Аннотация: Поэтому никогда не спрашивай, по ком звонит колокол...
Глава 4
Поэтому никогда не спрашивай,
по ком звонит колокол...
Солнце опускалось за горизонт, окрашивая автомобили и крыши домов мягкими оттенками розового цвета.
К набережной выбирались боковыми улочками. Проспект Революции хорошо просматривался и простреливался с блокпоста, и братья решили не рисковать. Все подъезды к мосту превратились в огромный затор. Утром после ночи в городе полном зомби, люди стремились всеми возможными способами выбраться из города, и автомобили заполняли каждый участок дороги и тротуаров. В некоторых железных коробках вяло двигались пристегнутые ремнями безопасности мертвяки, но удивляло отсутствие зомби на улице, необъяснимое для такого количества машин с разбитыми лобовыми стеклами. Лишь забравшись на крышу микроавтобуса, братья смогли разглядеть несколько движущихся между автомобилями голов. Куда делись все непристегнутые водители и пассажиры после второго пси-удара? Безлюдные улицы настораживали и угнетали.
Ярослав уже привык к тому, что зомби распределяются по местности как мясо в борще: если где-то их мало, то где-то собралась толпа. Он ждал, что в любом закоулке или подъезде может подстерегать десяток-другой мертвяков, и поэтому братья двигались с удвоенной осторожностью.
Вот минули последний поворот, и перед ними открылся вид на набережную в лучах заката.
Букань брала начало от источников высоко в горах. Там она озорно прыгала по камням и звенела холодными струями, как веселая девчонка-казачка. Ближе к равнине она сливалась с другими речушками, набирала силу и ширину, становясь неторопливой и статной женщиной, и степенно несла воды к своей главной цели - к морю.
В месте крутой излучины Букани испокон веку селились люди. Здесь торговали, занимались промыслом рыбы, сплавляли лес и отбивались от набегов горцев. А три века назад казаки построили у излучины несколько каменных крепостей и стали называть поселение городом Катерининском, в честь императрицы. Когда к власти пришли красные, то, не мудрствуя лукаво, город переименовали в Буканск. Нынешний мэр и губернатор периодически забрасывали удочки насчет возвращения исторического названия, но клев был вялым, и до конкретных действий дело так и не дошло.
Чтобы обезопасить город от весенних разливов, в излучине реку зажали каменными набережными, словно затянули женщину в корсет. Город постепенно рос, и все больше людей стояли по утрам в пробках из пригородов, а вечером - обратно. Два моста из города уже не справлялись, и, чтобы не строить третий, руководство мудро решило увеличить пропускную способность существующих за счет изменения ширины полос и "улучшения качества дорожного покрытия". Ремонт подгадали на лето, чтобы снизить последствия неминуемого транспортного коллапса, но внезапно зарядили дожди, и южный мост остался в недоремонтированном состоянии. Так и получилось, что после первого пси-удара тысячи сохранивших разум людей ломанулись в машинах к единственному выезду в западном направлении. Но в это время мост уже блокировала армия, и все оказались скованными в одной мега-пробке.
Ярослав в очередной раз отметил, что все эти люди мыслили примитивно, шаблонно и провал их был предсказуем. Нет, чтобы поехать через восточный обход в сторону аэропорта: крюк порядочный, но зато дорога почти всегда свободна. В крайнем случае можно выбраться полями, чтобы их блокировать нужны тысячи людей и полки техники.
Ярослав перевел взгляд на мост и понял, почему так мало зомби осталось на окрестных улочках. На подходах к блокпосту высились горы трупов.
Иван смотрел на мост, шестеренки вращались.
паззл сложился.
Вчера, через пять-шесть часов после катастрофы власти по высочайшему приказу из Москвы ввели в Буканске и области чрезвычайное положение, и армия блокировала мост, создав гигантскую пробку. Никто не понимал природы появления зомби, а кто понимал - помалкивал, и военные никого не выпускали из города, чтобы избежать опасности заражения неведомой болезнью. Автомобили тех, кто надеялся покинуть город по привычному маршруту, все прибывали и прибывали, и передние ряды, уже отчаявшиеся выехать этим путем, оказались блокированы задними. На шум и движение подтягивались зомби из окрестных улиц, и водители не покидали машин из опасности встречи с мертвяками. Кто-то, наверное, бросил автомобиль и рискнул выбираться пешком или вплавь через Букань, но большинство, обремененные семьями, остались. Потом пришла ночь полная страхов, надежд и многократных попыток заснуть в не предназначенных для этого сиденьях автомобилей. Утра ждали, как спасения.
