Наталья Басина

Избранные вещички

Апрель идет. Дрожит в губах улыбка.
Смеется освеженный тротуар.
И пойманная золотая рыбка
Немедленно оделась вся в муар.


Приспущенные глаза,
Я знать тебя не хочу.
Мне нечего говорить
И нечего объяснять.
    Упали руки вдоль стен,
     Вонзилась в сердце тоска.
     Как можно, который день
     О счастье больно кричать?
Глаза все теряют свет,
А губы теряют тепло,
И нежность стыдливо сама
Покрылась бравадой и сном.
     А хочется верить в дом,
     В удачливость старых стен,
     И в тихие звоны церквей,
     Бубенчиков и вина
     О стенки стакана в ночи...


Я наложила грим,
И чудо получилось.
Увидела лицо
Действительно свое.
Я наложила грим,
Подумала: "Вранье".
Потрескалось кольцо,
И сердце чуть дымилось...
Я наложила грим,
А чудо повторилось.


Пойми, что осень начинается с покоя.
Пойми, и оцени болезнь весны.
Мне кажется, что слишком голубое
Не выдержит пространственной войны.
Мне стыдно улыбаться виноватым,
Так хочется не верить в тишину.
Когда-то Деве выковали латы,
Чтоб проще было полюбить страну.
Оставшись стриженной, в мужском костюме,
С глазами, обведенными огнем
Все лучше, чем покачиваться в трюме
С вином и солониной, день за днем.


И воли осталось меньше,
Чем воздуха в душном мешке.
И слишком измученных женщин
Не выделишь в общем смешке.
И плачешь над болью чужою - 
Своя и легка и родней.
Не спутаешься с паранджею,
А так, при всех, веселей.
Оторванные двустишья
Ложатся как пластырь на кровь.
А выйти на волю - "нелишне",
Чтоб все перечувствовать вновь.
Какие-то красные руки, 
Какая-то желтая плоть.
И все-таки, боже, от скуки
Бросаемся бить и колоть.
Чтоб красного больше на нервы,
Чтоб выделить  дни, наконец,
А быть отлученным от веры -
Возможность попасть во дворец!
... Но падают, падают звезды,
     Но хочется мира, порой.
     Возможно, мы слишком серьезны,
     Возможно, нам надо домой.



Я устала от бессмысленных потерь,
От допитого вина и грязных блюд.
Что теперь смиряться - хлопнет дверь
И опять устраивай уют.
Верой измеряется герой,
Черным - белизна колонн и ванн.
Что же мне поделывать с дырой
В череде полузакрытых ран?
Как спасаться, в чем, через кого,
Чтобы не болело там, где крест?
Разве в крике выразишь всего
Самого себя, с приставкой "без"?
Бездна. Не поверишь, не отдашь.
Все надеешься на чудо, в глубине.
Только раз, заточишь карандаш
И в последний раз напишешь: "Не".


Губы твои - губы мои.
Хочется петь - жди голубей.
В окна летят теплые дни,
Чтоб на душе было больней.
Ах, дорогой мой, как же ты зол,
Яблоком крепок, чаем горяч.
Я соберу хлеба на стол,
Желтый, пахучий, мягкий калач.
Вены мои кровью текут,
Ах, полноводье, страшно до слез.
Я так люблю джутовый жгут -
Силой своей меня перенос
В царство теней. В пурпур облачен
Да повториться воздух ночной!
Ты, мой единственный, обречен
Встрече со мной, муке со мной.


Зацелована наспех другими,
Ночь густую ты пьешь, как вино.
Нежность тела рождает имя,
Память сердца прощает зло.
Волос спутанный, смех бездумный,
Оттоптали крылья в толпе.
И мечтательницею лунной
Разве ты изменяешь себе?
Да свободна, лишь плачут губы,
Как земля без цветов, сухи.
Любят руки, плечи упруги,
Остаются, дышат стихи.




Боже мой, куда же деть морщины?
Боже мой, куда усталость деть?
Ходят по земле одни мужчины,
Как же много надо мне успеть!
Сильно пахнет сладкими духами,
Гладить шею шелковая шаль.
Все, что раньше было между нами
Превратилось в легкую печаль.


Ах, осень безмозглая,
Жизнь - в паутину.
Безумная мама
Безумному сыну.
На два поворота 
Бесспорный ответ - 
Не ваша забота
Последний сонет.

Лиловый цвет,
Любимых нет.
Листаю жизнь,
Ловлю чужих.
  Молочных лет
  Молчит сюжет.
  Мельканье лиц,
  Играю блиц.


