со всей силы, на какую только был способен, зашвырнул один из приготовленных камней куда-то во мрак. Каково же было его изумление, когда камень, ударившись обо что-то твердое, издал именно тот посторонний звук, который, как ошибочно предполагал Миша, издавали местные покойники, изредка бухая в свои жуткие похоронные барабаны. Это открытие его вначале даже немного успокоило, но потом сразу озадачило. Получалось, что этот странный звук издавал он сам, беспорядочно швыряя камни себе за спину, когда пытался выбраться на поверхность, и никакие мерзкие покойники со своими нелепыми барабанами тут были совершенно ни при чем.
   Для верности Миша кинул в том же направлении второй камень. Звук был точно такой же, камень будто ударился обо что-то огромное и крепкое очень напоминающее пустую железнодорожную цистерну. "Но что же здесь делает железнодорожная цистерна? И цистерна ли это? А если не цистерна, то что? Огромная бочка? Труба? А может, это металлический могильный саркофаг? А может быть, это вообще ворота в преисподнюю?" - Мучимый массой новых и новых вопросов, Миша при этом не имел ни малейшего желания предпринимать хоть какие-нибудь действия к их скорейшему разрешению. Ведь где-то тут во мраке, причем совсем близко, покоятся настоящие человеческие останки, а может, даже и еще неизвестно что или кто.
   Кое-как прокрутив в голове сложившуюся ситуацию, Миша решил несколько приутихнуть, логично полагая, что излишний шум может сильно ускорить досрочное пробуждение зловещих обитателей подземного провала, если, конечно, таковые имеются, и вызвать у них страстное желание во что бы то ни стало познакомиться со столь непрошенным гостем и нарушителем их вечного спокойствия. А подобное знакомство было сейчас совсем не в его интересах.
   Кое-как оценив глубину и крутизну отвесных стен ямы, Миша понял, что и с отходом из столь негостеприимного места ему пока тоже придется немного повременить. Он тихонько всхлипнул, присел на корточки и приготовился ждать рассвета, который должен был бы хоть как-то приоткрыть завесу тайн и загадок, свежая порция которых вновь обрушилась на него мощной и страшной лавиной.
   Ночь прошла относительно спокойно, если не считать того, что Миша несколько раз сидя засыпал и опять просыпался, вздрагивая от малейших шумов и шорохов, о происхождении которых он старался даже не думать. В силу известных обстоятельств мальчишка старательно гнал от себя подальше все самые страшные догадки, но у него это получалось очень плохо. В этой ситуации ему оставалось только одно - зажимать ладонями уши, чтоб хотя бы не слышать этих пугающих звуков и еще сильнее вжиматься в земляную стену той чудовищной ловушки, в которую он так нелепо попался.
   Наступление рассвета Миша проспал, потому что, когда он в очередной раз вздрогнул и проснулся, солнце уже радостно и беззаботно подсвечивало зеленую листву на верхушках деревьев. Это первое, что он увидел, потому что голова его запрокинулась во сне назад и уперлась макушкой в земляную стену. Мише сразу же вспомнились все его ночные могильные кошмары, и ему сейчас совсем не хотелось отводить взгляда от этого голубого чистого неба и зеленой листвы, которая в столь трагический момент имела наглость так беспечно колыхаться на ветру в свое удовольствие.
   "Может, я уже в последний раз вижу все это, - думал мальчуган, боясь пошевелить онемевшими и немного затекшими конечностями. - Вот сейчас только немного шевельнусь, и добрый десяток вконец изголодавшихся вампиров или упырей тут же вонзят в мое несчастное тело свои длинные грязные клыки. А уже потом, спустя несколько мучительных часов или даже минут, если конечно верить легендам, мне тоже придется стать одним из них - таким же мерзким и ужасным кровопийцей. Ох, и много же их, наверно, наползло сюда полакомиться из соседних могил? Расселись тут себе преспокойненько в кружок около меня, истекают слюнками от нетерпения и ждут - не дождутся, когда я проснусь, чтобы тут же наброситься. Это ведь они, конечно же, всю ночь шебаршились во тьме, выбираясь из своих полусгнивших гробов на запах моего молодого ароматного тела. Но тогда почему они до сих пор еще не растерзали меня, и ведут себя слишком уж тихо, словно первоклашки на своем первом уроке? Может быть, просто я их самая первая жертва, и они сидят себе, никуда не торопятся, понимают, что все равно никуда от них не сбегу, смакуют и растягивают свое кровопийское удовольствие?
   А-а, все понятно, я же сижу на свету, а они его не любят. Ох, как не любят! Тогда чего же мне их бояться? Раз до сих пор еще не съели, то пока не стемнеет, уж точно не съедят. А мне теперь, что остается? Торчать тут до самого вечера, глядеть в их печальные голодные глаза и делать вид, что мучаюсь угрызениями совести оттого, что пока не зайдет солнышко, к сожалению ничем не смогу им помочь. Нет, нет, это выше моих сил, лучше уж буду отсюда как-нибудь потихоньку выбираться ".
   Миша зажмурился и начал незаметно опускать голову на ее привычное место, при этом, осторожно приоткрывая один глаз так, чтобы это не смогли заметить воображаемые кровопийцы, в негласном присутствии которых Миша почему-то почти не сомневался.
   Сквозь прищуренный глаз никаких вампиров, а так же каких-то иных кровососущих созданий, включая оводов, комаров и прочих мелких мошек, поблизости не наблюдалось. Тогда, чтобы уже окончательно развеять остатки ночных кошмаров, Миша смело открыл сразу оба глаза. То, что он вдруг увидел, позволило ему не только разогнать все его недавние страхи, но даже и забыть о них на какое-то время.
   В самом конце немного уходящей вниз небольшой пещеры, в которую он случайно провалился ночью, лежала на боку немного присыпанная землей виновница всех несчастий свалившихся на него за последнее время - его недавняя знакомая. А вот попробуйте догадаться, кто?
   Нет, нет, ну, что вы, конечно же, не Элен. Как вы могли такое подумать? Это была всего лишь та самая летающая тарелка, из которой рассеянные инопланетяне имели неосторожность выронить один из своих хитроумных приборчиков, вследствие чего несчастный земной мальчишка затерялся в загадочных лабиринтах темного прошлого, лишившись всех привычных для него благ цивилизации. Но справедливость наконец-то восторжествовала. Вот она лежит, поверженная, под землей. Да, собственно говоря, точно там же, где теперь и он сам.
   "Вот так встреча, - подумал Миша. - Ну что ж, так ей и надо. Нечего было без надобности своими опасными приборчиками везде разбрасываться. Это что же тогда получится, если каждый, кому не лень, начнет разбрасывать, где ни попадя всякие свои опасные приборчики: круглые и квадратные, прямоугольные и продолговатые? Так и народу на земле не останется". Так или примерно так думал мальчишка, но чем больше он думал о тарелке, выпуская в ее адрес пары справедливого гнева, тем больше жалости и сострадания появлялось в его душе по отношению к разбившимся братьям по разуму.
   "Видимо, это и в самом деле очень уж гиблое место, что даже пришельцы здесь погибают. Прав был кузнец Робин, зря я сюда пошел! Зря! Это все она - Элен - специально подстроила. А ведь мне внутренний голос подсказывал: "Не слушай ее! Беги, пока не поздно!" Это все ее колдовство, ее злые чары. Оболтала! Оболванила!"
   - У-у, попадись только, уж я тебе тогда задам! - последнюю мысль Миша произнес вслух, погрозив кулаком куда-то вверх.
   - Так, стоп! А где же те мертвецы, которые тут меня всю ночь пугали? Где покойники? - так же вслух продолжал размышлять Миша, растерянно оглядываясь вокруг с видом человека, неожиданно покинутого старыми добрыми друзьями.
   - Что, никого нет, все разбежались?
   Вот тут только он заметил, что истлевшие и полуистлевшие трупы в пещере все-таки имеются. Да это были самые настоящие трупы, но только совсем не людей, а нескольких несчастных животных: лис или барсуков, которые, как и Миша, случайно попав сюда однажды, остались тут навечно.
   - Вот, оказывается, чьи кости я принял за человеческие! Это что же получается? Я, тут зря, что ли, всю ночь трясся от страха? Даже обидно как-то.
   Потом подумал немного и добавил:
   - Хотя, пожалуй, нет, пусть уж лучше будет зря, чем не зря.
   Тут Миша поймал себя на том, что говорит сам с собой, и дальше решил думать уже не вслух. "Так ведь и "крыша" может потихоньку съехать". Он потрогал себя за голову и слегка успокоился, "крыша" немного побаливала, но была на месте.
   Миша еще раз огляделся вокруг. При свете дня все здесь казалось совсем не страшным, ну, или почти не страшным, поэтому он осторожно начал обследовать свое временное прибежище. В глаза сразу бросилась одна характерная деталь. Пещера была явно искусственного происхождения, и своим происхождением она была обязана этой самой летающей тарелке. Та, видимо, благодаря стараниям абсолютно "безбашенного" пилота, носилась тут по окрестности как угорелая и, врезавшись в скалу на поверхности, сначала боком углубилась в грунт метров на шесть, оставив за собой большое отверстие, а потом еще метров семь двигалась почти горизонтально уже под землей. Скорость тарелки, вероятно, была чудовищной, а корпус очень крепким, отчего стены и потолок пещеры кое-где были слегка обуглены, а местами даже частично оплавлены. На видимой же стороне тарелки не было не-то что серьезных повреждений, не наблюдалось даже вмятин и мелких царапин.
  
  
  
  
  
  
  
  

ГЛАВА 9.

Летающая тарелка.

   "Вот она, их чудо-техника!", - прикидывал Миша, осторожно подходя ближе к тарелке, чтобы лучше рассмотреть летательный аппарат пришельцев. Судя по всем признакам, авария произошла довольно давно, поэтому пытаться обнаружить живых инопланетян на месте крушения Миша особенно не рассчитывал, а вот поживиться чем-нибудь съедобным ему представлялось вполне возможным. "Может быть, у них даже найдется несколько баночек каких-нибудь инопланетных консервов, а то с утра так есть хочется?", - предположил мальчишка. Он сразу представил себе, как, пробравшись в тарелку, развалится в мягком пилотском кресле и начнет уплетать за обе щеки всяческую внеземную вкуснятину.
   С этими радужными мыслями Миша, наконец-то, приблизился к объекту, всецело захватившему его восхищенное сознание. Он без всякой опаски, но с каким-то благоговейным трепетом в душе сначала чуть дотронулся, а потом очень нежно, словно это была огромная морская черепаха, погладил тарелку по ее гладкой блестящей поверхности. Она оказалась на удивление приятной на ощупь и, как ему показалось, даже немного теплой, будто это и в самом деле был какой-то гигантский живой организм.
   Всю Мишину злость на "тарелочку", так он ласково назвал ее про себя, как ветром сдуло. "Она же не виновата, что я оказался таким глупым. Начал без разбора давить на все кнопки подряд. Вот так мне и надо. А пришельцы, может быть, они просто хотели спасти меня. Переместились за мной в Средние века и тут потерпели крушение. Возможно, они все еще там внутри в состоянии анабиоза лежат в каких-нибудь морозильниках, как вмерзшие в лед лягушата, проснуться не могут и ждут не дождутся, когда я их спасу". Мишиной фантазии не было предела, но тут его осенило. "А не про этих ли неземных сущностей было написано в послании? Ну, точно! Как же я сразу-то не догадался? Надо срочно влезать внутрь, спасать пришельцев, а они уже потом и меня спасут. Это ведь так просто!"
   Просто было об этом только подумать, а вот осуществить задуманное оказалось куда сложнее. Миша понял это минут через сорок после нескольких бесплодных попыток осуществить свой благородный план. Что-то наподобие люка он обнаружил вверху почти сразу, прямо по центру лежащего чуть на боку летательного аппарата пришельцев. При полном отсутствии каких-либо инструментов и малейших признаков вблизи предполагаемого люка кнопок или рукояток Миша, пользуясь одними только камнями и веточками, умудрился перепробовать с десяток различных способов проникновения внутрь НЛО, с помощью подручных средств. Последний способ по своей простоте и незамысловатости был наивен до предела, когда мальчуган несколько раз пытался интеллигентно постукивать по люку костяшками пальцев, а потом, прижав ухо к его гладкой серебристой поверхности, с видом знатока очень вдумчиво и глубокомысленно прислушиваться. Эффект был, примерно, таким же как, если бы в конец изголодавшийся комар пытался ударами своего хоботка по броне выманивать из танка боевой экипаж. Одним словом, Миша перепробовал все способы, кроме одного - единственно верного.
   От полной безысходности он решил прибегнуть к великой народной мудрости и начал вспоминать различные поговорки на заданную тему:
   "А ларчик просто открывался. Все гениальное просто. Проще пареной репы. Просто, просто, просто. Да, открываться должно очень просто, но просто по логике иного разума, - пытался анализировать мальчуган. - Где-то раньше я слышал, что пришельцы, похищая людей, втягивали их в свои тарелки с помощью некоего луча, вроде того, который я видел, когда эта тарелка гналась за мной. Явно, что лучом они управляли изнутри. Это и понятно, там у них находится вся аппаратура, нажал кнопку и добыча уже твоя. А вот если во время своей охоты пришелец находится снаружи? Можно предположить, что он пользуется пультом дистанционного управления? Наверное, можно, но для такой совершенной цивилизации, я думаю, это слишком примитивно. Какая может быть следующая ступень управления техникой после кнопочной? Вероятнее всего, телепатическая. Ой, нет, телепатия - это когда читают чужие мысли, а когда мыслями двигают, то это уже называется телекинез. Конечно! Вот ведь, как у них ларчик-то просто открывался. Как же я сразу-то не догадался? О-о, даже стих прикольный получился".
   Тут Миша спрыгнул с тарелки на землю и от радости, пританцовывая, попытался исполнить что-то вроде рэпа:
  
  
  
   Ларчик просто открывался.
   Как же я сразу не догадался?
   Стих прикольный получился.
   Мальчик Миша отличился.
  
  
  
