Золотой император и Арес Ягуар, пришедший ему на помощь, несмотря на всю свою мощь, не смогли переломить ситуацию. Боги Фандоры не просто проиграли битву - их практически уничтожили. Со временем Гончие псы выбили Огненную стражу, защищавшую Золотого императора, и, пленив его, отвезли к Сияющему двору, где сдали с рук на руки лорду Ваатору.
Арес Ягуар успел покинуть поле боя до того, как его схватили. Правда, это не сильно ему помогло; стоило ему появиться в своей казарме и его тут же арестовали.
Приговор, вынесенный на двоих, был краток. "Смерть", - гласил он, начертанный рукой лорда Хаоса. Чёрный свиток и буквы, горящие неугасимым огнём, говорили сатане Эквилибриума, что его божественность в сильнейшем гневе, тем не менее ему было приказано не трогать провинившихся принцев. И даже больше, он должен был содержать их в обстановке, соответствующей их высокому положению.
Арес Ягуар, увидев свою камеру, ещё больше помрачнел. Когда его оставили одного, он аккуратно сел на краешек мягкого дивана, о котором раньше мог только мечтать, и, выпрямившись, стиснул челюсти так, что скрипнули зубы.
Золотой император реагировал менее остро. Он лишь вздохнул при виде окружающей его роскоши и сразу же вспомнил, как запер дочь в похожей золотой клетке, только в греческом аду. Правда, об этом он подумал вскользь, мимоходом. Вымотанный до предела, он ничком рухнул на кровать и мгновенно уснул.
В ожидании приговора ни тот ни другой не сидели сложа руки, оба тщательно искали лазейки для побега, но безуспешно. У сатаны Эквилибриума с этим делом было строго, без его разрешения даже призрак почившего микроба не смог бы проскочить мимо Дев Ада.
***
В день казни трибуны громадного амфитеатра были забиты до отказа. Над ареной плавали целые флотилии затейливых разноцветных судёнышек, как правило, рассчитанных на одного пассажира. В них сидела знать Сияющего двора, и за первыми красавицами тянулся длинный хвост из верных и не очень верных поклонников. Причём кавалеры, томные изящные красавцы, разодетые в пух и прах, порой были таковы, что их было не отличить от дам, с которыми они флиртовали. Певучими голосами они болтали о всяких пустяках и с удовольствием перемывали косточки общим знакомым; но стоило кого-нибудь из них задеть, и их голоса тут же теряли свою напевность, становясь резкими и отрывистыми, а прежде томный взгляд приобретал твёрдость стали. Когда обстановка накалялась настолько, что дело шло к дуэли, тогда кавалеры раскланивались и исчезали, а дамы бились о заклад, кто из них выйдет победителем в поединке.
В отличие от знати Сияющего двора, парящей в воздухе, разношёрстная публика на трибунах была гораздо проще в одежде и манерах. Как правило, это были мелкие божки и прочие сверхъестественные сущности. Особенно живописно смотрелись провинциалы, пришедшие издалека. Они не считали нужным скрывать настоящий облик и порой из-за громадных размеров занимали слишком много места на сиденьях, к неудовольствию своих более мелких соседей.
В общем, когда дело касалось хлеба и зрелищ, боги Эквилибриума не особо отличались от простых смертных.
Оживлённо глядя по сторонам, зрители возбуждённо переговаривались. Большинство из них гадали, насколько верны слухи о том, что лорд Хаоса скоро уходит в Большое Странствие и что он, чтобы заручиться поддержкой леди Света и лорда Тьмы, хочет почтить их достойной жертвой. Кое-кто даже считал, что это будет Николс, законный принц Хаоса. Правда, так думала лишь публика, совсем уж далёкая от реалий Сияющего двора. Кто был в курсе его новостей, не сомневались, что казнят Чака Вечернюю Звезду, известного также под именем Золотого императора. О том, что вместе с ним казнят Ареса Ягуара, знали немногие из его товарищей и командная верхушка Легиона убийц. Во всяком случае, Николс постарался, чтобы об этом знало как можно меньше народу. Он не бросил брата на произвол судьбы и делал всё возможное для его спасения.
