Аннотация: Как и обещала, волнительных моментов много. И еще - немного истории, немного психологии, а также примеры невероятного мужества и потрясающего идиотизма. :) (без ред)
Глава 3
Замок Дерренвейт возвышался на холме вот уже более семи столетий. На старом наречии, еще не претерпевшем влияние лионского языка, его название означало "Оленья башня". В те далекие времена он состоял всего лишь из широкого, приземистого донжона, жилого дома в три этажа из грубого камня, хозяйственных построек и стены, опоясывающий владения барона Эгдберта. Вокруг теснились домишки ремесленников и крестьян, простирались поля и огороды - на самом-то деле не очень далеко, - а дальше начинались густые и тенистые вердлендские леса. "Вердленд" все на том же старом наречии и означало - страна лесов.
Хотя в те времена страной Вердленд не был. Только когда дальний предок нынешнего короля объединил баронов под своей рукой и провозгласил себя королем, страна лесов стала государством - мелким, погрязшим в склоках, разобщенным и разнесенным на многие мили - но государством.
Естественно, маги сыграли свою роль в объединении и создании королевства. Последующие триста лет ознаменовались расцветом Вердленда. Вокруг Дерренвейта вырос город, который назвали Тэнниелом. Столица обзавелась водопроводом и мощеными улицами, фонтанами и площадями. Сам замок изменился до неузнаваемости: пять главных башен, множество мелких, мощные стены, ворота и сторожки, кряжистые барбаканы и подъемные мосты. Правители королевства получили приставку "Вердлендский" после имени, хотя династия от начала и до конца, своего последнего потомка, Дориана Второго, была и оставалась Эгдбертами. От старой фамилии остался герб - олень на алом поле, девиз "Сила и честь!"... И надпись, выполненная старым шрифтом на портале главного входа в замок. Когда Дерренвейт перестраивали в первый раз и старый донжон разбирали, то портал сохранили и встроили в новое здание. Надпись гласила: "Под сенью Древа этот род, и в этот вход заказан путь трем невзгодам, и имя им: болезнь, предательство и бесплодие". И ниже, помельче: "Сработано для Эгдберта Альфреда Майром Камнетесом и освящено Йолем Тишайшим в год 992 от Сотворения".
Буквы почти полностью стерлись. Теперь можно было лишь с трудом разобрать: "Древа... род... предательство". Гринер, остановившись на верхней ступеньке, ведущей к центральному входу в замок, задрал голову, рассматривая три слова, оставшиеся на камне. Он не сумел бы их прочесть, не зная старого наречия, даже если б надпись сохранилась целиком, но королей Вердленда, едва им исполнялось девять лет, подводили ко входу и рассказывали историю портального камня. И то, как выглядели эти слова семьсот двадцать шесть лет назад, Гринеру поведал Дориан.
"Страшновато... и символично", - подумал Гринер, глядя на последнее слово, "предательство".
"На стене Барельефов в восточном крыле часть украшений сбилась, и слева есть выступ, напоминающий большой член", - раздался голос у него в голове, - "Это ты тоже назовешь символичным?"
Гринер рассмеялся. Это замечание Дориана было вполне в духе Тео, но, как ни странно, грустно ему не стало. Наоборот, он повеселел.
Свита и аристократы терпеливо ждали во дворе, пока король налюбуется старым камнем. Охрана занималась тем же, но куда более деятельно: воины то и дело грозно посматривали по сторонам.
Его Величество оторвался от созерцания входа, рассмеялся и пошел вперед. Стражники, распахнув тяжелые дубовые двери еще пять минут назад, вытянулись и отсалютовали королю. В первой, Привратной зале, двумя рядами вдоль стен выстроились, как на параде, слуги. Короля встретил лорд Бауфур - по традиции, именно лорд Сенешаль должен был встречать правителя после военного похода, и ради соблюдения всех правил лорда заранее провели в замок черным ходом. Он успел только сполоснуть лицо, но не переодеться, поэтому, когда он встал на одно колено, раздалось бряцание кольчуги.
- Его величество король Дориан Второй! - объявил Сенешаль. - Победитель вернулся! Восславим Древо и Его Величество!
Крики приветствия заметались под высоким потолком залы. Все присутствующие преклонили колени.
- Да благословит нас Древо, - согласно принятому распорядку, ответил король. - Сейчас все могут отправиться отдохнуть после перехода, а через два часа в Пиршественном зале начнется праздник в честь победы.
К баронам и графам устремились слуги - проводить дворян и их свиты в гостевые комнаты. Шольц раздавал указания остальной прислуге, зала постепенно пустела, но несколько воинов из свиты Ульрика остались подле короля.
- Вы тоже можете идти, - махнул рукой Гринер. Ему до смерти захотелось принять ванну.
Трое молодых парней переглянулись, но остались стоять, только головы склонили. Один из них, имевший на плече значок десятника, сказал:
- Ваше Величество, мы не вправе нарушить Ваше повеление, но и приказ своего сюзерена тоже... Сэр Ульрик приказал нам защищать Вас в любых обстоятельствах...
