Борисова Ксения Андреевна и Undertaker : другие произведения.

Каучуковое небо

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Номер три. Третья часть так называемой трилогии про странный дневник. На этот раз главный герой уже не Артем, а Леонид, но не может же О,великий Артем так просто взять и исчезнуть. Нет, в конце добро победит зло, да приидет на землю умничка Артем и сразу всех спасет, а как же иначе? =)
  Кто виноват, и чём секрет,
  Что горя нет и счастья нет,
  Без поражений нет побед
  И равен счет удач и бед?
  И чья вина, что ты один
  И жизнь одна и так длинна,
  И так скучна, а ты всё ждёшь,
  Что ты когда-нибудь умрёшь.
  И меркнет свет, и молкнут звуки,
  И новой муки ищут руки,
  И если боль твоя стихает -
  Значит, будет новая беда.
  
   Жизнь в этот день начала раздражать меня с самого утра. Не мог смотреть на жену, вечно торчащую у плиты (такое чувство, будто она там живёт). Меня бесила тёща, постоянно бормочущая себе под нос что-то непонятное. Не мог смотреть на нашу кошку, которая всегда валяется в кухне на ковре, маскируясь под него. Их просто ненавидел... Не знаю, почему.
   Наверное, так иногда бывает: совершенно без повода начинаешь раздражаться, ненавидеть... думал об этом раньше, но только со стороны, без участия. Не мог тогда понять, что это случается просто потому, что мы люди. Человек - существо уникальное и вместе с тем совершенно непонятное. У нас может измениться настроение даже из-за мелкого пустяка, который мы, может, и не заметили вовсе.
   Я вышел из дома и посмотрел в небо. Скучное серое небо, с которого изредка падает на землю мелкое крошево снежинок.
  Завтра Новый Год, а настроения вообще никакого нет. Такое чувство, будто все люди вдруг забыли про этот светлый праздник, пришедший к нам ещё из детства; расползлись по своим бетонным коробочкам-домам и уставились кто в телевизор, кто - в компьютер.
  Постояв с минуту, просто глазея вокруг, я пошел вдоль улицы, не зная куда, а ноги сами несли меня к пустырю, расположенному на окраине нашего небольшого городка.
   Я шел по непривычно оживлённой улице, снег похрустывал у меня под ногами. Внезапно я увидел мальчика, медленно тянущего за собой холодные железные сани, на которых лежало что-то чёрно-белое, со слипшейся шерстью на боках, покрытых тонкой корочкой льда. Я замер. Мальчик остановился и посмотрел на меня. А мимо проходили люди, они совершенно не обращали внимания на какого-то ребёнка, уставившегося на тридцатилетнего мужчину. Они не заметили бы ничего, даже если бы знали, что на санях лежит его собака...Его единственный друг. Я медленно опустил глаза, мне страшно было смотреть на всё это... На эту жизнь...Мы читаем тысячи книг, смотрим миллионы фильмов, повествующих нам о разных преступлениях, об убийствах... Об убийствах людей. Но ещё не создали такого фильма, не придумали такой книги, которая бы заставила опустить меня глаза, помолчать, пусть минуту - не важно, так, как заставил этот мальчик... Не сказав ни слова. Когда же я вновь посмотрел перед собой, никого там уже не оказалось. Мальчик ушёл, унеся с собой частичку меня, моей души. Мальчик ушёл. А я так и остался стоять в промёрзшем переулке, накрытым скатертью снега. С неба опять падали глупые снежинки на такую же глупую землю, по которой ходят глупые люди с наполовину мёртвыми сердцами.
   Наконец, я пришёл на пустырь. Не знаю, зачем. Меня почему-то тянуло туда: туда, где нет людей. Я шел по мертвой поверхности и о чем-то думал. Такое чувство, будто я все время о чем-то думаю. Иногда это начинает надоедать. Каждый вечер я пытаюсь заснуть, но ничего не получается, потому что я... опять же думаю. Это вечное занятие. Пока жив человек, ему есть, о чем подумать; и пока ему есть, о чем подумать, человек жив. Это такая простая истина, а пришла она мне на ум только в тридцать лет. Очень часто так бывает, что какие-нибудь элементарные вещи человек понимает только в зрелом возрасте или даже под конец жизни. Но, надеюсь, он у меня еще не скоро.
   Я шел и думал... Внезапно на глаза мне попалась ярко-желтая тетрадка, еле выглядывающая из-под снега. Я подошел и поднял ее. Это была самая обыкновенная тетрадь, с какими ходят в школу дети, разве что выглядела немного старее. Я от природы любопытен. Если вижу незнакомую вещь, то обязательно возьму и рассмотрю хорошенько, а если не получается, то сделаю все, чтобы получилось.
   Первые страницы были обуглены так, что нельзя было прочитать написанное. В конце было начертано какое-то стихотворение и всего несколько строчек:
   "Сомневаюсь, что такой артефакт, как эта книга, сможет исчезнуть бесследно, ведь "каждая вещь, не дослужившая свой век до конца - это время, похищенное у чьей-то жизни". Но пусть тогда она появится вновь не здесь, не у меня на родине, в Америке. Пускай она вернется домой, в Россию, в какой-нибудь самый дальний ее угол, где никто не сможет найти ее, злополучную тетрадку..."
   Дальше была пустота.
   Я, прочитав все, что там было написано - и стих, и мысли, почему-то подумал, что писала девушка. Мне сразу представилось ее молодое нежное личико с блестящими голубыми глазами. Я подумал, что эта тетрадка многое пережила, прежде чем попасть ко мне в руки, она приносила людям как добро, так и зло, она давала огромную власть всем, кто ее прочитает, она... она... она..!
   Я сбросил с себя наваждение и уставился на пустые страницы. "Это все шутка. Кто-то просто хотел разыграть друзей, а потом за ненадобностью выкинул тетрадь", - я думал так, пытаясь логически объяснить себе случившееся. Наивный! Я и предположить не мог, насколько ошибался, ибо все произошедшее со мной потом просто не имело логического объяснения.
