Белодед Иван Викторович : другие произведения.

День рождения

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:


  -- Когда умер Майкл Сандерс, если помните, он работал в центре обучения?
  -- Нет.
  -- Её нашли среди его вещей. Джон хотел сдать её в архив, - Том улыбнулся, - но я увидел, забрал. Мы чуть не поссорились, но я его уломал.
  -- Думаете там что-то интересное?
  -- Брось, это обыкновенное домашнее порно, - я и сам, помню, пробовал снимать, когда в колледже учился. Что-то в духе Сидни Грейвс, ха-ха-ха.
   Геннадий Семенович улыбнулся, но как-то неловко и натянуто. Старая шутка.
   Том, тем временем вытащил кассету из бачка с химикатами, ополоснул в дистилляте и засунул в сушилку.
  -- Вы кого-то ещё приглашали посмотреть?
  -- Нет, это вроде эксклюзив. Честно говоря, я не знаю, что вы здесь делаете. - Он показал все свои зубы. Довольно неприятное зрелище: лысоватый череп, обтянутый бледной кожей. - Проектор должен быть в том шкафу.
  -- Он хоть работает? - "Ничего себе махина, фу, сколько пыли здесь",- Григорий Семенович чихнул и, краснея от натуги, выволок проектор. - Тяжелый, гад, ну-ка, приберите бумаги со стола. Где у вас пылесос?
   Из пластикового кейса он достал проектор, "Сони Три-Де-Вижн 1200" выбито на передней панели, чуть ниже бирка "Волт-Тек. Инвентаризационный номер N#####".
  -- Ба, да это же "Сони Три-Де-Вижн"! - Он присвистнул.- У нас в консульстве было пару таких, - Григорий помолчал, - у них постоянно какие-то лампы перегорали. Где пылесос, ага вот.-"Микрофильмы, инструкции... глупые шпионские игры".- И ещё одна мысль пришла: "Какая глупость. Надо забыть, забыть всё".
  -- Джо, у меня всё готово. - Том осматривал кассету. - Включайте машину.
   Григорий Семенович отложил уже ненужный пылесос. Достал сетевой шнур и подключил к розетке.
  -- Стоп, а на чём мы смотреть будем. Нам нужен экран.- Он развернул проектор пушкой к единственной стене не занятой шкафами, зато увешенной календарями и постерами старых времён "до этого".
  -- Я сейчас простынь под это дело прилажу. - Том вытащил из какого-то шкафа снежно-белую простынь и начал цеплять её к стене канцелярскими кнопками. Кнопки держали плохо, то и дело срывались, простынь шуршала по плакатам и падала на пол.
   "Откуда у него эти календари?"
  -- Скажите, Том, как вам удаётся доставать всё это, - он махнул на стену, - ну я имею в виду старые плакаты, календари, эти кассеты.
   Том прикрепил простынь и теперь обернулся к Геннадию Семеновичу.
  -- Это мой маленький секрет. Скажем так: в организации работы хранилища есть механизмы, которые позволяют мне заниматься коллекционированием полиграфической продукции. Между прочим, вполне легально. А вы ведь тоже чем-то занимаетесь на досуге? Мне рассказывали о ваших фиалках.
  -- Бегонии.
  -- Простите, я в биологии полный профан.
  -- Ну, это всё не так. - Он заправлял ленту в проектор. - Собственно, цветами занимается Мария, а я всего лишь принимаю в этом активное участие.
  -- Можно выключать свет?
  -- Да, давайте.
   Геннадий Семенович заправил плёнку в проектор, открыл объектив и нажал красную круглую кнопку на панели. Яркая вспышка света вырвалась из пушки, ударилась в простынь разрядом галогена и рассеялась по комнате озарив её тысячами светлых пылинок.
  -- Том, дайте мне тот стул. Спасибо. Ну что, начнём? - Он повернулся к Тому и неумело улыбнулся.
  -- Давайте, запускайте.
   Он нажал на круглую черную кнопку с треугольником и пятно на простыне ожило и задергалось.
  
