Княжна Мелания на вороном жеребце как вихрь ворвалась во двор червонгородского княжеского дворца. Распустив крылья, у нее на плече удерживал равновесие почтовый беркут и время от времени испускал недовольный клекот. Но взлететь, покинув хозяйку, и не думал. Княжна растолкала стражников, которые недостаточно быстро узнали повелительницу, и спрыгнула с лошади. Следом, отдуваясь и покряхтывая, въехал маг Лаврентий. Его крупный белый конь шумно храпел и ронял хлопья пены.
Не задерживаясь, княжна быстрыми шагами скрылась в парадной галерее и как была, в пропыленной дорожной одежде, со спутанными ветром волосами, бросилась прямиком в тронный зал.
Беломраморный с золотом княжеский чертог был полон вооруженных людей в черных плащах с гербом на плече. Потемневшие доспехи, тяжелые мечи - и поясные сумки с личными колдовскими принадлежностями. Магическое воинство князя готовилось выступить по первому его зову.
- Я вернулась, как только получила твое письмо, брат, - звучные слова Мелании перекрыли многоголосый гул, и сотни глаз обернулись к ней.
Среди рыцарей Ордена были поклонники княжны, осмеливавшиеся втайне мечтать о прекрасных глазах Владиславны. Были противники, полагавшие, что князь слишком любит сестру, слишком многое спускает ей и слишком часто прислушивается к советам женщины. Поэтому, узнав о странном поступке Мелании, маги по-разному отнеслись к ее решению. И среди них было гораздо больше недовольных, чем согласных.
Высочайшие, знатнейшие, могущественнейшие, они внезапно превратились в жалких самоучек, тщившихся навести порядок на своих землях, где в каждой деревне зрела смута. И большинство уже успели заявить князю о своих претензиях.
Немногие из тех, кто хорошо знал княжну, возвысили свой голос в ее оправдание. Другие резко осудили и потребовали публичного разбирательства - чтобы успокоить народ. Неизвестно, чем могло закончиться разногласие в рядах Ордена, если б не неожиданное открытие магистра Аверьяна. Нелегкое для князя решение вернуть Средоточие в родной мир оказалось спасительным для единства его дружины магов.
В толпе людей, которые неотрывно следили за приближающейся к трону грациозной фигуркой, не было ни одного равнодушного взгляда.
Маг Лаврентий уловил благоприятный момент, когда общее внимание было приковано к высочайшей семье, и скользнул за колонну. Подальше от греха.
- Ты уверен в том, что пишешь? - тревожно спросила княжна, когда Всеслав выпустил ее из объятий.
- Я уверен, - магистр Аверьян низко поклонился Мелании. Она протянула ему руки, которые старик с нежностью поцеловал.
- Увы, - вздохнула княжна. - Значит, это правда.
- Нам необходимо действовать со всей возможной быстротой. Магистр Аверьян, маги Порфирий, Устин и Зиновий рассчитали заклинательный обряд, - произнес князь, оборачиваясь к разложенным на огромном малахитовом столе чертежам. - Наших соединенных сил должно хватить для открытия небольшого окна между мирами. Когда донесется эхо Средоточия, можно будет создать врата.
Мелания взяла в руки один из свитков.
- Я не думала, что это так легко, - смущенно пробормотала она.
- Это и не было бы легко, - сказал магистр Аверьян, словно утешал маленькую девочку, которая допустила ошибку в сложном уравнении, - если бы мы точно не знали, где находится Средоточие. Отыскать его среди миллионов иных миров, даже среди тысяч "погасших", не хватит сил ни у кого.
Сзади зароптали: слишком много церемоний. По мнению большинства княжна должна быть сурово наказана. Если уж не высечена, то заперта в своих покоях, а затем незамедлительно выдана замуж за того, кого изберет князь.
Мелания не обратила на них внимания.
