Березин Сергей Николаевич : другие произведения.

Постфеноменология истории

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
  • Аннотация:
    Работа была опубликована на сайте "Фонд имени Питирима Сорокина". В статье поднята тема истории как науки в контексте ее пересмотра и участия в форматировании сознания граждан, построения политических онтологий. Рассмотрены феноменологические, постмодернистские и постфеноменологические концепции истории.
  Советская историческая школа базировалась на марксистской философии, и поэтому противопоставляла себя западной, которая, по мнению отечественных историков того периода, была продуктом господствующего класса. Западные историки не оставались в долгу, обвиняя советских коллег в коммунистической догматичности. Но с крахом Советского Союза не стало и официальной идеологии, противопоставлявшей себя "цивилизованному" миру. После "объединения" мира, естественно, встал вопрос об общей исторической науке. Эту ситуацию Ф.Фукуяма назвал "концом идеологии", "триумфом либеральной идеологии".
  
  Началась либеральная глобализация. Единственной сверхдержавой остались США. Неудивительно, что в странах Прибалтики реабилитировали легионеров СС, которые, якобы, боролись за свободу против оккупации сталинским режимом. Ведь свобода - это единственный бог либерализма, им можно оправдать все, даже "забыть" про карательные акции против мирного населения. Эта волна коснулась и Украины. Местные историки (правда, с подачи американских) "выяснил", что сталинский режим устроил геноцид украинского народа. Они тоже так удачно забыли о том, что голод был во всем СССР. Но голод не разбирается в этнической принадлежности. Примеров "пересмотра" истории множество. Последней по времени и подводящей общую черту является декларация 18-й сессии ОБСЕ (3 июля 2009 года), в которой сталинский период приравнен к нацизму.
  
  История как наука
  
  История как наука нацелена на изучение прошлого. Соответственно объектом этой науки выступает история человечества. История - это последовательная смена состояний. Поэтому можно заключить, что фундаментальным понятием в этом познании должно быть различие. Различие между феодальной и буржуазной формациями, например. Однако это различие вторично в отношении исторического различия, конституирующего предмет истории как науки. В марксистском рассмотрении историческое различие - это различие между способом производства и производительными силами.
  
  Буржуазный (или либеральный) подход определяет предмет истории через различие между идеалом индивидуальной свободы и реальным воплощением. Распад СССР был воспринят как победа либеральной идеологии. Естественно, что был подхвачен лозунг о "конце истории". Было сломлено идеологическое различие между двумя противостоящими лагерями, которое конституировало международные отношения. Двуполярный мир сменился однополярным. Вполне понятно, что начался процесс пересмотра истории. Именно тогда Россия стала сдавать свои геополитические позиции. Начался процесс реабилитации местных нацистов в Прибалтике и Украине. С точки зрения либерального подхода в истории это оправдано их борьбой с тоталитарным режимом за независимость своих государств. Новые государства не придумали никакого нового исторического различия, а лишь попытались втиснуть свою историю в либеральные рамки.
  
  Однако с победой либерализма в мире стали происходить две противоречивые тенденции. Во-первых, это стремление к унификации и концентрации власти - финансовой и военной в США. А, во-вторых, это тяготение к гетерогенности, многообразию мира.
  
  Остается вопрос "может ли быть исторический факт вне различия, может ли он быть абсолютным?". Феноменологический подход в истории говорит о том, что есть сознание и есть противостоящий ему исторический факт, который можно описать. Историческое различие позволяет выделить феномен, событие, показать смену одной стадии другой. Само это различие берется как ценность и не является предметом теоретических споров. История рассматривается как прогрессивное развитие человечества, стремящегося к раскрытию своей природы, будь то либеральной свободы или освобождению труда.
  
  Конечно, сам феноменологический подход не предполагает такого релятивизма в отношении формирования объекта исследования. Каждая школа исторической науки, конституирующая предмет феноменологически, предлагает инвариантные законы и связи в исследуемом регионе. Следует напомнить, что с точки зрения феноменологии, научные законы зависят от регионов, которые конституируюится сознанием.
  
  Постмодернистская мысль обнажила произвольность различия. История как наука при таком подходе занимается производством и изучением текстов, которые выступают игрой означающих, но никак не реальностью. Постмодернистская трактовка столкнулась со своей феноменологической предшественницей. Это более широкое столкновение, обозначенное выше как различие между унификацией и гетерогенностью. Если унификация предполагает истинность как соответствие реальности, то гетерогенность - разные тексты, через которые не пробиться к реальности.
  
