Аннотация: "Инспектор Олбрайт задумчиво пожевал чубук трубки. Такое дело ему еще не попадалось. Поистине, преступление было ужасным, вопиющим и крайне запутанным" "Приключения инспектора Олбрайта"
Глава 1
'Инспектор Олбрайт задумчиво пожевал чубук трубки. Такое дело ему еще не попадалось. Поистине, преступление было ужасным, вопиющим и крайне запутанным'
'Приключения инспектора Олбрайта'
Меня зовут Томас Флендерс, мне двадцать три года, и раньше я работал подсадной уткой. Необычной, правда, вряд ли вы о таких слыхали.
Мой теперешний напарник говорит, что люди склонны верить во всякую чушь, особенно подкрепленную словами других людей. Но не буду забегать вперед и расскажу, как все это началось.
Если пять лет назад вы жили в предместье Лондинума и имели привычку за завтраком читать 'По рукам!' - малотиражную газетенку, составляющую интерес лишь для перекупщиков и любителей сколь громких, столь и неправдоподобных новостей, то наверняка вам на глаза попадалась колонка 'Духи говорят', автором которой был мой тогдашний и единственный напарник, Дэф Мур. В ней, пестря преувеличениями, рассказывалось о мелких напастях, ожидающих город, или невероятных бедствиях, которые вскоре произойдут в далеких странах. Что показательно: доверчивые люди верили байкам о загранице (Галлии или Монакском княжестве), поскольку те были далеко, и поехать туда только ради того, чтобы уличить Мура во лжи, было бы сущим безумием и мотовством; ну а про мелкие неприятности могу сказать - если напророчить, что некоей даме завтра в три часа пополудни наступят на ногу, на следующий день уж где-нибудь, в огромном нашем городе, раскинувшемся по обоим берегам Тамесис, какой-нибудь растяпа обязательно отдавит кому-нибудь ногу. И пятьдесят на пятьдесят (по закону Вероятности), что это будет женщина. Я к чему веду - Мур снабжал газетку всякими ужасами. Люди любят пугаться, и его 'предсказания' повышали тираж, газета же давала ему возможность разрекламировать свою деятельность. Под каждой статьей, внизу, печатали красивую виньетку из переплетенных роз, в которой буквами, напоминающими своим видом, что у роз бывают шипы, было написано:
Магистр Спиритизма, Великий Медиум Муар Скаранос
раскроет тайны прошлого и будущего
узнает правду из уст мертвых
(прием по предварительной записи по адресу: Улица Сомерсет, дом 6)
'Муар Скаранос' - звучит, правда? Естественно, это был псевдоним Дэфа, если вы уже успели догадаться. И естественно, Дэф был самым ловким пройдохой, которого знала земля, шарлатаном высшей пробы. Когда-то, по его рассказам, он вращался в высших кругах, но одна неприятная история, о которой он не любит распространяться, заставила его понизить уровень, как клиентуры, так и жизни. Пришлось довольствоваться легковерным 'средним классом' и ютиться на Сомерсет, а эта улица, уж поверьте мне, помимо разбитой мостовой и разнообразия темных личностей, более никакими достоинствами похвастать не могла. Вечно сырая, грязная - разве что менее опасная в ночное время, в отличие от той же Малой Сомерсет.
Вы спросите, что я забыл в мистической конторе пожилого прохвоста? Для начала, деньги. И жилье - папаша Дэф позволял мне жить в каморке над конторой.
Работал я, как уже упомянул, подсадной уткой.
Дело происходило так: утром к нам приходили люди, пожелавшие наладить связь с потусторонним миром. Встречал их сам папаша Дэф, одетый как приказчик - скромно и серо. Записывал в большую книгу их имена, фамилии, и всем назначал на вечер. Я же на глаза не показывался, по понятным причинам. Затем, набрав пять-шесть клиентов, Дэф вешал табличку 'Закрыто' на дверь и мы с ним отправлялись добывать информацию. Вы не представляете себе, сколько можно узнать всего за день о человеке! Достаточно ненароком разговориться с его соседями, продавцом лавки, куда он заглядывает по пути домой, или сослуживцем. К вечеру у нас обычно было готово досье на каждого из тех, кого утром мой напарник занес в книгу.
К приходу наших 'жертв' все было готово. Антураж - самый что ни на есть мистический: темные бархатные портьеры, свечи, удушливые курения, зеркала, хрустальный шар на столике... Я приходил не первый, но и не последний; послушно сидел в приемной вместе со всеми, ожидая, пока 'Великий Муар Скаранос' позовет внутрь. Дэф, надо сказать, мастерски умел преображаться сам и преображать других, используя всевозможные средства: накладные усы и бороды, грим, искусственные бородавки, накладные щеки и прочее. В виде Муара он внушал трепет: худой, величественный старик, весь в черном, с огромными слезящимися глазами и аккуратной бородкой; меня же каждый раз гримировали по-разному, дабы, встретив потом на улице 'коллегу по спиритическому сеансу', я мог спокойно пройти мимо, не прячась в подворотне. Я представал то безбородым юнцом в очках, то тучным мужчиной среднего возраста, иногда даже дамой во вдовьей вуали.
В мою задачу входило убедить пришедших в реальности призраков и медиумического таланта мистера Скараноса.
- Да, откуда вы знаете? - удивлялся я, 'дрожа и обливаясь потом'...
... и так далее.
Но особенно хорошо мне удавался полу-всхлип, полу-вздох, когда Дэф возвещал, что 'умерший три месяца назад отец' находится прямо рядом со мной.
