- Какие же здоровые у этих Шестопалов клыки. Как они только помещаются у них во рту?
- То есть тебя это удивляет? А то, что это сука огромный заяц, с шестью здоровенными лапами, для тебя что, в порядке вещей? - возмущённо воскликнул Карл.
- Тише... Если он нас заметит, нам несдобровать, - прошептал Степан с легким намеком на улыбку.
- А ты целься лучше, и всё будет хорошо.
- Его голова уже у меня на мушке, спускаю курок.
Хлопок. Выстрел из старого ружья распугал всех птиц в округе. Грязный вопль ворон, пронзил небесную гладь и утонул где то в глубине леса. Пуля насквозь проходит через голову зверя, окропив его кровью стволы соседних деревьев.
- По всей видимости, сегодня у нас будет еда, - сказал Степан, с радостью в голосе.
Путники решили пойти и осмотреть добычу. Вылезши из-за трухлявого ствола упавшей сосны, за которым они сидели в засаде, Карл и Степан отправились в сторону туши неведомого зверя. Они шли по пшеничному полю, колоски которого были им по самую макушку.
- Какой же он здоровый! Прошлый Шестопал был поменьше.
- Радуйся Карл, сегодня у нас будет ужин.
Оглядевшись по сторонам и тяжело вздохнув, Карл сказал - "Осталось всего десять патронов, настанет момент, когда кто ни будь, поужинает нами".
Записки Путника.
Сегодня уже четвёртый день нашего пребывания в этом непонятном месте. Этот лес поглотил нас целиком и полностью, ему не видно ни конца, ни края! А то, что здесь творится, никак нельзя объяснить. Мы каждый день натыкаемся на этих огромных зубастых зайцев с шестью лапами, а Карл их боится до усрачки, да что уж Карл, даже мне от них не по себе! А вчера, когда мы моим старым огнивом пытались разжечь костёр, над нами пролетела птица. Огромная птица! На несколько секунд она закрыла собой солнце, она отбросила такую тень, какую даже самолёты при посадке не отбрасывают... Сегодня мы завалили ещё одного Шестопала, и с одной стороны это хорошо, а с другой...
С другой стороны патроны у нас не бесконечные.
Путники разбили небольшой лагерь неподалёку от туши убитого Шестопала, прямо на том месте, где лес плавно перетекал в пшеничное поле.
- Какое же вкусное у них мясо! - с довольной рожей и с набитым ртом промычал Карл.
- Мы не ели уже два дня, сейчас любая еда будет казаться вкусной, - выдал Степан, вгрызаясь в очередной кусок поджаренной заячьей плоти.
Прожевав кусок мяса, и выдержав долгую паузу, Степан насторожено сказал - "Здесь точно должны быть и другие люди, кто-то помимо нас".
- С чего ты это взял?
- Посмотри на эти колоски, где ты видел дикую пшеницу таких размеров? За ней кто-то ухаживает.
-Вздор, - возмутился Карл. Если ты запамятовал, то я тебе напомню, что здесь всё довольно большое! Ты уже забыл про ту птицу? А эти деревья, ты раньше видел деревья таких размеров? Да и не видно здесь признаков жизни людей, ты устал, вот тебе бред всякий в голову и лезет.
- Может ты в чём-то и прав.
Записки Путника.
