Гуань Чжун, советник Золотого императора, в сопровождении свиты из преданных учеников спускался по парадной лестнице. После долгой беседы с Небесным владыкой он был недоволен собой и в то же время знал, что сделал всё возможное, чтобы отговорить его от заключения Лотико Фьюстера в Тартар.
- Шифу, - осмелился нарушить молчание один из учеников, - скажите, что теперь будет?
- Сам хотел бы знать, - вздохнул знаменитый полководец, чья деятельность была оценена Небесами по достоинству и его наградили божественным статусом.
- Простите, шифу, но вы знаете, что отправкой внука Хаоса в Тартар, самозванец вновь развяжет войну с греческим пантеоном богов! - возмущённо воскликнул другой ученик, о котором было известно, что он ярый сторонник Хуань-ди, Жёлтого императора.
- Самозванец? - с тихой яростью проговорил Гуань Джун. Он обернулся и злосчастного ученика охватило ослепительное пламя. - Самонадеянный глупец! Кто дал тебе право судить великого предка?
Когда ученик кучкой пепла осыпался на мраморные ступени, советник отступил и с брезгливым видом отряхнул одежду. Пять золотых драконов, вытканных на синей чаофу , говорили о том, что он пользуется особым расположением императора.
Гуань Джун успокоился и на его лице воцарилось прежнее благожелательное выражение.
- Если их величеству будет угодно изгнать олимпийцев не только с Небес, но и с земель Фандоры, то нашей основной задачей будет предложить ему план компании, которая приведёт его к успеху. Это вам понятно?
- Да, шифу! - в унисон пропели ученики.
Они больше не смели возражать могущественному советнику, наделённому не только обострённым чувством справедливости, но и скверным характером. Тем не менее ему прощали очень многое за выдающийся ум и немалые воинские таланты, которые особенно ярко проявились на Небесах. А ещё почитатели Гуань Чжуна знали, что благодаря ему Золотой император не раз и не два громил надменных олимпийцев, когда они отказывались признавать его главенство.
***
Смена власти в китайском пантеоне богов произошла из-за того, что Хуань-ди. Жёлтый император и прародитель восточных народов, пожелал отойти от дел, мотивируя свой отказ от трона усталостью, которую вызывали в нём бесконечные дрязги между небесными подданными. Он заявил, что хочет найти в себе прежнюю гармонию, а для этого ему нужно вернуться в мир смертных и вновь ощутить вкус жизни.
Несмотря на уговоры, император твёрдо стоял на своём, и тогда китайский пантеон богов начал искать ему преемника.
Среди множества соискателей на трон никто не обратил внимания на индейского бога в золотой маске, о котором не было даже письменных упоминаний в истории Земли. Во всяком случае под тем именем, которым он поначалу назвался. Это уж потом наиболее прозорливые из богов заподозрили, что дело не чисто.
Правда, слухи так и остались слухами. Золотой император, придя к власти, так и не сказал под каким именем ему поклонялись и вообще, кто были эти люди. Так что его прошлое по-прежнему оставалось тайной за семью печатями. Когда узнали, что он приказал занести себя в Драгоценные Небесные скрижали как Чака, индейского божка-лесоруба, который принёс людям кукурузу, то высшая знать Небес лишь обменялась понимающими улыбками. Естественно, никто не поверил, что это его настоящее имя.
Как бы то ни было, но индеец органично вписался в пантеон китайских богов. К всеобщему удивлению, у него оказались те же способности, что и у Жёлтого императора, причём он оказался сильнейшим среди претендентов. А ещё он страстно любил золото и, взойдя на престол, первым делом издал указ, в котором повелел именовать себя Золотым императором. Конечно, приверженцы традиций ворчали, но недолго. Спустя несколько столетий они смирились, тем более что Хуань-ди так увлёкся жизнью смертных, что раз за разом перевоплощался в человека.
Да и Золотой император оказался достойным наследником. Первым испытанием для него стало нападение соседей по Небесам.
Пользуясь сменой власти, олимпийцы и некоторое второстепенные, но воинственные боги попытались потеснить мощнейший пантеон китайских богов, забирающий себе львиную долю магической энергии Фандоры. Вот тут Золотой император и показал, чего он стоит.
С момента переселения на Фандору главными на её Небесах были три пантеона -индийский, китайский и олимпийцы.
