В том смысле, что они, действительно, были когда-то, но очень и очень давно. А потом вымерли, переродились, испарились, далее по списку.
Да и не были они тем, что мы думаем о них сегодня. Просто казались, пользуясь непомерным человеческим воображением. Это легенды виноваты во всём. А ещё сказки, предания, саги, баллады, слухи...
Любые странные явления имеют вполне разумные и научные объяснения. Гномы и тролли, например, это всего лишь северное племя низкорослых человечков, вымершее давным-давно, не выдержав конкуренции со стороны своих более рослых сородичей. Драконы - обычные динозавры, случайно выжившие после падения на Землю гигантского метеорита....
А, главное, что все они - кентавры, домовые, гарпии, вурдалаки - давно уже вымерли, переродились, испарились...
Кто же тогда так тревожно воет в ночи, за оконным стеклом? Звеняще и тоненько, с нечеловеческой тоской в голосе? Как раз полнолуние...
А вон там, рядом с кладбищенской оградой, промелькнул чей-то белёсый силуэт. Полупрозрачный такой, подрагивающий, словно фруктовое желе.... Кто же это? Неужели...
Ещё на этом свете существуют старинные зеркала. Тусклые такие, словно бы отлитые из серебра. Не стоит смотреться в них, особенно перед сном.
Автор
Глава первая
Сны и Зеркала
На Пласа Италия шёл мелкий частый дождик, город ощетинился большими чёрными зонтами, пахло затхлыми тропическими болотами и нежданной тревогой.
Круглые уличные часы показывали восемь двадцать вечера, до назначенной встречи оставалось ещё десять минут. Алекс уселся на тёмно-синюю скамейку под пластиковой крышей, распечатал тощую пачку сигарет "Боливар", купленную в киоске аэропорта, прикурил. Табак был совершенно сырым и пах свежими дубовыми опилками.
Дождь перестал. Тут же, словно по мановению волшебной палочки невидимой феи, по лужам заплясали весёлые лучи предзакатного солнца, куда-то мгновенно спрятались многочисленные чёрные зонты.
Алекс затушил окурок и ловким щелчком отправил его в приземистую бетонную урну. Поднялся с гостеприимной скамьи, и, пройдя мимо знаменитого бара "Милонга", подошёл к дому, на фасаде которого имелась табличка с цифрой "8". Дом, как дом: чётырёхэтажный, узкий, с одной единственной парадной. Таких в Буэнос-Айресе большинство.
По выщербленным ступеням серой лестницы он неторопливо поднялся на третий этаж. На двери тёмного дуба была закреплена светло-бежевая картонка с надписью, выполненной с помощью чёрной краски и детской кисточкой для рисования: - "Сон - это жанр, заветный сон - тема".
- Надо же, самого Борхеса переврали. Заменили слово "страшный" на "заветный", - недовольно пробормотал Алекс и надавил на белую кнопку, выступающую из тёмно-зелёной стены.
Через полминуты дверь приоткрылась.
- Сеньор Алекс Пушениг? - вежливо поинтересовалась молоденькая невысокая девчонка. - Очень рада! Проходите, вас уже ждут! Если нетрудно, захлопните, пожалуйста, за собой дверь, - развернулась, и неторопливо пошла по длинному коридору, слегка покачивая узкими бёдрами.
"И ничего особенного", - подумал он, небрежно толкая дверь ногой. - "Невысокая, худенькая, колючий платиновый ёжик на голове, белая блузка, синяя юбка до колен. А сердце, вдруг, забилось учащённо.... С чего бы это? Может, её глаза виноваты? Тёмно-зелёные, грустные, пронзительные...".
Коридор привёл их в большую и светлую комнату: высокий белый потолок с шестирожковой люстрой посередине, тёмный керамический пол, стены, обшитые кремовыми панелями непонятного материала. Имеющаяся мебель идеально вписывалась в общую дизайнерскую концепцию помещения: иссиня-чёрный письменный стол, два антикварных кресла и длинный диван бордовой кожи, янтарно-жёлтые стулья и просторные стеллажи, заставленные книгами.
Из-за стола поднялся высокий полноватый мужчина лет пятидесяти: чуть сутулый, большеголовый, пегие волосы зачёсаны назад, выпуклые глаза, уголки рта опущены вниз.
"Как у итальянской куклы Пьеро", - отметил Алекс, протягивая руку для рукопожатия.
- Франсиско Асеведо, Генеральный директор компании "Заветные сны", - представился большеголовый мужчина и многозначительно посмотрел на зеленоглазую девушку: - Сеньорита Анна, будьте так добры! Организуйте нам с гостем по чашечке кофе.
"Сеньорита!", - облегчённо усмехнулся Алекс и, в свою очередь, отрекомендовался:
- Алехандро Пушениг, профессор. Преподаю литературу в Университете города Клагенфурта, Австрия. Отец немец, мать испанка. Отсюда и "Алехандро", и мой испанский язык.... Друзья и знакомые меня называют Алексом. Рад оказаться в Буэнос-Айресе. Замечательный и красивый город, особенно осенью...
- Сразу перейдём к делу?
- Конечно же. Деньги переведены две недели назад. Причём, по самому полному и дорогому варианту. Заявка - по установленной форме - мною заполнена и отправлена на ваш электронный адрес.
- Да я читал, - неуверенно пробормотал сеньор Асеведо и глубокомысленно замолчал.
Минуты через полторы Алекс решил прервать неловкое молчание, и обеспокоено поинтересовался:
- Что-то не так? Возникли осложнения?