   "Рэп-то, может, и получился, а вот я все равно голодный остался", - слабенькая рифма, вроде, опять начала вырисовываться, но на эту грустную тему сочинять продолжение песенки почему-то уже совсем не хотелось.
   "Ну, допустим, что я прав, и попасть внутрь можно усилием воли или мысли. Но где я найду такого умельца, который способен творить подобные чудеса? Остается только попробовать самому. Других вариантов просто нет".
   Миша, скрестив ноги, уселся на середину люка и с видом достопочтенного индийского йога, отрешенно впавшего в свой самый глубочайший транс, принялся, методично раскачиваясь из стороны в сторону, старательно представлять себе плавно открывающийся проход куда-то внутрь летающей тарелки.
   Прошло несколько томительных минут, но почти ничего существенного не произошло, если не считать того, что мальчуган, практически не спавший всю ночь, преспокойно уснул точно там же, где и сидел, аккуратно и очень компактно свернувшись маленьким скромным калачиком.
   Когда же Миша неожиданно проснулся, то вспомнить, что ему снилось и снилось ли вообще что-нибудь, так и не успел, потому что увидел такое, отчего не сразу сообразил, как его зовут, кто он такой и где сейчас находится.
   Миша медленно и очень спокойно плавал внутри какого-то бледно-зеленого светящегося тумана, который был настолько густым и плотным, что когда мальчишка приблизил к глазам ладонь своей руки, то едва мог различить ее смутные очертания. Миша именно плавал, а не сидел или стоял, потому что ощущал, где верх и где низ, но совершенно не чувствовал под собой никакой твердой опоры.
   Можно было бы предположить, что вокруг него жидкость, которая и удерживает его в таком странном подвешенном состоянии, но не было чувства сырости, и он мог свободно дышать, не чувствуя ни вкуса, ни запаха вдыхаемого тумана. Когда же Миша резко выдыхал, эту зеленоватую газообразную субстанцию, то она словно дымок очень необычно закручивалась волнообразными бурунчиками, создавая вокруг его носа самые невероятные и причудливые узоры.
   Дрыгая конечностями в поисках предполагаемой опоры, словно кузнечик подвешенный на веревочке, Миша вдруг начал замечать, что туман постепенно оседает, засасываясь куда-то вниз, медленно опуская его на твердую и ровную поверхность.
   Пока он висел в зеленом тумане, то абсолютно не испытывал никакого чувства страха и его разбирало лишь безмерное любопытство. Но как только сквозь медленно рассеивающуюся дымку стали проявляться сумрачные очертания какого-то странного и очень необычного помещения воспоминания, догадки, а с ними и страхи начали постепенно возвращаться обратно. Миша тут же предположил, что это коварные пришельцы как-то втянули его в свой летательный аппарат и, возможно, сейчас уже подвергают каким-то невероятным испытаниям.
   Туман продолжал отступать куда-то за спину, раскрывая перед Мишей панораму тускло освещенной круглой комнаты. Неприятное ощущение беззащитности и тревоги заставило его срочно отыскивать для себя хоть какое-нибудь маломальское укрытие, и он, инстинктивно пригибаясь, начал медленно пятиться задом, безуспешно пытаясь маскироваться в последних сгустках исчезающего зеленоватого тумана.
   Сделав несколько небольших шагов назад, Миша зацепился за какой-то крючок штаниной и завалился на спину, больно ударившись плечом обо что-то очень твердое и острое. Тихонько вскрикнув, он немного привстал и, схватившись за ушибленное место, принялся усиленно растирать его ладонью. Как только боль немного поутихла, Миша сразу обратил внимание на тот странный предмет, который причинил ему боль.
   Зеленый туман уже почти улетучился, и Миша разглядел на черном блестящем полу среди всякого инопланетного хлама вещицу, которую ни один мальчишка ни с чем другим никогда бы не спутал. Это, конечно же, было самое настоящее оружие. Миша еще не знал, как и чем оно стреляет, но то, что это именно оружие он был абсолютно уверен. Миша тут же поднял его обеими руками как можно осторожнее, чтобы оно вдруг случайно не полоснуло каким-нибудь неведомым смертоносным лучом куда ни попадя, и, забившись под некое подобие стола в центре комнаты, приготовился держать настоящую круговую оборону.
   В помещении, где очутился Миша, было довольно сумрачно. Всюду валялись какие-то странные предметы, о назначении которых ему задумываться пока еще было некогда, так как он полностью сосредоточил все свое настороженное внимание на обнаружении живых инопланетных существ. Какие они будут? Дружественные или враждебные? Злые или добрые? Именно это его сейчас беспокоило больше всего на свете, но таинственные хозяева летающей тарелки, видимо, и сами уже где-то очень старательно прятались и упорно не желали показываться ему на глаза.
   Такое томительное ожидание неизвестности очень скоро стало Мише надоедать и постепенно перерастать в тревогу и даже ощущение какой-то страшной и смертельной опасности. От такого неимоверного внутреннего напряжения его руки начали заметно подрагивать, а вместе с ними начало подрагивать и неизвестное инопланетное оружие.
   "Может, они испугались, что я захватил их пистолет, сразу все попрятались, и теперь уже сами меня бояться?" - предположил Миша. Он вновь и вновь оглядывал помещение, но никаких живых существ или хотя бы роботов в комнате не наблюдалось.
   "Да, куда же вы все подевались? Ведь кто-то же меня сюда втащил? - Миша был в полном недоумении. - Может, люк открылся сам собой, как-нибудь автоматически? А может, это я силой своей мысли открыл его? Ну, да! Так оно и есть! Я ведь точно помню, что заснул, а мозг-то мой продолжал думать о люке, вот он, наверное, и открылся. Чего же я тогда испугался? Да здесь уже давно нет никого. Вон какой тут бардак".
   Миша начал осторожно выбираться из-под стола, бегло озираясь по сторонам. Держа грозное оружие наготове, а палец на спусковом крючке, он чувствовал себя достаточно уверенно и где-то в глубине души даже немного представлял себя не то суперменом, не то матерым охотником за внеземным разумом, не то просто крутым парнем, который может если не все, то очень многое.
   Два раза Миша резко и, как ему показалось, довольно красиво развернулся на сто восемьдесят градусов, как бы желая тем самым застигнуть врасплох коварно затаившихся где-то сзади воображаемых противников. Эти развороты ему очень понравились, и Миша решил эффектно развернуться еще разок, причем сделать это он задумал непременно в затяжном прыжке, но, подпрыгивая, опять зацепился за что-то ногой, потерял равновесие и тут же грохнулся на пол.
   В момент этого неловкого падения грозное инопланетное оружие, почему-то совсем некстати оказавшееся зажатым между неуклюжим Мишиным телом и твердым полом, умудрилось издать странный и очень неприятный хлопающий звук.
   "Неужели стрельнуло?"- подумал Миша, лежа на полу и боясь пошелохнуться. Сильно болела грудь, и что-то мокрое и липкое начало медленно впитываться в рубашку.
   "Это чего...? Это оно в меня попало, что ли...? Это я что, себя так ранил, что ли...? Э-э-э, да я, похоже, себя убил". Мысли вдруг стали какими-то вялыми и печальными, и Миша уныло прикрыл глаза в ожидании скорой и безвременной кончины. "Ну, вот и допрыгался. Может быть, это даже все и к лучшему.... Скорей бы уж тогда прилетали ангелы или как их там у них называют, забирали бы меня в свой мир - мир иной.... Наверное, это будет рай? Ну, конечно, рай, что же еще? Для ада я, думаю, нагрешил маловато. Вот и кончатся теперь все мои мучения и страдания. Какая глупая и нелепая смерть".
   Прошла одна минута, затем вторая, и мальчишке даже показалось, что ломящая боль в груди начинает потихоньку ослабевать.
   "Чего-то ангелы эти задерживаются, - Миша приоткрыл один глаз и слегка приподнял голову, как бы пытаясь разглядеть нерадивых посланцев рая. - Я, конечно, понимаю, дел у этих крылатых ребят и без меня хватает, пока всех покойничков растащат кого туда, кого сюда. А что? Пускай опаздывают. Я ведь, собственно говоря, очень сильно-то туда на тот свет и не тороплюсь, но просто как-то жестковато лежать тут на грязном полу и ждать непонятно кого, да еще и неизвестно с какими вестями. Может, я их все-таки лучше сидя подожду?"
   Миша, осторожно отрываясь от пола, с некоторой брезгливостью отметил, что липкое и мокрое пятно под ним хлюпнуло и густыми толстыми струйками начало медленно стекать по животу куда-то вниз. "Ой, как много крови, - сразу прикинул мальчишка. - Наверное, очень большая рана. Надо бы ее хоть рукой что ли попридержать, чтобы чего-нибудь нужное из меня не выпало. Может быть, еще и самому когда-нибудь пригодиться".
   Миша, стараясь совсем не смотреть на кровь, медленно уселся на пол и бережно приложил руку к груди. Ладонь тут же намокла, но, невзирая на это, он все же попытался на ощупь оценить масштаб страшного ранения.
   Осторожно поводив пальцами под рубашкой, Миша к своему изумлению не обнаружил на теле никаких серьезных повреждений или изменений, кроме разве что мерзкой и липкой жижи явно стороннего происхождения. Он искоса с опаской посмотрел вниз и тут же подпрыгнул как ужаленный. На полу красовалась большая ярко-оранжевая лужа, вытекшая по всей вероятности из лопнувшей колбочки, которая ранее крепилась под коротким стволом инопланетного оружия. Рука и рубашка так же успели окраситься в столь необычайно яркий ядовитый цвет.
   - Ну, я и уделался! - вырвалось у Миши. - Чем-то бы обтереться, что ли?
   Подобрав на полу обрывок какой-то странной шуршащей материи, он начал старательно вытираться.
   Оранжевая жидкость с руки и живота оттерлась довольно быстро, а вот с рубашкой ему пришлось повозиться. Сначала он снял пиджак, затем рубашку, потом бережно расстелил ее на полу и очень долго с большим усердием пытался тереть ее куском все той же странной материи. Конечным же результатом всех его напрасных стараний явилось то, что рубашка совершенно неожиданно разорвалась почти пополам, просто зацепившись за какой-то маленький болтик, торчащий из мелкоячеистого пола. Миша с нескрываемым сожалением и даже прискорбием смотрел на нее несколько секунд и, поняв, что теперь она потеряна для него уже навсегда, небрежно махнул рукой.
   "А-а, найду тут себе чего-нибудь и покруче. А вот пистолетик-то у них совсем хлипенький оказался, чуть давнул он и треснул. Может, они и сами такие же хлипаки? Если так, то я, пожалуй, с ними тогда и голыми руками справлюсь", - с этими мыслями Миша начал более детальное обследование помещения.
   Комната, в которой он находился, была площадью около двадцати квадратных метров и напоминала грузовой отсек. Как уже было отмечено, внутри был приличный беспорядок, будто кто-то покидал тарелку в спешке, забирая с собой только самые необходимые вещи, все же остальное было небрежно разбросано на полу.
   "Ну и неряхи эти пришельцы", - думал Миша, подковыривая ногой крышку небольшого металлического контейнера, который стоял у стены. Ни контейнер, ни даже его крышка не шелохнулись. "Хм, крепенько привинчено. Ну, что ж пойдем дальше".
   Дальше изучать было, в общем-то, и нечего, потому что кроме этого контейнера да круглого стола на одной ножке по центру, под которым он пытался укрываться, других крупных объектов в комнате не наблюдалось, если не считать всякой мелочевки, которая в избытке была разбросана по всему полу.
   Миша несколько раз обошел помещение вдоль и поперек, но кроме сломанного им же оружия ничего более интересного для себя не обнаружил. Конечно же, он понимал, что почти все предметы, валяющиеся здесь в изобилии как самый обычный мусор, безусловно, представляют собой немалую научную ценность для всего прогрессивного человечества, но набивать ими карманы после нелепого случая с пистолетом ему уже совсем не хотелось.
   "Интересно, а где же вход в другие отсеки? Дверей никаких нет. Люков нет. Даже того люка, через который я сюда попал, и то нет". Миша был в недоумении. Он глянул вверх и обнаружил, что сумрачный розоватый свет исходит из каких-то круглых крошечных отверстий в потолке. Еще несколько светящихся отверстий располагалось по стенам, только светились они уже не розовым, а желтоватым светом. Никаких надписей или обозначений, которые хоть как-то могли бы указывать о наличии выхода или входа из этой комнаты, не наблюдалось. Мишу вдруг посетила смутная и очень неприятная догадка, которая со временем все больше и больше начинала перерастать в уверенность.
   "Ну, да! Так оно и есть! Меня же элементарно захватили и посадили в камеру, тюрьму, кутузку, называйте, как хотите, суть от этого не меняется, а то, что я попался как мышь в мышеловку, это абсолютно точно. А я-то, ну, и хорош. Представлял себя и телепатом, и телекинезником, и кем только не представлял. Вот баран, а! Ну, и баран. Свет не видел таких тупых и глупых баранов. Вот сделают сейчас из этого тупого барана очень острый и вкусный шашлык. Это будет оригинально. Или еще лучше! Из самого глупого в мире барана сделают очень умного кролика. Умного такого подопытного кролика, чтобы ставить на нем, то есть на мне, дураке, свои умные инопланетные опыты. А потом глядишь - еще какой-нибудь пупырчатокожий зеленорожий перепончатокрыл, имеющий ученую степень, к примеру, кандидата неких абракадаберно-жаберных наук, возможно, защитит дундукторскую диссертацию, а потом еще и премию за меня получит. Ага, большую такую Шнобелевскую премию. А я, ну, если, конечно, выживу после тех жутких смертельных экспериментов, буду отправлен в качестве экспоната в какой-нибудь межгалактический зверинец поближе к звезде Альдебаран, потому что только там и есть самое достойное место таким безмозглым баранам, как я. Точно все на этом и сходится. Они и оружие-то мне специально не настоящее подбросили, а так игрушку, чтобы посмотреть, на какие забавные проделки я еще способен. А я-то хорош, ну и хорош. Исполняю им тут па-де-де из балета "Щелкунчик". А они сидят сейчас где-нибудь за стенкой и в потайные глазки меня разглядывают. Ох, и ржут, наверное, гады, ох, и покатываются".
   Миша был вне себя от ярости и обиды за себя, за свою школу, что воспитала такого болвана, а заодно и за все остальное человечество, потому что на его незавидном месте мог бы оказаться сейчас любой землянин.
   "Ну, так я вам сейчас покажу, я вам тут устрою! Сейчас, сейчас". Миша бросился искать что-то на полу, разгребая им же ранее собранное в кучки инопланетное барахло.
   - Да где же ты? А-а, вот ты где! А ну, иди сюда! - Миша с видом победителя выдернул из одной кучки очень странный металлический предмет, отдаленно напоминающий длинный изогнутый огурец, заостренный с одной стороны. Миша схватил его за толстый конец, а тонким начал старательно тыкать в одно из светящихся желтым светом отверстий в стене, которое находилось, примерно, на уровне его лица.
   - Сейчас я вам все эти ваши подслушки и подглядки разломаю. Будете знать, как на мне свои мерзкие опыты ставить. Уж на мне-то вы себе премию точно не заработаете. Я вам сейчас тут все изувечу, все искурочу. Вот вам! Вот вам!
   Желтый огонек, печально моргнув несколько раз, как-то странно затух, чем вселил в Мишу еще большую уверенность в правоте своих помыслов и поступков.
   - Ага, так тебе и надо! - Миша подскочил к другому светящемуся отверстию. Но как только он замахнулся, чтобы нанести очередной удар по чуду инопланетной техники, огонек вдруг погас, а отверстие закрылось. Причем Миша даже не успел разглядеть, как произошел сам процесс закрывания. Он не заметил никаких движущихся лючков или шторок, отверстие попросту исчезло, как будто его тут никогда и не было.
   "Вот это да! - удивился Миша. - Не мешало бы повторить экспериментик".
   Он подошел к точно такому же соседнему светящемуся отверстию и намеренно угрожающе замахнулся, мысленно желая только лишь напугать, но при этом совсем не уничтожать его. Удивительное дело, светящееся отверстие не исчезло и даже не потухло, оно вообще никак не отреагировало на его пустую угрозу.
   "Это очень странно", - подумал Миша.
   Он замахнулся снова, но теперь уже с явным желанием во что бы то ни стало проткнуть ненавистную ему светящуюся дырочку. Когда грозное острие изогнутого, огурцеобразного клинка уже приблизилось к намеченной цели и готово было вонзиться в самую ее серединку, свет и отверстие разом исчезли, а острие, ударившись о гладкую поверхность стены, скользнуло по ней, не оставив никакого следа.
   "Вот это реакция! - восхитился Миша. - Такой реакции любой боксер бы позавидовал. Получается, что они там за мной наблюдают, и как только я тут собираюсь ударить по лампочке, ее сразу раз и прячут. Ну, что ж, это вполне логично. Кому потом охота испорченные лампочки менять? И ведь, главное, точно знают гуманоиды, когда ударю, а когда нет. Мысли что ли читают? Я-то думал, что это я могу тарелкой мысленно управлять, а на самом-то деле, может, это тарелка уже сама мои мысли чувствует. Так-так, а если предположить, что никаких пришельцев тут давно нет, никто за мной не наблюдает, а у меня с тарелкой установилась прочная телепатическая связь. Ну да, ведь тогда это многое объясняет. По крайней мере, так будет проще найти выход. Начну думать о проходе в другие отсеки или еще лучше о еде. Прикинусь спящим, может быть, чего-нибудь и произойдет".
   - Эй, тарелочка, кормить-то хоть тут у вас в тюрьме полагается или нет? - эту фразу Миша постарался выкрикнуть как можно громче и, подумав, добавил:
   - Все слышали, или повторить?
   Подождав немного и не получив ниоткуда никакого вразумительного ответа, Миша понял, что выкрикивать подобные прикольные реплики бесполезно, здесь их никто не поймет, а если и поймет, то все равно не оценит.
   "А вот почему здесь не видно никаких дверей я, кажется, догадываюсь. Они точно так же, как и светящиеся отверстия, сливаются со стеной, - предположил Миша. - Видимо, это слияние происходит на молекулярном уровне. О-о-о, если это так, то пробовать искать такие двери, а потом пытаться их выламывать абсолютно бесполезно. Остается только одно: попробовать снова вступить в телепатический контакт с тарелкой".
   Миша собрал в одну кучку все, что было относительно мягким. В основном это были лоскутки все той же шелестящей материи, которой он пытался вытереть рубашку. Мальчишка разложил лоскутки на полу и развалился на них, словно на мягкой перине. Потом, незаметно подглядывая за происходящим, принялся старательно изображать спящего человека.
   Прошло довольно продолжительное время, прежде чем Миша понял, что если его теория о телепатическом контакте с хитрой тарелочкой или существами, обитающими в ней верна, то обмануть в этом случае никого не удастся.
   "Ведь все, о чем я думаю, мгновенно передается тому, кого я пытаюсь обмануть, - рассуждал Миша. - Это училку на уроке можно обмануть, прикинувшись, что все выучил, и то, если она молодая да не опытная. А вот если попадется опытная, то все вранье бесполезно, она видит нашего брата насквозь и чувствует намного лучше всякого детектора лжи. Вот где настоящая телепатия. Эх, сейчас бы сюда нашу историчку, хотел бы я посмотреть, как она, используя только свой телепатический опыт, сможет из всего этого выпутаться. Да чего там историчка, появился бы здесь мой верный друг Сашка, вот с ним-то мы бы уж обязательно чего-нибудь придумали. Хм, а ведь Сашка-то еще даже и не родился. Интересно, как все устроено в природе, в мире, в космосе? Раньше я об этом никогда не задумывался, жил себе и жил. Ходил, дышал, иногда дрался, чему-то учился, а в итоге получается, что почти ничего и не знаю. Что такое время и материя, скорость и пространство, живое и не живое? Ведь это все такое разное, а получается, что сцеплено в один гигантский комок под названием Вселенная, которая сама как живая движется, да еще и говорят, куда-то расширяется. Ну, кто же об этом может что-нибудь знать наверняка? Да, наверное, никто. А вот мне, кажется, выпал шанс узнать или выведать кое-что поподробнее, если выживу, конечно". Миша все думал и думал о себе, о жизни, о природе вещей и о том, что каждая вещь имеет в этой природе свое особое место, присущее только ей одной и больше никому.
   "Почему я родился именно тогда, когда родился, а не раньше или позже? Почему я родился именно там, где родился, а не в какой-нибудь Австралии или Новой Зеландии? И, наконец, почему я родился именно Мишей, а не Васей или вообще каким-нибудь орангутангом из джунглей? Кто всем этим управляет, и почему этот кто-то делает все именно так, а не как-то иначе? Если же никто не управляет и все происходящее это всего лишь воля слепого случая, то становится даже как-то страшновато. Выходит, что человек, чтобы выжить в этом вселенском хаосе, просто не имеет права на серьезную ошибку, так как она неминуемо приведет к его гибели, а в случае войны или космической катастрофы может легко исчезнуть вообще все человечество, причем навсегда, и никакой высший разум на помощь ему никогда не придет. Странно, ведь раньше я никогда не думал о таких вещах. Жил себе с папой и мамой, никого не трогал, и меня ничего не беспокоило. А тут, а здесь так закрутило, так завертело в этих временных провалах, что хочешь, не хочешь, а начнешь задумываться о том да о сем".
   Миша лежал так, закрыв глаза, и все думал и думал, незаметно для себя погружаясь в крепкий и здоровый сон, совершенно не подозревая, что только что сбылась его недавняя самая заветная мечта. В одной из стен комнаты каким-то удивительным и совершенно невероятным образом абсолютно беззвучно образовался проход в соседний отсек.
  
  
  
  
  
  

ГЛАВА 10.

  

Пленник времени.

