Весь день, а точнее от обеда и до ужина, Катенька занималась отмыванием денег. А уж, если быть с точной, не отмыванием, а отстирыванием. Разорвав упаковки тысячных и пятитысячных купюр, она помещала их в специальные холщовые мешочки, в которых когда-то мыла многочисленные мягкие игрушки, принадлежащие детям. Дети выросли, игрушки забрали с собой, а мешочки остались как память о былом, достаточно хлопотном, но весёлом времени. Мешочки имели прочные завязки, которые стягивались в тугой узел, что не позволяло купюрам особо ценного достоинства разлетаться, метаться в ужасе по барабану, комкаться и рваться. Пятисотки, за неимением мешочков, были помещены в марлёвку, тоже перехваченную большим крепким узлом. Купюры меньшего достоинства вымокали в тазу, наполненным наполовину водой, наполовину "Ванишем". Проще всего было с металлическими десятками, пяточками и двушками. После получасового купания и ополаскивания в душе они живописной горкой серебрились и золотились на плоской фарфоровой тарелке.
Внутри Катеньки всё клокотало от негодования и возмущения. И только постепенно прибывающая ровная стопка отмытых и отутюженных денежек примиряла её с суровой необходимостью заниматься столь "неблагородным" и даже "юридически наказуемым" деянием.
И всё, потому что ночью, как всегда, совершенно неожиданно, приехал Андрей из долгосрочной командировки (для тех, кто ещё не знает - это любимый Катенькин мужчина и муж в одном лице). Ночью было совершенно не до разборок (я имею в виду, его рабочих вещей и сумок), так как были "разборки" совсем иного характера. Оно и понятно. Имеющий о супружеской верности лишь одностороннее представление, Андрей был жутким ревнивцем и поэтому процедура возвращения его из очередной трёхмесячной или полугодовалой командировки выглядела примерно так. Из аэропорта или с вокзала он брал такси, но при этом останавливал машину на углу соседней улицы. Затем в абсолютной темноте (так как в посёлке, с целью экономии, свет отключают в двадцать три часа и ни минутой позже) крался к своему двору. Он старался не скрипнуть калиткой и не щёлкнуть дверным замком. В прихожей долго осматривался и даже принюхивался, проходил в ванную и туалет и, убедившись в отсутствии присутствия в доме постороннего мужчины, так же крадучись пробирался в спальню. Зная, что жена, измождённая непосильным учительским трудом, а также замороченная творческими изысканиями, выливающимися прежде всего в многочасовом сидении за компьютером, спит без задних ног, он не спеша оглядывался, раздевался и просачивался в постель.
Так было и в этот раз. Катенька проснулась от прикосновения холодных рук. Они нежно и трепетно щекотали её бёдра, спину, шею. Горячие дыхание обжигало уши и приятно согревало затылок. Ещё надеясь, что это всего лишь навязчивое сновидение, она потянулась, расслабилась и вздохнула. Разумеется, её вздох был тут же воспринят как добровольное согласие и мало того, типичную женскую уловку, поэтому обошлось без долгих прелюдий и уверений в бесконечной любви и верности. Когда первый, а также второй и третий акт взаимо-приятных действий и движений подходил концу, Катенька вскрикнула и с восторгом произнесла:
- Ну, здравствуй любимый. С приездом!
- Любимый? А ты откуда знаешь, что это я - я ведь даже слова не сказал. А ты, прежде чем вступать в столь тесный контакт, поинтересовалась хотя бы... вдруг это грабитель или ещё хуже - насильник. Нельзя так!
- Вот ещё, - фыркнула Катенька, - а если это и в самом деле не ты, что тогда прикажешь делать!
Утративший на какое-то время дар речи, Андрей, только и сумел выдавить из себя:
- Ну, ты, Катька, и даёшь!
