Белецкий Сергей Александрович : другие произведения.

"Своя правда" гл.6

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:


Глава 6.

  
   Несколько часов мы с Сережкой пытались что-нибудь создать. Вернее, пытался один я, а гость давал советы. Для затравки я еще раз показал ему, что могу делать с конфетными обертками и на браво-бис Сжелал второй лист бумаги в клеточку.
  
   Фантазия у Волкова разыгралась, и он принялся выдвигать идею за идеей. Начинал с шоколадного мороженного, а закончил своим дневником, где на последней странице не было бы разлапистой красной двойки. Но я чувствовал, что ничего из Сережкиных прожектов не потяну и даже не пытался Желать. Терпением мой гость не отличался.
  
   - Так ты кроме простой бумаги ничего не можешь сделать! А мне наплел, что желатель. Фигня это все, а не желательство.
  
   Насчет "простой бумаги" Сережка ошибался. Конфетная обертка с лимонным запахом это и целлюлоза, и краска, и масла этот запах придающие. Но тогда мне показалось, что Волков прав. Простая бумага.
  
   Я огляделся вокруг. Нет, в комнате ничего подходящего не было. Мой взгляд перебрался за окно, где пирамидальный тополь ронял на землю умирающие желтые листья.
  
   - Подожди-ка,- сказал я Сережке. И захромал на улицу.
  
   - И ты за этим ходил!? Пф-ф-ф!- Волков надул щеки и презрительно выпустил воздух.- Ты бы еще воды из лужи набрал!
  
   Я отвернулся от дурачка. Осмотрел листок со всех сторон, понюхал, приложив к носу и глубоко втянув воздух. Мокрый запах земли и тлеющей...
  
   - А у тебя еще что-нибудь почитать есть?- поинтересовался Сережка, уже начавший скучать.
  
   - Не мешай!- попросил я и принялся жевать желтый корешок. Фу ты, какая гадость!
  
   - Ты что листьями питаться начал? - захихикал Волков.- Женька - травоядный. Не - листоядный!
  
   Нету рядом этого идиота. Нету, никого нет. Я вообще в комнате один. И сейчас рядом с первым сердечком тополиного листа появится другое точно такое же.
  
   - Гы-го-го!- еще громче заржал Волков.
  
   Я почувствовал, как карточным домиком валится моя сосредоточенность; отчаянно всматривался в задрожавшую картинку. Сжимая челюсти, диким усилием, от которого заложило уши, сумел таки Пожелать.
  
   - Чего тащищься?- недобро поинтересовался я у Сережки, прикрывая глаза, в которых замельтешили черные пиявки-запятые.
  
   - Ну и рожа у тебя была!- продолжал веселиться Волков.
  
   - Рожа как рожа,- буркнул я. Пальцы дрожали, как у отца с жестокого похмелья.- А это видел?!- я тронул рукой второй желтый лист с изжеванным корешком.
  
   - Ну и фигли? - Волков даже удивился, что я ему указываю на такую чепуху.- Листок и листок. Какая разница бумага или листья? Все на фиг никому не нужно. Двойку бы мне исправил, была б хоть какая-нибудь польза, а так...
  
   Тут Сережка рот захлопнул - испугался, что чересчур меня раскритиковал и теперь может остаться без книги. Минуты две мы сидели молча, я хмуро разглядывал желтые листья, лежавшие рядышком на скатерти. Потом Волков не выдержал.
  
   - Так ты дашь мне что-нибудь почитать?
  
   Дать бы тебе в ухо, подумал я, но благоразумно промолчал. Вынул из шкафа томик Купера, в который Сережка тут же вцепился, и проводил гостя на крыльцо.
  
   Волков вприпрыжку летел к калитке, а та открылась ему навстречу.
  
   - Здравствуйте, Сергей Михайлович,- Сережка всегда тушевался в присутствии моего отца.
  
   - Привет,- скривился тот - гостей он не любил.- Уходишь?
  
   - Ага,- Волков бочком-бочком выбрался на улицу.
  
   - Водишь тут разных,- буркнул отец, шагая по дорожке.- Че встал? Переодевайся, уголь носить будем.
  
   Сегодня я больше ничего не Желал.
  
   * * *
  
   Ни одного сна. С тех пор, как у меня открылся Дар я вообще редко видел сны. И очень много спал, если меньше восьми часов, весь день ползал, как сонная муха. А в ту ночь я спал и вправду меньше...
  
   Отец тормошил меня за плечо.
  
   - Женька, кончай давать храпака. Подымайся, растак тебя!
  
   Я с трудом открыл глаза.
  
   - Ты в последнее время вконец совесть потерял,- сообщил мне отец.- Работать надо, а не дрыхнуть. На том свете отоспишься. Живо вставай и бегом в школу.
  
