Дозор, питерские тени Гл.1
Самиздат:
[Регистрация]
[Найти]
[Рейтинги]
[Обсуждения]
[Новинки]
[Обзоры]
[Помощь|Техвопросы]
Жанр - детектив-боевик
Цикл - "Дозор"
Книга первая - "Дозор, питерские тени..."
ДОЗОР, ПИТЕРСКИЕ ТЕНИ...
От Автора
Будут ли "совпадения-пересечения" с романом "Ночной Дозор" Сергея Лукьяненко?
Да, будут. Но только в плане сюжетных линий. Вернее, в сюжетной структуре. Не более того.
Итак.
На городских улицах - опасно. Но речь идёт не о вампирах, оборотнях, колдуньях и ведьмаках. На улицах живет другая смертельные опасность - маньяки, педофилы и преступники всех мастей, включая "оборотней в погонах". Те, кто выходит на охоту - и днём, и ночью. Но по следу головорезов и насильников следуют другие охотники, объединённые в "Дозор".
А, вот, никакого Договора между Светлыми и Тёмными не существует. Игра (смертельная и беспощадная, ясен пень), идёт без каких-либо слюнявых и благородных правил. Впрочем, некоторые компромиссы, всё же, присутствуют и здесь...
Автор
Пролог
В метро было людно и душно. Июльский вечер, пятница.
Часть народа следовала с работы домой, в спальные районы. Другая - до конечной станции "Купчино", чтобы там пересесть на электрички и разъехаться по дачам.
Разогнавшийся состав неожиданно шатнуло на повороте, пассажиры завалились направо - друг на друга.
- Что это у тебя, милочка в кармане? - принялась ворчать пожилая костистая тётка в летнем цветастом сарафане. - Ребристое такое, твёрдое, слегка колючее. Прямо в поясницу мне впилось.... Ох, уж, эта молодёжь. Никакого уважения к старшим. Совсем распустились и распоясались. Сталина на вас нет...
- Извините, пожалуйста, - незамедлительно отодвигаясь в сторону, смущённо пробормотала Юлька. - Я нечаянно. Извините.
Было очень жарко, по спине, нежадно щекотясь, ползли - размеренной чередой - капельки пота.
"Всё из-за этой дурацкой куртки", - подумала Юлька. - На улице плюс двадцать пять, а в вагоне метро и того больше. В футболке, по идее, надо ходить в такую погоду. Но у куртки есть одно бесспорное и важное достоинство, то бишь, наличие просторных карманов...".
В правом кармане джинсовой светло-голубой курточки лежал надёжный и тяжёлый кастет, треугольное пупырчатое ребро которого и впилось в поясницу ворчливой соседки. В левом кармане находился пузатый баллончик с качественным израильским нервнопаралитическим газом (сорок пять американских баксов, между прочим, пришлось отдать!). Во внутреннем - короткий стилет в деревянных ножнах.
Сложить всё это хозяйство в наплечную сумку? Можно, конечно. В том смысле, что сложить-то можно, а, вот, достать - в нужный момент - можно и не успеть...
"Дяденька, назначивший по Интернету встречу, судя по фотографии, достаточно субтильный и хиленький", - мысленно хмыкнула Юлька. - "Такого и утренней соплёй, запросто, можно перешибить. Но страховка - в серьёзных делах - лишней не бывает. Прописная истина и жизненная диалектика, так сказать...".
- Конечная станция "Купчино", - устало объявил механический голос. - Дамы и господа, пожалуйста, не оставляйте в вагонах метрополитена посторонних вещей...
Перейдя по подземному переходу на нужную сторону, девушка вышла на Балканскую площадь.
- Охотнички, блин, - проворчала костистая тётка в цветастом сарафане, идущая рядом. - Твари ненасытные. Ну, чисто шакалы степные...
- О ком это вы? - поинтересовалась Юлька.
- А вон, видишь, менты парочками прогуливаются? То есть, полицейские, если по-новому.... Думаешь, это они надзирают за порядком? Фигушки тебе! Мужичков высматривают - прилично одетых и пьяненьких. Мол: - "Предъявите документы! Попрошу пройти с нами!". Удостоверение покажут и поведут - якобы в отделение, расположенное на Купчинской улице. Не доведут, конечно. В ближайшей подворотне обшманают, физию слегка начистят, деньги и мобильный телефон отнимут и отпустят - на все четыре стороны.... О, времена! О, нравы! Куда катится этот долбанный и зачуханный Мир? Я и говорю, что Сталина на вас, охламонов, нет...
- Вы местная? - понимающе вздохнув, спросила Юлька.
- Можно и так сказать, - заважничала тётка. - Родилась-то я, правда, на Средней Охте, но в десять с половиной лет сюда переехала.... Видишь, справа - шестнадцатиэтажный дом?
- Вижу.
- Лет так тридцать пять тому назад мы с подружками - на этом самом месте - грибы собирали. Отменные черноголовики, моховики и опята.... Ну, куда тебе надо, пигалица белобрысая?
- К роддому. Он расположен, кажется, на Малой Балканской улице.
- Не рано ли, девонька? Тебе же, наверняка, ещё и семнадцати годочков не исполнилось.
