Синайский полуостров, предзакатное время. Покатистые очертания гор Иордании, на противоположном берегу залива, медленно погружаютя в мягкую красноту заката, становясь от этого ещё более таинственными, чем днём и даже ночью. Еле-еле колышется тёмная гладь всегда спокойного залива и, прозрачнее чем самое чистое стекло, его вода бережно гладит крутые подножия, того что когда-то давно было частью её дна.
Он и она, развалившись на подушках зачарованно смотрят куда-то перед собой, словно пытаясь разглядеть закатившуюся за эти горы бесконечную даль, щуря глаза, не то из-за ещё яркого солнца, не то просто от наслаждения. Ахмад - полнощёкий и смуглый парнишка лет семнадцати, исполняющий обязанности официанта, нерасторопно убирает с их приземистого столика грязную посуду. Он бережно относит её на кухню, где солёный воздух постоянно наполнен меняющимися запахами крепкого чая и жареной рыбы. Говорят, что Валид самый хороший повар чуть ли ни на всём побережье. Он, кстати, тоже отдыхает на своём любимом месте, за кухней, сидя на старой бочке и, смоля папироску, о чём-то мечтает в полном одиночестве. Вокруг очень тихо. Немногие постояльцы каменных домов, воздвигнутых прямо на песке в виде буквы "п", попрятались под куполо-образными белыми крышами. То ли им уже успел приесться местный колорит, то ли просто сморило солнцем. Вобщем каждый погрузился в себя и эти двое на берегу, тоже. Да так увлеклись, что даже не заметили две, медленно приближающиеся со стороны берега, чёрные фигуры. Обширные длинные наряды раздувались на ветру чёрными парусами, а длинные хвосты их светлых косынок реяли как флаги на мачтах. Покачиваясь на песке, они походили на два пиратских корабля, что медленно, но верно идут по намеченому курсу. Это были две бедуинские женщины, несушие за плечами тряпичные котомки. Женщины шли молча и так бесшумно, что наша парочка заметила их только тогда, когда те, скрестив свои почерневшие от песка и солнца ноги, расположились на горячем песке возле них и начали разворачивать свои котомки.
- Ой, посмотри! - испуганно воскликнула девушка от неожиданности.
Перед ними развернулись два тюка, превратившиеся в обычные покрывала с грязной бахромой, а на них лежали разноцветные бусы, серьги, браслеты, сделаные руками мастериц из всяких камушков, ракушек и пластиковых бусинок. По прежнему молча, обе брали то одно, то другое украшение и показывали девушке, умоляюще глядя ей в глаза чёрными пуговками своих блестящих глаз, едва выглядывающих из-за натянутой на лицо косынки.
- Давай что-нибудь у них купим,а? - обратилась она к своему другу, который делал вид,что не замечает назойливых продавщиц и, по прежнему увлечённо, разглядывает пейзаж.
- У тебя же и так куча побрякушек и покрасивее. Не надо. Лучше не обращай на них внимания и,надеюсь, они скоро уйдут. - Сквозь зубы отозвался он.
- Ну дело же не в побрякушках... Посмотри-ка на этих женщин. Разве тебе их не жаль?
- Кажется нет. Что-то мне подсказывает, что они не такие уж и бедные.
- Может быть, но я всё равно куплю. В комнату за деньгами сбегаю и куплю.
И, дав бедуинкам знак, в виде собранных рюмочкой пальцев руки, что скоро вернётся, она побежала к своему домику.
- Давай, Давай. Они ещё и завтра придут, и послезавтра... - прокричал он ей вслед, зная,однако, что его всё равно никто не услышит, а кто услышит - не поймёт.
Но, когда она вернулась, женщин уже не было. Она посмотрела по сторонам, в надежде, что те не успели отойти слишком далеко, но это было напрасно. Женщины, как будто испарились, а песок на том месте, где они сидели, начал снова переходить в маленькие бугорки.
- Когда ж они успели? Меня не было здесь не больше двух минут. - Вслух удивилась она, ни к кому, впрочем, не обращаясь.
- Не знаю. Я на кухню, за пивом, ходил.Возвращаюсь, а их уже и нет - обьяснил он ей, пологая, что спросили именно его.
- Смотри.... - она указала на то место, где сидели бедуинки, - кажется они тут что-то забыли - и вытащила, торчащий из песка, многогранный камень из прозрачного материала.
Подняв камень на свет, она увидела, что каждая из его граней отливает другим цветом. Но самое интересное, что количество граней невозможно было сосчитать, хотя камень был небольшой и, на первый взгляд, это казалось несложным.