   Я выбрался из под одеяла. Отец заправил майку в спортивные штаны, зевая, выдал сентенцию:
  
   - Кто рано встает, тому Бог рубль подает!
  
   Сегодня рубль мне казался слишком маленькой компенсацией за то, чтобы покинуть кровать. Я бродил по комнате со слипающимися глазами и натыкался на мебель.
  
   Клонило меня в сон и на уроке английского. Федор Иванович майским жуком гудел о временах и глаголах, но я ничего не понимал. Едва дождался перемены, чтобы сложить руки на парте и уткнуться в них лицом. В этом гаме все равно не уснешь, но, может быть, если полежу лбом на темно-синем форменном пиджаке, станет полегче.
  
   Я даже не успел как следует умоститься лицом на предплечье. Чьи-то пальцы постучали рядом с моим ухом по крышке парты и голос - голос Волкова-младшего, произнес:
  
   - Жень, а, Жень!
  
   Тут я впервые пожалел, что встретил Сережку тогда после школы. И напрасно показал ему, что умею...
  
   - Женька!- Волков тронул меня за плечо.
  
   Может, если не отвечать, он подумает, будто я сплю и отстанет? Хотя нет, этот ни за что не отстанет. Даже если я действительно засну, он разбудит меня и начнет выпрашивать новую книжку или рассказывать придумку, что мне еще Пожелать.
  
   - Женька-а-а!- Волков принялся трясти меня за плечо.- Дело есть!
  
   Господи, (ой, пионерам не положено говорить о Боге) ну что он еще там придумал!
  
   Я приподнял голову и застыл. Со сложенными на парте руками и нелепо выгнутой шеей, со взглядом исподлобья вверх.
  
   Сережка был не один. Рядом с ним в проходе между партами стояло еще трое парней. Старше. Стояли, снисходительно и даже презрительно кривясь на мелюзгу вокруг. А эта мелюзга притихла, понимая, что не место ей с ее глупыми детскими забавами здесь, где трое взрослых (или почти взрослых - старших) будут решать свои взрослые и серьезные дела.
  
   Одного из парней я знал. Прошлой зимой Сережка показал мне своего двоюродного брата-девятиклассника Валеру. Раздувался от гордости, показывая.
  
   Тогда белобрысый Валера впечатления на меня не произвел. Низким он был - на четыре года старше, а роста чуть выше моего. И в плечах узкий. Только лицо у него было примечательным. Внимательное такое и улыбчивое.
  
   Сейчас Валера стоял за спиной Сережки и с интересом меня разглядывал. Другой старшеклассник - рыжий, в веснушках, со шрамом на правой скуле, будто кожу там надорвали, а потом склеили, небрежно, как лист картона - тоже уставился на меня. Скоро я вспомнил, что его отец - учитель физкультуры.
  
   Третий парень - широкий, в плечах, как два Волковых, скучающе смотрел в окно.
  
   Сережка наклонился и слюняво зашептал мне в ухо:
  
   - Нужно поговорить. Давай выйдем.
  
   Жаром шибануло в голову. Ничего себе - давай выйдем!
  
   - Не бойся,- Валерий заметил, как я вздрогнул.- Все нормаль, мы просто хотим поговорить.
  
   И улыбнулся. О, Валерий Волков умел улыбаться! Лицо его прочертили две морщинки, сделавшие его добродушным и немножко наивным. Я сразу почувствовал себя нужным и ужасно загордился, что эти значительные люди пришли со мной побеседовать. И разве может кого-то обидеть человек, умеющий так улыбаться?
  
   Мы вышли в коридор. Валерий провел меня к дальнему окну, над которым заклепкой переростком висел электрический звонок. Я сразу повернулся спиной к подоконнику так, чтобы сзади никого не оставалось.
  
   Старшеклассники окружили меня полукольцом. Волков стал напротив, двое других очутились по левую и правую руку. Сережка, которому места рядом не нашлось, любопытно выглядывал сзади.
  
   - Серж про тебя рассказал...
  
   Я не ответил Валерию. А Сережку-паразита просил же держать рот на замке!
  
   - Это правда? Ты правда желатель?
  
   Старшеклассник с плечами борца фыркнул. Этот сморчок и вдруг желатель?
  
   - Да не бойся,- снова сказал Валерий.- Мы просто хотим посмотреть. Сделай что-нибудь.
  
   - А я и не боюсь,- ответил я. Разве я боялся? Мне было почти так же нестрашно, как мыши, которую вот-вот настигнет кошка.
  
   - И правильно. Просто сделай какую-нибудь фигнюшку. Нам интересно посмотреть на настоящего живого желателя.
  
   Конечно, я был желателем. Самым настоящим. И пусть Сережка фыркает презрительно и говорит, что я только бумагу и делаю. Сам-то он и этого не умел.
  
