Благин Виталий : другие произведения.

Зомбиапокалипсис наших дней: 9

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    - У каждого человека есть суперспособность. Какая твоя? - Я умею любить. - Давай проверим. ALEKSEEV\А. Бадоев

  Глава 4
  
  Ранним утром Профессор и его помощники вытащили аппарат из подвала в фойе и среди завалов из проводов и аккумуляторов занялись последними приготовлениями. Сквозь привычный шум генератора доносились лязгание металла, удары молотка и интеллигентная брань. Дело спорилось.
  Готовкой занимался Иван, и по первому этажу "Импульса" разносились запахи горячей тушенки, свежего кофе и пережаренных тостов.
  Колян на завтрак явился растрепанным, осунувшимся. Бледная кожа, красные глаза и худоба придавали ему сходство с больным вампиром.
  Ярослав выложил в пластиковую тарелку разогретую гречку и говядину с еще кипящим жиром и вместо салата - маринованные грибы с консервированным зеленым горошком, резанным луком и оливковым маслом.
  - Кофе?
  - Нет!
  Колян вяло поковырялся вилкой в тарелке с едой, наколол на зубцы несколько горошин, отправил в рот и с отвращением прожевал. Руки наркомана дрожали, на лбу выступила испарина. Уже поевшие близнецы переглянулись.
  - Колян, ты приболел? - спросил Иван.
  - Нет!
  Помолчали. Несколько колечек лука отправились вслед за горошинами. Иван заметил, что раздражение Коляна начинает раздражать Ярослава.
  - Тогда что с тобой? - спросил старший из близнецов. - Тебе нужна помощь?
  - Со мной - 40 часов! - закричал Колян. - Сорок, мать его, часов! Крышу рвет - сил нет; подыхаю! Мне очень нужна помощь! Но никто не может мне помочь!
  - Если тебе помочь не могут, то сам кому-нибудь помоги, - сказал Ярослав. - Делом каким-нибудь общественно полезным займись. Авось, полегчает.
  В дверях появился Лето. Голубые глаза испытывающе осмотрели Коляна, потом нашли взгляд Ивана: помни, это - твоя проблема. И Лето исчез в направлении лестницы на второй этаж.
  Вошел Давид Моисеевич. Белый халат, непослушные кучерявые волосы и очки с толстыми линзами делали его похожим на классический образец безумного ученого.
  - Иван, - сказал он, обращаясь к Ярославу. - Владимир Михайлович передал, что настройки закончим через два часа...
  - Это здорово.
  - ... а, значит, нам нужен образец.
  - Что?
  - Образец для испытания аппарата, - пояснил Давид Моисеевич.
  - Какой образец?
  - Вам нужно привести живого и невредимого зомби!
  
  Близнецы выбрались на карниз над входом в "Импульс" и Ярослав, просунув руку сквозь решетку, закрыл "вход". С собой захватили короткоствольные "ксюхи", рюкзак с "охотничьим инвентарем" и запасом еды на полдня и две длинных, в рост человека, палки с рогами на манер ухвата. Перепрыгнув с карниза на крышу минивэна, братья спустились на асфальт и откатили автомобиль от здания. Как говорил Лето, миром правят привычки: правильные - спасают жизни, неправильные - губят, но все - экономят время и гарантируют некий минимально достаточный результат. Поэтому в город жители "Импульса" выходили не через ворота во двор или главный вход, а только по карнизно-минивэнному пути. По мнению Лето, это была "правильная" привычка.
  Украдкой отдалившись от "Импульса", братья остановились в тени разросшегося куста шиповника.
  - Нам нужен одинокий, слабый и беззащитный зомби, - сказал Иван. - Поэтому не шумим, внимания не привлекаем, толпы не собираем. Стреляем только в крайнем случае и на открытой местности не мелькаем; думаю, после вчерашнего ребята в черном нас еще ищут. И, вообще, у меня с утра предчувствие нехорошее, так что на рожон не лезем.
  - Понятно, - сказал Ярослав. - Берем вот этого.
  В гипермаркет стройматериалов в сотне шагов от близнецов забрел низкорослый зомби в красной бейсболке.
  - Надеюсь, внутри нет еще пары десятков, - сказал Иван. - Не хотелось бы среди полок в прятки с ними играть.
  - Заодно и проверим!
  Братья, скрываясь за автомобилями, добрались до гипермаркета и заглянули внутрь.
  Внутри царили полумрак и разруха. О произошедшем здесь день первого пси-уадара рассказывали широко раскрытые двери главного и бокового входов, беспорядочно сброшенные с полок товары и разбитые стекла на черных от крови полах.
  Когда зомби пришли за покупателями гипермаркета, люди не успели заблокировать двери и не смогли отстоять свое право на жизнь. Запах разложения пробивался даже через носовые фильтры.
  - Сколько зомбей здесь могут прятаться или стоять где-нибудь у стеночки? - прошептал Ярослав. - Наобум бегать по проходам - проблем не оберемся.
  - Шуметь нельзя, вся округа сбежится, - ответил Иван. - Значит, нужно по-тихому найти нашего клиента.
  - Как?
  - Чтобы поймать зомби, нужно думать как зомби!
  Ярослав закрыл глаза и попытался представить ход мыслей мертвяка в красной бейсболке, но кроме темноты ничего не увидел. Из темных проходов между сотнями полок не донеслось ни звука шагов, ни шороха.
  - В том-то и проблема, что они не думают! - рассержено сказал Ярослав. - У них вместо мыслей - пустота.
  - Тогда стань зомби.
  - Извини, брат, но проблема с пси-ударом уже решена, так что стать зомби мне, надеюсь, не светит.
  - А ты не пытайся понять, как они думают, - сказал Иван. - А попытайся стать им хотя бы на секунду.
  Ярослав хотел высказать брату и насчет напрасной траты времени, и по поводу "не место для шуток", но старший из близнецов выглядел серьезным, и младший закрыл глаза и попытался, отключив логику, стать бездумным, примитивным, пустым зомби.
  Темнота. Тишина. Только дыхание брата рядом.
  Предположим, я - зомби. Куда я могу пойти? За какую полку забреду? Направо, к стеллажам с инструментами, или налево, к занавескам и обоям? В проход между красками и гвоздями или к поддонам с цементом и кафельной плиткой?
  Нет. Ярослав открыл глаза. Так не работает. Зомби живут инстинктами, рефлексами, простыми реакциями на внешние раздражители: видят, слышат, действуют. Они, в отличие от Ивана, не думают, не рассуждают и не сомневаются.
  Ярослав встал перед входом в том же месте, где в гипермаркет вошел зомби в красной бейсболке. Расслабился и попытался отключить мысли. Попытался, но в голове мелькали слова, названия, желания. При взгляде на торговый зал разум осуждающе отмечал беспорядок, пытался зачем-то оценить количество разбросанных на полу корзин для товаров и регистрировал солнечные лучи, проникающие через разбитый витраж где-то справа.
  Ярослав усилием воли выбросил лишнее. Свет. Свет справа. Младший из близнецов осторожно двинулся в направлении мелькающих лучей. Тихо ступая, он дошел до отдела электроприборов и остановился. Рекламные щиты преградили путь лучам света, и вокруг раскинулся одинаково серый мрак. Ничего не блестит и не движется. Куда идти?
  Ярослав закрыл глаза и прислушался. Тишина. Дыхание и скрытные шаги сзади. Это Иван. Если что - он прикроет.
  Внимание Ярослава раскинулось во все стороны, как рыболовная сеть. Откуда-то со стороны Университета донеслись выстрелы. Нет, слишком далеко. На севере в паре кварталов от гипермаркета залаяла собака. Все еще далеко. Между полками впереди и чуть слева едва слышный звук: повторяющиеся через неравные промежутки времени удары и писк. Ярослав, не открывая глаз, двинулся вперед. Чтобы не врезаться в препятствие, он двигал поочередно правую и левую сторону тела и выставил перед собой руки. Мир сузился до источника шума. Звук снова повторился. Уже близко. Сместился левее. Где-то здесь.
  Ярослав открыл глаза, повернул в проход отдела осветительных приборов и уткнулся в спину зомби в красной бейсболке. Первым порывом было прыгнуть на жертву и вцепиться зубами в холку, но над плечом мелькнула длинная палка и раздвоенный, на манер ухвата, конец обжал шею добычи и пригвоздил зомби к стене. Мертвяк забился как рыба, выброшенная на берег, но достать руками обидчиков не смог.
  - Вяжи его, - прохрипел Иван.
  Ярослав сбросил рюкзак и выхватил халат с длинными рукавами. Попытавшись накинуть импровизированную смирительную рубашку на зомби, младший из близнецов получил пару чувствительных ударов кулаками.
  - Ишь ты, руки распустил.
  Идея со смирительной рубашкой не увенчалась успехом, но, в конце концов, Ярославу удалось обвязать агрессивную добычу рукавами халата, а потом и заранее приготовленными ремнями. Иван изо всех сил прижимал зомби раздвоенным концом палки к стене, как прижимают к земле опасную змею.
  Взяв в руки вторую палку-ухват, младший из близнецов встал с одной стороны зомби, а старший - с другой. Раздвоенные концы прицепили к ремням, и "охотники" поволокли "жертву" на базу, направляя движение зомби, как направляют кусок суши палочки для еды в японском ресторане.
  Перед уходом из гипермаркета Ярослав нашел источник шума: на верхней полке под перевернутой корзиной для товаров бился галчонок. Человек осторожно поднял корзину и выпустил птицу на волю.
  
