"Кому сейчас легко? Да всем, по сравнению со мной!" Так думала молодая ведьмочка, не по своей воле попав в ведучилище "Ведуны". Теперь так думают все обитатели Ведунов... ОСТОРОЖНО - СТЁБ! ЧЕРНОВИК Буду рада отзывам и оценкам. ЗАКОНЧЕНО. Часть текста отсутствует по договору с издательством. Вышла в Альфа-Книге в октябре 2015 года.
Купить, жми на картинку.
"Ведическое училище. Кумпарсита"
Богданова Екатерина
Стёб
ПРОЛОГ.
- Всё Параська! Кончилось моё терпение, поедешь в 'Ведуны' учиться! - бабуля подпёрла кулаками тощие бока и сделала страшное лицо. Ну, это она думает, что страшное. А лично мне было бы смешно, если бы она не назвала меня так.
- Бусь, не бузи, а. И не называй меня Параськой! Меня это бесит! Я Сита! В крайнем случае - Кумпарсита. - спасибо папочке, ррррр.
В подтверждение моего праведного гнева незапланированно включилась посудомойка, и открылся водопроводный кран.
- Вот! Вот об этом и речь, - продолжала бушевать буся.
Бабушка у меня добрая, но ведьма она. Как есть ведьма, что по сути, что по призванию. Одно плохо, не простая ведьма, а потомственная. Вот и мне досталось от щедрот. Я ж потомство, а значит тоже ведьма. Мама поступила мудро - слиняла в лучший мир и теперь только изредка приходит проведать, а я тут с бусей воюю. Не хочет она, видите ли, чтобы я неучем осталась и дар свой великий принесла в жертву индустриальной культуре нашего немагического мира. Только мне этот дар ваааще не нужен. Я смогла пробиться в РУДН на бесплатное, и теперь меня оттуда фиг кто выковыряет, вот! А буся заладила со своей шарагой. Сама там отучилась, и что? Трёшка в спальном районе, испортившийся, от постоянного общения с повёрнутыми на магии психами, характер и пенсия-минималка. Красотааа! Ну бывает, не сдержусь иногда, сломаю что-нибудь случайно или напугаю кого. Так бабуля память подчистит и все дела. А тут упёрлась - идёшь в Ведуны, и всё тут.
Стоим с бусей посреди кухни с видом 'врагу не сдаётся наш гордый варяг' и взглядами бодаемся. От бодания отвлек мобильник, заоравший на всю кухню: 'О боже, какой мужчина...'. Дааа, Макс - парень хоть куда, одно плохо - он об этом знает.
- Бусь, пять сек, я отвечу, и продолжим в казаков-разбойников играть, - и в трубку, - Я вас...
А трубка сообщает мне голосом няшного Максика, что он таки урвал у перекупов билеты в третий ряд на Золотой граммофон, и теперь я ему должна.
- Аааа!!! - завопила, прыгая по кухне и расцеловывая бабулю. - Я в теме! Я буду в ящике! Бусь, давай позже поругаемся, лады? Мне сейчас позарез насчёт платья перетереть надо.
- Ага, научат, - поддакиваю бусе, не особо слушая, о чём она там лопочет, и ищу в телефоне номер Ритки Звельнер, она хвасталась, что её папандр из Парижа модельных шмоток ворох припёр. А у нас телосложение почти одинаковое, так что Ритулька попала.
- Так ты согласна? - гнёт свою линию буся.
- Да, - ответила я мобиле, махнула бабуле рукой, мол, потом договорим, и пошла на балкон, окучивать Ритку.
Рита сдалась после того, как я напомнила, у кого она якобы ночует, когда устраивает рейды по клубам. И, окрылённая предвкушением своего триумфа, завалилась в ванну, предварительно взбив пену взглядом. Перестаралась, правда, пришлось лишнюю пену в раковине смывать.
Включила любимую подборку зарубежек, нацепила наушники и начала кайфовать. И, как всегда, уснула где-то на третьей песне.
Часть первая: 'Не родись... в общем, не родись, а коли родился - мучайся!'
- Девушка, девушка. Просыпайтесь, приехали, - кто-то настойчиво тряс меня за плечо.
- Бусь, я ещё немного поваляюсь, - пробурчала и резко открыла глаза. - Что за... Вы кто?
Передо мной стояла здоровая тётка с висящей на плече потрёпанной сумкой, из которой торчал краешек ленты отрывных талонов на проезд. Огляделась. Я сидела в старом, грязном автобусе, на соседнем сиденье стояла моя дорожная сумка с гордым значком 'Nike', приобретённая на китайском рынке, и больше в автобусе никого не было.
- Приехали, говорю. Конечная. Вылезайте, нам на базу пора.
Ещё раз огляделась и поняла!
- Ну, бабуля! Ты у меня ещё попляшешь! - буся таки отправила меня в свою шарагу.
- Выметайся, соплячка! - возмутилась тётка. - Я те покажу бабулю!
Я подскочила и рванула на выход. Кто ж знал, что эта необъятная тётя мои слова на свой счёт примет. Вывалилась из автобуса и утонула новыми кроссами в пятисантиметровом слое дорожной пыли. И чуть не приложилась носом в эту пыль, когда по спине шарахнуло выброшенной вдогонку сумкой. Дверь закрылась, и автобус укатил в неизвестном направлении.
