|
|
||
Вот... После длительного отсутствия, наконец... | ||
- Анджей изменился, - тихий мысленный шепот Дональда коснулся ментального слуха Лады. - Раньше он не позволил бы себе столь опрометчивый поступок с коррекцией Реальности.
Лада помедлила с ответом, прислушиваясь к чему-то слышимому только ею одной.
- Он просто устал от одиночества. Ты только подумай: сколько ему лет! Не биологических, а реальных. Почти шесть тысяч! Ты смог бы выдержать давление тысячелетий и не поддаться? Думаю, что нет. Так что, не осуждай его. Он сильнее любого из нас. И еще - он не очень счастлив.
Дональд неопределенно качнул головой, окидывая мысленным взором свои "владения". Он, конечно, все это знал. И был благодарен Анджею за то, что в свое время он помог разыскать Ладу и освободить ее. Но все же не совсем понимал этого человека. Бродить по Вселенным просто так, ради путешествий. Безо всяких целей. И ничего при этом не делать.
"А кто сказал, что я ничего не делаю?" - Тихий голос прилетел издалека. И было это столь неожиданно, что Дональд вздрогнул. Он попытался определить источник "голоса", не смог, чем вызвал довольный смешок невидимого собеседника.
- Кто ты? - Бросил он крик в темноту Космоса.
- Не узнал... Богатым буду.
Дональд только теперь понял, что услышал мыслеголос Анджея, пробившийся к ним сквозь потенциальные барьеры, разделяющие Метавселенные, сквозь невообразимые дали Космоса.
- Вы думаете, что нашли вашу "родную" Вселенную сами? - Анджей "улыбнулся". - Ничего подобного. Это я ее создал, подгоняя под себя. А потом этот эксперимент мне просто надоел и я предоставил ее самой себе. Если не верите мне, спросите у Матрицы тамошнего Мироздания. Я много экспериментировал с вакуумом и законами различных уголков Космоса. Не противореча, разумеется, общей концепции жизни.
Лада недоверчиво посмотрела на Дональда, вошла в энергоинформационное поле Метавселенной, пытаясь отыскать нужный пакет смысла. И была буквально огорошена, когда все, что сказал Анджей, подтвердилось. Она кивнула Дональду, подтверждая правоту Анджея.
- Более того, - продолжил Анджей, - я понял, что несколько запустил развитие ситуации на Земле. И вернулся подкорректировать развитие в нужную сторону.
- Так ты - Бог? - Дональд, наконец, справился с собой. - Тогда зачем тебе мы?
Анджей рассмеялся. Во всяком случае, этот пси-импульс можно было расшифровать именно так.
- Не Бог. Бог - это Абсолют, а ничего абсолютного не бывает. Это один из основных законов Большой Вселенной. Скорее всего, я просто Инженер. И я хотел предложить вам стать Инженерами в той Метавселенной, которую вы избрали своим домом.
Дональд долго молчал, удивленный этим предложением. В его голове никак не укладывалась мысль, что эта Метавселенная кем-то создана. И этот кто-то - не друг, но хороший товарищ, не раз выручавший и помогавший им. Что же двигало им? Неужели простое желание возвысится, стать наравне с Богом? Не верится...
- И правильно делается. - Анджей услышал его мысль, несмотря на тщательную блокировку Дональдом своего мозга. - Повторюсь: я - не Бог. И не для простого развлечения создал я мир. В нем должен был появиться альтернативный разум. Но - видимо, я что-то не учел. Или просто ошибся. В результате появились цивилизации вероятностного разброса. А Разум - настоящий, могучий, способный понять самое себя и Вселенную, - так и не появился.
- Ладно, - Анджей остановился в своих рассуждениях, - до встречи у Алекса. А у меня еще очень много дел. Думайте, решайте. До встречи на Звездных дорогах в иных Реальностях! - Его пси-голос растворился в бездонном мраке Космоса, перестал сотрясать пространство.
Лада, за все это время не проронившая ни слова, задумчиво произнесла:
- Тогда он должен быть намного старше... Или я чего-то не понимаю...
Дональд взял ее за руку. Он почти знал ответ на этот вопрос. Но только - почти... Многое оставалось неясным. Этот человек (да и человек ли?) мог очень многое из того, что даже им двоим не под силу, несмотря на перестроенное тело, уже не биологическое. Несмотря на владение жуткими по своей мощи энергиями и знание микро- и макропроцессов.
- Пойдем домой, - Дональд потянул Ладу за собой, становясь Законом.
***
Анджей снова бродил по Москве. Бесцельно, просто так. Смотрел на суету людей, на дорожные пробки. Слушал перебранки водителей и споры людей о том, что лучше или хуже. По большому счету, ему было совершенно все равно, уцелеет ли земная цивилизация или нет. Такая вот - бессмысленная и агрессивная - она была не нужна Вселенной. И, если бы пришлось выбирать между земной цивилизацией и спокойствием Метавселенной, Анджей без колебаний бы выбрал второе. Но было одно "но"...
И это "но" заключалось в том, что медленно, очень медленно Земля начинала выползать из той ямы, в которую себя загнала. Делала первые неуверенные шаги по дороге самосовершенствования. Наверное, стоило бы все-таки дать еще один шанс этой цивилизации.
"Странно, - подумал Анджей, - я не испытываю абсолютно никаких чувств по отношению к своей родине. Словно не здесь я родился и вырос, не здесь приобрел все то, что имею. Хотя, в общем-то, и не здесь. А потерял многое".
Анджей заметил свободный столик в летнем кафе и решил, что неплохо бы выпить чашку кофе. Что и стал претворять в жизнь, опустившись в легкое кресло и сделав заказ миловидной девушке.
- Ваш кофе, - голос девушки на миг выдернул Анджея из состояния задумчивости.
- Спасибо, - он улыбнулся ей и она ответила ему улыбкой.
Он закурил, сделал глоток кофе (весьма неплохого на вкус) и стал бездумно смотреть на пролетающие по проспекту машины.
"Вот они все спешат, спешат... - Думал Анджей, медленно смакуя кофе. - А куда? Для чего? Даже на мгновение не могут остановиться, чтобы подумать, какой урон они наносят не только природе, но и самим себе. А ведь до чего все просто: совершенствуйся, и тебе станет доступно многое из того, о чем пишут только фантасты. И не нужны тогда будут эти механические протезы. Но это же так сложно: изменить себя"...
Водитель одной из машин (новенький "Ниссан" цвета мокрый асфальт) заинтересовал его, и Анджей "попросил" его не спешить, задержаться и выпить чего-нибудь прохладного.
- Это ты, или мне только кажется? - Инга села напротив Анджея. - А я еду мимо, что-то пить захотелось. Дай, думаю, остановлюсь.
Анджей усмехнулся, бросил на нее короткий взгляд и достал очередную сигарету.
- Я заметил, - тихо сказал он. - Девушка, будьте добры...
Девушка стала сама любезность, стоило Анджею только глянуть на нее.
- Я вижу, ты и здесь не теряешься, - неприязненно сказала Инга. - Уже соблазнил ее или как?
- Перестань, - его голос был по-прежнему тих и невыразителен, - ты просто ревнуешь, как и тогда. Вот и все. Я могу так с любым человеком... Даже с тобой. И ты ничего не сможешь сделать против моей воли. Хотя, может быть, краем сознания и будешь понимать, что действуешь по принуждению...
Глаза Инги расширились. Она вдруг поняла, что он не шутит. И еще до нее вдруг дошло, что это он внушил ей желание остановиться именно у этого кафе.
Анджей снова усмехнулся, глядя на нее. Но ничего не сказал. Просто подумал, что она очень красивая. Очень! И что он до сих пор любит ее, хотя она и делала ему столько раз больно... Но - любовь... Ей не прикажешь.
