Дул западный ветер. Он врывался в квартиру, направляясь прямиком в ванную комнату, где была установлена вытяжка, которая располагалась под потолком, прмо на центральном стояке. Когда ванну закрывали, поток воздуха устремлялся в щель под дверью, завывая, как раненный зверь.Это ещё было терпимо: в конце концов дверь можно было открыть, и вой прекращался. В ливенруме находиться было совсем невовозможно: за стенкой недавно поселилась новая соседка. Она начала с ремонта: целые дни был стук и грохот. В квартире меняли всё: полы, двери, штукатурили стены, и вся грязь была у порога. Потом завезли кухню с мраморными каунтерами. Когда ремонт закончили, можно было ожидать, что вот-вот появится новая мебель. К удивлению Юджина продолжения не последовало: в двухспальную квартиру привезли несколько старых коробов, ящиков и навесных полок. Кровать, правда, была широченная, но местами прилично обдряпанная.
Соседку звали Степанида. Она и раньше жила в этом же хаузинге, но в однобедрумной. С ней числился взрослый сын, который сам имел семью и жил в другом штате. Каким образом она, фактически будучи сама, выхватила двухбедрумную, было непонятно.
" Разнополым положены отдельные спальни", - оправдывалась она поначалу, когда с ней ещё не перестали здороваться. Ей было где-то слегка за шестьдесят: полная, но не лишённая форм, с мощным бюстом и ещё более мощной задницей - претендовала на неувядающую молодость. Всё бы было терпимо, но она играла и пела: в совершенно пустой квартире, с акустикой, как в театре, поставила электронное пиано впритык к смежной с их гостинной стенке. Начиная с шести-семи вечера, безбожно фальшивя, исполняла родные советские песни, что-то вроде "пешеходов и лужи". Часто к ней приходили гости, тогда пели хором. Сначала, сцепив зубы, терпели, но она не угомонилась - приобрела усилитель и подключила к системе. Теперь собственная квартира превратилась в музыкальную шкатулку. Когда наступал вечер, Юджин, вопреки здравому смыслу, с нетерпением и страхом ожидал начало концерта.. И если, по воле случая, он отменялся, чего-то явно не хватало. Теперь она опять что-то пиликала, слегка заглушая телевизионную передачу. Жена нервничала, она ушла в дальнюю спальню, закрыла дверь и накрылась подушкой. Юджин спустился вниз в предбанник, где располагался пульт с кнопками вызова жильцов и позвонил к соседке. Это был отработанный приём: музыкант, которому прервали игру, больше ни под каким соусом не сядет за инструмент.
- Who is it?- спросила, сбитая с масти леди, и открыла замок: послышалось сопровождающее жужжание системы. Юджин перестал прессовать кнопку. Через некоторое время повторил несколько раз. Сразу подыматься к себе было неосмотрительно: она могла увидеть его, выглядывая из-за двери гостей. Надо было потянуть минут пять, и Юджин решил посмотреть машину. Парковки у них пока не было, и кар стоял на улице у бордюра. Ещё издали Юджину что-то не понравилось: машина стояла с наклоном, как-будто спустила шина. В груди что-то ёкнуло, он подошёл ближе: колёс не было. Совершенно! Посредине , каждой стороны, был подложен большой шлакоблочный кирпич. Юджин онемел, он хватал ртом воздух, как рыба вытащенная из воды: "Этого не может быть!"- сказал он себе и потрогал руками голые тормозные диски. Машина была почти новая: всего десять тысяч на одометре. Её недавно купили: на заднем стекле висел ещё временный номер. Юджин стоял и не знал, что делать.
"Если не знаешь, что делать - не делай ничего",- пронеслось в голове. Но это был явно не тот случай.
Когда вечером парковались, Кристине что-то не понравилось - рядом был глухой деревянный забор.
"Не ставь сюда", - сказала жена.
"Ты так говоришь, вроде есть что-то другое",- и он припарковал машину.
Сейчас ещё больше стал нервничать, его бил озноб. Надо было звонить в полицию, но с собой не было мобильника.
Он поднялся наверх и сходу "обрадовал" жену - не мог держать в себе лишнюю минуту. Та зарыдала: - Что я тебе говорила! Ты никогда не слушаешь. Упрямый, как осёл, - oна бросилась на кровать и уткнулась в подушку. Рыдания повторились с новой силой.
И тут его осенило: он чем-то прогневал Всевышнего. Конечно, двадцать лет не был на могиле предков. "Точно, - решил Юджин,- надо срочно ехать".
Несколько дней провозились с машиной: вызывали полицию, связывались со страховкой, организовывали транспортировку неподъёмного кара на дилершип.
Через два дня, выбросив на ветер две тысячи баксов, Юджин заказал билет и вылетел рейсовым в Москву. На Курском сел на поезд до Харькова: ехать надо было всю ночь.Он вспомнил, как в 2004 покидал "родину". Ещё была жива тёща, ей было за восемьдесят, и она еле передвигала ноги. Из дому приехали на Курский. С собой тащили кучу чемоданов и баулов со старыми ттряпками, которые в Америке сразу выбросили в гардбидж.