- Но как? - вскрикнула она. - Как это могло произойти? Я тщательно изучила мир, в который отправляла Средоточие. В нем не было и следа магии, откуда?..
- Я боюсь, что Неодим и Прохор опередили нас, - ответил Всеслав. - А вот как они могли так быстро выяснить... Тут можно строить разные предположения, но главное сейчас не это - необходимо отправляться следом и не дать им завладеть Средоточием.
Мелания закусила губы. Она сознавала свою вину: нельзя действовать по наитию. Вероятно, она переоценила себя, полагая, что в силах решить задачу божественного масштаба. И вот, лишь ухудшила дело.
А ведь тогда, когда Неодим и его подручные колдуны материализовались в княжеской сокровищнице, решение спрятать Средоточие казалось таким совершенным. Неодим не знал, что князья никогда не хранили свою главную ценность в сокровищнице.
В распоряжении Мелании было всего несколько минут, пока колдун составляет заклинание и ищет вероятное местонахождение Средоточия. А человек из иного, лишенного магии мира, вроде бы случайно, интереса ради, вызванный ею полгода назад, был готов исполнить любой приказ княжны.
Только теперь Мелания ощутила сомнения: а случайны ли события?
Сначала без особой цели она переносит обычного, случайным образом выбранного человека из "погасшего" мира, запретного даже для посещения магами. Вместо того, чтобы немедленно отправить обратно, поддается соблазну с его помощью изучить удивительный, невероятный "погасший" мир. Оставляет во дворце, делает родственника и мага Лаврентия его наставником, знакомит со своим миром. Даже демонстрирует ему некоторые колдовские приемы, заклинания, и при этом обнаруживает, что у парня есть редкие способности, иногда встречающиеся, как атавизм, и в "погасших" мирах. Ее вовсе не настораживает, что из миллиардов живущих в этом мире она случайно выбрала именно такого. Но юноша кажется настолько открытым, честным, восторженным, что высокомерная княжна доверяет ему как брату. И в момент опасности не раздумывая отдает Средоточие.
А колдун Неодим, ненавистный предатель, схватив вместо исчезнувшего Средоточия виновников этого исчезновения, внезапно отпускает их на все четыре стороны.
Что это, цепь невероятных совпадений, или... или чья-то тонко рассчитанная игра? Неужели неизвестно откуда взявшийся самозванный магистр Прохор так силен, что способен незаметно влиять на действия княжны, прямого потомка великого Владислава? К чему ему тогда Средоточие? Или дело вовсе не в Прохоре, и здесь вмешалась иная сила? Это значит, княжна попалась в расставленную ловушку как ребенок.
Самобичевание Мелании никак не отразилось на ее лице. Как всегда, прекрасная Владиславна была спокойна и собранна.
- Что ж, - хладнокровно сказала она, - я выражу общее мнение, если признаю свою ошибку. В таком случае, раз именно я принесла несчастья своему миру, мне ее и исправлять. Я отправляюсь на поиски Средоточия.
По рядам рыцарей пронесся возмущенный шепоток.
- Ты? - нахмурился князь. Он полностью верил сестре, но не считал, что женщине место в бою. А в том, что схватка будет жаркой, не сомневался. - Отправится три дюжины магов под командованием магистра Аверьяна. Ты же в отсутствие лучших бойцов будешь нужна мне: никто лучше тебя не справится с Картой миров и Зеркалом.
- Три дюжины магов? - переспросила Мелания. - Кто из них хоть что-то знает о мире, в котором им предстоит оказаться?
- Сестра, все миры похожи, - устало сказал Всеслав. - Наши рыцари будут иметь огромное преимущество перед иномирянами, никто из которых не владеет магией.