К тому времени, как я заканчивал, присутствующие убеждались в существовании призраков, и верили в это так свято, что без колебаний выкладывали свои деньги и выслушивали хитроумную мешанину из тех сведений, что мы добывали с Дэфом, его догадок на основе их внешнего вида и поведения, а также интуитивных предположений.
Зарабатывали мы прилично - хватало и на антураж, и на аренду конторы; плюс Дэф откладывал на старость, а я - на поездку в Галлию, где, согласно 'Вестнику Искусств', приемная комиссия Академии Живописи была не так строга.
Так и шло бы все своим чередом - я бы, возможно, уехал заграницу, через годик другой, Дэф купил бы себе домик за городом, о котором давно мечтал... Но в нашу, в общем-то, милую и лишь самую чуточку преступную деятельность вмешалась госпожа Судьба.
Хорошо помню тот вечер. Был четверг, весь день лил дождь и мы с Дэфом умудрились простыть оба, бегая по городу в поисках сведений о наших клиентах. Особо неприятно было то, что все они, как сговорившись, жили в разных, максимально удаленных друг от друга кварталах - и к вечеру у меня, по крайней мере, гудели ноги. Папаша Дэф - так тот вообще с них валился.
- Эй, хлыщ! - сказал он мне, гнусавя. Он сидел в кресле, опустив ноги в тазик с горячей водой. До прихода клиентов оставалось часа два. - Может, ну его, на сегодня? Пусть придут завтра. Я чувствую себя, как старая калоша, нахлебавшаяся воды, и мне с трудом представляется, как можно мистически завывать, когда нос заложен и в горле словно наждак.
- Что я слышу, старый хрен? - вопросил я, стуча зубами под тремя одеялами. Я ждал своей очереди - тазик у нас был один на двоих. - Ты сдаешься? Опускаешь руки? Не тот передо мной сейчас человек, что однажды в стельку пьяным сумел облапошить жену бургомистра из Берлина. Профессия наша не любит трусости! А ну-ка, возьми себя в руки и выпей горячего вина.
Он устыдился и согласился со мной, что зря повесил нос и все такое.
Через два часа, при полном параде, мы принялись за работу.
Клиенты в этот вечер были всех сортов - из разных слоев общества, мужчины и женщины, старые и молодые.
Когда я зашел с улицы в приемную, там уже сидел высокий джентльмен с кроличьим лицом, одетый аккуратно и не без вкуса - даже не знай я, кто он, то определил бы его как страховщика, бухгалтера или банковского служащего. Только у них такой сухой взгляд и паучьи пальцы в чернильных пятнах. Это был мистер Уилсон, бухгалтер из банка на Ягодной. Я кивнул ему и скромно присел в уголке, сжав в руках кепку и нервно оглядываясь по сторонам. Моим амплуа сегодня был простой рабочий паренек. Минуты через три вошла полная женщина - Аделина Зрогоч, жена лавочника. Они с 'бухгалтером' обменялись презрительными взглядами, признав 'воротничка' и 'торговку', и, нацепив тем самым ярлыки, больше друг на друга внимания не обращали. Женщина попыталась было спросить у меня что-то, но я пролепетал стеснительно извинения и отсел. Она, фыркнув, отстала. Что-то в ней не давало мне покоя - я, помню, подумал, что она то и будет 'скептиком' сегодня, а вовсе не господин в цилиндре.
Довожу до вашего сведения, что в любой группе людей присутствует два типа: 'наивный' и 'скептик'. Мы с Дэфом обычно старались второго выпроводить в самом начале, но иногда устраивали представление именно для него, ведь если поверит скептик, остальные потянутся за ним, как овцы за бараном. Я решил, что эта женщина, пожалуй, стоит свеч.
Тем временем вошел бедно одетый мужчина лет тридцати. Я его знал - он работал фонарщиком, в том числе и на нашей улице. Меня кольнуло опасение, что он может меня узнать - но он равнодушно посмотрел в мою сторону и присел на лавку рядом с бухгалтером. Последней пришла миловидная молодая дама - Элис Вулворт. Она была одета в простое черное платье с белоснежными манжетами, а на голове - маленькая шляпка с траурной вуалью - даже если б мы не собирали о ней сведения, и так было бы понятно, что она потеряла близкого человека. Утром, когда она приходила в первый раз, Дэф сразу смекнул, что она может стать отличным клиентом, но, к сожалению, узнать подробности ее несчастья мы не успели, как раз из-за дождя. Все, что она успела рассказать утром, сводилось к тому, что она потеряла мужа, который занимался наукой и преподавал в Бычебродском университете *.
Наша пятерка собралась, и я кашлянул. Достаточно тихо, чтобы на меня не зашикали, но так, чтобы Дэф, стоящий у слухового отверстия в другой комнате, меня услышал.
- Дамы и господа! - дверь в спиритический кабинет распахнулась, и нашим взорам предстал великий маэстро. - Прошу...
Мы вошли внутрь и расселись. Бухгалтер сдержанно огляделся и опустился на стул, прямой, будто на приеме у королевы. Миссис Вулворт заметно волновалась и комкала в руках платочек. Лавочница с размаху плюхнулась на диванчик, шумно дыша. Достав аляповатый веер, она принялась обмахивать лицо; уж больно сильно мы тут натопили в желании согреться как следует. А фонарщик вообще старался не смотреть вокруг, сел и опустил голову.
Папаша Дэф тем временем журчал, рассказывая что-то о магнетизме, вращающихся столиках и прочей чуши, убеждая, что он в своем деле пользуется самыми передовыми, чуть ли не научными методами. Лавочница кривилась, подтверждая тем самым мое предположение насчет 'скептика'.