   - Ну, Женя, не стесняйся,- продолжал уговаривать меня Валерий.- Здесь все свои.
  
   Гвардия его переглянулась. И чего Валера столько возится с этим сопляком? Дать бы сопляку по шее, враз бы все сделал, если что умеет. А не умеет, так еще добавить по шее. Да коленом ему под зад и пусть катится на все четыре стороны.
  
   Но Валерий был умнее. Он действовал пряником, кнутом всегда успеется.
  
   А мне казалось, что, вот, сейчас я делаю первый шаг ко всеобщему признанию. И я протянул перед собой руку ладонью вверх, зажмурился, а когда открыл глаза, на ладони уже лежала конфетная обертка.
  
   - Ни х... себе!- пробормотал кто-то из старшеклассников. По-моему, сын учителя физкультуры. Он вообще злоупотреблял сквернословием. Нецензурщина сыпалась из Вовочки Чугая, как зерно из дырявого мешка. Сережка, переминавшийся сзади, высунул свой любопытный нос, но увидел только надоевшую обертку "Лунных". Пожал плечами.
  
   - Даешь,- растерянно произнес Валерий.- А ну, сделай еще что-нибудь.
  
   И тут по барабанным перепонкам ударил тошный вопль электрического звонка. На мгновение все оглохли.
  
   - Пойдем отсюда!- крикнул Валерий. Полукольцо вокруг меня сломалось, и я торопливо захромал к своему классу.
  
   - Ты - молодец,- догнал меня Валерий.
  
   Да, наверное.
  
   - Поговорим еще на большой перемене, ладно?
  
   Валерий хлопнул меня по плечу, зашагал к ожидающей гвардии.
  
   На большой перемене Волков не появился. А я уже понял, как стану известным и уважаемым. Сначала, Валерий расскажет всем в школе. Ко мне будут приходить учителя и удивленно качать головами. Потом наша классная,... нет, директор сообщит в Академию Наук, к нам приедут профессора, станут изучать мой Дар и удивляться. Вот ученые говорят по радио и пишут в газетах, что желателей нет. Они желателей просто не видели. А когда познакомятся со мной, поймут, как ошибались.
  
   Уроки закончились. Я дождался, пока в классе останутся только дежурные. Подхватив портфель и надев куртку, прохромал на бетонное крыльцо. Налево окна кабинета биологии, дальше асфальтовая площадка, где происходят школьные линейки. Площадка справа грунтовая, на ней беседка, несколько брусьев, скамейки. Мимо нее мне идти домой.
  
   У ступенек справа меня ждал Валерий. Его гвардия развлекалась, разбрасывая ногами желтые листья, сметенные дворником в кучи. Сережки поблизости не было.
  
   - Привет желателям!
  
   Впервые меня называл желателем кто-то посторонний. Я уже видел нимб славы у себя над головой.
  
   - Пойдем пройдемся,- Волков обнял меня за плечи, повел на спортивную площадку, что с противоположной стороны школы. Гвардия шагала следом.
  
   На площадке было сыро и пусто. В зелено-коричневых плетях спорыша запутались бурые мокрые кленовые листья. Дождя уже давно не было, но листья все равно казались мокрыми. Не знаю почему.
  
   Валерий ступал осторожно, чтоб не замарать грязью свои блестящие туфли. Черные с прозеленью, мне почему-то казалось, что эти туфли из крокодиловой кожи.
  
   Хлесткий ветер морщил поверхность воды в луже под перекладиной, листья в траве дрожали и шелестели, некоторые, вырвавшись из пут скакали по земле, пока их не ловил очередной клок умирающего спорыша.
  
   Валерий отпустил меня. Я заторопился устроиться спиной к бревну, а Волков встал напротив добродушно улыбаясь.
  
   - Серж рассказывал, у тебя кроме бумаги ничего не получается. Правда? А почему, как ты думаешь?
  
   Я пожал плечами.
  
   - Может, опыта маловато, а?
  
   Глупые какие-то вопросы. Я снова пожал плечами. Мне становилось холодно.
  
   - Да, наверное, так оно и есть,- проговорил Волков переглядываясь со своими гвардейцами.
  
   - Слушай, Жень, а ты умеешь хранить тайны?- поинтересовался Валерий, наклоняясь ко мне и делая большие глаза.
  
   Я не знал. Хотя мог предположить, что не умел, как иначе Волков сотоварищи узнали бы о моем Даре. Но ведь каждую новую тайну ты можешь попробовать научиться хранить.
  
   - Знаешь, что это такое?- спросил Валерий и сунул мне под нос пачку сигарет "Bond".
  
   По-моему, Волков принижал мой интеллект. Дожить до 12 лет и не знать что такое сигарета...
  