Тут же откинулся на подушку и обиженно засопел. Через пару-тройку минут его сопение превратилось в лёгкое похрапывание и приятное причмокивание. Зная, что в это время разбудить мужа также невозможно, как остановить неизбежно надвигающийся очередной конец света, Катенька включила бра, откинула одеяло и стала разглядывать мужа. За последние три месяца он мало изменился. Похудел. Но это как обычно, "столовская пища" ему не на пользу. К тому же это легко исправить: месяц-полтора домашнего питания и усиленного постельно-диванного режима сделают дело: он приобретёт свои идеальные параметры - метр восемьдесят на восемьдесят. Поседел. Да! Катенька с нежностью поцеловала его в висок. К сожалению, здесь она бессильна. Не смотря на довольно средний возраст, Андрей седел катастрофически быстро. Видимо сказывались условия кочевой жизни и нехватка витамина Е. Катенька вздохнула, чмокнула его в щёку, уткнулась мужу подмышку и, вдыхая его родной запах, тоже погрузилась в сладкий сон. Мужа она любила...
Вчера. Сегодня же на протяжении всего дня её любовь периодически переходила то в недоумение, то возмущение, а ближе к вечеру рассосалась совсем. Напрасно она пыталась воззвать в памяти приятные картинки сегодняшней бурной ночи - любовь ушла. И судя по всему, ближайшие сутки возвращаться не собиралась.
А ведь ещё утром жизнь была прекрасна и удивительна. Проснувшись, Катенька взглянула на будильник. Время близилось к обеду, так что слово "утро" в предыдущем предложении употреблено сильно условно. Мужа будить не стала - пусть отоспится. Дорога была дальняя, от самого Хабаровска. Она прошла на кухню, чтобы приготовить завтрак и тут почувствовала неприятный запах, смутно напоминающий сладкий запах тления биологического организма, смешанного с самогоном. Не надо было проводить следственные эксперимент, чтобы догадаться, что эта мерзкая вонь исходила из сумки Андрея, которую он в порыве нежной страсти бросил прямо в коридоре.
- Боже, - подумала Катенька, - неужели он ни разу не стирал свои шмотки.
Брезгливо, двумя пальчиками обеих рук, она подняла тяжеленную сумку и перетащила её в ванную. Запах заметно усилился, и на ногу Катеньке капнула какая-то коричневатая жидкость. Приоткрыв сумку, Катя поняла, что их учитель физкультуры и ОБЖ сильно прав, утверждая, что противогазы, как индивидуальные средства защиты, должны иметься в каждой домашней аптечке. Зажав нос влажной салфеткой с ароматом алоэ, Катенька одной рукой продолжила расстегивать замок-молнию. Думается, газовая ипритовая атака, была бы ничто по сравнению с тем, как "пахнуло" из сумки. Катенька закашлялась и выскочила из ванной. В это время к ванной прошествовал Андрей.
Приоткрыв дверь, он поморщился и с недоумением прохрипел:
- Что это у тебя так воняет. Канализация застоялась что ли? Вода не уходит?
Едва преодолев спазмы в горле, жена возмущённо зашипела:
- Это у меня-то "воняет"! Нет, это у тебя воняет... из сумки. Ты что три месяца не стирал свои носки.
- У меня из сумки? Не может быть! Я всё перестирал перед дорогой. А носки и вообще выкинул. Так что...
Тут он словно поперхнулся:
- Блин, неужели! - и бросился в ванну.
Не смотря на свою огромную любовь к мужу, Катенька не рискнула последовать за ним, благоразумно решив, что никакое, даже самое высокое, чувство не стоит таких жертв.
- Твою мать! - зарычал муж, и дверь распахнулась.
Катенька увидела несчастное лицо супруга, в руках он держал осколок разбитой бутылки и что-то похожее на корень хрена. Того самого, который в огороде с овощем путают.
- Представляешь, разбили! Видимо в самолёте. Я же сумку в багаж сдал!
- А что это? - морщась и отворачиваясь, спросила Катя.
- Да, мужики в Хабаровске, подарили... водку китайскую, настоянную на Женьшене. Для усиления потенции.
- Ну, как ты не понимаешь, мы же стареем, надо уже думать о будущем.
- А-а-а! - протянула Катенька и, присмотревшись внимательнее, спросила:
- А это что?
- Это - то! Это змея!
- Змея?
- Ну да, в этом-то и весь фокус: сок Женьшеня и капельки змеиного яда, которые должны просочиться в спирт естественным путём, дают очень хороший эффект.
- У-у-у! - промычала Катя, - а естественным путём - это как?