- Похожи? - ее голос зазвенел. - Ты хотя бы слушал, что рассказывал наш гость? Ты думаешь, что люди в его мире дерутся мечами и стрелами, и чтобы защититься достаточно повернуть ветры в сторону неприятеля? Это мы, привыкшие к магии, беспомощны без нее как младенцы. Но люди кровожадны, они не могут долго довольствоваться смертями сотен, им нужно больше, и те, кто лишен возможности обрушивать на врага огненные смерчи с помощью заклинаний, нашли способ делать это с помощью сил природы! Твои рыцари, уверенные в своем превосходстве, и не подумают скрываться. Начнут убивать направо и налево, и вызовут на себя всю укрощенную смерть, подвластную людям того мира!
Мелания оглянулась, озирая обращенные к ней лица - суровые, непреклонные - и поняла, что страстные слова не поколебали их убеждения.
- Мое почтение, мудрейшая княжна, - вкрадчиво сказал один из пожилых магов - Устин из Нагорновска, вспомнила Мелания. Этот никогда не упускал случая высказать свое мнение на совете, и его точка зрения всегда полнилась скептицизмом. Князь же вынужден был выслушивать - Нагорновск, его родовое поместье, одно из крупнейших на известном своей беспокойностью севере княжества. - Ты не думаешь, что юноша несколько присочинил, потрясенный могуществом нашего мира?
Раздались сдержанные смешки. Все маги были согласны с Устином, задуматься ее речи заставили лишь магистра Аверьяна да еще немногих.
- Дело не только в нем! - предприняла отчаянную попытку Мелания. - Я побывала в "погасшем" мире и видела подтверждение всем словам.
Она понимала, что открывает все до последней карты, но все еще надеялась.
- Я не стал бы доверять собственным глазам, если бы не разглядел человека из своего мира в чужом, - негромко, но достаточно отчетливо заметил маг Зиновий Сычовский. Этот сорокатрехлетний боярин из Сычова-на-Лейне, аскет по всему своему образу жизни был известен как ярый женоненавистник.
- Увы, в последнее время у высочайшей княжны ухудшилось зрение, - согласился маг Устин, - и дело даже не в нарушении запрета на посещение "погасших" миров...
- Ну хватит! - резко оборвал князь. - Придержи язык, Устин, ты говоришь о Владиславне.
Пожилой маг согнулся в поклоне.
- А ты, Мелания, ступай приведи себя в порядок и постарайся отдохнуть. Этим вечером нам понадобятся все наши силы.
Мелания видела, что князь уже принял решение и на этот раз не послушает ее. Что ж, значит снова придется действовать на свой страх и риск. Она не могла позволить излишне самоуверенным дружинникам стать причиной грандиозной паники в чужом мире, провалить задание, а в довершение всего погибнуть.
***
Отобранные для похода три дюжины сильнейших и опытнейших рыцарей-магов разошлись по предоставленным покоям, чтобы подготовиться по своему усмотрению: выспаться, совершить медитацию, сотворить молитву или заготовить заклинания. Оставшиеся в тронном зале, среди которых затесался и Лаврентий, собрались вокруг малахитового стола. Их задачей будет открытие и поддержание врат между мирами. Магистр Аверьян и князь Всеслав, вооружившись перьями и чернилами, отмечали на чертеже положение каждого мага. И сразу же рассчитывали схему приложения отдельных энергетических потоков, формируя поле искажения и концентрации силы.
Сверху, с легкой навесной галереи за ними наблюдала княжна Мелания. Она переоделась, но куталась в плащ, чтобы избежать ненужных вопросов о своем странном наряде. Обычно для того, чтобы отчетливо слышать каждый произнесенный на таком расстоянии звук, ей требовалось усилие, сравнимое с движением пальца. Теперь для поддержания заклятия она расходовала остатки сил. Но, чувствуя, как лоб покрывается капельками пота, оставалась неподвижной и продолжала вслушиваться.