Инга сидела молча, закрыв глаза, словно прислушивалась к чему-то. И слышалось ей, что Анджей тихо шепчет: "Я люблю тебя!.."
- Это правда? - Негромко спросила она. - Ты простил меня?
"Может быть... Я ведь и не обижался на тебя. Бог не может обижаться".
- Ты - Бог? - Удивленно спросила она.
- Нет, но почти Бог. Всего лишь Инженер в одной из Метавселенных. Но для нее - Бог. Но это все не существенно и неважно сейчас. Важно лишь то, что ты рядом. Ведь я вернулся за тобой. Пойдем?
- Пойдем, - она не раздумывала. Согласилась сразу, словно все всегда знала. - А машина? - Вдруг спохватилась она.
- А зачем? Я сотворю тебе сотню таких машин. И даже лучше. Идем.
Он протянул руку. Вопросительно глянул на нерешительно остановившуюся женщину. Инга вдруг отрицательно качнула головой:
- Нет, не пойду. Мы не сможем быть вместе... Прощай! - Почти выкрикнула она и, резко развернувшись, бросилась к выходу.
И Анджей, мысленно обняв ее на прощание, перешел в состояние НадЗакона, диктующего свою волю данной Метавселенной. А заодно и всей Вселенной... И унес с собой полный горечи и какого-то тягостного недоумения взгляд расставания...
Прогулка по ночному городу всегда успокаивала его. А сегодня скорый дождь разогнал по домам и без того немногочисленных прохожих. И в этот поздний час практически никто не встречался на пути Алекса. И у него появилась редкая возможность не очень отвлекаться на контроль своего человеческого "я", не опасаясь вызвать по меньшей мере недоуменные взгляды людей.
Дождь начался внезапно, сразу обрушив на город мощные потоки воды. Алекс запрокинул лицо, ловя губами дождевые капли. Струи дождя хлестали его лицо, а он стоял, глядя на это буйство стихии и улыбался. И вспоминал... А еще - мечтал...
Черный, как ночь, "Ниссан" на довольно приличной скорости промчался мимо, окатив Алекса грязной водой. Коротко ругнувшись, Алекс решил было отпустить его с миром, но передумал. И мощный ментальный выпад заставил водителя включить задний ход и вернуться. Алекс как раз придумывал варианты мести, когда, поравнявшись с ним, машина остановилась, слегка пискнув тормозами. Что-то в водителе, вышедшем из "Ниссана", показалось Алексу смутно знакомым... Женщина... И вдруг - как молния; он ее узнал.
- Здравствуй, Инга, - Алекс сделал шаг навстречу, - вот уж кого не ожидал встретить!
Она словно споткнулась, замерев на месте. Дождь косыми струями смывал с ее лица косметику, и серые потеки краски делали ее некрасивой... Потом, узнав его, она сделала резкий жест, как бы отталкивая Алекса. И довольно грубо сказала:
- Я догадывалась, что это ты... Тоже мне, супермен выискался! Еще один крутой, почти Бог! Да пошли бы вы все!..
Она, резко повернувшись, села в машину, сильно хлопнула дверцей. Двигатель зарычал стартером, но не запустился. Еще и еще раз. Алекс усмехнулся этим напрасным попыткам завести машину, медленно развернулся и пошел по проспекту. Его фигура практически сразу растаяла за пеленой дождя. И Инга осталась одна на пустой дороге, а двигатель машины все никак не желал запускаться...
- Алекс! - Громкий крик разорвал тишину ночного города. - Подожди! Не уходи!
Алекс остановился, поджидая бегущую к нему женщину. Закурил, пряча сигарету в кулак, чтобы на нее не попадала вода.
- Извини за грубость, - Инга подошла почти вплотную, - сама не знаю, что на меня нашло. Ведь ты простишь? Поможешь мне?
- Не знаю, - Алекс пожал плечами, - я же не Бог, чтобы прощать. Я просто человек. Ладно уж, пойдем, глянем на твою красавицу...
И, не ожидая ответа, пошел к оставленной ею машине. Сел за руль, повернул ключ в замке зажигания. Мотор тихо заурчал на холостых оборотах. Алекс опять вышел под дождь, кивнул женщине:
- Он меня испугался... - И на этот раз не стал никуда уходить. Секунду еще глядел на Ингу, словно читая что-то у нее в душе, молча кивнул, прощаясь, и исчез. И только слабая вспышка фиолетового пламени, порожденная граничным эффектом туннельного просачивания, осталась от него, словно напоминание о том, кто есть кто в этом мире.
Словно опасаясь, что двигатель заглохнет, Инга резко рванула машину с места. Ее сразу занесло на мокром асфальте, но женщина справилась с управлением и "Ниссан" с гулом и шипением воды под колесами полетел в темноту проспекта...
Алекс проводил его внутренним зрением, усмехнулся криво ее попытке не думать об Анджее. Заприметив круглосуточный бар, распахнул дверь и шагнул в сухую полутьму. Кивнул вставшему навстречу охраннику, прошел в зал. Сел на высокий табурет у стойки и заказал ямайский ром. Закурил сигарету, неторопливо глотнул из стакана, медленно оглядел зал, полупустой в столь поздний час. Местная "богема" "гудела", то есть просто накачивалась спиртным и спорила о чем-то. А вернее, просто кричала что-то неразборчивое, не слушая собеседника.
- Отдыхаем? - Знакомый голос выдернул Алекса из состояния расслабленного созерцания. - Повторите, пожалуйста! - А это уже официанту.
Анджей бросил на стойку пачку сигарет, залпом осушил поданный стакан и жестом попросил налить еще. Закурил и повернулся к Алексу.
- Рассказывай, - потребовал он.
Алекс облокотился о стойку, медленно выдохнул дым. И сказал как бы нехотя:
- Что рассказывать? Видел недавно твою... - Он глубоко затянулся, бросил косой взгляд на невозмутимо сидящего рядом Анджея. - Даже побеседовали мало-мало... Очень интересно и содержательно.
Они немного помолчали, думая каждый о своем. Потом Анджей кивнул, словно соглашался сам с собой. Негромко произнес:
- Не получилось, брат... Ничего не получилось. - И, помолчав, продолжил, но уже будто разговаривая сам с собой: - Вот ведь какая штука. - Он говорил так тихо, что Алексу приходилось прислушиваться. - Я напрасно вернулся, наивно полагая, что можно что-то изменить, вернуть вспять. Но ведь так не бывает, законы нашего мира таковы, что процессы необратимы. Нельзя войти в одну реку дважды, даже единожды нельзя. А я, наивный, пытался что-то изменить. Нет, я пока не Бог, не могу случившееся сделать не случившимся...
Нет, могу, конечно. Но ведь это изменение затронет и других людей, а они ни при чем. Зачем же ломать их судьбы? Вот тут я могу поспорить с Богом, потому что ему наплевать, сколько человек погибнет в результате его деятельности.
Вот ты, Алекс... - Анджей обернулся к другу. - Ты знаешь меня не первый год... Скажи мне, брат: могу ли я поступить по-другому? Сломать чьи-то судьбы?
Алекс озадаченно молчал. Он никак не мог понять, к чему клонит Анджей. Да, он видел Ингу, даже немного пообщался с ней. Но и только. Что же произошло между ними? С чего это вдруг Анджея потянуло на философские размышления о судьбах обычных людей? Они-то как раз и не стали раздумывать над судьбой Анджея, если бы попали в подобную ситуацию. Или как раз это и отличает Бога от людей? Что человек думает прежде всего о себе, а Бог - обо всех сразу, и уж потом о себе.
- Не знаю... - Алекс закурил очередную сигарету. - Наверное - нет, не сможешь ты. Я же знаю: ты думаешь сначала о других, а уж потом о себе. В этом как твой плюс, так и минус. Все же ты больше человек. А не...