   Я кивнул головой.
  
   - Ваныч гоняет нас за курево,- доверительно сообщил Валерий. - Дурак он. Настоящий мужчина должен курить. Хочешь попробовать?...
  
   - Да ты что!- взвился гвардеец-борец.- Последние же остались!
  
   - Коровка, рот закрой!- не оборачиваясь посоветовал Валерий.
  
   Смешное прозвище не вязалось с внешностью гвардейца, и я даже улыбнулся. Наверное с фамилией ему не повезло. Коровка.
  
   - Так как?- переспросил Волков.- Вижу, что хочешь.
  
   - Нет,- ответил я. Сигареты были из области запретного, а я никогда не тянулся к таким вещам. Не распорядись судьба по-своему из Жени Вербина получился бы очень законопослушный и очень правильный гражданин.
  
   - Почему не хочешь?- почти искренно удивился Валерий.
  
   - Не люблю дым,- сказал я. Это тоже было правдой.
  
   - А может ты нам сделаешь сигарету-другую? Смотри тут же одна бумага!
  
   Ну да, одна бумага! Мне было совершенно ясно, что с сигаретой ничего не выйдет.
  
   - Да ты попробуй,- не отставал Валерий.- Точно, у тебя получится!
  
   Хорошо, я решил попробовать. Взял сигарету в руки, ощупал ее и осмотрел со всех сторон. Понюхал табак. Фе-е, ну и гадость!
  
   - Как собака!- заржал Коровка.
  
   - По-хорошему прошу, захлопни пасть,- недобро сказал гвардейцу Волков.- Не мешай человеку. Давай, Женя,- подбодрил он меня,- мы в тебя верим.
  
   Я отощипнул зубами кусочек сигареты и принялся сосредоточенно жевать. Вкус был еще хуже запаха.
  
   - Гля че делает!- перепоплошились гвардейцы.- Все курево...
  
   Валерий, не оглядываясь, ударил локтем в живот Коровки. Ударил не очень сильно, тот даже не согнулся, но возмущаться сразу прекратил.
  
   - Вовочка, тебе что, рыло начистить?- поинтересовался Волков у второго гвардейца.- Это можно запросто устроить.
  
   Веснущатый сын учителя физкультуры, пробормотал что-то себе под нос. Он был выше Валерия и шире в плечах, но я ясно видел - испугался.
  
   Я окончательно распробовал вкус сигареты и теперь отплевывался.
  
   - Ну как, Женя? Попробуй, у тебя выйдет.
  
   Я закрыл глаза. И понял, что сигарету представить не смогу. Несколько секунд, напружинившись, добросовестно пытался вспомнить, какая она. Без толку. Посмотрев на Валерия, я отрицательно покачал головой.
  
   - Ну и ладно,- тот продолжал улыбаться.- Ну их, эти сигареты. На них свет клином не сошелся.
  
   Валерий полез в карман брюк и вытащил оттуда сложенный вдвое рубль.
  
   - А вот это ты сделать можешь?
  
   Все-таки я глупый. Как это сразу не догадаться, что можно Желать деньги!
  
   - На, возьми,- Валерий протянул рубль.- Сделай еще один. А можно и не один,- Волков подмигнул.
  
   Но купюра оказалась намного сложнее, чем бумажка от конфеты. Я никогда раньше не обращал внимание на водяные знаки, краски, паутинчатый узор. Даже запах у рубля был особый, хоть я где-то слышал, что деньги не пахнут. Вкусом, правда, уголок купюры почти ничем не отличался от тетрадного листка.
  
   Перед внутренним взором рубль оказывался картинкой, какую я смог бы нарисовать, эксплуатируя свой хилый художественный талант. Терялась цветная сеточка линий, буквы становились непрорционально-кривыми. Несколько раз я открывал глаза и снова вглядывался в купюру. Жмурился, восстанавливая в памяти детали рисунка. Уставшие от бездействия гвардейцы стали переминаться с ноги на ногу, даже Волков начинал терять терпение.
  
   Я представил, как у меня в руке появляется второй рубль точная копия первого. Желание шло легко, не пришлось напрягаться и тянуть его, заперев в грудной клетке воздух и сцепив зубы.
  
   Земля шатнулась, я ухватился за бревно и при этом выпустил из другой руки две разноцветные бумажки. Конопатый Вовочка живо сорвался с места и бросился за деньгами, весело запрыгавшими на зелено-бурой траве.
  
   - Г...но,- сообщил он вернувшись и протянул бумажки Волкову.
  
   Выжеланый рубль был плохой подделкой под настоящий. Краски на нем вышли яркими и аляповатыми, не хватало мелких деталей, которые я позабыл во время создания. Неладно вышло и с буквами - шрифт получился крупноват, косоват, а названия рубля на языках союзных республик пестрели синтаксическими ошибками.
  