- Начнем! - сказал Дэф и стал ходить перед нами, попеременно сверля каждого взглядом. Остановился напротив меня и ткнул пальцем:
- Ты!
- Что? - подскочил я.
- Садись.
Я сел.
- Я вижу возле тебя... - тут он стал тереть виски и закатывать глаза. - Вижу... какого-то мужчину... Старика... он недавно умер.
- Дедушка! - вскричал я, ерзая на стуле.
- Он говорит - ты плохо вел себя, Кенни.
- Меня и правда зовут Кенни, - сообщил я остальным удивленно, так, будто сам только что это понял, и это знание наполнило меня ужасом и радостью одновременно.
- Он грозит тебе пальцем.
Присутствующие посмотрели на меня укоризненно.
- Он говорит... говорит... что скопил для тебя кое-что... но твой отец забрал деньги и спрятал...
- Где?
Все, в том числе и я, вытянули шею вперед. Дэф, прикрыв глаза, стоял, держась рукой за спинку стула, будто бы в изнеможении. На лбу его выступили капли пота. Я бы восхитился его мастерством, если б не подозревал, что они - результат температуры. Если он свалится прямо во время сеанса, это будет впечатляюще, но малоприбыльно, подумал я, а, учитывая дороговизну лекарств, надо бы ему довести дело до конца. Ну, или придется залезть в наш 'неприкосновенный запас'.
- В... в... - Дэф качнулся, и госпожа Вулворт ахнула. - Под доской пола, в северном углу комнаты...
Я изобразил на лице восторг.
- Я смогу жениться на Элизабет!
- Нет... - Дэф взял себя в руки и выпрямился. - Старик говорит, что она тебе изменяет!
Краем глаза я заметил, что лавочница с любопытством, свойственным всем женщинам ее круга, вслушивается в столь пикантные подробности. Молодец папаша Дэф, славный старикан, догадался, чем ее пронять можно.
Далее мне осталось только изобразить горе, вызванное известием о неверной возлюбленной, посетовать на коварство женщин и выразить надежду на то, что с дедулькиными деньгами я найду себе другую невесту. Лучше прежней.
К концу нашего с Дэфом диалога, клиенты были готовы.
Но я рано радовался. Дэф, видимо, в горячке забыл, что молодую даму нужно было или оставить на потом, или вообще отправить восвояси - до завтра, скажем, или послезавтра, и повернулся к ней. Предупреждающе кашлянуть я не успел.
'Великий и ужасный Муар Скаранос' обратился к миссис Вулворт:
- Вы... вы недавно перенесли большую потерю...
Глаза ее наполнились слезами, она прижала ко рту платок и всхлипнула. Ей, судя по всему, хотелось вскочить и убежать, но она уже была захвачена магнетическим взглядом 'Скараноса', поэтому только сжалась. Я и сам был впечатлен представлением папаши Дэфа. Похоже, старый хрыч был в ударе.
- Д-д-да, - подтвердила она. - Мой муж, он...
- Ни слова больше! - вскинул руку Дэф, возводя глаза к небу.
'Что он делает?', - подумал я, - 'Она же сама сейчас все рассказала бы!'
- Вы потеряли мужа. Вы очень любили его. Он умер внезапно... его убили...
Мы ахнули. Остальные понятно почему, а я не сдержался потому, что про убийство я ничего не знал, и Дэф, следовательно, тоже, а значит - он его выдумал.
- Уб-б-били? - переспросила миссис Вулворт.
- Отравили. - Подтвердил Дэф, и посмотрел прямо на нее. Взгляд человека в горячке, это я вам скажу, то еще зрелище - миссис Вулворт чуть сознание не потеряла. По крайней мере, попыталась, но тут нам помешали.
Не знаю, откуда этот джентльмен в костюме взял столько наглости, чтобы войти без стука, однако именно это он и сделал. Я заметил, что он стоит у двери, пристально наблюдая за разворачивающейся сценой. 'Клиент, который пришел без записи?' - подумал я, - 'Или полицейский?'. Второе предположение заставило меня похолодеть, однако я набрался храбрости и решил вести себя нагло.
- А вы что тут делаете? - спросил я, поднимаясь со стула.
Джентльмен отвел взгляд от девушки, приглушенно рыдающей в платок и молча посмотрел на меня.
- Вас не учили стучать, перед тем как заходить куда бы то ни было? - повысил голос я. - Не говоря уж о том, что тут все по записи! Я, вот, например, записывался. - Я вспомнил, что 'из низов' и поспешно стал подделывать свою речь под простой слог: - Так что валите!
- Парень... - прервал меня Дэф. - С кем ты говоришь?
Я оглянулся... все смотрели на меня с ужасом.
- Да вот же, - ответил я, махнув рукой в сторону двери. - Какой-то малый стоит.
- Там никого нет, - авторитетно заявил бухгалтер, а остальные медленно, как во сне, кивнули.
Я покосился на дверь. Джентльмен стоял там, внимательно меня разглядывая, словно жучка на дороге. Желудок мой сжался, казалось, до размера грецкого ореха.
- Ну... то есть, - смог выдавить из себя я, но это было и все, потому что единственное, чем я не могу похвастать - так это красноречием в критических ситуациях. А, учитывая, что или у меня галлюцинации, вызванные все той же температурой, которую я умудрился прозевать, или я вижу самого настоящего призрака, ситуацию смело можно было называть критической.
Внезапно миссис Вулворт вскочила со стула и, подбежав, вцепилась мне в руку.
- Как он выглядит? Высокий, да? Темно-рыжие волосы, чистый лоб, прямой нос и аккуратные усики? На нем коричневый костюм? шерстяной?