- Нет-нет, всё в порядке! Просто, э-э-э, всё это немного странно. Слишком много совпадений. Впрочем, возможно, это к лучшему.... Итак. Наша компания "Заветные сны" предоставляет следующую услугу: сны на заказ. Вы задаёте тему. Мы загружаем в компьютерную программу нужную информацию, которая - по соответствующим каналам - поступает в ваш мозг, пребывающий в состоянии глубокого сна. Рождается череда картинок, воспринимаемая спящим клиентом - в данном случае вами - как самая настоящая реальность...
- Не продолжайте. Я очень внимательно ознакомился с информацией, размещённой на сайте компании.
В комнате появилась сеньорита Анна, поставила на стол серебряный поднос с дымящейся медной туркой, двумя фарфоровыми чашечками и сахарницей розового стекла. Лукаво блеснула зелёными глазами, развернулась, взметнув подол юбки, и удалилась, гордо вскинув вверх голову с симпатичным платиновым ёжиком.
- Всё дело в Хорхе Луисе Борхесе, - смущённо выдохнул сеньор Асеведо.
- Простите?
- Вы же хотите - во сне - попутешествовать по его мирам? Вернее...
- Вернее, я хочу окунуться в мир его произведений, которые будут загружены в недра вашего чудесного компьютера. Очень интересно, как искусственный интеллект интерпретирует философию Мэтра? Мыслителя, который безумно обожал рассуждать о природе сновидений:
А сон, податель пьес неутомимый,
в театре, возведенном в пустоте,
прекрасной плотью облачает тени...
- Впрочем, это не его стихи, а поэта Гонгоры. Но это не меняет дела...
- Придётся расставить приоритеты.
- Простите? - непонимающе переспросил Алекс.
- У великого Борхеса очень много разных произведений. Рассказы, новеллы, эссе, стихи.... Надо на чём-то сделать акцент. Есть основное блюдо, есть гарнир, специи, десерт.... Вам, дон Алехандро, надо выбрать ось, вокруг которой всё и будет вертеться.
- "Книга вымышленных существ".
- Я так и думал! - уголки губ Генерального директора компании неудержимо рванулись вниз, превращая его лицо в маску вселенской скорби. - Этого и следовало ожидать...
Алекс с видимым удовольствием отхлебнул кофе из фарфоровой чашечки и невозмутимо поинтересовался:
- Что вас так огорчило, дон Франсиско?
- Огорчило? Нет, не так. Озаботило, не более того.... Вы же в курсе, что сам Борхес не считал сны - просто снами? Вот и то состояние, что предлагаем мы нашим клиентам, не является - в прямом понимании - сном. Между явью и грёзами граница очень призрачна...
- "И страшные сны переносят нас в ад в буквальном смысле"?
- Вот именно! Некоторые люди умирают во сне, другие - сходят с ума...
- Третьи, проснувшись, совершают страшные глупости, - чуть насмешливо подхватил Алекс. - Вплоть до самоубийств. Не волнуйтесь вы так, сеньор Асеведо! Я всё прекрасно понимаю. Надо подписать соответствующие бумаги, освобождающие фирмы "Заветные сны" от ответственности? Пожалуйста, я готов.
- Что же, соответствующие документы будут подготовлены в течение пятнадцати минут. Только, дон Алехандро, у меня к вам маленькая просьба.
- Всё, что хотите!
- Объясните, пожалуйста: зачем вам это надо? Я имею в виду "Книгу вымышленных существ". Это ведь, э-э-э, очень опасно и чревато.... Все наши клиенты, которые были до вас, интересовались более приземлёнными вещами. Чувственные удовольствия, посещение счастливых страниц собственного Прошлого. Всё это понятно и объяснимо.... Но встреча с кровожадными чудищами и неприветливыми монстрами? Что это вам даст? Да вы курите, курите!
- Знаете, я не смогу толком объяснить причины, толкающие меня на этот эксперимент. Просто очень хочется знать. Что, конкретно, знать? А, всё! Чем больше, тем лучше...
- Что же, достойный ответ! - впервые за их беседу коротко улыбнулся Франсиско Асеведо. - Сеньору Борхесу он бы непременно понравился...
Впрочем, улыбка у него получилась - как и у итальянской куклы Пьеро - бесконечно грустной и печальной.
Эта комната уже напоминала классический медицинский кабинет. Всё белое-белое: стены, пол, потолок, простыни, покрывающие два просторных лежака. Только два компьютера и многочисленные провода, идущие от них - чёрные.
- Почему предусмотрено два..., комплекта? - неуверенно спросил Алекс.
Сеньор Асеведо многозначительно усмехнулся:
- "Заветные сны" - уважаемая компания, заботящаяся о своей репутации. Неужели вы подумали, что мы отпустим вас одного в это бесконечно-опасное путешествие? Естественно, вас будет сопровождать, если так можно выразиться, наш опытный сотрудник, могущий оказать - в соответствующих ситуациях - действенную помощь.
- Я могу познакомиться с ним?
- Не вижу в этом никакого смысла, - поморщился Франсиско Асеведо. - В мире грёз ваш помощник, всё равно, поменяет внешность. Да и не один раз. В соответствие с окружающей обстановкой.... Вы переселитесь в страну снов первым, он - с десятиминутным опозданием.
- Мне необходимо снять одежду?
- Нет, это лишнее. Просто выньте из карманов все мелочи. Сложите их вот сюда. Всё-всё вынимайте, включая сигареты. Там вам придётся довольствоваться местным табаком. Если, конечно, найдёте...