- Теперь это моя забота, - к ним подошел кряжистый мужчина в форме гвардейского капитана. Лицу его, казалось, от рождения была присуща хмурость. Двигался он чуть вперевалку, как все массивные люди, но не производил впечатление неповоротливого, скорее, наоборот. Он поклонился королю: - Ваше Величество.
"Капитан Джером Некс", - подсказал Дориан.
- Рад видеть вас, капитан. - Гринер повернулся к воинам. Теперь в его голосе прозвучали настойчивые нотки, игнорировать которые было опасно. - Видите, все в порядке. Идите, отдыхайте.
Ульриковы солдаты, отдав честь, удалились. Некс, чуть покачавшись с пятки на носок, почтительно напомнил королю:
- Я провожу Вас в Ваши покои, сир.
- А, да, конечно. - Гринер последовал за капитаном, высматривая в толпе своего слугу. - А куда запропастился Пьетро?
- Полагаю, устраивает коня Вашего Величества в конюшне. - Ровным тоном ответил Некс. - Если хотите, я могу разыскать его немедля.
- Нет нужны, благодарю. - Гринер подумал, что хорошо бы Пьетро побыстрее разобраться с конем. Сам он доспех ни за что не снимет. Или ему дадут другого слугу? А, может, и не одного?
- Наш чернобородый знакомый... - понизил голос Некс. - Рассказал мне о пропаже леди Тео.
Гринер споткнулся о ступеньку, но тут же выровнялся.
- Да, я в курсе, - без эмоций сказал он. - Что-то еще?
- Он передал, что на время покинет столицу, а, возможно, и Вердленд.
"Все правильно", - подумал Гринер, - "он обещал искать ее...".
- Я знаю. Это все?
- Остальное - в докладе Ферфакса у Вас на столе. Охрану я удвоил...
- И что все так озабочены моей безопасностью? - Взорвался король. - Войну ведь мы выиграли, или у меня неверные сведения?
У капитана, идущего чуть впереди и сбоку, напряглись плечи.
- Да, Ваше Величество. Но существуют некоторые факты, узнав которые, Вы оцените обстановку в столице несколько по-другому. Прошу, доверьтесь мне.
"Ему можно доверять?" - спросил Гринер у Дориана.
"Тео доверяет. И я тоже".
Гринер был благодарен Дориану за то, что он не сказал "доверяла". Не в прошедшем времени.
- Хорошо. - Они шли по коридору, ведущему к королевским покоям и Гринер воочию убедился, что капитан не преувеличивал. Замковые стражники и впрямь стояли чуть ли не каждые десять шагов. - Я переоденусь, приму ванну, перекушу - это займет не более часа, - и жду вас с Томасом у себя в кабинете для доклада.
Тут Гринер понял, что неудовлетворенное любопытство способно испортить ему удовольствие даже от горячей воды и свежей одежды, потому добавил:
- Вы вкратце можете сказать, в чем дело? Самое главное.
Некс остановился и сделал шаг к королю. Прошептал:
- Есть достоверные сведения, что... возвращаются маги.
- И? - не понял Гринер.
Дориан не успел объяснить ему особенности мышления капитана и его помощника - Некс успел раньше.
- Нам неизвестно, как они настроены... по отношению к Вашему Величеству.
- О-о-о... - протянул Гринер и пошел дальше. Он и забыл, что обычные люди и понятия не имели, что на уме у таинственных магов, которые исчезли двести лет назад. Впрочем, он и сам не смог бы ответить, что те замышляют; из магов он близко знал только Тео и Дерека. А остальные... и, хотя ему трудно было представить, что Уэйн, или, например, Ольсен будут желать ему смерти, он понимающе закивал. - Хорошо, капитан. Через час я вас жду.
Они как раз дошли до нужной двери, у которой стояли стражники при полном параде. Охранники старательно вытянулись, завидев короля с капитаном. Гринер махнул капитану рукой, отпуская его, и прошел в королевские покои.
Первая комната была умеренно роскошной - Гринер ни за что бы не догадался, что здесь живет король. Или, судя по мебели, принимает подданных в частном порядке. В стене слева от входа жарко полыхал камин, ковер от выпавших угольков защищал экран перед огнем. В центре стоял небольшой стол, уставленный закусками, вокруг него - три кресла. Стены закрывали гобелены, на самом большом была выткана карта Вердленда. Освещалась комната камином и несколькими канделябрами со свечами. Пара сундуков у стен, застекленное узкое окно в стене напротив - и все. Ставни были открыты, и серый зимний свет заливал всю дальнюю часть комнаты.
В правой стене Гринер увидел две двери. Он покосился на еду, потом на двери...
"Дальняя ведет в спальню и комнату для омовений, ближняя - в кабинет".
Гринер решительно двинулся к дальней двери, но остановился.
"Справа от тебя висит вдоль стены витой шнур. Дерни за него три раза".
Гринер выполнил указания Дориана в точности. Похоже, ему многому придется научиться... Одно дело - изображать короля в походе, почти наравне с обычными воинами, и совсем другое - в замке.
