Сегодня во сне Роберт Дейвис опять увидел Улыбающуюся Крысу. Блаженно зажмурившись, она сидела на специальном креслице и, положив передние лапы на стойку, нажимала на Педаль Удовольствия. Внезапно Крыса открыла глаза и повернувшись к Роберту, подмигнула ему. Роберт испугался - ведь всем известно, Смеющаяся Крыса настолько счастлива, что у нее нет никакого желания даже пошевелиться не то что кому-то подмигивать. Но Веселая Крыса оторвала одну лапу от стойки и протянув ее Роберту, стала манить его к себе. Лапа была какой-то сухой и костлявой. Роберт долго и со страхом всматривался в нее и вдруг понял, что это и не лапа вовсе. Желтые гладкие кости составляли человеческую руку с длинными фалангами пальцев. Роберт с трудом оторвал взгляд от руки и тут заметил, что в креслице Счастливой Крысы устроилась старуха-смерть с ржавой косой за плечами. Она смотрела в глаза Роберту и улыбалась. Совсем как Крыса. А потом улыбка стала еще шире и смерть неторопливо потянулась к нему. Роберт закричал и хриплые звуки, вырвавшиеся из горла, выбросили его из кошмара сна в кошмар реальности. Впрочем, Роберт еще не вспомнил что же страшное появилось в его жизни. Не решаясь открыть глаза, он жадно ловил ртом воздух и пытался унять бешено колотящееся сердце, уверяя себя, что теперь ему ничто не угрожает.
- А вот я вижу художника Рона Боббита,- донеслось из угла комнаты.
Роберт конвульсивно дернулся и раскрыл глаза. И тут словно сердце, сорвавшись со своего места рванулось вверх, чтобы застрять у него в горле. У Роберта не осталось сил чтобы говорить, чтобы дышать, даже закрыть глаза. Остановившимся от ужаса взглядом он следил за химерой из своих снов - Радостной Крысой, которая с застывшей улыбкой сидела на креслице и до отказа жала на Педаль Удовольствия.
- Здравствуйте, Ронни,- снова заговорил громкий голос,- не дадите ли небольшое интервью для наших телезрителей?
Крыса исчезла и на ее месте появилось лицо молодого человека с римским носом и задумчивыми глазами. За его спиной возвышались колонны и сверкающая огнями вывеска Дома Удовольствий.
- Телевизор,- понял Роберт, и напряжение схлынуло, оставив после себя пустоту.
- Вот дурак - телевизора испугался. Господи, да что же тут странного-то, телевизор работает, а я уж со страху... Ха-ха! Ведь ничего тут странного нет, ну разве что работает он ночью, а ведь в полночь отключается свет, вода и газ в жилых кварталах, но что ж тут странного, если у тебя есть Привилегия, можешь смотреть передачи хоть до самого утра, можешь устроить в ванной Ниагару, можешь еженощно поджаривать быка на кухне. Ничего у тебя не отключат и никто тебя не тронет если ты имеешь какую-нибудь Привилегию. Так что нет ничего странного, что работает телевизор, и то только странно, что я никак не могу вспомнить какая Привилегия у меня. Но это, наверное, неважно... или все-таки важно...-, Роберт задумался.
- Я не хочу им что-либо говорить,- сказал художник с серыми глазами и отвернувшись от телекамеры, начал подниматься по ступенькам, ведущим в Дом Удовольствий.
- Ну подождите, Ронни,- надрывался человек за кадром,- не уходите. Всего несколько слов... Ушел. Наверное очень спешит на свое свидание,- хихикнул тележурналист. У него это вышло довольно гнусно.
- Ну да ладно. Итак, мы продолжаем наш ночной марафон - специальная передача для получивших Последнюю Привилегию...
И когда Роберт понял, что это именно его Привилегия, он пожалел что проснулся.