  
  
  
   Неизвестно, как долго еще Миша пребывал бы в неведении на счет открывшегося отсека, если бы вдруг оттуда не начали доноситься очень странные булькающие звуки. Начинающий было овладевать им сон улетучился в один момент, как только это бульканье достигло Мишиных ушей. Мальчишка немедленно вскочил на ноги и замер в оцепенении, угрожающе выставив вперед свое уже испытанное и самое надежное оружие - металлическое подобие огурца с заостренным концом.
   Прошло около минуты, а Миша все еще не решался шагнуть в соседний отсек, таящий в себе загадочность и неизвестность. Он напряженно всматривался в зловещий сумрак непонятно как открывшегося прохода, настороженно изучая с достаточно безопасного расстояния, таинственное содержание смежного помещения. Причин для подобных опасений было более чем достаточно, так как отсек, похоже, представлял собой ни много ни мало, а кабину управления НЛО. На это четко указывали спинки трех высоких пилотских кресел, силуэты которых затемняли собой мерцающую редкими огоньками панель приборов с кнопками и тумблерами, а чуть выше, как раз там, где ему и положено быть, располагался черный экран монитора.
   "Вот оно, "Святая святых! - думал Миша, от волнения почти не замечая дрожи в коленях. - Да как же меня угораздило? Да неужели же это я силой мысли своей открыл? Ну, гигант! А если не гигант? А если не я это со своими глупенькими мыслишками? А если это они опять же сами и открылись?" Мишу обуревали весьма серьезные сомнения. Он начал медленно и с очень большой осторожностью продвигаться внутрь отсека, высматривая в полумраке то, что до него вряд ли часто приходилось видеть обычным землянам. Миша находился на самом пике своего нервного напряжения, в любую секунду ожидая, что вот- вот из-за какого-нибудь кресла выглянет или же попросту вывалится пока все еще немного живая либо совсем уже мертвая и от времени сильно подсохшая голова инопланетного пилота, поэтому для верности он угрожающе выкрикнул:
   - Э-э, чего надо? А ну, убирайтесь отсюда, пока я вам не... не... не....
   Тут все нелепые Мишины угрозы внезапно прервались и крепко накрепко застряли где-то в мгновенно пересохшем горле, потому что он вдруг увидел такое, по сравнению с чем мертвая и уже изрядно мумифицированная от времени голова инопланетного гуманоида могла бы ему сейчас показаться просто самой безобидной фиалкой.
   Сначала он заметил сбоку от кресел высотой не более двух, а диаметром около одного метра прозрачный цилиндр доверху заполненный какой-то мутновато-серой жидкостью. Наличие этого странного предмета в подобном необычном месте само по себе, конечно, никогда не вызвало бы у Миши столь резкий приступ судорожного заикания, если бы не тело, которое неподвижно зависало внутри этого жуткого цилиндра. Миша зрительно выхватывал его по частям, осторожно продвигаясь внутрь отсека. С виду это было тело самого обычного мальчика примерно его возраста, неестественно сжавшееся в комок. В такой скорченной позе этот мальчишка сильно напоминал заспиртованных в банках зверушек из кабинета биологии, которых Мише почему-то всегда было нестерпимо жаль.
   "Это они, что же? Это они мальчика поймали?! Это они его, что? Получается, убили?! Убили мальчика?! Живого земного мальчика?!" Миша вдруг почувствовал, как в нем начал безудержно разрастаться сгусток жгучей нестерпимой злобы на все внеземные цивилизации вместе взятые, невзирая на то, какие они умные или глупые, хорошие или плохие. Они все теперь стали для него самыми злейшими врагами, ведь они посмели умертвить человека, мальчика, ребенка.
   "Это ведь они и меня тоже могли бы так убить? Ну, я вам сейчас покажу!" Тут Миша неожиданно осознал, что допустил непростительную, а, возможно, и роковую ошибку. Он настолько был потрясен и до предела шокирован увиденным, что, продолжая медленно входить в отсек управления, совершенно забыл, что может находиться здесь совсем не один. Пришельцы же, которых он так люто возненавидел, и с которыми ему не терпелось разделаться, по его расчетам, должны были бы сейчас находиться как раз у него за спиной. Миша остолбенел. По его затылку пробежал леденящий холодок. Он вдруг осознал, что коварные хозяева тарелки могут сейчас спокойненько сидеть в своих креслах где-то позади него и, нагло ухмыляясь, ждать, когда он, наконец, обернется. Вот тут-то они сразу схватят его и заспиртуют, так же как этого несчастного мальчугана, чтобы потом нагло хвастаться перед своими менее удачливыми собратьями таким богатым уловом.
   "Но почему они медлят? Почему они меня все еще не схватили? Может быть, их тут уже и нет?
   Миша резко развернулся, и ужас, но уже смешанный со злобой и омерзением, новой волной нахлынул на его возмущенное сознание. Интуиция его не подвела. Они действительно сидели. Сидели все трое, словно призраки из другого чужого мира, в котором царят дикие и непонятные для людей законы жестокости. Они были примерно такими, какими Миша себе их и представлял: сморщенная серая кожа, худое тело, большая лысая голова, огромные черные глаза, дырки вместо носа и узкий безгубый рот. Они сидели и ухмылялись, но только вот ухмылки их были какими-то не живыми, а скорее, уже мертвыми.
   Да, все они были мертвы и, видимо, уже очень давно. Головы их в нелепых серебристых шапочках неестественно завалились на узкие плечи, а длинные худые руки безвольно висели между острых, немного выпяченных колен. Они были одеты в облегающие серебристые костюмы, и почему-то совсем не казались такими уж кровожадными монстрами, которые только и делают, что похищают беззащитных детей. Мише их стало, даже по-своему немного жаль. Он, чтобы убедиться, не притворяются ли они, с безопасного расстояния задумал дотронуться до ближайшего к нему пришельца заостренным огурцом, но, постояв немного, так и не решился этого сделать.
   "Кажется, они уже получили свое по заслугам. Но тогда, если они мертвы, кто же здесь издавал эти странные булькающие звуки?" Только Миша успел об этом подумать, как сзади раздалось то самое бульканье, которое и привлекло его внимание. Миша сразу догадался, что булькать здесь может только что-нибудь жидкое. Единственная жидкость, которую он тут видел, находилась в том самом прозрачном цилиндре, где плавал мальчик. У Миши появилась слабая надежда, что он, возможно, все еще жив. Резко развернувшись, Миша успел заметить, что изо рта несчастного скрюченного мальчугана выскочил маленький пузырек воздуха, и начал очень медленно подниматься вверх.
   Миша радостно подскочил к цилиндру и принялся что есть силы стучать по нему кулаком, желая как можно скорее разбудить явно еще живого ребенка. Он колотил до тех пор, пока его кулаки не начала резать тупая жгучая боль, но мальчик больше не подавал никаких признаков жизни, все так же неподвижно зависая в своем ужасном прозрачном склепе.
   "Эх, разбить бы этот аквариум". Миша начал суетливо оглядываться вокруг в поисках чего-нибудь покрепче и потяжелее, чем его собственные кулаки. Тут его внимание привлек странный черный предмет непонятного назначения. По форме он напоминал молоток и лежал на полу под одним из пилотских кресел. Миша осторожно, чтобы не побеспокоить мертвеца, принялся тащить молоток из-под его кресла.
   "Кто их знает, этих инопланетных покойников? Может, они просто впали в спячку, как наши медведи зимой? А лапу не сосут, чтобы никто не заподозрил, что они всего лишь в спячке", - немного наивно полагал Миша, не забывая одним глазом поглядывать на мертвеца.
   Когда молоток благополучно перекочевал к Мише в руки, он быстро подошел к цилиндру и, замахнувшись, остановился в раздумьях.
   "Эх, не навредить бы парню. Вот он-то, конечно, если живой, то точно спит. Если сейчас расхлестать стекло, то можно, наверное, чего-нибудь испортить. Тогда неизвестно проснется ли он вообще?" - размышлял Миша, шаря глазами по цилиндру в поисках каких-нибудь скрытых кнопок. Никаких кнопок не было и в помине.
   "А-а была - не была!" - Миша, размахнувшись, так ударил по стеклу, или как там оно у них, у пришельцев, называлось, что, как ему показалось, в месте удара оно чуть-чуть прогнулось. Но даже если стекло в момент удара и прогнулось, то потом тут же каким-то чудесным образом вернулось на прежнее место.
   Хоть удар и был достаточно сильным, никаких заметных повреждений на стекле Миша не обнаружил. Зато он заметил, как слегка дрогнула голова мальчика. Миша сначала подумал, что ему это показалось, и тут же шандарахнул по стеклу еще разок, так, для верности. То, что произошло потом, заставило Мишу выронить молоток прямо себе на ногу, но боль эта была ничем по сравнению с той великой радостью, которая тут же охватила его. Голова мальчика опять дернулась, и тело начало медленно распрямляться. Глаза раскрылись, он посмотрел на Мишу, и тут произошло такое, отчего у Миши от избытка чувств, на которые только способен человеческий организм, чуть не разорвалось сердце. В один миг он получил такую чудовищную дозу адреналина, замешанного на счастье, доброте и сострадании, что хватило бы, наверное, на сто человек сразу. Сквозь стекло и мутную жидкость на Мишу каким-то страдальческим и очень измученным взглядом смотрел его верный друг Сашка.
   - Сашка! Сашка! Живой! Это же я - Мишка! Я здесь! Я тебя спасу! - Миша начал колотить по стеклу всем, чем только мог: руками, ногами, молотком. Реакция Сашки на его спонтанные действия вначале показалась Мише очень даже странной. Сашка делал испуганные глаза и мотал головой, будто вовсе и не хотел покидать своего ужасного жилища.
   Миша в нерешительности сразу остановился, а Сашка начал тыкать своим пальцем куда-то вниз, словно хотел показать ему что-то очень важное. Миша посмотрел туда, куда указывал Сашка, и заметил, что цилиндр стоит на небольшом черном постаменте, в котором имеется маленькое почти неприметное отверстие.
   - Я понял, Сашка. Я понял. Это замок? Замок, да? - Мишу от волнения била дрожь. - Где ключ? Ты слышишь меня? Должен быть ключ?
   Он больше всего боялся сделать что-то не так, поэтому очень внимательно следил за тем, что Сашка пытался показывать ему жестами. Но тот почему-то отчаянно начал тыкать пальцем куда-то в сторону мертвых инопланетян, а ладонью другой руки хлопать себя по груди.
   - Что? Что ты хочешь? Мне идти туда? Ключ у них? - Миша показал рукой на ближайшего к себе мертвого пилота:
   - У этого?
   Сашка утвердительно закивал головой. Мише очень не хотелось шариться у покойника по карманам, но другого выхода, похоже, не было. Кроме него, Сашку теперь уже точно никто и никогда не спасет.
   Приближаясь к мертвому пришельцу все ближе и ближе, Миша чувствовал, что ноги от страха отказываются ему подчиняться и становятся какими-то ватными и тяжелыми. Также он прекрасно понимал, что подойти к мертвяку это только полдела, ведь его предстояло еще и обыскать, а вот этого-то он боялся больше всего. Подобравшись к нему с правого бока, Миша еще раз оглянулся назад и вопросительно посмотрел на Сашку. Тот упрямо изображал жестами, что нужно расстегнуть какую-то молнию на груди пришельца, но никакой молнии ни даже намеков на карманы на груди у пришельца не было, как не было карманов и у других пришельцев, причем нигде. Их серебристые костюмы были абсолютно гладкие, даже без единой складочки. Не было ни воротников, ни манжетов на рукавах, а штанины сразу переходили в странную приплюснутую обувь, немного похожую на клоунские ботинки.
   - У них нет карманов. Нигде нет карманов, - сказал Миша, непонимающе глядя на Сашку, но тот продолжал настойчиво водить пальцем у себя по груди то вдоль, то поперек.
   Миша с содроганием дотронулся до впалой и очень узкой груди инопланетного пилота и, слегка надавив, начал осторожно скользить пальцем по гладкой и прохладной поверхности костюма. И тут вдруг Миша ощутил, как его палец начинает плавно проваливаться куда-то внутрь мертвого пилота, словно это было не твердое высохшее тело, а какое-то мягкое прохладное желе. Миша от неожиданности резко отдернул руку и, отскочив в сторону, опять вопросительно, но уже с каким-то укором опять посмотрел на Сашку. Тот утвердительно и очень отчетливо начал кивать головой.
   - Ты уверен? - на всякий случай переспросил Миша.
   Сашка закивал головой еще отчетливее.
   - Ну, смотри! - непонятно кого и непонятно о чем предупредил окончательно растерянный Миша.
   Крадучись, словно боясь разбудить мертвого пилота, он подошел к нему и снова попытался залезть в его странный карман, только уже не пальцем, а острым концом того самого огурца, которым он тушил свет в грузовом отсеке. На этот раз у него ничего не получилось. Острый кончик просто скользил по поверхности костюма, упорно не желая проникать внутрь, но самое удивительное было в том, что острие опять не оставляло после себя никаких следов и царапин.
   - Ну, и карманчик! - Миша вопросительно посмотрел на Сашку, но тот вместо того, чтобы чего-нибудь ему подсказать, удивлялся не меньше, вплотную прильнув лицом к стеклу цилиндра.
   - А ладно, сам разберусь. - Миша махнул на Сашку рукой и этой же рукой с соблюдением всех мер предосторожности повторил опыт по проникновению в необычный карман мертвого инопланетянина.
   Эксперимент можно было бы считать удачным, если бы там, куда протиснулись дрожащие Мишины пальцы, был один только искомый ключ. Ничего подобного. На свет Миша не хуже любого знаменитого фокусника извлек великую массу интереснейших, но бесполезных для решения их проблемы мелких предметов.
   Перед тем как с брезгливостью отбросить очередную вещицу в сторону, он показывал ее Сашке и, получив немой отрицательный ответ, вынимал следующую.
   Так называемый ключ Миша извлек, где-то с десятой попытки, когда Сашкина голова вместо медленных горизонтальных колебаний вдруг начала совершать быстрые вертикальные.
   - Это что, такой ключ? - на ладони у Миши лежал очень странный предмет, напоминающий обручальное кольцо, только черное и мягкое, как ластик.
   - А-а, понял! Его надо надеть на палец? - на всякий случай переспросил Миша, правильно расшифровав немые Сашкины жесты, и тут же сделал, как он указывал.
   Подскочив к зловещему цилиндру, Миша присел на корточки и просунул окольцованный палец в отверстие в нижней части черного постамента, над которым возвышался цилиндр.
   Тут началось такое, отчего Миша снова испугался за несчастную Сашкину жизнь. Жидкость в цилиндре вдруг закипела большими рваными пузырями, и начала медленно краснеть, испуская при этом препротивнейший запах. Сашка закатил глаза и, потеряв сознание, начал опускаться на самое дно. И только тут Миша заметил, что из левого Сашкиного бока, где-то на уровне сердца, торчит какой-то жуткий похожий на кишку полупрозрачный шланг. Шланг не просто торчал, он еще извивался, как змея, и внутри него изредка проскакивали какие-то маленькие синие искорки. Миша сразу догадался, что что-то пошло не так, и постарался выдернуть палец, но не тут-то было, он, словно сросся с отверстием и стал единым целым с постаментом цилиндром и всем тем, что в нем находилось. Миша запаниковал, но сделать что-либо был уже не в состоянии. Ему оставалось только одно - сидеть и молча ждать финальной развязки.
   Сашка лежал на самом дне на правом боку и иногда судорожно и конвульсивно подергивался. Жидкость вокруг него продолжала бурлить и приобретать все более зловещий кроваво-красный оттенок, как будто к Сашке в цилиндр запустили стаю голодных невидимых пираний, и они с жадностью уже рвали на куски своими острыми зубами его и без того измученное худенькое тело.
   Ужаснувшись увиденным, Миша попытался ногой дотянуться до молотка, лежавшего немного в стороне, чтобы уж на этот раз окончательно расколотить ненавистный ему цилиндр. После нескольких не совсем удачных попыток ему это все-таки удалось, и когда свободной рукой, победно державшей молоток, он уже хотел ударить по стеклу, мутная кроваво-красная жидкость вдруг начала куда-то очень быстро исчезать. Это несколько поменяло Мишины планы, и, глядя на уже мирно лежащего на дне почти пустого цилиндра Сашку, он немного успокоился и решил повременить с разрушением инопланетного аквариума.
   "Может, еще все образуется?" - думал Миша, на всякий случай, продолжая держать молоток наготове.
   Прошло чуть больше минуты, и вся жидкость словно куда-то испарилась. Сашка лежал на дне уже пустого цилиндра и, казалось, спокойно спал. Кишка или трубка, которая торчала из его левого бока, таинственным образом куда-то исчезла, оставив после себя на коже бледно-розовый след.
   "Она, видимо, отстегнулась, когда я тянулся за молотком, - догадался Миша. - Ну что ж, кажется, все самое страшное уже позади и Сашка скорее жив, чем мертв. Пора бы меня отпустить". Миша начал потихоньку вытаскивать из отверстия свой палец. Палец освободился на удивление легко и быстро, заметно успокоив этим своего изрядно паниковавшего хозяина. Цилиндр, казавшийся поначалу стеклянным, как-то вдруг странно заколыхался и в один миг просто лопнул, словно огромный мыльный пузырь, немного забрызгав Мишу жирными маслянистыми капельками. Сашка при этом остался лежать на невысоком круглом постаменте, все так же безмятежно свернувшись калачиком. Резиновое колечко Миша аккуратно снял с пальца и положил на пол рядом с тем местом, где только что возвышалась очень массивная, наполненная жидкостью конструкция.
  
  
  
  
  
  

ГЛАВА 11.

Сашка жив.