С Курского надо было добираться в аэропорт Шереметьево. Мафия их моментально вычислила: главным был еврей по кличке Бухгалтер. Пользуясь мобильниками, им перекрыли все пути отступления - ни одно такси на привокзальной площади не желало их подбирать. Пришлось идти к Бухгалтеру.На специальном автобусе, куда запхнули кучу таких же евреев, они достигли аэропорта. Заплатили триста баксов, и ещё пришлось торговаться. Главным доводом мафии был постулат: "Вы едете в Америку". Можно было подумать, что ехать в Америку - равнозначно, что иметь деньги. А их было всего ничего, на таможенном досмотре уже американцы раздели их на сотню баксов из-за того, что один баул на два сантиметра не укладывался в норму. В нём было старое одеяло, которое по приезде выкинули первым.
"Да, - зевнул Юджин,- двадцать лет, как один день. На дворе 24 й год третьего тысячелетия. Кто бы мог подумать".
Он осмотрелся: кроме него в купе было ещё трое - все мужики. Один уже в годах, занимал нижнюю полку напротив. Двое других: молодые, крепкие парни, скорей всего, студенты. Было около одиннадцати, ребята пошли курить, а сосед напротив быстренько взял постель и завалился набоковую. Спать не хотелось: за океаном ещё был день. Юджин раскрыл notebook и поставил на столик у окна: можно было посмотреть какой-нибудь фильм - у него с собой имелось несколько свежих DVD дисков. Задумавшись, он долго смотрел на картинку десктопа с бликами солнца, бегущими по океанской воде. В конце концов решил выйти в интернет. Мельком пробежал новости, состоящие в основном из отчётов о террористических актах. Что-то вещалось о прорыве в области лечении СПИДа и о создании вакцины от волчьего гриппа. В спортивных новостях сообщалось о дисквалификации чемпиона мира по боксу, из-за того, что он оказался роботом. Юджин хотел было выйти из интернета , когда его взгляд зацепился за интересное сообщение: " В воскресенье, 21 апреля сего года ожидается перигелий кометы 12P/Pons - Brooks. Земля пройдёт сквозь хвост небесного тела, простирающийся на многие миллионы километров. Предыдущий перигелий наблюдался 22 мая 1954 года. Возможны непредсказуемые катаклизмы".
"Високосный год Осталось двое суток,- Юджин захлопнул notebook и пошёл за постелью,- и день ангела Ильича не за горами".
Глава 02
Утром прибыли в Харьков. Южный вокзал почти совсем не изменился: в кассах стояли длинные очереди, в зале напротив них, на полу, покатом, распологались цыгане.
Юджин с одним дипломатом вышел на привокзальную площадь к стоянкам такси. Здесь тоже была очередь. Минут через десять он снял авто до Пушкинской. Двадцать лет назад там жила однокурсница Марина Звонарёва. Жила с родителями в пятикомнатной квартире, выкупленной у коммунальных соседей.
"Такие квартиры не бросают",- решил Юджин, направляясь к Марине. Она была не просто сокурсница: после окончания физмата они долгое время сотрудничали в одном из отделов института "Низких Температур".Потом он слинял в Штаты и их совместное творчество закончилось. С тех пор они не имели никаких сведений друг о друге. Не заметил, как приехали. Юджин расплатился с таксистом и поднялся лифтом на четвёртый этаж. На оббитой кожей двери висела табличка:
"Профессор
Марина Михайловна Звонарёва".
"Значит на месте",- с облегчением вздохнул гость и нажал кнопку звонка.
Время шло - но никакой реакции: Юджин было поднял руку для следующего раза, но послышались шаги и дверь приоткрылась. Это была она. Двадцать лет мало что изменили: те же огненно-рыжие волосы, те же голубые глаза под накрашенными чёрными бровями, тот же небольшой, слегка курносый нос, алые припухшие губы. Разьве что, добавилось несколько мелких морщинок под глазами и на лбу.
- Вам кого?- спросила женщина.
- Маша! Ты меня не узнала?- он схватил её обеими руками. Тело её тоже не изменилось - горячее и упругое.
- Женя! Господи! Пусти! Что же мы на проходе?
Вобнимку, они переместились в квартиру. Она отодвинула его от себя: - Дай-ка я на тебя посмотрю. Ты тоже мало изменился, седой вот только и лысый... местами,- она рассмеялась.
- Ты замужем?- спросил гость, когда улеглись первые страсти.
- Была. Потом разошлась, лет десять, наверно.
- Что предки?
- Там, где и твои.
- А дети?
Марина образно развела руками: - Не пришлось как-то. Ну а ты?
- Кристину ты знаешь, детей двое. Большие, учатся в каледже в Пенсильвании.
Так что, мы тоже сами, - он притянул женщину к себе - Не забыла?
- Ты всегда хотел иметь двух женщин,- она слегка отстранилась,- одну про запас.
- Запас в ... Хотя здесь неуместно. Прости... Как наша разработка?- перепрыгнул Юджин. xer
- Ты же дезертировал, бросил меня одну. Они только и ждали. Тему сразу закрыли,- она беззвучно выругалась.- Ты по какому поводу? Не из-за меня же?