Так, а куда меня-то занесло? Осмотрелась и поняла, что я в лесу. Дорога была узкой и ухабистой, напротив меня стоял покосившийся козырёк остановки, надпись на котором гласила: 'Дачный посёлок ..едуны'. На месте буквы 'В' зияла проеденная ржавчиной дыра. Кипец. Вот я попала. И где эти едуны? Повертела головой и заметила две колеи, уводящие вглубь леса. Подобрала сумку, отряхнула от пыли, чихнула пару раз и потопала навстречу неприятностям.
Неприятности оказались совсем недалеко, прямо за поворотом. Покосившийся не крашенный дощатый забор, ворота, тоже не первой свежести, и написанное грязно-жёлтой краской прямо на створках ворот 'Ведуны'. Хоть здесь все буквы на месте. Бодро подошла к архитектурному ископаемому и толкнула створки. Ага, размечталась! Ворота оказались заперты. Поколотила по жалобно скрипящим доскам, поорала всякий бред, вроде 'Открывайте, а то сама войду' или 'Людиии, вы где? Я ведьма, впустите, пожалуйста'. Никто не проникся ни угрозами, ни мольбами, а комары уже основательно обглодали всё, до чего могли добраться.
- Ах, так, значит? - разозлилась я. - Да кому вы нужны? Сейчас выйду на нормальную дорогу и стопану кого-нибудь. Попрятались за воротами! Да чтоб их разорвало! - пнула кривую створку и отвернулась.
А за спиной раздался треск, очень ломающиеся доски напоминающий. Медленно развернулась и узрела... Кипец мне!
Я сидела в обычной, ничем не отличающейся от других, преподской. А эти самые преподы, в количестве семи штук, пялились на меня, как на восьмое чудо света и чего-то ждали. Дождались. В кабинет влетела растрёпанная запыхавшаяся тётка с листком в руке.
- Вот, по факсу пришло. Фууух, дайте отдышаться. Сверху приказом на директора прикрыло, а я и ни к чему.
- Бардак у вас тут, уважаемые! - авторитетно заявила я. - Меня такое учебное заведение не устраивает, отправляйте-ка меня домой.
Самый дряхлый из присутствующих здесь старичков протянул руку, и секретарша отдала ему свою находку. Дедуля, который, видимо, был ровесником разнесённых мною в щепки ворот, нацепил на нос очки с толстенными линзами и начал изучать содержимое бумаженции. Получалось у него не очень, руки тряслись, и листок трепыхался как простынь на ветру. Все молчали, выжидательно глядя на старичка. Он пожевал губами, положил листок на стол и скрипучим слабым голоском произнёс:
- Видишь ли, Кумпарсита, я уже месяц как на пенсии, и не имею права ни принять тебя на обучение, ни отчислить. Запрос бабушка прислала? - я кивнула, - Так вот, запрос твоя бабушка составила грамотно, отпущу я тебя, ты чего-нибудь нахулиганишь, а мне потом отвечать? Вот приедет новый директор, он и решит. А ты пока, детонька, здесь поживи, пообвыкнись. Глядишь, ещё и не захочешь уезжать-то.
- И когда этот ваш новый директор приедет? - недовольно спросила, уже догадываясь, что бабуля меня на принудительное обучение по причине угрозы обществу записала. Вот удружила! Теперь мне здесь не меньше семестра куковать, потому, что ни один директор с такой формулировкой заявления сразу меня не отпустит. Сначала присмотрится, убедится, что я не опасна для окружающих и не рассекречу существование маг-мира, и только потом, может быть, меня отправят домой со справкой о соцпригодности. Короче, невезуха полная!
- Так он, директор новый, ещё на прошлой неделе должен был прибыть, да задержался. Позвонил и предупредил, что к началу учебного года точно будет, - ответила на мой вопрос секретарша.
Ага, а у нас сегодня какое число? Достала мобильник, связи, конечно же, нет, только экстренная. В девять-один-один позвонить что ли? Может, заберут меня отсюда, если скажу, что эти похитили? А число сегодня - двадцать пятое августа.
- А студенты где? У вас здесь глухо, как в танке.
- Так через пару дней прибывать начнут, - всплеснула руками всё та же секретарша.
А преподы сидят, смотрят на меня круглыми глазами и молчат.
- Пойдём, я тебя в общежитие размещу. Куда её, Фёдор Генрихович, на ведическое? - это она у бывшего начальства спросила.
- Даже и не знаю, после ворот-то, - развёл руками Генрихович. - Сели пока к ведьмам. Потом разберётесь.
Я подхватила пыльную сумку и потопала за деятельной тёткой. Хоть кто-то здесь в адеквате. Мы вышли из единственного в 'дачном посёлке' одноэтажного здания, ну кроме хозпостроек, и пошли к стоящим на отшибе трём пятиэтажкам.
- Это общежитие ведунов, - секретарша показала на одно из зданий.
- А остальные? - я правда удивилась. Это же ведическое училище, значит здесь все ведуны.
- Вон то для кинэтиков, - тётка показала на соседний дом, - А это, - ткнула пальцем в самую страшную, обшарпанную и покрытую плесенью пятиэтажку, - видящие заселяют. Ты туда лучше не ходи и на болтовню их внимания не обращай.