А тем временем спутник с пси-оружием на борту сделал очередной оборот вокруг Земли и повторно вышел в 10:24 в точку над Буканском. Второй пси-удар застал врасплох и армию и водителей. Наверняка, власти за день успели разобраться, что к чему, и отреагировали быстрее. Спутник отключили, а к городу подтянули новые полки военных, чтобы блокировать выходы, и заодно избавиться от старых. На мосту поставили блокпост, и началась зачистка. На звук первых выстрелов подтягивались новые и новые полчища зомби, попадая под очереди пулеметов. Через несколько часов все мертвяки из ближайших двух-трех кварталов штабелями легли у моста.
Ярослав предположил, что военные ждут команды, чтобы расчистить БТРами дороги от автомобилей и войти в город. Скорее всего, операция начнется завтра утром, и, скорее всего, после 10:24.
Раздался шум мотора, и по реке проплыл катер с пулеметом на борту. С набережной открывался хороший обзор, и на другой стороне Букани братья разглядели цепь патрульных по два человека через каждые сто метров.
- Вплавь не выберемся, - сказал Ярослав. - Нужно через мост.
- Что в лоб, что по лбу - отозвался Иван. - В чем разница?
- В том, что на реке - солдатики с четким приказом: стрелять на поражение. А на мосту, небось, сидят командиры, и с нами могут поговорить с безопасного расстояния.
Братья распределили роли и договорились об условных сигналах.
- Разговаривать пойду я, - сказал Ярослав. - Я и в людях лучше разбираюсь, и в армии служил: хорошо представляю психологию военных.
Торговый центр "Кристалл" на углу проспекта Революции и набережной выделялся среди окружающей типовой застройки, как драгоценный камень в горной породе. По слухам, принадлежал он серьезным людям, известным не по фамилиям, а по прозвищам. В начале "нулевых" выжившие в мясорубке девяностых братки спешно вкладывали деньги в торговые центры, бензоколонки и прочие свечные заводики, создавая плацдарм для перехода в легальные сферы бизнеса и политику. С затратами особо не считались, и построенный по проекту японского дизайнера "Кристалл" казался кораблем пришельцев с другой планеты. Уместный в Токио или Хельсинки, в Буканске он только подчеркивал общую убогость городской архитектуры окраин и обесценивался в отсутствии достойной оправы. За обилие витражей и блеск в солнечную погоду торговый центр получил от местных прозвище "Стеклянный дом".
Пока Ярослав излагал план действий, Иван вытащил из кармана две рации, снарядил их батарейками и отдал одну брату.
- Авантюра, - резюмировал старший из близнецов.
- Да, - согласился младший. - Но это самый прямой путь к нашей цели.
- И самый опасный.
- Зачем что-то усложнять? Если все получится, то еще до наступления ночи увидим родителей. Будь оптимистом.
- Ох, и авантюра, - повторил Иван с улыбкой. - Но я - как ты.
Братья постояли еще пару минут, глядя на деревья на другом берегу Букани, на камни набережной в лучах заходящего солнца и на реку, мирно несущую свои воды куда-то вдаль. К морю.
- Красиво, - сказал один.
- Красиво, - отозвался другой.
Они расстались. Иван зашел в "Кристалл" через одну из неработающих автоматических дверей и поднялся на третий этаж. Здесь располагались магазины по продаже крупной и мелкой бытовой техники и прочей электроники. Проходя мимо бесконечных витрин с мобильными телефонами, Иван с улыбкой подумал, что Ярик не преминул бы осудить укоренившуюся привычку зомби-людей покупать все новые и новые модели, словно, в мире существовала некая "телефонная иерархия", определяющая место человека в мироздании по стоимости и новизне его смартфона. Потом Иван вспомнил, что сейчас брат под прикрытием автомобилей пробирается к мосту, и улыбка исчезла. Военные на блокпосту уже привыкли за день стрелять во все, что движется, и могут пальнуть со скуки или на нервах, не разбирая зомби крадется между машинами или человек. Иван запретил себе думать о плохом и продолжил двигаться к цели, стараясь не поскользнуться на стеклянных осколках на полу торгового центра. По всей видимости, зомби на мост перли со стороны проспекта и набережной, и солдаты поливали свинцом все подходы к блокпосту. Иван легко представил, как пули прошивали "Стеклянный дом", разбивая окна и прозрачные перегородки между секциями, и застревали в стенах, потолке и особо крепкой бытовой технике. Добравшись до углового магазина, он опустился на пол, осторожно, чтобы не заметили из блокпоста, заполз внутрь и огляделся. В качестве наблюдательного пункта Иван выбрал место между колонной, поддерживающей потолок, и огромным двухкамерным холодильником "Бош". Отсюда открывался вид на площадку перед мостом, и сохранялась возможность оказать огневую поддержку брату и в случае опасности отступить назад под прикрытием других холодильников и стиральных машин. Разумом он понимал, что пулемет разорвет к клочья хлипкую преграду, но крупногабаритная техника давала иррациональное чувству защищенности.