- Двадцать лет не был на могиле родителей. Вот. Кто знает, сколько осталось....И из-за тебя тоже.
- Это ты сейчас придумал? Надолго?
- Дня на три.
- Живи у меня - места хоть ж..... Хотя, это тоже неуместно. Сейчас что-нибудь сотворю, ты же голодный с дороги, - она пошла на кухню.- Включи телевизор, не скучай. Я быстро.
По телевизору показывали доисторический черно-белый фильм "Семнадцать мгновений весны". Вернулась Марина с подносом всевозможной снеди.
- Есть цветной вариант, - кивнула в сторону телевизора. - Пить будем?
- Евстевственно!- рассмеялся гость, коверкая слово.- По такому случаю грех не выпить. Документацию сохранила?
- Всё, как в пробирной палате - документация и образцы,- хозяйка указала в сторону соседней комнаты,- хочешь взглянуть?
- Нет, не сейчас,- гость разлил вино по бокалам. - За тебя. Удачи!
Выпили и приступили к еде. Юджин был голоден. Выпили ещё. Гость насытился, вино приятно будоражило кровь.Хотелось спать. Он погладил её по коленке. Она опять отстранилась: - Не надо, Женя.
- Говоришь не надо, а что думаепь?
- Думаю то же. Я постелю, у тебя же веки смыкаются.
- Разница во времени. В поезде глаз не закрыл.
Проснулся - было темно. Он встал в поисках выключателя. Заскочил в туалет.
Марины нигде не было. На столе лежала записка: "Обед в холодильнике. Буду поздно". Рядом с запиской лежали ключи, по всей видимости от квартиры. Юджин не стал есть. Он оделся и вышел из дому.
На Пушкинской снял такси до стадиона "Металлист" на Плехановской. Один блок до родительского билдинга прошёл пешком, восстанавливая в памяти картины туманной юности. Дом давно не был родительским. Лет с тридцать их тела обитали совсем в другом месте. Где обитали их души знал один Господь Бог. Билдинг стоял на месте. Он не выступал фасадом на самую улицу, а был утоплен вглубь метров на пятьдесят, что-то вроде предбанника. Сзади дома располагался двор с гаражами.
Юджин зашёл за дом и подошёл к одному из них. Это был его гараж, так же, как и трёхкомнатная квартира на четвёртом этаже. Замок заржавел - пришлось несколько минут повозиться. Внутри стоял "Форд Пять Сотен" 2002 года. Слой пыли толщиной в палец покрывал его поверхность, так что цвета при свете фонаря различить было нельзя. Но Юджин хорошо помнил, что он был цвета спелой вишни. "Форд" прислал с Америки шурин в третьем году третьего тысячелетия. Юджин тогда и в мыслях не имел рвать когти из незалежной. Всё случилось спонтанно. Он не стал продавать ни машину, ни квартиру, оставив последнюю под присмотром сестры. Потом уже здесь поселилась племянница, на которую дядя выслал доверенность из Америки. Жизнь у ней как-то не сложилась - не было ни семьи, ни детей. Доходили слухи, что она баловалась алкоголем и наркотиками. Как-то она гостила у них в Штатах, но тогда ничего подобного не заметили.
"Смотри, чтобы квартиру не забрали,- предупреждала жена.- Будешь там, продай вместе с машиной.. С поганой овцы, хоть шерсти клок".
Кристина всегда была очень пристрастной, особенно, к тем, кто не очень ей симпатизировал. Но в здравом уме ей нельзя было отказать.
Закрыв гараж, Юджин зашёл в подъезд и поднялся на четвёртый этаж. Лифта в доме не было.
"Замки вроде не меняли",- решил внимательно присмотревшись. Он достал ключи и открыл двери. Внутри гремело.. Играла музыка в нескольких местах сразу, слышались тосты, пьяные выкрики, смех и женское визжанье. Дым стоял коромыслом. Юджин закашлялся, он давно бросил курить и не мог переносить сигаретного чада. "Интересно,- подумал он,- раньше курил и ничего".
В гостинной работал телевизор: с DVD диска крутилась какая-то порнуха. Он присмотрелся - это была первая серия "Школьницы". Двое великовозрастных учеников трахали учительноцу музыки. Она для виду поупиралась, но потом вошла во вкус, варьируя позами и ритмом. Это было ещё его DVD. Он бросил дома с трудом собранную коллекцию из тридцати порнодисков: не стал тащить через границу. Потом слышал краем уха, что в самостийной, под страхом уголовной ответственности, запретили хранение и распространение порнухи. С распространением ещё можно было понять, но за хранение.... это было дико. Сидящие за столом лакали алкоголь, одновременно тиская баб, в унисон с событиями на экране. Один изловчился посадить девку на колени, вибрируя вместе с ней, и не отрываясь от телевизора. Трахал он её или нет, было непонятно - скорее имитировал, но полную гарантию дать было нельзя. На хозяина совершенно никто не обратил внимания. Племянницы в комнате не было. Вышел в другую. Там трахалась пара по всем правилам искуства. Дива непрерывно стонала. Зашёл в следующую. Ирина сидела в глубоком кожаном кресле, слушая негромкую музыку. В комнате больше никого не было.