- Ну, как-как? Через кожу, наверное?
- А-а-а.... а я думала через органы выделения...
- Да кто его знает, может, и выделения? Не в этом дело. Технология такая: ещё живую змею, причём молодую, до трёх лет, сначала погружают в состояние анабиоза, затем оборачивают вокруг только что сорванного корня, помещают в бутылку и заливают спиртовым раствором. Несколько месяцев выдержки и продукт готов.
Муж с такой нежностью взглянул на змею, что в душе Кати шевельнулась ревность.
Поняв, что все вещи в сумке залиты этим "потенциальным" напитком, она обречённо пошла в ванную, в надежде спасти хотя бы часть из них. Вытащив лежащие сверху свитера, пуловеры и рубашки, бросила их в машинку. Включила полуторачасовой режим. Снова наклонившись в сумку, чтобы вынуть оставшиеся футболки, носовые платки и прочее, она вдруг обнаружила ровные пачки денег: пятитысячных, тысячных и пятисотенных купюр, разумеется, также облитых этой гадостью.
- Ты не исправим! - крикнула она мужу. - Зачем ты возишь деньги с собой? Ведь уже давным-давно люди придумали чеки, кредитки и карточки.
- Времени не было! Привезли наличкой, я забрал, а через час самолёт. Ты же знаешь - надо действовать быстро. Деньги есть - хватай и беги, а то потом не дождёшься их переводов. И потом эти деньги "левые". Лучше, чтобы о них наши учредосы не знали!
- Я поняла, что это на всю "дикую" бригаду (так она называла мужниных сотоварищей и подчинённых)?
- Ну, конечно. Дели на четверых...
Делить очень не хотелось. Но... придётся. Андрей своих не кидал никогда. Решив деньги тоже простирнуть и прополоскать, она вздохнула и отправилась в кладовую за мешочками.
К вечеру, совершенно обессиленная, она бросила в машинку ещё и сумку, проветрила ванную и выдохнула:
- Всё, нынче ночью никакой любви - устала. Будет знать, как обременять жену всякими незапланированными глупостями.
Однако, оглядевшись по сторонам, немного смягчилась. Уж очень радовали глаз денежные купюры разноцветными флажками развешенные на сушильной верёвке.
А тут ещё Андрей, чувствуя свою вину перед любимой женушкой, заявил, что сам приготовит ужин. Романтический, как в молодости, при свечах.
- А у нас нет свечей, - бросила ему жена, усаживаясь в кресло, для того, чтобы поделить высушенные и отутюженные денежки на четыре равные кучки.
- Тогда, пожалуй, обойдёмся фонариком. Помнишь, мы, когда в этот дом перешли, у нас ещё не было электричества, и мы всё делали при фонарике.
Разумеется, Катя помнила, но возвращаться даже в воспоминаниях, к тем условиям жизни не хотела.
Наконец, ужин был готов. Андрей по этому поводу надел носки и новую футболку. Катя тоже принарядилась в шёлковый домашний халатик, весьма сомнительной длины и ширины.
Романтический ужин в представлении мужа выглядел так: неровными рваными кусочками три сорта колбасы разбросаны вперемежку с сёмгой и идеально ровными треугольниками сыра "Хохланд". На отдельных тарелках по три средней величины картофелины, красиво оформлены желтоватым пассированным лучком. По половинке яйца, окутанные густым майонезом "ЕЖКа" и два антрацитного вида малюсеньких цыплячьих окорочка. В центре вазочка с фруктами: распиленное на четыре ломтика яблоко и буквально раздербаненные на дольки пара-тройка мандаринов. По обе стороны натюрморта два фужера с розовым анжуйским вином. Дополняло всю эту изысканную композицию большое блюдо в центре стола. Она было накрыто белой фарфоровой крышкой.
- Это напоследок, - сказал муж, - экзотический десерт.
Разумеется, голодная Катенька сразу слегка опьянела и, сметя в одно мгновение весь "романтический" ужин, с вожделением уставилась на десерт. Андрей, не торопясь вымыл руки, вытер салфеткой губы, подмигнул жене и только после этого приподнял крышку блюда. Прежде, чем Катенька смогла что-то рассмотреть, знакомый запах заставил её содрогнуться, и она громко икнула. На блюде среди зелёных и фиолетовых листьев салата, припорошенных соцветиями цветной капусты, свернувшись двойным колечком, лежала злополучная... змея.
