После месяца тестирования и проверки нашей боевой и физической подготовки, нам выдали запечатанные конверты с документами и назвали номер машины, которая доставит нас к месту службы. Я была права, каникул в закрытой школе не было, выходные дни были, после каждых 8 дней учебы, но за территорию школы нас не выпускали. Письма писать разрешали, но конверты запечатывать нельзя, нужно чтобы обязательно их прочитал воспитатель, вдруг мы напишем что-то лишнее. Учиться было тяжело, но интересно, контактировать с учениками нам разрешалось ограниченно, в основном обучение было индивидуальным. От тети письма приходили часто, она писала, что скучает, но все понимает, иногда писала про отца и брата, редко про маму, её письма были отдушиной для меня, но скучать и рефлектировать было некогда, режим дня строгий, все расписано по минутам. Я училась хорошо, старалась. И не потому, что боялась опозорить семью, а, как сказала тетя, для себя, чтобы чувствовать себя полноценным человеком в мире оборотней. Как только я получила конверт, мои надежды на отпуск растаяли как дым, хотя никто и не обещал, что будет отпуск, ещё не заслужили. Захватив рюкзак с вещами, я направилась во двор школы, моя машина уже стояла. Похоже, служить я поеду одна. В школе не приветствовалась крепкая дружба, нас предупредили сразу, что служить мы будем в разных частях страны и до конца жизни можем не встретиться, а если столкнемся случайно, то нужно сделать вид, что не знакомы, мало ли какое задание выполняет ваш бывший одноклассник. Учеников в школе было совсем немного, может, наберется пара классов, а может и того меньше. Старшие ученики учились в другом здании и жили отдельно, мы видели их только из окна и изредка на учебном полигоне.
Сев в машину с темными стеклами, я отправилась к месту службы, какие рекомендации мне выдали после тестирования, не знаю, конверт запечатан, распечатать его может только мой будущий командир. Его, наверно, расстроят мои физические возможности, я старалась как могла, но физиология человека отличается от физиологии оборотней и я уступаю им во всем, сила, скорость, реакция, зрение, нюх... Мне никогда не делали скидку на расу, гоняли, как и всех, но нормативы я сдавала на очень натянутую оценку удовлетворительно. Хотя, если сравнить мои физические показатели с человеческими, я была бы отличницей, но до оборотней мне далеко. Из школы меня не отчислили только потому, что правительственным службам нужны не только физически крепкие солдаты, способные быстро бегать и гнуть железные прутья, но и солдаты с мозгами. А вот тут я была в десятке лучших учеников, и опять спасибо тете, которая впихнула в мой мозг столько нужной информации, научила думать, анализировать, наблюдать и делать выводы. Не напрягай она меня так сильно учебой, не попала бы я сюда, но кто знал, что по всем школам проводится тестирование и набор новобранцев на службу.
Меня довезли до небольшого военного аэродрома, значит, мой путь ещё не закончен. У трапа самолета меня встретил молодой оборотень, прочитав имя на моем конверте, он жестом предложил пройти в самолет. Как только я села в кресло у кабины пилотов и пристегнулась, мы взлетели. Какая честь! За мной одной прислали самолет. Но через минуту я поняла что ошиблась, за шторкой слышались громкие голоса, смех и звон бокалов, кто-то развлекался в полете. Хорошо, что сюда не заглядывают и не приглашают к столу. Откинувшись на кресло, я закрыла глаза.
Если самолет, то служба будет далеко, там, где нет железной дороги и добраться можно только на самолетах малой авиации, большие самолеты не смогут приземлиться, там аэродромы маленькие, только для таких военных малышек как этот. И отсюда следует вывод, что везут меня в горные районы нашей страны. Только туда не проложены железные дороги, потому как окружены они реками и озерами, которые весной разливаются и образуют непреодолимую водную преграду, передвигаться можно только на лодках. Аэродромы там маленькие потому, что в горах долин мало и все они узкие и короткие. Сами же горы довольно крутые, склоны почти ровные, гладкие, зацепится не за что. Там нет лета, и круглый год лежит снег. И чем я так не угодила директору школу, что он отправил меня в такое богами забытое место? Училась вроде хорошо. Горную подготовку мы проходили, у нас такие полигоны были, что горы по сравнению с ними просто прогулочные холмы. Мне отчаянно захотелось спать, лететь долго успею выспаться.