- Угадали, только шестнадцать с половиной, - лучезарно улыбнулась Юлька, после чего - на всякий случай - соврала: - У меня там старшая сестрёнка лежит. На сохранении.... Как мне добраться до роддома? На каком транспорте? Подскажите, пожалуйста.
- Не секрет, понятное дело, - передёрнула плечами тётка. - Видишь, бетонную тумбу, на которой стоит тощий очкарик? За тумбой повернёшь налево. Увидишь трамвайную остановку. Сядешь на "шестьдесят второй" маршрут и доедешь до кольца. Оно расположено, как раз, рядом с роддомом. Сразу увидишь. В том плане, что других зданий-сооружений там и нет. По крайней мере, достроенных.....Удачи, тебе, пигалица. Мне, извини, в другую сторону...
Возле серой бетонной тумбы, на которую забрался тощий мужчина в очках, собралась небольшая толпа зевак.
Очкарик, одетый в драные тёмно-синие джинсы и светлую футболку с портретом Че Гевары, нараспев, слегка рисуясь, читал стихотворение:
Всё, что накапало...
Ладно, прорвёмся.
Чай, не впервой, старина?
Нет, не впервой. Ящик с гранатами?
Нет, он пустой. Одна...
Личная?
Личная. Не обезличенная.
Девушка есть у меня.
Светлая, стройная, слегка - веснушчатая...
Ты уходи, старина...
Вон - вертолёт. Он гудит на севере.
Точка - всего полчаса.
Ты - извини, но ноги прострелены.
Ты извини - навсегда...
Времени нет. Всё, тихонько прощаемся.
Замерли - звуки - вдали.
Только свирель - всё поёт - на израненном,
Дальнем краю Земли.
Только свирель - всё поёт - на израненном,
Дальнем краю Земли...
"Красивое стихотворение", - мысленно признала Юлька. - "А, вот, сам очкастый парнишка особого доверия не вызывает. Лет двадцать с небольшим, цыплячья кадыкастая шея, реденькая-реденькая короткая бородка. Хиппи натуральный. Не верится, что такой индифферентный тип принимал участие в активных боевых действиях.... Кстати, Главная героиня этого стишка очень напоминает меня. Светлая, стройная, чуть-чуть веснушчатая...".
Девушка мельком взглянула на наручные часики и ускорила шаг - было уже семь тридцать, до назначенной встречи оставалось сорок пять минут.
- Не стоит опаздывать, - тихонько прошептала Юлька. - Мнительный клиент может заподозрить неладное и соскочить...
Трамвай, громко дребезжа на стыках рельсов, сделал широкий полукруг и остановился возле длинного серого здания.
- Роддом, кольцевая! - объявил вагоновожатый. - Выходим, граждане и гражданки! Выходим, не задерживаемся....Разбудите, пожалуйста, мужчину на заднем сиденье. Девушка в джинсовой куртке! Я вам говорю!
Юлька прошла в хвост вагона и, прикоснувшись ладонью к плечу неизвестного гражданина, сообщила:
- Приехали, уважаемый! Конечная остановка.... Да, просыпайся уже, деятель!
- А, куда? - мужчина открыл глаза и непонимающе завертел головой. - Где я? Что происходит?
- Ничего странного и непоправимого не происходит, - заверила добросердечная Юлька. - Приехали на кольцо. Роддом.
- Зачем мне - роддом?
- Я не знаю, дяденька. Пить надо меньше. Поднимайся и вылезай наружу, пока водитель ментов не вызвал. То есть, полицейских.
- Ой, боюсь, боюсь, - дурашливо заблажил мужчина. - Повяжут, ведь, волки позорные. Оберут до последней нитки, суки рваные. В холодную камеру бросят.... Как думаешь, красотка?
"Лет тридцать пять, наверное, собеседнику", - машинально отметила Юлька. - "Лысоватый, мешки под глазами, перегаром пахнуло. Вернее, недавно выпитым пивом.... Но чувствуется, что мужичок крепкий и физически неплохо подготовленный. Одет, кстати, в мешковатую холщовую куртку с ободранным правым плечом. То есть, не по погоде. Дырочка-то на плече свежая - нитки свисают, края испачканы в крови. Ладно, его дела. Бывает...".
Так и не ответив на заданный вопрос, Юлька, гордо тряхнув светлой чёлкой, покинула выгон.
Выбралась наружу и внимательно огляделась по сторонам.
Ленивое вечернее солнышко, разбрасывая вокруг себя нежно-малиновое марево, неподвижно висело в западной части небосклона. Высоко в голубом небе, обещая хорошую погоду, отчаянно носились - крохотными чёрными
точками - бодрые стрижи.
Справа - относительно трамвая - возвышалось серое здание роддома, к которому направились все остальные пассажиры трамвая - человек семь-восемь, не больше.
Слева, в полукилометровом отдалении, наблюдался полуразвалившийся деревянный забор грязно-синего цвета, за которым угадывалась бетонная коробка неизвестного долгостроя. В ту сторону никто не шёл.
Удовлетворённо улыбнувшись и насвистывая что-то неопределённо-легкомысленное, Юлька зашагала налево.
Отойдя метров на сто пятьдесят, она - как и полагается в таких случаях - резко обернулась. Лысоватый пассажир, выбравшись из трамвая с мятой сигаретой в зубах, пытался прикурить, бестолково щёлкая зажигалкой.
