Лошадь была породистая, черная, как смоль, с белым пятном на лбу, уши подрагивали, благородные ноздри были нежны и чувствительны. Лошадь жила хорошо. Она многое не помнила из своего детства, но точно можно сказать, что детство ее было безоблачным. Она выросла благородной и, конечно, избалованной. Хозяева, которым она досталась за изрядную сумму, были людьми добрыми, отзывчивыми, а также в меру высокомерно благородными, что соответствовало характеру самой лошади. Правда, в последнее время у лошади возникли проблемы. Старый добрый конюх ушел на покой, а вместо него появился средних лет грубоватого вида мужик, от него порой неприятно пахло, что раздражало и даже в какой-то мере сердило благородное животное. К тому же он принадлежал к существам противоположного пола... А с противоположным полом у лошади как-то не складывалось. Совсем недавно к ним в конюшню привели коня. На прогулке она все принюхивалась к нему - пахло хорошо. Но как только она захотела от него чего-то большего, он жестко куснул ее изящное ухо и в смятении ускакал.
Лошадь уже имела дело с противоположным полом. Ей это нравилось: она отдавалась безудержно, со всей страстью еще нерастраченной юности. Но тут было совсем другое, а что - понять она пока не могла. Ее не терзали сомнения в собственной привлекательности - с чем, с чем, а с этим проблемы не было, на то и благородная кровь. Если бы не этот новый конюх!.. Все было бы ничего, но однажды он подошел к ней, погладил по нежной пушистой верхней губе, что-то сказал - лошадь не поняла, и вдруг ее одурманил сильный резкий запах лука, который он, видимо, только что ел. У нее потекли из глаз слезы, и вдруг - она вспомнила! Вспомнила, что произошло с ней и с ним, с этим мерином, так сильно ее разочаровавшим. Только было это не сейчас, а когда-то давно - и была она не лошадью, а женщиной.
... В лицо женщины ударил резкий запах лука. Она потерла глаза и заплакала. Сквозь слезы ощупью положила оставшиеся кружочки сочного репчатого лука в тарелку, где уже были морковь, сырая капуста, свежие помидоры и огурцы, - все это женщина приготовила к ужину. Через несколько минут в квартире раздался звонок, это пришел он. Женщина бросила короткий взгляд на свое осунувшееся, побледневшее за эти четыре года лицо и нетвердой походкой пошла открывать дверь. На пороге стоял ее муж, мужчина лет 30-35, такой же бледный и изможденный, как она. Внешне он производил впечатление постоянно недоедающего человека.
Автор сразу же хочет прояснить ситуацию - дело происходило не в блокадном Ленинграде и не в голодные времена испанской революции, а в канун 90-х годов в сытой и весьма богатой стране Германии, и даже не в отсталой ее части - бывшей ГДР, а в развитой и благополучной, что прежде называлась ФРГ. И имели эти люди хороший достаток - солидное предприятие, приносившее им немалый доход. Так что речь идет не о тех, кто обижен и обездолен материально... ну, может, только духовно.
Муж с порога потряс серым бумажным кульком.
- Вот, - сказал он радостно, - три апельсина и два яблока... Знаешь, чего мне это стоило? - спросил он женщину и гордо на нее посмотрел.
- Неужели они биологически чистые?! - удивленно восторженно произнесла она.
- Еще какие, ты посмотри на их унылый вид - только такие нервозные и могут быть чистыми.
- Ну, здорово, - попыталась женщина еще раз изобразить крайнюю степень восхищения - и неожиданно пошатнулась...
Они сидели в полутемной комнате при свечах. Жевали сырые салаты и неспешно рассуждали, в который уже раз, какие они счастливые, что стали сыроедами, и вот уже четыре года, как они очень счастливы,... Правда, счастье было какое-то не очень полное.
... Все началось с того, что муж принес книгу известного сыроеда, ранее болевшего почти всеми возможными болезнями. А вот после того, как он перешел насовсем сырую пищу, эти все его болезни прошли. Да так, что в конечном итоге лет через десять он умер в совершенно здоровом состоянии. Ну, умер и умер, заснул - не проснулся. Главное дело, что здоровым.