Глава 03
- Ну, здраствуй, дороогая!- приветствовал её дядя.
Она сразу не врубилась. Схватила свой тапок и запустила в его сторону. Юджин едва успел уклониться: - Хорошо же меня встречают в собственном доме!
Ирина подняла глаза: - Женя! Откуда?- Она вскочила и кинулась к нему на шею.
Такого порыва он не ожидал.Прижалась к нему, забыв о родстве.
- Расслабься,- успокоил её Юджин, гладя по каштановым волосам,- я ведь тоже не железный.
- Я сейчас,- Ирина выскользнула за двери. Юджин присел в её кресло и задумался. Вскоре она вернулась:- Я всех выпроводила. Мы одни.
Юджин встал, чтобы пооткрывать окна. В квартире сразу посвежело.
- Кофе будешь?
- Да. С удовольствием. На кладбище бываешь?
- Давно не была,- съёжилась племянница.
- Попьём кофе и поедем.
- Ночью? Там закрыто.
- Со стороны братских могил нет забора.
- Я боюсь,- она села к нему на колени.
- Не дури,- Юджин столкнул её, слегка стукнув по заднице.- Всё, идём. Возьми щётку.
В гараже он зажёг фары, кое-как смёл с машины многолетнюю пыль и выкатил из ворот. Сначала поехали на мойку. Форд засверкал, как новый. Юджин дал ребятам на чай и взял курс на Салтовское шоссе. Возле кладбища припарковался.
- Пойдём.
- Мне страшно,- она прижалась к его руке. Вышли на главную дорожку. Было темно, хоть глаз выколи. Фонарик двумя десятками диодов освещал путь.
Юджин всматривался в витиеватые надписи на памятниках, боясь пропустить ориентир. Он хорошо помнил, что надо дойти до памятника с фамилией "Резник" - от него поворот направо вглубь рядов. Наконец, спотыкаясь и цепляясь за кусты и деревья, дошли до места. Могила слегка просела, из-за чего памятник отца несколько покосился. Внутри разрослись какие-то кусты, заполнив свободное пространство. Да и сама ограда поржавела и скособочилась.
- Когда последний раз была?
Ирина стояла потупившись, она вся дрожала.
- Ладно, помолчим,- более себе, чем ей, прошептал Юджин.
- Жаль, мы без цветов, я как-то не подумал. Всё надо привести в божеский вид, тогда и положим.
- Дед, бабуля!- простонала Ирина и заголосила навзрыд.
Юджин скрепел зубами, пытаясь унять слёзы, но не выдержал, всхлипнул и зашморгал носом. Ирина опять прижалась, обхватив дядю за шею.
Он отвёз племянницу домой, но ночевать не остался, а поехал к Марине.
Припарковал машину во дворе возле мусорки и поднялся наверх.
- Ты где пропадал,- первым делом спросила хозяйка,- ни записки, ни звонка, а я нервничай! Ладно, поешь потом расскажешь.
- Чего рассказывать. Был на кладбище, только оттуда. Там всё травой поросло. Надо найти людей и привести к нормальному виду.
- У меня есть человек,- накрывая на стол сказала Марина,- я дам телефон.Он крутится на кладбище.
- Замечательно, чтобы я без тебя делал. Садись тоже,- он подвинул ей стул.
Насытившись и запив лёгким вином, опять положил руку на коленку. Она опять отстранилась: - Сюда ведь не для этого приехал. Дыши глубже, ты взволнован. И потом.... я не в форме, извини.
Пришлось идти спать - самому. Он заснул не успев прикоснуться к подушке. Утром поехал на кладбище, нашёл Валерия, так звали хэндимэна, и обо всём договорился. К вечеру могила была в полном порядке. Юджин положил цветы между памятниками, погрустил минут с десять и отбыл к Марине:"Да простит меня Господь за субботний визит".
На дворе стемнело.
"Завтра надо будет озаботиться об обратных билетах", - решил он, паркуя автомобиль на старом месте возле мусорки. По нынешним временам машина выглядела необычно, хотя была совершенно новой, как танк после консервации. Кругом господствовали электромобили. Вообще, большие машины, вроде его Форда, постепенно вымирали.
Его встретила хозяйка. На ней было тёмно-синее вечернее платье, туфли на шпильках под цвет и куча драгоценностей. Её рыжие локоны представляли собой какую-то витиеватую башню, грозящую рассыпаться от неосторожного поворота головы. Не дав даже притронуться, она безапеляционно заявила: - Мы идём в ресторан.
- Одни? По какому случаю?
- Будет несколько пар. Мой день рождения. На выходной в этом году попал, завтра не надо на службу топать.
- Господи! Ну конечно. Ты всегда была рядом с Владимиром Ильичём. Кстати, за него я вспоминал. Ну да! В поезде, не помню по какому случаю. Я сейчас,- Юджин открыл дипломат и извлёк коробку с серёжками. Подарок заготовил ещё в Штатах. - Это тебе. Как раз на раз!