- Надо развернуться на сто восемьдесят градусов, - насмешливо хмыкнула девушка. - То бишь, прикрыть зажигалку от ветра. А так-то можно долго упражняться. Пьяницы эти горькие - сплошная ошибка природы...
Пыльная дорога привела её к воротам, одна из створок которых лежала в широкой канаве, заполненной буро-чёрной водой.
"Странное дело", - непонимающе пожала плечами Юлька. - "Говорят, что в нашей России - окончательно и бесповоротно - победил рачительный капитализм. Мол, кругом сплошная частная собственность.... Почему же данный недостроенный объект не охраняется? Может, это какой-то государственный заказ-объект? Например, второй корпус роддома? Мол, вороватый подрядчик получил сто процентов предоплаты и, долго не раздумывая, свинтил в неизвестном направлении? Вполне реальная версия, вполне.... Так, а куда дальше? В последнем электронном послании фигурант написал, мол: - "От ворот надо повернуть направо. Через сто двадцать метров дошагаешь до бетонной арки. По ней пройдёшь во внутренний дворик. Увидишь дверь парадной, на которой нарисован красный крест. Там, внутри, я тебя, сладенькая, и буду ждать. Стол уже будет накрыт, а кроватка застелена чистым постельным бельём. Твой истосковавшийся пупсик...". Тварь похотливая! Кровью, сволочь, умоешься! Убивать, конечно, не буду. Но яйца подонку отобью качественно, чтобы ничего сделать - в сексуальном плане - никогда уже не смог.... Сто двадцать метров? Это сколько же шагов? Надо думать, что в районе ста пятидесяти...".
Девушка свернула под бетонную арку и, пройдя по узкому коридору порядка сорока-пятидесяти метров, оказалась во внутреннем дворике, захламлённом разнообразным строительным мусором: полусгнившими деревянными рамами, кучами битого стекла и беспорядочно разбросанными чёрными цилиндриками битума.
- Бардак и бедлам, блин горелый.... Где же эта дверь с красным крестиком? Ага, вижу, - машинально нашаривая ладонью в кармане кастет, тихонько пробормотала Юлька, после чего громко позвала - приторно-игривым голоском: - Семён Семёнович! Ау! Я пришла, встречай!
Дверь, тревожно проскрипев ржавыми петлями, распахнулась, и сутулый лохматый человечек неопределённого возраста, украшенный характерной "чеховской" бородкой, посоветовал:
- Не стоит так громко кричать, звезда очей моих. Нам же с тобой, Матильдочка, огласка не нужна, верно?
- Не нужна, - покладисто подтвердила Юлька.
- Тогда, птичка моя, заходи.
- Ну, не знаю, право...
- Изображаешь трепетное девичье смущение? - криво улыбнувшись, прозорливо предположил человечек. - Цену себе набиваешь? Хочешь, чтобы тебя поуговаривали? Оно и правильно. Девственность - товар ценный, хотя и одноразовый.... Хи-хи-хи!
Сзади послышалось размеренное пыхтенье:
- Хы-хы-хы...
Юлька торопливо обернулась и досадливо поморщилась - на выходе из коридора, по которому она пришла во внутренний дворик, сидела, смешно вывалив розовый язык на сторону, большая чёрно-пегая овчарка. На шее собаки располагался широкий кожаный ошейник, усыпанный пирамидальными солидными шипами, а неподвижные глаза отливали равнодушным балтийским янтарём.
Опять заскрипело - тревожно и глумливо.
- Привет, бикса! - известил хриплый басок, в котором - с лёгкостью - угадывались похотливо-сальные нотки. - Ножки у тебя - закачаешься. Не обманул Интернет...
"Два молодых широкоплечих облома вышли из соседней, самой обычной двери, не отягощённой всякими крестиками", - загрустила Юлька. - "Три мужика и здоровенная овчарка? Многовато будет. Ладно, ещё не вечер. В том смысле, что побарахтаемся...".
Она ловко извлекла из одного кармана кастет и надела его на костяшки правой руки. После чего достала из другого кармана баллончик с газом и замерла в оборонительной стойке.
"Надо их слегка удивить", - пробежала в голове здравая мысль. - "А потом - отработанными пируэтами - ненавязчиво переместиться к коридору, "познакомить" собачку с израильским газом и задать дёру.... Обидно, конечно, что дельце сорвалось, но - не до сантиментов. Достану Семёна Семёновича, гниду штопанную, в следующий раз...".
Глава первая
Любитель пива и вечер, богатый на события
День не задался с самого утра. Из знаменитой серии: - "Похмелье - штука тонкая...".
Вчера был день рожденья у Серёги Данилова, Гришкиного приятеля детских и юношеских лет: тридцать семь лет - дата серьёзная.
Помните, у незабвенного Владимира Семёновича? Мол: - "На цифре тридцать семь - с меня слетает хмель. Вот, и сейчас - как холодком подуло. Под эту цифру Пушкин - подгадал себе дуэль. И Маяковский - лёг виском на дуло...".
Впрочем, действительность развивалась вчера - вопреки строкам легендарного поэта. Вернее, с точностью, но наоборот. Во-первых, никаким холодком "не дуло", наоборот, было до безобразия душно и жарко. А, во-вторых, хмель "не слетал", а - тупо и целенаправленно - оккупировал головы празднующих...