   - Полное г...но,- подытожил Вовочка.
  
   - Ты в первый раз Желаешь деньги?- Волков опять заулыбался. После моего утвердительного кивка посочувствовал:- Трудно, наверное?
  
   - Слушай Женя,- Волков положил руки на мои плечи.- Ты мне очень нравишься. Давай дружить. Если кто будет к тебе лезть, ты только скажи, и я с ним живо разберусь. Или этим ребятам можешь сказать,- он указал на гвардейцев.
  
   - Вот тебе рубль. Дома ты отдохни, как следует и попробуй Пожелать еще. Я думаю, у тебя получится гораздо лучше. А не получится один раз, значит выйдет другой. В понедельник мы с тобой опять поговорим, к тому времени у тебя могут появиться еще и другие способности. Правда?
  
   Я кивнул и взял протянутую бумажку. Своих денег у меня никогда не было. Вообще говоря, я мог бы незаметно тащить деньги у отца и даже помногу, но мне это просто не приходило в голову. Ограниченным я был созданием, не видел счастья в деньгах и в их количестве.
  
   - Только не разболтай никому, что умеешь,- предупредил меня Валерий.- Пусть это останется тайной. Нашей тайной. Хорошо?
  
   Я опять кивнул и пожал протянутую руку - впервые мне протягивал руку кто-то из взрослых - и старшеклассники двинулись прочь. Валерий шел первым аккуратно ступая, чтобы не измазать крокодиловые туфли, а за ним верными оруженосцами шагали Вовочка и Коровка.
  
   Я еще постояло у бревна, рассматривая свой первый рубль. Рубль почти новый и симпатичный, хотя и с откушенным уголком. Я был на пути к славе и великим свершениям...
  
   * * *
  
   Вечер. Дома было скучно. Отец сидел на диване в своей комнате и смотрел очередной матч, отпуская в никуда комментарии:"Придурок! Такими финтами сортиры чистят, а не в футбол играют!"
  
   Я молчал. Мое мнение никого не интересовало, к тому же, отцу лучше знать, какими финтами и что чистят.
  
   Трибуны орали и свистели. Будь у меня такой интерес, даже из кухни я мог следить за игрой. Книжки читать не хотелось, Желать не получалось. Я сидел и играл со своим первым рублем. Вертел его, разглядывая со всех сторон, таскал по столу, сворачивал вчетверо, а затем щелкал ногтем и шлепал ладонью вертящуюся на клеенке бумажку.
  
   Хандра навалилась и не отпускала. Почему-то стали вспоминаться проповеди отца о смерти, о том, что через шестьдесят лет я умру, и никто меня не вспомнит. И будь ты даже желатель-разжелатель, все равно через шестьдесят лет... Зачем вообще жить, если скучно и неинтересно. И не нужен я никому. Почему нельзя умереть? Просто потому, что страшно?
  
   - Эй, Евгений!.. Бьешь, бьешь-то куда, мать твою!.. Евгений, тащи пиво из холодильника.
  
   Если отец дома, как ни старайся, не сосредоточишься на грустных мыслях. Наверное для этого и существуют родственники - заставлять тебя жить. Нет - заставлять жить друг друга...
  
   Я отнес отцу бутылку в холодных пупырышках капель и снова занялся копированием денег. Потому что это хоть кому-то было нужно.
  
   Футбол закончился, завопили духовые перед программой "Время". И в третий раз за последнюю неделю диктор зачитал правительственное заявление, где население призывалось к осторожности, не поддаваться провокационным слухам о существовании так называемых желателей. О гражданах, распускающих вредные сплетни, следовало немедленно сообщать компетентным органам.
  
   - Насточертели с этой хреновиной,- объявил отец, входя в кухню. Я едва успел спрятать рубль и три неудачные копии с него. Копии раз от раза становились лучше, но с буквами союзных республик по-прежнему были сложности.
  
   - Что это ты засуетился?- хмуро спросил отец.
  
   По телевизору диктор с плохо скрываемым злорадством принялся расказывать о беспрецедентном падении курса американского доллара.
  
   - Ничего, а вот... - следовало немедленно перевести разговор на другую тему.- Папа, ты действительно не веришь в желателей?
  
   - В каких еще... а в этих!- отец поскреб пальцами шею.- Брехня!
  
   - Ну а если вдруг окажется, что кто-то из твоих знакомых - желатель?
  
   - Откуда ты такой хреновины набрался?
  
   - Папа,...- сказал я и замолчал. Говорить было рано. Пусть окажется сюрпризом, пусть отец узнает со стороны, когда я уже буду во всем блеске своей славы. Общепризнанным и уважаемым желателем.
  