Алекс послушно выложил на поверхность низкой тумбочки, покрытую белоснежной накидкой, пухлый бумажник, мобильный телефон, связку ключей на брелке, носовой платок, шариковую ручку, газовую зажигалку и мятую пачку "Боливара". Отметив, что рядом с образовавшимся холмиком стоял высокий стакан, на половину заполненный какой-то прозрачной жидкостью.
- А вот данную вещь вам, дорогой дон Алекс, вам придётся взять с собой! - сеньор Асеведо, глядя чуть в сторону, протянул ему маленький чехольчик чёрного бархата на тонком шнурке. - Это так называемые "Зеркала Борхеса". Вернее, так лично я именую этот прибор.
"У дона Франсиско очень плохо со зрением", - понял Алекс, ослабил шнурок, извлёк из чехла овальный предмет и уточнил:
- Вы сказали - "зеркала". Но оно же одно...
- Два, милейший сеньор Пушениг. Два! Вы посмотрите внимательнее.
Пожав плечами, Алекс медленно повертел странный предмет перед глазами. Одна сторона овала была обычной - светлой, зеркальной. А другая - тёмной и призрачной.
"В ней отражаются только мои глаза!", - с удивлением осознал он.
Сеньор Асеведо, выждав с минуту, негромко пояснил:
- Если вам наскучило в каком-то конкретном сне и появилось сильное желание сменить антураж, то просто посмотритесь в светлую зеркальную поверхность. После этого - через мгновение - окажитесь в сне следующем. Особенно это касается тех случаев, когда вам будет угрожать смертельная опасность...
- Простите?
- Если вам в стране грёз оторвёт, к примеру, руку, то и в Реальности - после пробуждения - данная рука онемеет. А потом и отсохнет. Если же вас во сне убьют, то....Сами, наверное, понимаете, что покойники не просыпаются. Вернее, иногда просыпаются, но крайне редко.... Сразу скажу, что количество зеркальных снов может быть бесконечным. То есть, ваше путешествие может длиться сколь угодно долго. Сугубо по вашему желанию. В соответствии с произведённой оплатой...
- А когда надо смотреться в тёмную зеркальную сторону? - задумчиво прищурился Алекс.
- В двух случаях. Во-первых, когда вам окончательно наскучили грёзы, и захотелось немедленно вернуться в реальный мир. А, во-вторых, когда в одном из сновидений вы получили серьёзное ранение. Поверьте мне на слово, что реальная медицина намного действенней той, потусторонней....
- Что ж, пожалуй, поверю.
- Тогда спрячьте Зеркала обратно в чехол, его же, в свою очередь, спрячьте понадёжней в один из карманов. После этого выпейте содержимое этого стакана, ложитесь на кушетку и закрывайте глаза. Я же закреплю на вашей голове - с помощью специальных присосок - необходимые провода и нажму на кнопку запуска. Готовы?
- А что в стакане?
- Обычное снотворное. Пейте, не сомневайтесь!
Уже засыпая, чувствуя, как его головы касаются прохладные присоски, Алекс задал последний вопрос:
- Дон Франсиско, а что произойдёт, если я случайно потеряю там эти Зеркала Борхеса?
- В этом случае вы навсегда останетесь в стране грёз, - поведал ему глухой, неуклонно отдаляющийся голос. - А ваше тело - в Реальности - впадёт в вечную комму.... Ещё. Посещение "Книги вымышленных существ" будет происходить в строгом соответствии с текстом великого Борхеса. То есть, в алфавитном порядке. И последнее. Находясь там, вы будете понимать и, соответственно, разговаривать на всех языках...
Глава вторая
Ахерон и Амфисбена
Трёхмачтовый фрегат, подгоняемый попутным восточным ветром, уверенно шёл по неизвестному проливу, ширина которого не превышала три четверти мили. Судя по расположению на небе солнечного круга, недавно миновал полдень.
"Ага, подняты только нижние паруса на двух передних мачтах, топселя убраны, а грот и стакселя взяты на риф", - непроизвольно отметил Алекс, с удивлением осознав, что прекрасно разбирается в искусстве судовождения парусных кораблей. - "И это правильно! Плавание под парусами узкими и извилистыми проливами - дело скользкое и опасное. В любой момент может ударить коварный боковой шквал. Тогда только держись.... Ещё было бы неплохо узнать своё тутошнее имя и статус...".
Он, стараясь не привлекать к себе нездорового внимания, осмотрел свою одежду. Неуклюжие сапоги тёмно-коричневой кожи, замшевые панталоны до колен, тёмно-фиолетовый камзол, украшенный квадратными керамическими пуговицами и светло-жёлтыми кружевами на рукавах. За широким кожаным поясом обнаружился громоздкий неуклюжий пистолет. На левом боку - в деревянных ножнах, украшенных серебряными заклёпками - висела длинная шпага с кованным вычурным эфесом.
"Определённо, я попал в Средние века", - предположил Алекс и восхитился про себя: - "Смотри-ка ты, сколько у меня на пальцах перстней, украшенных различными самоцветами! Рубины, сапфиры, изумруды.... А что это такое в правом ухе? Ага, тяжёлая, явно золотая серьга! Волосы какие-то чрезмерно длинные. Однако.... Эх, посмотреться бы в зеркало! Интересно, что у меня нынче с физиономией?".
Нащупав ладонью во внутреннем кармане камзола заветный бархатный чехольчик, он облегчённо вздохнул и тут же решил, что время для этого зеркальца ещё не наступило. Надо было поискать другое.