* * *
Все началось 3 месяца назад, когда после обычной лекции о Смысле Жизни стали объявлять кто и как поработал в их бухгалтерском отделе. Или может быть это началось еще на лекции, когда на Роберта накатила жуткая головная боль. Боли и раньше посещали его, но еще никогда они не были такими продолжительными. Занятый тем, чтобы не свалиться на пол, не колотить кулаками по ручкам кресел, не вцепиться зубами в спинку, сделать что-нибудь, что угодно, только бы выпал ржавый гвоздь, лениво шевелящийся в мозгу, Роберт почти не слушал лекции. Но если бы Контролер Верности Человечеству что-то заподозрил и поинтересовался у него о чем говорил лектор, то получил бы в ответ такую лавину фактов и цифр, что не смог бы остаться недовольным. Секрета тут никакого не было - у Роберта была очень хорошая память, а лекции о Смысле Жизни проводились раз в месяц и хотя говорилось на них разными словами, но всегда одно и то же так что запомнить большого труда не составляло. Да уж, Контролер Верности Человечеству был бы удовлетворен. Только подойти он должен был попозже. Не тогда, когда голова у Роберта раскалывается от боли, а громкий голос лектора, вещавший, о том, что, наконец, найден настоящий Смысл Жизни человека, что один человек смертен, зато бессмертно Человечество, и поэтому бесспорным Смыслом Жизни является служение Человечеству, способствование его Прогрессу каждым словом как барабанной палочкой бил его по голове. А так как слов было много, то барабанные палочки бодро выстукивали воинственный марш, иногда попадая по затылку, иногда по лбу, а иногда особенно болезненно ударяя в висок. Другой на месте Роберта уже давно обратился бы к соседу, чтобы тот помог ему добраться до медицинского пункта, но Роберт, едва не теряя сознание, сидел выпрямившись и сцепив зубы. Делая вид, что весь погружен в лекцию, он всеми силами старался не привлекать внимания Контролеров Верности Человечеству, которые медленно двигались по проходам между рядами и пристально всматривались в лица слушателей.
Причина крылась в том, что Роберт был плохим Человеком. Он не верил в Смысл Жизни, ему не нравилось выполнять План, и он ненавидел Дом Удовольствий. Стань известен любой из перечисленных фактов, этого было бы достаточно, чтобы Роберта отправили в Дом Удовольствий, причем как Предателя Человечества по самому нижнему - нулевому разряду. А этого он не хотел. Он не хотел также идти в медпункт, потому что любой попавший туда вскоре оказывался в гостях у Славной Крысы в том же Доме...
Понемногу боль стала утихать и когда лекция закончилась Роберт даже нашел в себе силы оторвать руки от подлокотников и вместе со всеми поаплодировать лектору. Тот раскланялся и исчез, а его место на трибуне занял маленький и плешивый начальник бухгалтерии Бредли с бумагами в руках. Роберт знал, что среди этих бумаг находятся списки работающих в отделе и цифры - на сколько процентов они выполнили недельный План. До открытия Смысла Жизни слово "план" применялось только к сфере материального производства, но когда служение Человечеству стало и нормой и законом, Лучшие Умы Человечества позаботились о том, чтобы каждый человек на своем рабочем месте был все время загружен работой, которая пусть даже частенько не вполне соответствовала его профилю. Когда работа есть всегда и невозможно сказать: "А я уже все сделал!", становится разумно ввести некие нормы, чтобы сравнивать насколько хорошо работают индивидуумы на благо Человечества. Вот таким образом План пришел и в бухгалтерию.
Как обычно Бредли сначала назвал тех, кто перевыполнил План на 120%, затем двинулся вниз по списку. Роберта среди перечисленных не было, но он не беспокоился. Обычно он выполнял около 105% Плана. 100 это уж само собой, а 5 на всякий случай, чтобы держаться подальше от опасной черты. Однако числа уменьшались, а фамилия Роберта все еще не прозвучала. Когда цифры стали двузначными он начал волноваться, но пока не очень - его могли пропустить в списке - такое уже несколько раз случалось. Наконец он услышал:
- Роберт Дейвис - 96%.
Начальник бухгалтерии читал дальше, а Роберта прошиб холодный пот. У него в ушах гремели лозунги: "Меньше 100 - 3 недели, меньше 90 - 2 недели, меньше 80 сразу же. Кто не в силах работать уступите место молодым!
Ветераны труда - не грустите, молодежь не уронит знамя Прогресса. Вы славно поработали, отдохните в Доме Удовольствий!"
Такие призывы и оптимистичные заверения ежедневно, ежечасно извергал из себя его телевизор, но Роберту от них почему-то не становилось легче на душе.
- Подумать только,- нервно размышлял он,- еще две недели недовыполнения Плана и меня отошлют в Дом Удовольствий к этой мерзостной Крысе!
Вся вина животного заключалась лишь в том, что руководство Дома выбрало его для своей эмблемы, но Роберт прекрасно это понимая, тем не менее не мог смотреть и даже вспоминать о Милой Крысе без содрогания.