- Неужели мы будем, есть сырое мясо и сырую рыбу? - спросила она его, когда он решительно заявил - все, баста, теперь едим только сырое.
- Нет, - ответил он, - глупенькая, мы не будем, есть мясо и рыбу вовсе.
- Я не выдержу, - в голос вскрикнула она.
- Тяжело только первые пять лет, - успокоил он ее.
Она послушно согласилась.
Автор только может выдвинуть гипотезу - может, разлюбил он ее за округлившиеся формы, может, себя возненавидел за никчемность... Только сказал, как отрезал!
И перешли на сырое. Чай, кофе, алкоголь, супы, картошка варенная - все было выведено из рациона. Поддерживали поначалу книги и иллюзии.
- Представляешь, какими мы будем, - говорил муж, упиваясь чем-то, еще не ясно понятным ему самому.
- Представляю, - вторила она ему.
На следующем этапе ушли все болезни, сопровождавшие их в течение долгих лет. Но появились другие - более скрытые, а значит, и более серьезные.
- Почему мы все-таки не очень счастливы? - спрашивала она его иногда.
- Мы просто еще не до конца освоили эту замечательную систему, - отвечал он.
Она успокаивалась, и они с новой силой продолжали изыскивать только экологически чистые продукты - а вещь это по нынешним временам редкая и дорогая.
С течением времени они стали более отчетливо понимать, в каком отравленном мире живут... Сначала исчезли все старые проверенные друзья. Но появились новые - какие-то изможденные люди приходили и уходили, выражали восторги, обещали поддержку.
Менялся и быт: исчезли электроприборы, изменилась одежда, дом был перестроен и изменен. Случайно зашедшему человеку показалось бы, что он попал лет на 200 назад, в старое дворянское гнездо. Да и его обитатели чувствовали себя все более чуждыми окружающему их миру.
Понимая, что все это полумеры, муж как-то предложил:
- Давай купим небольшой остров, построимся там, вырастим все собственными руками и будем есть только чистые продукты. Я проживу дольше и лучше, оставив этот мир, ты тоже станешь почти святой, и мы соединимся в экологически чистых небесах уже навсегда.
Сказано - сделано. Муж заложил все имущество под хорошие проценты, ну, на всякий случай, вдруг затея с островом окажется нереальной.
... С трудом копали они заступом неподатливую землю (острова с хорошей землей даже при их средствах были им не по карману). А силы таяли... Через некоторое время она почувствовала себя совсем плохо, коротко вскрикнула и упала замертво. Он подбежал, попробовал ее поднять - такую легкую, такую безжизненную, 41 кг всего... правда, и он весил немногим больше... Не смог, бросил, упал возле нее и закрыл лицо руками. Коротко помолился. Свершилось, думал он, вот они уже почти там. Жди, родная, скоро мы встретимся с тобой в экологически чистых небесах.
... Два молодых красивых чистых ангела подхватили ее за хрупкие плечи и отнесли прямо к Господу. Господь встретил ее доброжелательно и сказал:
- Наслышан я уже, что ты великая постница, и за это дам я награду тебе не по трудам твоим.
И протянул ей Господь луч света, наполненный высшим счастьем, высшим добром, высшей любовью. Она вскрикнула, закрыла глаза и отстранилась. Господь нахмурил брови и сказал, слегка посуровев:
- Ты не принимала мое добро там, внизу, то добро, которое соответствовало твоей натуре, ты спряталась от мира, пытаясь достичь небесных благ. Теперь, не имея привычки правильно использовать даваемое, ты не можешь принять и мою небесную благодать. Да воздастся тебе по заслугам твоим...
Господь задумался на мгновение и произнес:
- До мудрой коровы ты еще не доросла, а вот до изящной благородной лошади - пожалуй... Да будет воздано вам...
В этот миг муж, тащивший ее к уже вырытой могиле, вдруг коротко вскрикнул - совсем, как она ранее, - и упал замертво.
... Благородная лошадь дернула несколько раз головой от неприятного запаха лука, нахлынувших старых воспоминаний и с чувством глубокой неприязни подумала о мерине, который и стал-то мерином потому, что не хотел выполнять свое предназначение. И еще подумала о себе, не хотевшей принимать то, что давала ей жизнь.
И запах лука стал беспокоить ее значительно меньше...