  
  
  
   "Вот уж натерпелся, бедолага", - думал Миша, глядя на худое Сашкино тело. - Сколько же лет он так проспал? Это же страшно подумать! Надо бы его для начала разбудить".
   - Эй, засоня, просыпайся! Хватит дрыхнуть! А то весь урок проспишь, - Миша осторожно тронул Сашку за плечо.
   - Какой? Какой еще урок? - Сашка вдруг резко дернулся, поднял голову и удивленно уставился на друга.
   От неожиданности Миша отшатнулся в сторону и, потеряв равновесие, чуть было не упал на пол. Он с не меньшим удивлением начал рассматривать Сашку, живого и, казалось, вполне здорового.
   - А-а, это опять ты, - как ни в чем не бывало заговорил Сашка. - Ну, наконец-то я тебя нашел.
   - Что значит опять? - опешил Миша и сразу догадался, что сейчас на ряд вопросов все же получит хоть какие-то ответы. - Это кто тут кого нашел? Да ты сам-то откуда здесь появился?
   - Сейчас расскажу, - потягиваясь, ответил Сашка. - Помоги только подняться и найди мою одежду, хотя, скорее всего ее давно уже здесь нет.
   Миша бережно поддержал его за дрожащие руки и помог сесть на постамент, на котором Сашка только что лежал.
   - Ну, как ты? С тобой все в порядке? - спросил Миша, все еще с трудом веря своим глазам.
   - Да ничего, бывало и хуже, - Сашка запустил руку куда-то под постамент и вытащил оттуда маленький белый шарик. Резко встряхнув его, он получил большое пушистое покрывало, в которое тут же завернулся, по-домашнему поджав под себя ноги.
   - Я смотрю, ты здесь как в своей собственной квартирке уже освоился, - удивился Миша.
   - Почти угадал, - ответил Сашка. - Есть сильно хочешь?
   - Да, поел бы.
   - Тогда на, перекуси пока. - Сашка протянул удивленному Мише одну крошечную пилюльку. - Недельки на две хватит.
   - Чего хватит? Еды, что ли? - Миша усмехнулся и покачал головой. Он был очень голоден, поэтому, не задумываясь, решил сходу отведать чудных инопланетных яств. Открыв рот, Миша незамедлительно закинул туда пилюльку и мгновенно почувствовал, как язык обдало противной жгучей кислятиной. Решив, что Сашка ошибся при выборе блюд или всучил ему какой-то сильно просроченный продукт, Миша сразу поспешил выплюнуть пилюльку себе на ладонь.
   - Это что за гадость такая? Ты чего мне суешь? - сказав это, Миша скривил губы.
   - Чего себе, того и тебе. Не нравится? Ходи голодный! А я поем немного, - сказав это, Сашка взял с Мишиной ладони пилюлю закинул себе в рот и тут же ее проглотил.
   - Ну, и дела, - Миша немного поморщился. - Раньше ты, кажется, был побрезгливее.
   - А ты что, сильно заразный?
   - Да вроде нет. Просто раньше ....
   - Раньше? Где оно теперь это твое раньше? - Сашка задумчиво посмотрел куда-то в сторону.
   - Слушай! Ты так изменился. Может, все-таки расскажешь, наконец, как ты здесь оказался? - спросил Миша
   - Я, между прочим, удивлен не меньше твоего. Каким это ветром тебя самого сюда задуло?
   - Я тебя первый спросил, - Миша начал терять терпение.
   - Ладно, слушай, - начал свой рассказ Сашка. - Когда ты так внезапно исчез, я решил провести свое собственное расследование.
   - Тоже мне Шерлок Холмс нашелся, - Миша едва сдержал ехидную ухмылку.
   - Зря смеешься. Я был очень даже близок к разоблачению похитителей.
   - Да что ты такое несешь? Меня же никто и не похищал. Кого ты мог разоблачить?
   - Кого, кого? Вот их, - Сашка указал пальцем на инопланетных мертвецов, все так же вальяжно располагавшихся в своих креслах.
   - Ну, и что же ты их не разоблачил? Сдал бы их куда следует, и дело закрыто. Парились бы сейчас ребятки в зоне на нарах, да еще и рады были бы.
   - А чему рады-то? - спросил недоумевающий Сашка.
   - Ну, наверное, тому, что тогда они хотя бы чуть-чуть живы остались.
   - А-а, ха-ха. Шутишь все?! Нет, немного не успел. Самого сцапали.
   - Да неужели? Это тебя-то? Это они, что ли? - Мишиной иронии не было предела. - Кстати, в газетах писали, что будто бы это ты их всех тут укокошил. Неужели неправда?
   - Зря, братан, так прикалываешься. Ты даже и представить себе не можешь, во что мы с тобой вляпались.
   Тут Миша понял, что погорячился и, почесав затылок, произнес немного виновато:
   - Ладно, ты уж извини. Это у меня все на нервной почве.
   - Начну все сначала, - продолжил свой рассказ Сашка. - Когда всем стало ясно, что ты бесследно исчез, я сразу пошел в милицию, и тут же все им выложил, как было.
   - Что было? Что выложил?
   - Ну, например, что я все видел. Видел, как ты убегал от их тарелки. Как они потом гнались за тобой. Как ты в тот пустой дом забежал. Потом они направили туда луч, и в подъезде что-то так бабахнуло. Потом они немного покружили около дома и улетели.
   - Ну, допустим. А дальше что?
   - А что дальше? Дальше все. Милиция нашла только твой портфель в подъезде и все списала на маньяка. Я, конечно, снова пришел к ним, все опять рассказал, как было, а они только у виска покрутили и сказали, что если я еще раз приду к ним с подобными фантазиями и буду отвлекать от ловли настоящих преступников, то они меня отправят на обследование к детскому психиатру. А мне это надо?
   - Да-а, со стороны, наверное, все так и было почти. Но почему ты вдруг там оказался? - спросил Миша.
   - Да я как раз шел к тебе. А почему почти? Я что-то упустил?
   - Самую малость. Они не за мной гнались, а за этим, - Миша показал Сашке приборчик.
   - А что это? - Сашка осторожно взял в руки прибор пришельцев.
   - Я думаю, что это машина времени. Они ее потеряли, а я нашел. Забежал в подъезд, что-то нажал случайно и вот очутился в средневековой Шотландии. Потом пожил там немного, попутешествовал так кое-где. Ну, там замки, рыцари, приключения и все такое. В общем, круто было.
   - Да ну? А потом?
   - Потом надоело все. Я опять что-то нажал.
   - Опять случайно?
   - Ну, в общем да. Очутился опять в Средних веках только еще раньше.
   - Постой, постой. Я, кажется, знаю, что с тобой потом произошло.
   - Откуда?
   - Ну, как же, как же? Ты пожил там немного, попутешествовал так кое-где. Замки там всякие, сокровища, любовные приключения и все такое. В общем, круто тебе было. Угадал? - Сашка ехидно прищурился.
   - Не было никаких сокровищ, и любви никакой не было. Чего ты врешь-то все? - Миша немного смутился.
   - А то, что из-за того, что ты случайно давил свои дурацкие кнопки, я вместо того, чтобы учиться в своей любимой школе, гонялся за тобой по лабиринтам времени вместе с этими уродами, - возмущенно ответил Сашка.
   - Ой, ты! Это когда тебе школа вдруг любимой стала? Врешь ты все!
   - Полетал бы с мое, и ты бы в ней души не чаял. Сразу полюбил бы и школу родную, и учителей, и даже директора. А жалел бы только об одном, что не успели они тебя, дурака, научить всему тому, что хотя бы сами знают и умеют, потому что намного легче перенес бы ты тогда те трудности и лишения, которые свалились вдруг на твою несчастную и глупую башку.
   - Ну, ладно, ладно. Чего ты так? Я тебе верю. Сам видел, что тебе не сладко тут было. Расскажи лучше, как ты к ним в тарелку-то попал?
   - Да очень просто. Сразу из милиции зашел в тот подъезд, откуда ты пропал. Пошарился там немного. Думал, может, найду чего-нибудь, что от тебя могло остаться. Потом смотрю - яркий свет со двора. Выглянул, а у самого крыльца та самая тарелка зависла, и лучом так и шарит, так и шарит. Я хотел обратно в подъезд заскочить, а меня что-то как цапнет, и в тарелку потащило. Потом вырубился, ничего не помню. Не знаю, сколько времени прошло, а только, когда очнулся, лежу на столе, а эти опыты на мне ставят. - Сашка погрозил кулаком в сторону пришельцев. - У-у, сволочи!
   - Больно было?
   - Да не то что бы больно. Противно просто. Лежишь, как бревно, ни руки, ни ноги не слушаются, и почти ничего не чувствуешь. Я так понял, что их опыты с мозгами связаны. Они как-то влазят в подсознание и чего-то там химичат. А я им нужен был для того, чтобы тебя найти. Ты, когда во времени перемещался, видимо, делал это как-то не так, как ими было задумано, и они твой след долго не могли обнаружить. Типа, где ты и в каком веке? А я им нужен был, как ботинок, по которому собака-ищейка может взять след хозяина этого ботинка. Только собака ищет по запаху тела, а эти искали по запаху мысли. Мы же с тобой давно знаем друг друга и мыслим иногда одинаково. Они как-то настраивались на мои мысли и по моим мыслям пытались обнаружить во времени твои мысли, а уже по твоим мыслям хотели поймать тебя. Дошло?
   - Чего-то как-то сложно все, но я, в общем-то, понял почти. А где и как долго вы меня искали?
   - Где, где? Да везде! А как долго искали, не знаю. Может, месяц, может, два, а, может быть, даже и целый год. Я помню все очень смутно как-то отдельными кусками. Держали меня почти всегда в этом аквариуме. Кормили таблетками. Общались со мной телепатически. Друг с другом иногда переговаривались, как-то странно попискивая, как крысы, но очень редко, так что я ни одного слова их так и не выучил.
   - Ты говоришь, искали месяц или год. Как же ты мог этого совсем не почувствовать? - удивился Миша.
   - Да потому, что я почти все время свободное от поисков спал в аквариуме. Помню, что иногда, когда они включали вон тот экран, то там как в кино, возникали разные картинки из прошлого: люди, праздники, войны. Только тебя они никак не могли обнаружить, но почему-то ты им очень был нужен. Что-то в тебе есть такое, без чего они толи не могли, толи никак не хотели возвращаться в свой мир.
   - Да что во мне может быть такого? Не знаю. Вот, наверное, из-за этого? - Миша показал на приборчик.
   - Нет. Не думаю, что только это. У них этих пультиков я много видел. Из-за одного такого несчастного пультика они бы не стали так долго шариться в прошлом в поисках какого-то придурка. А в последнее время они очень злились. Им нужен был именно ты, причем живой и здоровый, для решения какой-то очень важной задачи или миссии. Но больше, извини, ничего не скажу. Не сумел толком выяснить.
   - А как так получилось, что они погибли, а ты остался жив?
   - Ну, извини, командир, не успел закрыть я грудью боевых своих товарищей.
   - Да я серьезно спрашиваю, - продолжал допытываться Миша.
   - А если серьезно, то тоже не знаю. Все вроде бы было нормально. Меня они в очередной раз накормили и усыпили, но, по моим прикидкам, спал я дольше обычного, а разбудил почему-то уже ты. Мне и самому интересно, сколько я мог так проспать? Ты случайно не знаешь?
   - Могу только предположить, что лет десять или двадцать, - сокрушенно ответил Миша.
   - Ого!!! Ты уверен? - у Сашки не то от испуга, не то от удивления сделались большие глаза.
   - Не знаю. Я сейчас уже ни в чем не уверен, но, судя по истлевшим трупам диких животных, которые там снаружи, эта тарелка находится здесь уже очень давно.
   - А на лицо я как, не очень состарился? - взволнованно спросил Сашка и принялся нервно ощупывать свои щеки и нос.
   - Да вроде нет, - поспешил его успокоить Миша.
   - Слушай! Теперь твоя очередь рассказывать. Как ты меня нашел?
   - Ну, что тут еще рассказывать? Когда я первый раз переместился во времени, то узнал, что прибор израсходовал на меня всю энергию и разрядился. Потом я случайно крутанул на нем одно колесико и почему-то вдруг переместился опять в прошлое и, уже находясь здесь в еще более ранних Средних веках, убегал от двух местных колдунов. Один старик, по имени Нордос, а другая - его ученица, еще девчонка. Они хотели заманить меня в свое чертово логово, думаю, для того, чтобы убить, да только я так от них драпанул, что ночью провалился в глубокую яму, а в яме - тарелка, а в тарелке - ты. Вот, в общем-то, и вся история.
   - А как ты попал внутрь тарелки? - спросил Сашка.
   - Сначала я подумал, что меня эти уроды как-то внутрь втащили, - Миша кивнул на пришельцев, - а сейчас, когда увидел, что они полные жмурики, уже и не знаю. Просто я уснул, лежа на люке, и все думал и думал о том, как бы в нее влезть, а потом, когда проснулся, оказался уже внутри.
   - А год-то сейчас хоть, какой? Ты случайно не знаешь? - осторожно, словно боясь услышать что-то невероятно страшное, спросил Сашка.
   - Ну, если Элен не очень сильно пошутила, то сейчас должен быть одна тысяча сто шестьдесят восьмой, кажется.
   - Кто эта Элен? - попытался уточнить Сашка.
   - Вот это и есть ученица колдуна Нордоса.
   - Я думаю, что гонит! По крайней мере, мне бы так хотелось.
   - Почему?
   - Потому, что если она сказала правду, то нам из такого далекого прошлого точно уже никогда не выбраться, - с грустью произнес Сашка.
   - Тут ты не прав. Я не сказал тебе еще кое-что. Я побывал тут в одном замке, пошарился немного в потайном шкафчике, ну и нашел там кое-что. Вот такой очень любопытный документик. - Миша протянул Сашке свиток. - Видишь, чего тут написано?
   Сашка начал внимательно изучать послание.
   - Насколько я помню твой почерк, то это точно не он. Если в записке сказано, что ты ее адресуешь самому себе, а писал это явно не ты, то либо это лживая подстава, либо кто-то писал с твоих слов. Ну, предположим, что писали с твоих слов, тогда ты был либо не в состоянии писать, либо тебя уже в природе не существовало. Выбирай! Какая версия тебя больше устраивает? И потом ты посмотри, какой он древний. Да ему лет пятьсот, не меньше. Это может означать только одно, что ты сам или кто-то другой должен был бы вернуться в еще более раннее прошлое и уже там заложить в шкафчик эту записочку. И все только для того, чтобы ты ее нашел? Не забывай еще и о том, что тот, кто ее тебе подбросил, должен был бы хоть как-то подстраховаться, чтобы нашел ее именно ты, а не кто-то посторонний. Тебе не кажется, что это слишком уж сложно и путано?
   - Послушай! - произнес Миша. - Это не важно! Кто писал? Когда писал? Тот, кто писал, добился того, чего хотел. Он сообщил информацию, от которой зависит моя, а теперь еще и твоя жизнь, и мы будем последними идиотами, если этим никак не воспользуемся.