Ни Карл, ни я не понимаем, как оказались в этом проклятом месте. Четыре дня назад, я пошел на охоту в наш небольшой лесок, Иван - местный лесоруб сказал мне, что с недавних пор там водятся кабаны. Я собираю грибы в этом лесу с десяти лет, и ни разу я не видел в нём крупную живность, разве что заяц какой ни будь пробежит. Вот я и решил проверить, взял старое отцовское ружье и отправился в лес. Я шел через густые заросли мха, через острые коготки еловых веток, я шел всё дальше и дальше... Но в какой-то момент я поймал себя на мысли, что я не узнаю этот лес, не вижу знакомых очертаний. Я заблудился в лесу, который как мне казалось, я знаю вдоль и поперёк. Я бродил туда-сюда, из стороны в сторону в поисках выхода. Выхода я так и не нашел, зато услышал чьи-то вопли. Я побежал навстречу громким крикам, и то, что я увидел после, повергло меня в ужас. Огромный зубастый заяц с шестью лапами, бежал за перепуганным пареньком, заяц был больше него раза в три. Я достал из-за спины своё ружьё, прицелился, и прошиб голову монстра насквозь. Заяц со всей скоростью рухнул наземь, ещё метров десять пробороздил своей головой верхний слой земли, снося все пни и кусты, после чего его тело замерло, он вздохнул в последний раз и его сердце остановилось. Паренек, увидев, что опасность его миновала, остановился, опёрся на ствол дерева и начал жадно поглощать воздух. По всей видимости, это был грибник, он сказал, что его зовут Адольф...
- Темнеет Карл, пора ложиться спать.
- Хватит называть меня Карл, я Адольф.
- Адольф... У нас так собак называют, - усмехнулся Степан. Поэтому, лучше я буду называть тебя Карл.
- Да ну тебя! - фыркнул Карл. Я спать.
Обычно, перед тем как ложиться спать, Карл подстилал себе толстый слой сухих листьев и еловых веток, но в этот раз он лёг прямо на холодную землю. Его светлые кудри путались в густой траве, а в голубых глазах плясали отражения ярких звёзд, пока его веки не сомкнулись и не прекратили весь этот маскарад. Степан же ещё долго не мог уснуть, он смотрел на костёр, озирался по сторонам. До него доносилось лёгкое дыхание ветра, который прорывался через плотные заросли пшеницы, озаряемые луной - ночным светильником. Его короткие, выгоревшие на солнце волосы чутка шевелились, а вот щетинистое лицо наоборот, было твёрдым и неподвижным, как камень. Был слышен лёгкий скрежет его зубов, что-то не давало ему покоя. Но дремота взяла своё, она обволакивала Степана, глумилась над ним, и его тело сдалось, голова облокотилась на толстый дубовый ствол, а веки, не сдержавшись, упали, будто на них был тяжкий груз.
Утро. Яркий солнечный луч прорезает себе путь сквозь дубовые ветки и попадает прямиком Степану в глаз. Но его разбудило не это, а истошный крик Карла. Резко вскочив, Степан сразу же подбежал к Карлу, которого с ног до головы обволакивал плющ. Издавая жалкие вопли, Карл дёргался из стороны в сторону, пытаясь высвободить хотя бы руки из ядовитого плена, но как бы он не старался, все его попытки были тщетны. Скорее всего, плющ полностью поглотил бы его, проникнув через рот и уши в его голову, изрезал бы мозг своими острыми прутьями и вылез бы через глазные яблоки на поверхность. Если бы не Степан, который достал свой острый нож и срезал плющ под самый корень, оттащив подальше Карла. Тут же ветвистый кокон на теле Карла иссох, и тот смог высвободиться из плена. Карл приходил в себя...
- Я уже второй раз спасаю тебе жизнь, - улыбнувшись, сказал Степан.
- Тебе блять смешно! Я чуть не умер! - закричал Карл.
- Тише, - настороженно промолвил Степан.
- Не затыкай меня!
- Заткнись, я что-то слышу.
Шорох, шум, топот... Было видно, как шатаются деревья, и слышно, как завывает сильный ветер, вихрь. Было понятно одно, это не Шестопал, это что-то покрупнее.
- Бежим! - крикнул Степан.
- Что? Куда?
- Беги за мной!