   - Слушай внимательно, Женька,- отец взял меня за плечо и развернул к себе.- Желатели - брехня. Брехня опасная - из-за нее могут быть большие неприятности. Так что, лучше, если я это слово от тебя услышал в последний раз. Ты все понял?
  
   Да, я понял все.
  
   * * * - Привет, Женя,- сказал Валерий Волков. Он стоял, сложив руки на груди и морщил лицо в своей милой улыбке деда Мороза.- Давай, рассказывай, как успехи. Получилось?
  
   Сегодня он подошел ко мне на большой перемене. Подошел один, без сопровождения.
  
   - Не все,- сказал я.
  
   - Значит что-то, да получилось! Пойдем расскажешь,- Валерий увлек меня все к тому же дальнему окну.
  
   - Ну, порадуй меня.
  
   Я вынул из кармана несколько копий рубля и четыре пятака.
  
   - А это еще...- Валерий поднял у меня с ладони медную монетку.- У тебя получаются копейки?
  
   - Да,- я кивнул.- Только медь.
  
   Волков повертел пятак, щелчком подбросил его в воздух. Ловко поймав размытый желтый волчок, вернул монетку мне.
  
   - Держи. Всякий труд должен оплачиваться. Мороженое себе купишь.
  
   - Так, посмотрим, что у нас с бумагой,- Валерий достал из нагрудного кармана мою позавчерашнюю поделку и сравнил с теми, что я ему дал.- Отлично-отлично-отлично, Женя! Еще день-другой, и твои рубли будут лучше госзнаковских. Молодец!
  
   Я и сам знал, что молодец.
  
   - Кстати, у меня для тебя есть подарок. Должны же друзья делать друг другу подарки, правда? В среду я тебе его дам. И ты мне тоже сделаешь подарок, когда принесешь несколько рублей. Правильно? Ну, пока.
  
   До конца уроков я сидел, как на электроплитке. Подарок. Какой, интересно? Мне так редко дарили подарки!
  
   Задребезжал последний звонок. Я все-таки дождался, пока класс опустеет - не любил ходить в толпе. Сегодня вечером кровь из носу добьюсь сходства рубля один в один. В коридоре, чуть не столкнулся с уборщицей, что окунала грязную тряпку в ведро с серой водой.
  
   - Глаза дома забыл...
  
   Уже немного Желать осталось. Подправить узор с обратной стороны и надписи, ох, эти надписи!
  
   Я спустился по бетонным ступенькам.
  
   - Эй, как там тебя!
  
   Наглый голос показался знакомым, но я не оглядывался. В конце концов меня зовут не Кактамтебя.
  
   - Чувак, а ну стой!- пальцы-клещи вцепились в мое плечо.
  
   Я испуганно обернулся. Рыжий Вовочка-гвардеец зло сощурил узкие глаза.
  
   - Ты че, пацан, совсем нюх потерял?- встряхнул он меня за плечо.- Какого х... не отвечаешь?
  
   Мне стало страшно. Ничего хорошего от Вовочки ждать не приходилось.
  
   - Я тебе не Валерка,- продолжал гвардеец, встряхивая меня после каждой фразы, чтобы поучения лучше утрамбовывались у меня внутри и побольше их туда вместилось.- У меня разговор короткий - что не так - и по ушам. Я тебе, чувак, говорю. Пошли со мной, на х....
  
   Вовочка грубо дернул меня за куртку. Испуганно кивнув, я сделал движение, будто соглашаясь идти, а затем рванулся в другую сторону. На мгновение показалось, что жесткие пальцы соскальзывают с куртки, и я стал свободен. Но Вовочка был тертый калач. Он сумел на выпустить меня и, развернув к себе, вполсилы хлестнул по лицу.
  
   - Чугай, ты что?!- вскрикнул рядом кто-то из девчонок. Из старшеклассниц - учеников младших классов, как ветром сдуло.
  
   - Не твое собачье дело!- огрызнулся Вовочка.- Шла себе и иди дальше. Давай, давай, верти жо... отсюда.
  
   Вовочка снова дернул меня за куртку.
  
   Я чуть не заплакал, нет не от боли. От злости и обиды. И замахнулся. Да-да, замахнулся. У меня ум зашел за разум, я решил нарушить все неписанные законы поведения младших по отношению к старшим - решил ударить в ответ.
  
   - Да ты че, сука?- изумился Вовочка, перехватывая мою руку.- Вконец, ох...! Щас що добавлю!
  
   - Я Валере расскажу,- произнес я, голос у меня противно задрожал.
  
   - Да ты еще и стукач у нас!- сплюнул на асфальт Вовочка. Он отпустил мою куртку и неторопливо отвел кулак для удара. Я сжался и закрыл глаза, но гвардеец бить не стал.
  