   - Не знаю, не знаю. Может, ты и прав. Что ты предлагаешь делать? - спросил Сашка.
   - Ты сказал, что у этих пришельцев таких приборчиков видел много. Так давай найдем хотя бы один и переместимся обратно домой. Для нас с тобой это будет самый простой и лучший выход из этой ситуации. И главное, все будет сделано, как сказано в записке.
   - Знаешь что, Мишка, - Сашка изобразил очень страшное лицо и хриплым голосом прошептал. - Ты выдаешь желаемое за действительное.
   - С чего ты взял? - удивленно посмотрев на друга, спросил Миша.
   - А с того, что ни один из пунктов в записке с реальностью не совпадает.
   - Ну, как же не совпадает?
   - Да так! Сам смотри! - продолжал Сашка. - Тут написано, что прибор твой разряжен, а он был не разряжен. Помочь тебе должна была Элен, а она наоборот, чуть тебя не убила. Зарядить его смогут только неземные сущности....
   - Все правильно, - уверенно произнес Миша. - Вот же они эти пришельцы!
   - Но они же не сущности. Они существа! И не неземные вовсе, а внеземные. И зарядить они уже давным-давно никого и ничего не смогут, потому что они трупы, прах, ничто. Ты понял?
   У Миши от таких Сашкиных слов перехватило дыхание.
   - Ты, ты чего хочешь этим сказать? Я не, не понимаю. А кого же тогда, по-твоему, считать неземными сущностями?
   - А ты не догадываешься? - тихо спросил Сашка.
   - Я что-то не уверен, - нерешительно произнес Миша.
   - Вот и я не очень-то уверен, но что-то мне подсказывает, что они должны быть намного круче этих несчастных сморщенных трупиков. Понимаешь, в чем дело, я раньше уже где-то слышал, что сущностями называют призраков или духов, это уж кому как нравится, - опять хриплым шепотом произнес Сашка.
   - Ну, мне это совсем не нравится. Я уже тут наслушался всяких ужастиков и про людей, постоянно пропадающих в этих местах, и про всяких там призраков, и про детенышей дракона из озера, и чего только не наслушался.
   - Мне тоже все это не нравиться. Слушай, а Элен из записки и эта твоя колдунья Элен, может, это совсем разные люди?
   - Я думаю, что это одно и то же лицо, только вот ведь какая штука. Я же тебе говорил, что сначала я попал лет на двадцать позже. Встретил там в будущем уже взрослую Элен. Она отвела меня в комнату в замке, где я и нашел эту записку в тайнике. И, знаешь что, мне даже показалось, будто бы эта взрослая Элен меня уже давно там ждала, потому что прямо так и сказала: "долгожданный пришелец из будущего", и в комнате закрыла специально, словно хотела, чтобы я обязательно нашел записку. Но, как только я нашел ее, на меня тут же набросился старик Нордос. Ну, набросился и ладно, я как-то не особо и напрягался по этой теме. Ты же знаешь мой удар? Со мной лучше не связываться. Он меня за горло - хвать, а я ему ногой в челюсть - хач и он в нокауте. Но он не один был - с собакой такой здоровенной, в общем, от него пришлось удирать. Потом забрался на чердак, прочитал ту записку, случайно крутанул вот это колесико, и меня опять отбросило еще лет на двадцать в прошлое. Потом я встретил там Элен, но еще девчонкой и она повела меня к какому-то Нордосу, он будто бы мог мне чем-то помочь. Только я не знал, что Нордос - это и есть тот самый старик, который потом нападет на меня в будущем, а когда увидел его, опять убежал. Потом я провалился в эту чертову яму, а тут ты в тарелке дрыхнешь себе приспокойненько.
   - Да-а. Твоя история еще покруче моей будет. - Сашка задумался.
   - Слушай! - Мише в голову пришла одна очень рискованная идея. - Ты случайно не подсмотрел, как инопланетяне управляли тарелкой?
   - Чего? Полетать захотелось? Не налетался еще? Ты полюбуйся, сами пилоты погибли от этих бесконечных перелетов. Я спасся только чудом, да и то, наверное, потому что сидел в аквариуме. Нет уж, хватит с меня. - Сашка отрицательно закачал головой.
   - Ты что хочешь сидеть тут до старости в этой тихой компании? - спросил Миша.
   - А что компания? Да, компания тихая. Я к ним уже привык. Время у меня пока еще есть, посижу тут немного, подумаю, может быть, и придумаю чего-нибудь.
   - Я тебя что-то не узнаю. Ты же раньше был такой шустрый. Да тебя словно подменили. А ну, говори, как тарелкой управлять!
   - Да откуда я знаю? Может быть, кнопками, может быть, силой мысли, а, может, и тем и другим одновременно? Да нереально это! Ну, не сможет обезьяна управлять танком, а если и заведет его случайно, то такого наворочает, и себя покалечит, и других обезьян передавит.
   - Это кто обезьяна? Это я что ли? - возмутился Миша.
   - Да мы с тобой для них даже не обезьяны, а так - тараканы.
   - Что, так далеко отстали?
   - Нет, дело совсем не в этом. Представь себе, современный человек, так называемый "гомо сапиенс" появился на земле в процессе эволюции около двухсот тысяч лет назад. Может, немного раньше. Летоисчисление ведем немногим более двух тысяч лет. Да, по космическим меркам это просто один миг, и вот за этот миг человечество вон куда шагнуло. Не шагнуло, а прыгануло. У этих пришельцев развитие проходило как-то иначе, не так быстро, что ли. Они не умнее нас. Просто они намного древнее. Их цивилизация за время своего более длительного существования накопила большее количество знаний, открытий, информации. Но мозг у них обучается намного медленнее, чем человеческий, и сами они какие-то немного "тормознутые". Если мы учимся в школе и институте лет пятнадцать, то они лет сто.
   - А сколько же они живут? - удивился Миша.
   - Около трехсот наших земных лет, да и то, потому что чем-то омолаживаются. Они давно за нами наблюдают. С некоторых пор даже кое-что полезное перенимать стали, а последнее время начали побаиваться, потому что мы их очень быстро догоняем в развитии.
   - Ну и что тут такого страшного?
   - А то, что если мы их догоним лет через сто, то сможем поработить. Ну, если захотим, конечно. Это они так думают.
   - Они что тебе все это сами рассказали?
   - Я не знаю, как я это узнал, просто после их экспериментов в моем мозгу появилось много новой информации, да и мозг начал думать как-то по-другому.
   - А в твоем мозгу не появилась информация, как управлять тарелкой или хотя бы, как из нее выбраться?
   - Опять ты за свое?
   - И опять, и снова! - не унимался Миша. - Выбираться-то как-то надо!
   - Понимаешь, мне очень сложно привыкнуть к моему новому мозгу. Иногда мне кажется, что он существует и думает как-то независимо от меня. Он вроде мой, а вроде и не мой. Представь, если посадить трехгодовалого ребенка за какой-нибудь навороченный компьютер. Вот что будет? А? Он, конечно, разберется когда-нибудь, но для этого понадобиться какое-то время.
   - Ну и сколько тебе нужно времени, чтобы разобраться со своим собственным мозгом? - недовольно спросил Миша.
   - Кое-что не очень приятное я, кажется, могу сообщить тебе уже сейчас.
   - Ну, не томи душу. Сообщи уже!
   - Я не уверен, но что-то мне подсказывает, что тарелка не исправна. Именно эта неисправность и была причиной гибели пришельцев.
   - Я об этом и сам давно догадался и без твоего супернавороченного мозга. Вот, если бы ты знал, как ее починить, - удрученно произнес Миша.
   - А я, кажется, знаю, - неожиданно сообщил Сашка.
   - Как? - не веря своим ушам, спросил Миша.
   - Сейчас подожди, дай подумать, - Сашка на несколько секунд погрузился в себя.
   - Ну, говори же! - У Миши от волнения начали чесаться кончики пальцев - так ему захотелось порулить инопланетным кораблем.
   - А никак! - Сашкино определение прозвучало, как приговор.
   - Как это никак? Как это никак? Ты же сам сказал, что знаешь.
   - Я сказал: "кажется, знаю". А теперь уже точно знаю, что не знаю. Вернее сказать, точно знаю, что никак.
   - Да что ты такое несешь? Знаю, не знаю. У тебя, что, мозг твой, сильно навороченный, совсем заглючил?
   - Мозг у меня не заглючил, просто в наших с тобой условиях и силами только двух оболтусов это сделать нереально.
   - Ты хочешь сказать, что если бы оболтусов было больше, то тарелку починить было бы реально? - не унимался Миша.
   - Тарелку не починят даже тысяча таких, как мы, оболтусов. Но в одном ты прав - выбираться надо. - Сашка поднялся на ноги. - Да, спал я и вправду долго. Ноги что-то плохо слушаются. Надо бы найти мне чего-нибудь из одежды. Пошарься вон там, - Сашка показал рукой на странную узкую щель в стене.
   Миша сунул руку в щель и вытащил оттуда несколько маленьких твердых шариков.
   - Вот. Больше там ничего нет.
   Сашка взял один шарик, встряхнул его и получил самые обычные брюки примерно своего размера.
   - О-о-о, я тоже так хочу, - Миша встряхнул на Сашкин манер один из шариков.
   - Стой! - крикнул Сашка, но было поздно, Миша уже держал в руках очень красивое девичье платье.
   - Ой, чего это? Это мне, что ли? - Миша был в недоумении.
   - Ха-ха-ха. Ну, ты меня уморил, - Сашка схватился за живот. - Конечно, тебе! Кому же еще? Вот ты сейчас о чем подумал? Ну, до того как это платье получилось.
   - Да не помню я, - Миша насупился.
   - А ты вспомни! Вспомни!
   - Кажется, ну, случайно вспомнил про Элен, - Миша немного смутился.
   - Нет, ты не просто вспомнил о ней, ты, вероятно, представил ее в очень красивом платье. Примерно, как это. Так ведь?
   - Ну, не помню я. Чего опять пристал? - Миша смутился еще больше.
   - Да я к тебе не приставал, просто эти шарики превращаются в то, о чем ты думаешь, - с видом знатока констатировал Сашка.
   - Ой, ой, ой. Тоже мне - профессор. Хочешь сказать, что они смогут превратиться в новую летающую тарелку?
   - Нет. Это касается только одежды, причем самой простой или каких-то тряпок. Приборы или какие-нибудь механизмы из этих шариков не получаются. Даже костюмы пришельцев не получатся, потому что они тоже являются сложными устройствами.
   Мише не хотелось больше экспериментировать с шариками, поэтому он протянул их Сашке со словами:
   - Забери их и придумай мне рубашку, а то моя порвалась, и ее пришлось выбросить.
   Когда они немного приоделись, Миша сразу предложил:
   - Ну что, пошли искать приборчики времени.
   - Чего их искать? Я знаю, где они лежат.
   Сашка подошел к пульту управления, нажал какую-то кнопку и выставил вперед руку в попытке что-то поймать, но ниоткуда ничего не выскочило. Сашка попробовал то же самое еще раз, но результат был таким же.
   - Странно, - озадаченно почесывая затылок, произнес Сашка, - они, вроде бы, доставали их отсюда. Теперь тут пусто.
   - Как это пусто? - воскликнул Миша. - Нам, что же, теперь отсюда никогда не выбраться?
   - Да подожди ты, не паникуй, - оборвал его Сашка. - Помнишь, ты говорил, что заснул, и тарелка впустила тебя внутрь. А как ты попал в командный отсек?
   - Он сам открылся, - ответил Миша.
   - Так не должно быть. Тут без причины ничего не делается. Стоп! Я, кажется, догадался. Как ты, неверное, уже заметил, здесь многое срабатывает или включается силой мысли. Я думаю, что каждое существо мыслит на своей частоте. Точно так же, как радиоприемник. Каждая радиоволна работает только на своей частоте. Мозг, наверное, также. Управление тарелкой должно было быть настроено только на частоту работы мозга пришельцев. Ведь если бы было как-то иначе, то тогда каждый, кто хотел, мог бы влезать в тарелку без приглашения.
   - Все правильно. Тарелка разбилась, настройка управления сбилась, а дверка сама и открылась, - предложил свою версию Миша.
   - Не совсем. Я думаю, что когда пришельцы искали тебя во времени, тарелка была какое-то время перенастроена на частоту работы твоего мозга. Не исключено, что именно это и привело к катастрофе, потому что тарелка, вероятно, перестала подчиняться телепатическим приказам пилота пришельцев.
   - Получается, что она до сих пор настроена на мои мозги? Так что ли? - радостно воскликнул Миша.
   - Возможно. По крайней мере, это объясняет, почему ты так легко попал внутрь.
   - Ты хочешь сказать, что я могу управлять тарелкой, как захочу? - радостно спросил Миша.
   - Управлять полетом - вряд ли, а вот открывать проходы, видимо, можешь.
   - А ведь ты прав. Я тут пытался лампочки гасить вот этой штукой, - Миша показал Сашке на заостренный огурец - так они подлые сами стали прятаться от меня в стенах. Тогда мне тоже показалось, что тарелка читает мои мысли.
   - А зачем ты гасил лампочки именно этим? - удивленно посмотрев на Мишу, спросил Сашка.
   - Да надоели они мне, и потом, выключателя я так и не нашел.
   - Да, наверно, с точки зрения обалдуя этот поступок очень логичен.
   - Хватит умничать, а! Лучше говори, что делать дальше? Может, обыскать все отсеки и взять все, что нам пригодится... - Миша не договорил.
   - Ты хочешь сказать, пригодится в суровой и, возможно, очень долгой средневековой жизни?
   - Нет, долго я тут задерживаться не собираюсь, - решительно ответил Миша.
   - Я думаю, что шариться здесь особо не надо, можно по незнанию нарваться на смертельно опасные предметы. Брать из тарелки неизвестно что тоже не следует, это может повредить не только нам, но и местным жителям.
   - Слушай, Сашка, ты стал рассуждать совсем по-взрослому. Тебе невозможно возразить. Ты получаешься всегда и во всем прав. Ну, а если все-таки открыть отсеки, чтобы хотя бы просто посмотреть, что там? Трогать ничего не будем.
   - Нет абсолютно никакой гарантии, что, открыв очередной отсек, ты не будешь съеден какой-нибудь инопланетной зверюгой или не получишь смертельную дозу какого-нибудь облучения или еще что-нибудь.
   - Ну, все, все хватит. Я понял, понял. Ну, хотя бы одежные шарики мы можем взять с собой?
   - Да, конечно, можем. Только пользоваться ими надо очень осторожно, чтобы местные жители не приняли нас за колдунов и не сожгли заживо на костре.
   - Есс, сэр! - Миша щеголевато приложил пальцы к виску. - Разрешите идти, сэр?
   - Сначала люк в тарелке открой, иначе весь лоб об него расшибешь, - ответил Сашка и, немного подумав, с усмешкой добавил, - сэр.
  