***
Добрались мы до места, когда уже стемнело, хотя времени до сна ещё много. Меня встречал молодой офицер, он опять прочитал мое имя на конверте, улыбнулся, как-то странно и показал рукой на небольшой дом, окруженный чахлыми кустами. Я отправилась за ним, он шел не спеша, давая возможность привыкнуть к высоте и горному воздуху, придется делать поправку на высоту, тут и температуры другие и воздух разрежен, оборотням все равно они быстро адаптируются, а мне придется пару дней акклиматизироваться, вот только кто мне даст эти пару дней? Не для того меня сюда привезли, чтобы я на кровати валялась. Одно успокаивает, я не состою на военной службе, так получилось, что я считаюсь гражданским лицом, заключившим контракт подразделением внутренней разведки, контракт на пять лет, а потом мне предоставляется выбор, либо служить дальше, либо увольняться. Состоят на военной службе в нашей стране только те, кто подписал контракт с военным ведомством, а разведка в него не входит, она находится под патронажем президента. Так повелось, что внутренняя разведка подчиняется только президенту, а военные подчиняются военному министру, а он в свою очередь парламенту. Не могу точно сказать, с какой целью это сделано, но предположить с большой долей вероятности могу, президент решил сосредоточить в своих руках главное - информацию, чтобы вовремя предотвратить государственный переворот или народное возмущение, потому и подчинил себе разведку, которая является его глазами и ушами. А парламент пусть командует солдафонами, которые без разведки будут чувствовать себя слепыми котятами. Так что, согласно контракту, я подчиняюсь только представителю внутренней разведки, а те кто состоит на службе в военном ведомстве мне не начальники.
А я ошиблась, этот дом не так прост, как кажется, это с виду он маленький, но на поверхности совсем малая часть, все основные помещения находятся в горе и уходят глубоко вниз. Жить буду в подземелье, но в горах это самый оптимальный вариант в сезон метелей и лавин на поверхность выходить не рекомендуется. Мы спустились на лифте глубоко под землю и когда вышли, я от удивления чуть не раскрыла рот. Передо мной открылся целый город - несколько одноэтажных длинных домов, тренировочный полигон с полосой препятствий, тренажеры для скалолазания и даже небольшое озеро для тренировки по подводному плаванию. И все это так хорошо освещено, как будто солнце светит и на улице день, и не подумаешь, что попал глубоко под землю. В нашей стране наука и техника развиты хорошо, но чтобы в горе создать такой шедевр зодчества? Видимо, я мало знаю о достижениях науки или эти технологии секретные и ими пользуются только военные. Офицер обернулся и с понимающей улыбкой посмотрел на меня, так вот почему он улыбался, видимо знал, что я буду под впечатлением. Интересно, много у них в горах таких пещер? Думаю, что не одна, уверена, что подземные ходы в пещерах есть и проходят они по всему горному массиву. Горы считаются самым опасным местом, здесь часто появляются диковинные сущности, которые в нашем мире не обитают. Редкие и очень кровожадные, придут с гор, убьют несколько десятков жителей, и опять уйдут. В горах есть либо аномалия, где они зарождаются, либо проход из другого мира. Что другие миры существуют, ученые знают давно, они даже отправляли экспедиции в несколько миров, но разумных существ там нет, только кровожадные твари. Добровольцы оттуда не вернулись, но успели доставить сообщение, что их сжирают. После этого походы в другие миры прекратились, пространственные туннели запечатали, а сущности все появляются. Вот и держат здесь большой отряд военных, обучают молодежь, как воевать с неизвестными кровожадными сущностями. Насколько я знаю тут несколько учебных центров и меня направили в один из них.