Марина была сражена. Это были раритетные серьги с камнями в несколько карат. Быстро она сняла свои, заменив их дарёными. Юджин подставил губы: - Надеюсь я заслужил?
Марина приникла, позабыв условности, башня её слегка пошатнулась. Несколько минут он не выпускал женщину из объятий, упиваясь таким знакомым ароматом губ.
"Жаль, что нельзя перейти в другую плоскость,- попытался скользнуть рукой вниз, но потерпел фиаско.- Ещё не вечер".
Вернулись полупьяные и довольные. Был уже далеко не вечер. Он опять притянул к себе женщину, на этот раз с более серъёзными намерениями. Она опять уклонилась, не понятно чего: - Дай переодеться и потом, я же тебе сказала...
- Тогда я пойду спать. Спокойной ночи, дорогая,- Юджин повернулся и двинул в
"свою" спальню. Закрыл глаза, представляя Марину совершенно голой. Её койка стояла почти рядом, только за стенкой. Заснул, как мальчик, в мечтах о прелестях хозяйки. Ночью проснулся, сбегал в туалет и вернулся назад. Глаза закрылись сами и Юджин повернулся набок. Отрывки, то ли мыслей, то ли разговора мешали заснуть.
- Дурак! Какой же дурак,- послышалось из-за стенки.- Я тоже хороша, всё время отталкиваю. Придумала, что не в форме. Приди же, наконец!
"Странно, похоже не на речь, а на обрывки мыслей",- он поднялся с кровати. Сон отлетел в сторону.
- Самой к нему пойти? Нет, не хорошо,- он чётко слышал без звука.
Пошёл к ней. Нырнул под одеяло. Она совсем сошла с ума, целовала где можно и где нельзя. Потом они слились воедино, и не один раз.
- Послушай,- сказал Юджин, когда силы совсем иссякли,- творится что-то непостижимое - я читаю твои мысли.
- Я тоже!- мысленно ответила Ирина.
- Давай отойдём друг от друга,- предложил он вслух.
Они вышли в гостинную и разошлись в разные стороны. Между ними было не более трёх метров.
- Ты хочешь определить максимальную дистанцию?- без слов спросила Марина.
- Да. Давай отойдём ещё.
Наконец они выяснили: мысли передавались не более, чем на шесть метров.
- Надо опробовать других,- заявил Юджин, заодно посмотрю машину.
На лестничной клетке встретился с соседкой.
- Новый хахаль,- отметтила та про себя.- Постой, постой! Это же Женя, намылился лет двадцать назад. Ну конечно!
- Это точно! - подтвердил Женя и похлопал её по плечу.- Похоже на тотальное явление,- закончил уже мысленно.
Машина была в порядке. Не в пример Америке, даже колёса были на месте.
Прошёл жилец с мусорным ведром: - Ходят тут всякие с еврейскими мордами, загородили машинами, пройти негде.
- Сам ты - говно!- бросил ему Женя тем же макаром и двинулся назад.
- Ну что?- спросила подруга в голос.
- Узнал, что еврейская морда,- расхохотался Юджин.- Это всё штучки кометы!
- Какой кометы?
- Эх ты, профессор! Кометы Понкс-Брукс! Мы прошли через её шлейф.У нас теперь есть шестое чуство, но не юмора, хотя и юмор в этом немалый.
Глава 04
- Надо срочно искать защиту, цивилизация в опасности! - Марина держалась подальше от гостя.
- Плевать! Рухнуть, она не рухнет, но может сильно изменить форму существования. Послушай! Тащи сюда наши образцы.
- Ты думаешь ... Конечно! Мы же почти этим и занимались. Ты гений!
Она принесла несколько папок документации и образцы. Их было целых четыре штуки. Это были гибкие, упругие пластинки из доселе невиданного сплава, над которым они трудились не один год. Материал обладал специфическими свойствами, которые были подробно описаны в документации.
Юджин приложил пластинку к голове, деформировав по форме лба. Марина хотела повторить его движение, но Женя упредил. Поток его мыслей в пространство мгновенно прервался. Она подтвердила.
- Ну, слава Богу!- тащи какой - нибудь бинт или ленту.
Юджин примотал пластинку бинтом: - С тобой всё в порядке. Ну и мысли же у тебя! Они стали похожими на двух заговорщиков - он, как подстреленный, с перевязанной головой.
- Включи телевизор,- Юджин привлёк пассию и поцеловал в шею.- Что-то ещё будет!
По телевизору вовсю обсуждали возникшую проблему. Мнения диаметрально разделились. Спорящие несли чушь, но каждый свою.
Женя размотал бинт и снял пластину: - Ну, что сейчас?
- Глухо, как в танке, странно.
- А твои, путанные, слышу. Давай подведём черту. Пластина предотвращает доступ к собственным мыслям, на на приём не влияет. Эффект остаётся в силе, даже после, уже без материала. Это замечательно. Возьми теперь ты.
Марина в точности повторила все его действия с тем же результатом.