Дориан подтвердил его предположения и объяснил назначение шнура. Гринер искренне восхитился задумкой - в замке, где он прислуживал, таких шнуров не было. Хозяева просто орали, как резаные. Но чаще слугам просто приходилось спать под дверью у хозяина (в случае Гринера - хозяйки), и уметь просыпаться в любое время суток, быстро и сразу.
"Ты не говорил, что прислуживал в замке"
В мысленном голосе Дориана не было презрения, только любопытство. Гринер, успевший уже забыть ту, прошлую жизнь, словно сон, приснившийся и улетучившийся утром, сказал: "Да, было такое..." и чуть поморщился.
"А у кого?"
"Шевалье Дорн", - ответил Гринер и, воспользовавшись случаем, продемонстрировал Дориану, что хорошо помнит его объяснения насчет аристократов и их статуса: - "Мелкое дворянство, титул наследный по мужской линии по выбору; имеет земли, но не имеет права держать отряд более чем необходимо для защиты замка или поместья... И он был той еще задницей, и супруга ему под стать".
В дверь постучали, Гринер нетерпеливо велел войти - кожа чесалась неимоверно. В доспехе было жарковато, тем более что под кирасой была еще стеганая куртка, а под той - рубаха.
В комнату вошел незнакомый Гринеру слуга, но, поскольку Дориан не выказал удивления, юноша решил вести себя, как обычно. Он только с интересом глянул на лицо паренька - уж слишком оно напомнило ему его собственное... то есть то, которое он видел в отражении в то беспечное время, когда сам был слугой.
- Помоги снять доспех... - приказал король.
"Как его зовут?" - спросил Гринер у Дориана. Он уже достаточно долго общался с ним, и знал - у того потрясающая воображение память на имена и лица.
"Жиль. Ему лет пятнадцать, кажется".
Паренек ловко справился с застежками наголенников, кирасы и наплечников, помог стащить кольчугу. Гринер, привыкший к доспехам, с облегчением потянулся.
- Отнеси в оружейную и передай, чтобы подготовили парадную, легкую кольчугу, - сказал король.
С подсказками Дориана Гринеру все легче удавалось справляться. Когда слуга ушел, нагруженный доспехами, Гринер буквально кинулся к двери в спальню, не по-королевски хватаясь за косяк на резком повороте.
На обстановку в спальне он не особо обратил внимание - торопился, но, ворвавшись в комнату для омовений...
"Дверь налево... налево, говорю..."
... он застыл.
Пол, стены и потолок были выложены охряной плиткой с голубыми узорами, посреди комнаты стояла квадратная ванна полированного мрамора, наполненная горячей водой - от нее поднимался пар. За ванной в стене располагался умывальник в виде чаши, над которой склонилась львиная голова. С потолка свисали четыре светильника на цепях. В изголовье ванны стоял столик с маслами, полотенцами, кувшинчиками и мылом, красиво уложенным в вазе.
Даже у Тео Гринер не видел такого... великолепия. Маги обходились каменным бассейном, большим, правда, но не таким роскошным.
"Это Шезара постаралась... У них в Араханде устроено именно так, она сказала".
Гринер уловил грусть Дориана и понял, что, хоть тот и старается мыслить исключительно как король, но страдает в разлуке с женой. Дориан, словно догадавшись - или почувствовав, что Гринер ощущает его эмоции как свои, преувеличенно смешливо сказал:
"Я обычно моюсь сам, так что не жди юных дев, поливающих тебя водой с шалфеем и розой".
"Я не сомневаюсь...", - подумал в ответ Гринер и принялся скидывать одежду. Забравшись в ароматную, обжигающую кожу воду, он застонал и, опустившись в ванну полностью, прикрыл глаза и позволил себе просто расслабиться несколько минут, не думая ни о чем.
"Капитан Некс и Томас", - голос Дориана вырвал Гринера из мягкой дремы.
- Что? Уже? - встрепенулся он, расплескивая воду за края ванны.
"Нет. Но я напоминаю... мочалка позади тебя на столике".
В назначенный час Гринер, чистый и сытый, дожидался капитана с помощником у себя в кабинете, рассеянно пролистывая справочник по ловчим птицам. Эта комната выглядела куда богаче "приемной", как обозначил ее Гринер. В основном потому, что была полна книг - они занимали почти все стены, от пола до потолка, а книги, как знал Гринер, стоили недешево. Только у Тео он видел больше.
Заслышав стук в дверь, Гринер крикнул "Входите!" и захлопнул праздную книгу. Некс и Ферфакс, не обнаружив короля в первой комнате, вошли в кабинет, поклонились.
- Садитесь, - махнул рукой Гринер.
Они сели в кресла, поставленные напротив. Король внимательно посмотрел на них поверх стола, заваленного бумагами.
- Рассказывайте.
- Ваше Величество ознакомились с докладом Ферфакса? - спросил Некс.
Гринер чуть было не признался в забывчивости, но Дориан его одернул.
- Лучше я услышу новости из ваших уст. С комментариями.
"Не совершай ошибок, а если совершил, не заостряй на них внимание. Сейчас это несущественно".