- Да знаю я это! - Перебил его Анджей, жестом показывая бармену повторить порцию рома. - Ты мне другое скажи: разве я не могу быть просто по человечески счастлив? Просто быть дома, чувствовать любовь...
Анджей осекся, горестно махнул рукой и залпом выпил ром. Яростно задымил сигаретой, устремив взгляд куда-то вдаль. Алекс тихо сидел рядом, не смея нарушить течение мыслей друга. Он не совсем понимал, что вдруг нашло на Анджея, что послужило причиной такого настроения. Почему-то шепотом попросил бармена приготовить два кофе, с тяжелым вздохом достал из пачки последнюю сигарету, щелкнул зажигалкой, прикуривая. Неужели?..
- Именно, - сказал вдруг Анджей. Он без труда читал в голове Алекса, несмотря на полную пси-защиту. - Инга больше не моя... Все кончено. История повторяется: сначала Натали, теперь... - Он вновь замолчал, отпил немного кофе. - Ладно, забыли. - Анджей сделал над собой заметное усилие, и через мгновение лицо его разгладилось, приобретая привычное, чуть ироничное, выражение абсолютного спокойствия.
Он бросил деньги на стойку таким жестом, что было всем ясно: сдачи не надо. А для Алекса еще и то, что деньги для Анджея - просто пыль. Он последовал вслед за Анджеем к выходу.
На улице было прохладно после дождя. Относительно свежий воздух (если таковым можно считать воздух крупного города, пропитанный выхлопами автомобилей и выбросами заводов) показался после прокуренного помещения обжигающе холодным. Алекс плотнее запахнул куртку. Все же он был человеком южным и теплолюбивым. И температура ниже двадцати пяти градусов воспринималась им отрицательно. А сейчас было никак не выше плюс двадцати.
- Ты куда теперь? - Поинтересовался он у Анджея. - В гостиницу? Или у тебя иные планы?
- Иные, - кивнул Анджей. - Я думаю встретиться сейчас с Ладой и Дональдом. У меня есть к ним предложение. Хочешь, - пойдем со мной. Тебе тоже понравится это предложение. Или ты занят?
- В общем-то, нет. - Алекс неопределенно пожал плечами. - Только Ирину предупрежу, и мы можем идти.
- Бери ее с собой, отдохнем. - Анджей напрягся, передавая координаты места встречи не только Алексу, но и Дональду. - Давно не сидел в приятной компании...
Алекс машинально кивнул, автоматически запоминая координаты и сразу прикидывая, на сколько они изменятся за то время, которое он потратит на уговоры Ирины.
- Да ни на сколько, - мысль Анджея сквозила улыбкой, - это абсолютные координаты. Они не зависят от нашего пространства-времени... Так что не переживай из-за этого.
***
Алекс глядел на двухэтажный особняк, молчаливо высившийся среди буйства травы, с некоторым изумлением. Этот дом казался явно лишним, но одновременно столь органично вписывался в окружающий пейзаж, что последний уже не мыслился иначе.
- Где мы? - Ирина еще не совсем оправилась от перехода, поэтому голос ее чуть подрагивал и рука, держащая Алекса была излишне напряжена.
- Думаю, у Андрея дома, - Алекс глянул на яркое полуденное солнце, тем не менее ничуть не слепившее глаза. - И явно не в нашей Вселенной.
На это заявление Ирина не прореагировала никак. Ей было абсолютно все равно, где она. Главное - рядом был любимый человек, за которого можно было пойти на все. А остальное не имело значения. За прошедшие с момента их неожиданной (для нее) встречи годы она успела привыкнуть ко всему.
Они поднялись на крыльцо. Дверь автоматически свернулась валиком, пропуская их внутрь. Алекс бегло оглядел холл, память его автоматически фиксировала каждую мелочь.
- Ну, и как вам у меня в гостях? - Анджей подошел сзади, беззвучно ступая по ковру.
Ирина, вздрогнув, обернулась:
- Так и заикой недолго стать! - С улыбкой сказала она, протягивая руку Анджею, которую тот поцеловал. - А ты неплохо устроился. Только где это? Где твой настоящий дом, бродяга?
Анджей жестом предложил устраиваться в креслах, подбросил дров в камин, тоже опустился в кресло как бы и рядом, но и в то же время чуть в стороне. Закурил толстую бразильскую сигару. Молчал он достаточно долго, словно раздумывал, стоит ли вообще что-либо говорить. Молчание стало почти невыносимым. Ирина уже успела пожалеть, что задала бестактный вопрос, проклиная свой длинный язык.
- Не кляни себя, Ира... - Грустно улыбнулся Анджей. - Нет у меня дома. Когда-то я был планетарным существом, у меня был дом - вся Земля. Потом я стал "супером" по классификации одного моего друга. В принципе, вся Галактика была для меня домом. Но шло время, мне становилось тесно.
В переносном смысле, конечно, - усмехнулся Анджей, видя непонимающее выражение лица Ирины. - Просто моим возможностям стало тесно в рамках одной Галактики. И тогда я принял решение исчезнуть Смотри рассказы "Призраки времени" и "Возвращение блудного сына". Это был второй раз, когда я "умер". А потом я отказался от биологического тела, которое сильно ограничивало меня энергетически. Да и не могло оно трансформироваться в довольно широких пределах. Так что, все, что вы видите, не более, чем суперпозиция полей. А вот привычки человеческие остались, - Анджей кивнул на сигару, которую держал в руке.
Алекс и сам не знал многого из того, о чем поведал Анджей. И тоже сидел молчаливый и задумчивый. Ему тоже не раз приходила в голову мысль отказаться от биологического тела. Но каждый раз его что-то останавливало. В принципе, ничто не держало его. Разве что Ирина...
С тихим шелестом открылась входная дверь и в ее проеме появилась массивная фигура Дональда. Он посторонился, пропуская в холл Ладу и быстрым взглядом окинул компанию, сидящую у камина.
- Отдыхаете? - Осведомился он. - Ну-ну...
В его исполнении это чисто русская фраза, могущая означать все, что угодно, звучала довольно дико. Сказывалась работа Лады над лексиконом Дона. Впрочем, он и сам был на треть русским. Так что не стоило удивляться его словесным оборотам.
Лада рассмеялась тихим грудным смехом, устроилась в кресле, закинула ногу за ногу. Под тонкой тканью ее костюма рельефно обозначилось великолепно развитое тело. Анджей мысленно сделал ей комплимент, уловил ответную реакцию Лады: чуть смущенно, чуть вызывающе и совсем немного кокетства...
- А ты не меняешься, бродяга, - с грустной улыбкой сказала Лада. - Все такой же молчаливый, задумчивый и неприступный. За это тебя, наверное, и любят женщины...
Анджей усмехнулся. Бросил недокуренную сигару в камин, подняв в его горячем зеве тучу искр. Была только одна женщина, которая его любила по-настоящему. Только одна... Но ее давно уж нет в живых. А боль осталась. Глухая, ноющая, мучительная, как зубная боль тоска иногда накатывала с непреодолимой силой. Где-то в груди становилось тесно, ком подкатывал к горлу, на глазах выступали слезы... Вот и сейчас...
Усилием воли Анджей подавил в себе это чувство, оставившее только горечь. Отрешенно посмотрел на неторопливо беседующих друзей. Алекс искоса глянул на него и спросил:
- Ты ждешь кого-то еще?
- Да, - Анджей кивнул, - должен быть Глеб с женой и дочерью. Дождемся их и начнем культурную программу. А потом у меня будет к вам деловое предложение.
Как бы в ответ на его слова, входная дверь с тихим шипением пропустила внутрь троих людей. Высокий, седой мужчина подошел, к Анджею и они обнялись.
