Аннотация: К Дню славянской письменности и культуры
Екатерина Александрова
За веру
А руку она подняла так непонятно, ладонью вперед. Жестом вроде понятным "стоп". Да не голосуют так на улице. На старинных иконах жест такой есть -- благословение.
Стояла она на перекрестке дороги, проложенной от церкви в селе в полусотне километров от города. С сумками двумя перевязанными дермантиновыми, да с облезлым черным костылем подмышкой. В чёрном стояла, как монахиня... До райцентра подвезти...
А оттуда, куда?
Куда? В город.
Мне и ладно, по пути.
На бугровское ей в городе надо. Кладбище это и храм там старообрядческий. Говорок тихий.
Вера та самая правильная, да стойкая. Нынче вот как служат? Полтора часа и все. Разве ж это служба? А поют как? Благолепия нету...
Вот и ездит она по разным церквам, странница, где "правильную" службу ведут. Восемьдесят семь -- надо о душе думать.
Благословясь, крест на себя -- и педаль в пол. Встреча выпускников у нас нынче. Ко времени собираемся. А на бугровское -- крюк мне в сорок минут, а то и в пятьдесят. Молчит странница. Летит машина по шоссе. Сторожусь все равно -- помню про "две беды в России".
Ночевать она будет, в храме-то. Кровати там внизу ставят железные. А люди на службу приходят, как по старому принято. Мужчины-то в кафтанах, женщины в платьях длинных. Деньги всё мне пытается отдать. На что мне деньги её? А она говорит, что и ей не надобны, а за такси она платит -- по святым местам ездить. Эх, матушка, все не измерить деньгами-то.
Быстро доехали с Божьей помощью. Куда без Бога-то? А что и не доехать быстро, да без проблем -- с тэ-о только машинка, потому как на Бога-то надейся, да и сам не плошай.
Вновь странница руку поднимает. То ли прощанье, то ли благословенье. Спешу обратно. Все бегом, все время свое минутами меряю.
Странно так, вот живем мы в мире своем суетливом. А попадаются на пути нам странники такие, да странницы на пыльных перекрестках. Котомками наперевес, на костылях. Негромкие люди, нешумные. Тихие. Голос тихий.
-- А вера у тех людей самая правильная. И верой они своей сильны. Такая она вера -- крепкая, что, ежели нужно, и на смерть они за неё пойдут. За веру.
