Есть словесная форма идентификации человека в университетском сообществе...или нет. Вернее, она есть, но не для всех. То есть, она для всех есть, но кто-то по этой форме проходит, а кто-то нет. "Университетский человек" вот высшая степень похвалы, превосходная степень оценки: Свой. С ним, своим, не обязательно быть душа в душу. Необязательно нашептывать что-то, всхлипывать и тереться щеками. Можно быть дистанцированно, на удалении, даже непримиримо, но тихо-непримиримо, скрыто-непримиримо.
Скрыто - это важно. Не выносить никуда пыль, а главное, её не поднимать. Не пыли. Ты можешь подняться, можешь даже оторваться (от земли) и улететь в заоблачные интеллектуальные или административные сферы, но, ради бога, не пыли. Не привлекай внимания. К нам, не привлекай внимания. Мы здесь по-своему, по-университетски. Тихо. Нет, конечно, гром победы раздавайся, знамя славы развевайся, и народец умиляйся: умиляйся на нас, на таких на умных, на даровитых и искрометных, что высекают искры знаний из гранита науки. Повседневность, однако, много скромнее. Жизнь университета рутина, как и всякая повседневность и обыденность.
Тут важны агенты, работающие постоянно, неброско, исподволь. В ход идут прагматизм и меркантилизм. Да и то сказать: что имеем-то? Воздух-дух, дуновение, иногда лёгкий порыв. Сами этим по горло сыты. С чем к людям-то идти. Чем обмениваться? Что можем? Ведь жить-то надо. В сказки об "обществе знания" пусть верят другие, а нам-то вещь нужна, чтобы её можно было поиметь реально.
"Свой" в университетском сообществе не обязательно профессор или преподаватель. "Сотрудник университета", произносится как звание и означает, что данный персонаж является членом корпорации: бухгалтер, юрист, кадровик, библиотекарь, лаборант (С). "Сотрудник", означает, что он не просто работает, а сотрудничает, признает неписаные правила взаимодействия и строит отношения на их основе, привержен этим правилам. Есть ценные сотрудники (ЦС). Та же лаборант. Удосужилась после нескольких десятков лет смиренного сидения за столом попасть в приемную комиссию на техническую, разумеется, роль. Сумела, однако, стать полезной и удостоилась роли председателя в строящемся университетском ЖСК, одновременно заняв должность штатного преподавателя на кафедре. И это, перешагнув границу пенсионного возраста.
Ну, что такого, что в конкурсе на должность профессора баллотируется библиотекарь? В графе "стаж работы" указывается её стаж сотрудника, а не преподавателя. Получается, поровну проработали. Казалось бы, проще не писать о её стаже в университете. Но не так! Вот именно это и важно, что три-дцать лет в университетской библиотеке сотрудник проработал. Ведь за это время, не работая преподавателем, она защитила сама две диссертации (кандидатскую и докторскую) и по диссертации, дочка и сын. Все по одной специальности, в одном диссертационном совете и, не работая преподавателями. А?! Вы так сможете? Вряд ли. А она смогла. Значит, университетский человек. "Тихая американка". Потому что шито-крыто. Бывало, спросишь у председателя этого диссертационного совета: а чего ты мне её за год до защиты под научное консультирование отдаешь. Он возьми да и ответь: лет чрез двенадцать узнаешь! Ну, как с этим быть! Вот и ответ: не посвящен-с ты, братец. И вот теперь она идёт тебе на замену по профессорству.
Такие правила работают внутри и транслируются наружу. Но опять, делается это (транслируется) под прикрытием какого-нибудь "фронта" борьбы с чем-нибудь, за что-нибудь. Ну, не важно это. Важно аффилирование с некой политико-экономической силой. Потому как, всё в дом. Надо нести внутрь университета реальные блага, реальные ресурсы. Аки пчёлы. Те, которые изнутри наружу транслируют университетские житейские правила, есть особо ценные сотрудники (ОЦС). Они создают и поддерживают защитные пояса корпорации, мастрячат кокон снаружи.
Первый признак сотрудника, он - посвящённый. Необязательно просвещённый, но обязательно посвященный. Принятый. Он принят субстанциально и функционально. Субстанциально, как приобщенный к сущности университетской корпорации, к её духу. Функционально он (она) как принимаемый в разных отделах, управлениях, каморках и светлых залах, в которых, впрочем, может и не появляться. Главное, он (она) вхож в нужные коридоры. И отнюдь не коридоры знания.
У университетских людей своя иерархия: проректор может быть одного уровня с ассистентом. Ассистент, правда, должен быть серьезно пожившим в университетских стенах, лет этак тридцать. Или он должен быть прожившим всю жизнь с университетом, за университет, когда Университет живёт Его жизнью. Чаще в этом случае речь идёт о династиях.