- Странный камень - задумчиво произнесла она.
- Да что в нём такого? Обыкновенная стекляшка.
- Может быть, но какая красивая. Пожалуй я её надену. Помоги мне.
Он, неохотно поднявшись,принял украшение и аккуратно завязал оба конца чёрненькой верёвочки, на которой держался камень, у неё на шее.
- Вот так. А завтра, я надеюсь, они придут снова и я им заплачу, - решила она, поправляя на груди своё новое украшение,.- А сейчас, давай пойдём вдоль берега, на ту косу, где мы были сегодня утром и там встретим закат. Это должно быть очень красиво....
- Давай. Только сначала покурим - согласился он и достал из маленького карманчика шорт кожаный партсигар с уже готовыми самокрутками.
Картина вторая :
Он и она идут по береу моря. Тёплая, прозрачная вода нежно ласкает потемневшую кожу их ног. А, ещё пышущие дневным жаром, но уже немного потемневшие из-за заката горы, с величественным гостеприимством приглашают вдаль. Оба молчат. Она пытается разглядеть в песке необычные ракушки, которые привлекли её внимание утром.
- Ты помнишь, утром здесь были целые залежи разных камней и ракушек. А теперь.... Какой гладкий песок?....
- Это прилив. Ты далеко не заходи, а то наткнёшься на эти же камушки и ноги поранишь. А насчёт гладкости песка ты ошибаешься. Смотри,- весь берег исполосован следами крабов. Прямо под ногами бегают. Поймать бы парочку, а Валид бы их сварил.
-Чёрта с два. Нам за ними не угнаться. Смотри какие они шустрые. Вроде под ногами бегают, вот-вот наступишь... Ан нет, чуть приблизишься к одному,- он как чухнет и уже не видно его. Мы-то городские, неприспособленные.
- Да... - протянул он с какой-то жалостью и тоской в голосе. - Мы - люди городские, цивилизованные. А что нам с этой цивилизации...? Неба не видим, моря не слышим, пение птиц замечаем только по выходным, когда вокруг более или менее тихо. Уткнём взгляд в телевизор или в компьютер и можем так целыми часами втыкать. Конечно, интернет это огромные возможности: и быстрая комуникация, и музыка, и фильмы, и новости, и вообще куча разного.... Но, если задуматься.... Всё это лишь средства, ступени в лестнице развития человечества.Только по ним можно идти, как вверх, так и вниз. Вот смотри. Кто из нас ещё лет пятнадцать назад мог себе представить, что у каждого (включая детей) будет свой личный мобильный аппарат, по которому можно поговорить когда тебе угодно, а главное где тебе угодно. Только нигде не забывать. Но его, на самом деле, не очень-то и забудешь. Выходишь из дому и думаешь: "ничего не забыл?" и тут же в голове всплывает образ маленькой чудо-коробочки. А, если и забудешь, то чувствуешь себя уже неловко, не-полноценно. Как будто голову дома забыл. Вот и ты взяла... А зачем он тебе здесь нужен? Боишься потерять связь с реальностью?
- Нет. Как раз-таки и не взяла.
- Это правильно. В таком месте лучше без коммуникации.
- Нам ещё повезло, что людей почти нет. - Поддерживая заданный тон разговора, заявила она. - Вот, если бы, были люди, было бы уже не так или так, но не совсем. Мустафа всё жалуется, на угрозы терр.актов сетует.- Мол раньше в его гостинице отбоя от посетителей не было, а теперь и продукты заказать нормально нельзя, потому что есть почти некому. Я ему "yes,yes", а сама себе думаю: "Как хорошо, что здесь никого нет. Шуму бы было...". Хотя, если выбирать из двух зол, то лучше шум - в нём жизнь.
- Кажется, мы уже пришли, - прервал он её рассказ.
- Кажется, пока мы шли, закат уже кончился. Темно совсем. И косу залило водой.
Давай, хотя бы, просто посидим. Смотри, какой месяц вышел и звезды рядом с ним. Такие крупные.... И совсем низко. Прям, как в арабских сказках.
- Давай, в таком случае, покурим - предложил он, устраиваясь на песке.
-Ну давай.
Сидят курят, слушая мерное бульканье, ударяющейся о берег воды. Вокруг темно.
- Скажи, а ты веришь в реинкранацию? - вдруг спросила она.
