- Полцарства за коня! - закричал султан, грозно взирая на пешую свиту.
- О светоч моего сердца! - воскликнул визирь, падая ниц. - Тут неподалёку есть красавец конь, в глазах его горит огонь! Скажи мне, недостойному, что ты предпочитаешь: зад или перед?
- Дурак, ты что несёшь?!
- Нужно же и мне на чём-то ехать, к своей половине царства, - спокойно произнёс визирь и достал ятаган.
Антология вампирских детских сказок
ГЛАВА 29. Мари. Женские секреты. Откуда берутся лесбиянки
Merde! Впервые я рвалась на дежурство и по закону подлости время тянулось как смертный одр на кладбище.
К счастью, всё течёт, все изменяется. К тому же я так достала Ивана с Соней, что мы прискакали к Казанскому собору раньше времени. Тем не менее Реази был уже на посту. При виде нетерпения, написанного на моём лице, думаю, он и без чтения мыслей сразу понял, что я сейчас пристану к нему с расспросами насчёт его подарка. Так что не успела я открыть рот, как он тут же отправил нас с Соней по отдельному маршруту. Конечно, я без боя не сдалась, да толку-то! Только заработала очередные штрафные часы. Вот ведь паразит!
По дороге, захваченная обдумыванием уникального материала, я настолько ушла в себя, что Соня достучалась до меня только после серии зверских щипков.
- Что? - я потёрла руку и сердито посмотрела на подругу, не дающую мне сосредоточиться на любимой игрушке. - Беккер, отвяжись, а? Я занята!
- Фиг тебе, мы на дежурстве. Хватит отлынивать от работы!
- Боже! Я и так тебе скажу, что поблизости нет никого подходящего для наших целей: ни фениксов, ни ментальников.
- Мне скучно! - закапризничала Соня.
- Ничем не могу помочь, - буркнула я, но стоило мне приняться за прерванную цепочку логических рассуждений, как она снова ущипнула меня.
Вот ведь зараза!
- Ну, чего ты ко мне пристала? - осведомилась я недобрым тоном.
- Палевская, если будешь строить мне злобные мины, я тебя не просто ущипну, я тебя покусаю, - отозвалась зловредная девчонка и сладко зевнула. - Я же сказала, что мне скучно. К тому же я засыпаю на ходу.
- Во-первых, кусаться это моя прерогатива; во-вторых, нужно поменьше шляться к Ладожскому, если не высыпаешься.
- Нет, меньше никак нельзя, - вздохнула Соня и снова зевнула. - Сад любви нуждается в постоянном уходе.
Ну да, знаем мы, в чём заключается уход в этом садике! Я фыркнула.
- Смотри, чтобы Ладожский не залил твой сад, а то он утонет в сперме.
Соня с иронией посмотрела на меня, но я её опередила:
- Нет, ничуть не завидно! И вообще, я уже устала от роли вашей дуэньи. Беккер, если ты решила посвятить меня в ваши потрахушки, то лучше не надо. Во-первых, я терпеть не могу, когда девицы обсуждают с подругами свою сексуальную жизнь. Во-вторых, лично меня уже тошнит от самого слова "секс". Вся эта гнусь, которая льётся из всех информационных дыр, опошлила его до невозможности.
- Я ей о любви, а она мне о потрахушках, - Соня смерила меня озабоченным взглядом. - Зай, это уже симптом. Я серьёзно! Может, ты уже прервёшь свой целибат и того... пойдёшь навстречу Реази? Глядишь, он к тебе подобреет и перестанет лепить штрафные часы.
- Ещё слово о Реази и я тебя стукну! - пообещала я, и всё же предположение подруги заставило меня задуматься. Может, мои кошмары действительно вызваны недотрахом?..
Нет, это ерунда!
- Так чего ты хотела от Ника, если не его изумительного тела? - лениво поинтересовалась Соня и, деликатно прикрывая рот пальчиками, в очередной раз зевнула.
Я зевнула вслед за ней и вытаращила глаза.
- Беккер!
- Спокойно, зай! Я с ним не спала! Просто видела Ника, когда он был в нашей санчасти на обследовании.
"Слава богу!" - обрадовалась я и тут же устыдилась своей радости. Voici la merde! Будто мне есть дело до того, с кем спит Реази! Это всё эффект присутствия. Когда парень постоянно крутится рядом, и друзья усиленно пихают его тебе, то поневоле начинаешь обращать на него внимание. "Значит, пора свести общение к минимуму, чем и займусь после сегодняшнего ужина, - пообещала я себе и сжала в ладони медальон. - Тьен, любимый! Пожалуйста, не беспокойся, никакие заносчивые ягуары не займут твоё место!" Кстати, нужно будет заглянуть к ребятам из клана Тигра, что приехали на конференцию. Может быть, у них есть весточка от него.
- Палевская! Я с тобой разговариваю!
- Что? - воззрилась я на Соню и она покачала головой.
- Это ты скажи, что с тобой сегодня? По рассеянности ты превзошла знаменитого сеянного-рассеянного с улицы Бассейной.
- Да так, гружусь насчёт сегодняшнего вечера, - солгала я.
Если расскажу про метаморфозы, происходящие с троянским подарочком Реази, то как бы Беккер не потащила меня в институт, на обследование. Вот если бы этот гад что-нибудь сказал насчёт него, тогда ещё можно было бы как-то отбояриться и доказать, что у меня все дома. Во всяком случае, большинство шариков совершенно точно находятся на своём месте.
Видя, что Соня вопросительно глядит на меня, я добавила:
- Понимаешь, Рени просила уточнить у Ника, какие блюда он предпочитает, но ты же видела его реакцию на меня.
Ну а что? Врать, так уж до конца.