Ее расчет оказался верным. Несмотря на свою подмоченную репутацию, Лаврентий оставался одним из сильнейших магов. И конечно, получил ключевую роль в предстоящем действе: каждая толика силы сейчас слишком важна. Ему предстояло служить проводником для восточного луча магической фигуры, вбирать в себя мощь отдельных магов и направлять суммарный поток в центр. Князь взялся исполнять ту же функцию для западного луча. Магистру Аверьяну отводилась самая важная и трудная роль: управлять накопленной силой.
Улучив момент, когда Лаврентий углубился в содержание свитка и отошел в сторону, Мелания тихо позвала его. Короткий телепатический зов ей еще удавался.
Лаврентий вздрогнул, крутя головой, и княжна поморщилась: вот так всегда с ним. Граничащее с наивностью простодушие этого мага сохранилось до почтенного возраста, словно у безусого юнца. И при всей силе и уме барона не позволило уже лет двадцать назад стать магистром.
Но все же он не зря долгое время входил в свиту княжны.
Незаметно поднявшись на галерею, Лаврентий обнаружил там госпожу, и его лицо приобрело несколько кисловатое выражение. Не составляло труда догадаться, что Мелания снова что-то замыслила.
- Ты должен помочь мне, Лаврентий, - прошептала она, утягивая его за колонну. - Думаю, ты согласен с тем, что три дюжины конных рыцарей-магов во всем великолепии своей амуниции и вооружения ни в коем случае не могут появиться на оживленной улице среди автомобилей, трамваев и тому подобных устройств.
Маг вздохнул. В свое время он не преминул заглянуть за запретную черту. Рассказы пришельца из иного мира не казались ему такой невероятной сказкой, как Всеславу. Разумеется, он догадывался, что рыцари устроят переполох, но не очень тревожился.
- Ты думаешь, проскакавшая по городу кавалькада тут же вызовет на себя агрессию? - засомневался он.
- Нет! - при всем своем родовом хладнокровии, Мелания чувствовала, как утекает драгоценное время. Ее терпение истощалось. - Если бы они просто проскакали! Но Ордену придется искать Средоточие, а оно не откликнется на поисковое заклятие - уж поверь, я сама защищала его, и тут совершенно точно не ошиблась. Как ты думаешь, что рыцари предпримут для поиска? Ведь наши заносчивые маги считают себя высшей расой, ни в грош не ставя тех, кто не умеет сотворить боевой огненный шар. И они не поверили ни единому слову о том, что иномирянам есть чем защититься.
Лаврентий не хотел снова идти против воли князя. Он уже получал немилость и ссылку, исполняя приказы госпожи. Но слишком хорошо понимал, что княжна права.
- Надеюсь, за ослушание мне не отсекут голову, - обреченно буркнул он. - Это будет на твоей совести, повелительница.
- Я думаю, брат поймет, когда у него будет время поразмыслить, - с уверенностью заявила Мелания.
Хотел бы я быть так уверен, подумал Лаврентий, но, как всегда, не смог отказать. Властность прекрасной княжны была такой неотъемлемой и такой естественной чертой, что, казалось, повиновение ей - в крови каждого подданного Владиславичей.
- Я не участвую в магической фигуре, моя задача - следить за событиями по Карте миров и Зеркалу. Поэтому, как только откроются врата, я смогу проскочить их - и сразу после этого ты выйдешь из схемы. Концентрация силы нарушится, одному западному лучу не удержать врата. Они захлопнутся у меня за спиной. Чтобы пересчитать схему без твоего участия и вновь открыть проход, нашим магам потребуется время. Я надеюсь, что успею отыскать Средоточие.
Лаврентий нахмурился:
- По-моему, ты вновь пытаешься ринуться очертя голову, княжна. Во-первых, у нас время течет медленнее, а значит, в твоем распоряжении будет не более восемнадцати-девятнадцати часов. А во-вторых, ты забываешь, что в том мире есть кто-то еще из нашего, и кто, вероятно, сам желает завладеть Средоточием. При всем уважении, высочайшая, я не отпущу тебя одну!