- Ваше Величество слышали о пророчестве Ядины? - Король кивнул, но повел рукой, веля продолжать. Некс решил на всякий случай освежить информацию для короля. - Сначала это были какие-то неясные слухи, что, мол, пророчество нашлось. В библиотеке главного храма Древа здесь, в столице, примерно за месяц до вашего отъезда на войну. Его нашел некий брат Винес...
- Быстро после этого ставший Старшим братом, - добавил Томас.
По тому, что Некс не выказал ни тени раздражения, Гринер понял, что капитан привык к дополнениям Томаса. И, возможно, даже речь свою специально строит с паузами.
- Жрецы пытались разгадать пророчество, но смысл его был неясным до той поры, когда брату Винесу было видение. Оно все объяснило. Очень скоро - в этом году, или в следующем, - в небе появится комета. И почти сразу после этого к людям вернутся маги. Потому что королевству, или даже миру, будет грозить опасность.
Гринер наблюдал за Нексом и Томасом. Он многое замечал, а что упускал - подсказывал Дориан. Эти двое, что выполняли тяжелую работу Королевской Тайной службы, прекрасно дополняли друг друга. Капитан и его помощник, который не имел ни военного чина, ни титула, лишь безликую должность "младший королевский секретарь", на пару были глазами, ушами, а иногда и ногами короля. Они работали вместе всего несколько месяцев, но уже сплотились в блестящую команду.
Некс привычно хмурился и время от времени втягивал шею в плечи, а вот Томас сидел в своем кресле прямо, почти без движения.
"Он обеспокоен".
"Вижу"
- Судя по всему, это правда. Маги вернутся. - После паузы заключил Некс.
- Кто это подтвердил? - Гринер и сам знал о Возвращении, но для порядка спросил.
- Брат Клопстофер. А ему сказала Тео. Кстати, о ней...
Гринер почувствовал укол вины, но Дориан легким мысленным пинком вернул его к разговору.
- Ее ищет Дерек, и хватит об этом. Что еще?
- Тот убийца... - подал голос Томас. - Мы перетряхнули весь город. Тео свела меня с... низами, они ничего не знают ни об убийце, ни о заказчике. - Он виновато склонил голову.
- Ну, мы должны признать, что невозможно знать все. На свете есть многое, что недоступно нашему уму. Пока тоже отставьте в сторону. Как люди отнеслись к пророчеству?
- Многие верят, об этом объявил сам Улленпиг, Старейший жрец. Но верить им не хочется, - ответил Томас, - потому что если Возвращение магов - правда, значит правда и то, что страну ожидают бедствия. В целом настроение в городе приподнятое, и теперь, когда вы вернулись с победой, так и праздничное. В остальном все было тихо, без происшествий... настолько серьезных, чтобы беспокоить Ваше Величество.
"Тогда зачем вы двое явились сюда с похоронными физиономиями?", - подумал Гринер, а Дориан внутри него согласно хмыкнул. Видимо, вопрос этот отразился на лице у короля, потому что Томас и Некс обменялись смущенными взглядами.
- Говорите уж...
- Люди считают... - медленно, осторожно начал Томас, - ... что причина грядущих бедствий - королева Шезара.
Король высоко поднял брови.
- ...Ваша жена.
- Я знаю, что она моя жена, Томас. Почему они так думают?
- Неизвестно. То есть, какого-то определенного источника слухов я не нашел, и распространились они быстро. Мы делаем все возможное, чтобы пресекать их, но... Слухи растекаются по городу и стране. Говорят, что... - Томас прикрыл глаза и процитировал: - "Она колдунья и очаровала нашего короля", "Ей подчиняются демоны нижнего мира", "Она повелевает драконами", и, наконец, "Она воплощение зла и маги придут, чтобы победить ее".
- Очаровательно, - пробурчал король и, поставив локоть на стол, подпер щеку ладонью. - То есть, вы хотите сказать, что ей опасно возвращаться в Тэнниел?
- Д... Да, сир. - Это сказал уже Некс.
- И что вы предлагаете?
- Мы пошлем вестовых к графу Хотстоуну, и когда Ее Величество сойдет с корабля в Даккере, ее поселят у графа. Пока мы здесь, в столице, не разберемся со всеми этими слухами, пророчествами и магами. - Томас, высказывая решение, заметно оживился. - И при малейшем признаке опасности ее можно будет отправить обратно в Араханд, к отцу.
"Ох, не знают они Шезару... "ее поселят"... "можно будет ее отправить"... Никто не сможет ей приказать, а, значит, она отправится в Тэнниел в любом случае".
"Дориан...", - подумал Гринер, светлея лицом. - "А ведь это шанс. Шанс уберечь ее от Кендрика! Если мы сможем удержать ее там, или послать в Араханд, он там ее не достанет!"
"Уверен?"
"Если бы мог, уже достал бы. И к тому же - в Араханде магия не действует"
"Что же ты раньше молчал?!"
"А разве ты..."
"Гринер, я НЕ знаю всего, что знаешь ты, как и ты не знаешь того, что знаю я. Иначе мне не пришлось бы объяснять тебе каждый шаг! Тебе нужно мысленно СКАЗАТЬ что-то, чтобы я это узнал!"
"Прости, Дориан, я правда..."
"Ничего, время еще есть".