- Слава Богу! Теперь наши мысли на замке. Такая чушь иногда лезет в голову,- она снова приникла к Юджину.- Замечательно! Теперь ты не знаешь о чём я думаю.
- Сама скажешь, недолго,- он опять потащил женщину в спальню. На этот раз Марина не отпиралась.
Мир менялся на глазах. Первыми пострадали террористы - все их далеко идущие планы стали известны законопослушным представителям мирового сообщества. Телефоны спецведомств США, России, Европы и Израиля не умолкали ни на минуту. Было решено переключить их на один глобальный компьютер-сёрвер, который анализировал и сортировал полученную информацию. К глобальному сёрверу были подключены сёрверы ведущих мировых держав, сбрасывающие информацию на нижние уровни, вплоть до районных. Годами создаваемые террористические сети рушились на глазах. В Израиле было обнаружено несколько многокилометровых тоннелей, проходящих под защитной стеной. По этим тоннелям перебрасывались смертники-самоубийцы, наводившие ужас на мирных жителей крупных городов. В Америке раскрыли заговор с целью взрыва небоскрёбов, построенных на месте разрушенного торгового центра. Террористам и так жилось нелегко - в тринадцатом году законодательства многих стран объявили террористов и терроризм вне закона. На них перестали распространяться юриспруденции государств, членов ООН. Задержанный, подозреваемый в терроризме, направлялся в трибунал из трёх судей, которые должны были вынести вердикт - террорист он или нет. Если нет - его отпускали, в противном случае его судил трибунал из пострадавших от терроризма, либо родственников погибших. Наказание не оговаривалось кодексом законов, а целиком зависело от воспалённой фантазии судей. Приговор исполнялся бригадой, набранной по тому же принципу. Но не всё было так гладко. Появилось понятие - права террористов. Кагорта правозащитников раскололась на два лагеря: защитников прав человека и защитников прав террористов. Последние повсеместно устраивали митинги и демонстрации протеста, особенно в дни исполнения приговоров. Они били ветрины, переворачивали и поджигали автомобили, ставили палаточные лагеря на перекрёстках оживлённых магистралей.
Теперь всё кардинально менялось. За террористами загремели их высокопоставленные спонсоры. Многие занимали крупные посты в мэриях городов и в департаментах государств. Некоторые были солидными бизнесменами с многими миллионами на счету. Их адвокаты били себя в грудь и кричали, что подслушанные мысли не являются аргументом для их задержания и не могут считаться обоснованными уликами. Но их никто не хотел слушать: попался - плати! От спонсоров ниточка потянулось дальше - оказалось, что ими финансировались защитники прав террористов. Многие из защитников были арестованы..
Покончив с террором, перешли к наркобизнесу. Все хитроумные планы, некогда покрытые мраком, оказались, как голая женщина на центральной площади города.
Похватали всех, начиная от наркобаронов до простых распространителей зелья. Крестьяне, выращивающие мак, повсеместно остались без работы и средств существования.
Уголовники всех мастей тоже терпели фиаско за фиаско. Планы по ограблению ими магазинов, банков и т.д. и т.п., мгновенно становились достоянием общественности, со всеми вытекаюьини последствиями. Тюрьмы были переполнены. Парламенты многих стран срочно рассматривали законопроекты по выделению средств на их дополнительное строительство. Но это было только началом. Оказалось, что многие работники правоохранительных органов были напрямую связаны с наркобизнесом, уголовным миром и даже с теми же террористами. В правовой сфере назревал цувцванг.
Ещё хуже было в области разведки и шпионажа. Во всех государствах началась охота на ведьм, то бишь на шпионов. Их вылавливали пачками и сходу меняли на своих, пойманных за границей. После этого, и те, и другие оставались совершенно без дела. Дослужившиеся до пенсии уходили в отставку, остальные переквалифицировывались в домоуправы.
Не лучше была доля всевозможных экстрасенсов и прочих магов и гадалок. Они безвозвратно теряли клиентов и были выставлены на посмешище. Многие подавали на них иски, требуя возмещения за моральные и материальные потери.
Религия была на грани краха. Мысли священнослужителей совершенно не соответствовали их проповедям на богослужении. Их корысть, прелюбодеяния и зависть вышестоящим - всё лезло наружу, как грязная пена.
Не в лучшем положении оказался игорный бизнес. Шахматы стали бессмысленной игрой. Под угрозой срыва были крупные турниры и чемпионат мира. Но здесь быстро нашли выход - шахматистов сажали в две отдельные комнаты, установив между ними тлевизионную связь. Это сильно смахивало на переговоры в тюрьме через стёкла по телефону. Карточные игры потеряли всякий смысл. Шулеры лишились куска хлеба, будучи перед сим крепко битыми. Дошло до того, что промышленность перестала выпускать карты. Многие были не у дел. .
Мужики, сбрасывающие энергию игрой в домино, тоже остались на бобах. Оставалось одно - пить. Алкоголизм набирал силу. Но это были цветочки.
Оказалось, что школьники, вместо накопления знаний, только и думают, как бы трахнуться с учителями. Парадоксально было другое - учителя им ни в чём им не уступали. Учебный процесс топтался на месте. Многие родители перестали пускать детей в школу: чему там могут научить?
