Аннотация: глаза... взгляд... сила... страх... пустота... огонь... и игры... много игр...
Шли женщины с пышными букетами перьев на головах. И мужчины со сверкающим туманом вокруг рук. Все смотрели друг на друга изысканно и утончённо. Мужчины изредка бросали страстные взгляды на обнажённые плечи женщин, и что было совсем неприличным, на разноцветные узоры, вытатуированные на щеках у последних. Женщины же, в свою очередь, потакая этому неприличию, выставляли и то и другое на всеобщее обозрение, а сами умело и незаметно управ-ляли механическими комарами, которые жалили кавалеров ядом любовной похоти.
Был обычный бал. Бал на краю мира. И некоторые, увлёкшись игрой, падали за край. И тогда служба запредельного спа-сения вылавливала их, и, если это была женщина, добавляла на щеке несколько новых точек. Мужчин же просто на не-которое время лишали нарукавного тумана.
Бал был вечный, как и полагалось для любого окраинного бала. На него пускали исключительно людей, независимо от цвета кожи и точечно-туманных характеристик. Мой нарукавный туман был в отличном состоянии, а розовый цвет лица приковывал ко мне всеобщее внимание. Да, земляне были популярны. Наверно потому что появлялись они здесь очень редко. Я был на балу первый раз. Узнал я о нём случайно, и наскоро выучив его законы, сразу поспешил окунуться в это волшебство.
Я шёл между мужчин и женщин, и сосредоточив в своих глазах наибольшую силу, какую только мог сосредоточить, пристально улавливал каждый взгляд, брошенный на меня. На эти взгляды я отвечал уверенностью и превосходством своих взглядов, не задерживал их нигде, дабы выразить равнодушие ко всем созерцаемым. Но вот наконец я нашёл сильный взгляд, и решил сыграть. Хотя знал, что игра будет лишь разминкой. Я на секунду закрыл глаза, а после мед-ленно поднял веки, устремляя монолит неприступности на девушку с жёлтым лицом. Её зелёные глаза смотрели на меня так же испепеляюще.
Продолжая движение, и не отрывая своих глаз от её, я немного смягчил взгляд. В это время траектории наших движений почти пересеклись, и мне пришлось перекинуть взгляд на другую сторону. За это время я вложил в свой смягчённый взгляд немного лукавства. Но она не заметила этого. После пересечения она выразила презрение, и её глаза стали холод-но-злыми. Я же постепенно преобразовал лукавство в усмешку. И тут по бескрайности окружения прошёлся ропот, ко-торый возвестил мою победу. Ну конечно, своевременная усмешка котируется намного выше презрения. Девушку по-местили в облако и унесли для нанесения соответствующих татуировок. И мне было её не жаль. Она сама захотела иг-рать. Ведь отказ ненаказуем и не несёт никакого позора. Зато мой нарукавный туман засиял и заискрился просто ослепи-тельно. И теперь уже мало кто из окружающих осмеливался смотреть мне в глаза больше секунды. А я всё шёл, всё скользил между женщин с перьями на головах, и мужчин с туманом на руках. Я искал. Между красных, зелёных, чёрных и фиолетовых лиц я искал белое. Я знал. Что на этом балу оно одно. И несомненно. Что голубые глаза, принадлежащие этому лицу, являются глазами королевы бала. Она была во истину королевой. Белое лицо. Белое платье. Белые перья на голове. И безбрежные голубые глаза. Я увидел её издалека. На её белых щеках были только две красные точки. Да, она проиграла только один раз. Проиграла Смотрящему В Банке. Тот бой знают все, ибо был он самый великий за историю бала. Да и сам Смотрящий В Банке является легендой. Он не проиграл ещё ни разу. И теперь носить две красных точки является даже почётным, но не для Белой Леди. И каждый мужчина на балу готов отомстить Смотрящему В Банке, но закон не разрешает играть лицам одного пола.
И так, я увидел её, и понял, что она готова играть. Я стал настраиваться, и погрузившись в эту операцию чуть было не столкнулся с фиолетовой девушкой. Я взглянул на неё. И чуть было не разорвал её своим взглядом. И продолжая движе-ние заметил, как её уносит белое облако, а судьи в это время объявили результат, и мне стало искренне жаль почти не-тронутые щёчки неопытной девчонки. Этот случай отвлёк меня от процесса приготовления, и когда я вплотную встре-тился взглядом с Белой Леди у меня в глазах была лишь жалость. И это очень удивило её, ведь жалость считается самым слабым фактором. И на мгновение в её глазах промелькнуло удивление, что и спасло меня от поражения. И мне хватило этого мгновения, чтобы включить защиту туманного взгляда. И тут я близко увидел её глаза...
Голубые и бескрайние, как небо. Прозрачные и прочные, как алмаз. Спокойные, как мысли вечности. Они смотрели на меня так просто, но в то же время невообразимо сильно. Мне захотелось зажмуриться, но я не смог оторвать от них взгляд. Я выразил восхищение, но они остались беспристрастны. Я подарил им восторг, но взгляд не изменился. Я еле заметно прищурился, чтобы придать взгляду немного хитрости и вселить настороженность в голубые глаза Белой Леди. Но открытость и простота её глаз казалось только усилилась. Тогда я перешёл на второй уровень и стал посылать ком-бинации различных взглядов, запутанных по содержанию, но понятных по смыслу. Она принимала их, но ответа не бы-ло. Я пытался заинтересовать и увлечь её внимание немыслимыми рассказами своих глаз. Она слушала рассказы, но бы-ла безучастна. И тогда я применил высшее на что был способен. Я ворвался бешенным взглядом в безбрежность её го-лубых глаз и стал считывать строки её тайн, её переживаний. И стал наслаждаться властью этих познаний. Её глаза чуть расширились, она испугалась. А я стал усиливать этот страх.
И мы всё кружили в танце глаз, всё двигались замысловатым узором, и неуклонно приближались к краю мира. И вот остаются последние шаги. Я вижу страх в её глазах. Она не видит края. Она во власти страха. Ещё шаг, другой... Я мяг-ко, по кошачьи, закрываю глаза, что означает прекращение боя. Я не хочу её поражения.
Быть может только единицы поняли, что произошло, но они будут молчать, ведь каждому из них я заглянул в глаза. Для остальных это ничья. Это значит, что Белая Леди остаётся королевой бала, а я буду её почётным гостем. Я подхожу к ней, принимая благодарственный взгляд, беру её за руку, и отвожу от края мира. Но глазами я ищу фиолетовую, ведь мне надо извиниться перед ней...