- Так здесь что, помимо ведунов ещё кто-то учится? - и что за звери здесь ещё водятся? Куда меня буся сбагрила? Но это я только подумала, не хотелось обижать единственного нормального человека среди 'дачников'.
- Конечно! - гордо заявила секретарша. - Кинэтический курс, это те, кто обладает телекинезом, пирокинезом и прочими слабомагическими талантами. И Видящие, это те, кто видит призраков, будущее и прошлое.
Тётка затихла и уставилась на меня, видно, ожидая щенячьего восторга по поводу продвинутости их шараги.
- А как вас зовут? - спросила, чтобы знать, кого напрягать, если что-то понадобится. Неизвестно ещё, чего мне бабуля в сумку напихала.
Секретарша, по-моему, обиделась, что я не прониклась обширностью специализаций сего учебного заведеньица, и недовольно пробурчала:
Меня запёрли на пятый этаж, как говорится, выше только звёзды. Эх, плакал мой Золотой граммофон.
- Пока одна будешь, а там видно будет. Может, кого подселим, - сказала Ирина Алексевна, отдавая мне ключ от комнаты с двумя двухъярусными кроватями, стареньким холодильником, шатающимся столом и четырьмя стульями, два из которых были колченогими.
- А я есть хочу! - вспомнила о насущном.
- Столовая пока не работает, будешь с нами питаться. Подходи к преподавательской в семь часов.
И секретарша ушла. Вот чего мне стоило повосхищаться их шарагой? Теперь дуться будет.
Обыскала сумку и обнаружила всё, что нужно для счастья! Любимые домашние шмотки, плеер со всеми своими флэшками, ну и средства гигиены. Застелила откопанным со дна сумки любимым бельём с дельфинами постель и завалилась слушать музыку.
- Ишь, развалилась! Понаселили тут бездарей, - донеслось с верхней койки.
Я встала, заглянула на второй ярус и прифигела настолько, что села на пол.
На кровати развалился здоровенный длинноволосый парень в одних трусах. Только он был прозрачный, как мама, когда меня навещала. Короче, в моей комнате, на кровати валялось натуральное привидение в трусах. Это уже не кипец, это абзац полный!
- Чего пялишься? Мужика никогда не видела? - продолжил наезд здоровяк. Хих, привидение здоровяк.
- Такого не видела, - честно призналась. - Всё чаще как-то живые попадались.
- Ну и зря! - заявил типок в трусах. - Много потеряла.
- Эт вряаад ли, - встала с пола, отряхнула шорты и поинтересовалась: - Чего припёрся?
- Это я припёрся? - натурально взволновалось привидение. Оно пошло волнами, отлепилось от койки и спустилось ко мне, - Я здесь уже знаешь сколько живу?
- Сколько? - а про себя подумала: 'это ты загнул - 'живу'.
Дааа, эта птица говорун умом и сообразительностью явно не отличается.
- Ну так дай другим пожить. Выметайся давай! - страха я совсем не испытывала. Мамины визиты приучили к такому зрелищу, как полупрозрачный собеседник. А вот неудобно было. Это, как ни крути, мужчина, и неизвестно, сколько он тут провалялся, а я недавно переодевалась. Нет, я далеко не скромница, но бегать топлес перед незнакомым мужиком, пусть и бестелесным, это уже перебор.
- Как это выметайся? Я никуда не пойду, я здесь первый был, - удивился амбал.
- А мне теперь что, в коридоре жить? Выметайся, сказала! А то директора позову, - этот тупизень меня уже реально бесить начал.
- Это кого? Генриховича чтоль? Так он выше второго этажа уже лет десять как не поднимается! Да ты не волнуйся, девонька, соседями будем, - и призрак в трусах громко заржал.
Ладно, потом с этим глюком разберусь. По-любому у них здесь есть какие-то средства борьбы с такими паразитами.
- Ты б оделся, что ли, - сказала, чтоб хоть что-то сказать.
- Так не могу, в чём преставился, в том теперь и живу, - развёл руками парень.
Вот интересно, сколько времени с его смерти прошло? Призраки вообще умнеют, или нет? Судя по этому индивиду, как был тупым амбалом, так и остался. Вот как можно сказать такую бредятину: 'как преставился, так и ЖИВУ'? Текать отседа надо, как говорит баба Юзя из соседнего подъезда.
- Ну и как тебя кличут, соседушка? - Карлсон, блин, недоделанный. Тот хоть с пропеллером был, а мне в трусах достался!
- Остап, - степенно склонил голову призрачный бугай в семейниках.
- Бендер? - поинтересовалась ради прикола.
- Неее, Селивановы мы, - пробасил Ося.
- Значит так, Ося, ты сейчас уходишь в стену, ну или в пол, что больше нравится, и не отсвечиваешь. Если будешь хорошо себя вести, так и быть, разрешу в гости заглядывать. А достанешь - развею! - нагло соврала я.
Я ж не учёная ведьма и понятия не имею, как потусторонние сущности развеивать. Вот буся у меня в этом спец. Я ей так и не рассказала про маму. Бабуля свято верит в то, что после смерти остаётся только отпечаток былой личности, жалкая копия, не имеющая права на существование. Но Ося-то не в курсе, что я неуч. Он моей угрозой проникся и начал медленно проваливаться в пол. Потом вдруг вспыхнул, проявляясь чётче, и вынырнул обратно.