- Вот оно что! Значит, будет есть то, что дают, - сказала Соня между зевками и пихнула меня локтем в бок. - Точно не хочешь знать о моей сексуальной жизни с Ладожским? - осведомилась она и с инквизиторским видом прищурила синие глазищи. - Конечно, вы с Моррисоном очень хорошо изображали из себя влюблённую парочку на выпускном, но что-то у меня есть сомнения, насчёт того, что вы переспали.
Вот зараза! Ещё издевается!
- Сонь, на тебе так недосып сказывается? - миролюбиво вопросила я.
- Ну-ка, расскажи, как всё было! - потребовала любимая подруга.
Я ухмыльнулась.
- Прям-таки взять и изложить во всех подробностях?
- Естественно! В теории все сильны, а как дело доходит до практики...
- Ладно, слушай! - я склонилась к уху Беккер и, хотя не собиралась этого делать, неожиданно для себя рассказала всё, как у нас с Тьеном было.
Даже не понимаю, что на меня нашло. Я же действительно терпеть не могу, когда девицы обсуждают такие вещи. С другой стороны, Беккер не только подруга, но и врач.
- Ну, что скажешь? - не утерпела я, глядя на задумчивую Соню.
- Всё нормально. Во всяком случае, для первого раза, - ответила она и хотя я видела, что её просто подмывает спросить меня ещё о чём-то, она всё же промолчала.
Встревожившись, я ещё раз прокрутила в голове нашу с Тьеном ночь.
- Сонь, в чём дело?
Вместо ответа она порывисто меня обняла.
- Всё хорошо, зай! Не бери в голову! Вы оба были на высоте. И вообще, любовь преодолевает любые преграды. Главное, что ты сумела довериться Моррисону, а это уже большой прогресс для такой монашки, как ты.
- Правда? - засомневалась я. - Уверена, что я не слишком разочаровала Тьена?
Соня чмокнула меня в щеку и ободряюще улыбнулась.
- Зай, о каком разочаровании ты говоришь? Конечно, в любовной игре ты сущий младенец, но Тьен, на твоё счастье, опытный партнёр. Главное, он тебя любит, значит, у вас всё будет хорошо. Просто ты к нему прислушивайся и не забывай показывать, что именно тебе нравится.
Mon dieu! Неужели я рассказала другому человеку то, что решила унести с собой в могилу? Смущённая, я приложила ладони к горящим щекам.
- Надеюсь, теперь ты отстанешь от меня, - буркнула я и потянула подругу за собой. - Идём, не упирайся! Вон те придурки приняли нас за лесбиянок и тычут в нас пальцами.
- Лесбиянки? - усмехнулась Соня. - Что ж, давай не будем разочаровывать народ.
Я попятилась от любимой подруги.
- Беккер, с ума сошла? Ты это серьёзно?
- Абсолютно! Выбор сексуальной ориентации должен быть осознанным, - заявила эта поганка и насмешливо добавила: - Что, струсила?
Она всё же уела меня и я, сдавшись, вытерпела её поцелуй.
- Ну что, понравилось? - деловито поинтересовалась Соня и я честно прислушалась к себе.
- Исключительно родственные чувства. Примерно то же самое ощущение, когда меня целует Аннабель. Извини, но это не идёт ни в какое сравнение с поцелуями Тьена.
- Вот и замечательно, - кивнула Соня. - Значит, хоть на этой почве комплексов у тебя нет.
После выходки любимой подруги смущение и неловкость как-то разом пропали. Развеселившись, я схватила её за щёки и, чтобы не оставаться в долгу, смачно поцеловала. Когда она поморщилась и полезла в косметичку за помадой, я засмеялась.
- Беккер, ты учти, отвращения я тоже не испытала, так что для нас ещё не всё потеряно. Если парни нас разочаруют, так и быть, образуем с тобой лесбийскую пару.
- Договорились! Но только если уж очень сильно разочаруют, хорошо? Между прочим, как бы ни была сильна любовь между мужчиной и женщиной, каждый из них предпочитает проводить время в обществе друзей своего пола.
- Думаешь? А как же духовное единство, то бишь родство душ?
- Так о нём и речь. Лишь женщина может понять другую женщину, и то же самое у мужчин. Если духовное единство намечается у разнополых, то это означает, что один из них трансгендер.
Не иначе у Беккер очередной заскок, но я не стала с ней спорить, и когда она налюбовалась на себя в зеркало, мы снова побрели по предписанному нам маршруту. По пути мы болтали о всякой ерунде и покупали мелочёвку, жизненно необходимую любимой подруге. Сосредоточиться на новых материалах, почерпнутых из подарка Реази, она мне так и не дала. Уверена, это Ладожский её настропалил. Он, видите ли, считает, что для женщин это ненормально, когда они увлечены чем-либо помимо своей семьи. Но в этом его сложно винить. Это всё Вера Дмитриевна с её фанатичной приверженностью к архаичному Домострою.
Когда наш патруль воссоединился после дежурства, Реази сказал, что я могу идти домой, без захода к своим швабрам в штабе. Видимо, он испугался, что за оставшийся час я не управлюсь и заявлюсь на бал в наряде нищенки, а не принцессы.
***
Времени действительно было в обрез. Как назло, "ауди" Ладожского всю дорогу застревал в пробках и когда я влетела домой, часы уже показывали двадцать пять минут девятого. До прихода гостей оставалось всего ничего, а я запыленная и на голове сплошной шухер. Рени при виде меня подняла очи горе и сразу же погнала мыться и переодеваться, чем я и занялась в казарменном темпе. Затем она потащила меня к стилисту, который нанёс боевую раскраску на мою физиономию и накрутил модную причёску на голове.