  
  
  

ГЛАВА 12.

Снова на свободе.

  
  
  
   Устроившись поудобнее в грузовом отсеке, в том самом месте, где зеленоватый туман опустил Мишу на пол, друзья то по очереди, то вместе пытались мысленно открывать замаскированный где-то под потолком невидимый люк.
   Они без толку промучились не менее часа, когда Сашка вдруг предложил:
   - Надо чем-то обвязаться, потому что даже если тарелка и начнет выполнять твои указания, то она может выбросить только тебя одного, а меня оставит внутри.
   Подумав, Миша с ним согласился, после чего Сашка, превратив еще один шарик в длинную веревку, крепко обвязал себя и Мишу.
   - Ну, вот, - сказал он. - Может, оно со стороны и не очень умно смотрится, зато так надежней будет.
   Миша посмотрел на Сашкино творение и заметил:
   - Два товарища - не разлей вода. Прямо как альпинисты в горах.
   - Да, это точно! - согласился Сашка. - Я думаю, что тебе нужно обязательно заснуть, потому что когда ты бодрствуешь, твой мозг думает как-то иначе, и тарелке чего-то не хватает, чтобы понять твой приказ.
   - Возможно, только спать мне что-то не очень хочется. Наверно, это от голода. Кстати, у тебя не осталось этих кислых съедобных таблеток. - Миша готов был съесть уже все что угодно, лишь бы хоть немного унять свой возмущенный желудок.
   - На. Только больше не выплевывай. Их у меня уже почти не осталось, - Сашка протянул Мише съедобную пилюльку.
   - Ты случайно не знаешь, - вдруг спросил Миша, - что это за странный зеленый туман держал меня в подвешенном состоянии, перед тем как я попал в тарелку?
   - Только не перед тем, а после того, - ответил Сашка. - Это такой дезинфицирующий газ, который обладает как бы свойствами жидкости. Он очистил тебя от всех вредных бактерий и микробов.
   - А-а, понятно. Значит теперь можно и в баню не ходить, - сострил Миша, одновременно с этим закинув в рот таблетку.
   Таблетка вновь обдала рот свежей порцией противной кислятины, поэтому Миша сразу же поспешил ее проглотить. Прошло несколько секунд, и в животе у него начала появляться приятная тяжесть, как если бы в желудок попала приличная порция пельменей.
   - Ну, что? Давай устраиваться на ночлег, - предложил Сашка.
   - После сытного обеда по закону Архимеда нам полагается поспать, - повторив всем известное изречение, Миша развалился на полу и почти сразу почувствовал, что начинает засыпать.
   - Ты, главное, правильно думай, так, чтобы нас обязательно обоих наружу выкинуло, а то мне тут просто ужас как надоело, - на всякий случай напомнил о себе Сашка.
   Эту последнюю его фразу Миша услышал, засыпая, уже как бы издалека.
   Таких приятных снов Миша не видел никогда. Ему снились маленькие деревянные домики с яркими расписными ставнями в старинном сказочном стиле, утопающие в пышной зелени тенистых палисадников. Узкая деревенская улочка казалась бесконечной. Поднимаясь куда-то в гору, она манила за собой светлую детскую душу, увлекая ее за ту таинственную черту, где малахитовая зелень цветастого разнотравья соприкасается с бирюзой и прозрачностью самого чистого и ясного в мире неба. Не в силах больше сдерживать страстного желания подпрыгнуть и взлететь Миша, словно мотылек, подхваченный ветром, рванул со всех ног к чудному горизонту.
   Поднимаясь все выше и выше, он уже не чувствовал под собой опоры, а только ощущал, что парит уже где-то в космосе невесомым перышком над гигантской пространственной сферой, которая пестротой красок и грандиозностью величия затмевает все сущее во вселенной. Ему, конечно, приходилось видеть ее и раньше, но на фото и с экрана она смотрелась совсем по другому, сейчас же она предстала перед ним в своем самом чистом живом и, первозданном виде. Мише казалось, что она даже дышит своими огромными синими океанами, местами окутанная пышной периной кристально белых облаков. Да, это была она, его родная планета Земля.
   - Мишка! Мишка, просыпайся! - Сашка тряс Мишу за плечи. - Мы свободны! Тарелка нас выпустила! Ты молодец! У тебя все получилось!
   - Что? Что получилось? - Миша сидя протирал глаза, не в состоянии прийти в себя какое-то время после увиденного во сне.
   - Да все! Все получилось! - Сашка был вне себя от радости.
   Миша увидел друга и все вспомнил. Они сидели рядом с тарелкой, все так же обвязанные одной веревкой.
   - Ух, ты, смотри-ка на улице все еще день. - Миша показал Сашке на отверстие в потолке пещеры, через которое мощным потоком пробивался яркий солнечный свет. - Это же очень хорошо!
   - А мне хоть день, хоть ночь, все хорошо, лишь бы не внутри тарелки. - Сашка, похоже, как и Миша тоже только что проснулся и, немного щурясь, радостно оглядывал пещеру.
   - Э-э, да ты просто не был тут ночью, иначе бы так не говорил, - сказал Миша.
   - Был - не был. Какая разница? Давай скорей выбираться отсюда, - сказав это, Сашка начал быстро отвязывать веревку.
   - Подожди, не торопись, - Миша попытался остановить его.
   - Ну, что тебе еще? - Сашка вопросительно посмотрел на друга. - Тебя не поймешь. Наружу рвался быстрее всех, а теперь вдруг говоришь: "Подожди".
   - Ты не понял, я тоже хочу быстрей выбираться отсюда, но только надо бы составить хоть какой-то план наших дальнейших действий, ведь еще неизвестно, с чем мы там наверху можем столкнуться.
   - Ну, какой еще план? - Сашка был полон решимости. - Сначала вылезем на поверхность, потом пойдем в тот замок, откуда ты пришел, найдем там какое-нибудь привидение попроще и посимпатичнее, подзарядим от него наш приборчик и постараемся, так же обвязавшись веревочкой, вернуться домой. Вот и весь план. Чего тут еще думать?
   - План-то классный. Только ты не учел одно очень необходимое условие, без которого весь твой план совсем ничего не стоит, - немного критично высказался Миша.
   - Какое еще необходимое условие? - Сашка вопросительно уставился на Мишу.
   - А вот такое. Нам, чтобы осуществить твой гениальный план, потребуется для начала элементарно выжить в этом жутком и враждебном средневековом мире. Короче говоря, нам с тобой надо будет преодолеть тот длинный, наполненный кошмарами путь, который я уже проходил с Элен, но только теперь уже в обратном направлении.
   - Ну, наверное, выживем уж как-нибудь. Ты же выжил.
   - Я выжил только потому, что меня вела Элен, да и то страху натерпелся. На всю оставшуюся жизнь с большим запасом хватит.
   - Очень хорошо, мы тоже найдем себе какого-нибудь местного проводника, и он так же выведет нас туда, куда скажем.
   - Не получится. Никого ты тут не найдешь. Здесь люди не живут. Они здесь пропадают, а живет тут один только колдун Нордос, он очень злой и коварный. О его мудрости и хитрости здесь давно ходят легенды. Элен - его помощница. Она помогает ему заманивать сюда людей, а потом они их вместе убивают....
   Миша хотел было и дальше продолжать свое ужасное повествование, но Сашка резко оборвал его:
   - Что ты такое городишь? Да это бред какой-то! С чего ты это взял?
   - А с того, что со мной они хотели поступить так же, как и с другими несчастными, да только у меня хватило ума вовремя от них удрать.
   - Но для чего они все это делают? - недоумевал Сашка.
   - Если делают, значит, им это надо. Может, они колдовские зелья готовят из людей или в жертву их приносят.
   - Кому в жертву?
   - Да хотя бы нечистой силе. - Сказав это, Миша почувствовал, как неприятный холодок пробежал у него по спине и на всякий случай оглянулся назад. - Может быть, они сатанисты. Слышал про таких? Может, они и сейчас уже поджидают нас где-нибудь поблизости.
   Последняя фраза прозвучала особо зловеще, отчего Сашка тоже начал с испугом оглядываться, тем самым вселяя в Мишу еще больше страха.
   - Ты что услышал чего? - сказав это, Миша ощутил неприятную дрожь в своем голосе.
   - Нет, - Сашкин голос тоже немного изменился.
   - А чего так озираешься?
   - Как озираюсь?
   - Как-то испуганно. И голос у тебя испуганный.
   - Чего-о? Какой такой голос? Да это у тебя самого голос испуганный и сам-то ты весь перепуганный, - негодовал Сашка, но при этом все-таки старался говорить шепотом. - Нагородил тут мне всякой всячины, а потом сам же перепугался. Что, я не прав?
   - Нет. Вот тут-то ты как раз и не прав. - Миша тоже перешел на шепот. - Ты сам это очень скоро поймешь. Нордос - это еще мелочи. Самое страшное я, между прочим, тебе даже и не знаю, как рассказывать.
   - Да-а?
   - Да-а!
   - А, что так?
   - Да вот так. Решил на потом отложить.
   - Ну, так рассказывай, не откладывай самое приятное на потом.
   - Если нам удастся живыми пробраться мимо логова Нордоса.... - Миша не договорил.
   - Может, хватит тут всякие слова страшные говорить, а? - оборвал его Сашка. - И без того не по себе от твоих сказок. Ты что тут, специально атмосферу накаляешь?
   - Какие это я слова страшные говорил? Слова как слова, самые обычные.
   - Да? А "логово", а " живыми"?
   - Слово "мертвыми", между прочим, гораздо страшнее. Тебе, что было бы приятнее услышать "мертвыми"? - с издевкой спросил Миша.
   - Нет, "мертвыми", конечно, хуже, но только ты и "живыми" сказал так не хорошо, как будто и жить-то нам уже совсем ничего осталось.
   - Ладно, понял. - Миша немного смягчил тон. - Постараюсь говорить поласковее. Так вот, когда мы, конечно же, все такие счастливые и, естественно, не мертвенькие весело прошмыгнем мимо избушки Нордоса под самым его носиком, то у живописного лесного озерка нас будет ждать приятный сюрпризик, - тут Миша сделал паузу и вопросительно посмотрел на друга.
   - Так нормально будет, исполняй дальше, - с улыбкой произнес Сашка.
   - Ну, так вот, а сюрпризик тот прикольный, совсем не страшненький, в виде зверушечки лысенькой такой очень гладенькой. Молочко эта зверушка любит лакать, прямо как кошечка. Ням, ням, ням. Язычок у нее небольшой, так с полметра примерно. Да вот беда, коровки-то у нее своей нет совсем. Приходится ей, несчастной, молочко вместе с коровками у местного населения тырить. Доить этих коровок зверушечке, как ты сам понимаешь, слегка проблематично - пальчики-то не развиты. Вот и жрет она молочко это вместе с коровками. Давится бедная, а все равно жрет - деваться то некуда. Так вот живет, бедная, и мается, у кого коровку утащит, у кого бычка, глядишь, пока с голоду и не помирает в своем водоемчике. А вот мы, если уж и мимо зверушки проплывем и в пути не заблудимся, то примерно через сутки доберемся до того самого замка. Ну, а в замке нас уже, конечно же, будут ждать с оркестром, с цветами. Выдадут сразу несколько свежевыловленных привидений на выбор, чтобы мы без всяких заморочек смогли очень быстро подключиться к их самой мощной в мире энергетической системе, бесплатно высосали бы ее всю без остатка и одним нажатием кнопки очутились бы дома. Раз и все. А-а, как тебе такая сказочка? Надеюсь, понравилась на этот раз? Ты уж извини меня, если напугал немного, веселее рассказывать язык уже не поворачивается.
   - Понравилась. Еще бы послушал, да идти давно пора. - Сашка угрюмо направился к дыре в потолке пещеры. - Ты это, со мной или как?
   - С тобой, с тобой. Куда же я денусь? - Миша медленно поплелся следом.
   Подойдя к отвесной стене провала, ребята поняли, что даже если один встанет на плечи другого, то все равно будет невозможно дотянуться до края крутого обрыва.
   - Вот тебе и первая преграда. Я уже пытался тут подпрыгивать, - сказав это, Миша тоскливо посмотрел вверх.
   - А я и не собираюсь тут подпрыгивать. Что я кенгуру, что ли? Я и так спокойно поднимусь, - невозмутимо произнес Сашка.
   - Ну, это если только на лифте или эскалаторе.
   - Зачем на лифте? Можно и по ступенькам.
   Сашка как ни в чем не бывало отошел чуть в сторону и показал изумленному Мише небольшие утрамбованные углубления в земляной стене провала, ведущие прямо вверх.
   - Ты что, знал про них? - удивленно спросил Миша.
   - Вовсе нет. Просто я, наверное, стал немного лучше видеть, после того как проспал в аквариуме полжизни.
   - Так это тебе не только мозги, а получается, что еще и зрение улучшили? - с оттенком наигранной зависти спросил Миша.
   - Ага, и зрение, и слух, и нюх, - с иронией ответил Сашка.
   - Да-а? Так ты у нас теперь, получается, стал вроде собаки. Может быть, тебе сразу и кличку дать какую-нибудь? Тузик или Бобик? Мне Тузик больше нравится. А тебе? - с какой-то странной ехидцей в голосе спросил Миша.
   - Себе лучше кличку дай! Жулик, например, - в тон ему ответил Сашка.
   - Почему это сразу Жулик?
   - Ну, так ведь это же ты стащил у пришельцев приборчик, а я теперь из-за тебя в яме.
   - Да, что ты говоришь? Да если бы не я, тебя бы пришельцы ни за что бы таким суперменом никогда бы не сделали. Ты меня еще благодарить будешь потом.
   - Эх, наступит ли оно для нас когда-нибудь, это "потом"? - с тоской в голосе произнес Сашка.
   - Да ладно. Чего ты? Нас же двое! Прорвемся уж как-нибудь с нашими-то сверхспособностями, - Миша уверенно вставил ногу в углубление в стене и начал ловко карабкаться вверх. Сашка последовал за ним.
   Выбравшись на поверхность, мальчишки оглянулись. С трех сторон их окружал густой кустарник, и только с одной стороны над ними возвышалась высокая кое-где поросшая мохом серая скала.
   - Я, кажется, знаю, как разбилась тарелка, - произнес Сашка. - Потеряв управление, она сразу же ударилась в эту скалу и, просверлив своим боком небольшой колодец в глубь земли, ушла немного в сторону.
   - Да, наверное, все так и было, - подтвердил Сашкину догадку Миша, - но меня сейчас волнует совсем не это.
   - А что же?
   - А то, что кто-то уже побывал в яме, или кто-то еще кроме нас покинул тарелку? И то и другое значит, что мы не одни с тобой знаем об этой тайне. Постарайся вспомнить, в тарелке не было ли еще кого-нибудь, кроме троих пришельцев?
   - Знаешь что!? Я не уверен. - Сашка зажмурил глаза и прикрыл их ладонями. - Сейчас напрягусь, может, и вспомню. Кажется, мелькала пару раз какая-то странная темная фигура в проходе между грузовым отсеком и кабиной управления, но я в это время всегда был в аквариуме, поэтому все помню как в тумане.
   - А какой он из себя, что делал? - нетерпеливо спросил Миша.
   - Да не помню. Я даже точно не уверен, был ли это незнакомец или же это просто был один из пилотов, но мне кажется, что это все-таки был кто-то, кого я так никогда и не мог разглядеть как следует.
   - Стало быть, кроме тебя после катастрофы выжил еще кто-то?
   - Кто-то? - отрешенно переспросил Сашка.
   - Ну да, конечно! Именно этот кто-то спокойно выбрался из тарелки, выдолбил в стене ступени. Ведь кто-то же их выдолбил? Вылез из ямы и находится, возможно, где-то совсем близко.
   - Возможно? - снова переспросил Сашка.
   - Ну, конечно, возможно. Но это ведь всего лишь версия.
   - Версия?
   - Слушай, хватит задавать глупые вопросы, как попугай. Я же не виноват, что ты ничего не помнишь, поэтому остается только предполагать.
   - Ой! - воскликнул Сашка и тут же схватился за голову.
   - Чего, ой?
   - Я, кажется, чего-то вспомнил.
   - Ты хотел сказать кого-то?
   - Не-ет. Я вспомнил. Этот, как ты говоришь "Кто-то", был совсем не "Кто-то", а "Что-то".
   - Робот, что ли? - неуверенно переспросил Миша.
   - Нет, он был мыслящий, но как бы совсем не живой.
   - Ну, значит точно робот, - категорично высказался Миша.
   - Говорю же тебе, что нет. Функции роботов скорее выполняли пилоты, а это "Что-то" ими, вроде бы, даже командовало, хотя сейчас я уже опять ни в чем не уверен.
   - Да что ты за глупости какие-то говоришь? Как это "Что-то", к тому же еще и неживое, может командовать живыми представителями такой развитой и могучей цивилизации?
   - Да не знаю я. Не помню. Говорил же тебе, что опыты на моем мозге ставили. Остались какие-то обрывки воспоминаний. Сейчас начинаю немного что-то вспоминать. Больше пока ничего сказать тебе не могу.
   - Ну, и задал ты мне опять задачку своими воспоминаниями. Ладно, надо скорее двигаться в сторону озера, пока еще светло.
   - А ты хоть знаешь, в какую сторону нам надо двигаться? - спросил Сашка.
   - Ну, так примерно знаю, - Миша махнул рукой в неопределенном направлении. - Куда-то туда.
   - Нет, так не пойдет, - решительно заявил Сашка. - Я предлагаю попробовать влезть на эту скалу, разглядеть все окрестности, а потом уже и отправляться куда-нибудь.
   - Согласен, - ответил Миша. - Только сначала давай обойдем ее с другой стороны. Может, там она не такая крутая?
   Пробравшись сквозь густой кустарник, мальчишки обнаружили, что с противоположной стороны скала имеет достаточно пологий склон, что позволит им с легкостью покорить ее на первый взгляд неприступную вершину.
   Они тут же вскарабкались на самый верх и обомлели от восторга. Их восхищенному взору открылась изумительная по своей красоте и природной привлекательности чудесная картина первозданного средневекового ландшафта. На многие километры вокруг них простиралась покрытая пышными лесными зарослями зеленая холмистая долина, некоторые вершины которой были, словно гигантскими коронами, увенчаны одинокими серыми скалами. На одной из таких скал стояли и Сашка с Мишей. От увиденного у них вначале немного перехватило дыхание, и на какое-то время они даже забыли, зачем поднялись на скалу.
  
  
  

ГЛАВА 13.

  
  
  

Назад к озеру чудовищ.

  
  