Офицер направился к одному из ближайших домов, вошел в дверь и указал мне рукой на третью дверь справа по коридору. На двери только номера, ни фамилий, ни званий, что под землей-то шифроваться, кто сюда зайдет, если только сдуру у кого-нибудь внутренний компас откажет. Я постучалась в дверь, и мужской голос бодро пригласил меня войти.
В небольшой квадратной комнате с окном, как ни странно, сидел уже довольно пожилой оборотень - пес. Я подошла, положила ему на стол пакет с документами, он кивнул мне на стул справа от стола и вскрыл конверт. Пока он читал мои бумаги, я оглядывала кабинет, интересного тут мало, сейф, шкаф для книг, стол и небольшой диванчик, компьютер на отдельном столе и больше ничего. Осмотрев помещение, я принялась разглядывать оборотня. Высокий, накачанный с красивой спортивной фигурой без грамма жира. Одет в военную форму, но без знаков отличия, значит внутренняя разведка, звания военного не имеет, вот офицер, который меня привел, был военный со знаками отличия.
- Меня зовут Астар, - сказал оборотень, поднимая на меня глаза и принюхиваясь, - У тебя прекрасные тесты по аналитике, психологии, тактике и стратегии, прекрасная боевая подготовка, но физические данные подкачали. Хотя и того что есть для человека много. - Он замолчал и усмехнулся, - человек, я за свою жизнь ни разу не встречал чистокровных людей, а тут такое чудо и в семье оборотней. Сейчас я выпишу тебе направление на службу, хотя мы называем это работой, это вояки пусть служат, а мы тихо делаем свою работу. Согласно твоим тестам тебя рекомендовали на должность наблюдателя, знаешь, кто это такой?
Я кивнула, наблюдателя прикрепляют к отряду, в его работу входит анализ действий отряда на задании и при подготовке к заданию, он разбирает ошибки и делает выводы. Мнение наблюдателя учитывают при составлении плана боевой операции, он же анализирует действие каждого члена отряда, а потом выносит свои соображения, где и в какой области у него пробелы и что нужно подтянуть. Обычно наблюдатель не присутствует на совещаниях и собраниях, а просматривает видеозаписи, отряд не знает своего наблюдателя в лицо, чтобы не повлиять на его решения, но бывает, что наблюдателя зачисляют в отряд, только он не подчиняется командиру отряда, вернее формально подчиняется, но если обстановка потребует то действует самостоятельно. За боевой операцией или за учениями наблюдатель смотрит со стороны, в бой не вступает, а потом проводит анализ и делает выводы, которые не всегда нравятся членам отряда. В общем, это шпион, который следит и докладывает. Военные не любят наблюдателей, вернее ненавидят, мы иногда так портим им кровь своими выводами, что может дойти и до рукоприкладства, если конечно отряд узнает своего наблюдателя. Работа не из легких, с моральной точки зрения, но с другой стороны не укажи бойцам на ошибки, и в следующий раз они поплатятся жизнью. Я не собираюсь наблюдать за тем, как они проводят свое свободное время, только то, что касается их службы и наблюдение за тренировками по боевой и физической подготовке входят в мои обязанности. Наблюдаю, делаю выводы, выдаю рекомендации, пишу аналитическую записку начальству и все. А дальше начальство решает, стоит следовать моим рекомендациям, или оставить все как есть.