После этого мою душу отпустили на покаяние, и я заглянула в гостиную, которая одновременно служила столовой. Квартира в Питере у нас совсем небольшая, куда меньше, чем наш дом в Париже. Отцу она не по статусу, но это временное жильё. Правда, Рени здесь нравится, она не любит, когда по дому болтается прислуга. Ну а мне всё равно, где жить, к тому же друзья рядом. Вообще-то, в этом что-то есть, когда дом небольшой и все друг у друга на виду. Ощущаешь себя частью семьи, особенно во время еженедельных субботников, которые любит устраивать Рени. Кто-то же должен убираться в доме, вот она и использует нас, как бесплатную прислугу. Одному отцу не нравится наше новое жильё, он у нас сноб и предпочитает королевские апартаменты, но терпит ради Рени.
В большом нарядном зале царила праздничная атмосфера. Центральная люстра была ещё погашена и только её хрустальные подвески, слегка покачиваясь, таинственно поблескивали в свете горящих свечей. Несмотря на лето на улице было прохладно и в камине потрескивали горящие сосновые дрова. Слегка пахло смолой, дымом и до приторности розами. Мелкие и крупные, в бутонах и пышно распустившиеся, на длинных стеблях и в бутоньерках они были повсюду: и на столах, и в напольных вазах. Бархатно-красные, нежно-розовые, атласно-белые, солнечно-жёлтые и прочих всевозможных оттенков - помимо собственного аромата они источали запах мест, откуда их привезли. Бархатно-красные розы пахли страстью, палящим солнцем и быками, белые - невинностью, росным утром и горной чистотой, розовые - нетерпением, ветром и морской свежестью, жёлтые - надменностью, холодом и пылью. Короче, вся палитра страсти. Царственно-великолепные цветы. Рени до безумия обожает розы, и я их тоже люблю, но без фанатизма. Запах роз слишком силён для меня, но не настолько, чтобы раздражать, как, например, запах лилий, которые я терпеть не могу. Но сегодня я не стала бы привередничать даже если бы гостиная была под завязку забита этими мерзкими цветами, потому что этот праздник не для меня, а для Рени. Я так решила. Она будет блистать, а я сяду в уголок и тихо как мышка буду ею любоваться. Ни на мгновение не спущу с неё глаз, чтобы запомнить...
Нет, Палевская, не сметь плакать! Потечёт тушь, и мама расстроится, а если она расстроится, я тебе этого не прощу! Давай войдём внутрь и представим, что ничего не изменилось и это обычная домашняя вечеринка, которые она так любит.
Я подошла к праздничному столу, застеленному белоснежной льняной скатертью. Русское застолье по Ожегову - это обильное угощение весёлой и приятной компании. Обильное угощение будет, а с компанией уж как получится. Вряд ли она будет приятной, а вот веселье явно намечается, да ещё какое! Уверена, Реази и Штейн развернутся в полную силу и устроят настоящее шоу. Раз такое дело, то не мешает подстраховаться у высших сил. Я трижды обошла стол, как положено посолонь, и придирчиво его оглядела. Что ж, служба банкетов не ударила в грязь лицом, и он просто ломится от изысканных закусок и причудливых разноцветных коктейлей. Да и сервировка на уровне. Идеально чистый хрусталь отбрасывает разноцветные блики, сияет начищенное старинное серебро и... тускло поблескивают фарфоровые тарелки с нежным цветочным орнаментом. Они были из любимого сервиза Рени, которым она очень дорожила и потому очень редко выставляла на стол. Насколько я знаю, это её единственная память о родителях - настоящих, тех, что её породили.
Сразу же возникло чувство, что мама с нами прощается... Merde! Неужели тушь потекла? Я осторожно, как это делает Соня, промокнула глаза. Нет, кажется, всё в порядке, а может, тушь водонепроницаемая. Пойти что ли подышать воздухом, если уж гости и хозяин дома задерживаются?
Рени... Нет, не нужно думать о маме, думай о чём-нибудь другом! Например, о Реази... Нет, к чёрту его!
Через кухню я вышла на открытую террасу. Белые ночи уже закончились и на улице по-осеннему быстро темнело. Поднявшийся ветер, впрочем, он быстро успокоился, все же успел бросить в меня пригоршню кленовых листьев, и они веером легли у моих ног. Я успела поймать один. Единственный из всех он был рыже-золотым и у меня вновь защемило сердце. Любимый, отзовись! Иначе я начинаю думать, что ты обо мне забыл. Конечно, я гоню глупые мысли от себя, но долго, слишком долго нет от тебя вестей. Я уже столько отправила тебе писем... если ты не ответишь на последнее, тогда мне остается лишь одно - любить за двоих.
Кленовый лист, отпущенный на свободу, спланировал на землю, а я села на качели и прижала лилию к щеке. Тьен, я люблю тебя! Несмотря ни на что я не теряю надежды. Я не верю, что ты меня разлюбил, моё сердце знало бы об этом. Прости, любимый, меня зовут. Видимо, пора встречать гостей, но ты не расстраивайся - мысленно мы всегда вместе.
***
Капитан службы безопасности догнал экипаж самолета-амфибии у входа в подземный ангар.
- Пол Олафсон?
Весёлый белобрысый парень живо обернулся.
- Да, сэр!
- Лейтенант, следуйте за мной.
Когда они отошли от остального экипажа, офицер СБ повернулся к озадаченному летчику.
- Лейтенант, поступило сообщение, что вы везёте в купол Гефеста незарегистрированную корреспонденцию, - он с требовательным видом протянул руку. - Письмо, адресованное Тьену Моррисону!