- Ну как тебе сказать... Вообще-то да. Только, наверное это не так просто. Не то что бы человек абсолютно точно помнил происходящее с ним в прошлой жизни. Это уже совсем не тот человек.Но что-то на уровне ощущений может остаться. Например, поподает человек в какое-то место и кажется ему, что он когда-то здесь уже был. Кажется, этот феномен называется "дежавю". Я как-то для интереса посмотрел в словаре. Так там он обьясняется, как некое психологическое нарушение, вследствии которого человек воспринимает совершенно новую ситуацию, как ранее встречавшуюся. Т.е. иллюзия. Я в принципе согласен с этим обозначением, но думаю, что далеко не все случаи можно объяснить именно так. Ну это ладно. Представь, что читает человек книгу о древнем Риме, и появлятся у него такое ощущение будто-бы он и есть древний римлянин. То есть не он, конечно, какой есть теперь, а что-то внутри него, какая-то часть, вечно стремящаяся стать целым. Можно конечно сказать, что он просто проникся темой, или стоит на прямом пути к маниакальной шизофрении. Может быть. Всё может быть, но почему тогда его потянуло читать именно о древнем Риме, а не о выходе евреев из Египта, например, или о древнем Китае? Совпадение?... Не знаю.... Ну хорошо, тогда почему рождаются люди, которые ещё в детсве проявляют необычайные признаки жизненной мудрости, хотя жизни ещё толком не знают? Можно, конечно и тут сказать что-нибудь вроде: "потому-то и мудр, что не знает" и в этом тоже что-то есть.
-Ты знаешь, мы на уроке психологии в прошлом году как раз об этом говорили. Так вот: есть учёные, которые доказали, что эта вот мудрость может передаваться через гены на уровне инстинктов.
-Ладно, предположим, - не успокаивался он, А что ты скажешь об этом. Я недавно читал книгу М. Влади о Высоцком и там она рассказывает, что во время их путешествия по Мексике, в одном из полу-разрушеных древних городов, они увидели в скале один интересный барельеф, который в точности отображал профиль Высоцкого. Что скажешь? Опять совподение?
- Не знаю... Он не совсем обычный пример...Вернее совсем не обычный. Я бы, наверное, не удивилась, если бы каким-нибудь образом узнала, что Высоцкий это реинкранация великого вождя племени Майя. Вот и теперь, почему я тебя спросила о том, веришь ли ты в реинкранацию? А потому что я, дитя цивилизации, привыкшее к пресной воде, концентратам, мобильному телефону, кока-коле и т.д., нахожусь здесь всего четвёртый день, а у меня такое ощущение, будто я была здесь всегда. Мне, даже не мешает отсутствие удобств. А какими близкими и знакомыми кажутся мне эти звёзды, горы, .... Может я была когда-то бедуином или египетской принцессой или, на худой конец, какой-нибудь еврейской рабой, ходившей сорок лет всед за Моисеем вот по этим вот пескам? Ну почему нельзя знать?!
-А зачем? Живи и наслаждайся ощущениями. Ты знаешь не больше и, уж конечно, не меньше, чем надо. Вот так вот. Давай лучше покурим и двинемся в обратный путь, а то совсем уже темно и берег прилично залило водой.
- Давай, только сначала покурим.
Сидят, молча курят, глубоко втягивая ароматный дым и слушая музыку ударяющейся о берег воды. Чёрное небо, уже полностью затянуто паутиной близких ярких звёзд, создавая вид магического купола над их головами.
- Ты знаешь,а я бы здесь остался жить, - мечтательно произнёс он, потушив окурок в песке. - Бросил бы всё и ушёл в пустыню.
-Я бы тоже.... Но для того что-бы всё бросить, нам придётся ещё раз к нему вернуться. Пошли.
- Ну и что? Давай заблудимся! Дойдём до ближайшего города, попросим у бедуинов политического убежища. Я устроюсь водить караваны, а ты.... Ты будешь дожидаться моего возвращения в маленькой хижинке на берегу синего моря, заботясь о наших детишках.
- Нет, спасибо. Представь себе только дорогу до ближайшего города.
- Ладно, пошли - поднимаясь с песка и оглядывая берег, он указал в сторону, где на горизонте чёрное небо сливалось с песком. Кажется нам туда.
- А по-моему, нам туда,- указала она в противоположном направлении, мало чем отличавшемся на вид. - Смотри, помнишь этот камень. Когда мы сюда пришли он был ещё над водой. Потом мы прошли его и сели неподалёку, спиной к нему. Значит обратно - это туда.