Некс с Томасом переглянулись снова. Король, похоже, одобрял их замысел - по крайней мере, морщины на его лбу разгладились.
- Хорошо. Действуйте. - Сказал король. - И лучше будет, если письмо ей напишу я - иначе она никого не послушает. Напишу сегодня же вечером, после Совета. Томас, зайдете за ним.
- Совета, Ваше Величество? - удивился капитан.
- Да. Сначала пиршество, потом Совет.
Судя по выражению лица капитана, он думал что-то вроде "Да уж, король с этих баронов, похоже, по три шкуры стал драть". И видно было, что он это одобряет. Томас заметно пошевелился - сплел пальцы рук на колене. И спросил:
- Я правильно предполагаю, что Ваше Величество на этом Совете будет решать вопросы наследования и распределения земель погибшего в сражении графа Майоля и предателя барона Боклэра соответственно?
- Правильно, Томас.
"А еще мне надо будет посеять распри между дворянами и оскорбить всех моих графов, по распоряжению мага Кендрика, который убил вашего короля и, скорее всего, держит в плену Тео", - подумал Гринер, но вслух, естественно, ничего не сказал.
- Мне присутствовать на Совете... тайно? - спросил Ферфакс.
- Конечно. Мне пригодится твое мнение, Томас. Итак... у вас пока все?
Капитан и Томас встали.
- Да, Ваше Величество.
- Тогда свободны.
Гринер дождался, пока капитан с помощником уйдут и расслабился - то есть положил ноги на стол, а руки сплел на затылке.
"Если Шезара будет вне опасности, мы сможем показать Кендрику большой кукиш", - радостно обратился он к Дориану.
"Не спеши. Мы не знаем всех возможностей Кендрика. Лучше придержать новости о королеве - как туз в рукаве. И я бы хотел понять, зачем он приказал... то, что приказал. Какой у него план".
"Думаешь его перехитрить?"
"Гринер, первое правило полководца - действовать только тогда, когда ясен план противника. Лучше потянуть время, притворяясь, что мы являемся послушной марионеткой в его руках, а потом нанести удар".
Что-то в этой логике не давало Гринеру покоя, но он все никак не мог понять - что? Но с королем спорить не стал, все-таки тот был старше и опытнее. И еще - он был мертв в каком-то смысле, а это давало ему некоторые преимущества. Перед Гринером точно. Ведь король погиб из-за него...
"Чувства я тоже ощущаю. Мы это уже проходили, Гринер, я тебя не виню".
"Обещай, что когда мы выведем Кендрика на чистую воду, я смогу рассказать Дереку правду", - попросил Гринер.
"Обещаю".
Пиршественный зал украсили, развесив по стенам венки и флаги. В огромном камине трещали поленья, сияли сотни свечей в канделябрах и люстрах - снаружи уже стемнело, была зима, - на балконе рассаживались музыканты, слуги расставляли на столах вазы с цветами из оранжереи. Столов поставили больше, чем обычно - помимо короля, его приближенных, баронов и графов, на пиршестве должны были присутствовать и особо отличившиеся воины. Конечно, их посадят за самый дальний от короля стол, и дадут самую простую пищу - но и это было большой честью. Они смогут рассказывать внукам, что пировали вместе с королем после славной победы.
Наконец, все было готово. Шольц подал знак лорду Бауфуру, а тот кивнул двум слугам в праздничных ливреях, чтобы они открыли двери.
Первыми в зал проследовали маркизы - дальние родственники королевской семьи. Они не имели голосов в Совете, не владели замками и военными отрядами, но зато у них имелись деньги - корона выплачивала им пожизненную ежегодную ренту и громкие титулы. Поэтому они все как один были надутыми павлинами, как считал Шольц. Особенно маркиз Одоле. "Хотя этот больше похож не на павлина, а на жирного индюка", - язвительно подумал Шольц.
Ему, потомственному дворецкому, было больно видеть, во что выродились носители королевской крови, пусть и одной восьмой, или шестой. Раньше маркизы являлись подспорьем для короля, поддерживали его во всем, вместе с ним ходили на войну... А эти, только раздался лязг оружия, попрятались в своих городских особняках - кто отговорившись подагрой, кто насморком.
"Маркиз Берк сто лет назад прикрыл короля, своего двоюродного брата, от стрелы собственным телом... жаль, что ныне маркизы уже не те, за Одоле можно спрятать не только короля, но и с десяток рыцарей".
Второй маркиз, Жюль, был наоборот, худ, как щепка. "А этим можно было бы протыкать врагов", - продолжил свою аналогию Шольц. Однако на лице его ничего, кроме верноподданнейшего почтения, не виднелось. Дворецкие никогда не позволяют себе непочтительности, даже если внутри презирают кого-то.
Третий маркиз, Этье, был невысок, бледен, как моль и некрасив - однако, он единственный их трех вызывал у Шольца некое подобие уважения. Он руководил Департаментом дорог, и не только не крал из казны, как его собратья по титулу, но и хорошо делал свое дело.
"Возможно, дело в лионской крови", - подумалось дворецкому. - "Все маркизы теперь куда больше лионцы, чем вердлендцы. А все потому, что сто лет назад их отправили в Турен с посольской миссией, трех сразу. Они женились там, изменили родовые фамилии на лионский лад..."