Олафсон вздохнул. "Откуда только этот чёртов Джеймс Бонд свалился на мою голову? - с досадой подумал лётчик и перед его внутренним взором возникли молящие глаза Мари. - Прости, малышка, но, похоже, ничего не выйдет. Судя по настрою, капитан от меня не отстанет, значит, отпираться бесполезно. Чего доброго, ещё задержит вылет, потом объясняйся с начальством".
- Сэр, я проверил письмо, в нём нет ничего недозволенного.
- Это не вам судить. Письмо!
- Да, сэр! - согласился лётчик и с неохотой отдал письмо Мари. - Честное слово, это обычное любовное послание. Может, вы посмотрите, да я его передам? Уж очень малышка просила, - добавил он со смущённой улыбкой. - Сразу видно, что у них там любовь с этим самым Моррисоном.
На лице офицера СБ появилось ледяное выражение.
- Имейте в виду, лейтенант, ещё один такой проступок, и вы так легко не отделаетесь, - предупредил он.
Лётчик посмотрел ему вслед и покачал головой. "Вот ведь надменный индюк! Совсем ещё молокосос, а гонору уже выше крыши. Впрочем, ягуары все такие, зазнайки и карьеристы", - приласкал он ушедшего офицера и бросился догонять товарищей.
Выслушав нелицеприятные мысли о себе, что было вдвойне досадно, Ник Реази фыркнул и, не читая, швырнул письмо Мари в урну.
Сцена готова, а Гамлета всё нет. Словесные игры с попутной ловлей женихов
Войдя в гостиную, Рени удивлённо приподняла брови, не застав там Мари, но тут её настигла волна сильнейшего аромата роз, и она понимающе усмехнулась. "Ясно, котёнок не вынесла цветочной атаки и сбежала. Что ж, посмотрим, что здесь у нас", - она включила большую люстру и осмотрела праздничное убранство зала. Увиденное не вызвало у неё особого восторга.
"Служба банкетов могла быть более оригинальной в оформлении", - с неудовольствием подумала Рени. Единственно, что её порадовало это цветы, особенно букет баснословно дорогих роз с открыткой от мужа. Строки, написанные мужским каллиграфическим почерком, были полны нежности и любви и она, растрогавшись, за неимением мужа поцеловала его стихотворное послание.
Спрятав открытку на груди, Рени отщипнула одну из роз, и тоже отправила её за корсаж. Волнение не прошло для неё даром и она, чтобы не упасть, схватилась за спинку стула. "Проклятье! Я же съела целую кучу таблеток!.. Ничего-ничего, сейчас пройдёт". Переждав приступ головокружения, она подошла к большому зеркалу в старинной позолоченной раме и осмотрела своё отражение. Зазеркалье её не подвело и отразило в своих загадочных глубинах экзотическую смуглую красавицу, облачённую в жемчужно-белое русалочье платье. Сверху оно обтягивало её как вторая кожа, а от бёдер расходилось мягкими складками. В довершение морской тематики декольте и уши прекрасной русалки украшали льдистые капельки голубоватых бриллиантов. Понравилась Рени и работа визажиста. Изысканный макияж и густая масса чёрных волос, убранная в затейливую прическу, отдельные пряди которой падали ей на оголённые плечи, удачно сочетались со сказочным великолепием наряда.
Мари, влетевшая в гостиную, порывисто обняла Рени и с нежностью поцеловала её в щёку.
- Maman, ты прекрасна, как Полуночная фея! Нет, ты настоящая королева морей!
- Спасибо, детка, - Рени улыбнулась. - Твои сравнения лестны для меня, но я всего лишь обычная вампирская королева, которая не любит рядиться чёрные одежды.
- Всего лишь? - Мари расплылась в улыбке. - Думаю, Мика с тобой не согласится. Для него ты богиня и для меня тоже. Он тут на днях рассказывал, как вы поженились.
- Да? - удивилась Рени и заинтересованно посмотрела на дочь. - Ну-ка, расскажи, а то я до сих пор теряюсь в догадках, с чего вдруг он предложил мне руку и сердце.
- Не знаешь? - не поверила ей Мари. - Честно не знаешь? - она выдержала паузу и, состроив большие глаза, понизила голос до шёпота: - Ты не поверишь, но наш неустрашимый Мика испугался, что Штейн его опередит. По его признанию, тот давно положил на тебя глаз, но заигрался в друзей-приятелей, а потом, когда пристроил тебя к Мике, было уже поздно. Что?! Ты мне не веришь?
Рени снисходительно улыбнулась.
- Прости, но твой отец не из тех, кто будет откровенничать на такие темы.
- Верно! - созналась девушка. - Когда Штейн приходил к нам, я слышала их разговор. Мика сказал... - она запнулась, - что твоя болезнь это ему наказание за жадность. Если бы он оставил тебя ему, то ты меньше нервничала и сейчас была бы здорова.
- Если бы да кабы, то во рту росли бы грибы, - фыркнула Рени. - Когда будешь работать с Томасом, поменьше верь тому, что он говорит. Там, где Мика промолчит, он солжёт и глазом не моргнёт. Томасу не было дела до меня ни раньше, ни сейчас. Во всяком случае, как до женщины. Я это совершенно точно знаю.
- Ну, не знаю, - засомневалась Мари. - Штейн выглядел очень расстроенным, когда узнал, что лекарство так и не найдено.
- Понятное дело! Вопрос лишь в том, из-за кого он расстроился.
Спохватившись, что сказала лишнее, Рени отстранила девушку от себя и внимательно её оглядела.
- Замечательное платье! - одобрила она её наряд. - Скажи спасибо подруге. Она постаралась на славу. В кои веки ты выглядишь настоящей принцессой, а не золушкой.