- Позвольте представить вам Глеба - моего друга и бывшего начальника. Это - его жена Ольга, а это - дочь Иветта. Прошу любить и жаловать!
Дональд с интересом взглянул на Глеба, попытался прощупать его в ментале, но, натолкнувшись на непроницаемый барьер чужой воли, удивленно отступил: он признал равного себе. Глеб коротко подмигнул ему, впрочем так, что другие этого не заметили и улыбнулся чуть виновато. Мол, такой вот я...
- Ну что? Приступим? - Анджей упругим движением вскочил на ноги. - Предложение следующее: пока готовится ужин, совершить поход на озеро. Часа через полтора-два, я думаю, - кивок в сторону кухни, где трудился над программой ужина робот-стюарт, - все будет готово. И мы посидим за столом, как встарь. Поговорим... Ну?
Возражений не последовало. И они шумной гурьбой вышли из дома и направились к недалекому озеру. Совсем как обычные люди, собравшиеся провести некоторое время на природе, отдохнуть, расслабиться, набраться сил для предстоящих дел... Хотя из всей компании только трое были людьми в полном смысле этого слова. Нормальными людьми...
- Ладно, - Анджей встал, - вы пока думайте, советуйтесь, копите вопросы и возражения. А я пойду, пройдусь на свежем воздухе. Заранее могу сказать только, что уважаю любое ваше решение, каким бы оно ни было.
С негромким шелестом открылась и закрылась входная дверь. Но люди, сидящие за столом, не спешили нарушить молчание. Сначала они старались переварить информацию один на один с собой, а уж потом приступать к прениям. Единственным, пожалуй, человеком, который был твердо убежден, что откажется, был Глеб. И не потому, что слаб или нерешителен он был. Просто еще в бытность директором Вневременной службы ему до чертиков надоели подобные игры. Поэтому он как-то слишком спокойно наблюдал, как раздумывают все остальные. И усмехался про себя. Не нерешительности или слабости, и даже не попыткам осознать себя Богами, но попыткам остаться людьми, не являясь таковыми...
Первым нарушил молчание Дональд. Он шумно отпил кофе, закурил сигарету.
- Да уж... Задал он нам задачку. Что скажете, сапиенсы?
Алекс искоса глянул на него, вертя в пальцах столовый нож. Что и говорить: предложение было более, чем заманчивое. Однако решение принимать с пылу с жару принимать не хотелось.
- Да что тут скажешь? - Глеб закурил длинную ароматную сигарету. - Лично я - пас. Мне до спазмов в желудке надоело командовать Мирами и Реальностями еще в бытность мою Директором ВВС. А за остальных - я не отвечаю.
- Да уж, - Алекс помолчал, выбирая в вазе персик посочнее, надкусил ароматный плод, прожевал. - А вот я бы не прочь попробовать. Честно! Ну какой я сверхчеловек, если просто боюсь сделать что-то такое, что могло бы повлиять на судьбы Вселенной?
- А если твое деяние есть зло? - Лада прямо взглянула на Алекса.
Тот помолчал, доедая персик. Неторопливо вытер пальцы салфеткой. Так же не спеша набил длинным, волокнистым табаком трубку и тщательно ее раскурил. И только сделав несколько затяжек и убедившись, что трубка раскурена хорошо, сказал:
- Нет в мире ни добра, ни зла. Это только категории человеческого мышления. Нет ни добрых сил, ни злых. Есть просто Силы. И только от нас зависит, в какое русло их направить: то ли на уменьшение энтропии, то есть делать добро, то ли на ее увеличение.
А понятия добра и зла выдумал человек, чтобы оправдать свое бессилие, а зачастую просто нежелание противостоять внешнему воздействию. А так же просто от веры в чудо. Вспомните самих себя: ведь совсем недавно вы были обычными планетарными существами! И тоже верили в чудо. А теперь? Теперь вы сами можете продемонстрировать тысячи таких "чудес"!
Алекс сделал еще несколько затяжек и закончил, но уже менее экспрессивно:
- А кроме того, какое мне дело до того, как мои поступки воспринимают? Главное для меня - они правильные для большинства. Или меня должно волновать, что всегда найдутся существа, которые будут против? Было бы удивительнее, если бы таковые вообще не нашлись!
- И никто не мешает им стать Вершителями Мира... - Тихо добавила Ирина. - Нужно всего лишь захотеть и делать. Не говорить о деле, а делать...
- И все же, - Лада снова возразила, - не надо считать себя Богами. Мы - не Боги, мы - люди! Прежде всего - люди, а уж потом всяческие приставки "супер", "сверх" и прочее.
- Да я же не спорю с этим! - Алекс махнул рукой. - Я просто говорю то, что думаю! И верю, что мои поступки и деяния не станут злом. По крайней мере для большинства. А остальные... Что ж, всем не угодишь.
- Деяния апостола Алексея... - Тихо произнес Дональд. И уже громче спросил: - А ты подумал о том, что объем информации, которым ты владеешь, конечен. И для того, чтобы понять, правильным ли ты направлением идешь, тебе нужно знать на много порядков больше? Чтобы оперировать пространством, нужно знать, по меньшей мере, его структуру и энергоинформационный каркас.
И снова за столом повисло молчание. И чем дольше оно длилось, тем тягостнее становилось. И не было даже намека на решение.
Тихо зашелестела, сворачиваясь валиком, входная дверь. Анджей беззвучно вошел и как-то сразу заполнил собой все помещение. Его присутствие внушало если не страх, то некоторый дискомфорт. Поле его сознания было столь мощным, что давление его ощущалось как многотонная каменная плита, нависшая над головой и готовая вот-вот рухнуть.
Он окинул взглядом молчащий друзей, понял все их невысказанные мысли. И даже едва заметные стремления их душ не остались незамеченными. Все же он сумел их расшевелить, смог заставить думать о себе не только как о сверхлюдях, но и как об обычных людях со своими слабостями и недостатками.
Анджей налил себе кофе, глотнул обжигающий ароматный напиток, закурил и только после этого поинтересовался, хотя и так знал все наперед: он отчетливо видел будущее, к какому решению они пришли.
- Я откажусь, - Глеб высказался первым, - и не потому, что не могу или слаб. Надоели мне эти игры с Реальностями. До чертиков надоели. А хочется просто пожить, просто радоваться маленьким удовольствиям жизни. И не думать ежесекундно о том, как твоя мысль может повлиять на какой-то там процесс.
Анджей кивнул, соглашаясь с такой позицией. И посмотрел на Дональда.
- Мы тоже откажемся, - Дон мельком взглянул на Ладу. Та едва заметно кивнула и улыбнулась: печально и мудро. - Ответственность слишком велика. Я не боюсь, если будет нужно, то я отвечу! Но - мы еще не готовы к таким делам. Извини!..
- А что скажешь ты? - Анджей повернулся к Алексу, глянул на него остро и строго.
Алекс помолчал, собираясь с мыслями и тщательно блокируя мозг. Он не хотел, чтобы его сомнения стали достоянием друзей. И ответил, будто бросившись в ледяную воду:
- Я согласен! Да, - пресек он возражения Дональда, - я недостаточно знаю об устройстве Вселенной. Но я учусь! И иду, не останавливаясь на достигнутом. И не остановлюсь до тех пор, пока жив. И еще: не ошибается тот, кто ничего не делает! Я достаточно побыл созерцателем. Надо же когда-то начинать быть деятелем?
Ирина с гордостью глянула на гостей Анджея, прижалась к Алексу, словно говоря: "Вот он какой! И я люблю его такого - решительного и целеустремленного".
Дональд с Ладой поднялись из-за стола. Дональд протянул Анджею руку, которую тот пожал.