Следом в зал вошли бароны. Семь вместо двенадцати, подумать только! Теперь они числом почти сравнялись с графами - семь на пять. Барон Толли загадочно умер этим летом, барона Боклэра обезглавили сегодня на Яблоневой, а Келмворт и Верендарт... Пусть благодарят Древо, что их не настигла та же участь, что и Боклэра.
Шольц всецело одобрял решение короля казнить предателя. Будь его воля, он всех трех бы казнил. Единственное - не так быстро. Тут Его Величество поспешил, презрев все традиции. Но - чем раньше отрубишь гадюке голову... Шольц прищелкнул пальцами, и слуги, подхватив чаши для омовения рук и полотенца, двинулись к степенно вышагивающим маркизам, которые как раз дошли до королевского стола, стоящего на возвышении у дальней от входа стены. Одоле и остальные маркизы пополоскали пальцы в воде, по поверхности которой плавали розовые лепестки, вытерли руки и расселись.
Тем временем появились графы. Шольц с прискорбием отметил, что и их стало меньше. Граф Майоль ему нравился. Он разбирался в садоводстве и был предан королю - а эти два пункта значили для Шольца очень много. Графы выглядели не такими подавленными, как бароны, но и их походная жизнь потрепала - дворецкий не заметил ни одной радостной улыбки, лишь глубоко скрытую усталость и ожидание.
Осталось войти младшим графам - и внимание можно будет перенести на другую часть зала, ведь там с минуты на минуту должен был появиться король. Шольц вообще не понимал, зачем нужны были младшие графы. Разве что титулы эти давались бы за заслуги, так нет - они были, скорее, подачками. А все дед нынешнего короля, Его Величество Данут Первый. Раскидывался золотом и землями направо и налево. Хорошо, его сын, Беорель, исправил положение, ограничил младших графов только титулами, и ничем больше. Что-то вроде красивого ордена "Просто Так С Бантиками". Ни пользы, ни вреда.
Как можно было догадаться, дворецкий Шольц был весьма кровожаден и прижимист. Но оба эти качества, объединяясь с преданностью королевский семье, тактом, отличной памятью, знанием людской сути и управленческими способностями давали в итоге идеального дворецкого.
А Дориан Второй, пожалуй, для Шольца был идеальным королем. Он не жаловал титулы всяким бездарям. По чести, он вообще пока никого не наградил титулом, но так даже лучше. Следил за всеми делами королевства, вникал во все вопросы, а не просто праздно сидел на троне. Выделил Шольцу акр земли в Королевской оранжерее для выращивания роз. И очень правильно женился.
Старый дворецкий считал, что правильно жениться - самая первая и, пожалуй, главная задача короля.
Наконец самый последний младший граф Леккон зашел в зал, и Шольц позволил себе испустить еле слышный вздох облегчения. Ничего неположенного не произошло, потолок не упал, пиршество готово было начаться. Он прошествовал вдоль огромного ковра, следя зорким не по годам глазом за слугами, к королевскому столу. Почти все дворяне уже расселись. В зал все прибывали люди - купцы, управляющие, судьи и банкиры, жрецы Древа и Блеизнецов, бросающие друг на друга неприязненные взгляды.
Шольц пересчитал приборы, придирчиво проверил, отражается ли его длинное, сухое лицо в кубке короля и кивнул Сенешалю второй раз.
В зал стали входить воины - без оружия, естественно, если не считать кинжалов у пояса - надо же чем-то резать мясо. Шольц не ждал от них знания этикета, но все равно велел положить на их стол вилки. Хотя они все равно будут ими в зубах ковырять...
- Его Величество Дориан Второй! - объявил лорд Бауфур.
Все встали. Небольшая дверца за троном открылась, и появился король - в парадном одеянии, в "полном венце", насчитывающем тринадцать бриллиантов. На груди у него висела Роза, чуть покачиваясь на цепи. Она больше не сверкала нестерпимо-белым светом, как тогда, в Храме, и даже не светилась мягкой, молочной белизной. Но она - была, и всякий мог убедиться, что их король - избранник Древа.
Гринер ощутил, как на него устремились сотни взглядов. Опустил руку, которая уже собралась было, словно по собственной воле, сдвинуть корону чуть набекрень, чтобы было удобнее. Весь последний час перед пиром он провел в бессмысленных спорах с Пьетро, который убеждал его, что король не может выйти к праздничному столу в повседневной одежде. Гринер чуть было не зарычал, что король, как ему кажется, может все, что захочет, но Дориан его остановил - и теперь Гринер жалел, что поддался на уговоры. В мантии, короне и с цепью на шее он чувствовал себя не только неудобно, но и не в своей тарелке.
"Привыкнешь".
Он величаво кивнул присутствующим, поднял руку - и выслушал троекратное "Ура Королю!", после чего сел в тронное кресло. Только после этого сели остальные. Сенешаль махнул платком, и из-под потолка полилась музыка.
"Хорошо, что ты перекусил, особо не налегай ни на яства, ни на вино"
"Тогда зачем их сюда выставили, если мы не есть пришли? А кстати, пришли что?"