Количество вступающих в брак катастрофически снизилось, а разводящихся, в той же степени, увеличилось. Вылезли наружу все внебрачные связи, а у кого их не было - все внебрачные помыслы. Более того: дети косо смотрели на родителей, а родители - на детей. Сексуальные мысли туманили их головы.
Производственные и служебные отношения зашли в тупик. Оказывается, подчинённые всех уровней не терпели друг друга и начальство, а начальство не терпело всех остальных. Кроме того, каждый смотрел на другого, как на объект секса. Работать в такой обстановке становилось невозможно и совершенно бессмысленно.
Хуже всего было судьям, прокурорам и адвокатам. Судебный процесс превратился в фарс, что-то наподобие суда над Ходорковским в далёком 2009 году.
Судьи смотрели на подсудимых, мысленно оценивая их сексуальные способности.
Прокуроры не отставали. Приговоры, вынесенные вслух, совершенно не совпадали с мысленными.
Выборные компании всех уровней натыкались на непреодолимые препятствия.
Мысли избранников народа мгновенно размножались средствами массовой информации, становясь достоянием общественности. Кандидатур на высшие государственные посты становилось всё меньше и меньше. Парламентам стран грозил настоящий коллапс. Члены одной и той же партии отказывались поддерживать законодательную инициативу остальных, из-за их личного отношения к себе.
Президенты и те прятались от подчинённых, прекрасно зная их мнение, и не желая разгляшать своё.
Приближался конец света, о котором так долго говорили...
Лидеры стран всеми путями избегали личных встреч. Все переговоры велись только по телефону и другим средствам связи. Различные мировые форумы, типа большой тридцатки, асамблеи ООН и прочие - приказали долго жить.
В этих условиях был только один выход - найти защиту. В каждой стране разработки велись в строжайшем секрете. Обладать защитой - больше чем обладать ядерным оружием. Потом можно диктовать остальным свою волю, зная их помыслы и скрывая свои. Это понимали без исключения все, делая хорошую мину при плохой игре.
Глава 05
Весь день они провалялись в постели, не заметив наступления вечера. Страшно хотелось есть. Голод заставил подняться, одеться и двинуться на кухню. Было темно - пришлось включить свет. Юджин пошёл в ванную и подставил голову под холодную струю. Когда он вернулся, стол был сервирован.
- Теперь я пойду,- сказала Марина и исчезла из поля зрения. Пришла свежая и слегка подкрашенная. Сходу набросились на еду. Ели совершенно молча, как-будто не было чего сказать друг другу. Первым нарушил тишину Юджин: - Копии документации остались?
- Ты имеешь ввиду в институте? Остались, хранятся в архиве.
- Их надо немедленно уничтожить. Во что бы то ни стало!
- Думаешь начнётся охота?- хозйяка разлила кофе по чашкам.- Тебе чёрный или с молоком?
- Лучше со сливками,- пробурчал гость.
- Со сливками, так со сливками,- Марина полезла в холодильник,- но они холодные. Нагреть?
- Не надо, у нас мало времени,- Юджин на ходу проглотил кофе,- неси бумаги.
Он открыл дипломат и вытащил миниатюрную цифровую камеру.
- Сорок два мегапикселя и с видоискателем,- между делом похвастался перед хозяйкой.- Раскладывай на полу.
Через десять минут всё было готово. Юджин сбросил картинки в свой notebook, сделал раровский архив из одного файла с пасвордом и удалил всё остальное.
- Ты запомнила пароль?
- Вестимо.
Юджин не сомневался - не один год проработали вместе. Он переименовал расширение файла и подключил камеру к лаптапу. После ряда манипуляций сбросил файл на внутреннюю память цифровика, которой обычно никто не пользовался.
- У тебя есть фотоаппарат? Неси!
Юджин проделал то же, сбросив на её камеру копию файла. Потом обработал специальным софтом харддрайв компьютера и отформатировал карточку цифровика: - Чтобы нельзя было восстановить. Бумаги надо уничтожить. Жаль нет печки, вкинули б и концы.
- Есть шредер,- объявила пассия,- порежем и выбросим в мусорку.
- Это там, где мой кар? Заодно посмотрю колёса,- Юджин загадочно ухмыльнулся.
- Что делать с образцами?- Марина прижалась к гостю в поисках губ - опять нчалала заводиться. Чуствовалось долгое отсутствие мужчины.
- Когда женщину долго не берут замуж, она идёт бороться за правду,- не к месту рубанул Юджин.
Марина нервно отстранилась: - Сейчас принесу пластины.
- Две заберу с собой - остальные две спрячь в надёжном месте. Это твои.
Утром вышли вместе: Марина на службу, а гость на вокзал, положить дипломат в камеру хранения.
- Сегодня уедешь,- спросила пассия.
- Врядд-ли. Хочу убедиться, что копии уничтожены. Встретимся вечером. Я тебя подвезу.
Марина не торопясь шла к проходной - время ещё было. Юджин высадил её метров за триста от института. Недалеко остановился тролейбус, выплюнув на остановке кучу сотрудников.