   Как будто по чьему-то мановению, я положил странную находку в карман и направился домой. А дома жена... Валерия... Не представляю, как она меня терпит все это время, у меня же такой жуткий характер. Честно сказать, я не совсем тот человек, который уважительно относится к противоположному полу. Я не привык помогать дамам, когда они выходят из автобуса, постоянно забываю открывать перед ними двери, совершенно не могу идти просто рядом, когда мы вместе с Лерой куда-то идем. Мне почему-то хочется всегда убежать вперед, не хочется тащиться рядом с ней, ведь она так медленно ходит. А она меня любит. Нет, она определенно меня любит, иначе мы с ней уже не жили бы вместе.
   Я провел еще несколько часов в раздумьях, блуждая по окрестностям, прежде чем пойти все-таки домой. По пути мне позвонил Котя, мой старый друг, с которым мы не раз влипали в самые пренеприятные истории, связанные с милицией. Поговорив несколько минут, я решил, что все же лучше разговаривать, сидя на уютном диване, с чашкой горячего кофе в руках, и сообщил, что зайду к другу домой.
   Дом его стоял в одном квартале от моего, так что далеко ходить не пришлось. Это была самая обыкновенная пятиэтажка, которых такое же количество, как грибов после дождя, в каждом уважающем себя провинциальном городке, коим является и мой.
   Снег перестал валить, и небо стало практически черным из-за отсутствия облаков; вечерний мороз стал пробирать меня.
   Поднявшись на четвертый этаж, я нажал на кнопку звонка и тут же вспомнил, что он у рассеянного Коти никогда не работает. Пришлось звонить другу на сотовый, дабы попросить его впустить внутрь холодного-голодного друга, который, как бедный родственник, стоит сейчас под дверью. Котя ответил не сразу, а потом из трубки послышалось громкое чавканье и незамедлительно последовавшее за ним "Алло".
   - Коть, открой дверь, - быстро проговорил я и сразу отсоединился. Видимо еда у него во рту говорила намного громче меня, потому что на телефон мне тут же поступил входящий вызов, и голос Коти затем вопросил:
   - Извини, ты что-то хотел?
   - Да, я очень хотел бы сейчас войти к тебе.
   - Ой, пардон, сейчас открою, - сообщил Котя, хотя вполне мог бы опустить эти слова.
   Наконец дверь распахнулась, на пороге стоял Собакин собственной персоной, прижимая к уху сотовый телефон и улыбаясь во весь рот.
   - Прикинь, опять забыл звонок починить. Столько дел, столько дел...- начал он быстро оправдываться, увидев мое мрачное лицо. - Ну как там на улице? А то целый день дома сижу, вижу только, что на картинах творится, а на погоду и наплевать больно...- он опять ужасающе широко улыбнулся, замерев на месте, но тут же опомнился.
   - Может, чаю?
   - С удовольствием, - ответил я, пытаясь скрыть разочарование. Знал же, что иду к совершенно непьющему человеку. У Коти в доме никогда не было ничего крепче кефира, поэтому сейчас мне придется довольствоваться чаем. - А у тебя лимон есть?
   - Ты что, какие лимоны зимой? - он сделал жутко серьезное выражение лица, но тут же брызнул от смеха. - Конечно, есть, даже три.
   Такое чувство, будто улыбка никогда не сходит с лица Коти, у него постоянно можно наблюдать ровные белые зубы. Зато когда Константин работает, он не замечает ничего, и с его лица не сходит выражение серьезного, уже повидавшего виды человека.
   В мгновение ока на стеклянном журнальном столике появились чай, молочный шоколад и конфеты. Внезапно раздался оглушительный стук старинных часов, оповещающих о том, что сейчас пять часов вечера; я невольно вздрогнул, а Котя тут же заржал надо мной. Заржал в прямом смысле этого слова. Я ничуть не обиделся - за десять лет дружбы уже успел привыкнуть к выходкам Константина.
   - Ты как всегда в своем репертуаре, - натянуто улыбнулся я ему в ответ, он продолжал заливать громким смехом.
   Я не выдержал и встал:
   - Ты! Вечноржащее существо, тоннами поглощающее сладости!
   Котя начал ржать еще больше, как-то неуклюже взмахнул левой рукой и случайно задел мою чашку. Содержимое незамедлительно вылилось мне на брюки. На мои новые белые брюки! А Котя все продолжал смеяться. Я сел и посмотрел на друга исподлобья - он и не собирался прекращать. Минуты три длилось такое действо, потом он схватил какую-то тряпку и со словами "Давай, помогу", принялся вытирать мне брюки в том самом месте.
   - Не трогай меня!
   - Ну, извини, я ж случайно, - стал извиняться Котя, все еще сохраняя на лице маску лыбящегося идиота.
   - Эй, это мои штаны!
   - А это - мой чай!
   - Штаны, в отличие, от чая, их владелец сам может привести в прежнее состояние!!
   - А давай я этюд с тебя напишу? Называться будет... эмм... "Писающий мальчик XXI века"???
   Поняв, что горбатого могила исправит, я встал, собрался идти по направлению к выходу, но тут Котя резко вскочил и выбежал в соседнюю комнату, где обычно лежали все его работы. Послышалась возня, громкое "Мяу" и звук чего-то шмякнувшегося на жесткий пол времен царя Гороха. Бедный Котин кот Вася видимо спал на полке, откуда, наверняка, благодаря Коте, благополучно свалился. В итоге погас свет, секунд тридцать продолжалась тишина, и потом в комнату, тяжело ступая, вошел Собакин с небольшой картиной в руках.
   - Вот, - сказал он уже без тени улыбки на лице, - это тебе компенсация. Конечно, не Ван Гог, сам знаешь, но тоже неплохо. За нее две тысячи предлагали, ну я себе и оставил, думал, потом, после ремонта, в гостиной повешу.
   - О, спасибо тебе огромное, а то у меня подарка Лерке не было, забыл совсем, - и, улыбнувшись на прощанье, я пошел домой. Время восемь часов, так что Лера должна сейчас сидеть у телевизора и смотреть сериалы на пару с моей ненаглядной тещей.