   В начале плёнка была засвечена, но вот свет расступился и перед камерой появился силуэт маленькой девочки лет пяти- семи. Она улыбалась, смотрела то в камеру, то себе под ноги и что-то говорила. Затем подбежала к небольшой металлической качели, стоявшей посреди лужайки, села в неё и, не переставая что-то кому-то говорить начала раскачиваться на ней. Внезапно она повернула голову вправо. Камера последовала за ней и на экране появился одноэтажный деревянный дом с верандой. На веранде стояла женщина лет тридцати и, поглядывая то в камеру, то на девочку начала что-то говорить. Камера перешла на девочку. Качель остановилась, а девочка хмурилась. Камера снова посмотрела на женщину, а та в свою очередь взглянула в камеру, улыбнулась и пошла через лужайку к девочке. Они сели в качель, и некоторое время говорили друг с другом и с камерой.
   Геннадий Семёнович посмотрел вглубь экрана: за лужайкой шла аллея старых клёнов, а дальше, через дорогу, виднелись похожие домики. По дороге медленно проехал форд "Корвега"
  
   Сюжет сменился. По всему экрану появились дети, и в центре выделялась в нарядном платье знакомая девочка. Откуда-то появился клоун в рыжем парике и с разноцветными шарами. Он смешно подпрыгивал и медленно опускался, как бы парил в воздухе. Затем он раздал детям разноцветные шарики, а последний, большой шар он вручил какому-то мальчику, тот взял его за ручку и к удивлению детворы стал подниматься в воздухе, но тут же испугавшись, отпустил его и упал на руки клоуна. Картинка дёрнулась вверх, выхватив небо с редкими тучами и исчезающий в нём шар.
  
  -- Что со звуком?
  -- Вы меня спрашиваете? - Затем, помедлив, добавил. - Давайте досмотрим как есть. Всё равно сейчас ничего не сделаем.
  
   На экране клоун продолжал показывать детям фокусы. Дети прыгали, смеялись и хлопали в ладоши. Картина ушла в сторону, выхватив часть веранды и женщину в фартуке. Камера вернулась к детям, затем экран затрясся и слегка накренившись, застыл. Фокусы продолжались ещё некоторое время, затем послушные клоуну дети повернулись в другую сторону, а клоун ушёл. На экран вошёл полноватый мужчина с тортом. Дети обступили его, и они все вместе пошли вглубь экрана к столику, на который и поставили торт. Камера наехала на группу, и дети снова заполнили весь экран. У края замелькали размытые пятна и уменьшаясь перешли в фигуру женщины в фартуке, она подошла к столу держа в руке лопатку и большой нож, вроде тех которыми режут торты. Фигура мужчины отошла от стола и подходила к камере, его можно было хорошо рассмотреть: у него был широкий лоб, пепельные редкие волосы, близко посаженые глаза и узкий нос.
  
  -- Это Сандерс, а девочка и женщина, - вероятно, его дочь и жена.
   Геннадий Семёнович обернулся и увидел как в очках химика отражаются сцены чужой жизни.
  
   На экране бушевала волна детского смеха. Девочка, стоя на стуле, задувала свечи. Камера взглянула вверх и выхватила фигуру миссис Сандерс на фоне веранды. На веранде Геннадий Семёнович успел заметить компанию женщин за столом с чашками и кофейником и ещё чем-то. Миссис Сандерс орудуя ножом и лопаткой, разрезала торт и клала куски на протянутые детскими руками тарелки.
  
   Кадр сменился. На экране появилось лицо девочки крупным планом всё измазанное кремом торта и шоколада. Сначала она улыбалась, затем виновато посмотрела вниз, и что-то сказав, исчезла с экрана.
  