Заняв позицию, Иван передернул затвор АК-74 и скомандовал в рацию "Поехали!".
Ярослав снял АКСУ с предохранителя и повесил автомат на плечо так, чтобы легко сорвать в случае необходимости. Встав в полный рост, он поднял руки над головой и громко закричал:
- Эй, на мосту! Не стреляйте! Я подхожу!
Ярослав протиснулся между автомобилями и вышел на свободную площадку перед мостом. Машины и тела зомби кучами лежали в стороне, а на асфальте остались только пятна крови, размазанные колесами БТР.
На блокпосту, навалившись на пулемет, скучал белобрысый парень в камуфляже.
Из-за мешков с песком выглянули еще двое солдат без касок и сержант. Оценив обстановку, все трое спрятались обратно за мешки доигрывать в карты или чем они там еще коротали смену.
- Стой! - крикнул пулеметчик.
Ярослав сделал еще несколько шагов и громко сказал:
- Позови командира!
Служба в армии и работа на фейсконтроле приучили его к тому, что все решает главный. В первом случае наиглавнейшей задачей было вызвать командира и передать ему принятие решений и ответственность за них, а во втором - ни при каких обстоятельствах начальство не тревожить.
Ярослав остановился в двадцати метрах от блокпоста.
- Командира позовите!
Главное, "раскачать" солдат, вывести их из равновесия и заставить принимать решения. Это не тертые контрактники и не спецназ. Скорее всего, пригнали солдат из ближайших областных частей и дали четкие указания ни зомби, ни горожан из блокированного города не выпускать. На "духов" они не похожи, по году-полтора точно отслужили, а, значит, уже приучены все важные решения сливать командирам.
- Не велено! - лениво ответствовал солдат и добавил. - Иди отсель. Ходют тут всякие.
По всей видимости, подумал Ярослав, за день тут перебывало немало народу. Но пока он для них еще один неудачник из несчастного Буканска. Поэтому первым делом нужно стать для них чем-то другим.
- Командира зови, - сказал он громче. - Есть, что ему сказать.
- А Папу Римского тебе не позвать? - раздалось встречное предложение, и предсказуемый взрыв гогота из-за мешков.
Ярослав воспользовался шансом.
- Разве, что Иоанна VIII, - сказал он, сделав несколько шагов к блокпосту. - Того самого, который женщиной был под рясой.
- Да, ладно? - удивился невидимый голос, и за мешками с песком наступило потрясенное молчание.
Ярослав представил, как завращались в бритых головах ржавые шестеренки, пытаясь вставить новый факт в косную картину мира.
- Ну, они там, в Гейропах, все такие, - нашел объяснение другой голос.
Ярослав не стал ждать, пока картина мира солдат снова станет целостной, и взял быка за рога.
- Зови командира, - сказал он властно. - У меня для него есть информация.
- Не велено!
Сейчас главное - не переть на рожон и не истерить.
Ярослав упер равнодушно-презрительный взгляд в переносицу белобрысого.
- Зови, кому сказал.
Из-за мешков поднялся сержант. Нацепив каску, он вскинул на плечо автомат и сплюнул в реку.
- Я - командир, - процедил он. - Надо чего?
Ярослав смерил его таким же равнодушным взглядом.
- Надо командира, - ответил он как можно безразличнее. - Лучше капитана или майора.
Сержант, как и Ярослав, знает свое место в военной иерархии. Но чем меньше клоп, тем больше гонору, и чтобы доказать свою важность в глазах солдат и потешить самолюбие, он вполне может, как говорит в таких случаях Иван, сделать глупость. Например, избить упрямого горожанина, или заставить "танцевать", стреляя по ногам, или прогнать от блокпоста и дать очередь над головой для ускорения. Или не над головой... Благо потом можно будет сказать, что человек с автоматом пытался прорваться через блокпост, или вообще приняли в сумерках за зомби.
Ярослав сам полгода оттрубил сержантом и понимал, что сейчас, возможно, решается его судьба. Но близость шампанского заставляла рисковать.
- Зачем тебе капитан?
- Разговор есть, - ответил Ярослав.
- Со мной говори.
Сейчас, решил Ярослав. Или пан, или пропал.
- С тобой нельзя.
- Почему? - удивился сержант.
- Государственная тайна, - ответил Ярослав. - Глава первая. Статья вторая.
Он многозначительно посмотрел в глаза сержанту.
Тот скосил взгляд, словно припоминая что-то важное, но давно забытое.