Самым сильным был индийский пантеон, но его боги, испорченные миролюбием и леностью породившего их народа, предпочитали вести мирный образ жизни. Любители кровавых сеч вроде Рудры отводили душу тем, что время от времени принимали участие в битвах соседей, то есть постоянно воюющих между собой китайских богов и олимпийцев.
Китайцы создали множество волшебных существ, но сила их была не велика, - ведь чаще всего они обожествляли предков. Ну а человек есть человек, он не может перешагнуть через себя, несмотря на обретённое бессмертие.
Совсем другими были олимпийцы, греческие и римские, в которых люди изначально видели богов и наделяли их сверхспособностями. Вдобавок они набрали необычайную мощь из-за того, что слава о них распространилась по всей Земле. Тем не менее они не могли победить восточных соседей, которые неизменно брали верх своим количеством. Потому олимпийцам приходилось мириться с тем, что они находятся в хвосте лидирующей тройки, что, естественно, ущемляло их самолюбие.
Так было, пока не появился Золотой император и не внёс дисбаланс в соотношение сил на Небесах.
К огорчению олимпийцев, любящим проверять на крепость оборонительные сооружения соседей, он оказался далеко не таким миролюбивым, как его предшественник.
Придя к власти, Золотой император первым делом реорганизовал подвластное ему Небесное воинство и, главное, он привёл с собой Огненную стражу - свирепых воинов в огненно-красных доспехах. Их было мало, всего тысяча, но они были таковы, что во время битвы одно их присутствие уже сеяло панику и ужас в рядах противника. Личная гвардия Золотого императора сметала всех и вся на своём пути. Кто они такие, опять же никто не знал. Огненная стража, как и их повелитель, не числилась ни в одном из известных божественных пантеонов.
Арес стал одним из первых, кто испытал на себе силу преемника Хуань-ди.
Когда прославленный бог войны вторгся на многострадальные земли китайских соседей, Золотой император лично возглавил пограничное войско. Узнав об этом, Арес лишь расхохотался. Он решил, что мелкий божок ему не противник и, выехав вперёд, вызвал его на поединок.
На этот раз Арес был верхом, а не на боевой колеснице. Пламя , его волшебный конь, издал громоподобное ржание, но бог войны не прислушался к его предупреждению. Он хлестнул непрошеного советчика с такой силой, что ядовитое жало плётки рассекло золотую шкуру и по крупу волшебного коня заструилась кровь.
Подстёгиваемый невыносимой болью, Пламя сначала взвился в воздух, а затем как ветер понёсся вперёд. Капли его крови, падая на землю, превращались в жутко ядовитых кораллово-чёрных змеек. Они шустро заползали в норы, стремясь убраться из-под копыт стремительной конницы персов, которые временно перешли на сторону врага. Поскольку Арес отличался бесчестностью на поле боя, то греческое войско лавиной неслась следом за ним, а коварная Эрида, богиня раздора, и кровожадная Энио, богиня мести, трубили в трубы и подбадривали воинов яростными криками.
И хотя противник не стремился к честному поединку, Золотой император приказал не вмешиваться основному войску, и выехал навстречу греческому богу с сотней воинов из Огненной стражи. Все они сидели на чёрных конях Хаоса, никогда ещё не виданных в таком большом количестве в Небесных пределах.
Столь же быстрые, как дети Борея, кони Хаоса в мгновение ока долетели до Ареса и вокруг него и Золотого императора закружился чёрно-красный вихрь, не дающий никому другому приблизиться к месту предстоящего поединка.
- Хочешь сразиться со мной? - ухмыльнулся Арес, глядя на воина, чьё лицо закрывала золотая драконья маска.
- Да, - последовал краткий ответ.
- Тогда докажи, что ты действительно тот, за кого себя выдаёшь.
Золотой император спрыгнул на землю и в его руке появилось копьё.
- Сам спустишься или тебе помочь? - поинтересовался он у Ареса.
Греческий бог прошёлся оценивающим взглядом по противнику, облачённому в гибкие чёрно-золотые доспехи. Кем бы тот ни был, выглядел он более чем внушительно. Мало того, от фигуры Золотого императора веяло такой мощью и уверенностью в собственном превосходстве, что Арес впервые ощутил укол беспокойства. Обычно китайские небожители относились к нему с опаской.