- Хорошо выглядишь,- облобызалась с ней лучшая подруга Нинель Суханова,- слышала за телепатию?
"..действительно классно выглядит зараза .... наверно, новый хахаль ... хорошо - ни семьи, ни детей ... и хата, как Большой театр, а тут ни дня, ни ночи... Васька не высыхает ... Нюрка чёрти с кем связалась... не слышу её мыслей... странно..".
- Что за телепатия?- на полном серъёзе удивилась Марина.
" ..наверняка, пиздит сволочь .. девочкой с целкой прикидывается, .. а может не на всех распространяется..?"
Нинель расплылась в улыбке: - Ты что, ничего не поняла? И телевизор не смотришь? Все вверх ногами стоят!
- Ой, не говори! В пятницу с одним мужиком познакомилась, таксист он. Потащил к себе в Высокий посёлок. Знаешь, член у него - закачаешься! Не до телевизора было.
- А по себе не чуствуешь?- они почти подошли к институту.
Марина потрогала лицо, волосы, бюст: - Нет. Вроде всё на месте.
- Член замеряла?
- Смеёшься, чем?
- Ну, сколько обхватов?
"Смотри завелась,- подумала Марина,- и мысли все пропали - пустой эфир".
- Три обхвата и на турчок милиционеру,- вспомнилась детская хохма.
- Шутишь, ладно, подержи сумку,- приставила кулак к кулаку,- не может быть!
Они прошли проходную.
- Заходи в архив, побазлаем. Там и доскажешь. А по толщине? Ну ладно,- Нинель чмокнула подругу и свернула в другой корридор,- заходи.
Весь третий этаж занимал отдел "Жидких кристаллов" , которым заведовала профессор Звонарёва. Сотрудники уже собрались в отдельные кучки, что-то живо обсуждая. Её сразу заметили.
- Доброе утро Марина Михайловна,- подобострастно полонился Николай Иванов - старший научный сотрудник,- обсасываем последние новости.
Марина глянула на часы: - Время уже, давайте по своим местам.
" сучка старая...принарядилась... господи! .. у ней же был день рождения кажись в субботу.."
" . а её ещё и трахать можно.. мыслей не слышно... видно совсем мозги высохли.."
- Спасибо за поздравление, а с мозгами у меня всё в порядке - по местам!- Марина бодро пошла в свой кабинет.- Вот скоты! С кем я всю жизнь проработала,- подумала уже про себя.
По понедельникам у директора института проводился рапорт. Присутствовали все замы, заведующие отделами, главный инженер и главные специалисты. Надо было идти. В предбаннике уже собралась куча руководителей. Оказалось, что сегодня рапорта не будет, то есть будет, но не в обычной форме - один на один.
- Хочет выяснить отношение к себе,- скривился главный механик,- можно подавать заявление на развод.
Марина напряглась. Сколько было присутствующих, столько и мыслей - чего-нибудь разобрать было совершенно невозможно.
" Что-то вроде защиты, надо сказать Юджину. Хорошо. Никакой гадости про себя не слышишь".
Первым пошёл главный: - Буду думать за рыбалку,- успокаивал он самого себя. Секретарша ехидно улыбнулась. Ей-то бояться было нечего - патрон трахал её во все дырки и знал все её мысли. Минут через десять вышел главный, на нём не было лица: - Достал, скотина. Сказал вслух, что думаю. Пойду готовить к сдаче дела.
Потом вызвали зама по науке. Он видно что-то придумал - держался совсем молодцом. Вышел через несколько минут вполне свежим: - Всё в порядке, все в порядке - Ворошилов на лошадке,- он похлопал по заднице секретаршу,- занесёшь почту попозже.
Секретатшу звали Альбина. Говорили, что кроме патрона, её трахал и Василий Петрович - зам по науке.
"Интересно,- подумала Марина,- знают они друг за друга. П...а-братия. Хотя, сейчас это не суть важно".
Наконец Альбина позвала её.
" .. накрохмалилась как ... старая швабра... причёска ничего, видно в парикмахерской... ничего щас тебя шеф вымахает.."
- Пожалуйста,- сказала она вслух, открывая перед ней дверь кабинета,- ни пуха.
- Марина Михайловна,- директор шёл к ней навстречу с большим букетом роз,- поздравляю, профессор, с днём ангела. Желаю.. одном словом, удачи! Когда вынос тела?
- Опоздали, Винеамин Викентич! Уже вынесли, ещё в субботу.
- Хозяина пригласить не удосужились! Забыли.
- Что вы, босс! Просто в близком кругу. И потом без супруги нельзя, а с ней ...
- Ладно, замнём для ясности, присаживайтесь.
"..её ещё и трахать вполне.... хотя старовата, конечно... против Альбы .. но попробовать бы не грех.."
-Что вы сказали, Винеамин Викентич?
- Нет, нет! Это вам показалось, дорогая. Как берилиевый кристалл7 Скоро порадуете старика успехом.
- Не пройдёт и года, босс,- Марина с удовольствием вдохнула запах чайных роз,- как раз мой цвет, не забыли.