  В фойе "Импульса" шли последние приготовления к проведению испытаний антизомбийного аппарата, как назвал излучатель Профессора Ярослав.
  Иван вполуха слушал брата и наблюдал как люди перед ним движутся, словно актеры на сцене любительского театра. По-прежнему где-то внутри скреблось тревожное предчувствие.
  Лето уселся темном углу возле генераторной и поочередно листал на планшете изображения с камер видеонаблюдения. Он расслабленно поигрывал цепочкой с двумя кольцами, которые носил на шее вместо солдатских жетонов и христианского крестика, но, когда в двух-трех кварталах от "Импульса" тишину Буканска разорвала короткая автоматная очередь, рука Лето в мгновение оказалась на рукоятке "стечкина". Выстрелы не повторились, и мелькание картинок с видеокамер и еле слышное сквозь шум генератора позвякивание колец возобновилось.
  Колян, бледный и вспотевший, пытался быть полезным, но то натыкался на Всеволода Васильевича, то дрожащими руками подавал Давиду Моисеевичу шприц с клеем вместо паяльника. Выслушав очередное "Что-то Вы рассеяны сегодня, Николай", наркоман встряхивался, видимым усилием собирал волю в кулак и пытался сосредоточиться на происходящем.
  Помощники Профессора, сверяясь с бумажками, крутили колесики настроек, проверяли напряжение в проводах и тщательно вымеряли положение аппарата.
  Главные виновники торжества тоже нервничали. Зомби, привязанный к кровати напротив антенны излучателя, пытался вырваться из крепкой хватки ремней, бессильно дергая телом как эпилептик. Профессор сидел за столом, уставившись в ноутбук. Губы его шевелились.
  Близнецы расположились за грудой аккумуляторов, стараясь не отсвечивать и не путаться под ногами.
  Кроме братьев никто не знал ни о роли Даромирова в случившемся в Буканске светопреставлении, ни о существовании проекта "Цирцея". Помощники воспринимали Профессора как гения-самородка, который в случае успеха получит свою долю славы и, чем черт не шутит, возможно, даже Нобелевскую премию, Колян радовался, что не остался один на улице с зомби и, по всей видимости, думал о дверях склада лекарств, а что творилось в голове Лето Иван и Ярослав даже не пытались догадаться. С одной стороны, он помог наладить оборону и снабжение припасами "Импульса", превратив базу в мини-крепость, и, в конце концов, спас близнецам жизнь. В бою Лето, наверняка, стоил взвода подготовленных солдат, и в условиях анархии и зомби-апокалипсиса такого человека лучше иметь на своей стороне. С другой стороны, он внушал братьям тревогу. Манера говорить, смотреть, двигаться выдавала в нем человека, для которого война никогда не заканчивается. Он как обнаженный клинок или заряженный пистолет был в любой момент готов применить опыт и навыки по назначению; и лучше, когда этот момент наступит, не стоять у него на пути. Что-то в нем говорило, что черту между "да" и "нет" он перешагнет без колебаний.
  
  - Начнем, помолясь, - сказал Профессор.
  Он включил рубильник - аппарат вздрогнул и загудел: шесть автомобильных аккумуляторов, питавших разные части излучателя, справились с нагрузкой.
  - На счет три. Один!
  Люди оставили дела и придвинулись ближе к месту событий, чтобы ничего не упустить.
  - Два!
  Зомби, словно предчувствуя скорое излечение, забился, как одержимый перед экзорцистом.
  - Три!
  Профессор ударил кулаком по кнопке на боку аппарата - зомби на кушетке замер, выгнувшись в высшей точке, и рухнул на кровать. С противоположной стороны излучателя рухнул на пол Колян.
  
  Все повернулись в сторону наркомана. Иван успел придумать и отвергнуть несколько предположений: истощение от ломки? внезапная потеря сил от ломки? какая-то стадия ломки? Ярослав сделал шаг по направлению к Коляну, чтобы проверить пульс, но его остановил горестный крик Профессора:
  - Дурак! Старый дурак!
  В фойе "импульса" раздался звучный шлепок - это старый дурак хлопнул ладонью по лбу.
  - Как я могу забыть про обратное излучение? - воскликнул Профессор. - Кто-нибудь, держите его!
  Последнее относилось к Коляну. По телу наркомана пробежала судорога и он начал подниматься с пола, двигаясь странно, словно в замедленной съемке. Колян подтянул руки под туловище, оперся лбом в грязную кафельную плитку и высоко поднял таз.
  Иван подумал, что так с земли поднимаются едва научившиеся ходить дети, но не взрослые мужики. Картина казалась знакомой: он уже это когда-то видел, но на пути воспоминания стояла плотина, словно, разум не хотел принимать очевидное.
  Глазами Иван встретился со взглядом Профессора:
  - Держите его! - умоляюще прошептал старик. - Он не отвечает за себя.
  В словах и глазах было столько боли, что плотина дала трещину и рухнула. В затылок неотвратимо ударило осознание: Колян превратился в зомби.
  По движению слева Иван, не оборачиваясь, понял, что рука Лето опускается к бедру - к кобуре, к окончательному ответу на все вопросы. Черта между "да" и "нет" совсем близко, в одном шаге.
  И Иван сделал шаг и встал на пути "стечкина", закрыв собой наркомана, преступника, три дня назад незнакомого и, вообще-то, чужого человека.
  Потому что - "человека". Потому что - совсем "чужих" не бывает. Потому что - "мы в ответе".
  Потому что - глаза Профессора молили. Потому что - совесть, этот внутренний цензор и палач, до сих пор кровоточила. Потому что - это моя проблема.
  Потому что - иначе нельзя.
  Между лопаток он почувствовал зуд, словно в спину уперся взгляд недоброго черного зрачка. Где-то слева щелкнул предохранитель автомата - это Ярослав: "я как ты, и в горе, и в радости" - и тяжесть между лопаток пропала.
  Колян поднялся на ноги. В пяти шагах перед ним застыли в ужасе Всеволод Васильевич и Давид Моисеевич.
  - Держите его!
  Иван не знал, как удержать зомби от "прыжка смерти", спасти от него окружающих, а его - от самого себя. Этому не учили в университете, не писали в книгах и не упоминали в инструкциях. Как уберечь хищника от убийства? Готовых решений не находилось, поэтому оставалось импровизировать. Пальцы наркомана сжались как когти готовые терзать и рвать добычу. Мышцы напряглись, чтобы бросить тело навстречу жертве в "прыжок смерти".
  Колян хотел убивать, а Иван хотел помочь и спасти, поэтому сделал шаг вперед и обнял зомби.
  Грудь человека прижалась к спине зомби, руки старшего из близнецов крепко прижали локти наркомана к телу, а запястья Ивана сомкнулись замком на животе Коляна.
  Рывок. Удар всей силой несостоявшегося "прыжка смерти" едва не разорвал захват, но Иван выдержал.
  Зомби рванулся еще раз и еще.
  Держать.
  Всем телом Колян бился, извиваясь словно пойманная змея. Голова его моталась из стороны в сторону.
  Держать, не отпускать.
  Затылком наркоман ударил человека в лицо, и Иван почувствовал, как из глаз сыплются искры, а из носа течет кровь. Чтобы уменьшить амплитуду взмахов головы, он положил подбородок на плечо Коляна, левым ухом прижавшись к правому уху зомби. Помогло.
  Люди вокруг двигались; издалека, из другого мира, долетали слова.
  - Держите его! Нежно, но без слабины!
  Держу.
  - Может, его вырубить?
  Не надо. Справлюсь.
  - Переключайте излучатель на свежие аккумуляторы! Разворачивайте!
  Переключайте. Разворачивайте.
  Зомби рвался и бился.
  Откуда у него только силы? Он же еле ноги волочил с утра. Или как по хозяйству шустрить - у нас ломка, а как людей убивать - всегда готов?
  - Помогите ему кто-нибудь!
  Пока справляюсь.
  - Может, его пристрелить?
  Ярик, зачем меня стрелять?
  - Не надо! Мы его вернем, после О-удара прошло мало времени. Разойдитесь в стороны! Быстрее!
  Профессор, откуда такая прыть?
  - Обратный отсчет! Три!
  Держать.
  - С братом ничего не случится?
  Все будет хорошо.
  - Легкое головокружение. Для человека этот тип излучения безопасен. Два!
  Видишь, Ярик, для человека - безопасен.
  - Все разойдитесь! Один!
  Удержал.
  