- Блин, как голова-то трещит, мать его - стонал утром Гришка. - Эх, пивка бы сейчас глотнуть.... Интересно, а чем вчерашний вечер закончился-завершился? Надёюсь, без всяческих гадких непотребств? Непотребств - в самом широком смысле этого многогранного термина?
Вопросы эти изначально являлись риторическими, так как в квартире кроме Григория никого не было.
Уточним сразу, на берегу, в запущенной и обшарпанной холостяцкой квартире. Так, вот, получилось, бурная жизнь и постоянные разъезды, они - никоим образом - не способствуют созданию крепкой семьи. Они, между нами говоря, ничему дельному, вообще, не способствуют. Разве только кругозор расширяют, повышают остроту мироощущения и способствуют формированию философского взгляда на жизнь...
- Может, оно и к лучшему, что вчера с той блондиночкой ничего конкретного не склеилось, - не вставая с дивана, пробормотал Гришка. - Поцеловались немного в танце, да пару-тройку минут пообжимались в укромном уголке. Дальше, судя по моему сегодняшнему одиночеству, дело не продвинулось.... Почему - к лучшему? Ну, как же, плавали - знаем. Дело-то обычное. Приводишь с вечера в дом симпатичную девицу. А утром глаза открываешь и медленно офигиваешь - рядом с тобой лежит самая натуральная и законченная мымра. Которая, как выясняется немного позже, является - ко всему прочему - лярвой, курвой и стервой. Проходили уже. Причём, неоднократно.... Интересно, а как я, всё же, дома оказался? Надо будет потом уточнить у Серёги. Эх, пивка бы глотнуть...
А, вот, пиво - на ближайшие сутки - ему было противопоказано. Вернее, категорически запрещено строгими правилами Дозора. С двенадцати часов дня Гришка заступал на суточное дежурство по благословенному Купчино.
В чём заключались должностные обязанности дежурного? Находиться в полной боевой готовности и терпеливо ждать. Чего - ждать? Телефонного звонка от диспетчера. Или, к примеру, электронного письма. Получив сообщение, дежурный должен выдвинутся на обозначенное место и разобраться с возникшей негативной ситуацией. Разобраться - это как? Убить? Не обязательно. Просто "разобраться по собственному усмотрению". То бишь, Дозор безоговорочно доверял своим дежурным...
В десять пятьдесят Гришка, задействовав остатки силы воли, покинул гостеприимный диван и занялся собственной комплексной реанимацией. В оздоровительный комплекс входили следующие элементы, выполняемые последовательно: ледяной душ, полноценная разминка из арсенала мастера карате-до, контрастный душ, большая кружка крепкого-крепкого кофе (без молока и сахара), яичница (из четырёх яиц), два бутерброда с полукопчёной колбасой.
В двенадцать ноль-ноль он, подготовив всё необходимое, заступил на пост. То есть, уселся за хлипкий компьютерный столик, на котором располагался навороченный ноутбук.
Зайдя на нужный сайт, Гришка недовольно проворчал:
- Ну, вот, полное отсутствие новостей. По всему городу объявлена так называемая "белая полоса". Значит, уже двое суток маньяки, педофилы и прочие кровавые уроды себя никак не проявляли.... Впрочем, ничего странного, наш Дозор-то не дремлет. Только за последние полгода ликвидировали десятка три-четыре профильных субчиков.... Всё это, конечно, хорошо, правильно и мило. Но, я-то? Пивка бы. Типа - не пьянства ради, а здоровья для. Нет, понимаешь, сиди возле компьютера, как привязанный. Терпеть ненавижу такие спокойные и скучные дежурства. Ладно, раз такое дело - займёмся денежной тематикой...
Он отключил Интернет, вошёл в "Мои документы" и принялся дописывать позавчерашнюю статью о "преимуществах белёной целлюлозы, произведённой из сибирской лиственницы".
Последние полтора года Григорий Антонов являлся "свободным художником от литературы". То есть, писал по заказам отраслевых журналов, газет и сайтов - совершенно на любую тематику - пространные статьи и аналитические обзоры. Много денег эта деятельность не приносила, но на скромное существование вполне хватало. В том плане, что смерть от голода Гришке не грозила. Да и Дозор - время от времени - подбрасывал копейку. Типа - премиальные "за достигнутые успехи в борьбе с разнообразной человеческой гнилью".
Кто конкретно входил в понятие - "человеческая гниль"? Много кто. Маньяки, серийные убийцы, главари уличных банд, педофилы, обычные насильники, криминальные авторитеты, курирующие наркоторговлю и проституцию.... Короче говоря, человекообразные индивидуумы, не достойные именоваться "людьми". Законченные и отвратительные уроды, в отношении которых современные российские Власти проявляли и проявляют ничем неоправданный мягкотелый либерализм.