- Что ж! Мы, пожалуй, пойдем. Приятный был вечер, спасибо! И не обижайся на нас. Может быть, мы не правы. Но - всему свое время. Возможно, мы просто не готовы к такому повороту событий. Не поминайте лихом!..
И они тихо, без лишних шумовых эффектов, исчезли. Вот только что стояли посреди холла, и их не стало. Только таял в воздухе запах лаванды...
Следом за ними ушли Глеб и Ольга, попрощавшись и пригласив троих остающихся в гости. В холле стразу стало пусто. И тихо. Только потрескивали дрова в камине да стучал в окна внезапно начавшийся дождь.
- Ты знал, что так будет? - Нарушил молчание Алекс.
- Да, - кивнул рассеянно Анджей, - знал. Будущее мне подвластно, и я могу почти свободно читать его. И не осуждаю никого. Они действительно еще не созрели. Период самолюбования у них еще не закончился. Они просто пока еще любуются собой, своими возможностями. Все мы проходили через это...
Алекс кивнул. И он тоже когда-то был таким: самодовольным, гордым от осознания своей исключительности. Но потом это прошло, и он стал ощущать ответственность за происходящие в мире события.
- Не знаю, как вы, господа, - Ирина решительно направилась к лестнице, - а я хочу спать! Не все же такие, как вы - титаны духа и мысли! Есть и обычные люди.
Алекс едва заметно пожал плечами и улыбнулся. Мол, что поделаешь? Надо соответствовать. И направился вслед за Ириной.
А Анджей, проводив их внутренним взглядом, вышел на улицу. Сел на самую нижнюю ступеньку крыльца, прислонившись спиной к резной балясине, закурил и стал глядеть на звезды. Их рисунок совсем не был похож на земной. И от этого становилось не по себе. Хотя и повидал он их достаточно...
Тихо вздохнула дверь, выпустив наружу Алекса. Он присел рядом, щелкнул зажигалкой, прикуривая, и протянул Анджею открытую бутылку пива. Сделав длинный глоток из своей бутылки, кивнул на небо:
- Что ты там узрел? Снова тянет уйти? Надо же? - Без перехода удивился он. - Совсем недавно шел дождь... И вот уже от него ни следа.
Анджей помолчал немного, щелчком отправил в темноту докуренную сигарету, глотнул пива и только после этого сказал:
- Может быть... Скорее всего, я действительно уйду. И на этот раз - навсегда. Жизнь земная себя исчерпала до дна. Никого не осталось, кто мог бы быть рядом. Ты - не в счет, - добавил он, пресекая готовое сорваться возражение. - Но ты и так сможешь найти меня везде. Сможешь пройти теми же путями. Но ты - человек, и основа твоя - биология, пусть даже с энергетической подпиткой.
А что осталось мне? Познавший странствие, как меру всех вещей, стремлений и желаний, я не смогу теперь жить нормальной человеческой жизнью. Не смогу любить, зная, что где-то есть эмоции и чувства, по сравнению с которыми человеческие - только жалкое подобие. Я как тот вечный жид, Агасфер, обречен скитаться во Вселенной.
Одно тебе только скажу: не повторяй моих ошибок. Знаю, это невероятно сложно, пройти путь, не споткнувшись ни разу! Не ошибается тот, кто ничего не делает. Но все же...
Анджей замолчал, не окончив фразу. Закурил новую сигарету, глотнул пива. И, хотя Алекс ждал продолжения, не сказал больше ничего. А звезды равнодушно глядели вниз. И было им в высшей степени наплевать на переживания людей. И даже собственная судьба была им абсолютно безразлична...
Анджей закончил проверку навигационного компьютера, в последний раз прогнал через тестирование все его блоки, и включил режим ожидания. Встал из глубокого пилотского кресла, со вкусом потянулся и, оставив гореть только дежурное освещение пилотского отсека, вышел в кольцевой коридор. Постоял минуту, прислушиваясь к той особой предстартовой тишине, когда еще не слышны едва уловимые шумы главного реактора, потрескивания переборок от работающих в их глубине генераторов тяготения. Густая, вязкая тишина огромного корабля нарушалась лишь тихим шелестом воздуха в системе вентиляции.
На сегодня рабочий день был окончен. Даже не глядя на часы, Анджей знал точное время: половина седьмого вечера по среднепланетарному, или половина одиннадцатого вечера по местному времени. Вопрос: "куда пойти?" перед ним не стоял в принципе, поскольку идти в свой пустой жилой модуль не хотелось. И Анджей, не раздумывая долго, решил просто посидеть в кафе, выпить чашку кофе да послушать приятную музыку.
Он, зная, что во всем гигантском объеме космолета никого нет, сформировал НадЗакон, сам становясь Законом мира, и через непредставимо короткий миг был уже около дверей скромного маленького кафе под названием "Рай любви". Анджей усмехнулся уголком рта, прочитав название, и, толкнув вращающуюся дверь, вошел внутрь.
Внутри уютное небольшое помещение напоминало ему старые добрые кафе времен его молодости. Те же столики, мягкие диванчики около них, неяркое освещение и тихая музыка. И бесшумно скользившие меж столиков девушки-официантки. Это было довольно странно в век компьютеризации и автоматизации. Но создавало неповторимый колорит старины. И особенно приятно было для Анджея именно это ощущение - старины, которая таковой для него, в общем-то, не являлась...
Свободных мест, несмотря на поздний час, почти не было. Анджей оглядел зал и уже собрался было уходить, но заметил за угловым столиком одинокую девушку. Он сразу понял, что она совсем одна. И вокруг нее распространялось такое мощное поле тоски и боли, что Анджей чуть не закричал, едва прикоснувшись к ее сознанию.
- Вы позволите? - Девушка оторвалась от созерцания густой опалесцирующей жидкости в своем бокале и посмотрела на Анджея.
Его безотказная фотографическая память сразу же выдала информацию о том, где он видел ее раньше: она была врачом Звездного Флота Земли и в составе будущей экспедиции заведовала медицинским сектором "Титана". Только имени ее он не помнил. Количество участников экспедиции составляло почти триста человек, и запомнить всех по именам просто не было никакой возможности. Тем более, что представляли ему, как начальнику экспедиции и командиру звездолета, только глав секторов и их заместителей. Но вот ведь странная вещь! Он запомнил ее длинные русые волосы, чуть удлиненный овал лица, глубокого, чарующего тембра голос и изумрудные глаза, обрамленные длинными ресницами. А вот имени не запомнил...
- Присаживайтесь, капитан, - девушка кивнула. - А что вас привело сюда? Если, конечно, это не является секретом.
- Да какой же в этом секрет? - Улыбнулся Анджей, вытаскивая из пачки сигарету и закуривая. - Просто я закончил на сегодня свою работу и решил отдохнуть немного и выпить кофе. Я же не знал, что увижу здесь вас, Крис! - Он, наконец, вспомнил ее имя: Кристина Аурика.
Кристина слабо улыбнулась, отпила глоток жидкости из бокала. И тихо сказала, словно знала, что своему капитану она может сказать абсолютно все:
- А мой парень сегодня ушел от меня. Сказал, что любит другую... - Она вдруг всхлипнула и заплакала, закрыв руками лицо.
Анджей в первое мгновение растерялся от столь неожиданного признания. Но опыт психолога имел все же значительный. Он сел рядом с девушкой, обнял ее, успокаивающе провел рукой по волосам, прижал к себе и так замер. Он не стал ничего говорить, зная, насколько бесполезны, а зачастую и вредны слова. Человеку просто надо поплакать, чтобы снять с души груз отрицательных эмоций, чтобы ушла горечь от осознания собственной никчемности и бесполезности.
Кристина отстранилась от Анджея. Достала из сумочки платок, поспешно вытерла слезы, вздохнула...