   Быстро пробежав один квартал, я оказался около своего дома и посмотрел на окна квартиры. Странно, шторы открыты, везде горит свет... Может, кто в гости приехал?
   Я поднялся на третий этаж и увидел двух милиционеров, одного - при входе в мою квартиру.
   - Что здесь произошло? И почему дверь моей квартиры открыта?
   - Вы здесь живете?
   - Я что, неясно выразился, что это МОЯ квартира?
   - Предъявите документы, пожалуйста.
   - Они в квартире.
   - Увы, пока судмедэксперты не осмотрят квартиру, туда никто, кроме понятых, войти не может. Кто может подтвердить вашу личность?
   - Теща, жена, КОШКА!!!
   - Успокойтесь, пожалуйста, - поспешил утешить меня мент. Видимо, моё лицо приобрело совсем уж бледный оттенок. - Успокойтесь, пожалуйста, они мертвы, - картина медленно выползла у меня из рук и шмякнулась на пол. - Все. Даже кошка.
   Последнее, что я услышал, был громкий "бум" моего тела об пол.
   Тишина. Темнота.
   Я очнулся на знакомом диване в гостиной, комната залита каким-то непонятным светом. Все произошедшее напоминало ночной кошмар; тетрадка, Котя, чай, картина - все быстро, словно диафильм, промелькнуло в мозгу. Вокруг копошились люди, один из них воскликнул:
   - Смотрите, он шевелится!
   Ко мне сразу подошел какой-то молодой человек:
   - Вам лучше?
   - Ммм...
   - Вы в порядке?
   - А... Да... Что тут произошло?
   - Обыкновенное разбойное нападение, сейчас вы осмотрите квартиру и скажете, украдено что-то или нет.
   - Хорошо, - выдавил я из себя как можно спокойнее и встал с дивана.
   Полчаса я ходил по комнатам и осматривал все тайные и нетайные места, где у нас когда-либо хранились ценные вещи. Украдено было практически все. Все, что нажито непосильным трудом... Еще собака эта... Надо же было додуматься какому-то менту притащить с собой пса! И пусть потом докажут, что это не задушил мою Мурку!
   Тела мне так и не показали. Кто-то сказал, что у меня для этого нервы слабые. А я и не сопротивлялся, только какой-то непоседливый человечек внутри меня рвал и метал - он хотел взглянуть хоть одним глазком на мертвую тещу. Как это низко, думать, что больше никто не будет сыпать в суп столовую ложку черного перца, закрывать вентиль с холодной водой в ванной; когда умер человек. Какое же я ничтожество, оказывается. Нет, еще большее ничтожество тот, кто все это сделал! Даже не он, а они. Наверняка, их было больше одного. Почему нельзя сделать этот мир лучше? Ну хотя бы, почему эти милиционеры такие неприступные и нельзя уговорить вон того молодого человека показать тела?
   Ноги сами собой понесли меня к нему, наши взгляды встретились, против воли мои губы выговорили громким шепотом:
   - Покажи мне жену и тещу.
   Зрачки парня сначала сузились, потом резко расширились, он медленно повернулся и, поманив меня за собой, спустился по лестнице, открыл дверки труповозки и приподнял простыни. Я почувствовал, что сердце начало биться чаще, в висках застучали молоточки, ноги стали ватными, руки опустились. Глаза наполнились предательской влагой, я невольно прижался к дверце, чувствуя, как сознание снова покидает меня, дверца поехала в сторону, и я упал на жесткий, утоптанный сапогами снег.
   Снова тишина. Снова темнота.
   На этот раз обморок длился всего несколько секунд, и я очнулся уже не на теплом мягком диване, а на холодном снегу. Рядом со мной стоял тот самый молодой человек, которого я, видимо, загипнотизировал, попросив показать тела. Господи, да что со мной такое происходит? Ну не может обыкновенный человек взять и научиться гипнотизировать других просто так, за один день. Или... А что, если это все та тетрадка..?
   Поднявшись на ноги, я пристально посмотрел на парня - он посмотрел на меня. Я мысленно приказал ему закрыть двери труповозки и сесть в кабину. Милиционер тут же развернулся: щелкнули замки дверей, молодой человек направился к кабине. Не веря своим глазам, я наблюдал, как вполне нормальный человек выполняет мою немую просьбу. Неужели, это все-таки, правда? Не может быть...
   Следующий день я провел в нашем ОВД, давая различные показания. Через три дня были похороны, потом поминки... Вся неделя пролетела как будто мимо меня. Я ходил, словно сомнамбула, ничего не понимая и не обращая внимания ни на что. В голове крутилась только одна мысль: а вдруг это я убил свою семью? Ведь когда я нашел тетрадку и прочитал, как уже потом понял, заклинание, я просто ненавидел тещу, жену и кошку. А вдруг это именно я мысленно приказал им самим все это сделать с собой? Нет, это уже полный маразм. Куда бы тогда делись все ценные вещи? Как же это все страшно.
   От отчаяния я не знал, что же мне теперь делать. Первой мыслью было позвонить Коте и пожаловаться ему на свою гадкую жизнь, но потом я вспомнил, что теперь я не обыкновенный человек и могу делать с людьми все, что захочу.
   Я подошел к первому встречному человеку, пристально посмотрел на него и заставил его дать мне денег. Все-таки очень хочется есть, а у Коти никогда не было нормальной еды в доме. Пришлось сначала зайти в продуктовый магазин и уже потом идти к другу. Еще подходя к подъезду, я мысленно предупредил Котю о том, что я к нему иду и чтобы он стоял около двери и смотрел в глазок.
   Как и ожидалось, Котя выполнил мою просьбу. Когда я вошел в коридор, он уставился на меня выпученными глазами и медленно проговорил:
  А что это вы здесь делаете?
   - А ты как думаешь? Я теперь здесь живу, - ответил я, широко улыбнувшись.
   - И почему же ты решил так скоропостижно переехать? С Леркой поругался, что ли?