В ста пятидесяти метрах от борта фрегата тянулись бесконечные низкие берега, густо покрытые невысокими хвойными деревьями.
- Сеньор командор! - долетел до него чей-то смутно-знакомый голос. - Пройдите, пожалуйста, на капитанский мостик!
"Это португальский язык!", - уверенно определил Алекс и тут же вспомнил всё...
Он звался - Алехандро Кабрал. Тридцать четыре года от роду. Уроженец португальского городка Синиша. Командор торговой португальской эскадры, идущей под королевскими Знамёнами...
- Следуем из родимого Синиша в японскую Иокогаму, - пробормотал он себе под нос. - Туда везём европейские товары: вино, арбалеты, холстину, свечи, разобранные кареты, пшеничную муку. В Японии загрузимся всякими редкостями: шёлком, пряностями, экзотическим холодным оружием, чайной травой, красками.... Сейчас суда проходят Магеллановым проливом. До выхода в Тихий океан остаётся миль сто с небольшим хвостиком. Фрегат, кстати, называется "Святая Анна". Анна.... Кроме него в состав моей эскадры входят ещё один фрегат и три пузатых купеческих брига. А на дворе нынче стоит 1635 год...
- Сеньор командор! - продолжал надрываться визгливый голосок. - Я вас жду! Это очень срочно...
"Штурман Сантьяго Альварес", - опознал Алекс неприятный голос. - "До чего же беспокойная и мнительная личность! Знать, опять ударился в панику...".
Стараясь шагать неторопливо и важно, как и полагается командору эскадры, он по короткой лесенке поднялся на капитанский мостик. Вернее, на низкий квадратный помост. Возле штурвала дисциплинированно застыл матрос Данни - широкоплечий верзила с физиономией, украшенной длинным и извилистым, тёмно-багровым шрамом. В двух метрах от штурвала, возле ограждающих помост перил, обнаружился низенький пожилой человечек, сжимающий в морщинистых ладошках подзорную трубу. В южной стороне, куда и были направлены окуляры бельгийского оптического прибора, хорошо просматривались и невооружённым глазом два столба чёрно-серого дыма, поднимавшихся над далёкими, тёмно-синими горами.
- Что случилось на этот раз, штурман? - нарочито небрежно поинтересовался Алекс. - Узрели очередную смертельную опасность?
- Вз-з-з-гляните с-с-сами, дон Ал-л-лехандро! - сильно заикаясь, предложил Альварес, протягивая подзорную трубу.
- Что ж, и посмотрю! А ты, штурман, хлебни-ка рома - для укрепления нервов, так тебя и растак, да с перехлёстом...
Картинка, открывшаяся его взору, была величественной и, одновременно, угрожающей. На высоких, соседствующих друг другу горных пиках горели два ярко-розовых "глаза" действующих вулканов. По крутым склонам стекали тоненькие малиновые потоки расплавленной лавы. Тёмная седловина перевала напоминала гигантский рот.
"На фоне низких туч, висящих на юге, да если подключить фантазию, то - сама собой - напрашивается однозначная аналогия: огромный великан, плачущий огненными слезами...", - подумал Алекс. - "Вот так и рождаются всякие разные легенды и мифы, призванные пугать доверчивых обывателей...".
Рядом послышалось бодрое бульканье, аромат отборного ямайского рома приятно защекотал ноздри. Ещё через семь-десять секунд голос Альвареса - без малейших следов заиканья - сообщил:
- Вот именно так мне его и описывал один ирландский дворянин.
- Кого - описывал? - Алекс оторвался от оптических окуляров и с любопытством уставился на штурмана.
- Да, Ахерона! Провинившегося слугу Господа нашего! Прикованного толстенными цепями к земной твердыни...
- Расскажи-ка, любезный! Давай, давай, не стесняйся! Рассказывай, рохля, иначе засвечу в глаз...
Штурман, торопливо заткнув кожаную флягу деревянной пробкой, заговорил - с откровенно испуганными и паническими нотками в голосе:
- Ахерон, он ростом с высокую гору. Его глаза пылают нестерпимым огнём. Пасть огромна и может поедать закостенелых грешников тысячами. Десятками тысяч.... Иногда, когда очень голоден, Ахерон начинает рычать и страшно ругаться. И тогда земля трясётся, как осиновый лист на ветру...
Словно бы подтверждая слова Альвареса, с юга прилетел низкий громовой раскат, корпус "Святой Анны" ощутимо дрогнул. Впечатлительный штурман тут же повалился на колени и, воздев к небу сложенные вместе ладони, принялся неразборчиво молиться.
Алекс недовольно посмотрел на рулевого.
- Это я случайно, - принялся оправдываться здоровяк Данни, смущённо пожимая широкими плечами. - Оно так неожиданно загремело, что рука - сама по себе - дёрнулась на штурвальном колесе.... Рука, клянусь! Извините, сеньор командор! Больше такого не повторится.... Кстати, ветер-то стихает. Как бы не установился полный штиль.
Посмотрев на паруса, повисшие, словно тряпки на деревенском заборе, Алекс, слегка пнув носком сапога Альваресу под копчик, велел:
- Давай, трусливый пройдоха, рассказывай! Что ещё знаешь про этого Ахерона?
- Да я уже почти всё рассказал! - заверил штурман, торопливо поднимаясь на ноги. - Демоны вот ещё, всякие...
- Ну, что там - демоны?