Они бежали сквозь густые заросли леса, сквозь бурный листопад, создаваемый ветром, перепрыгивая упавшие стволы, уворачивались от острых еловых веток. Топот становился всё громче и громче, земля под ними сотрясалась. Солнечные лучи светили им прямо в глаза. Они спотыкались, падали, но вскакивали и продолжали бежать. Они чувствовали, что опасность их настигает, что беды не миновать, и наконец, они увидели зверя. Огромный, размером с контейнер, в котором привозят корма на молочную ферму, волк. Из его спины торчали проросшие ветки ольхи, а между его клыков виднелись застрявшие куски мяса, с которых медленно стекала густая кровь, по кускам серой шерсти так же застрявшей между его зубов, можно было предположить, что он полакомился Шестопалом. Зверь нагонял Степана и Карла, ещё чуть-чуть и он накинулся бы на них и растерзал на куски, после чего полакомился бы их тёплой плотью. Они бежали, что есть мочи, всё сильнее ощущая дыхание страшного зверя за спиной. Но вдруг земля начала уходить у них из-под ног, и перед ними открылся громадный каньон, и пересекающая его, извилистая река. Путники кубарем полетели вниз, волк же остановился у самого края обрыва, провожая их своим звериным оскалом. Степан пытался затормозить, вгрызаясь пальцами и бороздя ногами землю. А карл, сгруппировавшись, нёсся в Валгаллу или скорее прямиком в гроб.
Река. Бурная, порывистая, игривая. На солнышке плещется рыба, рассекая сильные потоки своими плавниками. Солнечные лучи, отражаясь от рыбьей чешуи, освещают всё вокруг. Каменистый берег реки пестрит оттенками серого. Камни, падающие с высокого обрыва, окаймляют речушку, дополняют её, она же омывает их, делая гладкими, округлыми, благородными. Капля за каплей кровь Карла сбегает с его лба, и после грациозного полёта разбивается об один из таких камней.
- Я бровь рассёк, - нахмурившись, сказал Карл. - Ты как?
Карл оглядел Степана с ног до головы.
- Блять... - попятился Карл.
- Что?
- У тебя порез на пол лица.
- Наверное об ветку порезался, - предположил Степан.
По густой щетине Степана стекала горячая кровь.
------------------------------------------
Поле. Ровное, гладкое поле, и только узкая тропинка, ведущая к лесу, изрезает его.
Разгар дня, Карл сидит на бережку и кидает камни в воду, Степан же делает повязку из куска своей рубахи.
- Вот надень, - Степан протянул повязку Карлу.
- Спасибо, а как же ты?
- У меня рана не такая глубокая, как у тебя, без повязки обойдусь.
- Ты это видел? - испуганно спросил Карл.
- Ты про Волка? Такое сложно не заметить.
- Я думал, что это конец.
- Если честно, я... Что это у тебя? - Степан задрал рукав Карлу. Ожоги, их нужно срочно обработать. Плющ постарался на славу.
- Блять... Сука... Чем мы их обработаем?
- Нужно добраться до людей, может они помогут.
- Да с чего ты взял, что здесь есть люди!?
- Притормози. Когда мы летели с обрыва, я что-то увидел на той стороне леса, за рекой. Мне показалось, что это было поселение.
Записки путника.
Наше положение становится всё хуже и хуже. Сегодня несчастья поджидали нас с самого утра. Сначала ядовитый плющ чуть не задушил Карла, потом огромный волк гнался за нами, мы упали с высокого обрыва, мы побитые, изможденные. У Карла серьёзные ожоги по всему телу, выхода из этого страшного леса так и не видно. Я с десяти лет хожу по лесам, потеряться в лесу я не боюсь, но в этот раз... В этот раз даже мне страшно, а Карл так вообще с ума сходит, его неплохо потрепало. Единственная наша надежда - найти людей. Когда мы падали с обрыва я увидел что-то похожее на поселение, на том берегу реки, осталось решить, как мы будем переходить эту реку, течение бурное, вплавь не получиться.
Я готов отдать все, чтобы выбраться из этого леса.