   - Ага, если бы... Они все мертвы! Даже Мурка! Какие-то придурки ограбили мою квартиру и даже не догадались сделать это в отсутствие ее хозяев!
   - Ну... Не огорчайся сильно, у меня есть Вася... - попытался хоть как-то успокоить разбушевавшегося меня Котя.
   - Какой Вася! Ты хоть понимаешь, что ты говоришь? У меня жена умерла! Какой тут Вася! Вот если бы у тебя водка была.
   - Ну ты же, как я понимаю, из магазина идешь, наверняка захватил пару бутылочек чего-нибудь спиртного... - он многозначительно посмотрел на меня.
   - Ты же никогда не пьешь! - изумился я.
   - Почему ты так думаешь? - он прищурил левый глаз.
   - Ну... э... Просто у тебя в доме никогда не было ничего спиртного...
   - Ха! Это дома, - снова улыбнулся он, - но на халяву-то любой будет.
   - Ну ты, Собакин, и собака!
   - Зачем же так грубо? А, кстати, что это мы до сих пор в коридоре стоим? Пойдем на кухню, что ли, новоселье отпразднуешь.
   - Пфф, вот праздник-то, спасибо, друг, ты меня утешил.
   - Да ладно уж... Извини... Когда похороны?
   - Вообще-то они уже были...
   - Да? Извини, - проговорил друг, разливая водку по... чашкам. У него даже рюмок не было.
   Следующие два часа протекли совсем незаметно, мы говорили обо всем: начиная с похорон и заканчивая новогодними открытками. Я не замети, как опьянел, меня начало клонить в сон, но Коте, похоже, спиртное было вместо стимулятора. Неизвестно зачем ему понадобилось поймать кота, но тот отчаянно сопротивлялся такому внезапному проявлению внимания: он начал галопом бегать по кухне, Котя естественно за ним. Прогнав бедного кота круга три по кухни, он наконец поймал Васю, уселся своей пьяной задницей на хрупкую спину кота и, держа его одной рукой и многозначительно подняв палец другой руки вверх, изрек:
   - Я ЦАРЬ ГОРЫЫЫ!
  Когда кончится это безумие? Может, я зря переехал к Коте? Нет, все-таки не так скучно жить будет. Почему я не могу возвратить обратно Леру? Или могу? Я встал и направился в прихожую, там нащупал во внутреннем кармане куртки тетрадь. Странно... прошлого текста в ней не было... только... Я стоял, выпучив глаза, - в тетради полностью описывалась моя жизнь начиная с того момента на пустыре. Наверное, я слишком пьян. Я убрал тетрадь на место и вернулся на кухню. Котя благополучно дрых, обхватив руками бедного кота. Я потер лоб и закрыл глаза. Мысли путались. Но теперь я ясно осознавал, что спокойно лечь на диван в гостиной мне не светит - для начала стоило перетащить из кухни Котю, а затем умыться, чтобы утром не так плохо было. Я открыл глаза и мрачно улыбнулся. Задачка мне предстояла еще та.
   Я не помню, как мне все-таки удалось вытащить многострадального кота из лап Коти, но утром я обнаружил себя лежащим на полу (видимо, до дивана я не дошел), рядом с дивана свисала волосатая рука друга, в ногах у меня мирно посапывал Вася.
   Я прошел на кухню, голова, на удивление не болела совсем. Я протер слипающиеся зенки и лицезрел картину ночного безумия: были открыты все возможные и невозможные шкафчики и полочки, посередине на столе стояла та самая бутылка водки, вокруг которой лежали три дохлых таракана, на плите была выстроена башенка из кастрюль, во главе которых лежал шашлык из губок для посуды. Не верилось, что здесь побывало всего два человека.
   Есть хотелось до безумия, но открыв холодильник, я обнаружил, что все запасы еды, купленные мной вчера, куда-то исчезли - видимо, пропали без вести в наших желудках.
   Сразу встал вопрос: что делать? В голове была полная каша, но воспоминание о семье, бывшей моей семье, все никак не выходило из головы. Перед глазами все время стоял образ мертвой Леры, как же я теперь буду без них? Мозги плавились от одной мысли, что это все мог сделать я...
   Из гостиной стали доноситься непонятные звуки, видимо Котя проснулся.
   - Ого, это мы вчера все натворили? - вопросил голос за спиной.
   - Да.
   - Ты в порядке?
   - Вполне. Что, так плохо выгляжу? - попытался я улыбнуться другу.
   - Да нет, просто настроение у тебя, по ходу, странное какое-то.
   - С чего ты это решил?
   - У тебя на лице все написано. Не переживай, брат, все образуется.
   - И семья?
   - И семья, - он посмотрел мне прямо в глаза, и я почувствовал, как мягкое тепло, исходящее из его глаз, пробирается ко мне в душу.
   Я отвернулся от Коти и уставился на плиту. Странный я какой-то: то мне дела совершенно нет до того, что любимого человека больше нет, то хочется забиться в угол и плакать там о своей горькой судьбе. А сколько в мире еще таких, как я? Не знаю, как у них, а у меня определенно начинает съезжать крыша от произошедшего. Нет, нельзя больше такого допускать. И если я имею какие-то способности, то обязательно должен направить их на борьбу со злом, которое, словно язва, убивает наш мир изнутри. Оно повсюду, это настоящая болезнь, которая в скором времени просто парализует человечество! Люди привыкнут к смерти, они будут воспринимать ее, как нечто обязательное, будут уходить из жизни так же просто, как сейчас уходят из комнаты, даже не прикрыв за собой дверь, чтобы другие могли тут же проследовать за ними. Настанет страшное время, и только я могу предотвратить это сумасшествие...
   - ... ты даже не представляешь, как я тебе сочувствую, - вдруг вплелся в поток моих мыслей Котин голос. - Эй... Ты меня слышишь? Да что с тобой такое, черт возьми?!
   - А... Извини, я задумался, так что ты там говорил?
   Котя вытаращил на меня свои голубые глаза и так и застыл с открытым ртом. Потом захлопнул рот, молча развернулся и вышел из кухни, а я принялся наводить порядок.