- Живут они в чреве Ахерона.... А по ночам выходят наружу. Шастают по округе. Похищают заблудшие души.... Ещё разные чудеса происходят в тех местах, где обитает Ахерон...
- Чудеса?
- Ну, всякие разные события, которые не случаются в обычном мире...
- По южному берегу наблюдаю городские развалины! - прокричал из марсовой бочки вперёдсмотрящий матрос.
- Согласно моей карте, здесь должно располагаться испанское поселение Сан-Филипп, - сообщил штурман. - Очевидно, проклятые индейцы постарались. Впрочем, какое нам дело до испанцев? Никакого! Чем больше их погибнет, тем нам, португальцам, будет легче жить...
Алекс задумчиво погладил массивную серьгу в правом ухе и строгим голосом велел Альваресу:
- Отставить всякие глупости! Готовиться к стоянке! Видишь, ветер почти стих? Так что, не зевай.... Встаём на якоря под южным берегом, напротив этих загадочных развалин. Командуй здесь. Я спущусь к себе в каюту...
В каюте властвовала затхлость, нестерпимо пахло грязным бельём и очень плохим коньяком.
- Семнадцатый век, как никак, мать его, - успокаивающе сообщил сам себе Алекс, брезгливо разглядывая подозрительные бурые пятна на серой простыне. - Клопы, судя по всему, здесь совсем и не редкость...
На крохотном столике, рядом с полупустой бутылкой синего стекла, горлышко которой было небрежно закупорено кожаной затычкой, обнаружилось и крохотное зеркальце, искусно вделанное в костяную кожаную ручку. Он - с лёгким чувством неуверенности - взял этот предмет туалета в ладонь правой руки, робко заглянул в зеркальную поверхность, облегчённо выдохнул:
- Что же, могло быть и хуже! Лицо, определённо, собственное.... Длинные волосы? Ничего страшного, данная причёска мне даже идёт. Только вот, эти дурацкие чёрные усы.... Почему они такие длинные? И кончики смотрят вверх как-то очень уж залихватски, придавая всей физиономии лёгкий оттенок пижонства.... Придётся, очевидно, смириться с этим нюансом. Особенности местной моды, так сказать.
Нос шлюпки мягко ткнулся в песчаную светло-жёлтую косу. Алекс ловко выпрыгнул на берег и отдал приказ, стараясь, чтобы его голос звучал максимально мужественно и властно:
- Гребцам от лодки не отходить! Штурман, возьми с собой троих вооружённых солдат и тщательно осмотри окрестности. Встреченных туземцев не обижать! - подумав секунд пять-шесть, добавил. - За мной никому не ходить! Я здесь отдельно прогуляюсь.
Альварес в сопровождении трёх оборванцев, вооружённых допотопными неуклюжими пищалями, двинулся перпендикулярно берегу. Алекс же зашагал на запад, вдоль берега Магелланова пролива, благо развалины неизвестного города были длинными, и тянулись в обе стороны от места стоянки корабельной шлюпки.
Он неторопливо шёл, изредка обходя большие прибрежные валуны, и размышлял про себя: - "Что же, на Ахерона я, кажется, уже полюбовался. Что там на очереди? Если привязываться к тексту Борхеса, то Амфисбена.... Эта такая гигантская двухголовая змея. Если её рассечь на две части, то они потом обязательно срастутся. Даже если их закопать в землю в разных местах. Следовательно, надо внимательно смотреть себе под ноги.... Развалины города? Обычные развалины: остатки каменной кладки, кучи строительного мусора, обгоревшие стропила крыш. А пожар, похоже, давний. Горело месяцев шесть-девять тому назад...".
Приятно запахло мирным дымком. Обогнув очередной обломок чёрного базальта, Алекс обнаружил и источник дыма: в ста метрах от него горел небольшой, но очень яркий костёр, рядом с которым виднелись две человеческие фигуры.
"Судя по одежде, это местные жители", - предположил он. - "Подойти и пообщаться? Вернуться назад? Я же могу говорить на самых разных языках! Грех не воспользоваться этим обстоятельством...".
Погладив эфес шпаги, Алекс двинулся вперёд.
На толстом брёвне, по правую сторону от костра, сидел, невозмутимо покуривая короткую трубку, пожилой индеец. Широкоплечий, носатый, морщинистый и краснолицый, с абсолютно седыми волосами до плеч, туго перехваченными красным матерчатым пояском. Одет абориген был совершенно обычно. Именно так - по представлениям Алекса - и должны были одеваться южно-американские аборигены: широкий и длинный плащ, сшитый из светло-кремовых, искусно выделанных шкур неизвестного животного, из-под которого высовывались очень грязные босые ступни.
На появление незнакомого бледнолицего человека старик никак не отреагировал: всё также сидел на своём бревне, покуривал трубку и непроницаемо вглядывался в тёмно-синие воды Магелланова пролива.
По другую сторону костра стояла женщина неопределённого возраста. Черноволосая, худая, облачённая в мешковатый, тёмно-рыжий балахон до колен. Вернее, в две звериные шкуры - мехом наружу - наспех скрепленные между собой толстыми кусками сухожилий. Она, в отличие от мужчины, насторожённо повернула голову в сторону, откуда пришёл Алекс. Только это было напрасно: глаза женщины были закрыты двумя чёрными кругами, вырезанными, скорее всего, из чёрной кожи.
"Наверное, слепая", - решил он и засомневался: - "Я, конечно же, владею всеми языками. Но на каком надо говорить в данном конкретном случае?".