Не пытаясь бороться с подступившей тошнотой, Катенька бросилась в ванную.
- Ты чего? - крикнул ей вслед ошалевший муж, - обиделась что ли? Это же просто прикол. Шутка, понимаешь! Хотел тебе сюрприз сделать. А ты!
- Считай, что ты его сделал, - без конца отплёвываясь, шипела жена. - Очччень оригинально.
- Ты просто трусиха, а я решил, высушить змейку и убрать от посторонних глаз. А когда к нам гости придут: на день рождения или праздник, приколоться. Блюдо "Экзотический десерт". Вот смеху-то будет.
Катенька засомневалась в успехе подобного "мероприятия", но возражать не стала, а только подумала:
- Если это будут твои родственники или члены "дикой" бригады с удовольствием посмотрю на их ошарашенные физиономии.
Прополоскав рот, Катенька ушла в залу и прилегла на диван. Никакие ухищрения и попытки мужа включить её в диалог, не действовали. Даже деньги, лежащие ровными пачками на журнальном столике, уже не радовали. И только глубокой ночью она прошла в спальню и легла на кровать. Андрей пошевелил рукой, нащупал её бедро, довольный хрюкнул, но не проснулся.
Наутро вставать не хотелось, но романтический ужин давал о себе знать: хотелось пить и, соответственно, всё остальное. Она прошла на кухню, присосалась к бутылке с минералкой и повернулась к столу. Надо же, муж, чтобы её задобрить, убрал со стола и всю посуду сложил в раковину. Уже собираясь погреметь кастрюльками в поисках того, из чего бы приготовить завтрак, Катя вдруг напряглась, с некоторой опаской оглянулась на стол, в центре которого красовалось десертное блюдо, и похолодела. Блюдо-то было на месте. И даже листья салата и капусты, а вот самого десерта на блюде не было.
- Странно, - подумала женщина и замерла.
Что-то мягкое и одновременно шершавое коснулось щиколотки её правой ноги. Ужас сковал Катю, но за мгновение до этого она успела истошно завопить:
- Андрей!
Надо ли говорить, что испуганный муж примчался к ней на выручку в чём спал, то есть голый. Увидев помертвевшее лицо жены, он шёпотом спросил:
- Ч-ч-что случ-ч-чилось?
Катя, боясь пошевелиться, пальцем правой руки пыталась указать ему на свои ноги, которые по-прежнему обволакивало что-то чудовищно мерзкое и скользкое.
- Что случилось, Катя? - уже уверенней переспросил муж.
- Змея, - еле слышно выдавила жена.
- Где змея? - не понял Андрей
- Там, - Катя осмелилась посмотреть вниз.
В это время мерзкое и скользящее между ног чудовище пропищало:
- Мяу!
Подняло хвост трубой и снова стало тереться о ноги своей хозяйки.
- Ваня, - выдохнула, наконец, Катя, - с ума сойти, это ты?
- Так я не просекаю, какого х..на происходит? - от непонимания ситуации, Андрей начинал злиться.
Катенька кивнула головой в сторону стола и повторила с содроганием:
- Змея!
- Да, что она далась тебе это змея-то! Она же мёртвая!
- Мёртвая, говоришь... И где она?
Андрей переступил порог кухни и направился к столу:
- А где змея? - тут же недоумённо проговорил он.
- Я не знаю, - ответила Катя, - я у тебя хочу спросить: где она?
- Не знаю... Я её вчера на блюде оставил, чтоб выветрилась и просохла.
Катя на цыпочках выбралась из кухни и бегом бросилась в залу к спасительному дивану. Внимательно оглядев своё убежище, она на всякий случай прощупала тапочкой все швы, изгибы и извивы и только потом забралась на него с ногами и уселась в позе сфинкса, демонстрируя тем самым своё полное отрешение от всего происходящего.
Минут через пять в комнату вошёл Андрей. Он был заметно обеспокоен. Понимая, что жена находится в нирване, он всё же попытался начать диалог:
- Кать, а Кать, я, правда, не знаю, куда она делась...
