Взрослые сидели за столом и что-то бурно обсуждали. Мама спорила с бабушкой, папа с дедом были не согласны с ними обеими. Пятилетняя Маруська пыталась понять, о чём разговор, ведь в нём то и дело проскальзывало её имя. Она протиснулась между родителями и поинтересовалась, о чём они говорят. Папа ответил, что они решают, чем ей в жизни заниматься и какая карьера ей светит. Маруська тут же представила себе эту неизвестную карьеру в виде улыбающегося солнышка, совсем как на её новом рисунке, который приклеили на стене в детской - жёлтый кружок на голубом небосклоне, внизу она стоит на зелёной травке, а вокруг растут цветочки.
Вскоре у Маруськи началась новая жизнь - вечерами после садика и по выходным её водили в изостудию и бассейн, на гимнастику и английский язык, учили музыке, пению и фигурному катанию. Взрослые расстраивались - на всех занятиях их девочка была не лучше и не хуже других. Было непонятно, где лучше устраивать её карьеру. Саму Маруську никто не спрашивал, иначе давно бы узнали, что она любит танцевать. Конечно, трудно было понять, что она танцует, если музыка звучит только у неё в голове, а ноги то и дело спотыкаются на неровном асфальте или в комнате, плотно заставленной мебелью. Дело решил случай: в их городок приехал на гастроли театр с балетом "Дюймовочка". Мама повела туда дочку - для общего развития. Места им достались близко к сцене, возле самого прохода в центре зала. Во время спектакля Маруська ни разу не пошевелилась и даже во время антракта сидела, уставившись на опущенный занавес.
Балет близился к концу - Дюймовочка и Ласточка прилетели в тёплые края, в их честь был устроен бал. На сцене кружились в танце Эльфы, Бабочки и Мотыльки, и тут Маруська не выдержала. Она выскользнула из кресла, встала посреди прохода и начала повторять движения танцующих. Вытягивала ручки, подпрыгивала, вставала на цыпочки и кружилась, кружилась! Она всей душой была там, на сцене, среди прекрасных, воздушных эльфов, она была Дюймовочкой, порхающей от счастья. Никто не одёрнул Маруську - ни мама, ни строгие билетёрши. Поглядывая на неё, улыбались зрители, улыбались со сцены Мотыльки и Бабочки. Этот танец продолжался и по дороге домой, и дома, сначала для бабушки, потом ещё разок для папы и деда.
Теперь по вечерам родители включали на компьютере "Щелкунчика" или "Лебединое озеро", а Маруська исполняла все главные партии. Партнёром в танце всегда был дедушка. В нужный момент он подхватывал внучку на руки и кружил по комнате.
Оказалось, что записаться в танцевальный кружок очень трудно. Желающих было слишком много, а детей набирали далеко не каждый год. Мама узнала, что в этом году как раз формируют группу, выбегала, выстояла не одну очередь, но записала дочку на танцы. Группа первогодков проводила время очень весело - на каждом занятии дети прыгали и вертелись, выполняли забавные движения, разучивали несложные танцы. На первое выступление группы пришла вся семья, прихватив соседей. Карьера радостно улыбалась с Маруськиного рисунка.
Из областного центра приехали представители Академии танца, чтобы в глубинке найти талантливых детей. Пришли и в танцевальный кружок, просили детей вытягивать ногу, приседать, сгибаться. Маруську признали талантливым ребёнком и предложили маме отдать её в балетную школу, бесплатно, на полный пансион, где в столовой дают ученикам даже красную икру, а выпускников школы сразу разбирают лучшие театры мира. Мама категорически отказалась, хотя дочка была готова ехать хоть на край света, лишь бы заняться балетом. Придя домой, Маруська подрисовала вокруг Карьеры карандашные тучки.
В сентябре Маруська пошла в школу в первый, а на танцы - во второй класс. После нескольких занятий хореограф предложил перевести её в старшую группу, сказав, что она слишком сильна для младшей. Пообещал, что будет трудно, но интересно.
Полгода мама наблюдала, подсматривая в щёлочку двери хореографического зала, как её дочь рыдает, вцепившись в перекладину станка, когда у неё не получались батман-тандю или гран-плие. Как она путалась в танцах и запутывала старших девочек, которые давно знали их наизусть до последнего движения. Её дразнили малявкой, никто не хотел танцевать с ней в паре. Но кончились слёзы - теперь Маруська выполняла движения, сцепив зубы, и все танцы она разучила, а когда начался отбор для выступления на областном конкурсе, её выбрали одной из первых. С соревнований она вернулась с победой и с приглашением на всероссийский фестиваль. Дома Маруська взяла резинку, стёрла тучки со своего рисунка, обновила жёлтым фломастером Карьеру, и та засияла новым светом.