Вопросы так и сыпались из нее, а я с удивлением осознавал, что описание полностью совпадает с маячившим у двери субъектом. Я уже хотел ответить девушке, что да, именно так, но тут джентльмен в костюме покачал головой. Причем довольно убедительно покачал - от него даже повеяло холодом, и лавочница недоуменно отложила веер, которым, несмотря на выпученные глаза и открытый рот, обмахивалась до этого момента.
- Нет... нет, мэм. - Я сделал над собой усилие, переведя взгляд от внушающего страх джентльмена на его, судя по всему, жену. - Он низенький...э-э-э... рыжий и без ноги. Да. Левой.
Я снова посмотрел на призрака - а это был именно он, без сомнений, - и он кивнул мне, одобрительно улыбнувшись. Знаете, лучше б он этого не делал. Потому что тут-то нервы у меня и сдали.
В итоге в обморок упал я.
Я очнулся утром следующего дня. Как жизнерадостно сообщил мне Дэф, подскочив на мое невнятное бормотание, 'рухнул я как подкошенный'.
- Я даже подумал, будто у тебя горячка, как и у меня, но на ощупь ты казался вполне нормальным. - Успокоил меня он. - В горле не першит? А голова не болит?
Я потер глаза и сел в кровати. Мне было немного стыдно - упал в обморок, как девица. Но, в свое оправдание могу сказать - несмотря на свой род деятельности, призрака я видел впервые в жизни.
- Так что ты там увидел, Том? - спросил Дэф, присаживаясь на стул подле меня. На плечи он накинул латаный плед, седые волосы торчали в разные стороны, и он толок в ступке какие-то корешки. Точь-в-точь Скрудж с иллюстраций романа мистера Диккенса. Нос его покраснел и распух еще больше, из чего я сделал вывод, что в ступке - ивовая кора, первейшее средство от простуды.
- Призрака увидел, - промямлил я, не слишком-то желая далее распространяться на эту тему. Сбросил одеяло и приготовился встать, но тут взгляд мой упал на дверь.
- Дэф, - сказал я. - Об одном прошу, не сдавай меня в Бедлам.
- Что? - приподнял брови мой напарник.
- Я говорю, ты не думай, я не сумасшедший. Но там вон... - я кивком головы указал на дверь. - Стоит вчерашний призрак.
Дэф отставил ступку и поправил старое пенсне, которое придавало ему сходство еще и с сельским доктором. Мне показалось, он сейчас скажет 'Покажите язык, молодой человек', но он развернулся и уставился себе за спину.
- Ничего не вижу.
- Но он там. Мистер... - обратился я к призраку. - Э-э-э... Вы, наверное, мистер Вулворт?
Наверное, мне надо объяснить, почему я сразу причислил нашего гостя к потустороннему миру. Выглядел он как самый обычный человек - две руки, две ноги, голова, усики, котелок на голове, коричневый твидовый костюм, платочек в кармашке пиджака. Только сквозь него просвечивали предметы, и видел его, похоже, только я.
А не испугался я во второй раз, потому что, как только открыл глаза, дал себе обещание больше в обморок не падать. И, шикнув на свою впечатлительную валлийскую половину, обратился к половине, доставшейся от отца, а именно - английской. А мы, англичане, как известно, будем невозмутимы даже во время Конца Света.
Призрак тем временем приподнял шляпу и представился:
- Эдвард Кристофер Вулворт, к вашим услугам.
Дэф сморщился, все еще таращась на дверь. Я вскочил, возблагодарил в мыслях Дэфа, который уложил меня в кровать в штанах и рубахе, а не в подштанниках, и тоже вспомнил хорошие манеры:
- Томас Флендерс и мой друг Дэф Мур, также к вашим услугам.
И замолчал, потому что этикет, о котором я, хоть и имел представление, ничего не предлагал в ситуации, когда вы разговариваете с привидением. Поэтому я заерзал на месте и посмотрел на Дэфа, который застыл с видом человека, мучительно к чему-то прислушивающегося.
Положение спас призрак. Да уж, мертвый джентльмен - все равно джентльмен.
- Я бы хотел нанять вас, Томас, и вас, мистер Мур.
- Да что уж там, - внезапно закряхтел мой напарник, - давайте без экивоков и по имени, раз уж Вас и не видно, да и слышно плоховато.
- Дэф! - подпрыгнул я. - Ты его слышишь! Я не сошел с ума!
- Или мы сошли вместе, - проворчал старик. - А для чего вы нас хотите нанять?
Я всегда восхищался умением моего друга переходить прямо к сути. Сдержав порыв предложить призраку чашечку чая (который все равно заварен не был), я снова присел на кровать.
- Для расследования обстоятельств моей смерти, - пояснил Эдвард.
Я присвистнул.
- Так значит, ты, Дэф, в яблочко попал, когда сказал, что его отравили?
- Та дама не пришла бы к нам, если б его зарезали или паробус задавил, - Дэф, словно и не происходило ничего из ряда вон, снова взялся за ступку. - Значит, смерть была похожа на естественную, но у леди были сомнения. А, поскольку перед нами сейчас находится призрак мистера Вулворта, это тем более доказывает, что я прав. Души задерживаются в мире живых по двум причинам - либо их останки не предали земле, либо они были убиты и жаждут мести. Ваше тело похоронили, мистер Вулворт?
Призрак, кажется, почувствовал неловкость.
- Я присутствовал на своих похоронах третьего дня, - ответил он. - Но, уверяю вас, мистер Мур, что мыслей о мести у меня не было, лишь забота о моей жене... вдове...
- Вы себе можете объяснять как угодно, но против народной мудрости не попрешь, - заметил Дэф. - А как, по-вашему, мы можем помочь?