Отчаявшись пробиться к отцу, который отказывал ему в аудиенции, Николс обратился к его новой фаворитке, чернокожей красавице-змее, восседающей на лотосе. Она благосклонно выслушала его просьбу, и даже согласилась помочь, но за это потребовала, чтобы ей отдали на съедение того, кто выйдет победителем в следующих играх Истинной крови. Николс пообещал, и она сдержала своё слово. Лорд Хаоса согласился его принять, и он пустил в ход всё своё красноречие, чтобы убедить его не наказывать Ареса Ягуара. Насчёт Чака он даже не заикался, боясь потерять обоих братьев.
Видя, что ему никак не уговорить отца, Николс пошёл ва-банк и заявил, что тогда он должен казнить и его тоже, поскольку это он уговорил брата помочь Чаку. Лорд Хаоса пообещал именно так и сделать, но перед самой казнью велел отпустить Ареса Ягуара и, вызвав к себе любовницу, наградил её жезлом силы. Николс не обольщался относительно её роли: он знал, что, не будь у неё разрешения отца, она никогда бы не согласилась ему помогать. Тем не менее красавица-змея облегчённо перевела дух, когда поняла, что рискованная авантюра благополучно закончилась. Она боялась, что уже наскучила лорду Хаоса, и тот, используя благовидный предлог, хочет от неё избавиться. Чтобы окончательно прийти в себя, она отправилась в сектор Истинной крови и устроила себе скромное пиршество. Она выбрала двух юных девушек и, сполна насладившись их страхом, медленно проглотила.
***
Обычно лорд Хаоса не знал сомнений. Правильное или нет, но однажды принятое решение было законом - даже для него самого. Вот только ситуация была такова, что ошибка с выбором наследника могла слишком дорого обойтись Двенадцатому континууму.
До казни оставалось меньше суток, а он по-прежнему колебался, не зная, кого ему предпочесть. Находясь в раздумьях, он прокручивал в голове сценарий вероятностного будущего - сначала под управлением Николса, затем Чака. Ни тот ни другой ему не нравились, правда, по разным причинам.
Так и не придя к какому-либо определённому решению, властитель Эквилибриума подошёл к окну и в лицо ему ударил порыв холодного ветра с дождём. Серая хмарь на небе отражала его настроение, и он с раздражением захлопнул створки окна.
Чтобы отвлечься, лорд Хаоса вернулся к письменному столу и взял первый попавшийся свиток, но все его мысли были о предстоящей казни. Он ни разу не пожалел о том, что вынес сыну смертный приговор. Стоило ему узнать, что Чак сбежал из Адской Бездны и вдобавок посмел пойти на него войной, и его участь была решена.
Вот только правда не всегда лежит на поверхности. Дерзкий мальчишка должен быть наказан, говорил себе лорд Хаоса, но, сколько он себя ни уговаривал, в душе он знал, что Чак в роли его преемника будет лучше, чем Николс. И вот, чтобы положить конец собственным колебаниям, всесильный властитель специально загнал себя в ловушку и поставил ограничитель, не дающий повернуть время вспять. Ему казалось, что, казнив Чака, он смирится с тем, что у него больше нет выбора.
"Что ж, посмотрим, так ли это", - мрачно подумал лорд Хаоса. "Время!" - напомнил он себе и переместился в Адскую Бездну. Чака он нашёл в одной из комнат, превращённой в вигвам; тот сидел на корточках и, сложив руки на коленях, невидяще смотрел на костёр. Лорд Хаоса окинул взглядом его наряд индейского вождя и внутренне усмехнулся. "Как был дикарём, так им и остался", - подумал он.
- Чак! - позвал он, видя, что сын настолько ушёл в себя, что не обращает на него внимания.
- Да, отец! - рассеянно отозвался Золотой император и, подняв глаза, недобро прищурился. - Что тебе нужно? - спросил он без капли почтения в голосе.