- Мир вашему дому! - произнёс Алекс по-патагонски, не дождавшись ответа, повторил эту фразу на языках арауканов, техуэльче и чайхи. После этого замолчал, пытаюсь угадать национальную принадлежность молчаливых собеседников.
Через минуту старик ожил, повернул голову и внимательно посмотрел пришельцу в глаза.
"Какое у него грустное лицо!", - подумал Алекс. - "Это, наверное, из-за опущенных вниз уголков губ...".
- Приветствую тебя, командор Кабрал! - произнёс туземец на очень чистом испанском языке. - Извини, что долго не отвечал, хотя достаточно хорошо владею всеми наречиями, на которых говорил ты. Просто, согласись, что эта твоя фраза была глупа. "Мир вашему дому?". Какому дому? - старик красноречиво махнул рукой в сторону развалин. - Нет больше у Борха и Айники дома...
- Извини, уважаемый Борх, я ничего не знал про твоё горе, - коротко поклонился Алекс. - Как это произошло?
- Обычно. Пятьдесят Больших солнц сюда пришли испанцы. Основали город и нарекли его - Сан-Филипп. Арауканы поселились рядом с испанцами. Арауканы - мирные индейцы. Вместе с испанцами мы разводили коров, лошадей и коз, выращивали пшеницу, картофель и томаты.... Половину Большого солнца назад сюда пришли подлые техуэльче, многие тысячи. Схватка была неравной. Все погибли. Только Борх и Айника остались в живых. Она моя дочь, потеряла глаза во время пожара....
- Техуэльче пришли, когда из гор полился "жидкий огонь"? Когда проснулся Ахерон? Ведь горы, плюющиеся огнём, и есть Ахерон?
- Глупости говоришь! - нахмурился старик. - Ахерон, это не гора, да и не великан, прикованный цепью к земной твердыне. Это просто такое место.
- Место, где происходят чудеса?
- Нет. Просто место, где Небесный мир может общаться с Земным, где кровожадное Зло переплетается с благородным Добром.... Хочешь покурить, командор Кабрал? - заметив утвердительный кивок, туземец достал из-под плаща ещё одну трубку, заранее набитую табаком, любезно протянул собеседнику.
Алекс вытащил из костра горящую ветку, прикурил, затянулся, с удовольствием выдохнул ароматный дым и с благодарностью сообщил:
- Очень хороший табак, уважаемый Борх! - после чего поинтересовался: - Откуда ты узнал моё имя?
- Айника сказала. Она, после того, как потеряла зрение, научилась видеть и слышать на расстоянии.
"А ведь Айника гораздо моложе, чем я подумал в начале", - решил Алекс, внимательнее присматриваясь к женщине. - "Ей, скорее всего, и двадцати лет не исполнилось. Просто очень худенькая, и лицо измождённое. А фигурка очень даже, ноги длинные...".
Когда курительные трубки погасли, Борх спросил:
- А что ты, командор, хочешь увидеть в этих местах? Про Ахерон я уже понял. Отведу тебя в это место, если захочешь. Может, ещё чем-то интересуешься?
- Пожалуй, что Амфисбеной. Эта такая змея...
- Змея?
- Ну да, змея! - подтвердил Алекс. - Длинная, толстая, с двумя головами.... Разве нет?
- Это как посмотреть. Если поверхностно, то, пожалуй, что и змея. Если внимательно, то и нет...
- Загадками балуешься, уважаемый арауканец?
- Хочешь познать истинную суть Ахерона и Амфисбены? - вопросом на вопрос ответил старик. - Вижу, что хочешь. Ладно, всё покажу и расскажу. Времени у нас много. Ветра долго не будет. Целых десять Маленьких солнц.... Впрочем, начнём прямо сейчас. Взгляни, командор, на Синие воды.
Алекс посмотрел в указанном направлении. С запада по Магелланову проливу, в тридцати-сорока метрах от берега, неуклонно приближаясь, двигалась маленькая эскадра туземных пирог. Вернее, две длинные и крепкие пироги, заполненные рослыми воинами, уверенно настигали хлипкий чёлн, в котором находились три древние старухи, орудовавшие из последних сил короткими вёслами.
- Это туземцы из племени чайхи, - невозмутимо сообщил Борх. - Гонятся за своими старухами.
- Зачем - гонятся за старухами?
- Чтобы их съесть, конечно же. Сейчас голод, пришло время старух...
- Съесть собственных прародительниц? Матерей, бабушек, прабабушек? - опешил Алекс.
- Ну, да. Всё просто, Кабрал. Чайхи - порождение Зла. Скотоводством и земледелием они не занимаются. Их любимая охотничья добыча - речные и озёрные выдры, из шкур которых они шьют свои уродливые зимние одежды. Летом все чайхи ходят без одежд, даже не носят набедренных повязок. Они никогда не моются, чтобы не спугнуть удачу.... Во время голода у них принято кушать старых женщин. Умерщвляют этих несчастных, держа их лица над дымными кострами. Причём, своих прирученных собак чайхи съедают только тогда, когда заканчиваются старухи. Почему установлена такая странная очерёдность? И это просто. Собаки ловят речных выдр и степных крыс, а старухи нет.... А ты, командор, считал, что имя страшному чудищу - Ахерон....
Понимая, что им не уйти от погони по воде, пожилые индианки направили утлый чёлн к берегу. Но это не помогло. На берегу, примерно в ста метрах от костра Борха, погоня настигла беглянок. Двенадцать крепких воинов окружили несчастных старух, радостно заплясали вокруг них, потрясая короткими копьями.