   - Ссышь, зараза!- удовлетворенно произнес он.- А ну пошел!
  
   И я пошел. Вовочка сначала тянул меня за руку, но я больше не упирался, и он решил ограничиться тем, что крепко держал мое запястье.
  
   - Слушай сюда, чувак, скажешь хоть слово Валерке - урою!- приступил он сразу к главному. Я жалко усмехнулся. Боится, боится Волкова! Ничего, я и без Валерия с тобой справлюсь. Узнаешь, как связываться с желателями.
  
   Мстительным я тогда был. Это лет через пятнадцать всем вдруг станет ясно, что система среднего образование недуховна. И решено будет убить сразу двух зайцев - в очередной раз урезать естественные дисциплины, и чтобы с детства развивать в ребенке духовное начало, ввести в школы уроки закона божия. Вот теперь-то, когда детей учат подставлять правую щеку, если тебя ударили по левой, новое поколение переполнено высокой нравственностью ну просто через край. А мне не повезло. Я жил во времена отсутствия духовности и поэтому считал, что если меня бьют, нужно бить в ответ. Не по-христиански, и даже не по по-пионерски, не по-социалистически считал. И став уже много старше, когда мне устраивали подлость, оскорбляли, я делал вид, что стерпел. А в голове, звенели бубенчики и дрожащий голос просил:"Ради всего святого, Монтрезор!" Ну так ради всего святого, Монтрезор!!
  
   Мы повернули за угол школы. Шли дорогой, которой в пятницу Волков вел меня на спортивную площадку. Вовочка оглядывался за спину - не шагает ли кто следом. Никого не было - школьные ворота с противоположной стороны, а во второй смене как раз начался урок.
  
   Чугай потянул меня по боковой дорожке к начавшей разваливаться кирпичной постройке. На ее боку пыжились корявые "М" и "Ж", намалеваные белой краской.
  
   У входа в туалет стоял на стреме и трусливо озирался парень в короткой мышастой куртке. Увидев меня и Вовочку, он заспешил внутрь, вывел из туалета двоих, одинаково деревянно ступавших старшеклассников.
  
   Мы подошли ближе.
  
   - А ну на х... все отсюдова!- сквозь зубы процедил Вовочка.
  
   - Пошли, пошли,- стал подталкивать своих приятелей мышастый.
  
   - А че ты...- начал вяло возражать парень слева. Он вытащил руку из кармана и я увидел ладонь, измазанную в травяной темнозеленый цвет.
  
   - Да ты че, чувак, совсем нюх потерял?!- выдал Вововчка одну из фраз своего небогатого репертуара.
  
   Парень справа хихикнул.
  
   - Ты кла-асно сказал...
  
   - Пошли, пошли,- снова затормошил приятелей мышастый.
  
   - А ты клас-сно,...- продолжал скалиться старшеклассник. Проходя мимо Чугая, потянулся к нему пятерней. Тот отвел кулак для удара.
  
   - Володь, не надо!- мышастый дернул приятеля за рукав.
  
   - Не, а он кла-асно...
  
   Вовочка втолкнул меня в туалет. Воняло мочой, склизкий пол усеивали желтые оспины окурков. В выбоине посередине была длинная лужа. Чугай загородил собой выход.
  
   - Предупреждаю, стукач е..., вякнешь хоть слово Валерке - вые...!
  
   Боится. Теперь уже непонятно было, кто боится больше - я или рыжий Вовочка.
  
   - Он пи...., с бумагой у тебя начинает получаться,- продолжал Вовочка, зыркая через плечо на дорожку к туалету.
  
   Я промолчал.
  
   - Да ты че, чувак, язык проглотил?! Можешь фотографию сделать?
  
   Я пожал плечами и тут же получил тычок кулаком в нос.
  
   - Я те говорил, пацан, я - не Валерка. Ты свои штучки брось. Отвечай мне, можешь или нет?
  
   - Не знаю.
  
   - А кто знает?
  
   - Не знаю.
  
   Вовочка еще раз ударил меня кулаком в лицо, на этот раз сильнее. Я покачнулся, чтобы удержать равновесие, сделал два шага назад. Наступив ногой в лужу, чуть было не выронил портфель. Вовочка удовлетворенно хмыкнул, наблюдая, как я ощупываю языком треснувшую губу.
  
   - Не можешь - научим, не хочешь - заставим. Будешь получать в рыло пока не сделаешь. Иди сюда.
  
   Я не тронулся с места.
  
   - Да ты че, пацан, совсем нюх потерял? Еще в морду хочешь?
  