Обращение и тон были из разряда наказуемых, но лорд Хаоса не рассердился. Он сел на пол, и в его руках возникла индейская трубка мира. После затяжки он протянул её сыну.
- Давай поговорим.
- Не вижу смысла, - сказал Золотой император, тем не менее трубку взял. - Ты зря пришёл, мне нечего тебе сказать.
Трубка мира перекочевала к лорду Хаоса, и он выпустил несколько клубов дыма.
- Зато мне есть что, - отозвался он, и на его лицо легла тень печали. - Прости, сын!
С языка Золотого императора рвался совсем уж непочтительный ответ, вот только слушать его было уже некому. С гневным рычанием он посмотрел на трубку мира, возникшую в его руке, и, внезапно успокоившись, поднёс её к губам. Выдохнув дым, он закрыл глаза и запел песню без слов. Пламя костра заплясало в такт низкому музыкальному гудению, которое постепенно набирало силу; затем оно отделилось от кострища и обрело собственную жизнь. Уменьшившись, элементаль огня в виде саламандры свернулся на хозяйском запястье.
***
Когда за ним пришли, Золотой император тут же поднялся и шагнул в открывшийся портал. Девы Ада, его конвоиры, шагнули следом за ним. Одна из них была с бурой морщинистой кожей и зелёными волосами, похожими на осоку, что говорило о её принадлежности к растительным демонам; другая относилась к крылатым демонам и во время ходьбы неловко подпрыгивала.
По прибытии на место Девы Ада забрали у него внутреннюю магию и он, оставшись голым, призвал всё своё терпение, чтобы не сорваться, пока его будут обыскивать на предмет тайников.
При виде облика, данного Золотому императору его Истинной кровью, крылатая демонесса удивлённо воззрилась на него, но её зелёная товарка повелительно рыкнула, и она спешно принялась за дело. После тщательно проведённого обыска крылатая протянула ему одежду, созданную без участия магии: чёрную шерстяную рубашку, такого же цвета кожаный жилет, брюки и высокие сапоги с металлическими накладками. За исключением рубашки, это было именно то, что он обычно носил на Фандоре.
Ощутив прикосновение огненной нити, вплетённой в рукав с изнанки, Золотой император улучил момент и в знак признательности опустил ресницы. Тогда крылатая демонесса облегчённо перевела дух и немного расслабилась. Блестящий синий волосок, спрятанный под воротом рубашки, он, естественно, не заметил. Крылатая демонесса приготовилась дать ему знать ещё об одном подарке, но не успела. Появилась процессия судей в красных балахонах и со всеми церемониями, положенными принцу крови, заключила Золотого императора в клетку из столь любимого им металла.
***
Преступник, приговорённый к смерти самим лордом Хаосом, к тому же его родной сын, имел право на зрелищную казнь. Арена амфитеатра, куда должны были его доставить, представляла собой идеально круглое озеро, чей молочно-голубой цвет и выпуклая поверхность делали его похожим на огромную жемчужину. Оправой своеобразной драгоценности служил склон кратера, сложенный из чёрного столбчатого базальта, который при помощи магии превратили в ряды сидений для зрителей. Питали озеро четыре реки, строго ориентированные по сторонам света; несмотря на всю их полноводность и прозрачность, уровень и цвет озера из Перерождения в Перерождение оставались неизменными. В общем, это было не обычное озеро, как и окружающий его пейзаж, который при виде сверху представлял собой четыре геральдических знака и который при всей своей симметрии был природным, а не рукотворным образованием.
Ожидания зрителей не были обмануты. Поверхность озера заволновалась и из его вод поднялась платформа с заключённым в клетку преступником. Поскольку многие впервые видели Чака Вечернюю Звезду, то по трибунам прокатился удивлённый возглас и тут же смолк, уступив место насторожённой тишине.