"Вот и всё!", - криво усмехнулся Алекс. - "Сейчас прольётся невинная кровь, а я.... Я даже пальцем не шевельну..... Почему? По кочану! По целому комплексу объективных и субъективных причин. Уважительных и железобетонных..... Главным образом из-за того, что всё это - только сон.... Или, я так неуклюже прикрываю собственную трусость?".
Неожиданно чайхи прекратили свой уродливый танец, воткнули копья в прибрежный песок и склонились в полупоклонах перед стройной пожилой индианкой, которая была на голову выше двух других.
- Нечасто такое происходит, - покачал седой головой Борх. - Совсем редко. Один раз в семьдесят Больших солнц. А Эйри молодец! Никогда не думал, что она такая отважная...
- Кто такая Эйри? И что происходит - один раз в семьдесят лет?
- Эйри - так зовут высокую старуху. Какой она была красавицей в молодости! Даже я засматривался. Но она - чайхи.... Ладно, дело прошлое.... Эйри согласилась добровольно прыгнуть в "кипящий глаз". В земной провал, откуда выливается жидкий огонь.... Понимаешь?
- Нет, - честно признался Алекс. - Какая разница - умереть от удара копьём под сердце, или прыгнуть в жерло вулкана?
- Большая. Во-первых, добровольный прыжок в "кипящий глаз" - это подарок Богам. Они теперь будут добры ко всему племени. Во-вторых, подруг Эйри отпустят на все четыре стороны. В-третьих, теперь к её мужу - старику Нору - все чайхи будут относиться с почтением и обеспечат сытую старость. Только вот её Душа.... Ведь у вас, бледнолицых, тем, кто ушёл из жизни добровольно, полагается Ад? Чайхи тоже верят во что-то похожее. Искренне и крепко верят.... Так что, для такого поступка необходимо недюжинное мужество. Эйри - отважная женщина!
Две низкорослые старухи торопливо, не оглядываясь, засеменили прочь от берега. Эйри, гордо вскинув голову, зашагала - в сопровождении двенадцати воинов - к пирогам.
- Что же дальше? - спросил Алекс.
- Завтра в полдень встретимся на этом месте. Пойдём к горам с "кипящими глазами". К тем, которые ты, глупец, посчитал Ахероном.... Путь долгий, захвати с собой побольше еды, тёплые одеяла. Подзорную трубу не забудь. А послезавтра на рассвете ты поймёшь, что такое - на самом деле - Амфисбена....
Команда "Святой Анны" встретила известие об отбытии командора - на несколько суток, в неизвестном направлении и в подозрительной компании - на удивление спокойно. Только штурман Альварес не преминул немного поворчать:
- Всё-то вам неймётся, дон Алехандро. Приключений ищите.... Не кончится это добром! Помяните моё слово...
- Ладно тебе, старый перец! - незлобиво усмехнулся Алекс. - Ждите меня здесь десять суток. Если не вернусь, плывите дальше. До самой Японии.... Командором, в этом случае, станет дон Карлуш, капитан "Святого Сальватора"...
В назначенное время он - с пухлым и тяжелым вещмешком за плечами - отправился к месту встречи. Отойдя метров сорок-пятьдесят от корабельной шлюпки, обернулся, прощально махнув рукой матросам, негромко пробормотал:
- Если не вернусь, то, наверняка, на свет Божий родится очередная красивая легенда.... О том, как любопытный и отважный командор Кабрал отправился в гости к коварному Ахерону, а тот безжалостно сожрал наивного дона Алехандро...
Костёр горел на прежнем месте. Кроме Борха и Айники, рядом с ними лениво обгладывали мох и лишайники с прибрежных камней четыре ушастых мула.
После короткого обмена приветствиями, пожилой арауканец одобрительно усмехнулся:
- Смотрю, Кабрал, ты прислушался к моему совету. От души набрал с собой припасов.
- Только говяжья солонина и ржаные сухари, пропитанные маслом. Корабельный ассортимент не богат...
- У нас тоже с собой нет ничего особенного, - мягко улыбнувшись, сообщила слепая Айника на арауканском языке. - Вяленое мясо вигоня, картофель, сушёные бобы и перепелиные яйца.
"Какой у неё необычный голос!", - удивился про себя Алекс. - "Мелодичный, певучий. Нежный и звучный. Никогда не слышал такого...".
Один из мулов - самый высокий в холке, более тёмный по окрасу - был увешан крохотными колокольчиками.
- Колокольчики для дочери, - пояснил Борх, заметив любопытный взгляд Алекса. - Она будет править своим мулом, ориентируясь на их звон. Я еду первым. За мной Айника. Потом мул с поклажей. Ты, дон Алехандро, последним.... Пойдём на юго-восток. Обойдём - по горному перевалу - "кипящие глаза" стороной. Так надо. Завтра на рассвете всё поймешь сам...
Через четыре часа караван путников повернул в узкую долину, склоны которой были покрыты низенькими кустиками южно-американского дурмана. Возле большого красно-белого валуна старый индеец остановил своего мула и объявил:
- Делаем привал. Пообедаем, покурим, поболтаем.
- Может, поищем другое местечко? - подъезжая к приметному камню, предложил Алекс, недовольно морща нос. - Аромат здесь, э-э-э, необычный...
- Ты же змеями интересовался?
- Интересовался.
- Поэтому мы и остановились в этом ущелье. Где растёт дурман, там всегда ползает много змей....