Действительно, тёмно-бордовое короткое платье с плотно облегающим лифом на бретельках и пышной юбкой, расходящейся от талии мягкими фалдами, очень шло темноглазой и темноволосой Мари. Вдобавок оно великолепно подчёркивало сливочную белизну её идеальной кожи. Заметив, что на девушке нет подходящих платью украшений, Рени предложила ей своё ожерелье из рубинов, но та не захотела его надеть. Свой отказ она мотивировала тем, что камни, мол, слишком холодны и поэтому у неё всё время возникает ощущение, будто кто-то душит её ледяными пальцами.
Рени подивилась забавному капризу дочери, но не стала настаивать на своём. Вместо этого она попыталась расспросить её о госте, но Мари, видя к чему идёт дело, сразу же заявила, что он ей безразличен. Девушке очень хотелось рассказать о Тьене, но она не решалась, боясь, что принимает желаемое за действительное, и он не подаёт о себе вестей из-за того, что больше не хочет с ней встречаться. Заодно она порадовалась, что Штейн тоже держит язык за зубами и ничего не говорит родителям о её романе в Академии. Правда, её до сих пор корёжило при воспоминании, каким тоном шеф СБ допрашивал её о взаимоотношениях с Тьеном. Дело выглядело так, будто он подозревал её в каких-то грязных махинациях по отношению к тому, кого она любила.
***
С достойной похвалы пунктуальностью Ник Реази возник на пороге дома Палевских ровно в девять вечера. Строгий тёмно-синий костюм и голубовато-белая рубашка очень шли ему и Мари пришлось признать, что гость необычайно элегантен и красив. "Глядите-ка, прям-таки сам мистер Совершенство. И всё равно Тьен лучше!" - подумала девушка с некоторой ревностью глядя на Ника. "Кто бы сомневался! - услышала она его мысленный голос. - Вот только ты для Моррисона ничто, если он и думать о тебе забыл".
- С чего ты это взял? - запальчиво воскликнула Мари, и он бросил на неё удивлённый взгляд.
- Ты это о чём?
- Ни о чём! - спохватившись, буркнула она.
Рени быстро глянула на красивую парочку и в её глазах промелькнул живой интерес.
- Извините! - поспешила вмешаться она. - Мари у нас эксцентричная девушка и любит пошутить. Правда, не всегда удачно.
- Ничего страшного, мадам! Я уже привык... О, простите! Меня зовут Николас Реази. Думаю, Мариэль сказала вам, что я из клана Ягуара и прибыл в ваш клан на стажировку.
- Да, было такое дело, - Рени с вежливой улыбкой протянула руку гостю. - Рената Палевская, мама сей беспокойной девицы. Можно просто Рени.
- Тогда вы зовите меня Ником.
- Хорошо, Ник! Пожалуйста, проходите и будьте как дома.
- Благодарю вас. О, простите! - Ник достал из объёмного пакета букет дорогих орхидей. - Это вам, мадам Рената. Надеюсь, вам придётся по душе если не вид цветов, то их аромат.
- Боже! Это же китайское чудо! Орхидеи великолепны, но... - запротестовала было Рени, но Ник не дал ей договорить:
- Мадам Рената, ваша красота это красота богини. Любое подношение, что вы не отвергли, уже знак величайшей милости.
- Спасибо, Ник, цветы великолепны, - сказала Рени, глядя на юного гостя с куда большей симпатией, чем это было до этого.
"Ой, ой! Какой неприкрытый подхалимаж!" - мысленно подколола его девушка и Ник повернулся к ней.
- Да, чуть не забыл, - он вытащил из пакета громаднейший букет бело-розовых лилий и содрал с него целлофановую упаковку. - Это тебе, золотце. Как я слышал, ты очень любишь эти цветы.
Мари поспешно зажала нос.
- Кошмар! - прогундосила она. - Ну, спасибо тебе, Реази! Вижу, ты расстарался с подарком для меня.
- Ты права. Я полгорода объехал, прежде чем нашёл, то что нужно.
- Верю! Ты искал, и ты нашёл самые вонючие цветы на свете.
- Думаешь? - Ник усмехнулся и окинул девушку придирчивым взглядом. - Во всяком случае, я очень старался. Кстати, неплохо выглядишь.
- Неужели?.. Ой, нет! Я этого больше не вынесу!
Держа лилии как можно дальше от себя, Мари бросилась вон из прихожей.
- Эй, не смей выбрасывать цветы! Они-то в чём виноваты?
- Да никогда в жизни! Просто поищу укромный уголок для твоих цветиков. Не беспокойся, перед тем как открутить им головы, я порыдаю над ними от умиления, - донёсся раздражённый голос девушки.
Прикрыв рот ладонью, Рени хихикнула, но тут же опустила руку и со светской улыбкой посмотрела на гостя.
- Извините, Ник! Дочь действительно терпеть не может лилии.
На смуглой физиономии гостя появилось расстроенное выражение.
- Да, неудобно получилось! - огорчился Ник. - Мадам Рената, я был абсолютно уверен, что Мариэль любит лилии. Как думаете, она не очень сердится? Я же старался ей угодить.
- Конечно же она не сердится, - заверила его Рени и взяла под руку. - Идёмте, Ник, я провожу вас в гостиную.
"Вот паршивец! Уверена, он прекрасно знает, что Мари не переносит лилии и потому специально их подарил. Что ж, бывает и такой способ ухаживания, - усмехнулась Рени и искоса глянула на юношу. - Надо же, какой необычный разрез глаз... Боже, а какие ресницы! Настоящие опахала. Остаётся лишь позавидовать такому богатству". Чем-то внешность гостя её зацепила и она, снова посмотрев на него, в изумлении распахнула глаза. "Если бы такое было возможно, я бы сказала, что это сын Мики. Конечно, сбивает с толку иная цветовая гамма, но если приглядеться, то они очень похожи. Да и с Мари у них есть что-то общее..."