Всё же это были не простые зрители, и кто не верил, что казнят именно сына лорда Хаоса, больше не сомневались в этом. Ведь аура приговорённого к смерти говорила сама за себя; такая мощь была только у Николса, законного наследника лорда Хаоса. К тому же, лишённый возможности использовать магические личины, бастард предстал в облике Истинной крови, данным ему от природы, и своим видом удивил даже лорда Хаоса. Как по-настоящему выглядит Чак, тот видел лишь в раннем детстве, когда ещё была жива его мать-рабыня. С той поры, как она погибла, защищая сына от убийц, мальчик больше никому не доверял и, прячась, скрывался под различными магическими личинами; поэтому для лорда Хаоса стало откровением, что внешне они настолько сильно похожи. Только волосы у Чака были не белыми, как у него, а чёрными с багровым отливом. Вместе с чёрными глазами, в которых горел зловещий красный огонёк, и чёрными одеждами это производило более чем сильное впечатление, - ведь высокомерия и непомерной гордости у его сына было ничуть не меньше, чем у него самого.
"Надо же, как похож! Неужели их божественность позволит его казнить?" - подумал лорд Ваатор и вопросительно глянул на воздушный корабль, который своими размерами и хищными обводами походил на акулу в стайке тропических рыбок. Вопреки его ожиданиям, лорд Хаоса не подал условного знака, который означал бы отмену приговора, и продолжал равнодушно смотреть на сына, заключённого в золотую клетку.
"Жаль!" - искренне огорчился сатана Эквилибриума, которому всё больше нравился бастард. Будь его воля, он предпочёл бы его в качестве своего сюзерена.
И тут на его корабле появилась женщина такой потрясающей красоты, что мысли лорда Ваатора сразу же приняли иное направление. Это была Риза, богиня смерти и, ко всему прочему, его жена. Вопреки требованиям официального этикета, предписывающего в таких случаях тёмные длинные одежды, на красавице было обтягивающее ярко-синее платье - правда, длинное, но с минимумом материала. Несмотря на скудное одеяние, она смотрелась по-царски, и лорд Ваатор скрепя сердце простил жене нарушение дворцового этикета. Его стараниями кресло превратилось в диванчик на двоих, и она изящным движением опустилась на отведённое ей сиденье.
- Я тоже думаю, что он больше подходит на роль будущего лорда Хаоса, - негромко сказала она.
- Если ты о принце Николсе, то я полностью с тобой согласен.
- О ком же ещё? Естественно, об их высочестве, - невозмутимо отозвалась синеглазая красавица и смерила мужа изучающим взглядом. - Кстати, как поживает твоя новая протеже?
Лорд Ваатор насмешливо покосился на неё.
- Ты же знаешь, у меня их несколько, так что уточни, которая из них тебя интересует.
Губы Ризы тронула лёгкая улыбка.
- Конечно же, та смертная, что задала тебе перцу, когда ты решил подзакусить в секторе Истинной крови.
"Ах ты!.." - ругнулся лорд Ваатор и спешно поставил ментальный экран, который отрезал их разговор от окружающих. "Попридержи язык, дорогая! Это дочь Чака. Хочешь, чтобы нас обвинили в сговоре с ним?" - мысленно прошипел он и с такой силой стиснул руку жены, что тонкая кость не выдержала и треснула. "Прости, дорогой! Я же не знала", - смиренно проговорила Риза. И тут её другая рука превратилась в острейший тесак, и она молниеносным движением отсекла ему кисть руки. "И всё же впредь будь лапочкой и старайся не распускать руки", - добавила она всё тем же мирным тоном.
Правила Сияющего двора запрещали использование ментальных экранов во время публичных собраний, поэтому не успел лорд Ваатор высказать жене всё, что он о ней думает, как рядом с ними возник церемониймейстер и, поклонившись, состроил огорчённую мину.
- Ваша светлость, к моему прискорбию, вы и ваша уважаемая супруга...