Сержант наверняка понимал, что из-за спешной эвакуации в городе оставались начальники частей, военные высокого ранга, сотрудники ФСБ и прочие носители государственной тайны, а у солдат на такие вопросы условный рефлекс почище слюноотделения собаки Павлова. Если в части зам по воспитательной работе не даром ел свой хлеб, то уже через полгода службы у всего личного состава вырабатывалась стойкая аллергия на слова "государственная тайна".
- Так с этим тебе к командиру надо! - решил сержант. - Сейчас я позову!
Ярослав сдержанно выдохнул. Первый раунд выигран, но с капитаном такой финт не пройдет. Опыт, сын ошибок трудных, подсказывал, что командир может шибко разозлиться, когда его по мелочам дергать. Для торговли понадобится реальная информация, иначе очередь над головой за счастье покажется. Но до выхода из города оставалось пройти триста метров, и такой шанс нельзя упускать.
Сержант открыл было рот, чтобы отдать приказ солдату, но из-за мешков, неслышно словно тень появился высокий мужчина в гражданской одежде. В черном плаще с длинным поясом он казался похожим на ворона.
- Карпенко, - выпалил он. - Что происходит?
Сержант захлопнул рот.
- Так вот тут пришел, умник один, - сказал он мрачно. - Говорит, что информация есть для командира.
Солдаты почтительно расступились перед гражданским, а сержант опасливо потер ссадину на скуле.
- Юдас Сидабрас, - представился ворон.
- Ярослав Громов.
После крепкого рукопожатия, Юдас показал рукой, что для серьезного разговора лучше отойти в сторону. Военные вернулись под защиту блокпоста.
- Вы их бьете что-ли? - иронично спросил Ярослав.
- Они в какой-то момент решили, что негоже бравым солдатам подчиняться какому-то "пиджаку", как называют гражданских. На большее, чем устроить мне "темную", у них ума не хватило.
- А у Вас?
- А у меня отличный слух и черный пояс по карате.
- Теперь они смирились? - с интересом спросил Ярослав.
- Я не люблю язык силы, но для этих людей он - родной. Умным достаточно понимания, глупым людям нехватку благоразумия заменяет страх.
- Не боитесь, что в спину пальнут?
- Нет. Ни на что серьезное они не способны, в город с такой поддержкой входить нельзя, поэтому завтра им на смену прибудут профессионалы.
Мужчины подошли к перилам и наклонились над Буканью. Река в лучах заходящего солнца отблескивала красным. Запах воды перебивал смрад от горы трупов зомби у подъема моста.
- Не жалко их? - спросил Ярослав.
Он понимал, что цена его информации ноль целых ноль десятых. Оставалось найти общие интересы до того, как это поймет и собеседник.
- Кого? - переспросил Сидабрас.
- Мертвяков, говорю, не жалко убивать?
- Мертвяков? Вот как вы их называете... В целом, жалко, конечно.
- Ага, - поддакнул Ярослав. - Все же бывшие люди.
- Есть люди типа меня с тобой, а есть нелюди, которые сейчас бродят по улицам, - Сидабрас махнул в сторону города. - А "бывших" людей не бывает. Если есть стержень, то человек всегда останется человеком. Если стержня нет, то остается только существо без целей, смысла и желаний. Таких на улицах было достаточно и до О-удара.
- Ну, положим, желания у них были.
- Например?
- Стандартный набор: все иметь "нахаляву", ничего не делать, ни за что не отвечать.
Сидабрас расхохотался. Полы черного плаща раздвинулись, и Ярослав увидел под левой рукой наплечную кобуру с торчащей рукояткой пистолета.
- Пренебрежение к образованию и здесь сыграло с ними злую шутку. Они не знали, чего конкретно хотели, но знали, чего не хотели и боялись. А из закона единства и борьбы противоположностей следует: чем сильнее мы от чего-то бежим, тем быстрее к этому приближаемся. Кто стремится бездельничать - тот всю жизнь работает на чужих людей; кто пытается уйти от ответственности - тот всегда оказывается крайним и становится козлом отпущения; кто мечтает урвать что-нибудь "нахаляву" - тот упускает все реальные возможности.
- Кто считает себя умнее других, - подхватил Ярослав, - тот вечно остается в дураках.
- Да! С диалектикой не поспоришь.
- Но что плохого в том, чтобы мечтать о лучшей жизни?
- Нужно не мечтать, а стремиться! Не всем повезло родиться в богатой семье и иметь связи во властных кругах. Таких счастливчиков - единицы, а остальным приходится карабкаться, работать как вол, взваливать на себя повышенные обязательства, превосходить ожидания. И делать все, чтобы когда-нибудь лишь приблизиться к тому уровню, что единицам достался без усилий и не по мере таланта. А эти, - Сидабрас снова махнул рукой в сторону города. - Копируют жизнь богачей, залезают в кредиты, чтобы пустить пыль в глаза друг другу, пытаются не быть, а казаться, не понимая, что эти попытки выглядят смехотворно. Всю жизнь думают, что лучшие годы и лучшие возможности впереди, а в конце понимают, что и прошлом, и в будущем - пустота. Они обречены как белки в колесе двигаться в рамках своего круга.