  Мир вздрогнул и потемнел. Звуки пропали и через вечность появились. Стены и потолок фойе качнулись, упали и снова вернулись на место. Руки разжались.
  
  В желудке и черепе крутило и мутило, как от морской болезни. Иван оперся на стол и вытошнил остатки завтрака. Старший из близнецов повернулся, чтобы посмотреть, как там второй человек, и встретился с взглядом тревожно-зеленых глаз младшего.
  - Ты как?
  - Нормально.
  - Голова?
  - Пройдет.
  Николай сидел на полу и тер ладонями уши и виски.
  Иван хотел подойти и поговорить, но Ярослав силой усадил брата за грудой аккумуляторов возле генераторной и куском ткани отер кровь с лица.
  - Погоди. Тебя качает.
  Объяснять не хотелось, и Иван смирился.
  
  - Профессор, Вы нам ничего не хотите рассказать?
  Лето произносил слова с нажимом и глядел в упор на Даромирова.
  Старик с закрытыми глазами развалился на стуле. Белый халат его растрепался, щеки раскраснелись, а воздух вырывался из груди тяжело, со свистом. Руки ученого тряслись.
  Лето громко повторил вопрос, и все повернулись к Профессору.
  Даромиров обвел фойе пустым взглядом, словно вспоминая, где находится и кто эти люди вокруг.
  Лето повторил вопрос в третий раз. Он твердо намеревался получить ответ.
  Взгляд Профессора сфокусировался и обрел осмысленность.
  - Не думаю, что вам это нужно знать, молодой человек. Многие знания - многие печали.
  - Моя печаль в том, что я не знаю наверняка, - ответил Лето. - Думал, что знаю и поступаю правильно, а оказалось, не знал и не видел всей картины. Поэтому расскажите, сделайте милость.
  - Нет, - сказал Даромиров.
  - Да, - сказал Лето.
  "Стечкин" оказался в его ладони и уперся дулом в лоб Ярослава.
  - Ствол брось.
  Автомат упал на плитку и по темным коридорам "Импульса" прокатилось эхо.
  - Три шага назад.
  Ярослав отошел и присел на корточках у стены.
  Лето обвел безоружных людей перед собой взглядом голубых глаз и черным зрачком "стечкина".
  - Рассказывайте, Профессор, или я буду каждую минуту убивать по одному человеку, а потом возьмусь за Вас основательно.
  - Что Вы хотите знать?
  - Всё! Что произошло в городе и Вашу роль в этом!
  - Хорошо, - сказал профессор Даромиров. - Я расскажу.
  Он задумчиво посмотрел на Лето и с сожалением поджал губы.
  - Пятнадцать лет назад я заведовал кафедрой нейробиологии и по совместительству читал лекции по психологии экстремальных состояний в одной из военных академий. Однажды после лекции меня позвали в кабинет директора академии для разговора с "очень важными товарищами". Мне предложили поработать на Родину и на благо мира во всем мире. И я не смог отказаться!
  Профессор иронично улыбнулся, но, вспомнив про серьезность положения, вернулся к рассказу.
  - Я возглавил группу толковых и амбициозных ученых, которые разрабатывали нелетальное массовое оружие подавляющего действия для нейтрализации...
  - Попроще, Профессор.
  - Мы хотели придумать способ вывести гражданское население и военные силы потенциального противника из сознательного состояния на несколько дней. Чтобы появилась возможность обезоружить солдат, занять ключевые точки местности и поставить людей перед фактом поражения, когда сознание вернется. Люди - чемпионы по приспособлению, они привыкли бы к новой власти и продолжили жить нормальной жизнью.
  - Для чего это Вам?
  - Я хотел, чтобы наши дети и внуки жили в мире без войн. Какая разница, кто у власти: красные или белые, жизнь у человека одна, и если можно ее сберечь, что мы должны ее сберечь.
  - И вы планировали покончить таким способ с войнами?
  - Да.
  Лето расхохотался искренне и зло.
  Иван прикинул, что если сейчас бросится вперед, то, возможно, успеет свалить противника на пол. Но шансов в рукопашной против тренированного спецназовца не было никаких.
  - Войны ведутся не между людьми, Профессор, - снисходительно сказал Лето, отсмеявшись. - То, что происходит на поле боя, это лишь страшные декорации войн между идеями и охота за ресурсами.
  - Может быть и так, но тогда мы хотели спасти миллионы жизней от бессмысленной бойни. Чтобы люди не умерли с голоду, если затянется период захвата ключевых точек, мы оставили часть базовых животных функций.
  - И получили форменных зомби? - тихо спросил Иван.
  - Да. Как в фильмах ужасов. Но с той разницей, что они живые, и их можно вернуть в "нормальное" состояние.
  - Что же вы не вернули жителей Буканска в "нормальное" состояние?
  Скулы Лето напряглись, пальцы свободной руки теребили цепочку на шее, а "стечкин" в ладони слегка подрагивал.
  - Потому что исследования свернули не туда, - с горечью сказал Профессор. - Оказалось, что военных чиновников интересует в первую очередь возможность усилить действие О-удара, как мы назвали свое оружие. Увеличить площадь поражения, глубину проникновения, испытать удары со спутника или самолета на танках и пехоте, исследовать побочные эффекты.
  - Какие побочные эффекты, например?
  - У подопытных повышалась внушаемость, подверженность гипнозу и волевому давлению. Я протестовал против таких экспериментов, потому что это шло в разрез с первоначальными планами. Тем более, никто не собирался тратиться на аналогичные исследования для излучения обратного действия.
  - И что?
  - Группу разделили на две: большая часть во главе с моим лучшим учеником продолжила заниматься О-ударом, а я и несколько соратников собирали прототип обратного излучения для массового действия.
  Иван и Ярослав уже знали краткую версию проекта "Цирцея", а Всеволод Васильевич и Давид Моисеевич слушали с открытыми ртами. Лето планомерно продолжал допрос.
  - Что произошло в Буканске?
  - Я не знаю.
  - Я же предупреждал, Профессор, - устало сказал Лето. - По одному каждую минуту.
  - Спутник с тестовым оборудованием для О-удара внезапно получил боевую команду, пролетая над вашим городом. Я находился на даче, когда позвонил один из подчиненных и рассказал, что в системе защиты спутника нашли программную дыру и почему-то подозревают меня. За пятнадцать лет в системе я уже понял, что таких случайностей не бывает, поэтому загрузил данные по прототипу обратного излучателя на флешку и сбежал из дома.
  Профессор закончил рассказ, и в фойе повисла тишина, сдобренная фоновым гулом генератора и далекими звуками неприкаянных улиц Буканска.
  - Почему все повторилось и на следующий день?
  - Не знаю, я в это время уже добирался автостопом в ваш город. Вполне допускаю, что в первый день система сработала случайно или по ошибке, а на второй день, когда на подавление отправили армию, у кого-то взыграла жажда эксперимента в условиях максимально приближенных к боевым.
  - А в результате погибли тысячи, десятки тысяч людей!
  - Мне очень жаль.
  - Вам жаль? - задохнулся гневом Лето - Вам жаль? Да вы знаете, каково это...
  Он усилием воли прервал себя и другим чужим голосом произнес.
  - Даромиров Владимир Михайлович, за преступления перед жителями города Буканска
  Иван понял, что сейчас происходит и что произойдет через секунду, и бросил беспомощный взгляд на Ярослава: "придумай что-нибудь!". Но, стоя спиной к генераторной, краем глаза Лето контролировал и близнецов, и Николая, и даже безвредных помощников Профессора.
  - ... приговариваетесь к смерти...
  - Какого черта здесь происходит? - раздался громкий голос с кушетки в противоположном конце фойе.
  Лето на секунду отвел взгляд, и Ярослав прыгнул вперед. От удара головой в бронежилет спецназовец упал на спину, но тут же перекатился назад через голову и вскочил на ноги уже внутри генераторной.
  Иван захлопнул железную дверь и уперся спиной в стену аккумуляторов, чтобы удержать Лето внутри. Через мгновение с противоположной стороны дверь сотряс удар тяжелого тела. Ярослав схватил стул и заблокировал спинкой ручку двери, а ножки упер в выступ плитки на полу. Следующий, еще более мощный удар система стул-дверь выдержала без чрезмерного напряжения.
  - Он в ловушке, - сказал Ярослав. - Там ни окон, ни других выходов нет.
  - У него пистолет, - напомнил Иван.
  - Дверь выдержит.
  Лето не стал ломиться наружу.
  - Считайте, Профессор, что Вам повезло, - раздалось изнутри генераторной.
  - Чего ты на него взъелся, - спросил Ярослав. - Он же помочь хочет!
  - Он не может помочь!
  - Но он пытается! Тем более, не он виноват в том, что произошло.
  - Он - виноват! Он изобрел эту штуку, из-за которой я...
  Лето замолчал, осекшись.
  - Из-за который ты уб-бил свою жену? - продолжил фразу Иван.
  Молчание.
  - Та девушка, что ты закапывал в парке, когда мы встретились. У нее я видел след от выстрела на лбу. Это твоя работа?
  Изнутри донеслось сдавленное рыдание.
  - Я не знал, что ее можно было исправить, и думал, что лучше так, чем жить зомби. Я два дня держал ее в загоне на заднем дворе. Кормил мясом, поначалу пытался разговаривать, но потом в загон зашел Тимоха... наш... пес, и она прыгнула на него и задавила, как животное. Тогда я понял, что вернуть ее нельзя, и принял решение.
  - Зачем ты п-присоединился к нам? - спросил Иван.
  - Я должен был узнать наверняка, что был другой вариант.
  - Или тебе нужно было найти виноватых, чтобы привести в исполнение приговор?
  - Чтобы привести в исполнение приговор, - повторило эхо внутри генераторной.
  - Теперь у тебя это сделать не получится.
  - Еще как получится, - зло засмеялся Лето. - Уже получилось.
  Изнутри раздался одиночный выстрел и следом - звук упавшего тела.
  