- Им-то что? - презрительно скривился Гришка. - Я имею в виду зажравшуюся и обнаглевшую в корягу российскую бизнес-политическую элиту. И они, и их детки, да и все родственники живут в престижных районах и трущоб - без надёжной охраны - никогда не посещают. То бишь, не сталкиваются они - нос к носу - с отбросами общества человеческого. Для богатых все кровавые и мерзкие преступления - виртуальны. Мол: - "Слышали, конечно, но лично никогда не сталкивались...". В такой ситуации очень легко быть добрым, либеральным и милосердным. Даже смертную казнь умудрились отменить.... А сколько преступников по-простому откупается, заслав деньги прокурорам и следователям? Да, считай, каждый второй, мать его! Бред законченный.... Как говорится, сытый голодному не товарищ, а вальяжный барин никогда не проникнется проблемами и нуждами голодного холопа.... Ладно, и без них, оторванных от жизни, разберёмся. Кто-то, ведь, должен реально помогать слабым и беззащитным? Кто-то должен карать скотов законченных? Кто-то, естественно, должен. В данном конкретном случае - наш Дозор.... Фу, какая нестерпимая духота! Окна распахнуты настежь, но это почти не помогает - уже весь пропотел, впору футболку с трусами менять.... Надо будет поговорить с Шефом - по поводу внепланового двухнедельного отпуска. Мол, плохо переношу жару, мозги закипают и всё такое. Пора съездить на Кольский полуостров - охладиться, рыбки половить...
Как по-настоящему звали руководителя Дозора, Григорий точно не знал. Некоторые величали его Иваном Петровичем. Другие (незнакомые с первыми), Николаем Борисовичем. Поэтому Гришка всегда и везде именовал шефа - "Шефом". А с его лёгкой руки и большинство соратников по Дозору поступали также. Мол, и суть человека полностью отражает, и от нелогичной путаницы действенно избавляет...
Без двадцати три призывно запиликал мобильник.
- Да, Антонов слушает, - поднеся к уху крохотный тёмно-синий брусок, известил Гришка.
- Привет, Гриня! - насмешливо прошелестел Маринкин голос. - Как жизнь молодая? Как здоровье богатырское?
- Спасибо, терпимо. В том плане, что бывало и хуже...
- Неужели, строгие правила нарушив, пивка глотнул?
- За кого ты меня принимаешь? - искренне возмутился Гришка.
- За тебя, Антонов. За тебя.... Надеюсь, ты не забыл, что я целых семь месяцев являлась твоей гражданской женой?
- Не забыл. Неплохое было времечко. По крайней мере, первые четыре месяца из вышеупомянутых семи.... Кстати, я так толком и не понял, почему ты ушла от меня. Может, прояснишь? Если, конечно, не секрет. Буду, так сказать, признателен...
- Нет, не секрет, - вздохнула Маринка. - Ты, Гриня, редкостная и экзотическая помесь. И этим, блин, всё сказано.
- Кого, пардон, с кем?
- Природного раздолбая и легкомысленного мечтателя.
- Это в том смысле, что я равнодушен к различным бытовым мелочам? - предположил Гришка.
- И это, конечно, тоже. Но главное заключается в другом...
- В чём же, родная?
- В том, что выглядишь ты как взрослый матёрый мужик, а на самом деле являешься - по глубинной сущности - сопливым шестнадцатилетним пацаном, - разозлилась Маринка. - Мало того, что у тебя даже машины нет, так и сами права на её вождение отсутствуют. Мужик, равнодушный к машинам? Неслыханное дело! Ладно, проехали.... Забудем о наших личных разногласиях и трениях. Сегодня я - диспетчер и не более того. Договорились?
- Лады. Выдавай вводную информацию. Слушаю очень внимательно.
- Значится так. Я тебе всё переслала по электронной почте - несколькими файлами. Ознакомишься, не маленький, чай. Там всё доходчиво и однозначно.
- А в чём суть? - уточнил Гришка. - Ежели в двух словах?
- Педофилия. Причём, купчинская.
- Провести жёсткую профилактику? Или?
- Шеф тебе, раздолбаю лысому, почему-то безоговорочно доверяет, - неодобрительно хмыкнула Маринка. - Велел передать, мол, действуй сугубо по обстановке.... Ладно, занимайся делом, не буду отвлекать. Через десять минут на вахту заступит другой дежурный по Купчино. Всё, конец связи. Роджер!
Короткие гудки в телефонной трубке...
Гришка оперативно перекачал файлы из "Почты" в "Мои документы", после чего приступил к изучению полученной информации.