- Скажите, Ник, вы знакомы с моим мужем? - не утерпела заинтригованная Рени.
- Мы встречались, но вряд ли он меня помнит, хотя я очень старался произвести на него впечатление.
- Тогда вполне возможно, что он вас запомнил.
- Надеюсь, что нет, - ответил юноша с усмешкой. - Видите ли, мадам Рената, думаю, я произвёл на него примерно то же впечатление, что на Мариэль, которая, если честно, терпеть меня не может и за глаза зовёт гадом... ну и прочими неблагозвучными прозвищами.
- Боже мой! - Рени подавилась смехом. - Ник, пожалуйста, не сердитесь на мою дочь! Мари не сдержана на язык, но, клянусь, у девочки доброе сердце.
- Верю вам на слово, мадам Рената, но лично мне в такое трудно поверить.
- Не слушай его, maman, врёт он всё! - экспансивно воскликнула Мари, присоединившаяся к их маленькому шествию. - Вот скажи, какой нормальный парень будет дарить девушке цветы, которые она терпеть не может? - спросила она с возмущением.
- Я не знал, что ты не любишь лилии, - смиренно ответил Ник и девушка смерила его подозрительным взглядом.
"Ты чего подкапываешься под Рени?" - "Положение обязывает. Я же здесь на положении твоего парня, - ухмыльнулся Ник. - И вообще, она мне нравится". - "Ну, знаешь!" - "Вот только давай без пошлостей! Твоя мать мне нравится, как личность, а не как женщина". - "Тогда ладно", - успокоилась Мари.
Рени, идущая чуть позади своих юных спутников, удивлённо вздёрнула бровь. "Такое ощущение, что Ник и Мари мысленно разговаривают... Нет, не может быть! Скорей всего, мне показалось". Она посмотрела на молодых вампиров и лукаво прищурилась. "Интересно, как Мари относится к этому мальчику? Из них получилась бы очень красивая пара. Правда, чует моё сердце, девочка намается с этим надменным красавцем. С другой стороны, такие парни стоят того, чтобы с ними помучиться". Размышляя о будущем дочери, Рени решила закинуть удочку.
- Ник, я бывала в Вашингтоне. Возможно, я знаю вашу семью, - сказала она, выжидательно глядя на гостя.
- Вряд ли, у нас скромная семья. К тому же, так уж вышло, что я живу отдельно от родичей, - Ник помедлил. - Мадам Рената, давайте поговорим об этом несколько позже.
- Хорошо, - согласилась Рени, почуявшая интригу, и перевела разговор на другую тему.
***
Палевский и Штейн пришли через десять минут после Ника. Судя по голосам, они о чём-то спорили, но о чём именно Мари не разобрала. На этот раз она встречала их одна, хозяйка дома тем временем занимала беседой уже явившегося гостя.
- Милая, никак ты изменила амплуа Золушки и для разнообразия решила побыть принцессой? - сказал Палевский, с удовольствием глядя на преобразившуюся девушку.
- Bonsoir, papa! Merci pour le compliment, - просияла Мари и звонко чмокнула его в щеку. - На моё счастье, у меня есть личная фея-крестная, с задатками дизайнера-модельера.
Палевский шутливо дернул её за ухо.
- Ну какой же это комплимент? Чистейшей воды правда. Ведь ты у нас красавица, особенно когда берёшь на себя труд ею выглядеть.
- Ну, вот! А так хорошо начал! - с притворным разочарованием протянула девушка. - Значит, ты считаешь, что по жизни я всё-таки золушка, а не принцесса?
- Какие могут быть вопросы? Конечно же, ты принцесса! - усмехнулся Палевский и глянул на Штейна. - Милая, между прочим, я здесь не один, а с гостем.
- Oui? Bonjour, monsieur Stein! Désolé, je ne vous le fait remarquer, - пропела Мари и с наивным видом хлопнула ресницами.
Штейн небрежно кивнул ей в качестве приветствия, и она поёжилась от его тяжёлого взгляда, который прошёлся по её лицу, а затем, судя по её ощущениям, застрял где-то в районе груди.
Проклиная открытое платье, Мари с вызовом вздёрнула подбородок и, в свою очередь, нахально оглядела своего шефа. Увы, как и в случае с Ником, ей пришлось признать, что гость выглядит великолепно. Штейн был необычайно элегантен в своём сером костюме-тройке, который сидел на нём так, будто он в нём родился. К тому же покрой пиджака и сочетание великолепной шерстяной ткани от Scabal с тёмно-красной рубашкой отчего-то наводили её на мысли о королевских семействах.
"Воображалы чёртовы! Что один, что другой!" - рассердилась Мари и, резко развернувшись, устремилась к гостиной.
Палевский, пряча улыбку, легонько подтолкнул замешкавшегося Штейна и девушка, идя впереди них, всю дорогу ощущала на себе неотступный взгляд шефа СБ, отчего ей казалось, что её ведут на расстрел.
Войдя в гостиную, властители вампирского мира первым делом посмотрели на поднявшегося им навстречу юношу и у обоих на лицах промелькнуло лёгкое удивление. Гость действительно выглядел очень молодо, слишком молодо для того, кого они ожидали.
- Здравствуйте, сэр! Разрешите представиться, я Николас Реази, друг вашей дочери.
- Очень приятно, молодой человек, а я отец сей юной мадмуазель, - сказал Палевский и испытующе глянул на гостя. - Вы ничего не хотите добавить к своему имени?