  - Ты знаешь, что за доведения до самоубийства есть статья? - осведомился Ярослав.
  - Думаешь, лучше жить, имея на совести смерть жены?
  - Снова "ужасный конец - лучше ужаса без конца"? Как раз эта логика привела Лето сначала к убийству жены, а потом и к собственной смерти.
  - Любимые грабли, наверное, - предпололжил Иван. - Нет бы как я - всегда сомневаться и колебаться.
  - Это точно, - серьезно сказал Ярослав. - Живи долго, брат.
  - С другой стороны, умение принимать острые решения и сделало его, таким каким он был. На войне без этого никак.
  - Ага. Только родные люди - не враги, и не стоит превращать жизнь в постоянный, нескончаемый бой.
  - Кто бы говорил, - усмехнулся Иван. - Ты сколько раз ввязывался в неприятности из-за готовности помахать кулаками по поводу и без.
  - Что поделать - характер у меня такой: терпеть не могу хамства и несправедливости. Но с близкими людьми я предпочитаю сто семь раз отмерять.
  
  Следующие два часа занимались делами: во внутреннем дворе затаскивали излучатель и запас аккумуляторов в кузов пикапа, укрепляли железными щитами двери, привинчивали аппарат болтами, чтобы излучение било в пространство позади автомобиля на манер пулемета Максима в тачанках, по карте составляли план, где лучше собрать толпу зомби перед обратным О-ударом.
  Думали поставиться щит между кабиной и задней частью излучателя, чтобы обратным О-ударом не накрыло водителя и тех, кто в кузове, но потом решили, что проще выйти из автомобиля на две-три секунды перед запуском.
  Давид Моисеевич, сказал, что не хочет общаться Даромировым В.М., и, тем более, не может помогать по морально-этическим соображениям, и убрел куда-то в глубь коридоров "Импульса", а бывший зомби в красной бейсболке оказался веселым и громкоголосым Степаном, балагуром и, что пришлось кстати, мастером на все руки.
  О Лето не говорили и дверь в генераторную не открывали.
  
  Когда выдалась минута передышки, Николай подошел к старшему из близнецов. Двигался он осторожно, словно прислушиваясь к чему-то внутри себя.
  - Я не чувствую ломки.
  Иван вопросительно поднял брови.
  - От-тпустило?
  - Нет, - сказал Николай. - Если "отпустило", то потом снова накроет. А я совсем не чувствую тяги к таблеткам. Ни желания, ни страха, ни пустоты внутри - ничего этого нет. Впервые за два года я не думаю о "дозе".
  - Это тебя так излучение изменило?
  - Не знаю. Получается так.
  - Ну, поздравляю.
  - Спасибо.
  
  В тишине улиц Буканска раздался тихий скрип ржавых петель ворот "Импульса" и пикап снаряженный для борьбы за людей города выехал наружу. Николай тут же бросился закрывать ворота изнутри, чтобы зомби не забрались на базу.
  Степан крутил баранку, Профессор и Всеволод Васильевич забрались в кабину, а близнецы с автоматами на изготовку расположились в кузове. Аппарат слегка гудел от подаваемого аккумуляторами напряжения.
  Едва автомобиль отъехал от "Импульса", как из-за угла с визгом шин вынырнули два военных джипа. Один остановился, преградив дорогу, а второй заблокировал боковой проезд, отрезая пути к отступлению. Из джипов выскочили военные в черной форме и тут же рассыпались полукольцом вокруг автомобиля с антиизлучателем. Раздался единственный щелчок бесшумного "винтореза", треск лопнувшего стекла и Степан рухнул с простреленной головой на руль. Клаксон завизжал от испуга и захлебнулся криком, когда тело убитого сползло в сторону. Близнецы под прицелом военных выпрямились в кузове пикапа и бросили автоматы на землю, а ученые в кабине застыли в ужасе, как приматы в присутствии удава.
  Операция по спасению Буканска провалилась.
  