"Просто драконья морда ещё не знает, с кем он связался", - самонадеянно подумал греческий бог войны и спрыгнул с коня. В его руке тоже появилось копьё.
- Вижу, ты собираешься драться по нашим правилам: сначала копьё, затем меч. Ценю твоё благородство, - ухмыльнулся Арес и вместо копья в его руке появился жезл силы.
Ослепительный пучок света ударил в голову Золотого императора, но тот успел уклониться, и на землю упали лишь павлиньи перья, срезанные со шлема.
- Извини, но я не великий приверженец традиций, - развёл руками греческий бог.
- Не бери в голову, это был всего лишь жест учтивости, - спокойно ответил Золотой император и на макушке его шлема вновь появился плюмаж, причём ещё роскошнее прежнего.
Властитель азиатского пантеона богов крутанул четырёхметровый жезл силы, и красный камень на его верхушке оставил в воздухе пылающий огненный круг.
- Просто имей в виду, отказавшись от моего предложения, ты обрёк себя на поединок без правил.
- А ты слышал, чтобы я дрался по правилам? - удивился греческий бог, при этом зорко наблюдая за манёврами противника, который тигриной поступью перемещался влево от него.
- Нет, не слышал, но сегодня ты пожалеешь об этом, - отозвался Золотой император.
- Что ж, посмотрим.
Не дожидаясь ответного хода, Арес перешёл в наступление и с его жезла сорвалась мощнейшая лавина огня.
Золотой император был начеку и всю силу магического кулака принял на себя его щит. По индейскому обычаю он был у него на перевязи, надетой на правое плечо. И хотя удар был настолько силён, что его отбросило назад, тем не менее он сумел устоять на ногах. На мгновение его голова откинулась назад и на горле, между шлемом и доспехами, мелькнула полоска ничем не защищённой кожи. Арес не преминул этим воспользоваться и швырнул нож, но защита Золотого императора оказалась сильней, чем он рассчитывал.
Несмотря на то, что он вложил всю свою мощь в удары, ни один из них не достиг цели. Тогда раздосадованный греческий бог внимательней присмотрелся к оснащению Золотого императора. Поскольку доспехи у них были практически одинаковые и отличались лишь цветовой гаммой (у Ареса они были медно-красные), то он внимательно оглядел щит противника, который в Небесных пределах к тому же служил защитой от магии.
Горящий золотым пламенем фигурный круг, перечёркнутый тёмно-красным крестом, символизировал неразрывность связи бессмертного и смертного или бесконечности Небесных пределов и четырёх сторон реального мира. Точно такой же щит был у Хуань-ди, предыдущего императора - за исключением вязи магических письмен. Такие, как у Золотого императора, Арес видел впервые. Прочесть он их не мог, вдобавок, несмотря на все старания, ему не удавалось их запомнить. Будто издеваясь над ним, буквы кривились, расплывались, вспыхивая огнём, и беспорядочно прыгали с места на место.
- Это всё, на что ты способен? - рявкнул Золотой император и без промедления перешёл в наступление.
Ответный удар был такой силы, что Ареса швырнуло на силовой барьер, созданный Огненной стражей, а затем он отлетел обратно и едва не врезался в противника.
Оглушённый, он лежал на земле и непонимающе смотрел на ледяные иглы, которые неслись к нему, сорвавшись с латной перчатки Золотого императора.
Яростный вопль богинь вернул Ареса к действительности, и он стремительно откатился. От следующей порции ледяных игл его спас щит. Защитные письмена на медной поверхности заполыхали огнём, превращая опасный лёд не просто в воду, а в пар. Это была единственная безопасная формация воды. В жидкой форме она продолжала двигаться к нему, грозя заковать в непроницаемый ледяной панцирь.
Нимало не обескураженный неудачей Золотой император захохотал и снова ринулся в атаку. На этот раз он взмахнул мечом и медный щит Ареса развалился на части.
Верный своему обещанию, он отступил от всегда соблюдаемого на поле боя правила, которое предписывало пользоваться магией только одной из стихий. Оно было продиктовано не столько законами воинской чести, сколько неспособностью одновременно управляться с несколькими разнородными стихиями. Это было опасно не только для смельчаков, которые рисковали их совмещать.