- Сейчас я тебя устрою в общежитие для вспомогательного персонала. Почему вас отнесли к вспомогательному персоналу? Вы делаете не менее важную работу, чем военные, указываете им на ошибки, взгляд со стороны не замутненный уставом и приказами начальства... Но уж так повелось, не будем обсуждать приказы начальников. - Сказал Астар, - ты подчиняешься только мне, все бумаги только через меня, хотя формально тобой руководить будет майор Азалия, баба вредная и неудовлетворенная. Её уже двадцать лет в майорах держат и уволиться она из армии майором, потому как не умеет правильно распределять свою симпатию и антипатию, одних любит других ненавидит и логику её никто понять не может, за что и почему любит или ненавидит, да она и сама объяснить этого не может. Потому и прислали её сюда, чтоб глаза начальству не мозолила. Ты с ней сильно не спорь, но если начнет наезжать, то посылай ко мне, я привычный, быстро её в чувство приведу. Она тебе не начальница, честь ты ей отдавать не должна. Ты хотя и служишь, но не военная и присягу не принимала.
Он говорил, а я впитывала. Понятно, что в такие места народ ссылают за прегрешения или за плохой характер или за то, что не умеет разговаривать с начальством, да много за что можно сослать. Но, как показывает логика, обычно такой народ зол на всех и начинает срываться на подчиненных. Астар встал и пошел к двери, я последовала за ним. Мы вышли из здания и направились к другому дому, видимо это общежитие. Моя комната находилась у самой двери, Астар протянул мне ключи и указал на дверь.
- Завтра за тобой придут и отведут на место работы, про физические упражнения не забывай, у нас полигон хороший, форму держи, здесь в горах разное случается, иногда и в бой вступаем, так что не расслабляйся, - сказал он, - рабочий день у тебя стандартный, потом ты свободна. Кушать будешь в офицерской столовой, расписание есть в комнате, в квартире можно только чай пить, там плиты нет, но в столовой всегда можно взять сухой паек, если проголодаешься. Форму и оружие тебе уже доставили, компьютер подключен. Дерзай девочка.
- Спасибо, - ответила я.
- Боюсь, что поторопилась ты с благодарностью, не то это место, чтобы благодарить, но работать кому-то надо, - ответил Астар и, махнув рукой, удалился.
Открыв комнату, я зашла и, закрыв дверь на замок, стала осматриваться. Миленько, окно, закрытое плотной шторой, кровать довольно широкая, небольшая тумбочка для продуктов и чайник на ней с двумя чашками, шкаф с зеркалом, стол с компьютером, маленький круглый столик для чая и два мягких табурета, а ещё отдельный санузел с маленькой душевой кабиной, а это уже роскошь. Приятно, что удобства не в конце коридора. На постели лежали мои вещи, спортивный костюм для занятий физической подготовкой, форма для работы, без знаков отличия и два комплекта нижнего белья к ней. Теплый комбинезон висел в шкафу, а обувь стояла около кровати: кроссовки, высокие теплые сапоги для хождения по горам и ботинки тоже для восхождения. Из оружия мне был положен маленький пистолет в наручной кобуре на 10 патронов и запасной магазин к нему, пара ножей в ножнах на поясе, больше мне ничего не положено. Я же не воевать сюда приехала, а следить за бойцами отряда и грозит мне опасность только от этих самых бойцов. Если конечно они узнают обо мне или им расскажут об этом, но только в том случае если я сильно их достану. Понятно, что за членовредительство их ждет военный трибунал, а там не церемонятся, но изучая повадки и психологию оборотней, я знаю, что в большинстве случаев они сначала действуют, а потом думают, импульсивные очень. Правильно чего им переживать, живучие же, почти все раны на них заживают, рано или поздно, если только голову не оторвать, от остального они оправятся. И пули их берут только специального сплава, мне такие не выдали, а то, что выдали, могут только доставить оборотню боль и если боль его не отрезвит, то точно разозлит, а убежать от разъяренного оборотня я не смогу. Незавидная судьба у человека. Но у меня, как работающего на внутреннюю разведку, есть привилегия, я могу стрелять без предупреждения. Только эта привилегия просто пшик, я не смогу защитится от разъяренного, обученного оборотня.
Приняв душ и заведя будильник на раннее утро, я легла спать, завтра меня представят пред светлые очи Азалии. И начну работать, а сейчас спать.