Бредли, казалось, закончил читать, остановившись на цифре 94, но оглядев зал он снова уткнулся в бумаги и произнес:
- Дейвид Слейтер - 77%.
В зале мгновенно воцарилась тишина, нарушаемая только сопением начальника бухгалтерии, которое микрофон исправно доносил даже до задних рядов. Взгляды всех присутствующих сконцентрировались на щуплом старичке с огромными очками на носу - старшем бухгалтере Слейтере. Он сидел в самом первом ряду и 2 Контролера стоявшие возле сцены подошли к его стулу и застыли по обе стороны. Роберт знал, что Слейтер болел, но не думал, что дело зайдет так далеко.
Начальник отдела перестал сопеть и сказал:
- Мы поздравляем Вас, Дейв. 43 года, которые вы проработали у нас позволят Вам получить в Доме Удовольствий кабину 21 разряда.
Роберту показалось, что старичка-бухгалтера бьет дрожь.
- О, нет!- мысленно взмолился он.- Только не это!
Начальник бухгалтерии бормотал еще что-то о заслугах, о долгих годах отданных во имя Человечества, как вдруг Слейтер вскочил:
- Нет!- тонко закричал он.- Я не хочу!
Старший бухгалтер попытался увернуться от Контролеров, но один из них вцепился старику в плечо. Роберт закрыл глаза. Он не мог на это смотреть. Слейтер попытался ударить Контролера, но тот поймал его руку и завел ее за спину, затем завел за спину вторую руку и сцепил их наручниками.
- Изменник!- послышался женский крик.
- Предатель! Позор!- заорали вокруг.
Схватив старика подмышки 2 Контролера быстро вытащили его из зала.
Роберт открыл глаза и наткнулся на внимательный взгляд Контролера, ходившего по проходу между стульями. Несколько мгновений они смотрели в глаза глаза друг другу, затем Контролер отвернулся, но Роберт ни секунды не сомневался, что теперь в личном деле Р.Дейвиса появится запись о его реакции на расправу с Изменником Человечества.
На следующей неделе он выполнил 109% Плана и немного успокоился. Еще три недели он перевыполнял План, а затем вернулись головные боли. Стоило ему утром сесть на рабочее место, как начиналась очередная пытка, и все что он мог сделать, это только сдерживаться, чтобы не закричать во все горло и не разбить голову о стену. Часа через два боли уходили, но было уже поздно. Работа велась в две смены по 11 часов. Чувствуя, что не справляется с Планом, Роберт хотел бы взять материалы домой, но они нужны были тому, кто работал ночью. В конце недели он узнал, что выполнил только 81% Плана. На следующей неделе работать стало немного легче - бухгалтерам перестали давать инженерные расчеты. Теперь в нагрузку к основной работе они получали листы с несложными примерами, которые необходимо было посчитать. Прошел слух, что это проверяются задачи из нового школьного учебника. Как бы то ни было Роберт справился с Планом несмотря на то, что боли по прежнему посещали его, правда на более короткое время. Две недели он выполнял по 101% Плана. Школьный учебник закончился и дополнительная работа стала сложнее. И хотя приступы теперь были редкими и непродолжительными, Роберт все время балансировал у опасной черты то чуть-чуть недотягивая План, то чуть-чуть перекрывая его. Это было плохо - всегда существовал риск серьезно заболеть после того как недовыполнил установленные нормы, и последующие неудачи приведут прямиком в Дом Удовольствий.
Роберт попытался смириться. В конце концов, как бы он не старался, жизнь его все равно завершится в Доме, Где Улыбается Крыса. Он стал смотреть все передачи о Смысле Жизни, но увы, не смог отыскать там утешения. Роберт уже знал наперед что ему расскажут, и бесконечные повторы вызывали только раздражение.
Когда Человечество отыскало единственно верный Смысл Жизни, возник вопрос о нетрудоспособных. Каждый человек обязан работать для Прогресса Человечества. Молодежь не может делать это с полной отдачей - ее необходимо сначала обучить. Во время обучения она потребляет продукцию, которую производит взрослое население,
ничего не давая взамен. Это замедляет движение Человечества вперед, но, увы, является неизбежным злом. Иное дело люди, которые уже не могут достаточно хорошо работать на благо общества - старики и инвалиды, а также, страдающие тяжелой формой какого-нибудь заболевания. Ничего не давая Человечеству, они являются бесполезным балластом для него. Наиболее верным решением в таком случае было бы их немедленное устранение. Однако приходится считаться с несовершенством человеческой природы, с тем, что человеку присущ страх смерти. Чтобы преодолеть этот животный инстинкт, горькую пилюлю решили подсластить. Так появился Дом Удовольствий.