- Вы же медиумы, - недоуменно приподняв брови, призрак окинул нас взглядом. Затем наше жилище. Потом спросил: - А почему вы, Томас, упали в обморок?
- А вы бы не упали, увидев привидение? - не очень вежливо отозвался я. Мне не нравилось, что моя слабость привлекает столько внимания.
Надо сказать, у покойного мистера Вулворта с мимикой все было в порядке, не хуже, чем при жизни. На лице его отразились все стадии понимания.
- Вы - мошенники, - медленно произнес он.
Меня немного оскорбили его слова, хотя он просто сказал это, как факт, без осуждения. Так что я, переглянувшись с Дэфом, лишь пожал плечами и ответил:
- Можно и так сказать.
- Я предпочитаю 'аферист', - буркнул себе под нос мой напарник.
Призрак задумчиво подошел к окну и выглянул наружу. Не знаю, что он рассчитывал там увидеть - обычное утро в Ист-Энде. Торговцы, попрошайки, девки, прачки, шарманщик Гиббс с кошкой, которую он выдавал за обезьянку. Не та картина, которая может привести к внезапному озарению.
Он стоял там минут пять, молча, и наконец, Дэф не выдержал:
- Он еще тут?
- Тут, - ответил я. На второй минуте я плюнул на этикеты и, налив себе в тазик воды, умылся. Одного взгляда в сторону окна было достаточно, чтобы убедиться: призрак все еще составляет нам компанию.
- Ну и что он делает?
- Смотрит на улицу. - Я причесался. - Наверное, ему трубит хор ангелов, или что-то подобное. Хотя единственный ангел в округе - это статуя на Церкви Святой Троицы. А у него труба еще в прошлом году отвалилась.
Призрак внезапно отвлекся от созерцания не самой чистой улицы Лондинума и торжественно провозгласил, правда, запнувшись в начале речи. Видимо, никак не мог определить, как нас величать - 'господа' или 'прожженные плуты и обманщики', или даже 'негодяи'.
- Джентль... джентльмены. Я, к своему прискорбию, нахожусь в том незавидном положении, когда выбирать, от кого принять руку помощи, не приходится. Поэтому, не буду судить вас или призывать изменить образ жизни...
'Да что вы, такие жертвы...', - подумал я, но продолжал слушать.
- ... так что, я повторю свое предложение. Вы согласны помочь раскрыть убийцу и защитить от него мою жену, поскольку есть все основания предполагать, что ей может грозить та же участь, что и мне?
- А что нам с того будет? - я привык к потустороннему гостю настолько, что решил не церемониться. Ведь если он до сих пор не наслал на нас чуму, чтобы заставить сделать то, что ему нужно - значит, он попросту не может этого сделать. Он может только ходить и ныть. И смотреть свысока. И в лицо говорить, что вынужден общаться с такими отбросами, как мы, только потому, что других вариантов у него нет.
Пока я пестовал классовую ненависть, призрак размышлял о цене. Я заметил, что шляпа его исчезла, открыв взгляду (только моему, правда) копну рыжеватых волос, стоящих торчком. И я мог бы поклясться, его жилет сменил и цвет, и рисунок.
- Клад. - Уверенно сказал призрак.
- Кла-а-ад? - С сомнением повторил мой напарник. - Вы не очень-то смахиваете на лепрекона.
- Я имею в виду не вымышленный клад из фольклора...
- Чего-чего? - рассеянно переспросил Дэф.
Забывшись, по привычке он окунул палец в порошок на дне ступки, облизнул и скривился. Я налил ему стакан воды.
- Из сказок, - призрак глубоко вздохнул. Думаю, он сделал это также по привычке, потому что дышать ему надобности не было. - Это настоящий клад. Я привез его из Индии.
- Где, как известно, они на деревьях растут, - усмехнулся я. - А говорили, никакого фольклора...
- Вы мне не нравитесь, молодой человек, - призрак вперил в меня тяжелый взгляд, но после гляделок с похмельной Мэгги, живущей по соседству, мне это было, что укус комара. - И поэтому я не вижу ничего смешного в вашем сарказме.
- Сарказм вообще-то употребляется не для того, чтобы рассмешить, - я ухмыльнулся шире, - а чтобы оскорбить.
- Мальчики, мальчики, - встрял Дэф, наконец-то прополоскавший рот. - Давайте не будем ссориться. Мистер Вулворт, расскажите подробнее, что за клад. Сами понимаете, расплывчато у вас это получилось...
Призрак злобно на меня зыркнул и присел на наш второй стул, который с перевязанной ножкой. Почему он не провалился, хотя несколько минут назад удачно прошел сквозь сундук, я не знаю.
Украдкой я ощупал лицо на предмет вскочивших от его взгляда бородавок.
- Полтора года назад я был в экспедиции в Индии. Это не совсем по моему профилю, вообще-то я занимаюсь физикой и электричеством, но мой друг, этнограф, попросил составить ему компанию... Мы, вернее, он... нашел там старый храм, а в нем - остатки сокровищницы. - Эдвард потер переносицу, затем провел пальцем по усам. - Но на него напал тигр. Ночью. Он не выжил. Клад он оставил мне, с наказом половину передать его семье. Я так и сделал, что осталось - закопал в поле за городом, и брал оттуда понемногу, чтобы не вызывать подозрений. Это позволило мне временно оставить преподавательскую деятельность и заняться собственными...
Я показательно широко зевнул.
- Впрочем, о главном я уже рассказал. Как только мои условия будут выполнены, я с радостью укажу вам место, где находится сундук.
Дэф выразительно посмотрел на призрака поверх очков.
- Слово джентльмена, - добавил тот.