- Ну и как мы переберёмся на ту сторону? - тяжело вздохнув и понуро посмотрев на речку, спросил Карл.
- Видишь тот дуб? Его ветки дотягиваются до сосны, которая стоит на противоположном берегу. Если мы постараемся, то сможем переползти.
- А ветки нас выдержат?
- Нас бы и обычные ветки выдержали, а ветки такого размера тем более...
- Тогда давай выдвигаться.
Степан, бодро переступая с камня на камень, шел вдоль реки к заветному дубу, Карл плёлся за ним. Пусть дорога была не такой уж и долгой, она знатно вымотала ребят, и, дойдя до своей цели, оба путника изливались потом.
- Ну что, кто лезет первым?
- ..., - Карл нахмурился.
- Ладно, шучу, лезь за мной, не отставай.
Степан, ловко цепляясь за сучки и острые пласты коры, полз вверх. Карл не отставал от него, но ему это испытание давалось не так легко. Вот уже начали появляться первые крупные ветки, ползти стало гораздо легче. Ребята поднимались всё выше и выше, в поисках нужных ветвей. Чем выше они поднимались, тем гуще становилась листва, тем сильнее был слышен шорох ветвей, игриво покачивающихся под натиском ветра.
- Карл ты как? - весело крикнул Степан. Карл?
Карл не отвечал.
- Карл ты где? Карл!
Степан был растерян, ему становилось страшно, он не понимал, куда мог пропасть Карл, он кричал, озирался по сторонам, пытаясь высмотреть его силуэт. Он прыгал с ветки на ветку и наконец, он увидел... Нет не Карла, а огромного паука. Паук этот был размером с человека, ловко перебирая своими мохнатыми лапами, он плавно плыл по ветвям. Степан опешил. Но хоть паук и был совсем рядом, он не обратил на Степана не малейшего внимания, он чётко стремился к своей цели.
- Карл! - подумал путник.
Степан почуял что-то неладное и пустился вслед за пауком, пытаясь не отставать от него, он бесстрашно прыгал по ветвям. Иногда он срывался, но в последний момент хватался за ветви и тем самым спасал себе жизнь, падать было далеко... Чуйка его не подвела, он наконец увидел куда так стремился паук, а стремился он к Карлу застрявшему в его гигантской паутине. Карл барахтался в путине как рыба в сетях, но выбраться никак не мог. Увидев, что к нему приближается паук, он стал громко звать на помощь, и рыпаться ещё сильнее. Степан понимал, что если ему сейчас не помочь, то паук сожрёт Карла.
У немца потемнело в глазах от мысли, что последним, что он увидит в этой жизни, будет пасть паука. Он уже перестал сопротивляться, последние его силы уходили на пронзительный крик. Паук подползал всё ближе и ближе, сердце Карла билось всё сильнее и сильнее. Карл закрыл глаза и... И вдруг паук пошатнулся, это Степан свирепо накинулся на него, спрыгнув с ветки повыше! Он воткнул свой острый нож прямо пауку в голову, паук сопротивлялся, одного удара было мало! Степан вцепился в его мохнатый затылок, тот пытался скинуть его, мотая башкой из стороны в сторону! Наконец парень обхватил голову врага одной рукой, а другой стал наносить удар за ударом, пронзая его макушку острым лезвием. Лапы паука стали подкашиваться, его стало кренить из стороны в сторону, и, потеряв равновесие, паук полетел вниз. Он падал, цепляя своим брюхом острые сучки, следы его внутренностей оставались на ветках, и наконец, он достиг земли, и его тело разлетелось на куски. Степан с высока наблюдал за его грациозным падением, зацепившись за толстую ветку.
После того как Степан освободил Карла из липкого плена, путники наконец перелезли на противоположную сторону реки, и отправились в сторону призрачного поселения.
- Я же сказал тебе "не отставай"! - Бранился Степан.