   Никогда я еще не видел Котю таким сосредоточенным и молчаливым, как сегодня. Весь день он провел у мольберта и только часам к двум ночи пришел в гостиную, где я читал какую-то книгу, найденную в одном из древних шкафов. Честно сказать, я только делал вид, что читаю, на самом деле, когда перед глазами мелькают строки, полностью заполненные различными буквами, намного легче сосредоточиться и думать о своем.
   Когда вошел Костя, я с трудом оторвался от книги и мыслей и посмотрел на него. Он стоял молча, потупив взор и держа в руках какую-то картину, видимо над ней он трудился все это время. Потом поднял глаза и одновременно развернул холст, показывая мне работу.
   Два зеленых миндалевидных глаза на треугольном кошачьем лице. Гибкое худое тело, вьющаяся шевелюра цвета спелой ржи. На картине была изображена красивая девушка, танцующая какой-то непонятный страшный танец. В одной руке она держала меч, которым собиралась срубить молодое деревце, высеченное изо льда, на другой у нее лежало алое пламя, пытающееся сорваться с ладони. От работы веяло ужасом и каким-то животным страхом, она заставляла трепетать каждую клетку моего тела, она проникала в душу, словно ледяная игла и пыталась разбить на мелкие кусочки мое сознание.
   - А что, если я назову вас Сатаной? Ведь мы играем в Фауста... - только и смог процитировать я Поля Валери. У меня просто не находилось слов, чтобы передать этому страшному человеку всю суть того, что он сегодня создал. Котя только усмехнулся:
   - Называй, как хочешь, даже если я буду Сатаной, мне это не помешает писать картины о рае, - и снова я увидел его великолепную улыбку.
   - Котя, - тихо спросил я, - а ты веришь в Бога?
   - Да, верю. Или, вернее, я верю, что я верю.
   - А ты веришь, что он спасет Землю от зла?
   - Не знаю, я никогда об этом не задумывался. А с чего это вдруг тебя на такие размышления потянуло? - спросил Котя, усаживаясь рядом со мной и включая телевизор. Оставив друга наслаждаться отдыхом, а вопрос без ответа, я пошел к нему в спальню, лег на кровать и тут же уснул.
   Но ночь, не смотря на быстро пришедший сон, была неспокойной. Я постоянно от кого-то убегал, меня кто-то преследовал, вокруг плыли знакомые родные лица, внезапно передо мной возникла Лера. Она просто стояла и молча, с укором смотрела на меня. Я не мог выдержать этого взгляда, я готов был рассыпаться, сгореть на месте, превратиться в пепел и разлететься по ветру. Потом она заговорила. Ее слова с тихим шорохом слетали с мертвенно бледных губ, но я не мог понять их, до меня лишь доходил общий смысл того, что она говорила. Она упрекала меня, она просила вернуть ее обратно, она клялась в вечной любви, она ненавидела меня, бросала гневные взгляды, и я проснулся.
   В окно ярко светил фонарь, я посмотрел на часы - около четырех часов утра. Я закрыл глаза и перевернулся на другой бок, пытаясь поудобнее устроиться. Надо же, я проспал всего два часа, а кажется, будто вечность прошла. Уткнулся лицом в одеяло, прогнал прочь из головы все мысли. Увы, уснуть мне в эту ночь не удавалось. Проходя через гостиную, я заметил, что Котя что-то говорит во сне. Не обращая на него внимания, я зашел на кухню и включил свет. Сразу пришлось зажмуриться и медленно-медленно открывать глаза. Немного постояв без движения, я наконец-то додумался закрыть дверь и поставил чайник на огонь. Так, вчера я где-то в шкафчике видел банку кофе. Открыв дверцу и обнаружив ее на том же самом месте, я схватил банку, открыл и, к великому разочарованию, понял, что она пуста. Ну как так можно? Что же это за наказание такое? И, что самое главное, за что? Поток депрессивных мыслей прервал скрежещущий звук за дверью. Открыв ее, я увидел на пороге кота Васю, он, как ни чем не бывало, преспокойно точил когти о косяк. Схватив наглеца за шкирку, я втащил его в кухню и наложил ему в миску "вискаса". Кот был в восторге. Только бы он не подумал, что за точение когтей о мебель ему будут каждый раз давать вкуснятину. Василий повернул свою серую голову ко мне и посмотрел прямо в глаза, жалобно мяукнув - в миске было пусто. Распотрошив холодильник, я отрезал колбасу и сделал себе бутерброд. Чайник закипел, и, порывшись немного в том самом шкафчике и обнаружив все-таки там чай, заварил его себе покрепче и добавил пять ложек сахара.
   Сев на табуретку перед окном, я принялся рассматривать двор: ровный белый слой снега покрывал землю; два дерева, странно переплетенные друг с другом, тянули свои ветви к низкому серому небу, с которого сыпались редкие снежинки; посередине двора стояла какая-то будка, вокруг которой чернели следы; справа расположилась детская площадка со сломанными качелями, проржавевшей насквозь горкой и песочницей без песка - поистине жалкое зрелище.
   Я закрыл глаза и представил себя около одной из качелек. Вот я поднимаю руку и начинаю раскачивать ее, все сильнее и сильнее...
   Внезапно я почувствовал мороз, проникающий через домашний полосатый халат, в котором я обычно хожу дома. Я открыл глаза и, к своему большому удивлению, обнаружил, что на самом деле стою сейчас на улице, возле качелей и держусь рукой за холодное железо. Весело, значит, я не только могу гипнотизировать людей, но и перемещаться в пространстве! Интересно, а во времени? Я попробовал переместиться в прошлое лето, во двор своего дома, но у меня ничего не получилось. Интересно, почему.
   Я возвратился домой и снова попробовал уснуть. На этот раз мне повезло больше.
   Проснувшись, я первым делом посмотрел в окно: солнце светило ярко (сколько же я проспал?), было даже слышно пение птиц, снегирей, что ли? Завтра надо на работу идти, а так не хочется.
   - И все-таки они гады! - изрек я, обращаясь к стене. Стена ничего против не имела. Еще бы... - Такие люди не должны жить... Они не люди, они звери!