- А не развеешь! - подбоченился и выдал: - Ты первокурсница, тебе на территории общежития колдовать запрещено. Сразу отчислят!
- Вооот даже как, - протянула я. - Слушай, Ося, да ты гений! Даже, говоришь, за мелкое колдовство отчислят?
- Ну да, - не понял моего воодушевления парень.
- Так это ж то, что доктор прописал! Я им тут такой Хэллоуин устрою, что они меня сами умолять будут, чтобы ушла!
На ужин я отправилась в прекрасном настроении, без проблем избавившись от Оси. Я ему просто рассказала, как сюда попала, и насколько мне 'дорога' эта шарага. На шарагу, кстати, привиденька реально обиделся.
Кормили местных переносчиков знания вполне сносно, и я наслаждалась едой, демонстративно не замечая настороженных взглядов в свою сторону. Ну подумаешь, ворота сломала! Пацаны на отработке новые поставят. Ну рассыпались потом щепки в пепел, так им же лучше. Ветром сдуло, и убирать не надо! После ужина подошла к Алексеевне и узнала про завтрак и обед. По соседним комнатам в поисках перекуса не прошвырнёшься, там пока никого, столовка закрыта. А я существо нежное и голодать не приученное. Зверею с голодухи, короче.
Ночь прошла тихо и без неживых гостей, да и без живых тоже. А утром проснулась от шума за окном. Я его на ночь открытым оставила. Москитная сетка здесь есть, а свежий воздух хоть немного перебивает общажный, недомашний запах. Выглянула и поняла причину переполоха. Студенты съезжаться начали, а ворот-то нет. Вот они и обсуждают сей прискорбный факт, выдвигая версии по поводу причины отсутствия одного из местных раритетов.
- Мож на реставрацию забрали? - пискляво предположил какой-то парень.
- Да завалились, скорее всего, - ответила явно девушка.
- Вы что? Они же магией напитаны! Нападение на училище было! Только сильный маг или ведун мог снести защиту и уничтожить ворота, - это был точно старшекурсник, голос у него был уже взрослый, мужской. А вообще, с пятого этажа попробуй разбери, кто из них кто.
- Да кому оно надо? Здесь же ничего ценного не было, - заявила какая-то девица, явно намекая, что ценность здесь всего одна, и это она.
И все умолкли, разбредаясь по общагам. Ох, чую, придётся мне ещё столкнуться с местной королевой. Ну ничего, мы ей быстро корону на глазёнки натянем.
Общежитие наполнилось шумом и голосами студентов. Три верхних этажа были женскими, а потому я сразу направилась к лестнице. Посмотрим, какие в Ведунах ведуны водятся. Встречающиеся по дороге ведьмочки косились, но не заговаривали, а мне это и не нужно было. Надо найти какого-нибудь простоватого болтливого второкурсника и получить от него максимум информации о законах 'курятника', а то ж заклюют и как звать не спросят.
- Ой, какие у нас тут свеженькие ведьмочки завелись, - послышалось из-за спины, когда я уже заходила на второй этаж. - Это ты удачно заблудилась, детка. Пойдём-ка ко мне в комнату, я тебе всё про 'Ведуны' расскажу и даже покажу.
Я резко развернулась и узрела поднимающегося по лестнице эдакого парня с обложки. Высокий, в меру мускулистый, коротко остриженные блондинистые вьющиеся волосы, солнцезащитные очки, широкие скулы и белоснежная улыбка во все тридцать два. Одет в облегающие джинсы и футболку-безрукавку. И всё это можно описать одним словом - пикапер.
- Я тебя во дворе не видел. И как такая лапочка ускользнула от меня? - спросил блондин, подойдя ко мне вплотную. - На, в мою комнату отнесёшь, - это он проходящему мимо худенькому длинноволосому пареньку. И впихнул несопротивляющемуся пацану свою огромную сумищу. Тот пошатнулся, но устоял. Повесил сумку на плечо, второе его собственная оттягивала, и обречённо поплёлся дальше.
- Слыш ты, гламур недоделанный, отвали по-хорошему. А во дворе ты меня не видел потому, что я не собираюсь в вашей шараге учиться, - попёрла я на красавчика, смутно Макса мне напоминающего. Жалко мне стало того несчастного хлюпика, на которого он своё барахло скинул. А так, может, отстанет и вещички свои сам в комнату потащит.
- Ммм, так мы ещё и коготки выпускать умеем, - промурлыкал блондин.
- Блонди, отвянь. Не до тебя мне сейчас, - и дунула на парня. Его снесло к стене, по ней блондинчик и стёк на пол. А по общаге разнёсся вой пожарной сигнализации.
Сижу опять в преподской. На меня пялятся два дедуси и одна ведьминской наружности бабуся. А мне неудобно, как была в майке-борцовке и коротких шортиках, так и сгребли два дюжих молодца старшекурсника, представившихся дежурными по общежитию.