Стихия, в пылу боя оставленная без присмотра, легко выходила из повиновения, что было чревато неисчислимыми бедствиями для Фандоры, а значит, и для источников магии, которым она служила стабилизатором. Когда такое случалось, боги всех пантеонов зарывали топор войны и, найдя преступника, наказывали его. Как правило, его загоняли в Тартар, который служил интернациональной тюрьмой для провинившихся богов и прочих сверхъестественных существ.
К огорчению Ареса, Золотой император оказался одним из немногих счастливчиков, которые даже на поле боя могли управляться с несколькими видами магии. Поэтому он на собственной шкуре испытал их все. После водяной и магии металла, разрушившей его щит, была магия земли и растительная магия. Аресу пришлось зависнуть в воздухе, чтобы его не пропороли гигантские ростки кукурузы, которые со скоростью летящей стрелы выстреливали из-под земли. Вот только без опоры под ногами он был более чем лёгкой мишенью.
Видя, что жезл силы в руках Золотого императора принял форму лука и на тетиву легла огненная стрела, греческий бог поборол гордость и запросил пощады.
Обессиленный Арес спустился вниз, но его ноги не встретили опоры, и он по горло ушёл в землю.
- Я же сдался! - воскликнул он с возмущением.
- По твоей логике это не исключает издевательств над побеждённым противником, - насмешливо проговорил Золотой император и боевой шлем на голове греческого бога превратился в пёстрый шутовской колпак с бубенчиками. - Так что учи шутки и заодно привыкай к пинкам.
Ареса вынесло на поверхность и в зад ему ударил тяжёлый сапог. Не успел он подняться на ноги, как сокрушительный удар в челюсть снова поверг его на землю.
На этом его унижения не кончились. Несмотря на попытки сопротивления, зуботычины и пинки следовали один за другим, пока он, избитый до потери сознания, не распластался на земле. "Лежачего не бьют!" - прохрипел он из последних сил.
После этих слов Золотой император, который собирался пнуть его в бок, опустил ногу.
- Долго же пришлось тебя дубасить, чтобы вразумить, - заметил он и протянул руку поверженному греческому богу. Поколебавшись, тот всё же принял его помощь.
- Спасибо, - устало поблагодарил Арес и Золотой император, не давая ему упасть, придержал его за плечо.
- Всегда пожалуйста. К сожалению, в таких, как ты, науку порядочности можно вбить только кулаками.
Отведя его руку, Арес сплюнул на землю кровь и выбитые зубы.
- Ты унизил меня перед моими воинами. Какой мне прок от порядочности? Без уважения она не стоит и обола , - с горечью проговорил он.
- Какой прок, говоришь? - в голосе Золотого императора вновь зазвучали рычащие нотки. - Для начала эта самая порядочность, которую ты по-прежнему не приемлешь, спасла тебе жизнь. Не будь тех, кто её выстрадал и привнёс сострадание даже в такое бесчеловечное занятие, как война, я превратил бы тебя в кусок отбивного мяса и отдал бы на съедение адским псам. Ты этого хочешь? Только скажи, и я исполню твоё желание!
- Ты уже превратил меня в кусок отбивного мяса! - запальчиво воскликнул Арес. - Прости! - спохватился он, заметив, что маска дракона изменилась и на ней проступило более чем свирепое выражение.
Вокруг Золотого императора вспыхнул тёмный ореол.
- Выбирай! Тартар или служение мне. И то и другое на веки вечные. На колени! - рявкнул он с такой силой, что оба войска, греческое и китайское, поспешно опустились на колени.
Тем не менее греческий бог не спешил окончательно сдаваться.
- Выбор непростой. Дай подумать! - прошепелявил Арес и смачным плевком отправил осколок зуба под ноги Золотому императору. - Стой, не горячись! Спорим, тебе тоже нелегко далось решение.
- Жалкое скопище людских выдумок! Да что ты знаешь обо мне?! - со сдержанным гневом проговорил Золотой император и в его руке вновь появился жезл силы.
- Стой, стой! Конечно, я не знаю, кто ты, - разбитые губы бога войны скривились в усмешке, - зато я знаю, кто из нас победитель, а кто побеждённый.
Арес собрался с силами. На смену шутовскому наряду вновь пришли боевые доспехи и он, держась за копье как за посох, не столько встал, сколько упал на одно колено.