   - С кем ты разговариваешь? - послышался сонный голос Коти.
   - Со стеной, - серьезно ответил я.
   - Зачем со стеной? Есть же я!
   - Ты спал...
   - Но теперь же проснулся!
   - Ох... - я закатил глаза - Котя был невыносим.
   - Итак, о каких людях-зверях ты беседовал со стеной?
   После напрасного разговора с Котей я вдруг вспомнил, с ночи ничего не ел и решил навестить холодильник. К великому моему разочарованию, там не оказалось ничего, кроме пары яиц и недообглоданных костей позавчерашней курицы. Пришлось собираться в магазин.
   Я вышел в коридор и начал одеваться, в голове моей в этот момент находилось нечто непонятное: какой-то клубок сплетенных между собой мыслей. Я даже не заметил, как ко мне подошел Котя.
   - Ты в магазин?
   - Да, а что?
   - Да ничего, просто... Давай я схожу, все равно делать нечего.
   Я уже собирался ответить "да", но что-то, видимо, одна из тех мыслей, остановило меня.
   - Да нет, не надо. Пока.
   - Угу, - ответил Котя и скрылся за закрывшейся дверью.
   На улице был легкий морозец, и снег поскрипывал под ногами. Солнце ярко светило в глаза, а небо, залитое его светом, казалось бирюзовым. Голые ветки спавших деревьев сонно тянулись вверх, пытаясь поймать хоть немного свежего зимнего воздуха. Впереди, сверкая на солнце белоснежной шапочкой, высовывалась вывеска магазина.
   Я зашел внутрь и сразу подошел к витрине, за которой, словно за кафедрой в академии - такое серьезное у него было лицо, - стоял продавец, молодой человек с огромными светло-карими глазами.
   - Мне, пожалуйста, килограмм сосисок, триста грамм какого-нибудь сыра...
   - Какого-нибудь - это какого? И какие именно сосиски? Вы в магазин пришли или на базар? - брови его немедленно сползлись у переносицы, а глаза потемнели. Я очень удивился, что такой приятный молодой человек может за одну секунду превратиться в совершенно не приятного, даже противного типа. Ну почему нельзя ничего изменить, сделать его, на пример, немного повежливее? Или можно?..
   - Сосиски, пожалуйста, молочные "Черкизово", а сыр "Голландский, еще полбуханки ржаного и две городские.
   - Секундочку, - услышал я в ответ и сразу потерял продавца из виду - он уже побежал за продуктами.
  
   Придя домой, я нашел Костю за его любимым занятием - он рисовал своего кота, спящим на мягкой шелковой подушке красного цвета.
   - Сколько у тебя уже подобных "портретов"? - спросил я с улыбкой.
   - Не знаю, но меня это очень успокаивает: рисовать шерсть - одно удовольствие, - улыбнулся в ответ Котя. - Чем займешься сейчас? Как всегда, валянием дурака?
   - Нет, мне надо найти некоторые бумаги.
   - Какие?
   - Да, бланки всякие...
   - Слушай, а ты где вообще сейчас работаешь? Последний раз ты говорил, что где-то... Не помню, где, если честно...
   - Ну, не знаю, когда я тебе это говорил, но сейчас я в кадровом отделе работаю, в бюро приема.
   - Ясно.
   Я прошел в комнату Константина и начал искать нужную папку. Занятие довольно скучное и неинтересное. Вскоре раздался звонок в дверь, и послышались торопливые шаги - Котя спешил встретить нежданного гостя.
   - Лёнь, это к тебе, - крикнул Котя из коридора.
   - Сейчас подойду, - пробормотал я и направился к выходу.
   Когда я увидел пришедшего, моему изумлению не было конца: на пороге стоял тот самый продавец, который сначала нахамил мне, а потом...
   - Здравствуйте, - проговорил парень, уставившись в пол, - я был крайне невежлив по отношению к Вам и хотел бы извиниться, - он пристально посмотрел на меня своими ярко-голубыми глазами и протянул бутылку коньяка.
   - Спасибо, конечно, но... - но конец моей фразы продавец не услышал: он просто сбежал, оставив меня стоять на пороге в домашнем халате и тапочках.
   - И что это было? - послышался за спиной голос Коти.
   - Это... Это был продавец.
   - Бывает, - проронил Константин, уходя в мастерскую.
   "Да, бывает. Только очень редко бывает такое, чтобы продавец из магазина приходил сам по себе домой к покупателю извиниться за не примерное поведение. То есть... Получается, его кто-то заставил это сделать. А кто? Кто-кто, ну конечно же я... Нет, как же так? Получается, я переделал его сознание? Сделал его буквально другим человеком? Быть того не может. Или может? А что, если просто взять и проверить. Причем на таком человеке, чтобы можно было легко наблюдать за изменениями психики. Котя - самый лучший вариант..." - так думал я, пытаясь хотя бы самому себе объяснить происходящее. Да, я и не подозревал тогда, ЧТО я могу сделать лишь одной своей мыслью.
   Закончив все дела, я наконец-то лег в теплую кровать и уснул крепким сном.
  
   С этого дня и началась моя практика в переделывании человеческого сознания. Я влезал в их мозг и просто приказывал каждому из них, чтобы он сделал все, чтобы этот мир стал лучше, я приказывал им стремиться к этому улучшению, и они охотно слушались незнакомого голоса, который ниоткуда вдруг появлялся в их головах. Как за маленькими подопытными зверьками, я наблюдал за сознанием каждого человека, наблюдал и направлял в нужную сторону, чтобы они не смогли уйти из-под моей власти, иначе они сами только разрушили бы этот мир. А Котя... Он тоже сильно изменился с тех пор, как я сделал его романтиком однолюбом. Он наконец-то нашел себе девушку. Интересно было за ним наблюдать...
   Однажды Константин пришел домой с пленэра очень веселый, улыбка не сходила с его губ, но это была не та постоянно смеющаяся над всем, что только можно. Я заметил, что он о чем-то задумался, о том, до чего раньше ему не было дела.