- Эээ, Кумпарсита, - неуверенно начал один из старичков, - я, как куратор Ведического факультета, должен отреагировать на нарушение непреложного правила. Вы применили магические способности в стенах общежития, не пройдя посвящение и не имея допуска. И я должен вынести на педагогический совет предложение о вашем отчислении.
- Так выносите! - даже радости скрывать не стала.
- Понимаете, Кумпарсита, дело в том, что вы ещё не зачислены на мой факультет, и единственное, положенное в случае подобного нарушения, наказание к вам не применимо. А потому, - старик замялся, - я принял решение применить другую меру наказания. Сегодня начали съезжаться студенты, а персонал ещё не весь вернулся из отпусков, - опять пауза. - В общем, мы приняли решение, что вы будете помогать в столовой. Мыть посуду в течение пяти дней, до приезда штатной посудомойки.
- Чего? Вы что, совсем тут в лесу своём умом все тронулись? - я была в шоке, как та звезда. - Трудовое рабство - это не про меня, уважаемый. Отправляйте меня домой!
- Не могу, - развёл руками куратор.
- А где ваш этот, забыла как его, Генрихович? - может, получится уломать старичка, чтобы задним числом мне справочку оформил.
- Фёдору Генриховичу, к сожалению, нездоровится, и он не сможет вас принять. Подождите прибытия нового директора. А сейчас идите в столовую, только сначала переоденьтесь, - безапелляционно проговорил старик, и я поняла, что он не так слаб, как кажется на первый взгляд. Сила духа точно на высоте, а тело... а что тело? Маги и ведьмаки после одряхления ещё лет пятьдесят белый свет коптят. Неужели передо мной ведьмак? Это же вымирающий вид! Сейчас только ведуны остались, а настоящих ведьмаков днём с огнём не сыщешь. Я и спросила прямо в лоб:
- Вы ведьмак?
Старичок вдруг выпрямился, став сантиметров на двадцать выше, расправил плечи и как гаркнет:
- Марш в столовую!
'Не, точно ведьмак', - думала на бегу. Когда он заорал, да ещё и глазами своими блёклыми на меня засверкал, я так стартанула, что остановилась только перед дверью в общагу.
До комнаты добралась без приключений. Правда, шушукались все за спиной, а одна деваха пальцем на меня показала.
Я остановилась и, повернувшись к ней, громко произнесла:
- Ещё раз, и откушу по локоть. У нас в семье каннибализм приветствуется.
На этаже воцарилась тишина. И в этой тишине чётко прозвучал стук каблуков по бетонному полу.
- Иди вещи собирай, выскочка, - это у меня за спиной какая-то кобылица подковами цокает.
Повернулась и увидела, похоже, местную королеву. Ярко рыжие волосы, зелёные глаза, до противного красивая мордашка, и печать отсутствия интеллекта в выражении этой мордашки. Зато гонору - вагон с доп.прицепом. Ну и фигурка соответствующая.
- Чего уставилась, убогая? Иди, говорю, вещи собирай. Выперли тебя, вот и нечего тут место занимать, - рыжая картинно встала в позу 'я самая-самая', прогнув спину и уперев одну руку в бок.
А я хищно улыбнулась и попёрла на королеву с явной целью свергнуть её с трона. Рыжая взвизгнула и попятилась, спотыкаясь на высоких шпильках.
- Ты одного не учла - я здесь и не училась. И мне ваши законы до лампочки. Так что я тебе сейчас все шпильки вместе с ногами переломаю, и никто мне ничего не сделает, - продолжаю надвигаться на фифу.
- А ты мне переломать попробуй, - перегородила мне обзор здоровенная коротко стриженная бабенция в спортивном костюме.
Но наши не отступают и, окинув деваху изучающим взглядом, я выдаю сакраментальную фразу:
- Это ж сколько мне тебя жрать-то придётся? Здесь же полугодовой запас мяса.
На заднем плане кто-то упал в обморок. Бугаистая дивчина тоже попятилась, а рыжая сорвалась на забег в сторону лестницы.
- Уходим, Кристина за куратором побежала, - прошептала одна из зрительниц, и все быстро рассосались по комнатам.
Вот такая занятная встреча получилась. А так, без приключений до комнаты дошла.
А там меня ждал завидный кавалер в неглиже.
- Слушай, а ты правда того, человетину ешь? - испуганно спросил Ося.
Испуганное привидение - это незабываемое зрелище!
- Человечину, а не человетину, - поучительно проговорила я. - А что, ты никогда не слышал про чёрных, низших ведьм, которые крадут младенцев?
Ося затрясся и стал почти невидимым.
- Так это же давно было, лет пятьсот уже, как всех поизвели, - неуверенно прошептал привиденька, начиная проваливаться в пол.
- А мы пряяяталииись и ждали своего чаааса, - завывая, протянула руки к призраку.
Ося по-девчачьи взвизгнул и окончательно исчез. А я, посмеиваясь, переоделась и пошла искать столовую.
В коридоре поймала первую попавшуюся девчонку с задорными кудрявыми хвостиками и спросила, где эта самая столовая.
- Человечины не перепало, так решила местной стряпнёй с горя травануться? - подмигнув, спросила кудряшка.
Кажется, я нашла потенциальную союзницу!
Надя, так звали девушку с хвостиками, проводила меня до столовой, а по пути объяснила, где что находится, и к кому обращаться по бытовым вопросам.