- Простите меня... Я, наверное, слабая. И мне не нужно лететь! Хотя, и на Земле мне оставаться не имеет смысла: у меня никого здесь не осталось. Единственным близким мне человеком был Сергей. Но он ушел и остается здесь, а я улетаю... Простите меня, капитан! Вам, наверное, не интересно слушать мою глупую болтовню. Это только мои проблемы.
Анджей отрицательно покачал головой:
- Не только ваши, Крис, но и мои тоже. Я обязан знать об экипаже все. И ваше душевное состояние волнует меня не меньше, чем, скажем, состояние маршевых двигателей или главного реактора. Потому что, наш звездолет - это не только машины. Это, прежде всего, люди. Без нас он только большой безжизненный кусок металла.
Официантка принесла заказанный кофе и два бокала тоника, приготовлявшегося из марсианского кокоса - единственного растения, которое, вопреки своей биологии, все же прижилось на Марсе и плодоносило.
Кристина благодарно кивнула Анджею, принимая бокал с тоником и улыбнулась. Слез уже не было, только в глубине ее глаз еще тлел уголек тоски и обиды.
- Я знаю, вам трудно об этом говорить, - Анджей закурил очередную сигарету, деликатно пуская дым в сторону от Кристины, - но все же. Почему он так поступил?
Девушка тяжело вздохнула.
- Он не захотел лететь. Он - классный хирург, возможно, лучший хирург Солнечной системы. И заведовать медицинским сектором на корабле должен был он. Вначале Сергей согласился, но тут у него остаются родители, и он так и не смог принять решение. Он стал уговаривать меня остаться, а я не соглашалась. И вот результат: он ушел...
Анджей кивнул. Он знал подобных людей: слабых и нерешительных. Они были всегда, и будут всегда. Такова уж психология человека. Они, эти люди, основа основ. Лишенные полета фантазии, живости ума и тяги к неизведанному, они были тем фундаментом, на котором держалась вся земная цивилизация. Ведь кто-то же должен тянуть груз повседневных забот? И в то же время, они были скучнейшими людьми. С ними было неинтересно.
Кристина отпила глоток тоника, зажмурилась от удовольствия и чуть слышно сказала:
- Великое Время! Какой великолепный вкус!
Капитан вздрогнул: слишком знакомое присловье услышал он. Так говорили только иновремяне, те, кто являлся сотрудником Вневременной службы. Он пристальнее вгляделся в лицо Кристины и вдруг отчетливо понял, что она такая же беглянка от судьбы и от себя самой. И что она здесь такая же чужая, как и он сам.
- Из какого времени вы пришли сюда, Крис? - Внезапно спросил Анджей, заметив, как дрогнула ее рука, державшая бокал с тоником.
- О чем вы, капитан? - Кристина сделала вид, что не поняла вопроса. Но, взглянув Анджею в глаза, тихо прошептала: - Я из середины двадцать первого... А вы, капитан?
Анджей усмехнулся. Если бы он знал, какой век для него родной! Родился он в двадцатом, а жил... Да где он только не жил!
- Я из двадцатого... Мы с вами почти соседи...
И вдруг абсолютная память Анджея выдала информацию, где он мог ее еще видеть. Причем, много раньше, нежели на представлении экипажа. Он видел эту девушку еще будучи инспектором Вневременной службы: она была тогда стажером отдела биологических исследований. Правда, звали ее тогда не Кристиной, а Аллой.
- Я вспомнил, - Анджей заказал еще два бокала тоника и кофе, закурил новую сигарету и продолжил: - Вы были тогда стажером в отделе у Джонсона. А я пару раз заглядывал туда, поскольку готовился к экспедиции в Средние Века и проходил иммунизацию. Только зачем вы сменили имя?
Кристина слабо улыбнулась.
- Вы вспомнили, капитан. И не поверите, но я тогда влюбилась в вас. Еще бы! Вы - живая легенда, предел мечтаний. Сильный, независимый, умный, уравновешенный и спокойный. О вас ходили такие рассказы, которые будоражили фантазии. И многие молодые парни и девушки старались походить на вас. Но им не удавалось это: ведь они - это не вы. И... - Кристина замолчала, не закончив фразу.
Это был удар ниже пояса, что называется. Анджей тихонько хмыкнул, но ничем не выдал своего удивления. Только сделал длинный глоток изумительно вкусного тоника, да чуть сильнее задымил сигаретой. Вот чего он не ожидал, так это того, что может встретить в дебрях Времени и Реальностей своего одновременника. Пусть даже не полного, но все же. Тем более не ожидал, что этим одновременником окажется девушка. Причем - красивая девушка, стоило отметить. М-да, ситуация...
Анджей допил тоник, погасил в пепельнице недокуренную сигарету и встал.
- Вы уже уходите, капитан? - Кристина ожидающе глянула на Анджея.
- Да, - кивнул он. - У меня был трудный день. Да и завтрашний не обещает быть легче. Так что, нужно еще и отдохнуть.
- Тогда и я пойду, пожалуй. - Кристина встала, и Анджей с удивлением отметил, что она лишь на чуть-чуть, сантиметров на пять, ниже его ростом. - Вы проводите меня, капитан?
- Если вы не против. - Анджей улыбнулся уголком рта и церемонно предложил даме руку. - Вот ведь жизнь, - без перехода сказал он. - Стоило так вот гонять взад-вперед Время, чтобы встретиться Бог знает где! Почти вечность тому вперед. Как будто своего времени нам было мало...
Кристина улыбнулась Анджею в ответ, взяла его под руку. И они вышли в ночь...
Экипаж давно уже занял места по взлетному расписанию, главный реактор работал на полную мощность. Двигатели находились в трехсекундной готовности. Главный компьютер Центра Управления Полетами отсчитывал последние секунды.
- ...ноль! - Эхом отдалось в переборках.
Легкая дрожь пробежала по гигантскому корпусу корабля, когда заработали планетарные двигатели, с усилием оттолкнув от себя Землю. Звездолет дрогнул и стал медленно подниматься. Как только он оторвался от поверхности планеты, дрожь внутри его стихла. Заработали системы компенсации перегрузок.
- Есть отрыв! - Доложил первый навигатор. - Тридцать процентов мощности на планетарных.
- "Титан"! - В Центральном посту управления звездолетом загремел голос диспетчера. - Горизонт чист, даю добро! Счастливо вам, ребята! Возвращайтесь!
Это была стандартная фраза, которой всегда провожались земные звездолеты. И, в общем-то, это была счастливая фраза: из двух с лишним сотен звездных экспедиций не вернулось всего лишь три корабля.
- Полную мощность на ось планетарных! - Анджей мгновенно считал показания приборов. - Поехали!..
Звездолет плавно пошел вверх, рассекая атмосферу Земли и издавая при этом душераздирающий крик, словно прощался навсегда. Но это был всего лишь рев обтекающего корпус корабля воздуха...
Два с половиной часа спустя первый навигатор, пробежав глазами по ровным строчкам сообщений на мониторе мозга звездолета, облегченно откинулся в кресле:
- Все, командир. Легли на курс. Отклонение в пределах допустимых норм, коррекция не требуется. Коридор чист в пределах радарного видения.
Анджей секунду помедлил с приказом о включении маршевых двигателей. Что-то ему не нравилось в показаниях приборов, но что - он еще не определил. Просто какое-то смутное сомнение...
- Полную мощность на главные. Планетарные - погасить. Разгон да четырех девяток - сутки. Все свободны, кроме дежурных. Ну, с Богом!
И сразу ЦПУ наполнился звуками, смехом, веселым щелканьем замков предохранительных устройств. Пятнадцать человек гурьбой двинулись к выходу из рубки, оставляя лишь троих - нормальная путевая вахта. Традиции требовали отметить удачное начало экспедиции. А все стармены свято чтили традиции.