   - Что такой счастливый-то? - спросил я его, когда он блаженно растянулся на диване.
   - Представляешь, сижу сегодня, рисую, никого не трогаю, вдруг подходит ко мне девушка, - он мечтательно закрыл глаза, - подходит ко мне девушка... Зеленые миндалевидные глаза на треугольном кошачьем лице. Гибкое худое тело, вьющаяся шевелюра цвета спелой ржи. Помнишь ту картину, после которой ты спросил меня, верю ли я в Бога? Я тогда ее портрет написал... Как думаешь, это и есть судьба?
   - Не знаю, лично я сам творец своей судьбы, и она никогда не
  сможет сделать со мной то, чего я не хочу.
   - Ой, не говорил бы ты так. Все равно, какой бы сильный, волевой человек ни был, найдется такой человек, который будет намного превосходить его.
   - Для меня такого человека никто не найдет, потому что единственный, с кем я могу сравниться по силе воли - это я сам.
   - Ну-ну, единственный ты наш, что ж тебя тогда с работы-то выгнали? - вопросил Котя, нахально улыбаясь во весь рот.
   - Меня не выгнали, я сам ушел! Да кто ты такой, чтобы говорить мне такие вещи! И вообще, мне уже надоели твои постоянные выходки! Я ухожу!
   - Скатертью дорога. Только потом не приходи плакаться сюда, если все полосы жизни вдруг закончатся, и останется только...
   Но он не успел договорить свою мысль, потому как я внезапно испарился. Точнее я просто стал невидимым, но Котя-то этого не знал. Он стоял и тупо смотрел на то место, где должен был бы сейчас находиться я. Пусть стоит. Пусть думает, что такое произошло в его квартире. А я тихонько собрал свои вещи и вышел на улицу.
   Моросил дождь, мелкие капли неприятно били в лицо и выстукивали по крышам свой непонятный вальс.
   Я шел по улице, оставляя за собой кровавые следы. Я шел и видел, как люди убивали друг друга ради всеобщего счастья с дурацкими улыбками, не замечая, что это приносит миру лишь горе. Отцы избивали своих детей, за то что те, пытаясь принести пользу миру, сжигали деньги, ведь им столько раз говорили, что деньги есть зло; неверные жены бросались в реку с обрыва, ведь измена - грех; политики читали друг другу нравоучения, начиная с интеллигентного баса и заканчивая беспардонным поросячьим визгом.
   "Как же они глупы! Зачем они все это делают? Это же не приносит никакой пользы миру. Бессмысленные поступки как совершались, так и совершаются. А если даже с такой помощью, какую им оказал я, они не смогли исправиться, зачем же им вообще жить?"
   Так подумал я, и вдруг почему-то стало очень тихо. Я оглянулся вокруг и увидел полнейший хаос, творившийся на улицах: на мокром асфальте лежали мертвые люди, повсюду горели машины, попавшие в аварии, время словно остановилось, и я увидел. Я все увидел, как будто сняли с меня розовые очки, не позволявшие действительности проникать в мой отравленный глупыми мечтами мозг.
   Нет, они на самом деле не должны жить. И пусть все остается, как есть, не буду ничего менять, они этого не заслужили. Самый страшный грех - это глупость, а за грехи надо наказывать.
  
  
  
  
  
  - Так написано в той самой тетрадочке, что ты однажды нашел в заброшенном доме...
  
   Мимо проплывали клочья тумана. Они силились забраться под рубашку... Неподалеку стояла девушка. Её длинные тёмные волосы развивались, хотя ветра не было и в помине. Глафира. Она смотрела вдаль, улыбалась своим мыслям. Артём вспомнил её. Но не помнил, как он с ней познакомился. Может, тогда, на вечеринке у Алёны... Н-да, Алёна любила заводить дружбу с людьми, у которых странные имена... Любила заводить правильную дружбу. А где он? Вроде он не курит, почти не пьёт, травку в глаза не видел. Так что это? Он ущипнул себя. Та-ак, на сон не похоже. Что это?
  - Это? Можешь называть чистилищем, - подала голос девушка. Видимо последнюю мысль парень сказал вслух.
   Она продолжила:
   - Не хочешь ли ты исправить свое положение? Соверши, наконец, тот поступок, ради которого был рожден. Может, это будет звучать немного пафосно, но я призываю тебя спасти мир. Она говорила тихо и спокойно, глядя Артему прямо в глаза.
   - Я все понял, - и добавил, немного помолчав, - ну, я пошел. Не прощаюсь.
   Артем улыбнулся - больше себе, чем Глафире - и ушел на землю.
  
   - Привет, - откуда ни возьмись, перед Леонидом возник молодой человек с яркими, но какими-то уставшими зелеными глазами, как раз в момент наступающего на пятки торжества.
   - Кто ты такой? - спросил в ответ мужчина, злобно оскалившись.
   - Не важно. Если хочешь, я психолог...
   - Мне не нужна медицинская помощь, я вполне здоров!
   - А я и не собираюсь тебе помогать. Просто представь... Представь себе, что ты натворил. Представь: сотни разрушенных семей, жизней; миллионы людей, пострадавших от твоего или чьего-нибудь другого "счастья". Они пытаются выбраться из той грязи, в которую ты их так жестоко толкнул, они пытаются взлететь, но, увы, небо для них стало каучуковым. И многих уже не получится вернуть, ты их слишком низко бросил. И они не в силах выбраться хотя бы на один круг выше. А те, кто добился своего "счастья", продолжают издеваться над другими, теми, у кого не хватило сил на это. Посмотри на вещи трезво: из твоей идеи сделать мир лучше, а людей в нем счастливыми не вышло ничего хорошего. У каждого свое счастье, а дорога к нему и подавно. Мир уже стоит на краю огнедышащей пропасти и вот-вот готов в нее упасть. Оставь все, уйди вместо него.