Все эти прописные истины вбивали Роберту в голову ведущие десятков телепрограмм, на разные лады расхваливая существующий порядок вещей. Роберт терпел, надеясь, что свыкнется. Может быть в конце концов так и произошло бы, но одна из передач оказала на него неожиданное действие.
Речь шла о механике Дома Удовольствий. Ассистенты держали клетку с крысой, пока ведущий описывал стоящую перед ним установку, как две капли воды похожую на установку из рекламы Дома Удовольствий.
- В мозгу крысы как и у человека есть участок, который называют центром удовольствия,- говорил ведущий.- Если на него воздействовать раздражителями определенного типа, то животное испытывает такое наслаждение, что у него пропадают стимулы что-либо делать. Его перестают интересовать пища, вода, животные противоположного пола. Его не волнует, что с ним делают, потому что оно становится абсолютно счастливым.
- Начинайте,- кивнул он ассистентам и продолжал:- Эта педаль контролирует раздражение центра удовольствий в голове крысы. Если она находится в отжатом состоянии, воздействия на центр удовольствия животного нет, если педаль полностью утоплена, воздействие максимальное.
Тем временем ассистенты выволокли из клетки извивающуюся крысу, усадили ее в креслице и пристегнули к нему ремнем. Затем они укрепили зажимами передние лапы грызуна на стойке. Роберт читал, что раньше в подобных опытах крысы давили на педаль передней лапой. Но сейчас цель была другой - показать на примере животного как будет хорошо человеку. Поэтому собиралось специальное приспособление, для придания крысе сходство с человеком, сидящим в кресле. Чтобы грызуну было удобно доставать до педали короткой задней лапой впереди ставили стойку для ее передних лап и саму крысу сажали не вертикально, а под углом.
Животное дергалось на своем креслице, пытаясь освободиться. Один из ассистентов взял крысу за заднюю лапу и нажал ею на педаль. Затем отпустил, но животное продолжало давить педаль, неподвижно застыв на своем месте. Ассистент попытался оторвать лапу от педали и было видно, что удалось ему это с трудом. Крыса снова начала дергаться и недовольно пищать, но едва ассистент отпустил лапу, та мгновенно метнулась к педали и утопила ее в пол.
Крыса снова превратилась в изваяние самой себя.
- Животное полностью счастливо,- прокомментировал ведущий.- Сейчас для него не существует внешних раздражителей, которые могут заставить его не то что оторвать лапу от педали, но даже пошевелиться.
Ассистент взял скальпель и отрезал половину крысиного хвоста. При виде крови, текущей из обрубка Роберту стало дурно.
- Мы видим, что даже слабое болевое воздействие не заставило животное двигаться,- проговорил ведущий.- Попробуем его усилить.
Когда ассистент начал отрезать крысе переднюю лапу Роберта стошнило на пол. Он поднялся чтобы выключить телевизор. Его колени противно дрожали.
- Мы можем даже произвести вскрытие животного и не дождемся никакой реакции с его стороны,- с восторгом сообщил ведущий.
Ассистент отбросил окровавленную лапу и стал примеряться к животу крысы. Роберт с омерзением выключил телевизор. Может быть передача и вызвала у кого-то желание поскорее очутиться в одной из кабинок Дома Удовольствий, но что касается Роберта, его страх перед Прелестной Крысой только возрос. Каждый раз, когда при нем упоминали Дом Удовольствий, Роберта бил озноб.
Прошло еще несколько недель в течение которых Дейвис то чуть-чуть недовыполнял, то слегка перевыполнял План. Неожиданно после очередного объявления результатов работы (Дейвис 100%) Роберта пригласили в дирекцию завода.
В кабинете директора кроме него самого находились начальник бухгалтерии и мрачный тип в котором Роберт угадал Контролера.
Едва лишь бухгалтер переступил порог, директор разлепил губы и прокаркал:
- Дейвис, вы уволены!
Роберта словно палкой хватили по голове. Он покачнулся и прислонился спиной к стене, чувствуя, что у него снова начинают дрожать колени.