  
   - Вот это красотища! - воскликнул Миша.
   - Да! - подтвердил Сашка.
   Так они стояли около минуты и с восхищением разглядывали окрестности, показывая друг другу на самые примечательные места почти сказочного средневекового пейзажа, наслаждаясь удивительным зрелищем с высоты птичьего полета.
   - Смотри, смотри, какая высоченная скала, она похожа на великана, - произнес Миша, показывая куда-то вдаль.
   - Да! А та еще выше. Смотри! Вон там вдалеке замок. Не оттуда ли ты пришел? - Сашка указал пальцем в сторону горизонта.
   - Где?
   - Да вон, вон чуть правее той скалы.
   - Ага, чего-то там есть. Очень, может быть, что и оттуда. Да, далековато меня увела эта колдунья Элен.
   - А вот и озеро. Какое оно длинное и узкое, - сказал Сашка. - До него, оказывается, совсем не далеко.
   - Да километра четыре, не больше. А вон и дом Нордоса, но туда нам лучше не соваться, - с опаской произнес Миша.
   - Ага, а вон, наверное, и сам Нордос, - Сашка показал куда-то в сторону дома.
   - Где? - Миша от неожиданности даже немного присел. - Ну, у тебя и зрение! Я ничего не вижу. Правда, что ли Нордос?
   - Ну-у, я уж не знаю, Нордос это или не Нордос. Я ведь его никогда не видел. Вон там, у домика, тропинка, видишь, по ней движется кто-то и смотрит прямо на нас.
   - Куда, куда он движется? - запаниковал Миша.
   - Сюда! Куда же еще?!
   - Да, тогда это точно он. Надо скорее бежать к лодке, пока он нас не увидел и не поймал.
   - Кажется, он нас тоже заметил, - неуверенно произнес Сашка.
   - Да с чего ты это взял? - Миша интуитивно пригнулся и потянул за собой Сашку.
   - Да потому что он уже бегом припустил. - Сашка тоже присел, и в его голосе появились плохо скрываемые нотки беспокойства.
   - Так чего же мы тут расселись? - испуганно прошептал Миша и очень быстро, насколько это позволяли острые камни, начал спускаться со скалы. Сашка незамедлительно последовал за ним.
   Спустившись вниз, мальчишки сообразили, что если они будут двигаться сейчас в сторону озера навстречу Нордосу, то скоро могут столкнуться с ним нос к носу, а это совершенно не входило в их планы.
   - Я вот чего предлагаю, - решительно произнес Миша. - Возьмем по здоровенной палке, и если он попробует наброситься на нас, отдубасим его как следует. Он - слабак, я с ним уже справился один раз, да еще и в одиночку, а сейчас нас двое, мы его махом задолбим.
   - Я так не думаю, - осадил его Сашка. - Ты забыл, что сейчас он должен быть лет на двадцать моложе и, может, у него при себе имеется какая-нибудь сабелька. А против длинной и острой сабельки дубина, сам понимаешь, совсем не круто смотрится.
   - Ну, так и что? Что нам тогда делать-то? Сдаваться, что ли предлагаешь?
   - Нет, сдаваться не будем. Мы будем временно отступать.
   - Куда? Куда отступать? - запаниковал Миша.
   - Недалеко. Отбежим немного в сторону и затаимся где-нибудь в складках местности, а потом ближе к ночи тихонько проберемся к озеру и спокойно переплывем на другой берег, - предложил Сашка.
   - Ой, не хочу я пробираться к озеру ближе к ночи, - высказал Миша свои сомнения уже на бегу, но Сашка их не расслышал, потому что несся через кусты, ломая ветки, чуть впереди Миши.
   Бег их был поистине величественным. Закидывая ноги едва ли не выше пояса, лихо перескакивая через пни и коряги, они, как два молодых лося, стремительно уносились куда-то в сторону подальше от того места, где по их предположению, совсем скоро должен был появиться коварный Нордос.
   Углубившись в лес на несколько сот метров, мальчишки окончательно выдохлись и, свалившись от усталости за огромное поваленное дерево, притаились в ожидании скорого появления своего вероятного противника.
   Как только их учащенное дыхание начало приходить в норму, они стали прислушиваться, но никаких посторонних звуков, кроме тихого шелеста листвы и редкого чирикания птиц, так и не услышали.
   - Как ты думаешь? - спросил Миша, - Нордос может найти нас по нашим следам?
   - Да запросто. За нами не то что следы, широкая просека осталась, по ней нас легко найдет любой местный мальчишка, а Нордос при желании сможет даже еще и сзади незаметно подкрасться.
   - Так что же будем делать? - с отчаянием в голосе снова спросил Миша.
   - Я думаю, что нам с тобой сейчас необходимо срочно разделиться, - тоном, не терпящим никаких возражений, решительно предложил Сашка.
   - Чего, чего? - Миша почувствовал, что теряет самообладание. - Как это разделиться? Ты что? Это совсем не тот случай, когда, погнавшись за двумя зайцами, Нордос не поймает ни одного. Будь уверен, он поймает всех, будь их хоть десять человек.
   - Хм, ну-у, ты и сказанул. Десять человек, зайцев.
   - Да, причем тут зайцы? Я про нас говорю. Вдвоем - мы сила. А поодиночке, что?
   - Что? - спросил Сашка.
   - Да ничего! Пустое место! Ты как хочешь, а я один в этом диком средневековом лесу оставаться не хочу, да и тебя не брошу.
   - Ты не понял. Это же только на время. Потом мы встретимся где-нибудь у лодки, - предложил Сашка.
   - Нет! Нет и нет! Что я потом твоим предкам скажу, если вернусь домой один? Ты подумал? Вот подумай сначала, а потом предлагай всякую чушь! А где эта лодка? Ты знаешь? Знаешь? Я и сам-то теперь могу ее не найти.
   - Тогда у нас только один путь. Надо двигаться в сторону озера и делать это надо как можно скорее, пока Нордос не разгадал наш план и не двинулся нам наперерез, - предложил Сашка.
   Они посовещались еще немного и на всякий случай, вооружившись крепкими палками, осторожно двинулись в направлении озера. Идти они старались как можно тише, избегая выходить на открытое пространство. Переговаривались только шепотом, постоянно озираясь по сторонам. Казалось, их никто не преследовал, но неприятное ощущение, что за ними постоянно кто-то следит, их все же не покидало.
   Начинало смеркаться, но никаких намеков на озеро не наблюдалось.
   - Ну, и где же оно, это твое обещанное озеро? - раздраженно спросил Сашка.
   - Оно такое же мое, как и твое, - не менее раздраженно ответил Миша.
   - Но ты же должен лучше знать эти места. Ты же здесь уже бывал.
   - А ты должен лучше ориентироваться. Тебе же пришельцы мозги вправили, вот и ищи воду, ищейка. А на меня нечего надеяться, я тут был только один раз, да и то не тут, а где-то поблизости, да еще и ночью.
   - Не переживай, ночь уже скоро наступит, - обреченно произнес Сашка.
   - Ага, вот тут-то нам и конец придет. - Миша окончательно упал духом. - Ну, и где они, твои хваленые сверхспособности? Куда это сразу вдруг подевались? Да если бы я имел такие способности, то давно бы к озеру нас вывел. Не хватало нам с тобой еще и на ночку тут в лесу оставаться. Нордос точно ходит где-то поблизости, я его уже всеми своими фибрами чувствую. Он только темноты и ждет, чтобы под покровом ночи подкараулить нас где-нибудь, а потом и напасть.
   - Ты чего сейчас сказал? удивленно посмотрев на Мишу, спросил Сашка.
   - А что?
   - Ну, про фибры какие-то намекнул. Это хоть чего такое, знаешь, нет?
   - Знаю, не знаю! Какая разница? Я ими всегда все чувствую, вот так! А раз чувствую, значит, они у меня есть и пока неплохо работают. А что это, где это не важно? Главное, что меня мои же собственные фибры еще никогда не подводили, поэтому я им верю как самому себе, - Мишу словно прорвало.
   - Да ладно, ладно, угомонись ты! - попытался успокоить его Сашка. - Я тебе верю, верю и фибрам твоим любимым верю, только остынь немного. Помнишь, ты мне говорил, что по легенде тут будто бы люди пропадают?
   - Да это точно! Даже кузнец Робин страшно перепугался, когда вдруг узнал, что мы с Элен собираемся идти в эти проклятые места.
   - Так, может быть, здесь просто какая-нибудь аномальная зона типа Бермудского треугольника? Люди пропадают здесь, а появляются где-нибудь совершенно в другом месте.
   - Ты к чему это клонишь? - шепотом, словно о чем-то догадавшись, спросил Миша.
   - Да я к тому, что если здесь именно такая загадочная зона, и неведомая сила уже незаметно переместила нас с тобой куда-то в пространстве, то ни озера там, где мы его видели, ни Нордоса никакого тут давно уже нет. Мы же с тобой можем находиться за тысячи километров от того места, где только что были.
   - Нет уж, хватит с меня этих перемещений, - с негодованием произнес Миша. Ты думай, что хочешь, а я лучше буду думать, что мы все-таки заблудились. И вообще, я тогда больше уже никуда не пойду, а то и в самом деле перемещусь, черт знает куда. Сейчас спрячусь за кустами и буду ждать этого колдуна Нордоса. Скоро он все равно придет сюда за нами по нашим же следам, вот тогда я и нападу на него сзади, оглушу этой палкой, свяжу и буду пытать этого гада, пока не покажет дорогу домой.
   Сашка с испугом посмотрел на Мишу и тихо проговорил:
   - У тебя, что "крышу" снесло? Какую дорогу домой? Как ты его будешь пытать, чем? Да он, может быть, уже стоит вон за тем толстым деревом, слушает твой бред и прикалывается, а наступит ночь, он тебе все сразу и припомнит. Ты вот что, посиди тут пока, немного успокойся, покарауль заодно этого Нордоса, а я похожу здесь по округе, разведаю. Мне кажется, что озеро где-то рядом. Как только я его найду, сразу вернусь за тобой. Годится?
   - Ну ладно, только ты не долго, а то мне и правда что-то не по себе. - Миша обнял палку, присел и весь как-то съежился.
   - Ты, главное, не паникуй, я быстро, - сказав это, Сашка, осторожно оглядываясь, побежал в сторону ближайших зарослей.
   Как только он исчез из поля зрения, Миша вжался в зелень кустарника, еще крепче вцепился в свое единственное оружие - палку - и замер в ожидании возможно рыскающего где-то неподалеку коварного колдуна Нордоса.
   Сашка отсутствовал уже минут пятнадцать, которые Мише показались почти часом. Сумерки продолжали сгущаться, а вместе с ними мрачнели и Мишины догадки:
   "Сашка, вероятно, что-то почувствовал, скорее всего, какую-то опасность и попросту струсил и удрал, а меня оставил тут специально, чтобы я отвлек Нордоса на себя. А зачем я буду отвлекать Нордоса? А я и не буду отвлекать Нордоса! Что я совсем "больной" что ли? Если Сашка решил меня бросить, так ему же хуже. Без моего приборчика он все равно отсюда никогда не выберется. Я тихонько просижу тут до утра. Ночью в кустах меня не то что Нордос, милиция с собаками не найдет. Хотя в данной ситуации я бы им больше всего на свете обрадовался".
   Как только в Мишиной голове промелькнула эта мысль, как где-то очень далеко раздались два резких отрывистых звука, очень напоминающих лай собаки.
   "Ой, что это? - Миша вздрогнул. - Если это не слуховые галлюцинации, то одно из двух: либо это Нордос ищет нас с собаками, либо произошло чудо, и я силой своей мысли опять переместился, причем куда-то туда, где милиция ищет кого-то с собаками. О-о, это было бы очень круто, но без Сашки мне возвращаться домой никак нельзя. Может быть, он тоже вместе со мной сейчас как-нибудь переместился".
   Миша осторожно вылез из кустов, чуть привстал и, обращаясь куда-то в темноту, тихонько позвал:
   - Эй, Сашка, ты где?
   К его несказанной радости, Сашка не заставил себя долго ждать, а отозвался почти сразу:
   - Да здесь я! Здесь! Чего разорался?
   - Сашка? Ты? Да где же ты был так долго? Да я тут без тебя чуть-чуть домой не переместился.
   - Ну, во-первых, чуть-чуть не считается, а во- вторых, вы, сударь, слишком уж завышаете свои мозговые способности. Пошли! Я лодку нашел.
   - Ух ты, здорово! А озеро? Озеро-то ты хоть нашел? - Миша был вне себя от неожиданно свалившейся на них удачи.
   - Ты что, идиот? Как же я мог найти лодку без озера? Оно то же здесь совсем неподалеку, - Сашка неопределенно махнул рукой куда-то в сторону.
   - Где? Где неподалеку? - Миша все еще не мог поверить в такую удачу и, вцепившись в Сашку, начал интенсивно трясти его за плечо.
   - Да отцепись ты! Где, где? Рядом с лодкой. Где же ему еще быть?
   - Так чего же мы стоим? Побежали скорее!
   - Скорее, скорее! А я зачем, по-твоему, сюда пришел? - начал объясняться Сашка, но Миша уже бежал куда-то туда в темноту лесных сумерек, откуда Сашка только что появился.
   - Ты только что лай собаки слышал? - на бегу, не оборачиваясь, спросил Миша, пригибая голову, чтобы хоть как-то уберечь лицо от колючих веток.
   - Ну, слышал, - так же на бегу ответил Сашка.
   - Значит, это мне не показалось. Долго еще до озера?
   - Бери немного правей, а то опять в сторону уйдем, - сказав это, Сашка поравнялся с Мишей. - И откуда у тебя вдруг столько силы появилось?
   - А мне как-то знаешь, не хочется попасть на зуб злым диким собакам, да и в кустах сидеть надоело.
   - Ты это, сильно-то не разгоняйся, скоро уже. - Только Сашка успел это сказать, как Миша выскочил на узкую полоску каменистого берега и тут же отпрыгнул от воды, едва не замочив ног.
   - Ну, где она? Где твоя лодка? - нетерпеливо спросил Миша, оглядываясь вокруг.
   - Кажется, была там, - Сашка бросился в одну сторону. Миша побежал за ним.
   - Нет вроде там, - Сашка кинулся в другую сторону. Миша снова побежал следом за другом. Пробежав так метров двадцать, Сашка вдруг в нерешительности остановился.
   - Что, потерял? - растерянно спросил Миша.
   - Ничего я не терял. Она где-то здесь, в кустах, - сказал Сашка, вглядываясь в темную стену прибрежных зарослей. - Странно!? Я же сам ее только что спрятал. Да вот же она, смотри! - Сашка запустил руку куда-то между ветвей и вытащил оттуда веревку. - Ну вот, что я говорил? Тяни быстрей!
   Миша ухватился за веревку и, к своему удивлению, обнаружил, что лодочка, которую они вытягивают, та самая, на которой он прибыл сюда вместе с Элен.
   - Слушай, - нерешительно произнес Миша, - нехорошо как-то. Ведь лодка чужая. Получается, что мы ее украли.
   - Да-а? - с иронией переспросил Сашка. - Ну, извини. У меня не было достаточно времени, чтобы успеть обзавестись своей собственной.
   - Понимаешь, я знаю хозяйку этой лодки.
   - Я догадался, - сказал Сашка, уже находясь в лодке. - Что дальше?
   - Но ведь если мы украдем ее, то Элен уже не сможет вернуться домой, - произнес Миша, стоя на берегу.
   - А не ты ли говорил, что она злая колдунья, которая заманила тебя к Нордосу? Если это так, то ей теперь не очень-то и нужно будет назад возвращаться.
   - Ну, говорил. А, может быть, она и не знала, что Нордос колдун и злодей? Может, он и ее тоже обманывал?
   - Я думаю, что если она до сих пор не уплыла, то точно с ним заодно. Ты или садись, или иди докладывать Нордосу, что я украл лодочку у бедной девочки.
   - Да погоди ты! Может быть, она не уплыла, потому что он ее связал и где-нибудь запер? Может, ей нужна наша помощь?
   - По-моему, помощь нужна тебе.
   - А мне-то зачем? - удивился Миша.
   - А затем, что ты, кажется, уже повелся на ее колдовские чары.
   - Какие еще чары?
   - Да ты просто влюбился.
   - В кого?
   - Да в Элен эту, не в собаку же Нордоса.
   Миша не успел ответить Сашке на его откровенную наглость, он не успел на него даже обидеться, потому что из леса, где-то на этот раз совсем недалеко, снова раздался лай собаки. Долго раздумывать было некогда, поэтому Миша пулей заскочил в лодку, а Сашка тут же начал очень интенсивно отгребать от берега.
   - Ты это, сильно-то не шлепай по воде веслами, а то Элен говорила, что видела тут кровожадное чудовище типа Лох-Несского. Ты понял меня? - предостерег его Миша. - Я ведь не шутил, когда прикольные ужастики тебе рассказывал.
   - Да что ты говоришь? А если бы вы летели на воздушном шаре, и она бы тебе вдруг сказала, что видела веселого Карлсона, который живет у нее на крыше, ты бы ей тоже сразу поверил? - с улыбкой спросил Сашка, продолжая все так же шумно загребать веслами. - Я пока что еще могу поверить только в какие-нибудь летающие тарелки, да и то, потому что видел их своими собственными глазами, а вот на счет всяких там чудовищ Лох или не Лох ....
   Тут Сашка не договорил, потому что прямо под ними проплыло нечто живое и пугающе-огромное с шуршанием и скрежетом, процарапывая своим гигантским, мускулистым телом деревянное днище утлого суденышка, отчего оно сначала лихорадочно затряслось, а потом даже немного приподнялось и накренилось.
   Дикий, первобытный страх мгновенно сковал тела и души двух наивных мальчуганов, которые в тот же миг ощутили свою полную беззащитность перед коварными и беспощадными силами, населяющими темные воды этого проклятого озера.
   Так как функции мозга были временно заблокированы страхом, то, подчиняясь лишь древнему инстинкту самосохранения, ребята до боли вцепились руками и уперлись ногами во все, во что только можно было вцепиться и упереться, чтобы хоть как-то удержаться в лодке. Корма же ее неудержимо задиралась вверх, как пушинка, движимая немыслимой силой невидимого подводного монстра. Миша сидел на корме и расширенными от страха глазами начал различать в полумраке кошмарнейшие в своей жизни картины, словно кадры из фильма ужасов, которые, как при замедленной съемке, начали реально разворачиваться за спиной у Сашки.
   Сначала нос лодки черпанул немного воды. Потом на него медленно наползла какая-то черная блестящая конечность, отдаленно напоминающая плавник гигантского тюленя, только с огромными когтями. Потом эта конечность начала всей своей чудовищной массой давить на нос маленькой лодочки, утягивая его под воду. Лодка несколько раз натужно скрипнула и начала медленно становиться почти в вертикальное положение, одновременно с этим шумно погружаясь носом в черную водяную бездну.
   В этот критический момент Миша понял, что если он не покинет лодку сейчас же, то она, перевернувшись, очень скоро обрушится на него сверху и может легко раздавить как муху. Вдохнув в себя побольше воздуха, Миша решительно отпрыгнул в сторону, но перед самым падением в воду все же заметил, что Сашка в отличие от него так и не успел отскочить от лодки, и она начала накрывать его вместе с головой.
   Во время своего короткого, но смертельно опасного прыжка Миша за одну секунду успел прокрутить в голове несколько очень смелых и самых невероятных гипотез и предположений, касающихся его самого ближайшего будущего. Первое, что внезапно пришло ему в голову, была мысль о том, что при падении ни в коем случае не следует ударять подводного монстра ногами по его спине или, что еще хуже, по зубам открытой пасти. Такие враждебные действия в силу их неверного истолкования могли бы сильно разозлить голодное животное, а, возможно, даже и привести его в состояние дикой ярости. В подобной почти безвыходной ситуации поступать так было бы очень глупо, потому что в дальнейшем могло бы свести к нулю любые попытки живым добраться до ближайшего берега. Исходя из столь разумных соображений, Миша предусмотрительно поджал под себя ноги, чтобы невидимое подводное существо могло получить несколько лишних мгновений и успело бы отплыть хоть немного в сторону от не контролирующего свое падение, перепуганного мальчишки.
   В момент же касания ногами водной глади, Мише в голову неожиданно пришла другая, не менее перспективная идея. Что, если это самое чудовище в силу своих природных особенностей начисто лишено малейших проблесков интеллекта и ни за что не сможет оценить его благородный поступок? Оно, может быть, нагло пялится сейчас из глубины на него своими глупыми рыбьими глазищами и, раскрыв огромную ненасытную пасть, только и ждет, когда туда свалится что-нибудь съедобное. Если так, то тогда это катастрофа, но для того, чтобы хоть как-то уменьшить ее необратимые последствия, придется осуществить один дерзкий, но в данном случае единственно верный план, о котором Мише где-то когда-то уже доводилось слышать раньше. Следуя этому крайне рискованному плану, необходимо вытянуться по струнке так, чтобы, не касаясь зубов, постараться влететь целым и невредимым внутрь этого злобного чудовища. Затем, ловко проскользнув в его пищевод или даже желудок, устроить там небольшой тренировочный поединок по каратэ либо джиу-джитсу с его же собственными, но уже совершенно беззащитными внутренностями. План, конечно же, мерзкий и противный до безобразия. Но что делать? Жить-то ведь хочется! А вот когда избитый изнутри и совсем уже обессиленный противник выползет на берег и, открыв свою пасть, начнет страстно молить о пощаде....
   Тут Мишины мысли были безжалостно прерваны одной очень неприятной процедурой. Его уже успевшие было вытянуться, дрожащие ноги самыми первыми угодили в омерзительное и влажное чрево черного водяного кошмара. За ними, как и следовало ожидать, благополучно проскользнуло и все остальное тело вместе с руками и головой.
  

ГЛАВА 14.

Подводный монстр.

  
  
