это был бар в Филадельфии, 
и бармен спросил:
- чего?..
и я сказал:
- налей мне бочкового, Джим,
мне надо успокоить нервы,
думаю подыскать себе работу.
- ты?.. работу?
- да, Джим, я видел кое-что в газете -
опыт необязателен.
и он сказал:
- чёрт, но ты ведь не хочешь работать.
и я сказал:
- чёрт, нет, но мне нужны деньги...
и я допил пиво,
и сел в автобус, и следил за номерами,
и вскоре номера приблизились,
и вот уже - нужный мне,
и я дёрнул тросик, и автобус остановился,
и я сошёл.
это было здоровенное здание из жести,
и скользящая дверь застряла от грязи,
я сдвинул её и вошёл внутрь,
и тут не было пола, а был тот же грунт,
бугристый, сырой и зловонный,
и слышен был скрежет,
как будто что-то распиливали надвое,
и что-то сверлили, и было темно,
и люди сновали на перекладинах сверху,
и люди толкали вагонетки внизу,
и люди производили что-то у машин,
и сверкали молнии, и раздавался гром;
и вдруг возник, покачиваясь, огненный ковш,
он ревел и клокотал пламенем,
он свисал на цепи и шёл прямо на меня,
и кто-то заорал: "эй, берегись!",
и я пригнулся, чуя,
как жар пронёсся надо мной,
и кто-то спросил: "чего тебе?",
и я сказал:
"ГДЕ ТУТ БЛИЖАЙШИЙ СОРТИР?",
и мне показали,
и я зашёл,
затем вышел и увидел силуэты людей,
снующих в огне и грохоте,
и я направился к двери, вышел на воздух,
сел в автобус, вернулся в бар
и заказал ещё одну кружку,
и Джим спросил:
- что случилось?
и я ответил:
- меня не взяли, Джим.
и тут вошла эта самая проститутка и села,
и каждый пялился на неё,
она выглядела роскошно, и помню:
впервые в жизни я чуть не возжелал
иметь вагину и клитор вместо того,
что у меня имеется, но дня через 2 или 3
я пришёл в себя и стал снова читать
рабочие объявления.