В угловом кафе,
где я ем иногда,
я заказал
сырое яйцо в чашке,
ни тоста, ни кофе.
Я опрокинул его
в горло так,
как казак
опрокидывает водку.
Я сделал это
ради шока,
шока ради.
Я сделал это
ради официантки,
ради матери,
ради всех тех,
кто безнадежно
взболтан,
слегка поджарен,
поджарен
с обеих сторон
и круто сварен
в Америке.