Анджей постоял в коридоре, глядя вослед навигаторам и инженерам, направившимся к лифту, и пошел в противоположную сторону: его вахта начиналась только через неделю. А сейчас он был свободен, конечно, в пределах должностной инструкции. Быть капитаном - тяжелая работа, требующая постоянной готовности ко всему, к любой неприятности. Из всех старменов лишь единицы обладали стальными нервами и колоссальными запасами здоровья и могли стать капитанами звездолетов.
- Командир! - Знакомый голос окликнул его на пороге каюты. - Могу я с вами поговорить?
Капитан оглянулся, узнавая Кристину. Остановился, поджидая девушку. Положил руку на считывающее устройство замка двери. Посторонился, пропуская Кристину в каюту, и вошел сам, закрыв дверь. Предложил садиться.
Кристина с интересом оглядела спартанскую простоту капитанской каюты. Ничего лишнего, строгая функциональность убранства. Плотно закрытые двери в спальню и кабинет. Стойка бара у одной из стен, диван, три кресла у журнального столика да комплект видеомузыкального комбайна - вот и вся "начинка" каюты.
- Что, небогато живу? - Усмехнулся Анджей, легко прочитав ее мысли. - Что-нибудь выпьешь? Могу предложить вино, коньяк, чай, кофе, соки, минералку, тоник.
- Я бы выпила немного вина. - Кристина уютно устроилась с ногами в кресле. - Все же удачный старт, традиции и все такое...
Анджей подошел к бару, задумался, выбирая сорт вина. И остановился на старом добром "Анжу" урожая 1867 года, благо, что имел возможность доставать подобные раритеты. Налил в бокалы тягучую темно-красную жидкость и вернулся к столику. Подал бокал девушке, удивленно смотревшую на вино. А по каюте поплыл аромат напитка, сделанного с великим умением и любовью.
Повинуясь мысленной команде Анджея, компьютер включил музыку. И кристальной прозрачности звук заполнил объем комнаты, переливаясь, словно вода водопада на солнце, переборами гитарных струн.
- Искуситель... - Тихо прошептала Кристина. - Ты торопишь события, мой капитан...
Анджей чуть заметно улыбнулся и отрицательно покачал головой.
- Я никогда не тороплю события, я их просто знаю. И вообще, мир только таков, каким я его вижу, и никакой другой! - Он поднял бокал, слегка коснулся им бокала девушки. Хрусталь издал долгий, тихий звон. - За тебя!
Сделав глоток вина, Анджей поставил бокал на стол, закурил. Едва слышно зашелестели эжекторы, всасывая дым. По каюте поплыл аромат нагретого солнцем луга, меда и еще чего-то неведомого, но прекрасного и зовущего.
Кристина, отпив немного вина, зажмурилась от удовольствия. Глянула сквозь бокал на лампу, вздохнула.
- Так ли это? - Она тоже поставила бокал на столик, потянулась так, что высокая грудь рельефно обозначилась под тонкой тканью блузки. - Никто не может знать, каков будет мир в следующий момент. Даже ты, несмотря на то, что работал в Службе Контроля Реальности.
Анджей снова усмехнулся. Ему нравилась непосредственность этой, по сути, девочки. Она просто не могла знать, какими возможностями обладает бывший инспектор ВВС. Что он может запросто гонять взад-вперед время, менять пространства и реальности по своему усмотрению. Что он может с одинаковой легкостью создавать и разрушать целые вселенные. Что он просто Бог...
- Прошу прощения, капитан, что нарушил ваше уединение. - Ожил динамик корабельного интеркома. - Но ваше присутствие крайне необходимо в посту.
Капитан сразу напрягся, запрашивая корабельный компьютер и анализируя обстановку. И, выбегая из каюты, даже не попрощавшись с Кристиной, понял, что не успевает. Не успевает ничего: ни предупредить, ни что-либо сделать для этого звездолета. Маршевый двигатель доживал свои последние секунды до взрыва. Необратимый процесс разрушения кристаллов контроля равновесия поля зашел слишком далеко.
Не обращая внимания на то, что кто-то может заметить его исчезновение, Анджей сформировал НадЗакон, запрещающий в данном уголке Метавселенной процессы энтропии. Плевать, что при этом перестанет существовать десяток-другой галактик со всем их содержимым. Ведь ничего не дается просто так: где-то прибывает, одновременно убывая в другом. И смог-таки остановить процесс разрушения двигателя на те несколько микросекунд, пока исполнительная команда центрального компьютера заблокирует поток энергии, поступающей на генераторы полей. Маршевый двигатель замолчал...
Сквозь ставшие полупрозрачными кисейными завесами стены проглянули звезды, пылающие яростным ядерным накалом. И с отстраненностью стороннего наблюдателя Анджей понял, что все равно ничего уже сделать невозможно. Что процесс разрушения зашел слишком далеко. И стоит лишь на мгновение снять контроль за Реальностью, как могучий звездолет перестанет существовать, превратившись во вспышку сверхновой. И это практически за границами Солнечной системы! И не успевает никто: ни спасатели, ни он, привыкший повелевать Вселенными...
"Значит, надо спасти всех, кого я еще могу спасти", - пришла холодная мысль. - "Хотя бы и только Кристину. На всех меня просто не хватит, слишком велика мощность распада".
Анджей сдвинул квант Времени, направляя поток энтропии чуть в сторону, чтобы хоть на минуту оттянуть взрыв главного реактора. Иначе от кварк-глюонной плазмы спасения не будет никому, в том числе и ему. Он слишком хорошо помнил печальный опыт, когда "вынырнул" из измененного состояния вблизи сверхновой...
Мгновенно просчитав варианты, Анджей убедился, что в стометровый радиус "воронки" сгенерированного им поля не попадает никто, кроме Кристины. Ходовая вахта далеко в рубке, остальные в кают-компании... А до нее четыре яруса и металлокерамические переборки... И на принятие окончательного решения времени уже не остается. Невозможно слишком долго без деформации матрицы Вселенной держать под контролем процесс разрушения звездолета, сжигая одновременно тысячи других миров, ни в чем, в общем-то, не виноватых. И Анджей, подхватив потерявшую сознание девушку на руки, шагнул в тоннель перехода.
А позади чистейшим смарагдовым огнем вспыхнула и тут же погасла ярчайшая звезда взрыва, разметавшая на миллиарды кубических километров то, что еще недавно было могучей машиной пространства...
Определив вектор перемещения, человек сформировал Закон Перехода, тихо "проявившись" неподалеку от места катастрофы. Десятки спасательных модулей крутились тут в тщетных попытках разыскать хоть что-то. Напрасно. Слишком огромные мощности излучений бушевали здесь. Даже такие обычные компоненты, как пыль и водород, практически отсутствовали в данном уголке космоса.
Человек прислушался к своим ощущениям. И вдруг отчетливо понял, что на этом звездолете (а что взорвался именно звездолет, он уже понял из радиопереговоров спасателей) находился Анджей. Причем - в момент взрыва. И что взрыв был нестандартным. Ну не мог обычный кварковый реактор наделать столько бед! Значит, аннигиляция стоячего времени... О, черт!.. Только этого еще не хватало. Так не долго загадить половину Галактики...
Глеб прислушался к переговорам спасателей. Ноль информации. Странно... Чтобы Анджей погиб просто так, за здорово живешь, Глеб не верил. Но факты - упрямая вещь. Они говорили, что никто не мог спастись при подобных раскладах судьбы, когда дикий кварковый огонь раздирает на части все, что попадается. И все же... Оставалась слабая надежда, что не все еще потеряно. И кто-то сможет пролить свет на этот катаклизм.
"Ты совершенно прав, старина. - Тихий шепот долетел до мыслеслуха Глеба. - Если ты не очень занят, то можешь зайти ко мне. И я все тебе растолкую".