"Смотреть, слушать. И чтобы показать подданным, что их король в полном расцвете сил, всех помнит, знает и любит. И чтобы наградить воинов, отличившихся в битве. И чтобы..."
"Понял, сидеть для виду".
"Примерно так".
Похоже, понял Гринер, только король на этом празднике оставался без еды и питья - остальные налегали на разнообразные блюда так, словно не ели неделю. Но, понаблюдав за пирующими, Гринер обнаружил, что не только он сидит, ковыряясь вилкой в тарелке, на которой лежал малюсенький кусочек мяса в подливе.
Бароны либо откушали втихую у себя комнатах, либо им кусок в горло не лез. Особенно апатично выглядел Гордойс. Гринер пригляделся к нему незаметно - и понял, что тот все время посматривает на барона Падуа.
"Он выглядит так, будто все время боится", - подумал Гринер, и Дориан тут же ответил:
"А он и боится".
"Почему? Он ведь не предатель?"
"А ты посчитай баронов и графов"
Гринер только сейчас заметил то, что старому Шольцу пришло в голову сразу же. Баронов было существенно меньше.
"Толли умер, не оставив наследника, и вопрос о его землях так пока и висит в воздухе. Хотя по традиции они должны отойти короне, каждый из баронов втайне надеялся склонить меня к тому, чтобы отдать такой лакомый кусок ему. Но это было еще до войны, сейчас у них совсем другие страхи. Смотри - нету Толли, Боклэра. Верендарт и Келмворт сидят тихо по своим комнатам и трясутся. Мервульф восстанавливает Рудего. Баронесса Дурстхен... хм. В итоге их тут всего шестеро из двенадцати. Гордойс, Смерриль, Падуа, Морринт, старый и недалекий Ольдверг, который в стороне от дел Совета, потому что несколько лет просидел послом в Лионе и Уилсонсон, который, хоть и стар, но всецело предан короне. А теперь подумай. Падуа был дружен с Боклэром. Смерриль - с Келмвортом. Из них только Гордойс и Морринт не вызывают особенных подозрений".
Гринер сначала запутался в объяснениях Дориана, но затем мысленно повторил их, внимательно глядя на лица баронов, чтобы запомнить лучше. Бароны при этом ерзали и нервно роняли вилки, стоило ему на них уставиться.
"Не пялься так, они в обморок хлопнутся. Теперь графы... Эх, как жалко, что Майоль погиб... он был очень умен. Но Тьерри тоже не дурак. И у них сейчас перед баронами есть преимущество".
"Они не запятнали себя?"
"Именно. И бароны вполне оправданно опасаются, что я раздам земли... то есть, что мы раздадим земли графам".
"Нужны им эти земли...", - буркнул мысленно Гринер, с тоской провожая взглядом уплывающий на тарелке кусок мяса. Он, хоть был маленьким, но, как считал Гринер, в его желудке - совсем не лишним. Он успел только перекусить.
"Конечно, нужны! Это поля и виноградники, крестьяне, налоги... торговля. Ты что, в экономике совсем ничего не понимаешь?"
Гринер вздохнул.
"Ладно, ладно. Я объясню".
Все пиршество, как отмечали присутствующие, король просидел с чрезвычайно озабоченным видом. Особо прозорливые отметили, что Его Величество временами поглядывал на баронов, и сделали далеко идущие выводы. Особо далеко выводы ушли у младших графов - кто был поглупее. Они вообразили, что ничейные земли достанутся им: не станет же король раздувать и без того огромные территории графов? Или поощрять баронов к новым предательствам подарками? Они переглядывались со значением ровно до того момента, как подали сладости. Его Величество встал, обвел зал глазами и тихо, но звучно произнес:
- Мы благодарим благородных господ и славных воинов, что разделили с Нами эту трапезу. И возносим хвалу Древу, что победа осенила нас своим крылом. Сейчас вы можете продолжать праздновать, я же удаляюсь.
Пирующие уже набрали воздуху в грудь, чтобы воскликнуть "Долгая лета!", но король добавил:
- Я собираю Совет. Бароны и графы, состоящие в нем, пройдите в залу Совета. Остальным я желаю веселиться и славить Древо.
И Его Величество покинул зал через ту же дверь, что и вошел. В полном молчании через главный вход вышли бароны и графы. И лишь когда за ними закрылись двери, дворяне и простые воины, в едином порыве взволнованно стали обсуждать решение короля.
"Совет..." - шептались графы. "Покатятся ли еще головы?" - качали головами купцы. Представители Ордена Древа и Ордена Близнецов, пожалуй, держали себя скромнее других - они не обсуждали новость, только переглядывались.
Маркиз Этье потер в задумчивости подбородок и, перегнувшись через стол, отвел в сторону пышный фазаний хвост, маячащий перед глазами. Кивнул банкиру Хельгорду, и встав из-за стола, отошел к камину.
- Пожалуй, нам лучше уйти сейчас, друг мой, - сказал он банкиру. Тот согласно кивнул и они покинули зал.