Тщательно изучал и - по устоявшейся давней привычке - мысленно комментировал: - "Ага, закрытый профильный сайт, он же - элитарный клуб по нестандартным интересам. Некая шестнадцатилетняя Матильда продаёт - за пять тысяч долларов - собственную девственность. Мол: - "Ищу нежного, щедрого и опытного мужчину, способного провести практический курс обучения...". Однако, шустрая девица! И денег хочет подзаработать, и практические навыки получить. Да, нынешней молодёжи не откажешь в махровом цинизме и наглом прагматизме.... Фотография означенной Матильды в откровенном купальнике-бикини. Фигурка хоть куда, а стройные ноги растут практически от ушей. Аппетитная барышня, надо признать. Волосы светло-русые. А, вот, лица не рассмотреть - огромные пляжные очки мешают.... Следующий файл. Что тут у нас? Ага, частная переписка. Наши "дозоровские" хакеры, понятное дело, расстарались. Молодцы.... Некто Семён Семёнович - "мужчина нежный, щедрый, страстный, очень опытный и тактичный". Ну-ну, блин горелый.... Вид интеллигентный и субтильный. Тонкие породистые черты лица, лохматая шевелюра, козлиная бородка, яркий шейный платок, завязанный небрежным узлом. Короче говоря, среднестатистический представитель богемы. Что же, такие загадочные и импозантные личности вызывают у молоденьких девушек - по неизвестной причине - доверие и симпатию. Двигаемся дальше.... Судьбоносное свидание назначено на сегодня - восемь тридцать вечера, в недостроенном здании на Малой Балканской. Дверь с красным крестиком. "Стол будет уже накрыт, кроватка застелена свежим постельным бельём. Твой истосковавшийся пупсик...". Тьфу, да и только! Приличных слов нет.... Не знаю, не знаю. Зачем понадобилось недостроенное здание? Сложности какие-то непонятные, так его и растак. Подозрительно. Хотя.... У каждого, как известно, в голове живут собственные усатые тараканы. Не стоит забивать голову разными несущественными мелочами.... Что делать со всем этим? М-м-м.... Наверное, ограничусь "жёсткой профилактикой". То бишь, девице, прочитав короткую лекцию о пользе чистоты нравов, пощечин надаю. Или же ремнём - от всыплю по мягкому месту. Типа - в зависимости от настроения. А импозантному Семёну Семёновичу морду набью и руку - ради пущего эффекта - сломаю. Например, правую.... Стоп-стоп! Семён Семёнович, говоришь? Ну-ка, взглянем на его фотку ещё разок. Если мысленно убрать шевелюру и бородку.... Чёрт! Может, это господин Пегий? Н-не знаю. Ходили упорные слухи, что его с год назад достал-таки московский Дозор. Хотя, железобетонной уверенности в этом нет.... Пегий - тварь серьёзная. Его "методы работы" заключались в следующем. Молоденькая смазливая девчушка (или же девчушки), заманивается в укромное местечко и пичкается хитрыми препаратами, полностью отключающими рассудок и многократно повышающими сексуальную активность. После этого снимается трёх-пяти часовой порнографический фильм. В завершении действа несчастная девица усыпляется, а её органы извлекаются и помещаются в специальные контейнеры - для нужд трансплантологии. Комплексный и безотходный бизнес, так сказать.... Может, поэтому и появилось недостроенное здание в полукилометре от купчинского роддома? Место укромное, из серии - глуше не бывает, зови - не дозовёшься. Может, действительно, Пегий? Чем только чёрт не шутит.... Позвонить Шефу? Несолидно как-то беспокоить. Не с руки опытному боевику - практически на ровном месте - кипежь поднимать. Сам справлюсь...".
Учитывая возможность серьёзного развития событий, Гришка - в качестве боевого арсенала - решил прихватить с собой следующее: семизарядный браунинг, оснащённый глушителем, запасную обойму, дельный нож, бельгийский ножик, "стреляющий" короткими лезвиями, напоминающими слегка расплющенные гвозди, две пары надёжных наручников и пять японских звёздочек.
Для того, чтобы комфортно разместить все эти причиндалы, пришлось, естественно, надеть холщовую мешковатую куртку. Жарковато, конечно же, но ничего не поделаешь...
Квартиру Григорий покинул в восемнадцать ноль-ноль - решил подойти к объекту заранее, осмотреться, принюхаться, ну, и так далее.
От дома - до искомого долгостроя - было около трёх с половиной километров, поэтому он решил не задействовать для передвижения общественный транспорт, тем более что и погода располагала к прогулке - на улице дул прохладный восточный ветерок.
- С Ладоги дует, - тихонько пробормотал Гришка. - На Кариджской косе сейчас, наверняка, окунь отлично клюёт...
Он проходил мимо обшарпанного продуктового павильона, на витрине которого красовалось завлекательное объявление: - "Всегда в продаже - свежее пиво живого брожения! Прямой договор с заводом-производителем! Не будь законченным лохом, утоли свою жажду!".
"Вот же, суки позорные и коварные! Соблазнители хреновы!", - мысленно возмутился Гришка. - "Разве можно так издеваться над людьми? Человек, как известно, слаб. А мне сейчас, перед важной операцией, нервничать противопоказано. Совсем.... Как, спрашивается, можно заниматься серьёзным делом, когда нервная система полностью расшатана? Никак, ясен пень...".
Виновато вздохнув, он вошёл в павильон и купил двухлитровую пластиковую бутылку "Василеостровского светлого".
Гришка, решив что лишние полчаса у него есть, свернул направо - в сторону местного парка. Вернее, большого сквера, огороженного по периметру густым кустарником и покрытого густой сетью гравийных дорожек.
В обычное время по этим дорожкам трусили упорные бегуны, заботящиеся о своём здоровье, и неторопливо перемещались мамочки с детскими колясками. Но разгар лета - период особый. Мамочки - вместе с младенцами - разъехались по дачам. А, бегуны? Они, скорее всего, переключившись на оздоровительное плавание, отправились на морские курорты...
Григорий - в гордом одиночестве - неторопливо шагал по крайней левой дорожке и беззаботно наслаждался живительным вкусом пенного напитка. Самочувствие и настроение предсказуемо улучшались прямо на глазах...