- Но почему?.. За что?- выдавил он из себя.- Я ведь выполняю План!
- Плохо выполняете,- сказал директор,- вам, похоже, наплевать на Человечество.
- Нет, ну почему же,- слабо запротестовал Роберт, хотя ему действительно было сейчас наплевать и на План, и на Человечество, и на Смысл Жизни. Был важен только он сам и тот факт, что увольнение равносильно отправлению в Дом Удовольствий. Нужно было переубедить директора и сделать это любой ценой. Роберт взглядом попытался найти поддержку у Бредли, но тот смотрел на него осуждающе и неприязненно, а угрюмый Контролер напряженно следил за Робертом, ожидая малейшего повода, чтобы арестовать его как Изменника.
- Не дождешься, сволочь,- со злостью подумал Роберт и, стараясь говорить спокойно произнес:
- Я всегда был верен Человечеству, сэр и делал все, что мог для его Прогресса.
- Ха,- каркнул директор,- какая трогательная забота! А ведь еще вчера вы не могли уразуметь что такое Человечество.
И тут Роберт все понял, и осознав, что рухнула его последняя слабая надежда, пожалел, что не родился немым.
Во всем был виноват его длинный язык. Вчера после очередного сильного приступа он возвращался с работы в мерзком настроении. И в компании друзей, вернее тех, кого он считал своими друзьями, Роберт заявил, что не понимает как можно трудиться для Прогресса и счастья Человечества и при этом заставлять людей, составляющих это самое Человечество, на протяжении всей сознательной жизни ежедневно работать по 11 часов. Тогда друзья с ним согласились, но едва они расстались, как один из них поспешил к ближайшему Контролеру и все ему выложил.
- Да почему же один,- пронеслось в голове у Роберта,- может, их было несколько, а, может, все они...- и едва подумав об этом, он уже точно знал, что так оно и было. Попрощавшись, его друзья разбежались в разные стороны, стремясь побыстрее найти Контролера и рассказав ему о новоявленном Изменнике, получить заслуженную награду - прибавку в десятую уровня в Доме, Где Улыбается Крыса. Ведь чем больше уровень, тем выше грядущее удовольствие.
- Конечно же доложили все,- думал Роберт,- иначе как можно объяснить враждебность Бредли и настороженность Контролера. Это только полные идиоты вроде меня треплют языком направо и налево, а умные люди слушают, поддакивают, а затем сообщают куда следует.
Роберт , наконец, привел в порядок свои мысли, но не успел он открыть рот, чтобы попытаться хоть как-то исправить положение, как директор произнес:
- Вы свободны. Не старайтесь оправдываться - это бесполезно. Вам оставляют Ваш четвертый разряд и не выдвигают обвинения в Измене Человечеству - хватит с нас изменника Слейтера. Вам крупно повезло, поэтому держите рот на замке, не то ведь я могу и передумать. Теперь у вас есть Последняя Привилегия, так что идите и готовьтесь к встрече с Крысой.
Роберт вздрогнул и по насмешке в холодных глазах Контролера понял, что от того его страх не укрылся. Ненавидя всех вокруг, но в первую очередь самого себя за проявленную слабость Роберт резко повернулся и взялся за ручку двери.
- Эй, Дейвис,- тусклый и невыразительный голос принадлежал, видимо, Контролеру.
Роберт обернулся.
- Смотри же, с этой минуты тебя ждут в Доме Удовольствий.
- Мне уже напомнили об этом,- медленно ответил Роберт, сдерживая желание плюнуть в самодовольное лицо Контролера.
- Да я что... Я просто так сказал, чтобы ты не забыл.
Несколько секунд они молча смотрели друг на друга и в голове у Роберта как на заевшей пластинке крутилось 3 слова:" Я его убью... Я его убью... Я его убью...". Ухмылка Контролера расползлась на все лицо, и он дико заржал, запрокидывая голову и хлопая себя ладонями по ляжкам. Бредли сморщился, будто съел что-то кислое, а директор весело улыбался, по достоинству оценив шутку. "Я убью их всех",- решил для себя Роберт.
- Они все умрут. Да, я убью их!- повторял он, шагая по коридору.
Роберт был вне себя от ярости и переполнен решимости выполнить задуманное. И лишь самым краешком сознания он понимал, что никогда не осмелится сделать ничего подобного.