  Подъехали три мотоциклиста и еще один джип, и вслед за наемниками охраны появился человек, одетый в черный плащ - Сидабрас.
  Хлопнула дверь и Профессор выбрался из кабины пикапа.
  - Рад видеть Вас здесь, Владимир Михайлович, - весело сказал ученик. - Теперь не придется перетряхивать этот городишко сверху донизу.
  - И ты здравствуй, Юдас, - ответил учитель. - Я надеялся, что ты останешься в стороне от этой катастрофы.
  - Как же могли обойтись без меня, когда главный специалист по О-излучению оказался и главным подозреваемым, а кому-то нужно определить: можно ли спасти этих людишек или нужно зачищать?
  - Действительно, твое участие было предопределено.
  Учитель в белом халате и ученик в черном плаще стояли друг против друга.
  - Где данные по экспериментам анти-излучения, Профессор?
  - Я не понимаю, о чем ты говоришь Юдас.
  Даромиров казался спокойным, уверенным в своем решении человеком.
  - Ни в конторе, ни у Вас дома, ни на даче не нашли файлов и записей об экспериментах с О-излучением: Вы уничтожили все, до чего дотянулись. Даже наши программисты не смогли восстановить информацию, но сообщили, что перед удалением файлы копировались. Я вижу, что Вы собрали анти-установку, а, значит, у Вас есть данные о точных параметрах и настойках. Они мне нужны.
  - Для чего?
  - Пока моя группа исследовала возможности использования О-технологии для управления массами и работы с подсознанием людей, Вы исследовали противоположные - для нейтрализации последствий применения излучения. Мне нужны обе половинки паззла.
  - Чтобы продвинуться наверх? Чтобы использовать О-излучение в военных целях? Деньги? Слава? Награды?
  - Почему бы и нет? Может быть, даже до "нобелевки" дело дойдет. Где данные?
  Улица Буканска была пуста в обе стороны, только напротив "Импульса" сошлись две группы людей: десяток профессиональных наемников, готовых исполнить любой приказ человека в черном, с одной стороны, двое ученых и неудачно ввязавшиеся в эту историю близнецы с другой.
  Ярослав четко осознал, что ничего хорошего вторую группу не ждет вне зависимости от того получит Сидабрас свое или нет.
  - Где данные? - повторил Юдас. - Этот городишко уже не спасти, но, может быть, О-технологии сделают сильнее нашу страну?
  - С таким подходом, Юдас, ничего хорошего эти знания в мир не принесут. Без моей части, ваша не будет иметь никакого прока.
  - Профессор, Вы же умный человек. Мы обыщем Вас, автомобиль и Ваших спутников. А если не найдем, то прибегнем к непопулярным, но действенным методам дознания. Хоть Вы и больны и за свою жизнь не цепляетесь, есть способы... Отдайте по-хорошему, не тяните время!
  
  Даромиров промолчал.
  - Ну, что же, - сквозь зубы сказал Сидабрас и из-за отворота черного плаща появился тупоносый пистолет для бесшумной стрельбы.
   - Я знаю Ваше слабое место, Профессор: Вы слишком любите людей. Даже с заключенными для экспериментов Вы таскались, как с родными. Поэтому, если не отдадите информацию, я пристрелю пацана.
  Юдас наставил пистолет на близнецов.
  - Считаю до трех. Раз!
  Ярослав напрягся и приготовился прыгать и валить Ивана на дно кузова пикапа. Понятно, что через минуту достанут, но что еще делать? Автомобиль окружен наемниками, автоматы валяются на асфальте и помощи ждать неоткуда.
  - Профессор не упрямьтесь. Два!
  С противоположного конца улицы раздался пронзительный и резкий визг сирены. Пиу-пиу-пиу. В городе, где уже несколько дней не работали ни пожарные, ни полиция, ни скорая помощь, звук казался противоестественно громким и опасным.
  Ярослав нервно сглотнул, представив, как все зомби округи спешат выяснить, что за шум, и какой идиот тому виной. В следующую секунду пришла мысль о том, что придется стать свидетелем, а то и участником выяснения - звук стремительно приближался.
  Из боковой улицы показалась фигура бегущего человека. Среднего роста, тощий, болезненно неопрятный от недосыпа и борьбы с кодеиновой зависимостью. Николай бежал тяжело и нескладно, высоко задирая колени и спотыкаясь. Из прижатой к его груди коробки раздавалось оглушительное пиу-пиу-пиу и по бледному лицу мелькали отблески синего маяка сирены. Ярослав уже мысленно списал наркомана со счетов: когда пикап выезжал из двора "Импульса", Николай закрывал ворота, а при начале заварушки исчез. То ли испугался и затаился внутри здания, то ли сбежал, то ли вовсе был наводчиком Юдаса и компании. В отличие от Ивана излишней наивностью младший из близнецов не страдал.
  А сейчас Николай бежал в сторону Профессора и Сидобраса, замерших посреди спора. В сторону близнецов, стоящих столбами в кузове пикапа. В сторону ощетинившихся стволами наемников в черном. Он бежал сломя голову в сторону людей. А за ним из проулка вытекала река зомби. Десяток за десятком они спешили вслед за человеком с сиреной.
  Сидабрас повернулся к начальнику наемников, чтобы сквозь визг отдать приказ, но Николай не стал ждать и, размахнувшись, как дискобол, изо всех сил метнул коробку вперед, а сам нырнул между припаркованными у обочины автомобилями.
  От удара об асфальт из коробки выкатилась сирена с крепко примотанной батарей. Несколько наемников выстрелили разом, как в тире или на охоте, истошный визг оборвался осколками синего стекла и на улицу упала тишина.
  Зомби сбавили ход, на секунду замерли. Группа людей и толпа не-людей смотрели друг на друга, разделенные парой сотен метров, и Ярослав успел подумать, что если совсем не шевелиться... Но тут же мертвяки переключились на новую цель, и двинулись к живым.
  Впереди, оторвавшись от пелотона, шагал крепкий парень лет четырнадцати-пятнадцати в баскетбольных шортах и футболке с надписью "Аспен Колорадо" за ним шли мужчины, женщины, дети. Как огромная стая они стремились загнать и растерзать добычу. Но добыча имела свое мнение по этому поводу.
  - Уберите их, - сказал Сидабрас главарю наемников.
  Защелкали затворы и предохранители, стволы выбрали мишень.
  Ярослав прикинул, стоит ли пытаться совершить побег на рывок, но решил, что в начавшейся стрельбе можно легко схлопотать пулю, и присел рядом с братом в кузове пикапа, дожидаясь лучшего момента.
  - Открываем огонь по моей команде - начал главарь.
  - Нет! - закричал Профессор. - Не смейте! Они же люди!
  Он отбежал на несколько шагов назад и широко расставил руки, чтобы перекрыть линию обстрела.
  Сидабрас сделал знак главарю обождать, а сам мягко сказал:
  - Профессор, отойдите прочь, Вы мешаете проведению операции и подвергаете опасности ее участников.
  - Нет!
  - Мы будем вынуждены стрелять на поражение. В сторону!
  - Нет!
  - Тогда, - начал Сидабрас и внезапно перешел на крик. - Отберите у него флешку!
  Профессор вздрогнул и в страхе прижал руку к карману слева на груди, как будто защищаясь. Ни один из наемников так и сдвинулся с места.
  - Старый дурак, - довольно произнес Сидабрас. - Значит, вы действительно держите чертежи и расчеты на флешке, и действительно таскаете флешку с собой. Какой же вы предсказуемый и никчемный гений.
  С этими словами Юдас Сидабрас поднял пистолет и выстрелил в своего учителя, гения и ученого с мировым именем Владимира Михайловича Даромирова.
  
  Тихий, едва различимый "пфф" бесшумного пистолета и на белой ткани халата Профессора появилось красное пятно. Оно увеличивалось в размерах, словно из живота ученого рос алый цветок мака.
  Сидабрас смерил взглядом расстояние до ближайшего зомби и не отказал себе в долгожданном удовольствии. Палец надавил на спусковой крючок - и еще один мак расцвел справа на груди Профессора. Сидабарс выстрелил еще четыре раза прежде, чем обойма опустела. В тишине улицы раздался звук упавшего тела.
  Ни близнецы в кузове, ни застывший в кабине Всеволод Васильевич, ни, конечно, наемники не помешали ученику поквитаться с учителем.
  
  Ярослав почувствовал, как брат напрягся, и положил ладонь на плечо Ивана, успокаивая и одновременно мешая броситься на Сидабраса. Сейчас и без этого проблем хватает: нужно разобраться с толпой зомби в полусотне шагов впереди и десятком вооруженных наемников за спиной. И кавалерии из-за холмов и, собственно, самих холмов на горизонте не наблюдалось. Главное, чтобы у брата не начался приступ.
  