- Давай так, сначала ты выслушаешь меня, а затем поступай как знаешь, - сказал он и сквозь прорези шлема пытливо глянул в пустые глазницы золотой драконьей маски. - Уверен, ты был таким же, как я, а затем кто-то или что-то поставило тебя перед выбором. Я прав? - драконья маска была недвижна, но Арес удовлетворённо кивнул. - Да, я прав. Тогда я снова спрошу: скажи, легко ли тебе было принять решение? Ведь ты не просто требуешь от меня подчинения, не так ли? Ты хочешь, чтобы я отказался от того, что является частью моей натуры, а может, самой её сутью. Ведь так?
Греческий бог замолчал, по-прежнему глядя на Золотого императора. Он ждал ответа.
- Хорошо, я скажу тебе. Нет, я не был таким, как ты... Я был гораздо хуже.
На миг облик дракона стал настолько устрашающим, что даже богу войны стало не по себе, но затем по золотой маске прошла судорожная рябь и она вновь стала не более чем маской.
- Но судьба дала мне шанс, и теперь я даю его тебе.
- Я...
- Да, ты колеблешься. Если хочешь, я дам тебе время на раздумье, но только в оболочке смертного. Узнай, каково это быть слабым и уязвимым и при этом сохранять достоинство и самоуважение.
- А ты знаешь? - с вызовом спросил Арес.
- Знаю! Иначе меня не было бы здесь, - ответил Золотой император и в его облике вновь проступили железная воля и непреклонность. - Хватит разговоров! Право на беседу со мной ещё нужно заслужить! - рявкнул он.
Жезл силы в его руке описал замысловатую фигуру. Из красного камня вырвался ослепительно яркий луч, и греческий бог рухнул в образованный кэмом световой туннель.
Очнувшись, Арес обнаружил что лежит на затопленном водой рисовом поле. Тростниковый плащ и рваная серая юбка, подоткнутая наподобие штанов, вкупе с жёлтой кожей, подсказали ему какую роль в мире смертных отвёл ему Золотой император.
"Вот скотина! Обязательно было делать из меня китайского крестьянина?" - уныло подумал он. И тут его настиг сильнейший приступ боли в желудке. Когда до него дошло, что это голод, он сорвал с головы конусообразную соломенную шляпу и, отшвырнув её, зашагал к виднеющейся вдали деревне.
Арес не знал, что именно заставило его свернуть к убогому домишке на окраине, но он заметил, что женщина на террасе с испугом прижала руку ко рту и бросилась внутрь дверного проёма. Вскоре она выскочила наружу и, подбежав к нему, сунула в руки лепёшку.
- Ешь, сынок, и скорей возвращайся в поле. Если надсмотрщик увидит, что ты ушёл раньше времени, тебя снова изобьют.
- И часто меня бьют? - поинтересовался Арес, пытаясь разжевать чёрствую лепёшку.
- Да, почитай каждый день! - с досадой сказала женщина и на её лице появилось растерянное выражение, она даже перестала оглядываться по сторонам. - Джун! Это ты, да? - спросила она с затаённой надеждой.
- Нет, - честно признался Арес.
- Слава предкам, ты пришёл в себя! - обрадовалась женщина и воровато огляделась по сторонам. - Джун, никому не показывай, что к тебе вернулся разум, хорошо? - проговорила она, понизив голос до шёпота.
- А! - понимающе кивнул Арес. - Выходит, я здесь местный дурачок.
Он вздохнул, предвидя нелёгкую жизнь в образе смертного, и его взгляд невольно обратился к небу, сияющему полуденной голубизной: "Ну спасибо тебе, драконья морда, удружил, так удружил! Хорошо хоть память не забрал, а то было бы совсем уж нечестно".
- Мать, дай попить, - попросил Арес и тут кто-то с такой силой ударил его по затылку, что у него потемнело в глазах.
- Ах ты, арбайю! - раздался визгливый мужской голос. - Снова бездельничаешь вместо того, чтобы работать! Вот тебе, вот тебе!
По спине Ареса, переродившегося китайцем, загуляла палка, причём били его не хуже, чем Золотой император. Вот только дела обстояли гораздо хуже. Споткнувшись, он упал, но надсмотрщик не подумал остановиться и с ожесточением продолжал пинать его по рёбрам и спине, но это было всё же лучше, чем палка.
Злой на себя и немощность человеческого тела греческий бог воспользовался тем, что женщина, считавшая его своим сыном, с мольбами повисла на руке надсмотрщика. Передышка позволила ему подняться на ноги, а дальше ярость так застила ему глаза, что он не сразу понял, что избивает уже мёртвое тело.