- А у вас тут домовые не водятся? - просто бабуля рассказывала, что в Ведунах очень комфортно и уютно, потому что здесь работает бригада домовых, обеспечивая учащихся первоклассным сервисом.
- Раньше, говорят, были. Но, бюджет училища урезали, и они ушли, не желая работать задаром. Вместе с ведьмой-хозяйкой отправились в Европу, там маг-учереждений больше.
Надя отвечала на все вопросы, но ни о чём не спрашивала. Меня это просто покорило, и я пригласила девушку зайти вечером ко мне, послушать музыку и поболтать.
- Только, можно я не одна приду? У меня тут сестра первогодка, шарахается ото всех. Пусть у тебя поучится, как крысятнику отпор давать, - спросила Надя.
- Да пожалуйста, - легко согласилась. - А крысятник - это что?
- Кристина и её свита, за глаза их называют крысятником, - засмеялась кудряшка. - Во-первых, с именем созвучно, а во-вторых, они преподам на всех стучат. Потому сами и на особом положении.
Мы попрощались у дверей в столовую, и я пошла сдаваться в рабство.
Столовая была обычная, общепитовская. Большой зал, заставленный четырёхместными столами. Стулья были перевёрнуты на столах. И зачем я, спрашивается, сейчас-то припёрлась? Или у них с прошлого учебного года грязная посуда завалялась? Ввалилась в кухню и с порога заявила:
- Здрасссьти. Я к вам, в трудовое рабство.
На меня ошарашено уставились две здоровые тётки и один щуплый заморенный дядя. Сразу понятно, кто тут стряпню дегустирует, а кто в сторонке облизывается. Это ж надо так мужика заморить!
- Оголодала чоль? - пробасила самая широкая повариха.
- Меня этот, - блин, как его звать-то? А, какая разница, - ведьмак к вам посуду мыть отправил.
- Судомойка новая чоль? А Верка ж где? Никак уволили гады! Ты глянь, Тамар, старичьё плешивое, а всё туда же. Девок в посёлок таскают, да поближе к себе пристраивают! Тьфу! И не совестно тебе? Така молодая, и уже приживалка, - разорялась, походу, шефповар сего убогого заведеньица.
- Да наказали меня, за колдовство в общаге! Вот отправили посудомойкой, пока настоящая из отпуска не вернётся, - спокойно объяснила убогим. А чего нервничать-то? На дураков не обижаются.
- Брешешь! - воскликнул субтильный мужичок. - За енто дело здеся гонють сходу!
И я только сейчас заметила, что у этого заморыша вид совсем непрезентабельный. Вещички старые и явно с чужого плеча, жиденькие волосёнки неопределённого цвета спутаны, а кожа у болезного с зеленоватым оттенком.
- А это что за зверь? Дядя, тебе бы полечиться. Совсем плохо выглядишь! - решила сразу расставить все приоритеты. Я язва, и обижать меня не рекомендуется.
А зеленушный обиделся, сделал пару шагов вперёд и, стукнув себя кулаком в грудь, гордо заявил:
- Я не зверь! Я с этим, как бишь его, энтеллектам. Вот!
А мне показался странным звук его шагов. Шлёпающий какой-то. Опускаю глаза вниз и вижу... полный атас! У мужичонки вместо ног ласты! Не резиновые, а свои, природные. Ступни с длинными перепончатыми пальцами.
- Эээ, пойду я, пожалуй, какое-нибудь другое наказание попрошу, - попятилась в обеденный зал и... в кого-то врезалась. Медленно оборачиваюсь.
- Ох ты ж, где моя мини-юбка! - само как-то вырвалось. Просто передо мной стоял такой парень, что у меня правый глаз - тот, который синий - задёргался. Да, у меня глаза разные. Не в плане, что один левый, а другой правый. Они по цвету разные. Левый - золотисто-карий, правый - насыщенно-голубой, а когда вот такого, как сейчас, представителя мужеского полу вижу, он становится синим. Сигнал подаёт, наверное.
- Да ты и без мини юбки ничего, - заявил мужчина моей мечты, отодвинул меня в сторону и пошёл на кухню.
- А вообще без всего - просто неотразима, - почему-то брякнула удаляющейся спине.
- Такое я не берусь утверждать, пока не проверю, - обернулся и подмигнул серебристо-серым, в обрамлении длинных чёрных ресниц, глазом.
Потом повернулся к кухаркам и выдал:
- Я опять накосячил, в помощь прислали. Колитесь, что у вас тут неподъёмное перетаскивать нужно?
- И где у вас тут посуду моют? - бодренько потопала обратно.
- Посуды пока нету. Иди стулья снимать, да столы протри. Тамар, дай ей таз и тряпку. А ты, Санёк, горе ты наше луковое, топай в предбанник. Там муку и крупьё подвезли. Чего куда складывать - сам знаешь, - распорядилась главнючка и, уперев кулачищи в необъятные бока, повернулась к зелёному чудику. - Дядька Лучко, мы как с тобой сговаривались? Ты мне рыбу, я те подкормку. Так чего пустой припёрся? Нечисть ты болотная!