Этот неудивительный, абсолютно спокойный голос едва не поверг Глеба в шок. Но сильная воля выдержала это испытание.
"Дьявол, - спокойно "проговорил" он. - Так недолго с ума сойти. Ты хоть бы предупредил, что ли".
И Глеб, не раздумывая более ни секунды, сформировал НадЗакон, за мгновение перемещаясь на тысячи парсек и миллионы лет туда, где ждал его самый непознанный человек (человек ли?) во Вселенной. И, казалось бы, многие годы работы вместе, тысячи совместных операций в разных Временах. А вот поди ж ты, - все еще непознан... И настанет ли такой момент, Глеб не знал. Слишком сложным был Анджей, чтобы узнать его даже за столько лет.
Планета, на которой поселился бывший инспектор ВВС встретила бывшего Директора этой же службы дождем. Косые струи воды мерно падали с неба, размывая перспективу, делая далекое недоступным вообще, а близкое - каким-то загадочным и нереальным.
"Промахнулся... - Как-то отстраненно подумал Глеб. - Наверное, старею".
Но промахнулся он не намного, всего на пару километров. Но эти два километра вылились в настоящую пытку, поскольку к дому не существовало каких-либо дорог вообще. Только бескрайняя степь, - Анджей не желал нарушать девственной чистоты этого уголка природы. Если бы не было дождя, то эти два километра не показались бы столь сложными в преодолении. Но непогода делала столь простое дело практически невыполнимым. По затопленной степи, где земля пропитана водой настолько, что превратилась в жидкое месиво, продвигаться можно только на вездеходе на воздушной подушке. Но не это смущало Глеба. Бездорожье он мог преодолеть и более традиционным способом - просто перестроив пространство. Смущало его присутствие незнакомого человека рядом с Анджеем.
Оставив сомнения и размышления "на потом", Глеб вспомнил координаты места назначения более точно. И материализовался сразу под навесом, прикрывающим высокое крыльцо от непогоды. Постоял немного, покурил, зная, что Анджей уже давно засек его присутствие, но не торопится навязать свое общество. Потом Глеб отбросил окурок в сторону и решительно толкнул входную дверь.
Дверь свернулась валиком вокруг невидимой оси, пропуская человека внутрь дома. Неяркое освещение холла, треск дров в камине и сухое, устойчивое тепло подсказали Глебу, что он - дома.
Мягкий ковер на полу полностью гасил звук шагов, но человек в кресле у камина услышал и обернулся. Коротко блеснули на свету глаза, которые невозможно было спутать ни с какими другими. Только один человек во Вселенной имел такие глаза. Глеб сделал несколько шагов...
- Рад тебя видеть, - Анджей встал навстречу, обнял Глеба. - Очень рад, брат! Черт, как долго мы не виделись...
- Почти сорок лет, - проворчал Глеб, - но я тоже безумно рад тебя видеть, бродяга! Ты-то как поживаешь?
Анджей жестом предложил Глебу устраиваться в соседнем кресле. Неторопливо раскурил трубку, несколько раз пыхнул ароматным дымом. И только проделав эти совершенно необходимые для начала высокоинтеллектуальной беседы манипуляции, ответил:
- Да нормально, в общем, поживаю. Тихо, спокойно; никого не трогаю. Вот, влип в историю с катастрофой. Надо же - три полета в СверхКосмос, - и ничего. А на четвертый раз не повезло. Только вышли за пределы Системы, в пыль разнесло маршевый двигатель и кварк-реактор.
- Да уж, - Глеб тоже закурил. Но не трубку, а обычную, хотя и очень дорогую, сигарету. Передвинул кресло ближе к огню. - Наслышаны, как же. Там сейчас весь СПАС-флот Земли "пасется" в надежде, что хоть кто-то уцелел. И этот кто-то имеет место быть. Но только не там, где его ищут. Что там произошло?
- Веришь, нет - не знаю сам. - Анджей выбил трубку о край массивной мраморной пепельницы, плеснул в высокие стаканы понемногу джина. Поднял свой стакан, поглядел сквозь него на пламя в камине, отпил. - Полет начинался обычно. Поднялись на планетарных. Первая фаза разгона, чтобы лечь на курс - на них же. А когда включили маршевый, спустя два часа... Разрушение кристаллотроники контроля поля. Хорошо, что я еще успел задержать процесс. Так что, аннигилировало уже, собственно, пространство и время, а не наш корабль.
Глеб кивнул. Его выводы об аннигиляции времени подтвердились. Значит, дела обстояли из рук вон, если потребовалось столь серьезное, на грани предельно допустимого воздействия, вмешательство в структуру Матрицы Вселенной.
- Это было столь необходимо? - Все же спросил он.
Анджей молча кивнул. И в одном коротком ментальном импульсе передал все, что знал сам. Все, что чувствовали люди в момент взрыва. Свое бессилие что-либо изменить, несмотря на колоссальные возможности. Даже остановленное время не могло спасти гибнущий звездолет, а люди находились слишком далеко, чтобы активированное Анджеем поле перехода могло захватить хоть кого-нибудь. Как корчилась от боли Матрица мироздания, раздираемая на миллиарды кусочков жестокой волей человека...
Глеб закрыл глаза. Чужая боль потрясла его, заставив переосмыслить самое свое существование. И, задавая очередной вопрос, он уже в принципе знал на него ответ.
- Ты смог кого-то спасти?
- Да, - Анджей снова кивнул, на этот раз раскуривая толстую сигару. - Только одного человека. Ты ее знаешь. Помнишь, у Джонсона была такая чудная лаборантка по имени Алла? Только теперь ее зовут Кристина. Она была у нас главой медицинского сектора.
Бывший Директор ВВС удивленно приподнял брови, но промолчал. Обладая абсолютной памятью, он помнил всех своих сотрудников не только по именам.
- Она, помнится, исчезла после нашей операции в четыреста седьмом? Все считали, что она без вести пропала в результате схода лавины. Выходит, комиссия ошиблась? Однако, везет тебе на подобные встречи! И что ты намерен предпринять теперь?
Анджей встал, прошел на кухню. Вернулся через минуту, катя перед собой столик, уставленный различными закусками, бутылками, чашками и непременным кофейником, исходящим душистым кофейным паром.
- Еще не знаю, - проговорил он, наливая в миниатюрные рюмки коньяк, - пока не думал об этом. Единственное, что знаю, - это то, что назад нам дороги нет. Было бы слишком опрометчиво вернуться. Хотя, если спаскапсула... Да не очень далеко от района катастрофы. Может получиться. Только придется повозиться с компьютером капсулы, чтобы он "помнил" подробности гибели звездолета.
- Не пойдет, - Глеб покачал головой. - Неизбежно возникнет вопрос: "А как получилось, что капитан оказался в капсуле в то время, как остальной экипаж разделил судьбу корабля"? Не скажешь же ты, что знал о катастрофе и заранее занял место по аварийному расписанию? Согласись, звучит довольно абсурдно. Тем более, что капитан при авариях просто обязан присутствовать в рубке!
- Не читай мне мораль, - Анджей поморщился. - Я все это не хуже тебя знаю. Просто предложил вариант. Хотя, вариантов нет совершенно. Достойных вариантов, я имею в виду. Собственно, только один: не возвращаться вообще никуда, а жить здесь. Ты будешь заходить в гости, Дональд с Ладой, Алекс... Чем не жизнь?
- А согласится ли Алла? - Глеб извлек из массивного портсигара новую сигарету, закурил, сделал глоток обжигающего кофе. - У нее ты спросил?
Бывший инспектор промолчал, разглядывая кончик своей сигары. В принципе, Глеб и не ожидал ответа, - он его знал и так.