  - Не стреляйте, - бросил Юдас наемникам.
  Он спешно подошел к Профессору, чтобы успеть забрать флешку. Ближайший зомби, парень в футболке "Аспен" находился в тридцати шагах, когда Сидабрас склонился над телом учителя и нашарил в левом кармане рубахи прямоугольный кусок пластика.
  Губы Профессора слегка дрогнули.
  - Что? - брезгливо сморщился Юдас.
  Он приблизился к лицу учителя, чтобы лучше расслышать.
  - Я тебя прощаю, - сказал Даромиров.
  Ярослав видел, как пальцы Профессора на несколько секунд ожили и задвигались, связывая последний узел. Через мгновение по телу ученого пробежала судорога агонии и он, разбросав руки в стороны, испустил дух.
  Сидабрас отпрянул от мертвого Профессора, но выпрямиться, победно сжимая добытую флешку, ему помешали внезапная тяжесть. Концы черного пояса плаща ученика и белого пояса халата учителя оказались крепко связаны морскими узлами.
  Зомби, почуяв запах крови, стремительно приближались.
  Наемники медлили, то ли боясь задеть Юдаса, который находился на линии огня, то ли ожидая приказа главаря.
  Сидабрас рванулся раз, другой, но узел не поддавался. Затравленно оглянувшись на парня "Аспен" в десяти шагах, Юдас попытался стянуть плащ через голову. Справившись, он развернулся, чтобы бежать к людям, но зомби всей тяжестью молодого треннированного тела прыгнул ему на загривок. Раздался хруст позвонков, и переплетенные убийца и жертва упали на асфальт. Флешка выпала из руки Сидабраса.
   Ярослав спрыгнул с кузова пикапа, понимая, что сейчас начнется бойня и, кто бы не взял здесь верх, лучше смотреть представление со стороны. Сзади хлопнула дверь, это выбрался из кабины Всеволод Васильевич, смекнувший, что придется удирать.
  - Стреляем на поражение! - сказал главарь. - Не подпускаем ближе десяти метров.
  "Аспен" терзал труп Юдаса, а основная волна зомби уже нахлынула на окровавленное тело Профессора. Наиболее сильные и проворные уже вцепились зубами в Даромирова, а дети пытались протолкаться через спины взрослых, чтобы ухватить свой кусок ученого.
  - Огонь по моей команде, цели выбираете самостоятельно, - давал последние указания главарь. - И не повредите эту гребанную флешку!
  Ярослав оглянулся на застывшего в кузове брата, их взгляды встретились, и младший из близнецов понял, что сделает старший, раньше, чем тот сам осознал свое решение.
  "Не надо!", - хотел крикнуть Ярослав, но Иван виновато улыбнулся брату и ударил по кнопке анти-излучателя.
  - Ваня, зачем?
  Аппарат гуднул, высасывая энергию шести аккумуляторов, и толпа в несколько десятков зомби рухнула на землю на секунду раньше, чем наемники начали стрелять.
  Накрытый обратным излучением Иван свалился без сознания в кузове, но Ярослав успел подстраховать голову брата от удара о бортик. Младший из близнецов принялся вытаскивать бесчувственное тело старшего из пикапа, чувствуя, как под ладонями проходит судорога по мышцам Ивана и в брате просыпается что-то незнакомое и враждебное.
  Краем глаза он видел, как главарь наемников поднял руку, останавливая подчиненных от расстрела лежащей толпы, но это уже не имело для Ярослава значения. У него на руках брат-близнец превращался в зомби.
  Раздался утробный рык и родной, но незнакомый зверь рванулся всей силой, всей жаждой убивать и пожирать не таких, как он.
  Ярослав прыгнул за спину брату и, обняв его, крепко сомкнул запястья в замок.
  Как там говорил Профессор? Нежно, но твердо и без слабины.
  Положить голову на плечо и упереться подбородком в ключицу, чтобы Иван не достал зубами, силой прижимать руки брата к туловищу. Главное сейчас - не победить - как может правая рука победить левую? -, а удержать; не дать навредить ни тебе, ни себе.
  Ярослав успел обежать взглядом площадь. Люди, ради которых один старый болван пожертвовал жизнью, а болван помоложе - разумом, так и не поднялись, а наемники нервно водили стволами из стороны в сторону, прикрывая главаря в его броске за флешкой. Иван, почувствовав секундную расслабленность, тут же забился в кольце братских рук, и выдал пару чувствительных тычков в живот.
  Ярослав скривился от боли и выбросил все лишние мысли. Да, сейчас он полностью беззащитен: если анти-излучатель не отработал, если наемники, получив свое, решат всех зачистить, если из боковых улиц прибредут любопытные зомби, и еще сотни разных "если", на которые он не успеет, не сможет отреагировать. Но сейчас - это все суета, внешнее, преходящее. А брат в руках - настоящее, важное, родное.
  Ваня, зачем ты нажал кнопку? Зачем ты заставил меня сдавливать твои ребра до хруста и рисковать нашими жизнями в странном и глупом танце. Ведь, эти зомби тебе никто, ни братья и ни сватья, а незнакомые, чужие люди. Тогда зачем?
  Ярослав услышал скрежет по металлу откуда-то справа - это Всеволод Васильевич забрался в кузов пикапа, чтобы заменить высосанные анти-излучателем аккумуляторы на свежие, полностью заряженные. А ведь мог бы под шумок сбежать и отсидеться где-то, но остался.
  Зачем? Ради чего рисковать жизнью для спасения чужого человека? Или вы повелись на разговоры Профессора, что чужих людей не бывает? Что все люди - братья и прочая человеколюбивая чушь?
  Какое дело мне до этих людей? Помочь, если есть возможность и если риск в пределах разумного, но не класть жизнь на алтарь тех, кто вряд ли даже сможет такую жертву оценить! И уж тем более они бы не рискнули своими жизнями ради меня или тебя! Им чужды стремления сделать что-то для других: только себе, только в себя, только для себя! Они и в обычной-то жизни не задумывались - мозг им нужен лишь как придаток хватательного рефлекса. Что-нибудь вымудрить, схитрить, поймать халяву - это основное направление и применение мозга у большинства людей, а вовсе не стремление сделать как лучше и как правильно. Они мыслят совсем другими категориями!
  Иван все энергичнее бился и извивался, заставляя Ярослава напрягать оставшиеся силы. Младший из близнецов почувствовал, что начинает уставать и захват уже не такой крепкий.
  Почему мы должны страдать из-за других? Почему те, кто не думает, постоянно вешают свои проблемы на тех, кто думает? И теперь из-за этих зомби я рискую своей жизнью, пытаясь спасти жизнь брата. Если что-то с тобой случится, я им не прощу!
  Иван вывернулся с особой силой и разорвал захват Ярослава, но младший из близнецов снова крепко сцепил кисти.
  Щелчок затвора автомата.
  - Может его вырубить или пристрелить? - предложил один из наемников.
  Чтобы не тратить драгоценные силы на разговор, Ярослав сжал зубы, но вместо него, куда засунуть такое предложение, наемнику объяснил главарь, напутствовав внушение для доходчивости отеческой оплеухой.
  Ваня, зачем? Ты же не клинический герой, наоборот, сто раз подумаешь и посомневаешься, прежде чем решишься на безумства и подвиги. Или ты, действительно, думал об этом и пришел к каким-то выводам?
  Профессор тоже идеалист, но вполне адекватный и приспособленный к жизни человек; или его чувство вины толкнуло под пули? Он всегда искал способ заставить людей меньше убивать другу друга и сейчас отдал жизнь в бессмысленной попытке спасти или отсрочить на несколько минут гибель нескольких десятков незнакомых человек. Зачем вы взвалили на себя тяжкую, неподъемную, чужую ношу?
  Ярослав чувствовал, как пальцы рук немеют и захват вот-вот снова разомкнется. Если младший из близнецов не выдержит, то старший вырвется и наемники будут стрелять на поражение. Для них он всего лишь очередной зомби. Чего там копается Васильевич с аккумуляторами?
  Иван дергал телом из стороны в сторону, и Ярослав, чтобы не тратить лишнюю энергию на сдерживание, пытался двигаться в направлении рывков брата. Ты вправо - и я вправо, ты вперед - и я чуть подшагну вперед. Танцуем, Ваня, танцуем.
  Стало легче, но реагировать на движение - означало постоянно опаздывать. Тогда Ярослав попытался рывки предсказать. Закрыв глаза, он попытался ощутить направление по напряжению мышц и намеку наклона тела.
  Вперед? Ошибка. Влево? Снова ошибка. Силы тают. Вправо? Влево? Ошибка. Я справлюсь. Ради себя и ради брата. Вправо? Угадал. Я справлюсь.
  Ярослав прильнул к брату, вжимаясь в спину, сливаясь с хаотичными рывками. Сейчас мы движемся вправо - отлично! Теперь вперед и вниз - прекрасно! Да ты танцор, Ваня, каких поискать, даром что не зависал на танцполах и дискотеках.
  Казалось, позвоночники братьев слились в один и повторяют каждый изгиб друг друга. Ярослав уже перестал различать, то ли он предсказывает движения Ивана, то ли решает за обоих, куда они будут двигаться. Интересно, подумал он, а между не-близнецами такое возможно? Ощущая, как слитно движутся мышцы и скелеты, Ярослав попытался подняться вверх по общему позвоночному столбу туда, где обычно рождаются мысли. О чем ты думаешь, брат? Что у нас в голове?
  Пустота. Вспышками молний рождаются не эмоции, это слишком сложно, скорее, позывы. Свет! Движение впереди! Еда! Схватить! Держат! Тянуть! Толкать! Прыгать!
  От такой примитивной ярости и желания рвать всех, кто другой, Ярослав "попятился", но не физически - тело продолжало танцевать в такт с братом, а словно сдвинулся в ощущениях назад, туда, где еще не было такой ненависти ко всему живому. В "когда" Иван еще не стал зомби.
  То ли потому, что вместе с разумом пали и барьеры психики, то ли потому, что их по-настоящему никогда и не было, но у Ярослава получилось. На мгновение он стал Иваном.
  