- Знаю, нарушили этикет. Извини, дружище! Не хотелось материть жену при всех. Вот любит она покрасоваться, а я страдаю, - сердито проговорил лорд Ваатор и, прирастив на место кисть пострадавшей руки, заплатил положенный штраф, причём в двойном размере. - Вот держи! Половина тебе лично. Если этого мало, я добавлю ещё один жезл силы.
- Ну что вы, ваша светлость! Вы и так слишком щедры! - воскликнул довольный церемониймейстер и, отвесив прощальный поклон, тут же исчез. Лорд Ваатор повернулся к жене и бросил на неё укоризненный взгляд.
- Между прочим, дорогая, с моей стороны это всего лишь второе повреждение за декаду, да и то нечаянное, а вот ты калечишь меня уже в пятый раз.
- Да? - удивилась Риза и смерила его задумчивым взглядом. - Что ж, тогда сегодняшняя ночь полностью твоя. Ты же знаешь, я не люблю быть должной.
- Благодарю, дорогая! Ты необыкновенно щедра.
"Вся ночь?.. О да!" - возликовал лорд Ваатор.
- Только не передумай, хорошо? - попросил он, и Риза согласно опустила ресницы.
- Ни в коем случае, дорогой! - пропела она в ответ.
- Вот и славно, дорогая!
Лаская жену взглядом, лорд Ваатор с учтивостью поцеловал её пальчики, с удовольствием отметив, что они холодны как лёд и слегка подрагивают от нервного напряжения. "Боишься, моя ненаглядная лицемерка? Правильно делаешь! Сегодня я тебе такую ночь устрою, что ты не скоро её забудешь", - пообещал он и, не удержавшись, погрузился в сладостные картины предстоящего ночного развлечения, сценарий которого он всегда продумывал заранее.
- Дорогой, не увлекайся! До ночи ещё далеко, так что побереги свой пыл, - иронично проговорила Риза и устремила взгляд на арену. - О, смотри! Кажется, начинается! - оживилась она.
- Да? - лорд Ваатор неохотно вынырнул из соблазнительных видений и бросил алчущий взгляд на лебединую шею жены. Невзирая на всё свое искусство палача, ему никак не удавалось её сломить. Причём с каждым разом Риза всё успешней противостояла ему, а её месть принимала всё более изощрённый характер.
Чтобы не поддаться искушению, он спешно перевёл взгляд на арену, где злосчастный бастард доживал свои последние минуты. Над его клеткой уже разгоралось прозрачное алое марево деструкционного поля; чьё наличие свидетельствовало о том, что лорд Хаоса намеревается не просто убить непокорного сына, а хочет развеять его до первичной материи. Это была смерть для бессмертных, - ведь деструкционное поле уничтожало не только тело, оно уничтожало душу, лишая её обладателя возможности последующего воскресения.
Деструкционное поле достигло нужной величины, но не двигалось с места. Обычно ради зрелищности ему придавали форму какой-нибудь хищной твари из Междумирья и, судя по оживлённым лицам судей, на этот раз зрителей ожидало нечто экстраординарное.
Пока шла подготовка, трибуны, вопреки обыкновению, не шумели, причём кое у кого из зрителей были такие лица, будто их самих вот-вот развеют первичным прахом.
- Что это с ними? Почему они молчат? - спросила Риза и, повернувшись к мужу, с заботливым видом поправила тонкое кружево на его груди.
- Не знают, как реагировать, - ответил лорд Ваатор, с интересом наблюдая за её поползновениями.
Она бросила взгляд на бастарда и понимающе кивнула.
- Принц слишком похож на отца. У меня тоже такое чувство, будто казнят...
- Риза! - прошипел лорд Ваатор и она, спохватившись, прижала пальцы к губам.
- Извини-извини! У меня до сих пор не укладывается в голове, что кое-кого нельзя критиковать даже в мыслях.
Поначалу лорд Ваатор присовокупил этот промах к длинному списку прегрешений жены, но затем передумал. Всё же по-своему он её любил и довольно многое спускал ей с рук, хотя она, по его мнению, совсем не ценила его доброты и при случае бессовестно ею пользовалась. Вот и сейчас, нарушив его умиротворённый настрой, она вдруг начала выяснять, что он хочет на ужин, хотя прекрасно знала, что она и есть то самое лакомое блюдо, которого он жаждет, причём в собственной готовке.