   Камера дернулась, и экран на несколько секунд залился темнотой. Темнота перешла в сумрак, на котором проступила полоса света. Она освещала небольшое замкнутое помещение и давала неясный блик, казалось перед камерой стекло. Приглядевшись, Геннадий Семёнович различил штангу с резиновой щёткой на стекле.
   Свет ударил сзади, его тут же его заслонила тень, и вместе с ней появился приглушённый звук шагов, а затем резкий глухой хлопок, как будто дверью.
  -- Это автомобиль, камера в автомобиле.
   На экране появился силуэт Майкла Сандерса с двумя чемоданами, он нагнулся и экран закрыл капот автомобиля, послышался звук передвигаемых чемоданов, затем, резко хлопнув капот закрылся, а Майкл исчез. Снова дверь открылась, экран чуть накренился и выровнялся. Мелодичный перезвон и появился новый звук: приятный шум работающего мотора. Щель разошлась открывая подъезд к гаражу и аллею с вязами.
   Внезапно двери открылись со всех сторон, экран ещё раз накренился. Хлопок дверей, машина выехала на дорогу и влилась в поток.
  -- Боже мой, что же будет ?- взволнованный женский голос, - надо было сразу уезжать.
  -- Мама, а почему здесь красная лампочка мигает?
  -- Надо было утром ехать, я же говорила.
  -- Крис, не надо.
  -- Мама, а куда мы едем?
  -- Замолчи!
  -- Скажи ей.
  -- Мы едем к новому дому. - голос стал чуть громче, наверно она повернулась к девочке.
  -- А где это?
  -- Помнишь, мы были там с Джорджем и Джессикой и Кидом.
  -- Помню, это там, где деревья большие.
  -- Нет, не тогда, - женщина немного успокоилась, - помнишь, мы знакомили тебя с мистером Хэнди и с мистером Брайаном.
  -- Да, помню. Мистер Брайан он такой весь железный. А Кид тоже там будет?
  -- Да
  -- И Рейчел?
  -- И Рейчел.
  -- И Энди?
  -- Там будет много детей и ты со всеми познакомишься.
  -- Энди там не будет.
  -- Майкл! Как ты можешь!
  -- Я пытаюсь быть честным с ребёнком.
  -- Папа, а если ты будешь честным, то твоя мама тоже подарит тебе братика?
   Смех.
  -- Правда? Да?
  -- Что ты ей ещё наобещала?
   Машина выехала на широкую улицу. На обочине разбитыми витринами смотрели разграбленные магазины. Люди пробегали по тротуарам с коробками суперсовременной электроники и исчезали в узких переулках многоэтажных домов. Настоящий бум творился возле маркета.
  -- Майкл, проезжай, давай скорее.
   Толпа швырялась камнями и бутылками, слышались выстрелы и крики мата. Внезапно раздалась очередь, толпа отхлынула, а в просвете промелькнула пустая стоянка и баррикада перед маркетом, а по ту сторону грузовики и людей возле них.
   Машина резко повернула и толпа исчезла. Горящие дома, разбитые витрины, гудки машин, лица за стеклами других машин, бледные и испуганные, пытающиеся вырваться из этого пекла. И изредка патруль национальной гвардии, и смерть следовала за ними.
   Дома расступились, сделались маленькими, а над ними, над городом, поднимался дым.
   Послышалась песенка, простой и знакомый мотив, но забытые и непонятные слова. Девочка допела куплет и начала его снова. Она знала треть слов, но остальные придумывала и заменяла другими. Получалось нескладно.
   Машина сбросила скорость.
  -- Тут то же самое.
  -- Боже, Майкл, что ты делаешь! Осторожней, это же люди!
   Крик женщины потонул в гудке автомобиля. Раздались удары, а затем появились люди. Десятки рук били по кузову со всех сторон, стучали в окна, били по крыше и требовали, требовали лишь одного.
  
  -- Пропуск. - Том открыл бутылку и шумно глотнул. - Будете?
  -- Н-нет, у меня сердце.
  