- И много там осталось? Или со дна соскребать придется? - спросил я.
- Тысяча фунтов**. - Твердо ответил призрак.
Мы с Дэфом переглянулись. Я открыл было рот, но старик меня опередил:
- Хорошо. А начнете вы, пожалуй... - когда я хмыкнул, он заговорил быстрее: - С расспросов прислуги в доме мистера Вулворта. И не зыркай так на меня, Том, я старый больной человек с простудой, а, может, чем похуже...
Вообще-то, причиной моего возмущения было нечто иное, но я решил переговорить об этом с Дэфом позже, с глазу на глаз.
- Прислуга так прислуга... - пробурчал я, подходя к шкафу. Открыл дверцы, подобрал вывалившиеся оттуда шляпные коробки (в которых Дэф держал отнюдь не только шляпы), и вытащил слегка помятый, но вполне приличный костюм. Помазал верхнюю губу клеем и прилепил усы, надел очки с простыми стеклами.
- Может, с миссис Вулворт удастся поговорить, - сладким голосом добавил Дэф. Это он надеялся меня задобрить.
Я переоделся, Дэф брызнул на костюм водой изо рта, чтобы он разгладился - утюг куда-то запропастился, - и сделал приглашающий жест в сторону двери.
- Пойдемте, мистер Привидение...
Дом, где мы снимали второй этаж (а, скорее, чердак), находился, как я уже упоминал, на улице Сомерсет. Если бы вам пришло в голову сунуться в Ист-Энд, который располагался сразу за Лондонской стеной, отгораживающей благородный Сити от отбросов вроде нас, то вы попали бы прямиком на улицу Белой Часовни***, которая дала названию кварталу. У него, правда, имелось еще и второе, довольно ироничное название - 'Поля Добрых парней'. Не знаю, может, давным-давно, когда здесь находились фермы, тут бродили вполне дружелюбные личности. Теперь местных парней можно было назвать добрыми, только если, отобрав кошелек, они отпускали вас восвояси, а не прирезали на месте.
Мы снимали контору настолько близко к Стене, насколько возможно - это позволяло нам делать вид, что мы имеем какое-то отношение к респектабельному центру. Хотя на деле, конечно, Ист-Энд лез из всех щелей, и некоторые из клиентов, подозреваю, так и не доходили до нас, испугавшись репутации трущоб.
Вот и мой полупрозрачный спутник брезгливо оглядывал окрестности, словно сейчас заметив, насколько они отличаются от привычных ему улиц. Он опасливо отскочил от мрачного вида парней, вышедших из подворотни, хотя ему-то уже ничего угрожать не могло.
- А как вы рассчитываете попасть в мой дом? - поинтересовался он, обходя лужу, которую здравомыслящий и не очень дороживший чистотой штанин человек просто перешел поперек. Если вы не поняли, я имел в виду себя.
- А вы всерьез думаете, что можете запачкать призрачные брюки? - ответил я вопросом на вопрос.
Стайка детей, пускающих мыльные пузыри, пронеслась мимо, заливисто хохоча. Я напомнил себе, что мне не очень хочется оказаться в смирительной рубашке, потому понизил голос до свистящего шепота.
Призрак немного смутился и подошел поближе.
- Я представлюсь агентом газовой компании, - смилостивился я и потряс саквояжем, который захватил перед выходом. В нем что-то забренчало. - Достаточно, чтобы не только поболтать с прислугой, но и обойти все комнаты, проверяя горелки. Где конкретно вы живете?
- Угол Герцогской и улицы Генриетты.
Я скривился:
- А не так конкретно?
- Хм... Бычебродская? - он предпринял вторую попытку с видом миссионера, пытающегося объяснить аборигену, что такое Святая Троица. - Сквер Кавендиш? Сквер Беркли?
Продолжая перечислять, он ушел довольно далеко, и только шагов через десять заметил, что я стою, как вкопанный.
- В чем дело, Томас?
- Это же Вест-Энд! - я покачал головой и постарался кричать шепотом или хотя бы, как пишут в пьесах, 'в сторону'. - Через весь город идти!
- Мы можем доехать. Сомневаюсь, что за то время, что я витаю бесплотным духом, успели отменить паробусы.
Я, конечно, был очень раз за него - что он справляется со своим положением и даже может шутить по этому поводу, но убедительности ему это не прибавило.
- Так он стоит пол-шиллинга, - парировал я. - Может, сначала покажете, где сундук?
- Нет, - отрезал он, задирая подбородок. Наверное, подумал, что очень умный и раскусил мой злодейский план по выманиванию денег.
Ладно, признаю, я надеялся, что он клюнет.
Постояв с минуту у скобяного магазина, на замызганной витрине которого красовались в основном ключи, отмычки и стащенные у прохожих носовые платки со споротыми монограммами, я принял соломоново решение.
- От Общеворотной ходят паробусы в ту сторону, - я закусил губу, сделав вид, что разглядываю закопченную витрину. - Здесь, сразу за Стеной, у них конечная станция. Если помочь закинуть уголь в запасную вагонетку, подвезут. Я пару раз так ездил...
Сдвинув шляпу на затылок, я направился в выбранном направлении. Солнце припекало, словно вспомнив, что уж два дня в году оно обязалось появляться над Лондинумом. Лужи, оставленные вчерашним ливнем, под которым Дэф заполучил простуду, уменьшались на глазах.
Мы прошли через Общие ворота, и я повернул налево, призрак вроде бы не отставал. На нем снова оказался его котелок. Мне стоило большого труда не проверять каждую минуту, следует ли Эдвард за мной; боюсь, со стороны тогда могло бы показаться, что у меня мания преследования. Но он и не думал исчезать - следовал в трех шагах позади, в дневном свете лишь чуть более блеклый, чем тогда, когда я впервые увидел его.