Змей, действительно, вокруг было много. Чёрные, серебристые и тёмно-коричневые узорчатые тела мелькали и тут и там. Видя, что его бледнолицый спутник посматривает по сторонам с ярко-выраженной опаской, Борх, мимолётно улыбнулся - улыбкой итальянской куклы Пьеро. Вытащив из седельной сумки аккуратный бронзовый топорик, он подошёл к красно-белому камню и несколько раз ударил по нему обухом топора. Низкий и очень тревожный звук поплыл над долиной, невидимо дробясь на отдельные октавы...
- Сейчас все змеи попрячутся по своим норам, - сообщил старик. - Они очень боятся этого звука. Все. Кроме амфисбен.
- Ты хочешь сказать...
- Вот именно. Очень скоро, командор, ты встретишься с амфисбеной.... Как же это объяснить? C той амфисбеной, которая пишется с маленькой буквы. С жалким подобием, с тенью Амфисбены настоящей...
Они разожгли костёр. Борх и Алекс занялись приготовлением обеда. На первое предполагался бобовый суп, заправленный картофелем и говяжьей солониной. На второе - яичница из перепелиных яиц с беконом окорока вигони.
Айника же ушла вверх по склону. Алекс непроизвольно залюбовался её стройной фигуркой.
- Решила собрать немного плодов дурмана, - пояснил старик. - Его тёмно-фиолетовые ягоды, предварительно высушенные и растёртые в порошок, можно иногда добавлять в табак. Выкуришь трубочку поздним вечером, потом ночью сняться очень интересные сны. Яркие такие, интересные. О Других мирах...
Трапеза уже приближалась к завершению, когда за приметным красно-белым камнем раздалось громкое шипенье, крайне неприятное для слуха.
- Вот и амфисбена пожаловала к нам в гости, - невозмутимо объявил Борх, поднимаясь на ноги. - Пойдём, посмотрим. Захвати с собой, сеньор командор, большой кусок солонины. А шпагу свою отдай Айнике, она позаботится о нашей безопасности...
Змея откровенно впечатляла: длиной метра четыре, толстая, как три причальных, вместе взятых каната, кожа кремово-бежевая, вся в чёрных узорах. Только голова, украшенная жёлто-янтарными глазищами была одна. Правда, хвост заканчивался увесистым наростом, напоминавшим гигантскую сосновую шишку.
Голова гадины была приподнята над землёй на добрые полметра. Глаза-фары мерцали недобро и голодно. Злое и недоброе шипенье не прекращалось ни на секунду.
- Не подходи к ней близко, - посоветовал Борх. - Просто брось перед ней кусок солонины.
После того, как змея проворно, жадно давясь, заглотила предложенное угощенье, Алекс спросил:
- А где вторая голова, уважаемый Борх? Как же так?
- Немного подожди, торопыга, - туземец в очередной раз изобразил улыбку Пьеро. - Всему своё время...
Глаза амфисбена неожиданно потухли и через десять-двенадцать секунд закрылись. Змеиная голова сморщилась и...превратилась (трансформировалась?) в подобие гигантской сосновой шишки, усеянной разноразмерными чешуйками. Тут же ожила "сосновая шишка" на хвосте холоднокровного существа.
И минуты не прошло, а на Алекса плотоядно смотрели голодные, жёлто-янтарные глаза-фары "новой" головы.
- И так до бесконечности.... Как только одна голова насыщается и засыпает, тут же просыпается другая, бесконечно голодная, - прокомментировал Борх равнодушным и сонным голосом. - Плохо это.... И, в первую очередь, для самих амфисбен. И ста Больших солнц не пройдёт, как они навсегда исчезнут, растворятся в Небытии.... Только страшные сказки и легенды - про них - останутся...
Змея же вовсе не была расположена к выслушиванию философских сентенций пожилого индейца. Её длинное тело, сворачиваясь в кольца, напряглось, явно готовясь к прыжку. Пасть широко раскрылась, демонстрируя острые и длинные зубы.
Алекс непроизвольно отшатнулся в сторону, готовясь беззастенчиво задать стрекоча.
- Айника, - негромко позвал Борх.
Девушка появилась из-за противоположного выступа скалы через десятые доли секунды. Изящный, быстрый, еле подвластный человеческому глазу пируэт. Второй. Резкий взмах шпагой - только солнечные зайчики заполошно заскакали в разные стороны...
Две половинки разрубленной амфисбены, подёргавшись с минуту в агонии, безвольно замерли.
- Почему же они не срастаются? - Алекс непонимающе вскинул брови вверх.
- Жадность непременно приводит к смерти. Всегда, - очень тихо проговорила Айника. - Жадность - смерть. Смерть - жадность. Это одно и тоже.... Как же разрубленная Жадность может срастись? Сращиваться, значит отдавать.... Жадность же может только забирать...
- А, настоящая Амфисбена? Если её разрубить?
- Настоящая - срастётся. Всегда. На сколько частей её не разорви...
- Стоит ли тратить время на пустые разговоры? - поморщился Борх. - Пора в дорогу. Она, как известно, не любит пустословия...
Уже на малиновом закате, вволю попетляв по скалистым плоскогорьям и горным перевалам, они подошли к входу в пещеру.
- Освобождаем мулов от упряжи! - велел Борх. - Дочка, принеси им из пещеры сена! - объяснил для Алекса: - Пусть немного погуляют на свободе. Волков и агуаров здесь нет. А от пещеры, где хранятся запасы сена, они далеко не отойдут.