Выходя из здания дирекции Роберт столкнулся с Эриксоном, молодым симпатичным шведом, обожествлявшим Дом Удовольствий. Его наивная вера в грядущее счастье всегда раздражала Роберта, и поэтому Эриксон был последним человеком, с которым он хотел бы сейчас встретиться. Дейвис попытался пройти мимо, но швед загородил ему дорогу.
- Я уже все знаю, Боб,- радостно воскликнул Эриксон,- хватая и тряся его руку,- вот повезло! Я так тебе завидую!
Это было уже чересчур. Драться Роберт не умел, но его левый кулак с такой силой врезался в ухо шведу, что тот полетел на пол.
Он все еще держал Дейвиса за руку, и тот тоже не устоял на ногах.
Роберт встал на колени, подполз к стене и начал методично разбивать руку о серый бетон, почти не чувствуя боли.
- Эй, Роб, что с тобой?- встревоженно спросил Эриксон. Он поднимался с пола, держась за ухо.- Что случилось?
- Зря я его ударил,- вяло подумал Роберт, разглядывая изуродованную руку.- Он ведь действительно рад за Роберта Дейвиса. Он обычный человек. Нормальный, в отличие от меня. Как и все пропашет лет 30 на благо общества, а потом со счастливой улыбкой отправится в Дом Удовольствий и с радостью подохнет там. Это только мне ублюдку, подонку, сволочи все не терпится узнать - где же оно, то Человечество на благо которого мы работаем. Эй, Человечество, где ты? Ау! Время идет и ничего не меняется. А может и меняется, только я ничего не замечаю? Может сегодня мы уже живем лучше чем вчера, а завтра будем жить лучше, чем сегодня? И нужно только выполнять План и ни о чем другом не думать. Может только так и можно жить: работать для всех и ни для кого и немедленно сдохнуть, если усомнился в этой истине или стал слишком стар, чтобы успевать за молодыми?
- Эй, Роб,- подошедший Эриксон тронул его за плечо.
- Извини, Свен,- Роберт поднялся на ноги,- ради Бога, извини. Просто что-то накатило на меня...
- Да ладно, пустяки,- махнул рукой швед. Он не был злопамятен.- У тебя сегодня такой день... Я на твоем месте ничего не соображал бы от счастья.
- А ты хотел бы быть на моем месте?- спросил Роберт, чтобы хоть что-то спросить.
- Ну конечно!
Роберт уже собрался уходить, когда последние слова Эриксона возродили в нем угасшую было надежду. Надежда возникла слабенькая, ничтожная, но ведь утопающий хватается за соломинку, а
Роберт и был самым настоящим утопающим.
- А ты, Свен, не хочешь поменяться?- проговорил он, старясь, чтобы его голос звучал безразлично. Разумеется, замена не являлась в полном смысле законным актом, но Роберт краем уха слышал, что подобные случаи уже происходили и как-то оформлялись. Нужно только согласие обеих сторон.
- А можно?- обрадовался швед. "Господи, да конечно же можно!"- закричал про себя Роберт.
- Думаю, я смогу тебе уступить.
- Вот здорово!- ликовал Эриксон.- А какой у тебя разряд, Бобби?
- Четвертый.
Сияющее лицо Эриксона погасло.
- Извини, Боб, но это мне не подойдет. У меня уже пятый разряд и скоро должны присвоить шестой. "Вот теперь уже действительно все кончено",- пронеслось в голове у Дейвиса. Эриксон, видя, что он изменился в лице участливо спросил:
- Роб, что с тобой? Тебе нехорошо?
- Все в порядке, Свен.
- Я все равно благодарен тебе, Бобби, за предложение. Это очень благородно с твоей стороны... Ну, не буду тебя задерживать. У тебя ведь целая ночь впереди. Последняя Привилегия, ведь так?- и Эриксон заговорщицки подмигнул. Роберту стоило большого труда не врезать по довольной физиономии на этот раз уже правой рукой.
Он что-то буркнул на прощание и зашагал по направлению к дому. Последняя Привилегия позволяла ему бесплатно проехать на такси, но Роберта пугала мысль, что придется кому-то рассказывать про свою Привилегию. Как тогда на него будут смотреть, что о нем станут думать? Он знал, что подобные вещи не должны волновать того, кто одной ногой уже стоит в могиле, но ничего не мог с собой поделать. Помимо всего прочего найти в городе такси было довольно сложно. Каждый год неуклонно сокращалось общее количество транспорта на городских улицах - глупо работать на благо Человечества и тут же позволять людям расходовать с таким трудом добытое горючее на их мелкие нужды.