- Да я... - заикался Карл
- Который раз мы из-за тебя попадаем в неприятности! - Степан перебил Карла. - Ещё бы чуть-чуть и тебя бы сожрал паук, а затем бы он принялся за меня. Не знаю как ты, а я намерен выбраться из этого леса!
- Извини, - промычал Карл.
- Извини... - передразнил его Степан. Больше рисковать жизнью я не намерен, в следующий раз рассчитывай только на себя. Блять я ещё и записную книжку потерял! Видимо выпала из сумки, пока я прыгал по веткам, спасая твою шкуру!
На протяжении всего их пути Степан продолжал психовать, но путь их был не так уж и долог. Толстые еловые стволы начали редеть, солнце побеждало тёмную завесу леса, и наконец...
-----------------------------------------
- Что ты хочешь мне показать? - спросил Иван.
- Потерпи, сейчас ты всё увидишь. Вань, как давно мы с тобой знакомы?
- Я уже и не припомню... Давно... Помню, как мы еще мальчишками бегали по лесу: строили шалаши, жгли костры, лазали по деревьям. Весело было.
- Да, я тоже помню. Помню, как вырезали на дереве мишень и кидали в нее топорики, кто попал в центр, тот выиграл. Твой топор... Сколько деревьев ты им срубил, наверное, и не сосчитать?
-----------------------------------------
Тихо. Очень тихо. Даже журчанье воды скрылось, где-то вдали.
- Нет здесь никакого поселения, - прошептал Карл. - Нет здесь никакого поселения! - крик вырвался из его рта и летел на встречу жизни и свободе, но тишина поглотила его, не оставив не малейшего шанса на выживание.
Степан же просто молчал, его и без того серьёзный взгляд, стал еще острее, еще злее, и казалось, что он может изрезать этот мир, как нож льняное полотно. Картина, которая открылась перед ними, убивала любые надежды, она ужасала их, но в тоже время путники чувствовали облегчение от мысли, что всё - это конец. Никакого поселения не было, только маленький домик лесоруба, в центре которого, прорвавшись сквозь крышу, вырос гигантский дуб. Дуб разрезал лачугу напополам, дверь дома слетела с петель и лежала у порога.
- Ты тоже чувствуешь этот запах? - спросил Карл.
- Это запах тины, где-то рядом болото, - Степан перезарядил ружье.
Где-то вдалеке послышался гул.
- У нас еще есть патроны, и их явно хватит, чтобы всадить по штуке себе в голову.
Гул нарастал...
- Нам и не придется!
- Что?
- Нас сожрут раньше, там, где есть болото, там есть и москиты! - крикнул Степан.
Но Карл уже не слышал его, он ждал своей верной гибели, когда увидел несколько здоровых комаров, летящих прямо на них. Трепет их крыльев, будто бы окружал путников со всех сторон, а не выносимый писк пробивал барабанные перепонки насквозь. Чем ближе они подлетали, тем больше становились.
Пуля со свистом вылетела из ружья, пролетев пару десятков метров, она вонзилась прямо под крыло насекомому, оторвав его с корнем. Комар с грохотом рухнул на землю, из его брюха рекой лилась кровь. Попадая наземь, она окрашивала траву в багряные цвета, и то, что еще недавно зеленело, стало каким-то жухлым и уродливым.
- Беги! - что есть сил, крикнул Степан, - Беги Карл! Спрячься в доме!
Карл бежал сломя голову, бежал, не оглядываясь, лишь бы добраться до лачуги. Его ноги путались в густой траве, воздуха не хватало, но он всё равно нёсся вперёд. Ему казалось, что летучие твари окружают его со всех сторон. И вот уже дом совсем рядом, осталось несколько метров...
- Первый есть, второй, третий, - Степан выпускал пулю за пулей, и каждая попадала точно в цель.
Твари падали, не успев подлететь к парню, но один чуть не рухнул прямо на него. Степан отпрыгнул, ещё немного и туша задавила бы его.