- Боюсь, мне нечего к нему добавить, - сдержано ответил юноша. - Разве что попросить прощения, если оказался слишком навязчив, желая познакомиться с вами и вашим семейством.
- Вам нет нужды извиняться, лично меня заинтересовал ваш визит.
- Я рад этому, сэр, - слегка поклонился Ник. - Добрый вечер, сэр, - сказал он, обращаясь к Штейну.
- Добрый! Реази, вы числитесь в моём ведомстве, а я не люблю, когда мои сотрудники оказываются ящиком Пандоры. Надеюсь, вы не будете скрытничать и расскажете о себе, - высказал надежду шеф СБ.
- Возможно, сэр, - уклончиво ответил юноша.
После обмена рукопожатиями Палевский сел на место во главе стола, Ника посадили рядом с Мари, а напротив них сели Штейн и Рени.
"Ну всё, Реази, ты попал! - мысленно сказала Мари. - Готовься, сейчас тебе устроят перекрёстный допрос, так что держись". Вдруг он взял её за руку и его пальцы сжали её ладонь. "Скажи, Мариэль, кто я для тебя? Друг или враг?" Девушка немного помедлила с ответом: "Конечно, ты ещё та заноза в заднице, но чтобы считать тебя врагом? Нет, это уже перебор. Думаю, и ты мне не враг, хотя злишься и упираешься всеми лапами, когда я протягиваю тебе руку дружбы. Так что давай оставим старые счёты, если они у тебя были. Впрочем, не исключено, что весь твой выпендрёж - это приёмчик по привлечению моего внимания".
По лицу юноши скользнула мрачная тень. "Бред! Я такими глупостями не занимаюсь. Но ты права, пока у меня нет к тебе претензий. На твоё счастье!" - раздражённо сказал он и Мари сжала его пальцы, когда он попытался убрать руку. "Вот на этой светлой ноте давай и остановимся! Дерзай, Реази, я желаю тебе удачи".
"Что? - раздражение на лице Ника уступило место заинтересованному выражению. - Как думаешь, зачем я пришёл к вам? И вообще, чего хотел от тебя?"
Мари чуть слышно фыркнула. "Тоже мне секрет! Как будто ты первый честолюбец, который ищет через меня подход к главе СС. Как ты сам сказал, у твоей семьи скромный достаток, следовательно, она не имеет влияния, но ты-то богат. Думаю, ты сделал себе состояние благодаря рано развившейся способности к чтению мыслей и таланту к точным наукам. Видимо, понадеявшись на свою гениальность, ты не захотел терять время на учёбу в Академии и теперь ищешь способ легализировать свои изобретения и богатство. Кстати, большое спасибо за подарок. Ещё днём хотела поблагодарить тебя, но ты не дал мне такой возможности".
Не обращая внимания на остальных, Ник смерил девушку задумчивым взглядом и когда она состроила ему страшные глаза, неожиданно поднёс её руку к губам и поцеловал.
С неслышным вздохом Мари высвободилась из его пальцев. "Проклятье! Реази со Штейном глазеют на меня так, будто впервые видят. Всего-то дел, что красивая тряпка и немного краски на физиономии, а уже такое впечатление, что они увидели чудо чудное".
Ник усмехнулся, прочитав её панические мысли. "Не тушуйся, никто в тебя не влюбился! Просто в кои веки у тебя приличный вид. Правда, на мой взгляд, медальон не подходит к твоему наряду. Интересно, что при своей нелюбви к лилиям, ты не расстаёшься с этой безделушкой. Это что, подарок любовника?" Мари взяла его тарелку. "Реази, ты из какого века? Сейчас принято говорить не любовник, а бойфренд. Запомни и больше не позорься".
- Тебе что к аперитиву, сыр или икру? - вслух спросила девушка.
Ник оглядел закуски.
- Лучше сыр. Вон тот, с ветчиной.
- О'кей!.. Жюльен будешь?
- Давай. Нет, только не с капустой! Положи со спаржей и яйцом.
- No problem! Со спаржей, так со спаржей.
- Мясное ассорти тоже положи.
- Хорошо. В отличие от тебя, я не вредина.
Несмотря на неослабное внимание к молодым вампирам никто из старших не подал виду, что за ними наблюдают. Главы вампирского мира обменивались репликами по поводу работы, а Рени поддерживала общий разговор, стараясь вовлечь в него молодежь. "Teufel! Мика, тебе удалось пробиться через его защиту?" - мысленно спросил Штейн. "Нет, - ответил Палевский. - Ментальный щит даже лучше, чем у тебя, абсолютно непробиваем. Такое ощущение, что он организован по иному принципу". - "Понятно, мальчишка всё же чужой. Не похоже, что это маска, тогда почему он так молод?" Раздумывая, Палевский покосился на гостя: "Думаю, дело опять же в том, что он чужой. Когда продолжительность жизни увеличивается, соответственно затягивается период созревания..."
- Дело не только в этом, - вслух заметил Ник.
- Вот как? - отозвался Палевский. - Может, просветите нас, в чём именно?
- Боюсь, это займёт слишком много времени.
- Ну так мы никуда особо не торопимся, - заметил Штейн. - К тому же мы ещё не услышали, в чём цель вашего визита.
- Извините, я думал, это и так понятно, - Ник повернулся к Мари и взял её за руку. - Я хотел познакомиться с семьёй своей девушки, - заявил он и она пнула его под столом.
"Реази! Я убью тебя! Ведь просила же не прикидываться моим бойфрендом!" - возмутилась Мари. "Не переживай, золотце, это шутка! - ухмыльнулся Ник. - Не могу же я сказать, что просто захотел поесть в домашней обстановке". Мари снова попыталась его лягнуть, но он вовремя убрал ноги. "За такие шутки в зубах бывают промежутки!" - "Да ладно тебе злиться! Сама же сказала, что мы почти друзья..."