Я перестала писать стихи,
Только пою и плачу.
Вам не простить мне мои грехи,
Сделанную удачу.
Не обойти стороной тюрьмы
Вольных свадебных песен.
Даже в часы пустой похвальбы
Мир обреченных тесен.



Марине Цветаевой

Отщелкали трещоткою,
Теперь уж не журись,
За всю твою короткую
Безрадостную жизнь.
Тебе, без капли жалости,
Без образа "под глянц",
Не надо этой малости
По имени "альянс".
Не требуется суженный -
По шире подавай!
Попробуй-ка за ужином
Исследовать Синай.
Спокойствия и сытости
Так хочется. Да вот -
Не выйдет без открытости,
А мысли все вразброд.
То не хватает воздуха,
То не горят глаза,
И не дождешься отдыха -
Ты против, а не за.
Контра, контральто, первая,
Кому женой нужна?
Всегда прекраснопенная,
Всегда до боли бренная,
Чужая, сокровенная,
Безумная княжна!

В зной ушла за темной тенью,
Беззащитна и больна.
Обоженные колени,
Отрывала ото льда.
Перекрестки  затыкала
Черным хлебом и водой.
Все, что было - оправдала.
Солнце сядет - бог со мной.
    
Жизнь кончена. Остались пустяки -
Раздать долги. Собрать в порядок вещи.
Мне силы не хватает на бесчестье.
Дай, господи, хоть во время уйти.



Любимый мой, в твоих глазах закат,
Багрово-алый перелив портвейна.
Я плачу.  Боже, пусть все войны Рейна
Пройдут пред мной, не сняв тяжелых лат.
Все рыцари твои темны лицом,
Железных рукавиц тепло сурово.
О, не гляди так, строго. Все покровы
Падут как стены замка пред концом.
Безумие вкрадется в каждый дом,
К чему искать утех  бесплодных ночью.
Забыться просто в  мире сном бессрочным,
Когда и думать хочется с трудом.
Плывет луна, на свете все бывает.
Снег тает, начинается апрель.
Забытая, я верую теперь,
Что  в облака влюбленность уплывает.




Я дойду, обязательно, слышишь.
С отношением в дом войду.
Будут тонкие пальцы-камышины
Вызывать  восторг и жару.
И зевак околдовывать шеею, 
Пробуждая в ушах интерес.
А слезинки ронять дешевле,
Чем ночами увидеть лес.
Хоть по капельке, жалом осиным
Да воздастся нелепым мед!
Я пройду по дорогам длинным, 
Остальное жизнь донесет.




Просто годы мои проплыли,
Уходя в пустоту, звеня..
Наглотавшись собственной пыли
Умирает звезда моя.


Разговаривала просто, но с надрывом.
Черный вырез,   волосы до плеч.
Домик с мезонином над обрывом,
Изразцовая, в разводах печь.
Углем нарисованные брови, 
Золотой, подстриженный висок.
Так себе придумала на воле
Счастья невеселый образок.
Изразцы оплыли  точно свечи,
Не было их в жизни никогда.
Снова город обнимает вечер -
Тихо просыпается мечта.
И  в вагоне, где тепло и сладко
От обкуренных рассыпанных волос
Будет между делом чуть досадно
Что года разбросаны в разнос. 

Из цикла "Песни"

Обойма, последний патрон себе.
Три выстрела в спину - иначе нельзя.
Есть степень правдивости в каждой судьбе,
Есть капля горечи в каждой стране.
У каждого страха своя стезя.
    Мне просто криком обманывать смех.
    Без промаха бьет поржавевший глаз.
    Отсутствие веры рождает успех,
    Присутствие воли - залог для тех,
    Кто верит и чувствует солнце в нас.

Радостней счастья,
Мудрее змеи.
Господи, выручи
И сохрани.
    Легче пыльцы,
    Веселея дождя.
    Были слепцы -
    Утешали меня.
Солнца безбрежней,
Скорей корабля.
Милый, будь прежним,
Скоро земля.

Матушка родимая,
Успокой мне душеньку.
Матушка родимая,
Что-то больно жить.
Нет ни слов, ни имени.
Не приходит суженный,
Не приходит суженный -
Не кому служить.
    Матушка заступница,
    Охлади головушку,
    Охрани  до времени 
    От седых волос.
    Я ль была не умница,
    Слушала соловушку.
    Вышивала жемчугом
    Ленточки для кос, 
Обходила омуты,
Привечала странников.
Разве речи долгие
Слушать тяжкий грех?
Пожалей сиротку ты.
Не суди изгнанников,
Помоги добром на зло
Заплатить за всех.