На памяти "случай на лыжне". В середине 90-х годов проводилась университетская "лыжня" на пригородной базе. По её ходу один мужчина-доцент вытолкнул даму-коллегу с лыжни, поскольку оказалась на пути фаворита соревнований. Грубо вытолкнул, сбил фактически с ног. Сцена неприятная и по университетским понятиям неприемлемая. Вытолкнуло его университетское сообщество из своих рядов, но аккуратно, прямиком в альтернативные кандидаты к тогдашнему губернатору. Без пыли и шуму...Возможно, он и толкаться-то стал, уже решив покинуть обрыдшие учёные стены. Так ли, иначе, но следы того коллеги затерялись. И, не о нём речь. Речь идёт о сыне, вытолкнутой с лыжни дамы. Он получил призовые за попранное достоинство родительницы. Спустя время, стал председателем одного из гуманитарных советов и получил служебную квартиру во вновь выстроенном доме для преподавателей и сотрудников. На долгую службу. Память корпорации (коммеморация, прости господи) не упускает подобной, пусть и невольной, жертвенности.
Не человек живёт жизнью университета, жизнью "СГУ-щёнки". "СГУ-щенка" проживает его жизнь, проживает им свою жизнь. СГУ-щенка его СГУ-щает, им СГУ-щается, над ним СГУ-щается. Бойцы есть, они построены рядами. Это университетские люди. Остальные работники (Р) примкнут к бойцам, а куда им деваться? Примкнувшие сомкнут ряды в священном походе во имя "миссии университета".
"Тучи над городом встали...", то есть, сгустились. Сгущаются не только тучи, но и сумерки. Сгустились университетские сумерки, сгустились сумерки над университетом...Сумерки приватизации. Сама по себе идея приватизировать миссию университета - блестящая идея. Если нельзя (пока) приватизировать землю под университетскими зданиями и кампусом, если нельзя приватизировать сами здания, можно приватизировать функцию, а всё остальноё приложится. Характерно в этом отношении самосознание в национальных исследовательских университетах. Из 29 российских национальных исследовательских университетов в своем названии
не указали на государственную принадлежность -15
на последнее место отнесли это указание -5
на первое место вынесли это указание -9
Дело-то простое. Образование есть потребность общества, то есть, массы людей. Удовлетворение имеющейся массовой потребности нуждается в услуге. Поскольку самоудовлетворение здесь не подойдёт, необходим субъект, который такую услугу предоставит. Самообразование, конечно, имеется как институт, но кто удостоверит его объем и качество? Без удостоверения куда, без удостоверения некуда. Таким образом, предоставляется услуга не по образованию масс, а по удостоверению имеющегося у этих масс образования (имеющегося или нет, большой вопрос). Такое право университету делегировано государством. Оно воспринимается в университете как услуга, отданная ему государством на откуп. Это даже не экономическое отношение, это организационное, контрольно-учетное, отношение. Вроде таможни, которая дает "добро" на проезд-провоз, оформляя бумаги после досмотра.
В качестве другого примера подойдёт техосмотр, но не в современном его виде, а так десятилетней давности. Пригоняете машину. Там ожидают двое: милицейский чиновник и гражданский эксперт. Функции у них разделены: организация, которой дали подряд на технический осмотр автомобиля, его проводит (в лице технического эксперта) и заполняет документы, а милиционер удостоверяет их подлинность. Какие были варианты? 1) тягостная очередь, которую трудно выстоять. Выход есть. За внеочередное освидетельствование занести деньги. Можно тогда и не заезжать; 2) придирки эксперта: заворачивание машины на второй и третий раз. Выход тот же. 3) сам подготовил машину, всё выстоял сам, получил техталон... и всё проклял. 4) Ничего не получил... и всё проклял.
В данной схеме нет места механикам, которые готовили автомобиль. Теперь представьте себе, что механик и эксперт - одно и то же лицо. Он же примет то, что наработал. Потому не важно, что он там наработал. Все равно примет. А нет - себя накажет. Не важно это и чиновнику, который ставит печать.
В итоге приходим к выводу, что главное во всем этом процессе экспертиза. Провести её может любой: что доктор наук, что мальчишка со студенческой скамьи, дай ему роль эксперта. Но осуществляться всё это действие, как мы теперь понимаем, должно под прикрытием. Поэтому раскидывается мишура из научных степеней и званий. Так камуфлируется простая, как полушка, схема: все в кассу. С кассой дальше происходит уже другая история, дорогой читатель, имя которой ВНЕБЮДЖЕТ (идут они... с миром).
Также как механик на техосмотре, преподаватель как носитель знания в современном отечественном университете не ценится. Прежде всего, потому, что университет является корпорацией по выдаче дипломов, то бишь лицензий выпускникам на занятие той или иной деятельностью. Основные субъекты университетской реальности действуют, исходя из свершившейся подмены "высокой миссии" университета контрольно-учётной калькуляцией. Злобные, ощетинившиеся "волчьи морды, машкеры и рожи, спертый дух и одичалый мозг" - плата за такую похабель.