Аннотация: А какой путь выберешь ты... если пути - нет?
Ночь уже вступила в свои права. А я никак не хотела возвращаться домой. Да и зачем? Кто ждет меня там?
Мать бросила нас, когда мне было пять лет, променяв разорившегося в пух и прах отца на более состоятельного мужчину. Про меня, как и про папу, со дня своего ухода из семьи, она не вспоминала. А я... есть ли мне дело до той, что кинула меня, свое дитя? Есть. Обидно, больно, одиноко. Но это в прошлом.
А сейчас мне семнадцать... и я не хочу идти домой, потому что отец пьет. Каждый раз он заводит свои пьяные разговоры, выворачивая мою душу наизнанку. Кажется, что еще чуть-чуть и от нее совсем ничего не останется. Но это позже, а сейчас... мне хочется просто идти вперед. Идти, не смотря ни на что, не думать, и наслаждаться ночью, ее запахами, звуками, дыханием.
Ветер треплет мои волосы... "Как ласковый любовник" - вспоминаются слова на днях прочитанного романа. "Лучше бы мне так предметы запоминались, а не всякая ерунда".
Я остановилась. Впереди развилка. Прямо - путь к дому, где все обыденно, и я знаю каждый уголок. Дом, где меня не ждут и не любят. Место, где я лишь горькое напоминание о поступке некогда любимой женщины. Она бросила, ушла, оставила, её больше нет.
Влево... кладбище, если идти долго-долго, мимо леса. Кладбище, где покоятся те, кого нет среди живых. Место, приносящее страждущим покой. Тихий уголок рая и спокойствия.
И я пошла. Отсутствие фонарей - пугало. Ноги то и дело спотыкались о камешки и ямки на дороге. Мне было холодно. Я куталась в куцее осеннее пальто, оставшееся у нас еще от матери. Она оставила нам свои вещи, когда уходила. Оставила, как жесткое напоминание о том, что она была, была с нами и ушла, о том, что мы оказались ее недостойны. И у нас навсегда останется этот шрам, нанесенный ею, женщиной, которая ушла, женщиной, что предала нас, свою семью, свою дочь, меня....
Слезы катились по моим щекам крупными каплями. Запах лесополосы вдоль которой я шла, заполнял легкие, и хотелось остановиться, остаться в этом лесу, среди сбросивших листву деревьев, но я продолжала идти, невзирая на минутную слабость.
Видимость из плохой стала почти нулевая. Звезды и луна слабо освещали мой путь, машины по дороге не проезжали, освещение отсутствовало, а слезы, что обильно из меня выливались, вообще не способствовали улучшению ситуации.
Я продолжала идти, невзирая на холод. Мне хотелось есть, и пить, а я все шла.
Я хотела освободиться. От своей обиды, злобы, досады... на мир, обстоятельства, на отца и на мать. Мне хотелось стать свободной и взлететь в небо белой птицей, ощутить вкус свободы на своих губах, сделать глоток счастья и слиться с ним навечно.
Нога за что-то зацепилась, и я упала, больно ударившись, содрав руки и коленки в кровь. Ничего не хотелось. Я устала.
Не в силах сопротивляться собственному желанию я легла на землю и свернулась калачиком. Слезы продолжали бежать по моим щекам, а беззвучные рыдания сотрясали худенькое тело.
"Интересно, а если бы все было по-другому? Если бы мама, не ушла от нас, а папа не разорился?.."
"Как там папа? Как он сейчас? Беспокоится? Не заметил? Или рад, что я не приду домой, не спрошу, есть ли у нас еда? Папа. Единственно близкий мне человек, и такой далекий".
За всеми этими мыслями я не заметила, как ко мне подошел волк. Большой, белый и красивый. Страшно не было.
Я не видела ничего, только этого сильного зверя, что внимательно смотрел на меня своими умными глазами, а затем принялся облизывать мое лицо, стирая слезы, боль, обиду, злость, досаду, унося от меня одиночество. Мое желание, о котором я думала совсем недавно, словно сбылось, а я не знала, что мне делать дальше.
Умыв меня, волк позвал за собой, кивнув куда-то в сторону. Я поднялась. Ладони больше не саднили, колени не болели, а голода и вовсе не ощущалось. Мне было хорошо, тепло и уютно. Я как будто знала, что беды остались позади, а впереди меня ждет светлое будущее.
Волк, устав ждать, пока я сделаю первый шаг, потянул меня за край пальто, уцепившись в него зубами. И мы пошли. А я не обернулась, потому что знала - так хорошо, как мне сейчас, может быть только в раю.