Сыпет дождь огуречным рассолом.
Набухают глаза по утрам.
И обиды крупным помолом.
Прочитала во сне  по слогам
Как жила, с кем прощалась и пела,
На каком языке рождена.
Если бы ради "правого дела",
Я бы  верила  в силу  вина.
Не хватает мне грязи жидкой,
Комаров и тоски в пустоте.
Может, это и было ошибкой - 
Но всегда возвращаюсь к себе.
Лишь с ума не сойти бы от лени,
Только б не утопиться в пруду.
Господа, уберите колени,
Я встаю, и иду, и иду.



Триптих о гражданской войне


Ты не пишешь мне писем,
Белый шелк, черный бисер.
Ты не платишь мне денег
За наивный размах.
Лишь серебряный вечер,
Зимний так, что и плечи,
В звездах нежные плечи
Тоже тают в руках.
    Вера в бога и воля.
    Рысью по двое, стоя.
    Эполеты пустые
    Тоже можно добыть.
    И французские вина,
     И пока что мужчины.
     И влюбляются дамы
     В тех, кто будет убит.
Нам война показала
На ступеньках вокзала
Вместо роз восхищенных
Полупьяный корнет,
А в глазах  страх окопов,
И отчаянья шепот.
В платьице милосердном
Не укрыться от бед.
    Поседевший полковник -
    Пораженья виновник.
    Недовышитый гладью
    Благородный кисет.
    Мама стала пуглива,
    А прислуга - труслива.
    Бывший юный поклонник
    Подарил пистолет.
"За цветочки в тетрадке,
За височные прядки,
За Россию, за бога,
За царя, за сервис!
За убитого брата
Ненавижу проклятых!"
Губы сжатые рвутся,
И мольба под девиз.
    Кровь бурлит: "Офицеры,
    Лбы под пули, раз целы!"
    Слава деда и сабля
    На турецком ковре.
     Ну а нам, что за спины?
    Разве только мужчины?
    В этот час все едины,
    Поклонимся земле.
Я хотела как лучше,
Победим, это случай...
Отстоим, отобьемся,
Отойдем, отомстим.
Но уже нет России,
Той ли, этой ли силы.
 И кого ненавидеть?
Все исчезло, простим.
    
Господа, обещанья пропиты,
И обтерся ковер о седло.
Деньги прожиты, ноги сбиты,
Снегом память мою занесло.
Господа, отпираться не стоит - 
Кроме чести мы пропили смерть.
До наивного путь наш проторен,
До смешного нам все не успеть.
Пронесемся же вихрем по моде,
Нам до крови содрали бока.
Наплевать, по хорошей погоде
Погуляем по воле, пока.
Нам спасаться, ей-богу, не надо,
Сил не хватит Россию поднять.
Господа, вот и вся наша правда -
Ради господа Бога  гулять.


Этот город чужой, голубой, золотой с минаретами.
Солнце жаркое, бред и чужие слова.
Над своей ли судьбой посмеяться, и будто поэтому
Воспевать надоевшие всем берега.
   Мне б домой хоть на день, но зато наяву
   Луг увидеть в росе и коней.
   Целоваться не лень с юнкерами в пургу
   Не считая ни верст, ни огней.
   Мне б картошки вареной и соли крутой
   И холодную речку в траве.
   Полежать не  в песке, не в кровати большой,
   А на влажной и теплой земле.
Мне бы звезд, только русских, и снега, чтоб таял в руках.
Я хочу ощущать, как ресницы мои замерзают.
И хочу закричать, как роженицы наши кричат,
А потом позабыть, кто, куда и зачем уезжает.
      Кто я здесь, эмигрантка в чужой стороне у врагов,
      Ну а главное, я изменяю душою и сердцем.
      Здесь ни стен, ни углов, обдувает лишь розой ветров.
      И не спрятаться мне от нее, не уйти, не одеться.
Сниться ночью мне сон, бесконечный как этот лиман
Будто я васильки и ромашки в букет собираю.
И хотя до конца все ж не верю - конечно, обман.
Но ведь вижу, вдыхаю и пальцами все ощущаю.
Слышу я колокольни далекой    родной перезвон,
В доме пахнет грибами, спокойствием, яблоком прелым.
Запах пепла и будто как прежде смотрю на огонь
Умоляя кого-то чего-то не делать.