Он отбросил от себя надсмотрщика, в смерти похожего на пухлую куклу и, оценивая обстановку, быстро глянул по сторонам. На улице было тихо и пусто, но он заметил движение за окнами домов и решил, что пора уходить - пока не поздно.
- Сынок, подожди! - схватила его за руку мать Джуна. Она бросилась внутрь дома и вскоре вернулась с узелком. - Вот держи! На первое время тебе должно хватить.
Женщина обняла его, а затем оттолкнула от себя.
- Обо мне не думай! Беги, пока не поздно.
У калитки что-то заставило Ареса обернуться и женщина, помахав ему, слабо улыбнулась.
Мучимый странным беспокойством, ночью он вернулся. К тому же Арес знал, что люди простодушны и беглеца, как правило, меньше всего ищут дома. Крадучись он поднялся на террасу, при этом не подозревая, что ни разу не наступил на прогнившие доски, которых здесь было немало.
В хибаре с дырявой тростниковой крышей, сквозь которую проглядывали звёзды, было темно и тихо. Уговаривая себя, что ему плевать на ничтожную крестьянку, он вошёл внутрь и, с первой попытки найдя трут, зажёг лучину.
Скрючившись, женщина лежала прямо у порога, и Арес отстранённо подумал, что лишь чудом не наступил на неё в темноте. Подойдя, он присел на корточки и дотронулся до костлявого плеча, прикрытого ветхой тканью. "Мать... ты жива?" - тихо позвал он. "Сыночек", - женщина повернула голову и при виде её лица, превратившегося в сплошной багровый синяк, в нём вновь шевельнулось нечто, чему у него не было названия. А ещё он слишком часто видел смерть и понимал, что жить ей осталось считанные мгновенья.
"Мать, как тебя зовут?" - спросил Арес, сам не зная зачем.
"Мэйли... " - чуть слышно прошелестело в воздухе. Это было последнее, что сказала та, что в юности действительно была самой красивой девушкой в округе.
Арес взял почившую за руку и приложил её ладонь к своей щеке. "Прости, мама!" - пробормотал он и, ощутив, что по щекам текут слёзы, с удивлением прислушался к себе. Это плакал человеческий мальчишка, в чьё тело он вселился. Как оказалось, ему было двенадцать лет, а его матери, которая выглядела древней старухой, всего двадцать пять.
Душа мальчика, проснувшись, как бабочка разворачивала крылья, и Арес уже не понимал, кто из них пылает ненавистью к тем, кто сначала продал в рабство отца Джуна, а затем до смерти забил мать, его единственную опору и защиту. Зато он точно знал, что нужно сделать, чтобы хоть немного утолить нестерпимую боль в сердце.
Не вытирая слёз, которые по-прежнему струились по щекам, Арес взял женщину на руки - она была хрупкой и почти ничего не весила - и положил её на циновки, что служили здесь постелью, а затем порылся в узелке. Найденные монетки он положил ей на глаза, чтобы она могла заплатить перевозчику в царстве мёртвых.
В последнюю очередь он открыл сундук с бережно хранимым приданым матери Джуна. Там лежало свадебное платье с такой искусной вышивкой, что им не побрезговала бы даже знатная дворянка. Он укрыл женщину пурпурным великолепием, расцвеченным шелками, и сложил рядом с ней найденные в сундуке монетки и драгоценности - на тот случай, если перевозчик заупрямится и потребует больше денег. Лишь после этого он взял горящую лучину.
Сухой тростник вспыхнул как порох. Пламя взвилось к потолку, и ликующая саламандра весело запрыгала по нехитрой крестьянской утвари, пожирая горе и бедность, что поселились в прежде счастливом доме.
Вырвавшись на волю, элементаль огня взревел от радости.
Размеренно шагая по деревне, Арес один за другим поджигал дома соседей. Так он мстил им за безразличие и издевательства над мальчиком, которого боги лишили разума, и его прекрасной матерью, чья вина состояла лишь в том, что она его родила.
Лишь одного дома в деревне не коснулся огонь. Там жила девочка, которая жалела Джуна и украдкой подкармливала его, когда у них с матерью было совсем уж туго с едой.
Крестьяне наконец разобрались, что происходит, но поджигателя уже и след простыл.