- По моим сведениям, у неё другой парень, - сказал Штейн и его взгляд впился в лицо девушки. - Или я ошибаюсь?
- Нет, вы не ошибаетесь, - буркнула Мари. - Реази пошутил. Он вообще любит надо мной поприкалываться. Видимо, в нём играет классовая ненависть к таким, как я. Так что не верьте ему, он сам сказал, что пришёл сюда чисто конкретно поесть. Поскольку в деньгах у него нужды нет, то дело, видимо, в компании. Не каждый может похвастать, что ужинал с дуче вампирского мира и его правой рукой.
На лице Рени появилось укоризненное выражение.
- Мари! - воскликнула она и покачала головой.
- Прости, maman, не могу удержаться. Вообще-то, я сейчас в кусачем настроении и заранее прощу прощения, если брякну ещё что-нибудь столь же не политкорректное.
- Только давай без уголовного жаргона, - попросила её Рени.
- Хорошо, я постараюсь, - пообещала Мари и вновь попыталась пнуть Ника, но тот был настороже.
- Так кто вы такой? - перешёл в наступление Палевский.
Ник поднял голову и с открытой иронией посмотрел на него.
- Это сложный вопрос. Так просто на него не ответить.
- Вот! Сразу чувствуется, что это наш человек, - усмехнулся Штейн и, взяв бутылку с вином, вопросительно посмотрел на Рени. - Тебе налить?
- Да, - кивнула она и в свою очередь выразительно посмотрела на мужа. - Мальчики, давайте никаких серьёзных разговоров до окончания ужина, договорились?
- Как скажешь, дорогая, - сразу же сбавил тон Палевский. - Кстати, Кошка, ты сегодня бесподобно выглядишь. Не помню, говорил ли я сегодня, что ты для меня самая красивая и желанная женщина на свете? Впрочем, не важно. Я готов повторять это снова и снова, - произнёс он, глядя на жену с восхищением и неизъяснимой грустью.
- Я тоже люблю тебя, мой ангел, - отозвалась Рени и её лицо осветилось ответным чувством.
Заметив, что Ник не спускает глаз с её родителей, Мари на этот раз всё же попала ему туфлей по ноге.
- Реази, кончай завидовать чужому счастью, - сказала она и сложила ему на тарелку целую гору закусок. - Давай ешь! Ты же слышал, никаких серьёзных разговоров, пока тарелки не опустеют.
- Этого слишком много даже для Робина Бобина Барабека, - вздохнул Ник, но послушался и снова взялся за еду.
"Кажется, ты произвёл впечатление на отца. Поэтому не хами и постарайся показать себя с хорошей стороны", - мысленно добавила девушка. "Как-нибудь обойдусь без твоих ценных указаний!" - заявил Ник, и она бросила на него скептический взгляд. "Что-то не похоже. Такое чувство, что ты нарываешься на драку. Так я тебе не советую. Это тебе не со мной воевать. В общем, твоё дело. Если решил остаться отщепенцем, то можешь продолжать в том же духе". Немного помолчав, Мари снова покосилась на Ника: "Учти, Реази, твоё отшельничество ни к чему хорошему не приведёт. Такие как ты, рано или поздно оказываются в лапах сепаратистов..."
- Хватит! - рявкнул юноша и, спохватившись, виновато посмотрел на Рени.
- Извините, мадам Рената, но ваша дочь кого угодно выведет из себя.
- Что правда, то правда.
Рени бросила быстрый взгляд на мужа и бывшего коллегу. Заинтригованная их напускным безразличием, она окончательно утвердилась в мысли, что к ним пожаловал очень интересный гость.
- Вообще-то, у нас считается неприличным вести за общим столом закрытые мысленные разговоры, - заметил Палевский, ни к кому конкретно не обращаясь.
- У нас тоже, - буркнул Ник.
- Ну, конечно! Опять я кругом виновата! - рассердилась девушка. - Этот дурак никак не может переступить через свою гордость и попросить...
- Детка, сделай милость, помолчи! - перебил её Палевский. - Поверь, твой гость умеет постоять за себя.
- Ладно. Очень надо разговаривать, когда все на тебя орут, - проворчала Мари и Штейн насмешливо фыркнул.
- Да, здорово ты избаловала девчонку, - сказал он, повернувшись к Рени. - Но ничего, дай только срок, я из неё дурь-то повыбью.
- Что? - возмутилась девушка. - Это мы ещё посмотрим, кто из кого выбьет дурь.
Когда Штейн уставился на неё немигающим взглядом, она подалась к нему и сладко улыбнулась.
- И даже не пытайтесь, герр Штейн! - передразнила она немецкий акцент его секретарши. - Вот герр Реази подтвердит вам, что злобными взглядами меня не проймёшь.
- Мари, я очень тебя прошу, пожалуйста, помолчи, - негромко сказал Палевский и что-то такое было в его тоне, что заставило девушку послушаться.
- Хорошо, papa! Считай, что я уже заткнулась.
- Детка, я тебя не затыкаю, но веди себя прилично. Не заставляй нас с матерью краснеть за тебя.
- Уговорил, не буду. Пусть этот умник сам разбирается.
- Спасибо! - сказал Ник и бросил на Мари привычный ей сумрачный взгляд. - Адвокат в твоём лице мне совершенно точно не нужен.
![[]](/img/b/borisowa_s_a/06/18-3.png)
![[]](/img/b/borisowa_s_a/06/kwd4400-500.jpg)
![[]](/img/b/borisowa_s_a/06/fzh4100-100.png)
Фиолетовая жемчужина