  Свет. Люди в опасности! Что делать, чтобы они жили дальше? Если они погибнут, и я ничего не сделаю, то безвозвратно погибнет часть меня. Нужно что-то сделать! Что? Как им помочь? Как предотвратить немыслимое? А что если...? Значит, такова цена. Прости, брат.
  
  Ощущение полного слияния длилось меньше мгновения, и Ярослав вынырнул из него, с трудом став только собой и снова научившись думать.
  Ваня, неужели ты понял то, что знал Профессор? Что значит "чужих людей не бывает"? Значит, каждый из них - глупых или умных, богатых или бедных, здоровых или больных, еще зомби или уже людей - мне не чужой. Что значит "не чужой"? Значит, каждый из них мне в чем-то близок и похож? В чем они могут быть на меня похожи, если мы такие разные?
  Ярослав бросил взгляд на толпу лежащих людей. Что у нас общего? Парень в заляпанной кровью футболке "Аспен" выше и лучше сложён, но в драке я ему не уступлю. Мужчина в темными от машинного масла ладонями, наверное, разбирается в автомобилях, не только в "восемь цилиндров, лучшая модель прошлого года, пять звезд по безопасности - Вам удобнее в кредит или за наличные?", а в устройстве, моторе и внутренностях, что для меня всегда было темным лесом. У девушки в желтых брюках и красной кофте, наверное, лучше вкус, хотя, кто эту моду разберет. У старика в одном шлепанце и порванных шортах больше жизненного опыта, у ребенка шести лет - веселья и умения радоваться каждому дню. Даже мужичок с красным лицом пропойцы, в рубашке второй степени несвежести и теплых не по сезону штанах со странным пятном спереди - ходячий пример того, куда могут завести иные пути.
  Мы разные, но у каждого есть, чему научиться.
  Ярослав почувствовал, что держать стало легче, а Иван стал двигаться менее резко и энергичнее - то ли старший из близнецов начал уставать, то ли у младшего открылось второе дыхание.
  - У меня все готово! Разворачивайте машину! - раздался откуда-то сзади смутно знакомый голос, но слова не проникли в занятое собственным форматированием сознание.
  
  Мысли цеплялись одна за другую, как цветные платки, что достает фокусник из шляпы или рукава.
  Итак, каждый из людей в чем-то лучше меня, у каждого есть чему поучиться, каждый - отдельный мир с опытом, о котором я даже не имею представления, с переживаниями, мечтами, проблемами, о которых я не знаю ничего.
  В этом мы разные и, конечно, решения я и они принимаем разные в одних и тех же ситуациях. Что же между нами общего?
  Может быть, у нас общие мотивы? Может быть, мы стремимся к одному и тому же, но разными путями?
  К чему стремлюсь я? Чтобы сделать правильно и хорошо для себя и своей семьи. Наверное, другие люди стремятся к тому же, но понимание "правильно" и "хорошо" у нас разные. У нас разные родители, разное воспитание, разные способы достижения целей, разные, в конце концов, страхи и детские травмы. Всё это заставляет нас по-разному думать, принимать решения и по-разному измерять свои успехи и неудачи.
  Я считаю, что для меня и моей семьи лучше, если мы покупаем хорошую, качественную вещь, а для другого "лучше", значит, дешевле или "нахаляву".
  Не потому что эти люди "тупые", "недумающие", "халявщики" или "рвачи". Это лишь слова и, как говорил Профессор, ярлыки. Но вся их жизнь приводит их к тому или иному выбору, а отвергнуть прошлый опыт и сделать иной выбор крайне сложно, знаю по себе.
  Мы - разные. Сыновья бедняка и миллиардера по рождению, способностям и воспитанию различаются больше, чем собаки и кошки. И эту разницу можно переломить только целенаправленными, последовательными и долговременными усилиями, работой над собой и стремлению к изменениям. Но большинство из нас даже наличие этой разницы не осознает. Мы - разные, и, наверное, это часть глобального плана.
  Как клетки организма каждый из нас имеет свое предназначение, свои достоинства и недостатки. Глупо судить о достоинствах клетки печени сравнивая ее с клетками легкого или сердца. А вместе мы - целое. Пока мы разные - организм работает. А если бы все стали одинаковыми, то вместо человека была бы огромная печень и то недолго, ведь без крови, подаваемой сердцем, и без воздуха от легких долго бы она не протянула. Как я раньше не понимал, что все они - это Я?
  Иван уже почти не сопротивлялся, двигаясь скорее по инерции, чем в стремлении вырываться и убивать. Младший из близнецов слегка ослабил захват онемевших рук, но старший этим не воспользовался.
  Позади раздался хлопок двери и рык мотора пикапа.
  - Осторожно! Не попадите под колеса!
  Ярослав не отвлекался на попытки понять, что означают эти слова, а продолжал тянуть за платок, уходящий другим концом в волшебную и бездонную шляпу фокусника.
  Получается ни один человек, не более ценен, чем другой. Кто-то может иметь такие же, как у нас, взгляды, кто-то может нам нравиться или вызывать восхищение, но это не делает его более нужным и ценным для мира. Мы не имеем ни какого представления о критериях ценностей Вселенной. Профессор, гений и прекрасный человек, отдал жизнь за незнакомых ему людей. Что его толкнуло на такой шаг? Чувство вины? Вряд ли. С чувством вины всходят на костер обреченно или, наоборот, надменно подняв голову, мол, вот я какой благородный. А здесь единственное желание, чтобы эти люди не умерли, потому что их жизнь - ценность.
  Каждый из них - часть общего целого, потеря каждого - трагедия для всех, успех любого - общее счастье, а не повод для зависти. Как я могу их судить, когда я - не они? Как я могу их не любить, когда я - они? Как я могу их не принимать, когда они - часть меня? Как я могу их отрицать, когда я - часть их?
  А главный "я", Ваня - это ты, мой брат и близнец. С так раздражающими меня недостатками и притягательными достоинствами, с рассудительностью переходящей в нерешительность, с добротой, на грани мягкотелости, с готовностью прощать недостатки других, но нетерпимостью к своим недостаткам. Получается, ты мне дан, чтобы сдерживать и учить. Я тебе - для того же. И остальные люди, начиная от наших родителей, и заканчивая случайными попутчиками служат этой же цели. Мы не можем быть одинаковыми, как бы мне этого не хотелось. Иначе жизнь была бы бессмысленно пресной: без движения и полутонов.
  - Молодой человек, - раздался голос Всеволода Васильевича. - Приготовьтесь, мы запускаем анти-излучатель!
  Ярослав разжал хват и прыгнул в сторону, пытаясь выбраться из зоны действия аппарата и из зоны досягаемости брата.
  Бывшие зомби уже проснулись и начали подниматься с земли, недоуменно обводя взглядом окружающих, свою окровавленную одежду и вооруженных наемников. Пикап развернулся анти-излучателем в сторону Ивана, главарь выскочил из кабины, а Всеволод Васильевич, встав на цыпочки и далеко вытянув руку, добрался до аппарата в кузове и нажал кнопку.
  Последним, что увидел Ярослав, прежде, чем его отправила в нокдаун волна анти-излучателя, были глаза Ивана. Старший из близнецов не проявлял агрессии, стоял смирно, повернув голову в сторону младшего. Во взгляде его плескалось умиротворение и спокойствие, а глаза влажно блестели.
  В следующее мгновение Ярослав почувствовал невидимый удар по голове, тело стало ватным и непослушным, мир покосился и начал клониться в сторону. В пяти шагах на асфальт заваливался Иван.
  