- Ищи...
- Да я уже всю кухню обыскал, нигде нет.
- А за холодильником смотрел, змеи тепло любят, - как сомнамбула прошелестела Катя.
- Кать, да какое ей тепло! Она же дохлая!
- Дохлая! И как по-твоему она ушла из тарелки.
- Не знаю, Кать, бред какой-то.
- А вдруг она и не сдохла вовсе, а пребывала в летаргическом сне. Ты же сам говорил, что их погружают в анабиоз. Вот она из анабиоза вышла... и ушла.
Катенька пыталась выстроить логическую цепь рассуждения, но судя по речи, это ей удавалась плохо.
- Она, вообще, какого сорта змея-то?
- В смысле? - не понял Андрей
- Ну, какая у неё порода. Ядовитая или очень ядовитая.
- А хр...н её маму знает! Не могла она ожить, не могла!
- Да! - взвизгнула Катенька, потому что шторка на окне заколыхалась - это кот Ваня прыгнул на подоконник. Он любил лежать там и греться на солнышке.
- И где она, по-твоему? Где?
- Ладно, прекращай истерику. В любом случае в эту часть дома она заползти не могла, потому что дверь в прихожую плотно закрывается, если она и скрывается, то где-то в хозяйственной половине дома.
Хлопнув дверью, он вышел. Катенька, приподнявшись на корточки, дотянулась до пульта от телевизора и включила первый канал. Шла передача "Непутёвые заметки". Ведущий Дмитрий Крылов с восхищением (правда, через толстое стекло) рассматривал какую-то злобную гадюку, проживающую в южноафриканской саване. Катенька переключила канал и попала на "ФЭС". Миленький сериал - можно отвлечься.
Андрей вернулся через полчаса:
- Ничего не понимаю... нет змеи. И за холодильником смотрел и ванной, и даже унитаз проверил. Нет и всё! Кать, может, это ты пошутила?
- Я пошутила?! - тут же превратилась в кобру жена, - это ты у нас "ш-ш-шутник". "Экзотичес-с-ский дес-сс-серт"!
- Ну, если допустить, чисто теоретически, что змея ожила, куда она могла бы уползти? Как ты думаешь? Все тёплые места я проверил. Даже в кочегарку сходил, хотя там дверь всегда закрыта.
- Ты не забывай, что это не просто змея, а змея не совсем адекватная...
- Это почему же?
- Да потому что она пьяная! Неизвестно сколько лет она проспала в этой бутылке!
Этот сомнительный аргумент на Андрея (как ни странно) подействовал весьма убедительно.
- Ну, тогда остаётся одно... Она уползла в подполье.
- В подполье! - задохнулась Катенька. - Ты хочешь сказать, что она может находиться сейчас прямо подо мной.
- Нет, под тобой - нет. И подо мной - нет, - бодро обнадёжил её муж. Попасть она туда могла только через кошачий лаз, а кошачий лаз у нас в кухне, а фундамент для каждой комнаты раздельный...
- Ты хочешь сказать, что эта гадина притаилась где-то среди моих банок с огурцами, капустой и вареньем. Конечно, как мы сразу не сообразили - ей же закусь требуется.
- В таком случае я включу там лампу, и нам останется только ждать, когда она совсем освоится в подполье и выползет на свет, чтобы погреться.
- По-твоему, я должна жить с этой .... гадюкой в одном доме! А вдруг ей взбредёт в пьяную голову, вернуться на кухню тем же путём. А вдруг она будет таиться до твоего отъезда. А потом ты уедешь, а я останусь с ней один на один. Нет, нет и нет! Выбирай или она, или я!
- Конечно, я тебя выбираю. Всё-таки мы с тобой уже двадцать лет вместе. А с ней я даже не знаю, как себя вести.
- Вот и правильно. Так иди и убери её из нашего дома. Перешуруди весь подпол, но её отыщи и погрузи снова в анабиоз.
- Так это ж пол на кухне поднимать придётся, а там у нас линолеум, двп под ним, потом доска только...
- Ничего страшного. Линолеум старый. Ты сам говорил: будешь ламинат стелить с утеплителем, потому что пол холодный...