Мы подошли к проулку Трех Королей, откуда начинали свой путь паробусы. Они ходили каждый час и пользовались большой популярностью у среднего класса. Те, кто побогаче, продолжали ездить в собственных экипажах, не доверяя громким и пускающим пар машинам, словно выскочившим из преисподней. А те, кто победнее, полагались только на собственные ноги.
Когда несколько лет назад в городе пустили первый маршрут паробуса, клиентов у компании 'Марвелл и сын' было немного. Владельцы омнибусов и Гильдия извозчиков распускали слухи о том, что котлы, за счет которых двигаются паробусы, взрываются, что сажа из топок летит в глаза пассажирам и прочей ерунде. Но у 'паровой повозки' нашлись высокие покровители, как я слышал, и теперь, по крайней мере в Лондинуме, существовало четыре маршрута, и на каждом ходило по шесть паробусов.
Паробус куда быстрее обычного дилижанса, запряженного четверкой лошадей. К тому же, они никогда не стояли в заторах на улицах. Поначалу возницы прижимали свои повозки к домам, лишь бы в спину им 'не дышало железное чудовище', а потом и вовсе стали ездить другими путями. Паровой омнибус мог пересечь Сити менее чем за час. Это средство передвижения было быстрым, удобным и... платным.
А я не хотел тратить свои деньги.
Двое крепких парней в начале улицы, под красочной вывеской цвета апельсина, гласящей 'Домчим с ветерком!', грузили уголь в прицепной вагончик позади паробуса. Я подошел и, мучаясь выбором, стал глазеть на них.
- А вот передний вал можно бы было немного удлинить, - раздался голос мистера Эдварда у меня над ухом. Я вздрогнул. - Тогда паробус пойдет быстрее.
- Вы не могли бы держать свои задумки при себе? - прошипел я. - Тем более что они Вам все равно ни к чему уже.
Призрак презрительно хмыкнул и отошел. Один из грузчиков отложил лопату и подошел ко мне. Я его видел раньше - хороший парень. Кажется, Майк... Или Сэм...
- Привет, - он протянул мне руку, но потом со смехом отдернул, - Ох, я ж чумазый, как черт из пекла. Тебе куда?
- Вест-Энд.
Он достал из кармана штанов маленькую пенковую трубку и стрельнул глазами вбок. Видимо, хотел удостовериться, что хозяин не смотрит. Быстро набил табачку, который наскреб прямо в кармане, умял черными пальцами и подмигнул:
- Есть огонек? - Когда я развел руками, он разочарованно вздохнул. - Ладно... это тебе 'Энтерпрайз' надо подождать. Тот, что сейчас отходит, 'Эскалибур', он идет в Бовуар.
Он произнес его на трущобный манер, скорее как 'Бавар', но я понял.
- Хорошо, М-м-м... друг. Через сколько он подойдет?
- Минут через двадцать. Этот задерживается.
Тут, в подтверждение его слов, водитель паробуса, в цилиндре с красной лентой, зычно заорал:
- Майкл! Хватит языком трепать, у нас опоздание в десять минут! Или мне вычесть штраф из твоей дневной оплаты?
Грузчик вмиг будто испарился и материализовался уже возле угольной кучи, а я уселся на скамейку неподалеку, поставленную как раз для пассажиров, ожидающих отправления паробусов. Правда, здесь, в начале пути, таковым был только я.
Припекало. Я достал платок и обмакнул лоб. Откуда-то несло гнилыми яблоками и сыростью с клопами. В такую жару мое обоняние было особо чувствительным.
- Может, я расскажу подробнее об... обстоятельствах своей смерти? - спросил призрак, присаживаясь рядом.
- Валяйте, - мне было все равно. - Худа не будет.
- Хм... с чего начать... Я работал над своим изобретением. Оно очень... сложное, вы вряд ли поймете принцип его действия...
- Куда уж нам, - буркнул я.
- ... но оно и не имеет значения для нашего расследования. Словом, я работал. И вдруг почувствовал нечто странное. Будто все тело внезапно обожгло. Каждую клеточку. Потом был толчок... и темнота.
Эдвард смотрел прямо перед собой, вспоминая. Ему явно было тяжело заново переживать все это, но я не останавливал его. В конце концов, он сам предложил.
- Когда я очнулся, было темно. Обычно в моей лаборатории - она находится в небольшом домике в саду, - горят лампы, но, наверное, их потушили... когда выносили тело. Но сначала я не понял, что произошло. Подумал, что потерял сознание, и все. Я прошел в дом, услышал голоса в гостиной. Войдя, я увидел самого себя, вернее, мое тело - оно лежало на диване, моя жена сидела рядом и держала меня... то есть его за руку. Над телом склонился доктор Стивенс - он наш семейный врач. Он щупал пульс. Потом сказал: 'Боюсь, миссис Вулворт, ваш муж мертв'.
Он замолчал. Я почувствовал себя неуютно и еще раз протер лицо платком. 'Эскалибур' наконец-то отправился, пуская клубы дыма из небольшой трубы.
- А что вы ели на завтрак? И кстати, в какое время суток это произошло? Ну... ваша смерть, - тихо спросил я через платок.
- Два часа пополудни. Я позавтракал овсянкой, яйцами вкрутую, тостами с грушевым джемом и чаем, в полдень перекусил чаем и гренками с сыром.
- Может, сыр был несвежий, - предположил я, естественно, несерьезно. Но Мистера Призрака это разозлило.
- Наисвежайший, Томас!