  Постфеноменологический подход
  
  Однако постмодернистская мысль не может опровергнуть тот, факт, что мы можем фиксировать событие не текстуально (лингвистически), а интенционально. Это больше похоже на телесное восприятие, хотя правильнее будет сказать, экзистенциональное, без примеси идеологических смыслов. Вряд ли кто-то не заметит начала войны или смены политического лидера. Но остается вопрос интерпретации, включения события в горизонт смыслов.
  
  Смысли историчны. Животные живут вне смысла без способности осмысления. Если бы человек принадлежал только социальности, то существовала бы одна идеальная языковая игра, а человек был бы как животное, вне осмысления. А вот промежуточное положение - между природой и социумом - создает условие для смысла, создает условие для того, что Деррида назвал differance, т.е. различие, отсылающее один знак к другому. Принадлежность одной интенциональности природе, а другой - обществу, создает условия для смысла. В однородной среде существует схема "стимул-реакция", хотя возможны и значительные "зазоры" между стимулом и реакцией.
  
  На современном этапе развития рождаясь, человек попадает в мир с уже существующими смыслами, которые предстоит освоить в процессе социализации. Однако эти смыслы не являются стабильными, они меняются. Все дело в том, что человека из природы выделяет воображение, которое позволяет представить один объект как замещающий другой, что позволяет не действовать по природной схеме. Так выстраивается социальность. Промежуточное положение человека - между природой и социальностью - создает условия для различных языков игр и жизненных миров, а воображение толкает человека на изменения в окружающей среде и интеллектуальном осмыслении мира.
  
  Исторический анализ фактов должен быть сопряжен с анализом смыслов, в которые факты и включены. Здесь необходимо изучение документов, устанавливающих правила взаимоотношения между государствами, гражданами и другими акторами, т.е., по сути, смысл отношений, а также необходимо изучать свидетельства, фиксирующие неформальные практики. Это научное историческое познание, "переписывание" истории к которому не имеет никакого отношения.
  
  История и политические онтологии
  
  Кроме сугубо научного значения историческое познание имеет следствием формирование сознания граждан через преподавания в школах и иных учебных заведениях. Так прошлое участвует в восприятии действительности. Ведь сознание надстраивается на природном бытии, когда социальные интенции сменяют природную направленность направленностью на знак, который представляет что-то другое, но не себя. Знаки - слова, социальные нормы, идеалы - являются постфеноменами, сформированными социальностью, они несут историю общества в себе. Социальные практики выступают источниками онтологий, аналогом Хайдеггерова Dasein'а. Государство является сувереном, если способно строить онтологии: в первую очередь, это правовая система, а кроме того, ценностные ориентиры. Развал Советского Союза был вызван не только плохой экономической ситуацией, но и девальвацией всей коммунистической онтологии.
  
  Страны, заинтересованные в "переписывании" истории, в первую очередь заняты формированием собственного суверенитета и (самосознания) граждан. Никогда не обладавшим собственной политической онтологией, им приходилось и приходится заимствовать ее и у других держав. В Прибалтике во Время второй мировой войны это был национал-социализм, а после краха Советского Союза либерализм, а в геополитическом плане атлантизм.
  
  После распада СССР появилась реальная возможность построения единой мировой политической онтологии с центром власти в США. Тогда история как наука могла стать жертвой либеральной идеологии. Однако мир с тех пор изменился. В кавказской войне 2008 года Россия проявила себя как региональная сверхдержава, признав независимость Южной Осети и Абхазии. Наша страна выступила не только как суверен во внутренних делах, но и как источник организации пространства в сопряженных территориях.
  
  Вряд ли уместно говорить о переписывании истории. Но встает другая проблема, когда государства пытаются построить свою политическую онтологию на анти-русскости. Заложниками такой позиции выступает русскоязычное население этих стран, попадающее во внутреннюю изоляцию, навязываемую руководством стран. В геополитическом срезе проблемы данные государства становятся вассалами, транслирующими чужую онтологию на свои территории. В России же "переписывание" истории могло бы привести к разрушению политической онтологии, девальвации государственности и утрате сознания гражданина. Хотя нужно учитывать, что наша страна по этим позициям только формируется, что однако нисколько не отменяет угрозы утраты государственности через принятие чуждых онтологий.
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"