- Четвёртый, пятый, шестой, седьмой, - Степан не давал насекомым не единого шанса.
Падая, они буквально взрывались, внутренние органы комаров разлетались в разные стороны. Тряпичная куртка Степана насквозь вымокла в крови, а руки покрылись кровавой коркой.
- Восьмой, девятый...
Последний десятый комар, почуяв свою верную гибель, стрелой полетел в сторону болота, но пуля его догнала. Его тело кружилось в воздухе, крылья хлопали в разные стороны, пока он не достиг земли и не издал оглушающий вопль.
- Десятый есть - выдохнув, прохрипел Степан.
Гул пропал, стало очень тихо. Голова Степана кружилась, и новорожденная тишина давила на него. Но всё же, через эту непробиваемую стену затишья, были слышны какие-то тихие вздохи и всхлипывания. Степан оглянулся...
- Карл! - в ужасе крикнул он.
Картина не из приятных... У входа в разрушенный домик, лежал Карл, его нога застряла между досками полу гнилого порога. Здоровое насекомое сидело прямо на нем. Длинный, с острым наконечником - комариный хоботок, впивался прямо через куртку в плечо Карла. Лицо парня было цвета парафиновой свечи: белое, тусклое, безжизненное.
Степан тут же направил винтовку на насекомое и спустил курок, но услышал лишь характерный щелчок, патроны кончились... Парень с криком кинулся на врага, он летел с такой скоростью, что слезы на его глазах разлетались в разные стороны. Он прыгнул и прикладом ударил комара, да так, что пробил дыру в его брюхе. На этот раз крови было еще больше, комар успел ослабить Карла. Степан бил тварь ружьем изо всех сил, он оторвал его хобот, и тот упал прямо на изможденного парня. Он бил комара прикладом до тех пор, пока голова насекомого не превратилась в кровавое рагу.
Степан от изнеможения рухнул наземь, он лежал в густой траве, весь измазавшись в крови. Он не хотел открывать глаза, так как сил не хватало даже на это. Снова наступила тишина, но какие-то черти в голове Степана устраивали танцы с бубном. Даже под плотным полотном век он видел звезды, или это были факела, что освещали путь странникам, потерявшимся в ночи, не понятно.
Но когда он все же собрал все свои силы в кулак, и отодвинул веки, он вспомнил, что никакой темноты нет и в помине, и солнце все еще плывет по небосводу. Еще около полуминуты он приходил в себя, пока не увидел Карла, бледного, как поганка Карла, лежащего по правую руку от него. Степан тут же вскочил, чтобы помочь товарищу. Он скинул нелегкое тело комара с его груди, чтоб тот мог вздохнуть. Вскинув Карла себе на плечо, Степан затащил его в разрушенную лачугу. В доме не было окон, и свет мог пробиваться только сквозь изрезанную крышу. В правом дальнем углу, стаяла деревянная кровать, с которой сползало рваное одеяло, единственное, что не давало ему упасть на пол, это тяжелая перьевая подушка. Степан аккуратно положил Карла на эту кровать, подложив подушку ему под голову.
- Как ты, Карл? - Степан легонько ударил ему пощечину в надежде привести того в чувства.
- Воды, - очень тихо прохрипел Карл.
- Сейчас, подожди немного.
Степан в спешке огляделся по сторонам, дом был пуст, на полу валялись деревяшки, которые когда то были столом. Если раньше здесь и были, какие-то предметы кухонной утвари, то они либо сгнили, либо их растащили звери.
Степан выбежал на улицу, и, подбежав к дереву, сорвал с него здоровый лист, почти до краев наполненный дождевой водой. Пока он нес лист к лачуге, вода плескалась и попадала на его лицо, соскальзывая с него, капли размазывали уже подсохшую кровь по его щекам. Когда он поднес лист ко рту Карла, тот жадно начал хлебать воду, кашляя и обливаясь. Но даже после этого его лицо оставалось все таким же тусклым и безжизненным.