- Ладно, ладно... - я примирительно улыбнулся. - Ну и чем вас могли отравить? Такую пакость, от которой человек, как из пушки, вылетает из своего бренного тела, можно было подсыпать в овсянку, в чай... и, наверное, в джем. Хотя, что нам это дает - я не понимаю. Но поговорю с вашей кухаркой. У вас ведь есть кухарка?
- Есть. - Он постучал тростью о камень мостовой. Но звука не было. Казалось, он сожалеет о своей вспышке гнева. - Вы разве не собирались помочь этим... джентльменам?
Он указал на грузчиков. Я хмыкнул.
- Нет. Я передумал. Не хочу пачкать руки... а то никто не поверит, что я - агент газовой компании. Скорее уж, подумают, что трубочист-переросток.
Эдвард улыбнулся, смерив меня взглядом. Наверное, представил, как я застрял в трубе.
- Да уж, если я и могу куда пролезть, - я тоже не сдержал улыбки, - то, наверное, только в Королевскую трубу, что в Букингемском дворце.
- Тогда уж в камин Папы Римского, - засмеялся он.
- О, вот и 'Энтерпрайз', - я прервал неуместное веселье, заслышав гудок. - Пока у нас еще есть немного времени, - ведь сидя в салоне, я не смогу вам задавать вопросы - расскажите мне, сколько у вас врагов и как их зовут.
Это его озадачило. Настолько, что он замолчал минут на десять. Я ерзал, не решаясь поторопить его. В конце концов, такая зануда, как этот Эдвард, наверняка имел множество недоброжелателей, и припомнить всех сразу было для него затруднительно.
- Не могу вам назвать ни одного, - наконец сказал он.
- Ни одного? - я чуть не подавился платком, который так и держал у лица. - Так не бывает. У всех есть враги. Ну не знаю... кто-то, кто завидовал вам, хотел украсть ваше изобретение... оно вообще имеет ценность?
Эдвард задумался. Между бровей его пролегла складка. Но, прежде чем он успел мне ответить, 'Энтерпрайз' дал короткий гудок, и я встал со скамьи, подхватив свой потрепанный саквояж. Подойдя к водителю, кивнул ему. Он дежурно заулыбался, но спустя секунду посмотрел на меня с подозрением. Я понял, что все еще прижимаю не совсем чистый платок ко рту, будто у меня болят зубы или я собираюсь чихать. Я спрятал платок в карман и поспешно опустил в жестяную коробочку шестипенсовик, пробормотав, что еду в Вест-Энд. Под пристальным взглядом водителя я взобрался по узкой лесенке на второй этаж паробуса.
В путешествии наверху были свои плюсы. Я был почти уверен, что довольно долгое время ко мне никто не подсядет, и я смогу поговорить с призраком. Признаться, мне уже начала нравиться роль сыщика. Не такого, как Шотландцы**** - их то, я, по понятной причине, недолюбливал, - а частного, как 'инспектор Олбрайт' из серии книг по трехпенсовику за штуку.
Я посмотрел по сторонам, но мистера Эдварда не увидел. Зато услышал доносящийся откуда-то сверху тихий вздох. Задрав голову, я обнаружил, что Эдвард висит в воздухе примерно в двух ярдах надо мной и с чрезвычайно смущенным видом пытается спуститься, и при этом не выглядеть так, будто он подвешенный на веревках актер дешевого театра, изображающий херувима.
У меня было сильно искушение сказать призраку 'Наберите в карманы камней', но я сдержался и попробовал ухватиться за его ногу. Не удивительно, что пальцы мои прошли сквозь нее, не ощутив ни самой ноги, ни даже малейшего уплотнения воздуха.
- Что вы делаете? Спускайтесь, - я перестал махать руками по воздуху и покосился на работавших внизу грузчиков. Но им было не до нас - расписание поджимало.
- Я, к моему величайшему сожалению, не имею ни малейшего понятия, как это сделать, - ответил Эдвард. - Я захотел подняться вслед за вами по лестнице, и, как видите...
- Тогда захотите спуститься, - прошипел я.
Призрак задумался, затем постарался настроиться на нужный лад. Я чуть не рухнул с крыши паробуса от смеха, когда он плавно спустился вниз, а лицо у него было как у просветленного тибетского мудреца. Или человека, который прислушивается к кишечному бурчанию, вспоминая, что он ел на завтрак.
Кстати, о завтраке. Я вдруг понял, что так и не успел перекусить - все эти пробуждения, привидения, приключения... А даже самый скромный завтрак в Вест-Энде, я подозревал, стоил недешево. Можно было бы напроситься на угощение в доме Вулвортов, но агент газовой компании никогда...
Я весело посмотрел на Эдварда, который наконец-то сумел определиться с высотой и теперь с выражением ужаса на лице косился себе под ноги. Дым, шедший из трубы, пролетал сквозь его голову, но призрак этого не замечал. Наверняка всецело был поглощен мыслью о том, что будет, когда паробус тронется с места.
- Чему вы улыбаетесь? - Он все-таки обратил внимание на перемену в моем настроении.
- Я придумал, кем представлюсь вашей жене, мистер Вулворт.
- И кем же? - щека его нервно дернулась.
- Помощником Великого Скараноса, - я растянул улыбку до ушей. - Томасом Флендерсом, который узрел вчера после сеанса призрак ее мужа и пришел передать безутешной вдове привет с того света.
- А не боитесь называться своей настоящей фамилией? - с сомнением спросил призрак.
Я подмигнул:
- А кто вам сказал, что это моя настоящая фамилия?
'Энтерпрайз' издал хриплый, протяжный гудок и тронулся с места, набирая скорость.