- Шансов выбраться никаких?
- Для того, чтобы выйти на другой уровень, нужны или годы труда - каторжного, незаметного, неблагодарного, когда любая ошибка может похоронить плоды многолетнее работы - или качественный рывок. Нужно свершить что-то выдающееся.
- Например?
- Для военного выиграть войну, для ученого получить Нобелевскую премию, для спортсмена выиграть Олимпиаду. Это поставит тебя над привычным кругом, а, значит, приблизит к вершинам. Но "они" ни на труд, ни на рывок не способны. Их предел - покупать лотерейные билеты в надежде на слепой случай.
- Но покупка лотереи - это тоже шаг в направлении лучшей жизни.
Сидабрас аккуратно сплюнул в текущую внизу Букань. Из воды вынырнула серебристая рыбка, но, не обнаружив съестного, обиженно вернулась в глубину.
- Нет! Их любимая фраза: "Должно же когда-то повезти" выдает неудачников. С одной стороны, они считают, что достигнуть успеха своими усилиями не смогут, с другой, живут в полной уверенности, что им кто-то что-то должен. Судьба, правительство, родители, учителя, власти, фортуна - все им должны и обязаны. Отношение к жизни определяет ее качество.
- Но то, что произошло с городом и людьми сейчас никак не зависит от отношения к жизни, - возразил Ярослав. - Кому-то повезло оказаться в здании, кому-то не повезло. Кто-то превратился в нелюдей, кто-то остался человеком.
- Да, элемент случайности, конечно, имел место. Но это еще ярче показывает разницу в отношении к жизни. Теперь те, кому выпала удача сохранить остатки разума, сидят в домах, дрожат и ждут спасения - ведь власти должны их обязательно спасти! Другие варианты не рассматриваются. Единицы - пытаются выбраться из оцепления, не дожидаясь милости свыше. Это опасно, непредсказуемо, нет никаких гарантий успеха, но они пытаются. Ты, например, стоишь на мосту и собираешься торговаться за выход из города.
- Собираюсь.
- У тебя есть для меня информация?
- Да. Вам она понадобиться, когда вы войдете в город.
- Рассказывай.
Ярослав хотел набить цену разведданным, но понял, что собеседник уже теряет интерес.
- В город действуют две крупных группировки, - начал он, стараясь выглядеть компетентным и внушительным. - Одна более многочисленная делает ставку на молодежь. Отличительная черта - белые ленты на рукавах и автомобилях. Вторая - профессионалы, их меньше, и двигаются они на мотоциклах. Стреляют без предупреждения. Отличительная черта - латинские буквы "DI" на куртках.
Он замолчал, ожидая реакции.
- Это все? - спросил Сидабрас.
- Да.
- Первые были здесь в середине дня, просили пропустить организованную группу две тысячи человек. Вторые приезжали на джипе ближе к вечеру, предлагали взятку полный багажник денег. Ни тех, ни других мы не пропустили.
Ярослав поджал губы, его козыри оказались шестерками.
Сидабрас усмехнулся.
- Еще информация есть?
- Нет, - ответил Ярослав. - Может быть, пропустите нас с братом? Никто не узнает.
Сидабрас промолчал, и вопрос остался висеть в теплом летнем воздухе. Так висят брошенные в спину победителю угрозы, не принятые адресатом оскорбления и безответные признания в любви.
- Прощай, - сказал Юдас и развернулся, чтобы уйти.
- Стойте!
- Чего еще?
- Что вам нужно? Мы можем достать что угодно.
Сидабрас сунул руку под плащ, и Ярослав вспомнил о кобуре с пистолетом. Обошлось.
На свет появилась стопка фотографий.
- Достаньте мне этого человека, - сказал Юдас, передавая стопку Ярославу. - И я пропущу вас и еще троих сверху.
Ярослав поднес фото близко к глазам, чтобы разглядеть лучше разглядеть в наступившем сумраке.
Пожилой, за шестьдесят. Крупный лоб с залысинами, остатки волос зачесаны назад. Аккуратная седая бородка.
- Кто это? - спросил Ярослав.
- Профессор Даромиров, - ответил Сидабрас. - Аналитики ФСБ подозревают его в том, что произошло.
Прищур человека на фото показался хитрым и подозрительным.
- Это он нанес пси-удары по городу?