- Я озёрная, - пробурчал чудик. - Давай подкормку, а я те завтра ентой рыбы во приволоку, - и рукой над своей косматой головёнкой махнул. - Вы ж чего удумали, топить, знамо дело, запрещаете. А нам таперяча, акромя рыбы-то и жрать неча. А она ужо поперёк горла. Гони корму, а то русалки на село пойдуть!
- Так у них же ног нету. Ты мне зубы-то не заговаривай, - не растерялась повариха, а потом вздохнула, махнула рукой и сжалилась: - Бери уже. По миру меня пустите, оглоеды. Коли завтра с утра рыбы не будет, ни крупинки больше не получишь, - и как гаркнет: - Санька, откинь там мешок перловки для дяди Лучко.
- Ой, спасибочки. Вот кормилица. Век не забуду, - начал, кланяясь, пятиться к двери, походу, водяной!
- И смотри мне, чтоб хорошо чищенная была! - погрозила пальцем тётка.
- Да как жеш, да обязательно, - и водяной ушёл.
- Ну, чего встала? Айда столы тереть, кому говорю.
И я пошла тереть эти самые столы, думая, что Александр - одно из моих любимых имён.
Вышла в обеденный зал, обвела взглядом не меньше пятидесяти столов и подумала, что про запрет на магию в столовой мне ничего не говорили...
Побродила между столами, сняла пару стульев, потом зажмурилась и кааак рявкну:
- А ну, живо все на пол!
Послышался грохот, кряхтение и оханье. Открыла левый глаз, потом правый, и прифигела. Все стулья валялись на полу, некоторые стояли, но большая часть позорно развалилась. А нечего рухлядь студентам подсовывать. Я, может, жизнь кому-то спасла. Вот так пришли бы, сели на стул, а он - бац, и развалился. Ну если не жизнь, то пятую точку уж точно! А с кухни опять послышались стоны. Побежала посмотреть, может, случилось чего. А там... красотищщща! Поварихи лежали, распластавшись по полу, и шёпотом переговаривались.
- Никак отшельники напали, - прошептала Тамара.
- Ить их за ногу! А в кухне-то они чего забыли? - ответила главнючка.
И тут в кухню влетел матерящийся Александр.
- Да пошли вы со своими мешками! Я лучше в мастерской отработаю или в хозблоке. Волшебники недоделанные! Опять ... экспериментируют, ... уроды!
Парень был весь в муке и психовал знатно.
- Сашенька, миленький, чего стряслось-то? - с кряхтением отскребая свою немалую тушу от пола, повариха участливо посмотрела на пришибленного мукой.
- А это вы мне, тёть Маруся, скажите! Почему у вас тут все незакреплённые предметы ни с того ни с сего на пол валятся? И мешки, которые я в кладовую перемещал, кстати, тоже! Всё, ищите себе другого помощника! - махнул рукой Сашка и вышел. А я, вот дура, за ним побежала!
- Александр, подожди. А что случилось-то? - схватила парня за рукав, извазюкалась в муке и отпустила.
- Сматываться отсюда надо. В этом отстойном училище постоянно всякие ущербные с колдовством химичат! - зло ответил теперь не такой уже и идеальный, как сразу показалось, студент. Но даже присыпанный мукой, он выглядел очень аппетитно. Опять меня не туда понесло!
- Так что с тобой-то произошло? - напомнила свой вопрос.
- Мешки с мукой левитировал, а в это время нестабильным заклинанием накрыло. Вот меня к полу и придавило... мешками. Опять ведуны выё..., заклятия придумывают, дебилы! - прошипел парниша. - Меня, кстати, Лексом все называют, а тебя как зовут?
- Сита. А ты не с ведического?
- Нет, я кинэтик, и к этим убогим никакого отношения не имею.
Вот козёл! Исподлобья глянула на парнокопытного и прорычала:
- А я ведьма.
- Не повезло, - заявил козлина и ушёл.
Ну и фиг с ним! Главное, что, кажется, никто не пропалил, что это я колданула!
Рано обрадовалась. В дверях столовой стоял куратор, тот самый, который, походу, ведьмак.
- Кумпарсита, можно тебя на минуточку? - дружелюбно проговорил старик. Вот только, мне показалось, или у старикашки в голоске молодецкие нотки прорезались?
А он прокашлялся, и уже скрипучим, действительно старческим голосом поторопил:
- Я жду. А в моём возрасте это непозволительная роскошь.
- А сколько вам лет? - прищурилась, как следачка из сериала.
- Мужчины, как и женщины, не любят отвечать на такие вопросы, - усмехнулся куратор и сделал приглашающий жест в столовую. Ага, проходи, мол, сейчас я тебе мозг выносить буду. Но деваться-то некуда, пошла.
Села на один из уцелевших стульев и уставилась на дедулю.
- Ты мне вот что скажи, ты специально диверсии устраиваешь? Неужели полагаешь, что тебя отправят домой, чтобы не надоедала? - ехидно спросил куратор.
- А что, не отпустят? - с надеждой посмотрела в тёмно-синие глаза. Они же вроде мутно-серыми были. Ничего не понимаю.
- Я могу тебе со стопроцентной уверенностью заявить, что ты будешь здесь учиться! Год, как минимум. А то и все три, - заявил вредный старикашка.