- Нет, навряд ли, - недоверчиво посмотрев на маленький холмик, возвышающийся над водой, возразил он. - Мы же могли за это время передвинуться и оказаться не справа от него, а слева. И вообще, это ты хорошо посмотри....- он обвёл руками пространство, указывая на берег.- Во-о-он сколько камней из воды торчат. Ну и ориентир....! Молодец! Ты в прошлой жизни, скорее всего, Иваном Сусаниным была, а это всё так - "дежавю".
- Ха-ха. Очень оригинально. Ты лучше, хотя бы фонарик додумался взять.
- А ты бы телефон. Везде его таскаешь, а когда надо... Сейчас бы Мустафе позвонили и всё... Ну да ладно, что делать-то будем?
- Не знаю. А почему ты решил, что нам именно в ту сторону?
- Не знаю. Интуиция.
-Ну ладно, пошли туда. Когда не хватает знаний, остаётся интуиция. Я на экзаменах всегда так поступаю.
- И как?
- Когда как...
Картина третья
Побережье, залитое таинственной тишиной, в которую вплеталось лишь мерное бульканье воды и тихий хруст покачивающихся под струями ветра пустых кибиток, уже не казалось таким мирным и светлым уголком природы как раньше. Хотя огромная луна, по-прежнему светила своим фосфорическим светом так, что можно было видеть, хорошо замаскированных под песок, крабов, снующих вдоль берега по свом ночным делам и даже различить крестообразные следы их проворных щупалец.
- Подожди. Я не успеваю - простонала она через некоторое время. - У меня жутко болят ноги и пить очень хочется.
- Потерпи. Я думаю, уже не далеко. Давай руку.
- Интересно,а сколько сейчас времени. Такое ощущение, что мы идём гораздо дольше, чем шли на косу и сидели на ней - заметила она.
- Не знаю. Может нам так просто кажется?
- Что, ты тоже так думаешь? Правда долго?
- Да, что-то долговато. Но мы устали и нам может так только казаться. Давай пройдём ещё. А вдруг мы на верном пути?
- А вдруг нет. Только зайдём ещё дальше. Так и до города дойдём, а там нас навряд ли кто-нибудь согласится подвезти. Посмотри на нас: Без документов, без денег. Хорошо хоть в трусах, но это нам вряд ли поможет.
- Знаешь что. Давай тогда заночуем прямо здесь, а утром виднее будет.
- Как здесь? Прямо на песке?
-Ну зачем на песке? Смотри сколько кибиток.И все наши.
- А нас оттуда никто не попрёт?
- Кто? Был бы в этих песках хоть один человек кроме тебя, конечно, мы бы, может уже в гостинице сидели и чай пили.
- Ну ладно, извини за глупый вопрос. Это, наверно, от усталости. Давай-ка и в самом деле найдём какой-нибудь подходящий ночлег, а там видно будет.
Картина четвёртая.
Остановившись, они оглядели безлюдный берег. Перед ними стояло множество одинаковых кибиток, из материала напоминавшего то ли тростник, то ли тонкий бамбук, с похлопывающими от ветра кровлями. Но не в одну из них не хотелось заходить, потому что изнутри веяло какой-то неприятной сыростью, а полная темнота, царившая в их незнакомых стенах, навевала таинственный страх. Неизвестно сколько ещё времени они простояли бы на берегу в нерешительности, если бы, среди этих развалюх, вдруг не разглядели чуть возвышавшееся над пальмовыми крышами, необычное на этом фоне, почти архитектурное сооружение. Подойдя поближе, они увидели небольшой квадратный домик с плоской крышей, сделанный непонятно из чего и непонятно как державшийся на песке. Окон этот дом не имел, такчто судить о том находится в нём кто-то или нет можно было, только заглянув во внутрь.
- Странно, - сказал он, подойдя к двери, которя была закрыта снаружи только на хлипкую задвижку.
- Может его обитатели вышли ненадолго и поэтому решили не запирать дверь на ключ? - сразу же предположила она.
- Не думаю. Здесь даже петель для замка нет. Странно это. Очень странно.
- Странно, но то что там никого нет это точно, иначе как бы они себя закрыли?
- Почему сами себя? Их вполне могли закрыть. Хотя, ты знаешь, это же может быть какой-нибудь склад.
- Тогда почему не на замке?
- Не знаю. Ну что откроем?.
- Страшно. Иди знай что там такое.
- Да ладно, мы лишь чуть-чуть. Если там кого-то закрыли и мучают в темноте - -освободим. А если там чудовище ужасное или чёрт его знает что ещё -
- убежим.