Прячась от преследователей, Арес всё дальше заходил в лес. Поначалу было всё спокойно, крики постепенно стихли, а затем он услышал, что за ним кто-то идёт и, судя по топоту копыт, это были не люди. "Эй, паренёк! - окликнул его мелодичный мужской голос. - Куда это ты собрался?" - "Да ещё на ночь глядя. Неужели не страшно?" - добавил другой и завыл, подражая волкам.
"Отвяжитесь!" - буркнул Арес, не довольный встречей с сатирами. В свою бытность богом он терпеть не мог козлоногих тварей, которые таскались следом либо за Дионисом, либо за Паном. Правда, Пан, как всякая творческая личность, предпочитал уединение и периодически их гонял. Поэтому сатиры чаще шли за Дионисом, богом виноградарства; благо, что в его компании всегда было полно вина и пьяных женщин.
Скучающий в перерывах между битвами Арес иногда присоединялся к свите вечно хмельного бога, но, как правило, добром это не кончалось. Сатиры липли к нему под видом менад и он, обнаружив, что очередная прелестница обзавелась мохнатыми ляжками, приходил в неописуемую ярость. Вместо того, чтобы испугаться его гнева, сатиры со смехом разбегались, и Арес тщетно ломился сквозь кусты и подлесок. Мало того, они стремились завести его в трясину или ещё какое-нибудь гиблое место. Тогда бог войны хватался за меч и с рёвом крушил всё подряд - под мелодичное хихиканье демонов, которые из безопасных мест наблюдали за его буйством.
Конечно, везло им не всегда, и Арес некоторое время даже коллекционировал головы сатиров, но затем все их сжёг, решив, что их вид оскорбляет его чувство прекрасного. При всей своей кровожадности он был эстетом, оттого в списке его любовных побед числилась сама Афродита.
Видя, что сатиры не отстают, Арес забеспокоился и прибавил шагу. Обычно похотливые лесные демоны гонялись за нимфами и менадами, но он знал, что они каждого встречного рассматривают как сексуального партнера и, как показал его личный опыт, даже боги не были для них исключением. Вдобавок, как большинство волшебных существ, сатиры недоброжелательно относились людям, и особенно опасны они были ночью.
Когда козлоногий погладил его по заду, а затем сладострастно пробормотал: "О, какая упругая попка!", Арес без промедления бросился бежать.
В человеческом теле, да ещё без магии бывшему богу приходилось туго. Китайский мальчишка, несмотря на выносливость, быстро устал - сказывались постоянное недоедание и тяжёлый труд с недостатком сна, так что он в любой момент мог зацепиться за корягу или угодить в яму. Поскольку человеческое зрение, не приспособленное к темноте, ничем помочь ему не могло, Арес постарался как можно точней настроиться на внутреннее чутьё. На его счастье, кое-какие умения остались при нём, и он легко вошёл в состояние, которого буддийские монахи добиваются многими годами упорной тренировки.
Когда отпала забота о выборе безопасного пути, он задумался, каким образом ему избавиться от сатиров. Как волшебные существа, они были гораздо выносливей, чем люди, и могли преследовать его до тех пор, пока он окончательно не выдохнется или не упадёт замертво.
"Ну нет! Козлоногие не дождутся, чтобы я праздновал труса!" - решительно подумал бог войны.
Придя к выводу, что в бегстве мало смысла и это лишь напрасная трата сил, он резко развернулся. Оказавшись носом к носу с одним из преследователей, он что было силы треснул его между глаз, а затем схватил за рога и одним движением свернул ему шею.
Видя такое дело, сатиры отскочили и уставились на него горящими глазами. Они сразу же почуяли, что он - не обычный смертный.
Пока остальные переговаривались, гадая, с кем они имеют дело, пострадавший сатир вернул голову на место и на его ладони вспыхнул колдовской огонь. Он поднёс его к лицу Ареса и дружелюбно осклабился.
- Мальчик, ты кто такой? - мелодично пропел лесной демон.
- Не твоё дело! - отозвался Арес, спокойно глядя в зелёные глаза с вытянутыми звериными зрачками.
Как опытный воин, он не терял времени даром и использовал передышку для восстановления сил. При помощи дыхательной гимнастики он очистил лёгкие и кровь и приготовился к новым испытаниям.