- Как то мне, мне как то, не хорошо очень, - с присущем ему немецким акцентом, запинаясь и путаясь в словах, сказал Карл.
- Это нормально, ты потерял очень много крови. Дай посмотрю на твои ожоги.
Степан задрал порванный рукав Карла, и ничего хорошего он не увидел, почти все его тело было в волдырях, они гноились и издавали разящий запах.
- Пиздец - прошептал Степан.
- Аккуратнее, пожалуйста. Не трогай их. Больно.
- След от хоботка небольшой, сам заживет, а вот ожоги...
Вечерело. Прямо перед крыльцом Степан разжег костер, чтобы согреться и поджарить немного комариного мяса. Карл все еще не мог встать с кровати.
- На вот, поешь, - Степан протянул Карлу поджаренную лапу насекомого.
Кое-как Карл приподнялся и облокотился на стену. Пока Степан с жадностью поглощал мясо, он потихоньку клал небольшие кусочки себе в рот.
Карлу было очень тяжело двигаться, он вздыхал, хрипел, и иногда постанывал, когда очередной пузырь на его коже лопался, и из него вытекала гнойная масса вперемешку с кровью. Степан, чтобы не сойти с ума от всех этих звуков и смердящего запаха вышел на улицу и еще долго сидел у костра. Он уже ни о чем не думал, ни о том, как выбраться отсюда, ни о том, что они будут делать завтра, без патронов, в этом диком месте. Он просто смотрел на звездное небо, на светлячков, летающих, где-то в кронах деревьев. Они казались ему такими маленькими и яркими, но если бы он увидел их поближе, понял что они размером с полноценную керосиновую лампу.
- Интересно, Карл уже спит? - подумал Степан.
Карл то ли спал, то ли просто лежал без сознания, всё его тело было в крови и гное, иногда он страшно похрипывал и посапывал. Степан сел на кровать, он очень долго смотрел на Карла. На его бардовые кудри, сквозь которые до сих пор проглядывался золотистый оттенок, на его изрезанный лоб, на разбитую бровь, на нездорово-синие руки, и не испытывал никаких эмоций. Враньё! Эмоции были, но Степан прятал их очень глубоко в голове. Ведь если бы он дал им волю, хотя бы на пару секунд, то сошел бы с ума. Когда Степан закрыл глаза он видел только жуткую рябь, а в его ушах звучало какое-то странное произведение, будто его играет оркестр, в котором каждый музыкант глухонемой. С каждой секундой громкость этой ненормальной симфонии нарастала, рябь превращалась в огонь, который сейчас казалось прожжет Степану глаза, в его голове проносились самые жуткие кадры последних дней, руки начали трястись, огонь перешел с глаз на лицо, затем на тело...
- Я выберусь отсюда, - прошептал Степан.
И всё утихло. Его тело и разум охолодели, а руки перестали трястись.
За последние несколько дней, он еще никогда не был настолько спокойным, а может и за всю жизнь. Еще несколько секунд Степан смотрел на лицо друга, ему казалось, что он смотрел на самого близкого ему человека. Он аккуратно вытащил подушку из-под головы Карла, по его щеке проскользила едва заметная слеза.
Прикладывая подушку к лицу путника Степан сказал: "Мне снова придется тебя спасти, друг". И дрожащими руками начал душить Карла, тот почти не сопротивлялся, лишь рефлекторно вцепился пальцами ему в руку, но уже через несколько секунд его пальцы обмякли, и кисть упала.
Он бежал, бежал без остановки, он спотыкался, его легкие казалось сейчас взорвутся, но он не останавливался. Темнело в глазах, острые ветки прорезали его и без того рваную куртку, в горле сохло.
- У всего есть конец, и у этого грёбаного леса он тоже должен быть! - прокричал Степан у себя в голове.