Телевизор приветствовал Роберта громкими аплодисментами и поздравлениями - показывали проводы в Дом Удовольствий сотрудников какой-то конторы. И провожающие и провожаемые выглядели приторно счастливыми. В Последнюю Привилегию входило разрешение пользоваться светом, газом и водой вплоть до времени 6:00 - крайнего срока входа в Дом Удовольствий. Кроме того, телевизор Привилегированного должен был работать всю ночь и по нему шла специальная программа. Видимо предполагалось, что показ Дома Удовольствий и всего связанного с ним должен привести человека в радостное и приподнятое настроение. Реально же происходило обратное. Рев телевизора (звук специально делался громким) достигал всех уголков квартиры и нередко Привилегированный убегал на улицу лишь бы его не слышать. Случалось, что отчаявшись выключить телевизор, человек разбивал вмонтированный в стену экран, что заносило его в разряд Изменников, как портящего имущество Человечества.
Несмотря на громовые торжественные речи и восторженные выкрики, Роберт не раздеваясь залез под одеяло и вскоре уснул.
--
* *
--
Можно было лежать и делать вид, что ничего не произошло или что еще очень много времени и стараться не смотреть на стенные часы, которые показывали половину четвертого. Можно было не слушать орущий телевизор, а просто лежать и ждать. После того как часы пробьют шесть, а Роберта все еще не будет в Доме Удовольствий на его квартиру немедленно выедут Контролеры Верности Человечеству. Роберта выволокут из квартиры, впихнут в машину и отвезу в Дом, где его будет ждать кабина нулевого разряда. Так теперь именуют то, что в старину называлось газовой камерой.
Можно было черпать силы в философском взгляде на жизнь, но Роберт не был склонен к философии. Он чувствовал лишь как каждая минута ожидания подтачивает в нем решимость достойно встретить смерть. Роберт все свою жизнь мечтал совершить настоящий поступок. Без мучительных колебаний, не переживая 10 раз возможную неудачу, просто почувствовать необходимость поступить так и не иначе и спокойно сделать то, что считаешь нужным. Будет ли его шаг навстречу смерти Поступком? Роберт не хотел об этом думать. Он просто поднялся с кровати и окинув последним взглядом свою комнату, вышел за дверь. Дом Удовольствий был в нескольких кварталах и уже через 5 минут ходьбы Роберт увидел неоновую Удивительную Крысу над аркой входа. Не давая себе времени задуматься, он пересек улицу и поднялся по ступеням. Слева стояли камеры и ведущий марафона что-то выплевывал в микрофон, но на Роберта никто не обратил внимания. Он толкнул дверь и вошел в ярко освещенный холл.
- Вашу руку, сэр,- попросила его девушка-клерк, выходя из-за конторки справа. К ее серой серой блузке был приколот значок с Бесподобной Крысой. Взяв руку Роберта она приложила ее к зеленой пластине на столе и в углубление рядом тотчас же скользнула карточка. Девушка приколола карточку к рубашке Роберта и подарив ему дежурную улыбку сообщила:
- Мистер Дейвис, Вам необходимо подняться на 7-й этаж.
Роберт поблагодарил, и войдя в лифт, нажал нужную кнопку. Страх исчез, оставив место тупому безразличию, и он спокойно ждал, пока лифт доберется до места назначения.
На седьмом этаже его встретили двое Санитаров Человечества. Они долго вели Роберта по коридору, пока, наконец, не добрались до стеклянной двери с надписью "Кабины 4-го разряда". Один из санитаров справился у вделанного в стенку компьютера и сказал:
- Опять все занято.
- Что ж, зови Сейверта,- вздохнул другой.
Первый Санитар набрал какую-то комбинацию цифр и букв, и через несколько мгновений послышались тяжелые шаги и недовольное бормотание. Санитары переглянулись. Хирург Человечества Сейверт вышел из-за угла и уставился на вызвавших его мутными глазами. Высокий грузный мужчина он был одет в грязный и мятый белый халат с вышитой эмблемой Крысы на груди. Из правого кармана халата торчала рукоятка пистолета из левого выглядывала обкусанная куриная нога. Сейверт был сильно пьян - его мотало из стороны в сторону.
- Какого черта вы дергаете меня, ублюдки?!- недовольно прорычал он.