Несмотря на недоедание, мальчишка был рослым и, как любая аватара, рассчитанная на божественное начало, он был гораздо сильней, чем обычный человек. Потому-то Джуну постоянно попадало. Уже сильный как взрослый мужчина, он легко справлялся с обидчиками и было чудом, что он в своём безумии ещё никого не успел убить. Правда, Арес, вселившись в тело мальчика, тут же исправил это упущение.
Сатиры попытались поймать его врасплох, но у них ничего не вышло. Бог войны, хоть и бывший, знал все их уловки наперёд. Не оборачиваясь, он перехватил палку, которой его собирались оглушить, и треснул ею обидчика, но не удовольствовался этим и воткнул её острым концом в мохнатый зад. Арес специально не целился, но попал точно под хвост. Сатир, не ожидавший столь скорого сексуального удовлетворения, по-заячьи заверещал и, высоко подпрыгивая, умчался в лес. Вслед за тем раздался скрипучий смех и из темноты выступил высокий беловолосый мужчина в чёрных одеждах.
- Пошли вон, поганцы! - сказал он сатирам и их как ветром сдуло.
Арес низко поклонился своему спасителю.
- Здравствуй, дедушка! - поприветствовал он могущественного предка.
И хотя родство, что их связывало, не было таким близким, он с детства привык называть его дедом.
- Здравствуй, малыш, - снисходительно проговорил Хаос и внимательно его оглядел. - Что ж, тебе досталась неплохая шкурка. Жаль, что она недолговечна.
- Да, жаль, - согласился Арес и осторожно добавил: - Прости, что не послушал тебя и полез в драку, тем более без предварительной разведки.
- Поздно уже сожалеть, - вздохнул Хаос. - В конце концов, что сделано, то сделано. Да и Золотой император просто воспользовался тобой как предлогом, чтобы напасть на нас.
Арес озабоченно глянул на небо: оно было чистым, но там непрерывно сверкали зарницы.
- Вроде бы отец предпочитал держать нейтралитет. Во всяком случае, на словах, - заметил он.
- Время набегов кончилось. Теперь уже китайский пантеон вторгся в наши пределы, так что Зевс вынужден воевать.
- Понятно. Это он попросил тебя связаться со мной?
- Нет, это моя инициатива. Я пришёл сказать, чтобы ты жил, как смертный, и не вмешивался в начинающуюся войну, - Хаос немного помолчал. - Золотой император симпатизирует тебе. Видимо, почуял родственную душу. Воспользуйся этим, чтобы подружиться с ним и его окружением. Когда мы проиграем, ваша дружба очень пригодится нашему пантеону.
- А мы проиграем? - поинтересовался Арес.
- Да, - утвердительно ответил Хаос. - Проигрыш неизбежен. Разве ты ещё не понял? К нам явился хозяин Фандоры.
***
В качестве Гуань Джуна, прославленного китайского полководца, Арес прожил долгую и славную жизнь и после смерти вернул себе статус бога. Правда, уже китайского.
Памятуя о словах Хаоса, он постарался добиться доверия Золотого императора и ему это удалось. Как урождённый бог войны Арес был великолепным стратегом. К тому же терпеливость, предусмотрительность и осторожность, унаследованные им от Гуань Джуна, сослужили ему добрую службу. Он больше не безумствовал, как это случалось с ним в прошлом. Поэтому Золотой император со временем начал прислушиваться к его советам. Конечно, доверие пришло далеко не сразу, но никто так не знал слабые места олимпийцев, как бывший греческий бог.
Кто такой Гуань Джун, знали только двое: Золотой император и великий Хаос, но и этого, по мнению Ареса, было более чем достаточно. Он на собственной шкуре прочувствовал, насколько нелегка роль слуги двух господ, особенно когда идёт столкновение интересов сторон.
Из-за дочерей император вознамерился отправить Лотико в Тартар, а Хаос требовал его остановить, чем оба загнали его в патовую ситуацию. К тому же Арес терпеть не мог Алконост, считая её глупой заносчивой девчонкой, а когда появилась Сирин, похожая на неё, как две капли воды, он возненавидел её за компанию с сестрой; поэтому, будь его воля, он отправил бы в Тартар императорских дочек, а не Лотико, которого знал с детства. Арес лично обучал юного бога воинскому искусству и ценил его за трезвость мышления и спокойный нрав.
![[]](/img/b/borisowa_s_a/0014/mir-bogow-chern2-osn.jpg)