Вернее - не совсем обычный. Вечер понедельника - полная тоска.
Да и с личной жизнью как-то не клеилось.
По дороге с работы Ник решил выпить пивка - для подъёма общего тонуса.
Пивной бар назывался "Два капитана", хотя в интерьере заведения ничего морского и не наблюдалось: стены, обшитые бело-красным пластиком, обшарпанные столики, разномастные убогие стулья, заплёванный грязный пол. Единственным светлым пятном бара выступала плазменная панель - полтора метра на метр.
В этот вечер (обычный питерский вечер) панель неожиданно "онемела".
По третьему каналу показывали "Брат-2", в данном случае - без звука.
Ник взял литровый бокал "Балтики" и пакетик с кальмарами, уселся на своё, года полтора как застолблённое место, огляделся по сторонам.
Знакомых не наблюдалось, поговорить было не с кем.
Десяток случайных посетителей усиленно пялились в молчаливый экран.
Ник сделал несколько глотков, зажевал кальмаровой ниткой, перевёл взгляд на панель.
Удивительно, но звук был совершенно не нужен! Ник помнил каждую фразу из этого фильма, так (без звука) даже интереснее было смотреть.
"Вот что значит - культовый фильм!" - подумалось с белой завистью. - "Эх, написать бы культовый роман, блин! Что бы вся страна зачитывалась...".
На экране Данила Багров поднимался по лестнице, намериваясь в труху покрошить американских уродов.
- В поле - каждый колосок.... Всех люблю на свете я. Это Родина моя, - с сильным узбекским (армянским, грузинским?) акцентом озвучивал фильм пожилой человек за соседним столиком.
Ник крепко задумался - о превратностях и странностях этой непростой и грубой жизни....
Когда он снова посмотрел на экран, то там Данила Багров - в компании с русской проституткой, бритой наголо, сидел в салоне самолёта, улетавшего в Россию.
- Мальчик, принеси нам водочки! - комментировал восточный человек. - Мальчик, ты не понял. Водочки нам. Мы - на Родину летим...
Сюрреализм, мать его!
Самолёт оторвался от взлётной полосы и начал набирать высоту.
Пожилой узбек (армянин, грузин?) тут же затянул:
- Прощай, Америка, вах! Мне стали тесны твои старые джинсы...
Странно, но ещё несколько голосов дружно подхватили эту песню.
Ник посмотрел в окно: дорога, по которой проезжали редкие машины, типовой панельный дом, до которого было метров сорок, очень большая плюшевая собака в окне второго этажа , неправдоподобно - большая.
"Молодцы - китайцы!" - подумал Ник. - "Очень натурально научились делать свои игрушки".
Он ещё долго сидел за своим столиком: пил пиво, хрустел сухариками, курил, смотрел на плюшевого пса.
Через двадцать минут собака повернула голову, смешно мотнула правым ухом и посмотрела на Ника. По-доброму посмотрела, а потом - словно бы подмигнула - сочувствуя.
На душе как-то сразу потеплело, текущие проблемы стали казаться смешными и надуманными.
Теперь, когда на душе скребли кошки, Ник всегда приходил в "Два капитана", садился на своё место, пил пиво, переговаривался глазами со своей собакой. Она всегда сидела на своём подоконнике. Всегда, - словно верный часовой, или - Ангел-хранитель, может даже - Атлант, держащий на своих плечах тяжёлое Небо.
Три года собака сидела на подоконнике, но вот наступил вечер, когда Ник в окошке не увидел знакомого силуэта. Просидел в баре до самого закрытия, но так и не дождался появления своего талисмана.
И на следующий день - та же история, и на третий...
Ник зашёл в тёмный подъезд, поднялся на второй этаж, выбрал нужную дверь, уверенно нажал на кнопку звонка.
- Кто там? - спросил девичий голос.
- Я из ветеринарной службы, - ответил Ник, - первое, что пришло в голову.
Дверь открылась, на пороге стояла совсем ещё молоденькая девчушка в коротком ситцевом халате, не скрывающим загорелых аппетитных коленок, - светленькая такая, симпатичная, с задорно вздёрнутым вверх носиком и пару сотен веснушек на милом личике. А вот сини глаза были очень грустными, бесконечно - грустными...
- Мы уже сами похоронили Джека, ваша помощь не требуется! - холодно сообщила девушка и недвусмысленно взялась за дверную ручку.
- Извините! - взмолился Ник. - Скажите, как вас зовут?
- Ольгой, - дверь захлопнулась.
На следующее утро Ольга собиралась в институт, торопилась, боясь опоздать на первую лекцию. Настойчиво прозвенел дверной звонок, на лестнице послышался звонкий весёлый лай.
"Что это?" - сердце рванулось куда-то вниз, в голове промелькнула мысль о вчерашнем молодом человеке - с очень странными глазами.
Девушка выбежала в коридор, щёлкнула замком, широко распахнула дверь.
На пороге сидел щенок - месячный кавказец, и пристально смотрел ей в глаза, слегка подёргивая правым ухом...
Через два месяца Никита и Оля поженились.
Свадьба была вчера, я почему-то пошло напился. Сижу вот за компьютером и откровенно маюсь дурью. На ящике монитора сидит сиамский кот - по кличке Кукусь, корчит мне уморительные рожицы и тихонько мурлычет: "Мол, хозяин, совесть поимей! Пошли, сползаем на рыбалку, ратанов мне наловишь!".
Кукусь нынче в авторитете: я его в один из своих романов ввёл в качестве второстепенного героя, там даже промысловая яхта названа в его честь. А сам Кукусь принимает непосредственное участие в охоте на моржей, и даже "жадно слизывает ещё дымящуюся кровь с голубоватого льда". Самое смешное, что роман издали, бывает...
Так что кот имеет полное право - права качать.
- Ладно, где там мои сапоги и удочки? - встаю из-за стола. - Кукусь, бродяга, запрыгивай мне на плечо. Пошли за твоими ратанами. Заодно и пивка купим по дороге...