   Сопротивляться было рано, рано, рано... Я подошел. Вовочка достал из кожаной сумки на ремне через плечо толстенькую пачку. Вытряхнул из нее на ладонь колоду карт. Не обычных карт, какими играли по вечерам в подкидного дурачка пенсионеры. Карты оказались гладкие, черно-белые и на каждой была фотография с голыми мужчинами и женщинами.
  
   - Мне нужна еще одна колода, чувак. Будешь сидеть здесь, в сортире, пока не сделаешь.
  
   - Я не смогу!
  
   Как скопировать десятки порнокарт, которые я первый раз увидел...
  
   - Меня не колышет,- объявил Вовочка.- Не сделаешь - получишь пи.....
  
   - Я все равно не смогу,- ничего же не выйдет, пусть уж сразу бьет. Пускай бьет!
  
   Чугай подрастерялся. Валерка говорил, что у пацана большой прогресс, а, по мнению Вовочки, большой прогресс - делать все, что только захочется. Просто кочевряжится, сучонок.
  
   - Да ты че, пацан, вконец нюх...- выстрелил Вовочка, но тут же понял, что тема нюха себя исчерпала.- Ну че, чувак, ты сам напросился.
  
   Вовочка опять бросил взгляд через плечо и замахнулся. Меня колотило в ознобе. А Чугай не спешил, исказив лицо злорадной гримасой, и давил меня взглядом.
  
   - Я все расскажу Валере.
  
   Кулак ударил меня в лоб. Вполсилы.
  
   Я потерял равновесие, стал валиться назад, но Вовочка, сграбастав меня за куртку на груди, притянул к себе. Только сейчас я почувствовал как несет от Чугая табаком.
  
   - Ты че сказал, стукач поганый?! А ну повтори!
  
   А, терять было уже нечего... И повторю!
  
   - Я все расскажу Валере!
  
   Чугай глубоко втянул воздух. Сейчас как никогда хотелось швырнуть сопляка о стену, а потом, лежащего, да с носака... Все шло вразнос. Порнокарты сучонок не сделал, еще и Валерке пожалуется. Гля как глядит, все запомнит и пожалуется. Плохо выйдет.
  
   - Ладно, чувак,- сменил курс Вовочка,- х... ли там. Погорячился я, извини.
  
   Я опустил голову и разрыдался.
  
   - Да че ты ревешь!- занервничал Чугай.
  
   Слезы у меня бежали и бежали. Я захлюпал носом, вышло совсем противно.
  
   - Х... ли ты скулишь, как баба! Кончай ныть!- проорал Вовочка, на каждое слово тыкая меня кулаком в лицо. Портфель вывалился из моей руки и съехал по скользкому полу в вонючую лужу.
  
   Я напружинился - нет не буду плакать перед этим гадом. Я ему все потом припомню.
  
   В школе зазвенел звонок на перемену. Вовочка недоверчиво прислушался - неужели прошло 45 минут? Сейчас целая толпа в сортир привалит. Чугай брезгливо глянул на меня. И как он, Вовочка, купился, что этот хилый сопляк может Пожелать чего дельного?!
  
   - Короче, чувак, пошел отсюдова на х... Хоть слово вякнешь Валерке, урою, б... буду.
  
   Чугай отпустил мою куртку, и я поскользнувшись на полу чуть не уселся в лужу рядом с портфелем.
  
   - Давай, пошел отсюдова!- распалял себя Вовочка. Хотелось с кем-нибудь подраться, и хотя малой не совсем подходил на роль, почему бы и...
  
   Я схватил портфель и метнулся к выходу. Вовочка проводил меня пинком ниже спины:
  
   - С-сука!
  
   Глотая слезы, я бежал по дорожке. Ну все тебе, гад, ну все!... Попомнишь меня, проклянешь день, когда связался с желателем!
  
   * * *
  
   Теперь я не творил. Уничтожал. Ломал, разрушал, рвал, дробил. Исчезали спички, превращались в горстки пыли камешки, газетные листы занимались ярким пламенем. Уничтожать оказалось много проще, чем что-то Желать.
  
   Мне было невесело. Хотя пришло удовлетворение, мстительное удовлетворение, что теперь-то уж я могу поквитаться с каждым, кто решит меня задеть. Ну-ка давайте, выстраивайтесь в очередь! Да не толпитесь, всем хватит!
  
   Прошло несколько часов. За окном солнце ныряло в горизонт. Черт, как поздно! Я тряхнул головой, вскочил из-за стола и принялся сметать на газету обломки, обрывки, пыль. Звякнула калитка. Отец! А я даже не переоделся после школы, в доме не убрал, обед не...
  
   Я засуетился, стараясь навести хоть какой-то порядок в комнате.
  
   Отец широко прошагал, почти пробежал дорожку к дому. Распахнул входную дверь.
  
   - А ну-ка иди сюда, гаденеш!
  
  
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"