Они с Хельгордом направились в Казначейство. Если предстоит передел земель, работать придется много. Следовало подготовиться, вызвать служащих и наточить много перьев. Вскоре за ними замок покинули и жрецы - их замучили расспросами.
Шольц же, услышав слова короля, удовлетворенно улыбнулся.
Гринер все-таки скинул с себя мантию, но корону оставил, и Розу тоже. Он появился в зале Совета первым, сел в высокое кресло с изображением оленя на верхушке спинки, скрестил руки на груди и стал ждать. Зал освещали десятки канделябров.
"Готов?"
"Нет. Но ведь все равно это надо сделать".
Гринер посмотрел на руки. Они не дрожали. И сердце не колотилось, как бешеное. Он даже не вспотел.
"Наверное, ты повзрослел".
Гринер знал, что это не так. Вернее... может, он и повзрослел, просто... После того, что случилось тогда, на холме, занесенном снегом, вряд ли что-нибудь сможет его испугать.
Но эту мысль он произносить не стал, даже внутри.
Бароны заходили по одному, держась друг от друга как можно дальше. Кланялись, садились на свои места - на спинках сидений были вышиты их гербы, - и, все утыкались взглядом в стол, кроме барона Уилсонсона и его сыновей. Графы зашли по двое, расселись быстро и устремили глаза на короля.
- Война закончилась. Нашей победой. - Веско сказал король. - Это хорошо.
Спорить было не с чем, и члены Совета согласно закивали.
- Но дома, в королевстве, творится демоны знают что. И причины этому лежат глубоко. - Его Величество сделал паузу, обводя присутствующих тяжелым взглядом. - Я могу только догадываться, что за темные мысли и желания толкнули барона Боклэра на предательство короны и своей страны. И подозреваю, что основной причиной была жадность.
На лицах баронов отразилось сомнение. Не то чтобы они считали Боклэра бессребреником, просто думали, что вряд ли дело было только в жадности. Графы слушали короля внимательно, Тьерри чуть улыбнулся и покосился на Огги.
- Алчность толкнула Келмворта и Верендарта на пособничество. Могу ли я доверять своему Совету, когда вы только и думаете, как бы захапать побольше? - Король повысил голос. - Это надо прекратить.
Почти все снова согласно закивали. И только старый Уилсонсон подумал: "Если они думают, что достаточно потрясти скорбно головой, и на этом все закончится, то они дураки". А Тьерри обеспокоенно посмотрел на Недвига.
Дориан встал, оперся о стол и навис над ним. Вид его не сулил ничего хорошего.
- Я определяю земли предателей короне.
И без того звенящая тишина стала почти непереносимой. У Гордойса капля пота повисла на кончике носа, но он не удосужился вытереть ее.
- А также земли баронов Смерриля, Гордойса, Морринта, Толли, Дурстхен, Мервульфа, Уилсонсона, Падуа и Ольдверга.
Присутствующим послышался тихий вздох, доносящийся от стенки, но они не придали ему значения. Старый Уилсонсон поднял глаза на короля:
- Ваше Величество...
- Я не закончил! - рявкнул Дориан. - Также короне отходят земли графов. Всех. Я назначу управляющих, которые будут отчитываться только передо мной. Вы все... все, я подчеркиваю, должны будете доказать мне свою верность и истинное смирение, прежде чем заслужите свои земли!
- Ваше Ве... - попытался вмешаться Тьерри, но запнулся, когда король бросил на него разъяренный взгляд.
- Вы получите их обратно только в том случае, если я буду точно уверен в вашем беспрекословном подчинении!
Отсветы огня метались по фигуре короля, придавая ему вид зловещий и грозный, алые отблески падали на его камзол от Розы.
- Но война...
- Ведь Хотстоун и Мейрхолд вообще не участвовали...
- В древнем законе написано, - медленно, почти по слогам, произнес Дориан, и дворяне замолкли, - что король имеет право отчинить короне все земли, которые сочтет нужным, перед лицом великой опасности.
- Но это... этот закон был написан, когда и земель-то почти не было! - возопил Смерриль.
- Какой опасности?! Это дурацкое пророчество...
- Это несправедливо! Мы не предавали Ваше Величество! Почему мы должны...
- Молчать!
Бароны и графы пожалуй, впервые как сели за стол в зале Совета, впервые за всю свою историю, почувствовали единение. У них появилось нечто общее. Страх.
Роза на груди короля разгоралась - но уже не белым светом, а ярко-красным.
- Высшая справедливость, как и высший суд - в руках короля. Впереди нашу страну ждут беды и напасти, и королевство должно быть сильным. Вы останетесь здесь, в столице, под моим присмотром. В ваши земли будут направлены мои управляющие. И если хоть один из вас, хоть словом, хоть делом, попробует пойти мне наперекор...
Дориан отклонился назад. Оглядел Совет, будто поле боя - но уже после битвы, словно подсчитывал поверженных врагов.
- Если кто-нибудь из вас выступит против меня... Он об этом пожалеет.- Король положил руку на Розу, но та все равно просвечивала сквозь пальцы, бросая зловещий свет на его лицо. Подсвеченное снизу, оно внушало ужас. - Я его уничтожу.