- Это не вам решать, - пробурчала, уткнувшись взглядом в пол, - а директору.
- И директор тебя точно не отпустит, потому как я и есть новый директор сего балагана, - прозвучало у меня над головой.
Вскинула голову и в который раз уже за сегодня обалдела.
- Ох ты ж, где моя... - фух, вовремя язык прикусила.
- Мини-юбка? - приподнял чёрную бровь директор.
- Ну и поучусь. Чего ж не поучиться-то? - радостно заявила вся такая счастливая я.
Да у такого директора я чему угодно готова учиться. У меня глаза сейчас, наверное, как у анимэшной пигалицы, в форме сердечек. Стоит весь такой, как праздничный торт. Съесть охота. Чёрные брючки со стрелочками, модельные лакированные туфли, белая рубашечка с приветом из восемнадцатого века, то бишь, запонками, и верхние три пуговки расстёгнуты. Так, что у нас дальше? Надо закрепить, так сказать, образ, чтобы, когда сниться будет, всё правдоподобно было. Узкие бёдра, широкие плечи. Так захотелось попросить, чтоб рубашечку до конца расстегнул. Там же наверняка кубики на животике. Сглотнула набежавшую слюну и продолжила изучение. Небольшая ямочка на широком подбородке, нормальные такие губы, не тонкие, но и не пухлые. Только кривятся - ага, сдерживаемся, значит, чтобы не заржать. Сама знаю, что разглядываю тебя, как сбрендивший филателист вожделенную марку под лупой изучает. Ладно, это всё мелочи. Главное 'отсканировать' вкусняшку для снов неправедных. Нос у нас, значит, прямой, на мой вкус, немного островат, но на фоне всего остального, это можно засчитать как изюминку. Глаза, ммм. Глазки у нас тёмно-синие, вот прям как мой правый, когда на таких самцов реагирует. И реснички с бровками идеальные. А на голове густая, смоляно-чёрная шевелюра. И на лоб парочка прядок падает. Чувствую, что сейчас растаю и стеку тонкой струйкой со стула на пол.
А она, мечта то есть, стоит, улыбается и молчит.
- Всё! Я прониклась, пошли! - заявила, отрывая свою, раненную в самое сердце, тушку от скрипучего стула.
- Куда? - изогнул бровь, как голливудский актёр, директор моего сердца, печени и прочего ливера.
- Учиться! - да, я девушка сообразительная, но что-то кажется мне, не о том я сейчас соображаю.
А он и вторую бровку задрал и спрашивает:
- Чему?
- Блин, да чему угодно! - не выдержала накала страстей бедная, не развращённая, но очень в данный момент об этом мечтающая, ведьма.
Вспомнилась попсовая песенка на тему 'забирай меня скорей, увози за сто морей, а там делай со мной всё, что хочешь, потому как мне уже всё можно'.
- Может, сначала документы оформим? - предложил директор моей мечты.
У меня почему-то перед глазами ЗАГС замаячил и плакат 'Совет да любовь'.
- Оформим, - согласилась, срываясь на хриплый шёпот.
И этот Аполлон моей жизни галантно предложил мне локоть. Всё, я здесь и отучусь и работать потом останусь. А что? Природа, свежий воздух... и ОН. Всё, директор, ты попал!
Пришли мы в преподскую, как та прогуливающаяся по парку парочка, под ручку. Моя мечта улыбается постоянно. А я - так вообще скалюсь, будто пальчики в розетку таки удалось запихать. Секретарша сначала не поняла, кто это вообще такой, а как дошло, тоже вся на слюну изошла. И не смотрите, что тёте полтинник как минимум. На меня с такой завистью смотрела, что любая молоденькая стерва от этой самой зависти умерла бы.
- Ирина Алексеевна, будьте любезны приготовить документы госпожи Кумпарситы на зачисление, - обворожительно улыбаясь, проговорил директор, уводя меня из приёмной в свой кабинет. Я шла как собачонка на привязи, а когда секретарша прокричала вслед 'Сию минуту, Роман Любомирович', чуть не застонала, продекламировав по себя: 'Роман, ты герой моего романа!'.
А герой подвёл меня к своему столу и усадил на стул для посетителей.
- Чай, кофе? - вежливо предложил Ррроман.
- Потанцуем, - брякнула на автомате.
Опять взлетевшая вверх бровь.
- Спасибо, я не пью, - опять что-то не то сказала!
Ситуацию спасла принёсшая документы и бланки Алексевна.
- Вот, Роман Любомирович, всё уже давно готово, - залебезила тётка. - Чай, кофе не желаете?
- Мы не пьём, - усмехнулся директор и отпустил явно не желающую уходить тётку восвояси, то бишь, в приёмную.
Потом я как зомби писала под диктовку склонившегося у меня над плечом и наговаривающего прямо на ухо текст заявления директора. Когда написала и поставила везде, где сказали, подписи, бумажки у меня изъяли, изучили и ласково так проговорили:
- Ну вот, а говорила, не будешь учиться. А теперь будь добра, иди в столовую и помоги убрать учинённый тобой же беспорядок. Ты свободна, Сита.
А я сижу и понимаю, что уходить не хочу! А ещё понимаю, что директор воспользовался моим состоянием аффекта, и я подписала целую кучу непонятно чего.