- Видите ли, сэр, все кабины опять...
- Ага, понятно... А вы вдвоем без команды и перднуть не сможете.
- Но, сэр, по инструкции...
- Да засуньте эту инструкцию себе в задницу!- рявкнул Сейверт и рыгнул.- Зарубите себе на носу - будете доставать меня, сразу окажитесь ниже 80%.
Санитары побледнели. Хирург, довольный произведенным эффектом, на заплетающихся ногах подошел к двери и попытался ее открыть. Дверь не поддавалась.
- Ах ты, сука, мать твою!- разозлился Сейверт и принялся яростно дергать за ручку.
Один из Санитаров лихорадочно набирал код на компьютере. Когда он, наконец, закончил, замок щелкнул, и дверь открылась.
- Так-то, дерьмо,- удовлетворенно рыкнул Хирург и наподдал своему недавнему противнику ногой. Вслед за Сейвертом Санитары ввели Роберта внутрь. Все происходящее с ним так отличалось от рекламных роликов со счастливцами, уходящими на отдых, окруженными улыбающимися девушками, что мозг Дейвиса начал освобождаться от апатии, охватившей было его.
За стеклянной дверью начинался ярко освещенный коридор с белыми стенами и потолком и зеленой дорожкой на полу. В стенах находились ниши, в каждой из них лицом к стене, положив руки на стойку, сидели люди и нажимали ногой на педаль . Над стойками горели зеленые сигнальные лампочки. Роберт знал, что такие же лампочки горят и на главном контрольном пульте Дома Удовольствий.
Изменение зеленого огонька на красный означало остановку сердца у ушедшего на Отдых. Хирург подошел к ближайшей нише и вытащил из кармана пистолет.
- Но, сэр,- вмешался один из Санитаров,- мы же посадили его всего четверть часа назад!
- Один хрен сдохнет,- буркнул Сейверт и нажал на спусковой крючок. Отравленная игла попала в шею сидящего человека. Хирург подхватил обмякшее тело и выволок его из ниши.
- Садись,- приказал он Роберту, но тот только отшатнулся назад.
- Вы кого мне тут привели, ублюдки?- обратился Сейверт к Санитарам.- Это же Изменник, мать его. Он воткнул пистолет в живот Роберту и дыша перегаром ему в лицо проговорил:
- Предатель чертов...
- Эй, Мик, ну ты скоро?- придерживаясь за дверь в секцию заглянул долговязый очкастый Хирург с бутылкой виски в руке.
- Да я, Мэт, Изменника тут обнаружил...
- Ну так кончай его и все дела. Пойдем, девочки там совсем извелись, все интересуются - куда это ты пошел, да когда вернешься.
Словно какая-то сила толкнула Роберта и, отступив на шаг от Сейверта, он торопливо забормотал:
- Вы не так меня поняли... Я - законопослушный гражданин. Я всегда...- он поспешно вошел в нишу и сел на еще не успевшее остыть
кресло. Роберт продолжал что-то говорить, пока Санитары пристегивали его ремешками и скобами к стойке. Он убедительно доказывал Сейверту, не заметив, как тот ушел с долговязым Хирургом, что никогда у него и в мыслях не было преступить Кодекс Человечества, и говорил как он всю жизнь мечтал очутиться в Доме Удовольствий.
Санитары проверили надежность и правильность креплений, а затем один из них опустил ногу Роберта на педаль и время для него остановилось. Санитары унесли мертвое тело и в секции воцарилась тишина. Раз в день ее нарушала уборщица, которая с хорошей сноровкой, какая дается только привычкой протирала пол вокруг живых мертвецов. Если чья-нибудь лампочка загоралась красным, приходили Санитары и уносили очередной труп.
Через 2 дня телевидение начало снимать новый рекламный ролик о Доме Удовольствий. Режиссеру понравился Роберт Дейвис и после того как местный врач-косметолог соорудил на его ничего не выражающем лице ослепительную улыбку, Дейвису была предоставлена трехсекундная роль. Вскоре телевизионщики перебрались в другую секцию, оставив на память Роберту его лучезарную улыбку.
Шли дни. Уносили одних счастливцев, приводили других. Роберт похудел и осунулся, его щеки ввалились, лицо заострилось. Но даже в тот день, когда контрольная лампочка Роберта стала красной и Санитары понесли в морг его высохшее тело, он все еще улыбался.