- На твоё усмотрение, дорогая, - снисходительно проговорил лорд Ваатор и бросил острый взгляд на жену.
Внешне она была спокойна, тем не менее ему не нравился её эмоциональный фон и особенно непроницаемый мыслещит, не дающий ему добраться до внутреннего слоя её воспоминаний. Проанализировав её поведение, он снова установил ментальный экран, призванный защитить их от подслушивания. "Девочка моя, ты что задумала? Учти, мне плевать, что ты путаешься с Шиамитой, но я затравлю тебя адскими псами, а затем распну в Адской Бездне и буду по кусочкам сдирать с тебя кожу и мясо, если ты замешана в интриге с принцами".
Риза удивлённо приподняла брови: "Дорогой, откуда такие фантазии?"
Лорд Ваатор для верности заглянул ей в глаза. Зеркала души его не подвели - она трусила, и он, маскируя ярость, лениво улыбнулся: "Дорогая, против меня ты слабовата в искусстве лжи. Я же вижу, ты хочешь отвлечь меня от происходящего на арене. Этому может быть только одно объяснение: ты играешь на стороне бастарда".
В мысленном голосе мужа проскользнули характерные нотки, и Риза поняла, что он в сильнейшем раздражении. В другое время она сочла бы это победой, но сейчас у неё была другая задача. Во-первых, Шиамита хотела, чтобы лорд Ваатор выступил на их стороне; во-вторых, она устала от постоянной конфронтации в семье.
Да, она могла взять верх над мужем, вот только он не давал ей спуску, и её победа в конечном итоге всегда оборачивалась поражением. Ведь у него было куда больше рычагов давления, чем у неё. В любой момент он мог ограничить её в жезлах силы, которые при Сияющем дворе были больше чем деньги, и этим посадить её на голодный паёк по части магии. Правда, такое случалось редко. Как мастер манипуляций, сатана Эквилибриума предпочитал действовать тоньше. Он мог настроить против неё окружающих, и тогда она нигде не могла появиться, без риска подвергнуться оскорблениям, а мог лично изводить её насмешками и розыгрышами. Например, во время прогулки он мог приделать ей второе лицо, страшное как грех, которое, кривляясь, постоянно её передразнивало, или поутру она могла проснуться и обнаружить, что не может встать, поскольку у неё нет скелета.
Причём нападки Ваатора Риза воспринимала куда болезненней, чем общественный остракизм, хотя желающих затравить одну из первых красавиц Сияющего двора было предостаточно. И всё же от остальных она могла укрыться дома, а вот от преследования мужа ей было никуда не деться. Откупиться от него она могла лишь одним способом - через постель, и это было самым худшим наказанием из всех, что он мог придумать для неё.
Стоило ей представить, что её ожидает ночью, и у неё засосало под ложечкой. Сексуальные забавы сатаны Эквилибриума были таковы, что маркиз де Сад на его фоне выглядел безвинным младенцем. Перед внутренним взором Ризы всплыли кое-какие фантазии его извращённого ума, и её передёрнуло от омерзения. Она хоть и была богиней смерти, к тому же садисткой по натуре, но до него ей было далеко. К тому же роль жертвы давалась ей крайне тяжело - как выяснилось, она плохо переносила боль.
Чувствуя, что ей вот-вот откажет самообладание, Риза вздёрнула подбородок и бесстрашно посмотрела на мужа, который неотступно наблюдал за ней. "Ред, а тебе не приходило в голову, что я могу действовать в наших общих интересах?" - спросила она с мягким вызовом в голосе. "Вот как? Это уже что-то новенькое". Не отводя от неё взгляда, лорд Ваатор заплатил возникшему церемониймейстеру очередной штраф и щедрые отступные.