   Мысли огромными черными птицами кружились в голове Леонида. Он стоял, усиленно пытаясь сказать хоть что-нибудь, но лишь сделал неуверенный шаг назад, подальше от этого страшного человека, совершенно не поддающегося его магии. И вот, наконец, одна мысль отделилась от стаи, стала спускаться вниз, медленно превращаясь в такого же огромного черного кота, и выпрыгнула наружу:
   - А что, если не послушаюсь тебя?
   - Тогда, - мягко сказал Артем, - тогда я сам отправлю тебя туда. А когда исчезнешь ты... То есть твоя душа и твоя магия вместе с ней, в мире снова воцарится порядок. Такой же, какой был в нем до тебя. Люди забудут весь этот ужас, они будут думать, что это была лишь война, еще одна война без морали. Они так же будут учиться, работать, и никто больше не будет пытаться сделать мир лучше - Артем снова улыбнулся, посмотрев в испуганные глаза Леонида, жестоко сминавшего край куртки.
   - Я... Я, я не позволю тебе! Ты ничего не сможешь сделать, я сильнее тебя, - тут он замялся, - я сильнее всех! - нашел он, наконец, "весомый" аргумент.
   - Увы, тот, кто узнал настоящие муки ада и настоящее счастье рая, намного сильнее любого человека, потому что он стал сильнее себя.
   Прямо на глазах изумленного Леонида в руках у Артема появилось его единственное сокровище, его прелесть, которую он, словно Голлум из мира Толкиена, охранял от посторонних глаз - в руках Артема появилась тетрадка.
   Леонид почувствовал, как его мысли стали терять высоту и уменьшаться. Теперь это были уже не устрашающего вида огромные черные птицы - они превратились в крохотных мушек, мельтешащих перед глазами. Они начали сталкиваться друг с другом, создавать ненужную суету, вконец позабыли свои места. Да, Леонид совсем потерял душу, вместе с ней и рассудок. "Те, кто отделяют душу от тела, не обладают ни тем, ни другим".
  
   Двое санитаров под руки уводили взъерошенного человека с огромными пустыми глазами. Человек не сопротивлялся, он лишь безостановочно бубнил какие-то непонятные фразы, среди которых попадались слова: "мир", "ад", "утопия", "я" и "Лерка". Последнее звучало чаще остальных, но на это уже никто не обращал внимания: у него была потеряна душа. А без нее он ничто, он больше ничего не сможет сделать этому миру: ни плохого, ни хорошего. Теперь он просто растение, никому не нужный сорняк.
   Артем стоял невдалеке и наблюдал за этой троицей, пока та не скрылась в карете "скорой помощи". Да, самые злые тираны и самые гениальные альтруисты пропадают, когда теряют свою душу. Леонид бы не первый, но, надо бы надеяться, последний, кто захотел изменить весь мир, сделать всех счастливыми. Но...
   Но счастье у каждого свое: для одних - это теплый домашний очаг и пушистая мурка на коленях, для других - весь свет, мирно лежащий у ног его, для третьих - тишина и покой девственной природы, желательно на всей планете, и так далее.
   Но когда человеку внушают, что это совсем рядом. Стоит только очень сильно захотеть и приложить некоторые усилия, как он начнет шагать по головам своих бывших друзей, по трупам близких, лишь бы добиться поставленной цели. И ладно бы, если такой человек один, но когда каждый... каждый человек на земле начнет действовать подобным образом, особенно учитывая, что они слишком похожи, что почти все они молоды, стремительны, безответственны и лживы в душе, они могут только ранить друг друга. И прошу вас верить, что это будет не царапина, но хорошие удары когтями или даже ножом .
   Они будут прикрывать свою правду щитом из лжи и в конце концов добьются того, что никого не останется на нашей многострадальной земле. Никого.
   В такие минуты, когда осознаешь все это, хочется верить, что кто-нибудь придет и спасет нас. Кто-нибудь добрый, мудрый и кто всегда прав. Согласна, таковых людей не существует, но...
  
   Да, Артем остался на земле. Ни в аду, ни в раю и даже не в чистилище. На земле. И он стал обычным человеком.
   Он ехал в поезде рядом со мной, на нижней боковой полке. Потом он рассказал мне про Котю...
   После бессонной ночи, после всех этих рассказов я лежала на своей верхней полке и думала: "Неужели, это все правда? Или он просто писатель, который вспомнил одно из своих произведений?" Я лежала на своей верхней полке и смотрела в окно. Во мне навсегда останутся эти великолепные смазанные картинки, повернутые на девяносто градусов против часовой стрелки: это бесконечное небо, простирающееся далеко вниз, и леса и поля, появляющиеся откуда-то сверху и падающие вслед за небом, за бесконечным, неизменно синим небом, которое может вместить в себя больше, чем вечность, плывущие по этой вечности облака - все это не может быть запечатлено ничем, кроме человеческого сердца. Ни самой совершенной фотокамерой, ни самым гениальным художником, потому что все это имеет смысл, пока оно живо. Переместившись же на бумагу, холст или экран компьютера, вечность умирает, она сжимается в крохотные точки, из которых состоит изображение.
   Я люблю смотреть на все это, на всю эту природу, но когда до меня в полной мере доходит, насколько она совершенна, я плачу. Плачу, оттого что начинаю до конца осознавать, какая же я бездарность. Эту природу, это совершенство форм и цвета я не смогу не то что нарисовать, но даже словами описать не смогу ее и все то, что ощущаю, когда смотрю на живое.
   Человек - лишь крохотная частица этого мира, без которой он мог бы благополучно обойтись. Порой ему не дано ничего, кроме дара видеть то, что создал не он, а порой все, кроме этого. Казалось бы, счастлив тот, кто видит, но... Нет, этот человек, наоборот, самый несчастный на свете, потому что он еще и понимает то, что видит. И только он может нормально соотнести себя и Всё. Что он и что Мир. Он осознает все это и понимает, какое же он в действительности ничтожество, и тут я потеряла мысль.
   За окном потемнело, только слабые огни мелькали вдалеке - там был город. В вагоне погасили половину света. В одном купе было практически темно, в другом чуть светлее. И так чередовалось по всему вагону: темно - светло, темно - светло, темно... Я посмотрела на нижнюю полку: Артем спал.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"