  
   Но не надо, уважаемый читатель, раньше времени сильно драматизировать ситуацию, то, куда посчастливилось проскользнуть всем частям вытянутого Мишиного тела, была вовсе не зубастая пасть разъяренного пожирателя юных купальщиков, а всего лишь холодная и естественно очень мокрая вода. Да, да, да, самая обыкновенная вода обыкновенного ночного озера, но в совокупности со всеми другими известными составляющими Мише это сочетание показалось почему-то крайне омерзительным и совершенно несовместимым с его здоровыми жизненными принципами. Поэтому, когда законы вездесущей физики все ж таки вытолкнули его на зыбкую поверхность смертельно опасного водоема, то он тут же со скоростью, достойной черной зависти чемпионов мира по плаванию, ринулся в сторону спасительного берега.
   Первое, что пришло Мише в голову, когда он выбрался на сушу, так это убежать как можно дальше от страшной воды. Он даже успел сделать несколько неуверенных шагов в сторону леса, но какая-то невероятная сила резко развернула его обратно. Мало того, потом эта сила заставила Мишу бегать по берегу, вглядываться в ночную мглу, кричать, швырять в воду в бессильной злобе палки и камни и постоянно звать и звать Сашку.
   Но озеро упрямо безмолвствовало. То, что все его действия бесполезны и бессмысленны, Миша начал догадываться уже через несколько минут, когда стало ясно, что если бы Сашка мог, то давно бы выплыл и был бы сейчас вместе с ним. Если этого не случилось по причинам, о которых Миша боялся даже подумать, то шансы на удивительное спасение друга уменьшались с каждой секундой. Была, конечно, одна маленькая и робкая надежда, что Сашка каким-то чудом выбрался на берег раньше него и сейчас отсиживается где-то неподалеку. Тогда почему он в таком случае не откликается на его зов, не выходит к нему живой и здоровый и не развеет, в конце концов, так нещадно терзающие его жуткие сомнения? Миша прекрасно знал Сашкин характер и был абсолютно уверен, что тот ни за что не бросил бы его на берегу одного и уж точно, давно бы вышел к нему из леса, если бы только, если бы....
   Миша сел на песок и зарыдал. Он понял, что озеро навсегда поглотило его самого верного и надежного товарища, которого он сам еще совсем недавно спас от мучительного вечного сна, на который его обрекли вероломные пришельцы. Миша был весь мокрый и дрожал от холода, но это было ничто по сравнению с тем вселенским горем, которое так неожиданно захлестнуло его сознание.
   Ему уже было почти все равно, что в дальнейшем произойдет с ним самим, с Элен, с летающей тарелкой и со всеми этими Средними веками, будь они трижды прокляты. Он даже был готов сразиться с ненавистным ему монстром, драконом, чудищем или любым другим мерзким созданием, которое рискнуло покуситься на Сашкину жизнь, лишь бы только оно выползло на сушу. Миша бы вцепился в него и давил руками и ногами, рвал ногтями и зубами, пока оно не выплюнуло бы Сашку обратно, потому что без него и самому ему не выжить теперь в этом жестоком и чудовищно несправедливом мире прошлого, полном страшных загадок и смертельных опасностей.
   Неизвестно, как долго еще Миша сидел бы так на берегу, томимый горем и безысходностью, если бы не услышал отдаленный шорох в кустах у себя за спиной. Сомнений никаких не оставалось, это был, конечно же, Сашка. Он наконец-то вернулся, он не мог не вернуться.
   Миша вскочил на ноги, повернулся лицом к темной стене ночных зарослей и неуверенным голосом тихо позвал:
   - Сашка? Сашка, это ты?
   Но заросли безмолвствовали, только ветер прошумел листвой где-то в верхушках уснувших деревьев.
   "Может быть, мне это показалось? - подумал Миша. - Хотя нет, этого быть никак не могло. Я отчетливо слышал шорох в кустах".
   Словно в подтверждение этому из зарослей снова раздалось таинственное шуршание, мало того, оно начало резко перемещаться то в одну, то в другую сторону, словно какой-то хитрый и невидимый дух леса пытался его дурачить.
   - Сашка, выходи, хватит уже меня пугать! - выкрикнул Миша, хотя прекрасно понимал, что в подобной ситуации Сашка вряд ли стал бы его разыгрывать.
   Но загадочное шуршание вовсе и не думало униматься, осторожно передвигаясь странными скачкообразными зигзагами то в одну, то в другую сторону, оно неумолимо приближалось к Мише. После того кошмара, который ему только что пришлось пережить в воде, он был готов встречаться хоть с призраком леса, хоть с самим чертом, но на всякий случай все же взял в руки увесистую корягу, валявшуюся под ногами.
   Когда шуршание вплотную приблизилось к той граничной черте, у которой заканчивались кусты и начинался прибрежный песок, Миша поднял корягу над головой и отступил к самой кромке воды. Шуршание тут же прекратилось, и из темноты зарослей на Мишу выглянула огромная мохнатая голова и зловеще глянула на него, сверкнув большими блестящими глазищами.
   "Медведь, - шальная мысль больно резанула Мишино сознание. - Вот это уж точно, теперь конец всему. Деваться некуда, смерть со всех сторон", - Миша начал отступать в воду, держа корягу наперевес, прекрасно понимая, что в любую секунду дикий зверь способен настичь его одним или двумя прыжками.
   Но лютый зверь не спешил очень уж быстро расправляться со своей жертвой. Видимо желая предварительно ее как следует напугать, медведь раскрыл ужасную пасть и, высунув длинный язык, сверкнул длинными белыми клыками, четко различимыми даже в темноте.
   "Ну, все, сейчас набросится. Еще немного, и он на меня набросится", - лихорадочно соображал Миша, продолжая незаметно отступать в воду, чтобы резкими движениями вдруг случайно не спровоцировать зверя к нападению. "Чего же он медлит? Почему? А-а, да он, кажется, знаком с подводным монстром и, конечно же, сильно его боится. Это очень хорошо! Значит, в воде я в безопасности, по крайней мере, пока не появится чудовище. Но если верить Элен, на суше оно достаточно неповоротливо и от него можно убежать. От дикого медведя убежать по берегу совершенно невозможно. Отсюда следует вывод, что, если я начну грохотать корягой по воде и выманивать чудовище на сушу, оно рано или поздно выползет и спугнет медведя, я же тогда побегу в другую сторону. Да, пожалуй, это дает мне неплохой шанс на спасение".
   Миша плавно провел корягой по воде сначала в одну, а потом в другую сторону. Медведь не шелохнулся. Тогда Миша повторил движения более импульсивно. На лютого зверя это опять не произвело никакого впечатления.
   "Ух ты, какой смелый! Ну, тогда держись!" - тут Миша так отчаянно принялся колотить по воде корягой, что после нескольких мощных ударов она вдруг совершенно неожиданно переломилась почти пополам, разрушив тем самым все его дальнейшие стратегические планы.
   Обескураженный абсолютно непредсказуемым поведением коряги, Миша немного растерялся и, переведя на нее взгляд, буквально на секунду оставил оскаленную морду без внимания. Когда же он понял, что коряга как действенное средство в качестве инструмента для выманивания глубоководных монстров теперь уже никуда не годится, и снова посмотрел туда, где находилась лохматая голова зверя, то обнаружил ее полное отсутствие. Причем, голова исчезла настолько быстро и беззвучно, что Мишу всерьез начали одолевать сомнения.
   "А уж не померещилась ли мне эта медвежья морда?" - но, сопоставив ход последних событий, он пришел к однозначному выводу:
   "Да зверь же элементарно струсил. Ну, конечно же, он струсил".
   Но медведь вовсе не струсил и, словно желая как можно скорее опровергнуть наивные догадки, порочащие его лютое звериное достоинство, вдруг выскочил из темных зарослей прямо перед Мишей, оказавшись вовсе никаким не медведем, а всего лишь тем огромным черным псом, который когда-то уже пугал его в замке.
   Такое внезапное перевоплощение было для Миши, конечно же, приятным, но утверждать, что оно его сильно порадовало, было бы не верно, потому что пес, стоя у самой воды, вид имел весьма устрашающий. Шерсть его торчала дыбом, слюнявая пасть издавала зловещий рык и была оскалена до предела, глаза сверкали так, что, казалось, вот-вот вспыхнут синим пламенем. Но самое странное было в том, что злоба этих сверкающих глаз была обращена вовсе не на Мишу, а куда-то мимо него в черную глубину жуткого озера, будто то, что вызывало в нем такую яростную агрессию, находилось как раз у мальчишки за спиной. Миша резко обернулся, но в темноте почти ничего не заметил, кроме небольшой волнистой ряби на тихой воде, которая неумолимо надвигалась прямо на него.
   "Ага, вот и наше долгожданное чудовище пожаловало. Пора бы мне и сматываться", - сразу смекнул Миша и начал бочком, бочком очень осторожно выбираться из воды, держа на всякий случай пса в поле зрения. Пес, казалось, уже не обращал на мальчишку никакого внимания, он только еще больше ощетинился и начал со страстным ожесточением приглушенно и отрывисто лаять в направлении быстро приближающейся ряби.
   "Сейчас кого-то из нас двоих обязательно съедят, - предположил Миша, достигнув суши. - Скорее всего, съедят того, кто слишком много гавкает и привлекает к себе излишнее внимание. И это будет очень правильно, потому что пока одна зверюга отвлекает на себя другую, я чесану по берегу как можно быстрее и дальше отсюда".
   Миша так увлекся этой незамысловатой идеей, задом отступая от места будущей схватки, что не заметил, как одной ногой крепко зацепился за большую кучу влажных и липких водорослей, лежащих у кромки воды. И вот когда он уже собирался развернуться и резво убегать в лес, эти самые водоросли сначала мертвой хваткой вцепились ему в ботинок, а затем тут же заставили опрокинуться спиной на мокрый песок.
   В ту же секунду из воды показалась мерзкая, похожая на крысиную голова, только размером с лошадиную и без ушей. Как у крысы, у нее спереди торчали два ряда длинных кривых зубов сверху и снизу, которыми она импульсивно подрагивала. Там, где должен был быть нос, располагалась узкая шевелящаяся щелка, а на месте темных глазниц отчетливо просматривались два углубления с блестящими глазками-шариками, как у рака. Эта уродливая образина совершенно беззвучно скользила по поверхности воды в сторону пса, который, казалось, сейчас просто разорвется от отчаянной злобы, переполняющей все его существо, но зубастая голова чудовища совершенно не выказывала по этому поводу никакого заметного беспокойства.
   Когда до разъяренного пса оставалось не более десяти метров, голова вдруг стала подниматься над водой. Следом за ней начала вытягиваться короткая, мускулистая шея, далее показалось приплюснутое тело без шерсти и короткие с длинными черными когтями не то лапы, не то ласты, с помощью которых уродливое чудовище начало, неуклюже переваливаясь, словно жуткий гигантский тюлень, выбираться на берег. Своими габаритами этот подводный монстр чуть превышал размеры крупного гиппопотама, но собственным отталкивающим видом не походил ни на одно из известных водных или сухопутных животных.
   Миша, увидев всю эту чудовищную картину, оцепенел от ужаса, и надеялся только на одно, что пес каким-то чудом все-таки сумеет отвлечь на себя эту омерзительную тварь. Пес же, охрипший от лая, но продолжающий все так же злобно гавкать вместо того, чтобы отбежать от Миши как можно дальше, наоборот начал пододвигаться к нему все ближе и ближе, словно хотел обрести в лице этого беспомощного и вконец перепуганного мальчугана надежного стратегического союзника.
   И вот тут-то произошло самое невероятное. Саблезубая пасть жуткого подводного монстра с клацаньем раскрылась, и его крысиная голова, как подпружиненная, устремилась в сторону пса со скоростью брошенного камня, при этом толстая шея монстра вытянулась и сделалась тонкой. Несчастный пес явно не предполагал такого изящного маневра от казавшегося таким неуклюжим крысомордого бегемота и от неожиданности успел только высоко подпрыгнуть вверх, оставив после себя лишь пустое место над береговым песком. Вот в этот-то мокрый песок вперемешку с острыми камнями со всего маху и долбанулась своими длинными передними зубами чудовищная морда. Вдобавок ко всему прочему ошарашенный и перепуганный пес рухнул на нее сверху и, диранув напоследок своими острыми когтями, с диким поросячьим визгом припустил по берегу, сверкая пятками, со скоростью, очень близкой к первой космической.
   От боли и досады мерзкая голова чудовища неистово зашипела и, отплевываясь песком и щебнем, начала нервно озираться по сторонам в поисках того, на ком еще можно было бы выместить свою злобу и отчаяние. Долго искать ей, естественно, не пришлось, так как объект этот находился совсем близко. Он лежал у самой воды и, окаменев от страха, мог лишь судорожно и совершенно бесполезно подергивать своей прочно запутавшейся в липких водорослях очень аппетитной конечностью.
   Озлобленная неудачей уродливая голова, удивленно выкатив глазки-шарики, приблизилась к самому лицу Миши и, нервно раздув носовую щелку, принялась чувственно обнюхивать нового знакомого. Миша знал, что если не имеешь страстного желания разозлить дикого зверя, то не нужно смотреть ему прямо в глаза, поэтому он сильно зажмурился и на всякий случай отвернулся в сторону леса, подставив чудовищу влажную от слез щеку. Монстр тут же с наслаждением воспользовался предоставленной возможностью и, тихонько хрюкнув от удовольствия, слизнул со щеки соленую жидкость длинным шершавым языком. Миша от неожиданности громко икнул и, открыв глаза, мельком успел заметить довольно-таки крупный камень, прицельно летящий откуда-то со стороны темных зарослей прямо в направлении уродливой головы мерзкого подводного создания. Точно достигнув немеченой цели где-то в районе его затылка, камень гулко срикошетил и шумно плюхнулся в озеро, вызвав в поведении монстра совершенно непредсказуемую реакцию.
   Сначала тот, испуганно озираясь, как-то очень жалобно заскулил, потом нехотя развернулся и, волоча за собой длинный тонкий хвост, словно побитая пастухом нерадивая корова, грустно побрел в воду, на ходу втягивая свою длинную шею куда-то внутрь приплюснутого туловища.
   Миша, боясь пошелохнуться и все еще до конца не веря в свое неожиданное спасение, провожал его печальное отступление жалостливым и в то же время очень благодарным взглядом, пока побитое существо целиком не скрылось в черных водах опасного озера.
   - Ну, что? Долго ты тут еще собираешься разлеживаться?
   Миша вздрогнул. Девичий голос вывел его из полуобморочного состояния. Он резко повернул голову и сквозь влажную пелену в глазах увидел в голубоватых тонах лунного света до боли знакомый силуэт.
   - Вставай быстрей! Надо уходить отсюда, пока он еще не опомнился и не вернулся за тобой.
   Да, это была Элен, но как она была красива с распущенными волосами, словно волшебная фея из сказочной страны, но самое главное, как она вовремя подоспела. Еще совсем немного, и его просто зализали бы тут до смерти, а так ничего, обтерся и все, иди себе дальше как ни в чем не бывало.
   Миша, не проронив ни слова, именно так и поступил, стараясь не выказывать Элен ту лавину чувств, которые переполняли собой всю его и без того измученную душу. Чувства эти были самыми разными: радость встречи и обида за мнимое предательство, недоверие к ее словам и странным поступкам и признание отчаянной смелости, находчивости и героизма. Да ведь то, что она сотворила, был именно героизм - не меньше. Вот он, например, хоть и мальчишка, а не догадался и даже представить себе не мог, что так запросто можно было загнать это жуткое существо обратно в естественную среду его обитания.
   Тут Миша вспомнил, что не так давно подобные мысли уже приходили ему в голову и что Элен уже объясняла ему неординарность своих мыслей и поступков необычностью учения старика Нордоса.
   "Может быть, они не такие уж и плохие? - думал Миша о Элен и Нордосе, понуро следуя за храброй девчонкой. - Иначе, зачем она, рискуя собой, стала бы меня спасать? Для чего? А главное, она сделала это как бы между прочим. Как будто это ей раз плюнуть. Будто она спасает таких придурков, как я, каждый день, да еще и не по одному. Какая удивительная девчонка. Да с такой хоть куда не страшно. Жаль, что она раньше нас не нашла. Сашка был бы сейчас жив".
   - А знаешь? - покорно тащась за Элен, тихо произнес Миша. - Я ведь сегодня друга потерял. Сашку.
   Тут он почувствовал, что слезы предательской волной опять начали подкатывать к глазам.
   - Что сегодня потеряешь, завтра обязательно найдешь! - не оборачиваясь, как предсказание, произнесла Элен.
   - Нет, вот тут ты ошибаешься. Я думаю, что уже не найду. Он только что погиб. Погиб из-за меня. Слышишь? Из-за меня!
   - А ты что, его мертвым видел, да? - Элен резко развернулась, схватила Мишу за плечи и так серьезно посмотрела ему в глаза, что он как-то сразу сильно засомневался в преждевременной Сашкиной кончине.
   - Но ведь он не выплыл из озера. Не выплыл! Я выплыл, а он нет. Значит, он или утонул, или его съело это существо.
   - Вот придем сейчас к Нордосу, ты ему сам все расскажешь. И где тебя носило все это время? И что это за друг у тебя тут появился? И почему ты вообще удрал от меня, увидев Нордоса?
   - А как мне от него было не удрать, если он и есть тот самый злобный старик, который пытался убить меня в замке.
   - Лучше не говори глупости! Нордос никогда не захочет никого убивать. Просто ты его с кем-то спутал.
   - Ну, как я мог его с кем-то спутать, если я тут у вас не знаю никого, и людей-то почти не видел? Не с кем мне его путать.
   - Ладно, сейчас приду и тогда сама все у него выспрошу, - Элен развернулась и снова уверенно зашагала в сторону дома Нордоса.
   - Хорошо, хорошо. Только знаешь, что?! Пока ты его выспрашивать будешь, я лучше на улице постою. Ладно? Так, на всякий случай.
   - Стой, где хочешь, только не убегай больше, а то в следующий раз, когда захочешь с детенышем пооблизываться, меня рядом с тобой может и не оказаться.
   Последняя фраза Элен была очень обидной, но после того, что произошло у озера, Миша готов был простить ей все что угодно. Да и обижаться как следует все равно времени уже не оставалось, потому что между деревьев неожиданно мелькнул высокий каменный забор дома Нордоса.
   - Ну, что? - спросила Элен, остановившись у самой калики. - Ты тут будешь ждать или хотя бы зайдешь за ограду? Я бы на твоем месте лучше зашла. Мало ли что. Ночь все-таки.
   - Да ладно уж, за ограду зайду, - нерешительно произнес Миша. - Только ты знаешь, что? Не надо у него ничего выспрашивать.
   - Как тебя понимать? То выспрашивай, то не выспрашивай.
   - Просто я тут подумал. Не ответит он тебе ничего. Не может он этого знать, потому что это должно случиться только в будущем. В будущем, понимаешь? Я же тебе рассказывал, что свалился из будущего сюда к вам, в прошлое, где увидел тебя уже взрослую. Потом еще раз и снова в прошлое, где ты еще девчонка.
   - Понятно. Тогда чего же ты тогда убегал от него? Получается, что Нордос тебя и не знает вовсе. За что же ему тебя убивать?
   - Так-то оно так, только я как-то сразу и не сообразил. Как увидел его, так сразу и драпанул подальше в лес.
   - Чего тогда тут стоять? Пошли в дом. - Сказав это, Элен потянула за веревочку, и дверка в каменном заборе послушно отворилась.
   Когда они подошли к дому, то обнаружили, что входная дверь оказалась закрыта снаружи на засов, что явно указывало на отсутствие хозяина.
   - Нордос, наверное, ушел искать Мосика, - пояснила Элен. - Это его собака.
   - Я догадался, - отрешенно ответил Миша. На ощупь в полной темноте он вошел в дом следом за Элен.
   Когда у Элен в руках зажглась круглая стеклянная колба, излучающая тусклый бледно-розовый свет, то первое, что он увидел, была большая деревянная кровать с самым настоящим одеялом и подушкой. Краем глаза Миша успел заметить, что вся комната, а вероятно, и весь дом напичканы всевозможными устройствами и приспособлениями. По внешним признакам они предназначались если и не для колдовского, то уж точно для какого-нибудь научного применения. Но сейчас они мало его интересовали. Увидев кровать, он вдруг почувствовал страшную усталость оттого, что был полностью истощен как морально, так и физически.
   Ему стало все почему-то совсем безразлично, и Нордос, которого все равно нет, и пес Мосик, который со страху, возможно, уже наматывает второй круг вокруг озера, да и вообще весь этот чуждый и непонятный для него мир чудовищ, пришельцев, колдунов и еще неизвестно какой нечисти. Миша хотел сейчас только одного - добраться хоть до какой-нибудь постели и спать, спать, спать как можно дольше с надеждой, что весь этот кошмарный период его жизни когда-нибудь наконец-то закончится сам собой.
   У него, конечно, накопилось много вопросов к Элен и Нордосу по поводу завтрашних поисков Сашки и не только, но все это завтра, завтра, завтра, а сейчас только спать, спать и спать.
   Миша подошел к кровати и молча начал стягивать с себя все еще мокрую одежду и складывать ее на маленький табурет, стоящий рядом. Элен так же молча и даже с какой-то жалостью и пониманием смотрела на него, а потом еще и помогла укрыться тонким, но удивительно теплым и мягким одеялом явно не средневекового происхождения.
   "Э-э-э, а одеялко-то, похоже, из тарелочки, - успел сообразить Миша, перед тем как плавно и окончательно провалился в крепкий и глубокий сон.
  
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"