- Но как же быть? Даже ты не успеешь пройти за мной. Единственное, что еще можешь сделать для меня - задержать князя, не позволив ему отправить следом рыцарей. Больше я никого не могу взять с собой, маги не станут меня слушать и все испортят. Лаврентий, нам придется рискнуть, кроме меня ни у кого нет шансов!
Боярин с сомнением качал головой, но княжна видела, что он сдается. Лаврентий приходился правящему семейству кем-то вроде троюродного дядюшки. Не собственных детей, он обожал своих троюродных племянников и менее чем кто-либо был склонен подвергать Меланию смертельной опасности. Но он знал больше, чем скорый на принятие решений князь, чем все именитые маги, и понимал, что нельзя нападать на иной мир так просто, в лоб, как бы дорого ни было время.
- Можешь рассчитывать на меня, княжна, - вздохнул он.
Построенная согласно тщательным вычислениям во внутреннем дворе магическая фигура выглядела внушительно. Она походила на два соединенных острыми углами ромба, остальные углы которых расщеплялись на множество тонких граней. Каждый узел занимал один рыцарь-маг. Чем ближе к центру фигуры находилась связка, тем больше сил требовала от мага, и тем ответственнее был его пост.
Лаврентий и Всеслав стояли в сходящихся к центру каждого ромба окончаниях граней, а магистр Аверьян, обращенный лицом на юг - на соединении ромбов. Княжна Мелания командовала небольшим резервом; она сидела против магистра Аверьяна и по Зеркалу следила за наращиванием плотности силы. В случае ослабления какого-нибудь узла она должна была направить несколько магов для поддержания непрерывности энергетического потока.
Колдовство началось. Воздух над двориком словно бы сгустился, с трудом пропуская солнечный свет и внешние звуки. Наступила такая тишина, что, казалось, заложило уши. Маги, творящие заклятия, оказались как будто в коконе, который соткался вдруг из ничего, и отрезал их от мира прочнее каменной стены. Стало темно. Сгустившееся пространство навалилось ощутимой тяжестью, усложняло малейшее усилие. Участники действа замерли. Постороннему зрителю панорама двора показалась бы уставленной бронзовыми статуями пустотой.
На самом деле в ней бушевало незримое перемещение. Извлекаемые из небытия потоки магической энергии бесновались внутри собирательного кокона, и это движение неслось так стремительно, что невооруженный взгляд не мог бы разглядеть ни одной искры. В общей неподвижности материи лишь глаза Мелании метались, следя за событиями сквозь Зеркало. В светлом овале магическая фигура ослепительно сверкала каждой черточкой, каждым узлом.
Врата между мирами, которые когда-то могли быть открыты одним человеком, требовали сокрушительного напряжения сил Ордена.
Маги выжимали из себя все до последней капли, передавали Лаврентию и Всеславу. Те плели из тонких потоков два мощных жгута энергии и вкладывали их в вытянутые вперед ладонями друг к другу руки магистра Аверьяна.
Эти руки уже не были похожи на руки живого человека. Потемневшие, они покрылись мелкой сетью трещин от удерживаемой мощи. Но на окаменевшем лице старика отражалась лишь предельная сосредоточенность.
И вот, между распухшими, будто расплывшимися ладонями начала образовываться крошечная жемчужно-белая искра - цвета изнанки прорванной ткани мира. Звездочка увеличивалась с каждым мгновением.
Внезапно княжна уловила ослабление потока силы в западном луче: молодой маг слишком быстро отдал всего себя. Она шепнула несколько слов - и трое из резерва быстро скользнули ближе к ослабевшей грани, вливая в нее свои силы.
Магистр Аверьян все шире разводил ладони - звездочка уже не помещалась между ними. Больше, больше... И наконец наступил миг, когда в жемчужном сиянии проступил иной, более темный цвет. Невыносимая тяжесть, что с увеличением вовлекаемой мощи колдовства давила все сильнее, вдруг лопнула и пропала. Межпространственный коридор дотянулся до иного мира - и из образовавшейся щели донеслось эхо родного Средоточия.