  - Хлебни, - протянул фляжку главарь наемников. - Полегчает.
  Коньяк казался воплощением очищающего огня. В голове прояснилось.
  Даже привычное в последние дни ощущение тяжести, давления на плечи исчезло. Словно, занесенный над городом кулак разжался, превратившись в раскрытую ладонь.
  Через минуту Ярослав восстановил власть над телом, прочистил желудок и смог, наконец, сориентироваться в обстановке.
  - Сколько времени мы... танцевали? - спросил он у главаря.
  - Минуты три.
  Ярославу казалось, что прошла вечность; словно, он прожил еще одну, другую жизнь. Наемники взяли бывших зомби в кольцо, а люди встревожено глядели друг на друга, приглушенно переговариваясь. Всеволод Васильевич успел поменять еще партию аккумуляторов и сидел в кузове, загнанно дыша после непривычных физических нагрузок. Один из наемников что-то тихо спросил у него, ученый кивнул. Ярослав проверил пульс и дыхание брата: спит.
  Главарь обвел взглядом бардак вокруг и достал спутниковый телефон.
  - "Локомотив" на связи, - доложил он. - Задача выполнена. У нас есть работающий анти-излучатель, флешка с чертежами и один из ученых, помогавших Даромирову в настройке прототипа.
  Выслушав вопрос невидимого собеседника, добавил:
  - Оба погибли. Сидабрас застрелил Даромирова. Да, видеоотчет операции есть, отправлю через час вместе с чертежами. Есть! Так точно! Служу России!
  Прозвучало "конец связи" и спутниковый телефон исчез в одном из карманов черного комбинезона.
  - А с нами что будет? - спросил Ярослав.
  - Для этих, - кивнул главарь в сторону группы бывших зомби. - Скоро прибудет команда психологов, чтобы объяснить, что это все сон, галлюцинации и вспышки газа на Марсе. А для вас с братаном...
  Ярослав напрягся.
  - Вы же Громовы?
  - Да.
  - Когда меня поставили над этой бандой, - кивнул главарь в сторону наемников. - Мне звонил ваш отец. Не знаю, откуда он узнал о назначении и мой номер телефона, но он попросил за вами присмотреть, если встречу. Но, я вижу, вы и сами неплохо справляетесь. Настоящие сыновья Федора Громова!
  - А вы с отцом в Афгане пересекались? - спросил Ярослав.
  Главарь усмехнулся, и, не удостоив ответом, направился к одному из черных джипов, чтобы возиться с ноутбуком и флешкой.
  
  Иван зашевелился и открыл глаза.
  - Получилось? - спросил он первым делом. - Они живы?
  - Да, у тебя получилось.
  Старший из близнецов с облегчением выдохнул, но через мгновение с затаенным страхом снова вопросительно вперился в младшего.
  - Я никого не...
  - Нет, ты был смирным зомби.
  Ярослав поднял брата с земли и помог отряхнуть одежду. В голову упорно лезли мысли, что Иван "вернулся" другим, но не удавалось понять, в чем именно.
  
  Со стороны толпы бывших зомби раздалось:
  - Ваня! Ваня!
  И через кольцо наемников в сторону близнецов бросилась девушка. С неожиданной прытью миниатюрная брюнетка в очках отчаянно пронырнула между двумя джипами и, выскочив из окружения, повисла на шее Ивана. Наемники проводили ее взглядами, но препятствовать не стали.
  - Ваня! Ваня! - шептала она, покрывая его лицо поцелуями.
  - Лена! Лена! - вторил ей Иван.
  Ярослав отметил пятна крови на грязной одежде девушки, но, обычно брезгливый, старший из близнецов этого, казалось, не замечал.
  - Я тебя искал везде, - сбивчиво говорил Иван. - Дома у тебя, был, но там мне сказали...
  - Мне снилось что-то страшное, - исповедовалась она. - Я за кем-то гналась, ходила по бесконечным улицам, хватала людей...
  - Это был кошмар, а теперь ты проснулась.
  - Мне кажется, я делала что-то неправильное...
  - Это сон, и он больше не повторится.
  Иван гладил волосы и спину Лены, давая девушке выговориться.
  Ярослав смущенно отвернулся - такого брата ему видеть приходилось не часто, и только в этот момент он понял, что изменилось в старшем из близнецов: Иван больше не заикается.
  
  Один из наемников окликнул главаря:
  - Кречет! К нам еще гости пожаловали!
  Из проулка выбредали зомби. То ли расслышали шум и речь людей в мертвой тишине города, то ли учуяли запах крови.
  - И там тоже! - указал наемник в противоположный конец улицы.
  Две группы по три десятка зомбированных людей надвигались на людей.
  Взгляды наемников и близнецов скрестились на фигуре Всеволода Васильевича.
  - У меня только на один запуск хватит, - виновато развел руки ученый. - Мы же не думали, что так все повернется...
  Главарь глянул на толпу испуганных, безоружных людей и снял с предохранителя автомат.
  - Значит, придется...
  - Не придется! - сорвался с места Ярослав. - Не придется!
  Он вскочил на один из мотоциклов и повернул ключ зажигания.
  - Ваня, займись теми людьми, - крикнул младший из близнецов старшему. - С этими я сам разберусь!
  Мотоцикл сорвался с места и полетел навстречу ближайшей группе зомби. Сблизившись с ними, Ярослав бибикнул клаксоном, потом еще и еще раз. Отвлеченные громким звуком сигнала зомби тут же устремились вслед за мотоциклом. Ярослав обогнул их по широкой дуге и увел толпу за собой в один из проулков подальше от людей и автоматов.
  Иван посмотрел вслед брату и, улыбнувшись, полез в кабину пикапа, чтобы развернуть излучатель в сторону второй группы зомби.
  
  На похоронах Профессора несмотря на дождь за гробом шли шесть сотен человек. По официальной версии ученый-нейробиолог Даромиров Владимир Михайлович первым догадался, как помочь пораженным непонятным вирусом буканчанам, и даже приехал из Москвы, чтобы скорее испытать прототип. С людей, знакомых с неофициальной версией, взяли подписки о неразглашении и ознакомили с ответственностью за государственную измену.
  Время от времени со стороны города раздавался вой сирены - это спецотряды спасателей, называемые в народе "инквизиторами", выманивали оставшихся зомби под анти-излучатели.
  Секретное расследование о причинах двух спутниковых пси-ударов по Буканску выявило причастность Юдаса Сидабраса как минимум ко второму, а также к фальсификации улик на Даромирова. Проект О-излучения закрыли или, что более вероятно, законсервировали на неопределенный срок.
  Близнецы и Николай после долгих обсуждений решили сделать все возможное, чтобы О-излучение в том или ином виде начали использовать для лечения наркотической зависимости и тяжелых психологических травм.
  Кладбище Буканска пестрело пятнами свежих могил с горами искусственных цветов и венков, и рядами деревянных крестов. За неделю и без того небольшое население города уменьшилось на десяток тысяч человек.
  Хоронили изувеченное тело Профессора в закрытом гробу и некоторые из шедших в кортеже людей испытывали по этому поводу смутное чувство вины, хотя ничего конкретного не могли вспомнить. Бывшие зомби видели ужасные сны каждую ночь, но психологи обещали, что через несколько дней кошмары исчезнут и люди смогут вернуться к нормальной жизни. Если можно говорить о нормальной жизни в полуразрушенном и морально подраненном городе.
  Капли дождя скатывались по потерянным, опустошенным лицам собравшихся. Пока знакомые с Даромировым люди, его коллеги и родственники, говорили прощальные речи, близнецы молча смотрели на фотографию Профессора. Седина, высокий с залысинами лоб и полный доброты взгляд знакомых глаз.
  В тишине кладбища звучали слова о том, каким Владимир Михайлович был талантливым ученым, как мечтал покончить с разрушительными войнами и изменить к лучшему мир. Коллеги с печальной нежностью говорили о Даромирове, отмечая согревающую всех, кто рядом, теплоту. Некоторые признавались, что их изменила вера в лучшее в людях и бесконечная доброта Даромирова.
  Для Ивана и Ярослава Профессор остался в памяти, как Учитель. Тот, кто указал Путь.
  
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"