- Пошёл вон! - рыкнул он, видя, что тот не уходит.
- Ваша светлость, это уже во второй раз. Прошу прощения, но я вынужден сообщить в Канцелярию наказаний...
- Убирайся!
- Как прикажете, - вздохнул церемониймейстер и исчез, чтобы не испытывать судьбу.
Когда они остались в относительном одиночестве, Риза попыталась притушить гнев мужа.
- Дорогой, не злись! Знаю, ты мне не веришь, но это правда. Я действительно хочу тебе помочь.
- Почему же? Верю. И даже догадываюсь как именно. Конечно, рога положены мне по штату, но что-то они чересчур уж ветвистые, не находишь?
- Ред!
- Хватит! Дома поговорим, - лорд Ваатор смерил жену сумрачным взглядом, который, как правило, не предвещал ничего хорошего. - Дорогая, ты какая-то бледная. Зря ты так легко оделась, - сказал он и с заботливым видом набросил ей на плечи свой камзол.
Красная шёлковая подкладка обожгла её как раскалённая лава, и Риза едва удержалась от крика.
- О! Да ты вся дрожишь! - услышала она сквозь туман боли его озабоченный голос.
Не сумев погасить огонь, она попыталась сбросить камзол, но лорд Ваатор всё с тем же заботливым видом застегнул его на все пуговицы.
- Не снимай, дорогая! Тебе обязательно нужно согреться, - сказал он и мысленно добавил: "Улыбайся, сука! Если не хочешь, чтобы я убил тебя прямо здесь... Ну же! Улыбайся! На нас смотрят!"
- Прекрати или я закричу! - не выдержала Риза, и её затрясло от облегчения, когда пытка кончилась, и жар пошёл на убыль.
Она устало улыбнулась и, прижавшись лбом к плечу мужа, с лёгким упрёком посмотрела на него.
- Знаешь, дорогой, перегрев при беременности тоже не идёт на пользу.
Уловка была древней как мир, но даже князь Тьмы на неё попался и она, ощутив его мгновенно одеревеневшее плечо, почувствовала себя если не отомщённой, то хотя бы не в полном проигрыше.
Помедлив, лорд Ваатор повернул голову и, убедившись, что она солгала, с нежностью поцеловал её в лоб.
- Дорогая, что-то ты совсем плохо выглядишь. Иди-ка ты домой и отдохни.
- Как скажешь, дорогой! Только я прошу, ты тоже не задерживайся, хорошо? - играя на публику, Риза умоляюще посмотрела на него. - С тобой мне как-то спокойней.
- Хорошо. Если не возникнет ничего экстраординарного, я сразу же приду, - пообещал лорд Ваатор и, когда она исчезла, подивился собственной доверчивости.
На мгновение ему показалось, что жена действительно хочет прекратить затянувшуюся войну и как раз беременность была бы достойным предлогом для её капитуляции. В общем-то, он был готов вести нормальную семейную жизнь, насколько это возможно при их характерах. Как опытный психолог, он видел, что они уже подошли к черте, за которой будет уже ничего не исправить, но не хотел уступать первым, считая это бесполезным.
Досадуя, что Риза снова обманула его ожидания, лорд Ваатор пополнил счёт к ней, занеся туда обман с ребёнком. О том, что она впутала его в заговор с принцами, он старался не думать. Как никто другой он знал, что всё тайное рано или поздно становится явным, особенно заговоры. "Вот дура! - вздохнул он. - Видите ли, она действует и в моих интересах тоже! Как будто она знает, в чём именно они заключаются. Ну, ничего! Сегодня ночью она мне за всё заплатит". Чтобы избавиться от беспокойных мыслей о том, что будет, когда заговор вскроется и удастся ли ему оправдаться, когда его притянут к ответу за жену, он перевёл взгляд на арену. В любом случае тот, кто сейчас там стоял, находился в худшей ситуации, чем он, и это немного его утешало.
![[]](/img/b/borisowa_s_a/0042/kollazhmb42.jpg)