По дворику пронесся вздох облегчения, теперь творить заклятие стало не в пример легче. Магистр Аверьян одним точным движением вытолкнул свою звездочку вперед, и она мгновенно расширилась в огромные врата, способные пропустить сквозь себя три дюжины всадников.
- Вперед! - зычно приказал Всеслав.
Дожидавшиеся приказа под сводами аркады рыцари-маги тронули коней. Цокот копыт, звон металлической сбруи, доспехов и оружия заполнили дворик. Один из магов неиспользованного резерва подвел магистру Аверьяну коня, и тот вскочил на него, уже без усилия удерживая врата.
Мелания поняла, что ждать больше нельзя.
Рыцари были еще далеко, врата же - вот они, прямо перед ней.
- Стой! - голос князя загремел гневом. Но Мелания была уже в другом мире, а врата за ее спиной начали быстро закрываться - Лаврентий не подвел. И хотя теперь их можно было поддерживать даже без помощи магической фигуры, лишение половины сил оказалось для магистра Аверьяна неожиданностью.
Ступив на зеленую траву чужого мира, княжна улыбнулась: все получилось. Она чувствовала, как благодаря Средоточию кровь наполняется силой, быстрее струится по жилам. Словно из затхлой темницы она вновь выбралась под свет солнца и вдохнула пьянящей свежести воздуха.
Внезапно из стремительно сужающегося коридора стрелой вылетел всадник, чудом проскользнув под почти коснувшимися его сводами. Несчастному коню повезло меньше: проход исчез, когда задние ноги еще оставались там. Истошно закричав, почти как человек, разорванный конь сбросил седока. Тот тяжело покатился по траве, потеряв шлем. Мелания поспешила выхватить кинжал и перерезать глотку бьющемуся в конвульсиях животному.
- Сумасшедший, - крикнула она человеку, который, звеня латами, с трудом поднимался после своего вынужденного полета.
- Вот уж не знаю, кто из нас сумасшедший, - хрипло проворчал магистр Аверьян, ощупывая шишку на седой голове. - Ты, верно, думаешь, что все еще в игрушки играешь, княжна! Отец донельзя избаловал тебя, а брат попустительствует твоим капризам, маг Зиновий прав. Ты немедленно - слышишь, немедленно! - отправишься обратно. Стой и жди, когда я открою врата.
Княжна никогда не видела своего старого наставника в такой ярости: глаза сверкали, седые волосы угрожающе встопорщились, огромные кулачищи, из которых все еще сочилась кровь, так и мелькали перед породистым носиком госпожи.
- Подожди, - взмолилась она, повиснув на руке магистра, - я знаю, ты слышал то, что я говорила об этом "погасшем" мире. Ты единственный, кто способен понять опасность вторжения в незнакомую местность. Я удивляюсь Всеславу: соваться в воду не зная броду не в его характере. Но он молод, потрясен катаклизмами и за спешкой не видит угрозы. Но ты, великий магистр, ты славишься осторожностью и основательностью, неужели ты откажешься от возможности провести разведку? Раз уж мы здесь?
Магистр Аверьян, уже начавший творить заклятие, приостановился. Как бы ни был зол, зерно рационального в словах Мелании заставило его обдумать сложившееся положение заново.
- Ну хорошо, - наконец сказал он, опуская руки. - Но смотри у меня! - магистр погрозил княжне пальцем. - Если я только замечу, что ты намерена выкинуть еще что-то, пеняй на себя - тут же окажешься дома, и я первый буду требовать у князя твоего строгого наказания. Пойдешь замуж за Устина!
- О, какой кошмар! Я буду тише воды и ниже травы, - пропела Мелания. Она не сомневалась, что увиденное заставит магистра Аверьяна отказаться от мысли приволочь сюда рыцарей.