- Профессор отвечал за проект О-излучения. Следствие пока продолжается, и ничего нельзя сказать наверняка, но все улики против него.
- А что он здесь делает?
- Есть теория, что преступника тянет на место преступления, - ответил Юдас. - Он обязательно хочет видеть дело своих рук.
- Почему вы так думаете? Он, наоборот, должен держаться отсюда подальше! Тем более, в городе сейчас опасно.
- Я не думаю, - ответил Юдас. - Я знаю. Я его ученик. Мы десять лет работали вместе над этим проектом.
Он крутанулся на пятках и ушел, не оглядываясь.
Иван видел, как после разговора с мужчиной в темном плаще Ярослав развернулся и пошел к "Кристаллу". Когда автомобили закрыли брата от возможной очереди с моста, Иван опустил автомат и вытер рукавом камуфляжа цевье и рукоятку. На ткани остались мокрые пятна.
- Короче, они нас не выпустят, - резюмировал Ярослав. - Нужно искать другой путь.
- По реке? - предложил Иван. - Ночью можем переплыть на лодке, или под водой, здесь можно найти магазин с водолазными трубками и ластами.
- По реке нельзя. Это лотерея. Если увидят, то будут стрелять без разговоров.
- Какие еще варианты?
- Нужно уходить полями через Восточный обход, - сказал Ярослав, как о решенном.
- Но нам придется возвращаться через весь город!
- Других вариантов не вижу.
Пока совсем не стемнело, близнецы успели найти в "Стеклянном доме" место для ночлега. Устроились на втором этаже в комнате охраны за бронированной дверью. При свете фонарей доели остатки припасов: консервированный паштет с черным хлебом, бананы и по банке тушенки на брата.
Начали обсуждать план на следующий день, но усталость пережитого навалилась, как тигр на добычу, и братья быстро выдохлись и уснули. Спали плохо. Ночью им снились родители, превратившиеся в зомби.
В десять часов следующего дня, позавтракав найденным в комнате охраны печеньем, они спустились вниз и полчаса провели в ожидании, но на этот раз пси-удар в 10:24 не случился.
Из окна "Кристалла" братья увидели, как на мосту мужчина пререкался солдатами, а поодаль ждали женщина с двумя малолетними детьми. Вот мужчина перестал размахивать руками и рухнул на колени перед сержантом, дети, как по команде, заревели. Еще несколько минут семья слезно умоляла, просила и заклинала. Но все оказалось впустую - не пропустили.
- Уходим, - скомандовал Ярослав. - Нечего здесь терять время.
Пока пробирались к выходу по темным и гулким коридорам "Кристалла" братья встретили еще четыре группы по два-три человека и несколько одиночек. Заметив автоматы, люди спешили убраться с дороги. "Как мы изменились, - думал Иван, глядя в испуганные лица. - Прошло всего два дня, а уже выработался набор рефлексов, необходимых для выживания. И главный - что вооруженные люди опаснее восставших".
На улице между автомобилями бродили зомби, и чтобы пересечь пробку братьям потребовалось почти два часа.
Возле банка на проспекте Мира Ярослав заметил черный джип с инициалами "DI" на дверях и останки двух человек в черных куртках с такими же буквами. Пулевые отверстия на куртках и кузове автомобиля не оставляли сомнений в том, что причиной смерти стали не зомби, а другие люди.
- В городе и так не сладко живется, а они еще друг друга убивают, - возмутился Иван. - Чего им не хватает?
Вопрос получился риторическим, но Ярослав ответил:
- Ситуация изменилась, но люди остались теми же. Раньше у них не было возможности убивать и грабить безнаказанно, а сейчас есть. Вот и вся разница.
Ни оружия, ни документов в автомобиле и на трупах не оказалось, и братья поспешили убраться с места побоища. Пройдя дальше по улице, они отыскали среди машин такой же черный джип, но без опознавательных знаков. Ярослав придирчиво осмотрел автомобиль, проверил уровень топлива и наличие лебедки в багажнике.
- Я бы взял тот "Бэнтли", давно мечтал погонять на таком, - доверительно сообщил он брату, указав в сторону роскошного лимузина. - Но сейчас в городе проходимость важнее скорости. На этом танке мы и через бордюры сможем перебираться и мелкие заторы расталкивать.
Он похлопал джип по черному металлическому боку.
- Не влюбляйся в него, - сказал Иван. - Возможно, через десять кварталов нам придется его бросить.
- Придется - бросим, - беззаботно ответил Ярослав. - Но пока не мешай наслаждаться жизнью. Мне на такую машину лет пять пришлось бы горбатиться на двух работах и жить на полуфабрикатах.
Двигатель послушно загудел, и автомобиль тронулся с места. На пониженной передаче раздвинув преграждавшие дорогу машины, они выехали на проспект.