Впереди замаячила просторная голубая беседка, в которой расположились два человека. Гришка, насторожившись, резко остановился - неподалёку от парковой беседки был припаркован приметный тёмно-бордовый джип.
Вообще-то, многочисленные знаки-кирпичи запрещали машинам появляться в сквере. Но этот джип принадлежал Бесу, который давно уже привык плевать на все запрещающие знаки, правила и законы.
Когда-то давно Беса звали - "Васька Харитонов", и трудился он - в качестве второго секретаря - во Фрунзенском райкоме ВЛКСМ города-героя Ленинграда. Потом началась бестолковая Перестройка, и Ленинград преобразовался в Санкт-Петербург. Васька же - сугубо для начала - подался в кооператоры, а чуть позже переквалифицировался в идейного рэкетира и стал именоваться - "Бесом".
Потом к Власти пришёл Владимир Путин и начал против "братков" необъявленную войну. Одних рэкетиров перестреляли хмурые ребята из "Белой стрелы", других посадили на приличные сроки, третьи - те, кто посообразительнее - успели перейти в разряд законопослушных бизнесменов и мирных партийных функционеров. Бес, как это и непечально, попал во вторую группу...
Отсидев около восьми лет, он вернулся в родимое Купчино. Вернулся, остепенился, завязал с криминальным прошлым, даже устроился на престижную и высокооплачиваемую работу - помощником депутата к одному из подельников прошлых лет, оказавшемуся на удивление дальновидным, ушлым и пробивным. Устроиться-то устроился. А, как быть со старыми привычками и понятиями? Вот, то-то и оно...
"За задней стенкой беседки растёт высокий густой кустарник", - педантично отправляя в урну пустую пластиковую бутылку, отметил Гришка. - "Подобраться да и послушать, что у Беса на уме? Вдруг, удастся узнать что-нибудь важное и актуальное? Опять же, в кустиках можно будет и пописать...".
Через несколько минут он занял намеченную позицию.
- Где же она? - нетерпеливо спросил Бес. - Опаздывает. Может, передумала?
- Не гони волну, уважаемый, - посоветовал незнакомый хриплый голос, в котором угадывался лёгкий грузинский акцент. - Появится наша прекрасная Сева. Никуда не денется. Говорят, что у неё совсем плохо с деньгами. Мол, покойный академик был человеком небедным, но очень скрытным. То есть, копыта неожиданно откинул, а жёнушка так и не узнала, где бабло лежит.... Ага, такси остановилось. Приехала, голубушка расписная, к нам идёт. Красивая деваха, стильная. А машина, естественно, осталась на месте.
- Это точно Сева? - забеспокоился Бес. - Ошибки быть не может?
- Я же с ней лично не знаком, только фотки видел в глянцевых журналах.... Не, точно - она. Гадом буду. Только постарела малость. Надо думать, от переживаний...
"У женщины - мужское имя?", - осторожно выглядывая из-за кустов, засомневался Сева. - "А, вот, это кто. Северина Никонова-Логинова, модная фотомодель. Известная в мире гламура как - "Сева". Интересный поворот событий...".
Женщина, идущая по гравийной дорожке сквера, была одета в летний брючный костюм цвета выдержанного ирландского виски. Не очень-то и высокая, не очень-то и молодая - уже за тридцать. Рыжеволосая и коротко-стриженная. Но очень стройная и грациозная, с характерной кошачьей походкой.
Короче говоря, ничего особенного, но глупое Гришкино сердце, явственно вздрогнув, забилось учащённо и неровно.
- Северина Ивановна, наяда! - весенним курским соловьём принялся заливаться Бес. - Ваша неземная красота способна сразить наповал кого угодно! Мы польщены вашим визитом...
- Не утруждайте себя пустой болтовнёй, господин Харитонов, - высокомерно усмехнулась женщина.
- Даже так? - искренне удивился Бес. - Вы умудрились навести справки относительно моей скромной персоны?
- Ага, я девушка серьёзная и предусмотрительная.
- Значит, и мне нет нужды представляться? - уточнил голос с лёгким грузинским акцентом.
- Угадали, уважаемый дато-батоно.
- Что же, бывает.... Проходите, прелестница, присаживайтесь на скамеечку.... Поговорим начистоту?
- Поговорим, - покладисто согласилась фотомодель. - Итак, господа, сразу перехожу к делу. Полтора года назад был убит мой муж, известный учёный Виктор Степанович Логинов. То есть, застрелен на пороге нашего загородного подмосковного дома, после чего сам дом был подвергнут обыску. Вернее, перерыт сверху донизу и разорён. Вся мебель была разобрана и разбита на составные части, кроватные матрасы распороты, даже пальмы-фикусы выдрали из кадок.... Не прошло и трёх месяцев после похорон, как мне стали поступать предложения - продать научные архивы покойного супруга. Эти предложения исходили от непонятных и мутных посредников, которые не внушали доверия. Поэтому я выдвинула непреложное условие, мол, буду вести переговоры только напрямую. То бишь, непосредственно с заинтересованной стороной.... Пока я всё верно излагаю?
- Абсолютно, - подтвердил неизвестный грузин.
- Месяц назад - некто Бес - вышел на меня и предложил встретиться. Что же, как видите, это предложение принято. Более того, я сразу же сообщаю, что готова продать архивы покойного мужа.