Сбросив плащ, княжна огляделась - так и есть, она узнавала место. Как и следовало ожидать, вновь протянувшийся коридор между мирами, точное направление для которого не задано, по Закону Повторения привел их в то самое место, куда уже дважды открывала его Мелания - в городской парк. К счастью, у Всеслава хватило выдержки указать время и открыть врата в ночь, подумала она.
И тут заметила, какими глазами смотрит на нее магистр Аверьян.
- А ну-ка прикройся, - вновь свирепея, рявкнул он. - Что за блажь разгуливать голышом? Юбка коленей не прикрывает, а рубаха-то! Срам один.
Мелания усмехнулась: ну вот, еще одна проблема.
- Магистр, дорогой, если мы хотим что-то разведать, мы не должны привлекать к себе внимание как скоморохи на ярмарке. Нам следует одеться так, как принято в этом мире. Снимай латы, кольчугу, и шпоры не забудь. Меч, щит и шлем тоже придется здесь оставить, а то нас с тобой на смех поднимут.
Старик, поверил насчет местного обычая одеваться, но торговался за каждую вещь как на себе, так и на княжне, словно на базаре. Мелании пришлось на две ладони удлинить юбку, добавить к тонкой блузке рукава и сократить декольте до круглого выреза. И смириться с тем, что выглядеть она будет здорово отставшей от моды.
С магистром возникли сложности. Он наотрез отказался расстаться с кожаными штанами, но переделать ботфорты в ботинки скрепя сердце позволил. А в предложенную джинсовую рубашку согласился влезть только в том случае, если под нее сможет-таки нацепить уменьшенную и утонченную кольчугу. Зато о том, чтобы бросить меч, старый рыцарь и слышать не желал.
- Меч - это часть воина, без которой он - просто пустое место, - ворчал Аверьян. - И как ты намерена защищаться, если на нас нападут?
- Ужас, - вздрогнула Мелания. - магистр, ты оставишь при себе меч, но ты должен пообещать, что ни в коем случае не станешь вытягивать его для сражения с обитателями этого мира. С теми отдельными аборигенами, которые отважатся на нас напасть, мы справимся голыми руками.
- Посмотрим, - неохотно сказал маг, бережно укладывая меч в некий футляр для музыкального инструмента, который сумела придумать княжна.
На создание материи всегда уходило очень много сил, но Мелания с огромным удовольствием творила. Словно разминая долго бывшие в неподвижности мышцы, подчиняла себе атомы, заставляла их расположиться в угодном ей порядке. Она вновь ощутила себя самой собой: великой княжной Владиславной, полной сил и энергии. Только одно ее огорчало.
- Я похожа на убогую нищенку, - сокрушалась княжна, оглядывая себя.
- Мы и так слишком рискуем в этом мире, чтобы еще пренебрегать защитой черного цвета. Ты не забыла, чему я тебя учил? Черное хорошо заглушает непроизвольное излучение внутренней энергии, по которому так легко обнаружить искомого человека.
- Да помню я, помню. Знаешь, по-моему, я и человеку из этого мира говорила о черном цвете.
Магистр Аверьян искоса взглянул на Меланию:
- Что еще ты сделала, чтобы усложнить нам задачу?
И вот, оставив в кустах небольшой холмик с останками бедного коня и амуницией магистра, уже даже успевший порасти свежей травой, из парка вышла несколько странная пара. Черноволосая, ослепительно красивая девушка, одетая словно монашка. И высокий чудаковатый старик с длинными седыми волосами и шрамом, в черных кожаных штанах, ботинках на остром каблуке, черной джинсовой рубахе, и с длинным футляром в руке. Какой загадочный инструмент скрывался в нем, наверное, не смог бы угадать ни один человек.
![[]](/img/b/bondarewa_o_i/prawoperworodstwaglawa6/img_1975_1.jpg)