- Ну хорошо. Только осторожно.
-Итак,внимание..., - он медленно потянул задвижку, - открываю!
Неясно что рисовало себе в тот момент их воображение, но оба насторожились до такой степени, что за те недолгие секунды, пока открывалась дверь, их сердца готовы были выпрыгнуть прямо на песок и,как крабы, разбежаться в стороны. Каково же было их удивление, когда, открыв дверь в дом, они не обнаружили там, ни ужасного зверя, ни измученного пленника, ни склада оружия или наркотиков, а просто пустую комнату, едва освещённую двумя догорающими свечами, укреплёнными в небольших выемках на противоположенных стенах. Впрочем, комната не была совсем пуста. Её пол покрывал тряпичный, полосатый коврик, в центре которого стоял маленький столик, а вокруг валялись несколько подушек. Этот небогатый, но по-своему уютный интерьер, очень обрадовал случайных путников и, уже не задаваясь лишними вопросами, они, до смерти уставшие и совсем отчаявшиеся, разместились поудобнее на подушках и быстро и крепко заснули.
Картина пятая:
Как только первый солнечный свет начал проникать сквозь специальные дырочки, сделанные в стенах дома, она открыла глаза и, немного полюбовавшись паутиной света, посмотрела на всё ещё спящего мужа.
Растянувшийся на прохладном полу, неподалёку от неё, и погрузивший накрытую косынкой голову в сложеные корзинкой руки, он и не чувствовал наступления утра. Почти всегда она будила его с помощью аромата свежеприготовленного чёрного кофе. Но сегодня ей, почему-то не хотелось до конца просыпаться и куда-то идти. Она лежала в своём чёрном одеянии и думала о том сне, который ей приснился ночью. Будто бы она, с каким-то не знакомым, но близким, ей человеком шли по пустынному ночному берегу, пытаясь что-то найти или куда-то вернуться. Она уже не помнила ни куда, ни что, ни о чём они говорили, но ощущение важности недостигнутой ими цели, болезненно преследовало её до сих пор. Она пыталась вспомнить какие-нибудь детали, но картина распадалась на мелкие кусочки как только она начинала на чём-то сосредотачиваться. Даже само то, что это была она, нельзя было точно сказать. Вроде бы она, но какая-то другая, совсем не похожая на себя, чужая и странная. А кто такой был он - это было совсем уж непонятно. "Может муж?" - подумала она и снова покосилась на неподвижное сухопарое тело в белом грязном халате, из которого выглядывали две смуглые потрескавшиеся ступни. "Может и он, ведь я его действительно почти не знаю. Мне известно о нём только то, что у нас двое детей и что старая бабка, растившая его, злится на меня за то, что я не могу иметь больше,что он ходит каждый день по пляжу и продаёт туристам какие-то коричневые палочки, которые покупает у какого-то Ибрагима. Я даже не знаю толком что это такое, кажется какой-то мягкий табак, потому что от таких же палочек он отламывает иногда по кусочку, кладёт в трубку и сильно затягивается, от чего на его лице появляется спокойная улыбка, а в доме сладковатый запах. Вообще-то он мне нравится.- Он добрый, хотя и не разговорчивый. Он и в своей деревне почти ни с кем не разговаривает и не сидит по вечерам с соседскими мужчинами за кальяном. Он наверное и домик этот построил не только для того чтобы удобней работать нам было, но и для того чтобы из деревни почаще уходить. Но никто на него из-за этого не обижается,- привыкли уже. Хотя приходит к нему иногда один Саиди из другой деревни. Они сидят курят свои палочки и о чём-то тихо говорят, попивая крепкий чай. Интересно о чём? Жалко всё-таки, что у нас так не принято, как у этих туристов, чтобы все вместе сидели, разговаривали, смеялись. Правда?", -как бы обратилась она к своему спящему мужу едва слышным голосом и при этом, какая-то странная тоска затемнела в глубине её серых, слишком светлых для бедуинов глаз. И, то ли солнце стало уже слишком ярким, то ли сон его стал слишком чутким к этому времени, но как бы в ответ на её тихий вопрос, он медленно повернул к ней заспанное лицо и, щуря глаза от утреннего света, улыбнулся ей своей свежей, почти юной улыбкой. Невольно улыбаясь в ответ, она смотрела на него с трепетом и любопытством, которых прежде никогда не испытывала, а её серые глаза переливались в проступающих лучах света подобно необработанному кристалу, висевшему на её смуглой, тонкой шее.