Он не чувствовал ног, сил совсем не было, но стремление к свободе заставляло его бежать. Вдох, выдох. Вдох выдох! Вдох... Свет выключился. Стёпа рухнул наземь...
Темнота. Усталость сломила его. То ли он был мертв, то ли спал, он не мог понять этого, темнота полностью обволакивала его. Он как будто лежал в кровати, с черной подушкой, черным одеялом, под абсолютно черным небом.
- Ты же, наверное, задумывался почему? - эхом раздался туманный голос.
В этой темноте появился загадочный силуэт.
- Что почему? Кто ты?! - крикнул Степан.
- В твоей книжонке было написано, что раньше в том лесу не водилось крупной живности. А сейчас она там есть... Ты не задумывался почему? - голос становился всё чётче.
- Да кто ты блять?!
Несмотря на то, что силуэт был совсем близко, Степан не мог разглядеть этого человека. Он даже не мог понять человек ли, это вообще. Как будто он и был этой темнотой, этим запахом тумана и влажного мха, этими великими деревьями, что начали проглядываться сквозь темноту, этой луной, этими звездами. Смотря на него, Степан как будто заглядывал миру в душу.
- Человек... Он очень быстро залез на вершину пищевой цепочки, и чем дальше, тем хуже. Всё в этом грёбанном мире поддается моим законам! Но только не вы... Нет, вы не остановитесь пока не уничтожите всё живое!
Степан лишь торопливо вздыхал, не издавая ни звука, пока силуэт яростно кричал.
- Ты еще не понял? - силуэт засмеялся - я и есть лес!
- Всё это какой-то ёбаный бред! - оскалился Степан.
- Так вот, ты знаешь сколько гектаров леса человек вырубает каждый год?
- В душе не представляю, что ты хочешь от меня?! - крикнул путник.
- Тысячи блять! Тысячи! И у бедного кабанчика не остается других вариантов, кроме как уйти в леса поменьше, забиться в угол.
- Зачем ты мне всё это рассказываешь, что здесь блять происходит? Степан оцепенел. Он смотрел в лицо толи богу, толи дьяволу, но как бы сильно он не вглядывался, не мог разглядеть черты, всё как в тумане.
- Я поставлю всё на круги своя, - прошептал силуэт - ты уже видел моих зверюшек? Прекрасные правда?
- Чего ты хочешь от меня?
- Меня уже не остановить, скоро человек встанет на своё место в пищевой цепи, ох и не сладко вам придётся... Но я наблюдал за тобой, ты силён, раз до сих пор жив. Мне кажется, что ты достоин побороться за место в новом мире, поэтому я хочу пойти с тобой на сделку.
- Сделку? - удивился Степан.
- Ты можешь умереть здесь и сейчас, но если хочешь пожить ещё немного, выбраться из леса, подготовиться к переменам, - силуэт улыбнулся - то ты должен выполнить одну мою маленькую просьбу.
-Ты бог или дьявол? - спросил Степан.
- А есть какая-то разница? - существо засмеялось.
Степан уже не испытывал страха, он был как ходячий труп, пустой и безжизненный.
- Что за просьба?
- Видишь ли, моим друзьям нужно набираться сил, им нужен подножный корм, это очень сильно ускорит процесс... Я хочу, чтобы ты заводил сюда таких же бедолаг, как и ты. Обманом, силой - неважно. Ты уже не сделаешь им хуже, лес настигнет всех. Взамен, ты сможешь обрести свободу...
У Степана пробежали мурашки по телу. Силуэт подошел очень и очень близко.
- Ну что, по рукам?
-------------------------------------------
- Вот оно, - прошептал Степан.
- Что оно, - удивился Ваня.
- Да место грибное, давно хотел тебе показать. Иди вперёд, а я за тобой.
Шаг за шагом путники уходили всё дальше и дальше, всё глубже и глубже