- Но не сейчас же! Зима, а мы пол поднимем. Такую работу летом делают.
- Летом! Ты хочешь сказать, что мы до самого лета будем жить втроём: ты, я и это животное. Ты как хочешь, а я уеду к ...., - Катя задумалась (ехать было некуда: сын в Тобольске, дочь в Москве), но всё равно упрямо договорила, - к бабушке!
- К бабушке? Какой бабушке? У тебя нет бабушки!
- К чёртовой! - крикнула Катя и заплакала.
- Ладно, не истерии, позвоню Мише (кто не знает, это брат Кати, муж Главной Стрекозы, а также поселковый кузнец, плотник и печник в одном лице), что-нибудь придумаем.
Вдруг с подоконника спрыгнул Катин любимчик, кот Ваня. Неровной походкой он направился в прихожую, где стал издавать какие-то странные гортанные звуки. Катя тут же забыла о грозящей лично ей опасности и бросилась к любимцу:
- Что это с ним? Он заболел или отравился? Это ты опять его просроченными консервами накормил?
- Ничем я его не кормил! Сам чего-то нажрался! Какой-то гадости. Фу, а вонища!
И оба супруга уставились на серо-бурую массу, которую только что изрыгнул из себя кот.
- Ой, а это что? Шелуха какая-то или чешуя? Рыба что ли?
- Сама ты рыба, Катя! Никакая это не рыба. Это змея! Это твой котяра стащил нашу змею и сожрал её, а теперь рыгает налево и направо.
- Так это что ж получается, мой Ваня отравился твоей дохлой змеёй! Немедленно заводи машину, мы едем к ветеринару!
- Какому ветеринару, сегодня воскресенье. Ничего ему не будет, прорыгается, отлежится и будет опять ваньку валять.
- Ах, вот как! Я всегда знала, что ты его ненавидишь. За что только не пойму? За то, что он умнее и порядочнее тебя, - всплеснула руками Катенька.
- А с чего ты взяла, что он умнее! И порядочнее! Сожрал пьяную змею, теперь его, наверняка, потянет налево. Поедем к ветеринару, пусть его кастрирует.
- Не надо сравнивать его с собой. Это тебя постоянно тянет "налево". И это тебя надо кастрировать, чтобы ты не таскал домой всякую гадость. Мозги тебе промывать надо, а не "потенцию" повышать.
Катенька схватила кошачью корзину:
- Я заберу Ваню и пойду к Наташе, а ты как хочешь, хоть весь дом переверни, но эту тварь из подполья достань. Иначе! - что будет "иначе" она не договорила, потому что ещё не придумала.
Вернулась Катенька домой только к вечеру. Как оказалось Ванечке, и, правда, ничего не угрожало. Желудок он уже очистил сам, а состояние общей слабости, Наташа расценила как похмельный синдром. Влили в него полстакана кипячёной воды и на этом успокоились. Остальное время пили чай, болтали и предавались лени.
Уже из прихожей Катенька увидела беспорядок, который творился на её кухне. Вся мебель сдвинута к порогу, под окном, у самого лаза сорваны три доски.
Мужчины же сидели за столом, и, как поняла Катенька, допивали её любимое розовое анжуйское.
- По какому случаю у вас застолье? Достали змею?
- Достали и похоронили. Видишь, поминаем... - сказал Андрей голосом, который делал любого его подчинённого удивительно послушным и исполнительным.
- И как долго будет продолжаться этот кухонный бардак? - хотела было спросить Катя, но тут же передумала.
Зачем нарываться? Главное, что в борьбе соперницей, змеёй подколодной, она окончательно победила. Ну, а насчёт "потенции" надо впредь подумать. Нельзя допустить, чтобы в доме появилась ещё одна коварная гадина.
А чуть позже всё дружное семейство устроилось перед телевизором: Андрей, изрядно порозовев от анжуйского, обнимал верного четвероногого друга и приятно дремал, Катенька смотрела свой любимый сериал и томно вздыхала, когда на экране мелькал красавчик, майор Майский, а кот Ваня, лежа на спинке кресла, рассматривал свой хвост и, как водится, валял самого себя.