- Цена вопроса?
- Она состоит из двух частей. То есть, из материальной и информационной. Материальная - миллион Евро...
- Сколько-сколько? - картинно взвыл Бес. - Да вы, милочка, с ума сошли...
- Не смейте меня перебивать! - вспылила Северина. - И не "милочка" я вам! Много возомнили о себе, гражданин Харитонов.... Итак, один миллион Евро. Причём, старыми купюрами, номиналом по "сто" и "двести" в равных пропорциях.... Информационная часть. Я хочу знать имя человека, "заказавшего" моего мужа. Естественно, необходимы и железобетонные доказательства.
- Э-э-э, м-м-м, - замялся грузин. - Но, позвольте...
- Не позволю! Не перебивать! Продолжаю.... Предлагается следующая схема взаимообмена. Интересующий вас архив находится в хранилище одного крупного питерского банка. В бронированной ячейке, хитрый замок-запор которой настроен на папиллярный рисунок указательного пальца моей правой руки. "Живого" пальца, подчёркиваю. Причём, сама я должна - при отпирании - находится в адекватном, то есть, в обычном состоянии.
- Что вы имеете в виду?
- То и имею, - презрительно усмехнулась женщина. - Я никогда не страдала избыточной наивностью и доверчивостью.... В том плане, что не стоит меня запугивать, третировать, похищать и пытать. В нервном и стрессовом состоянии у любого человека повышается потоотделение и учащается пульс. Датчик замка это сразу же почувствует и не подаст сигнала на открытие дверцы ячейки.
- Сильно заморочено, - уважительно протянул Бес.
- А, то.... Итак. Созваниваемся, скажем, через неделю. Если у вас всё будет готово, то я сообщу название банка и назначу дату и время встречи. В хранилище банка войдём вчетвером: я, два банковских служащих и один из вас. Естественно, с объёмным дипломатом, в котором должны находиться деньги и папочка с чётким компроматом на искомого фигуранта.... На месте дипломат открывается. Банковские клерки старательно пересчитывают купюры и проверяют их на подлинность. Я же знакомлюсь с предоставленной вами информацией. Допустим, она произвела на меня должное впечатление. Тогда я открываю ячейку, и ценности меняются местами. То бишь, интересующий вас архив перемещается в дипломат, а деньги и папка, соответственно, в банковскую ячейку. После этого, довольные друг другом, мы расходимся в разные стороны - как белоснежные пассажирские лайнеры в безбрежном изумрудно-лазоревом океане...
- А где гарантии, что архивы академика окажутся настоящими и полными?
- Прекращайте заниматься глупостями, - посоветовала Северина. - Я же ещё жить хочу. Желательно беззаботно и богато.... Всё, разговор закончен. Жду вашего звонка. Всех благ, господа!
Едва слышно прошелестели лёгкие шаги.
- Что думаешь по этому поводу, кацо? - минуты через две поинтересовался Бес.
- Думать, брат, дело не наше, - глубокомысленно известил голос с лёгким грузинским акцентом. - Доложу Хозяину, пусть напрягает извилины. Ему это по должности высокой положено.... Сама барышня? Шик, блеск и полный отпад. Вот, послушай:
Чистый слог - он нам - завещан Богом.
Стройный стан - на много лет назад.
Осень - затаилась - за порогом.
Листья жёлтые - над городом - летят...
Листья жёлтые - спускаются - на озеро.
Между листьями - лишь - серые глаза.
И звучит - далёкая - мелодия.
В воду падает - нежданная слеза.
Догорит костёр - и я уеду.
В те места, где не был - двадцать лет.
Подновлю могилки - бабке, деду.
Встречу странный, призрачный рассвет.
И пойду гулять - тишком - по городу.
Веря, что случайно - навсегда.
Встречу серые - похожие на омут,
Милые, знакомые глаза...
Встречу серые - похожие на омут,
Милые, знакомые глаза...
- О чём это ты, брателло? - опешил Бес.
- Да, так. Глаза у этой Северины.... Школьные годы напомнили. Извини...
Под ногой у Григория предательски хрустнула сухая ветка.
- В кустах - за беседкой - кто-то прячется. Он, наверняка, всё слышал, - весенней голодной гадюкой прошипел Бес и тут же перешёл на крик: - Бугай, Сивый, ко мне! Быстрее! Поймать шпиона!
- Пристрелить его! - уточнил неизвестный грузин. - Нашпиговать маслинами по полной программе...
Гришка, выхватывая из-за пояса браунинг, со всех ног побежал вдоль кустарника.
По правому плечу что-то чиркнуло.
"У преследователей, судя по всему, пистолеты тоже оснащены глушителями", - предостерёг опытный внутренний голос. - "Это, братец, серьёзно. Не получится - соскочить по-лёгкому. Придётся, всё-таки, вступить в локальное боестолкновение...".
Он резко прыгнул в сторону, оказавшись в кустарнике, развернулся и, наспех прицелившись в неясный тёмный силуэт, плавно надавил на спусковой крючок.
- Ох! - падая, болезненно выдохнул преследователь. - Босс, он вооружён! Правую бочину мне прострелил...
- Окружить его! - долетел издалека голос Беса. - Слон, заходи слева! Мочить урода! Головами отвечаете...