Чтобы не пробираться через заторы центральных улиц, сделали крюк по набережной и взяли курс к восточному выезду из города.
За три часа проехали двадцать километров, дважды останавливались, чтобы растащить и растолкать очередной затор, трижды возвращались назад, чтобы объехать. Но несомненным преимуществом было хрупкое чувство безопасности внутри железной коробки. Зомби, завидев автомобиль, бросались следом, но, догнав, бессильно пытались уцепиться за металл обшивки. Скрежет ногтей о железо и стекло заставлял испытать чувство иррациональной радости.
- Выкуси, тварь, - сквозь зубы ругался Ярослав. - Тебе до нас не добраться!
Вырвавшись из тисков очередного затора на свободный простор, он вдавил педаль газа в пол, с удовольствием ощущая, как ускорение вминает его тело в кожаное сидение. После черепашьего бега по пробкам хотелось лететь по пустому городу, все увеличивая и увеличивая скорость. Без светофоров, без камер, без прилипчивых ментов. Но впереди показался очередной затор, и Ярослав с сожалением перенес ногу на педаль тормоза.
Пять-шесть сгоревших автомобилей перегородили дорогу по всей ширине. Сбрасывая скорость, Ярослав оценивал варианты объезда затора: налево через разделительную полосу или направо по тротуару мимо газетного киоска? В последний момент он принял решение и крутанул руль вправо, в ту же секунду на крыше многоэтажки слева блеснул яркий свет, и в плечо ударил горячий сгусток боли.
Обычно, Иван спокойно чувствовал себя на пассажирском сидении, с какой бы скоростью не летел по дороге Ярослав. Старший из близнецов был полностью уверен в умении младшего водить машину и принимать быстрые решения в нестандартных ситуациях. Поэтому, когда Ярослав бросил машину через бордюр и закричал: "Снайпер слева, прыгай!", Иван без раздумий открыл дверь и вывалился из машины на асфальт. Откатившись под защиту газетного киоска, он с удивлением обнаружил у себя в руках автомат, а в двух шагах скорчившегося Ярослава. Щека брата кровоточила от удара о тротуар, а правой рукой он зажимал рану на левой. Джип без водителя проехал еще десять метров и остановился, ткнувшись в дерево. Раздался громкий в тишине города выстрел, и пуля прошила крышу над задними пассажирскими сиденьями, следующая пуля пробила бензобак, и топливо заструилось в лужу под автомобилем.
- Где?
- Три многоэтажки слева, - сквозь зубы ответил Ярослав. - Снайпер с винтовкой Драгунова засел на средней. Метров триста пятьдесят-четыреста.
Рана на руке оказалась несквозной, но инструментов, навыка и времени, чтобы вытащить пулю не хватало. Пока Иван разматывал бинт и помогал брату остановить кровь, оба молчали, постепенно осознавая всю серьезность положения. Железный куб газетного киоска защищал от выстрелов, но вечно прятаться в планы братьев не входило: до захода солнца оставалось еще пять-шесть часов, а зомби хоть и не проявляли активности, но заинтересоваться близнецами могли в любую минуту. Из оружия на двоих оставался автомат Ивана, пистолет у Ярослава и пара ножей.
- У меня "ксюха" за руль зацепилась, - оправдывался младший, - а "семьдесятчетвертые" на заднем сидении остались...
- Не рефлексируй, - оборвал его старший. - Главное, что мы живы.
Дверь с тыльной части киоска, где оказались братья, наверняка простреливалась сквозь разбитое стекло передней части, да и внутри киоска вряд ли было лучше, чем снаружи. Автобусная остановка с перевернутой урной и чадящим канализационным люком в пяти метрах представляла ничуть не лучшую защиту, чем киоск. И больше никаких укрытий на тридцать метров вокруг в ситуации, когда каждый шаг под огнем снайпера может стать последним.
Ярослав скомкал куртку комбинезона и бросил её в одну сторону, а сам выглянул с другой стороны, чтобы еще раз оценить положение. Выстрел не заставил себя ждать, и пуля просвистела в том месте, где еще секунду назад была голова Ярослава.
- П-профессионал, - сказал Иван. - Хладнокровный, меткий, злой.
Ярослав проверил, что дверь, ведущая внутрь киоска, не заперта.
- А хуже всего, - продолжал Иван. - Что мы не знаем, это снайпер-одиночка, или он прикрывает ударную группу на земле.
- Брат, это все сейчас не важно, - прервал его Ярослав.
- А что важно?
- То, что нам нужно выбираться как можно скорее. И то, что мы на открытой местности, и ничего снайперу противопоставить не можем. Как только начнем стрелять, здесь появятся зомби, а патронов у нас мало.