   Экран качнулся, раз, два, женщина завизжала. И над всем этим нечеловеческим воем раздавался другой холодный и металлический голос : " ... расступитесь,...будет открыт...раз...два...". А потом послышались громкие хлопки крупнокалиберного пулемета, и толпа исчезла, упала и вжалась в землю. Машина тронулась с места, проехала в ворота мимо людей в броне и пулемётных станков и замерла.
  -- Крис, скорее документы в бардачке!
  -- Вот пропуска.
   На дороге за воротами показалась ещё одна машина. За рулём молодая женщина в очках, она остановилась перед распластанными на асфальте телами и испуганно сигналила.
  -- Всё в порядке проезжайте, открывай ворота!
   И тела на дороге, словно по команде ожили, поднялись и рванулись через ворота на охрану на пулемёты, мимо напуганной девушки в старом форде. Экран дёрнулся, выхватил спины солдат, подпрыгивающий пулемёт, гильзы, гильзы и тела. Ещё рывок, камера сдвинулась, видно было помятые внутренние ворота, а за ними толпу сметающую людей из стали.
   Камеру швыряло на поворотах, она выхватывала какие-то здания, толпу, дорогие машины, небрежно припаркованые у обочины.
   Свет исчез, машина нырнула в тоннель, в стороны разлетелись знаки ограждения. На потолке мелькнула одна лампа, вторая, третья. Машина затормозила, камеру резко отбросило.
  -- Крис, вот документы, иди регистрируйся.
  -- Папа, а можно я камеру понесу? - камера кувыркнулась, и в неё заглянуло детское лицо.
  -- Да, да, скорее.
   Дверь, женщина.
  -- Давай руку!
   Мелькнуло колесо, затем камера резко опустилась, и стало видно пару детских ног, перед ними ещё пару в джинсах и кроссовках, а впереди гигантскую шестерню циклопического механизма. Она росла и приближалась, заполняя весь экран. Внезапно появились ещё одни ноги, в высоких ботинках и камуфляжных штанах.
  -- Служба охраны хранилища, ваши документы.
  -- Вот, здесь. Кристина Сандерс, биолог. Майкл Сандерс, мой муж и дочь. Вот пропуска.
   Мимо промчались пара ног в брюках и туфлях. Они вскочили в просвет за шестерней, что-то бросили с глухим стуком на землю, выскочили из света и снова исчезли с экрана.
  -- Пожалуйста, поторопитесь.
  -- Не волнуйтесь, мэм, это стандартная проверка, я не имею права впускать вас в шлюз, пока не проверю по всем спискам.
   Детские ноги отделились от ног в джинсах и вошли в свет.
   Здесь было намного ярче, стены блестели пластиком, а пол покрывала стальная решётка. На полу валялись чемоданы. Камера следовала за ногами, то и дело, ударяясь о них, подошла к чемодану. Ноги сели и на экране появилось лицо девочки, грустное и немного задумчивое. Она встала, а её место заняла камера и на экране теперь виднелась часть стены и темнота за шестерней двери и девочка. Раздался топот, в проём влетел Майкл Сандерс, бросил чемоданы и выскочил за дверь. Девочка вышла за ним. Из темноты раздавались приглушённый голос:
  -- Положите руку на стекло. Так, хорошо. Теперь вы миссис Сандерс.
   В шлюз вошёл Майкл, он поставил последний чемодан, развернулся, чтобы выйти и ударился в опустившуюся за его спиной железную перегородку. Красный свет и сигнализация. Камеру тряхнуло, один, затем второй раз. Майкл бил, колотил руками, ногами, головой в перегородку, она гулко отвечала ему, дрожала под ударами. А снаружи по ней били ещё две пары рук, ног, и ещё двое людей кричали о том, что им хочется жить, и о том, что они что-то не могут.
   Шум цепей, шестерни запирающего механизма, крики людей и чей-то плач всё это смешалось в третий удар, так сильно и так близко к сердцу, что казалось, он проникает в душу. Экран запрыгал, замигал, метнулся вверх и залился светом.
  
   Он сидел молча ещё некоторое время. Он поставил бутылку, пошатываясь, подошёл к столу.
  -- Хватит, Джо, там больше ничего нет.
   Он нащупал кнопку, нажал её. Проектор затих.
  -- А знаешь, Джо, когда это случилось, я был здесь, на втором уровне, кувыркался с Сидни. Он заржал старой глупой шутке, доставшей всех в этом проклятом убежище. - Ох, и покувыркались мы с ней! Ха-ха-ха.
   Левой рукой он нащупал выключатель, повернул его и тусклый свет залил маленькую комнатушку. На стуле возле проектора сидел Геннадий Семёнович, его глаза неподвижно смотрели в пятно света заливавшее стену.
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"