- Цунгцванг, - невесело резюмировал Иван.
- А еще и цейтнот, - добавил брат. - Мертвяки где-то рядом.
- У тебя есть план?
- Есть, - сказал Ярослав. - Но он тебе не понравится.
Так оно и получилось.
Братья заспорили, Иван отказывался до последнего, но все закончилось фразой Ярослава: "У тебя есть лучший план?". Лучшего плана не нашлось, и от стратегии перешли к деталям.
Когда обо всем договорились, Иван стащил с себя куртку, забросил на спину автомат и приготовился.
Иван бросил куртку в сторону автобусной остановки, выстрела не последовало, но расчет на этом и строился. Ярослав резко открыл дверь киоска и шагнул мимо проема, чтобы снайпер заметил мелькнувшее на светлом фоне тело. Раздался выстрел и пуля, прошив насквозь стену киоска, пролетела в десяти сантиметрах от Ярослава. Одновременно с этим Иван тремя огромными прыжками преодолел расстояние до остановки.
Первая часть плана удалась, но и братья и снайпер осознали, что металл киоска вовсе не обеспечивал надежную защиту. Конечно, простреливать наугад - это зряшная трата патронов, но сам факт обескураживал и заставлял действовать быстрее.
Вторая часть плана вступила в решающую фазу. Ярослав встал у края киоска, готовясь повторить пробежку брата к остановке. Иван достал зажигалку и поджег обмотанную бинтами палку. Если удастся бросить факел в лужу бензина под джипом, то вспышка огня должна отвлечь снайпера и дать Ярославу время на рывок к остановке.
Иван начал считать:
- Три.
Ярослав сделал еще небольшой шаг краю киоска, чтобы покрыть половину расстояния до остановки первым же прыжком.
- Два.
Иван внезапно заметил, что солнце светит Ярославу в спину и тень падает прямо перед ним.
Снайпер, по-видимому, тоже это заметил. Звук выстрела слился с визгом пули, прошившей насквозь стену киоска, и Ярослав упал и с криком завертелся на месте.
Иван едва не кинулся на помощь брату, но взял себя в руки.
- Ранил?
- В ногу, - простонал Ярослав.
Пуля, пройдя через металл обшивки киоска, ослабла, потеряла траекторию, и вместо огнестрельной раны Ярослав получил сильнейший ушиб бедра. Он попытался встать, но едва оперся о раненную ногу, как тут же со стоном опустился на землю.
- Идти можешь? - спросил Иван.
- Нет! - ответил Ярослав и грязно выругался. - Когда болевой шок пройдет, наверное, смогу идти, но не бегать.
Иван тоже выругался, но легче не стало. Он затушил ненужный факел, и бросил остатки бинта брату.
- Иди один, - сказал Ярослав.
- Я тебя здесь не брошу!
- Пока снайпер на крыше вдвоем мы не уйдем.
- Но...
- Не заставляй себя уговаривать! Времени на это нет!
Ярослав сорвался на крик, и Иван осознал насколько брату сейчас плохо и больно. И единственный способ ему помочь - это убрать снайпера с крыши.
Ярослав уже взял себя в руки и негромко произнес:
- Береги себя!
- Я как ты, - так же негромко ответил Иван.
Поддев лезвием ножа тяжелую крышку канализационного люка, он поднатужился и открыл вход в городскую клоаку. Иван напоследок ободряюще улыбнулся брату и указал пальцем на рацию. Ярослав кивнул и показал большой палец, мол, все в порядке. Но Иван понимал, что ничего не в порядке: брат ранен, у него нет оружия, кроме пистолета с двумя обоймами, снайпер простреливает промежуток между остановкой и киоском, и второй раз фокус с дверью повторить вряд ли получится. Действовать нужно очень быстро. Потом он выкинул из головы лишние мысли и осторожно спустился в вонючую темноту канализации.
Оказавшись внизу, Иван включил карманный фонарик и осмотрелся. Мусор, листья и мелкие ветки, грязь и нечистоты. Стараясь не давать волю воображению и не вглядываться в то, на что наступает, он пригнулся и, едва сдерживая тошноту, мелкими шагами побрел к выходу на другой стороне дороги.
Добравшись, Иван приподнял крышку и огляделся. Ярослав оказался прав: здесь выход из канализации от снайпера загораживали деревья и здания магазинчиков, и под их прикрытием можно незаметно подобраться к нужной многоэтажке. Иван вылез из люка и быстро перебежал под кроны деревьев.
- Я выбрался, - сообщил он по рации брату.
- Вокруг никого?
Иван еще раз огляделся, но ударной наземной группы не обнаружил.
- Никого.
- Значит, считаем, что одиночка, - резюмировал Ярослав. - Действуй по плану "Б".