21 января 2023 года. Сказка про отважного Клауса! А вы думаете, легко ли общаться с фашистским маньяком Штиблицем? Всё норовит пустить пулю в лоб на Пруду! Клаусу! Вот для того, что ли, Пруд, чтобы на нём пускать пулю в собственного агента? Нормально это вообще?
Так что Клаус-то оратор-оратором, но и он содрогался и трепетал при виде шизанутого Штиблица. В этом-то вы хоть не сомневаетесь? Полный шизик!
Говорит Клаусу: "Садись пиши, что ты набухался и устал!"
Устал - это ещё туда-сюда, но где Клаус набухается? Он же по определению только что из Брюхенвальда! Там особо не бухнёшь.
Конечно: сыр! Сыр бывает закусью после бухла.
Приходил один такой бухарик в барак к Клаусу: мол, это на всех!
Клаус как оратор ему пока ещё так спокойно говорит: "Трезвость - норма жизни!"
Вогнал алкаша в краску: "Я не виноват! Я лишь предложил бошам тост про маленкую птичку и глубокое ущелье! Ну и кружка за кружкой: споили! Хоть сыр дали: тут на всех!"
"Замолчи!!" - зашипел на него трезвенник Клаус. Станешь тут трезвенником! - "Тут люди спят!"
Действительно: спят и спят до утра. Утром будут разнашивать офицерские колодки и подвергаться бесчеловечным опытам по вшитию в груди соломы! А пока отдыхают.
"Да я их всех перебужу!" - сказал алкаш и стал махать сыром.
"Хочешь, чтобы нам всем тут промыли желудки и обернули в мокрые простыни?" - спросил резонный Клаус. Ну, чтобы вместо сыра в животе переливался успокоительный чаёк.
"Да харе всё усложнять! Какие ещё простыни-шмонстрыни?" - сказал алкаш, но сам уже откусил от сыра и стал жевать.
"Балда!" - сказал Клаус. - "Я нажалуюсь на тебя своей "крыше" - Штиблицу! А пока пойду к бошам: может, тоже нальют!"
Он, Клаус, был предатель! Сейчас он пойдёт и накапает, что узники копают подкоп! Да! Чем? Ложками, что ли? Так не было у них ложек, всё вместе с прочим добром отобрали на воле.
Сказали: "Потом отдадим!"
Потом будет Смерть с косой или суп с котом. После смерти-то ваше шмутьё вам больше не понадобится? Вот и не обижайтесь.
Клаус, перешагивая через трупы повешенных и расстрелянных, подошёл к окошку штабного барака!
"По трупам иду! Хотя неважно!" - подумал он и постучал.
"Чего надо?!" - грубо заорал на него из барака Бенгеле!
"Я, товарища Бенгеле, н-того, эн-того... Короче, хочу новую грудь из соломы!"
Этот изувер Бенгеле другого ничего и не понимает. Говорить с ним о погоде или обмениваться телефонами ваще бессмысленно. О сыре ещё можно, туда-сюда, куда ни шло.
Вот сделает новую грудь: даст сыра! А не даст сыра, не даст Плана! А не даст Плана: даст дуба!
"Так делай хоть что-нибудь, паскуда!" - сказал Клаус.
"Простите, вы женщина?" - спросил Бенгеле.
Можно подумать, гендерный пол его бы остановил.
"Да! Я женщина!" - стал ломаться Клаус. Он был невинен и, значит, ломался.
"Приходите часиков так через десять! Поставим вам грудь!"
Хорошо? До десяти утра может и не доживёт Клаус! Хорошо: тогда вопрос о груди отпадёт сам собой.
"А я хочу сегодня! А я хочу сейчас!" - стал борзеть Клаус.
"Сейчас пугающая медсестра отдыхает! Хочешь её разбудить?"
"Да боже упаси! У неё-то грудь нормальная или из соломы?"
"У неё ваще груди нет! Поведёшься с подобными энергетическими вампирами как ты: все соки высосут!" - сказал Бенгеле и захлопнул окошко.
"Тикать надо отсюда! Но как? Подкопа-то нет! Можно попросить позвонить по их телефону Штиблицу! Штиблиц приедет, Штиблиц спасёт! Так спасибо тебе, Штиблюшко, за солнышко!"
Ну и Клаусу дали позвонить! В последний раз перед смертью!
"Алло! Это Штиблиц? Говорит одна артистка! Незнакомая, но страшно хочу познакомиться!" - всё перепутал Клаус, даже свой пол ребёнка!
А Штиблиц ждал звонка от берлинской профуры!
Он сказал: "Отлично! Приезжай! Жду!"
Впервые за 10 лет у него намечался романтический ужин с проституткой! Клаус приедет и всё обломает! Есть вещи, за которые можно умереть! Вот Клаус и умрёт.
"Штиблиц! Ты меня недопонял! Я Клаус: русский шпион в Брюхенвальде!"
А вот за такие речи недолго схлопотать и по роже от пугающей медсестры! Да и от Бенгеле тоже.
"Всё! Сеанс связи окончен! Плати пфенниг!" - сказал сатрап.
Конечно, так громко, что разбудил спящую пугающую медсестру! Не будите спящую собаку!
Да! Она, конечно, была пугающая! И она курила! И у неё нихрена не было никакого маникюра. Страшная чертовка!
"Вот видишь, с кем приходится работать!" - сказал Бенгеле.
"Но-но! Парниша! Мало тебе, что ли, было разговора на операционном столике?" - она Бенгеле.
Конечно, нихрена не мало: она тогда по ошибке ампутировала самому Бенгеле его шар! Трудно жить без яйца! Ошиблась. Надо было ампутировать евреям Винтику и Шпунтику, хотя, так ли уж и надо? То есть, совершенно не надо. Но работа есть работа, даже такая паршивая.
Мы вам больше скажем: подобная работа медсестру нахрен свободной не сделала, несмотря на надпись, что работа делает свободной. Может, эта Гретхен (имя её) мечтала поскорее очутиться на тирольском лугу в обществе бегающих по лугу голых девок. А тут всё эти чёртовы узники со своими дибильными проблемами: сделай, да сделай из меня, мол, женщину!
Как будто, у них в Брюхенвальде женщин мало! Ну будет ещё одна: какая ваще от этого радость? Всё равно все ТАМ будут!
"Нет, этого козла я оперировать не буду!" - сказала Гретхен.
"Но Гретхен, милая! Ты же давала Клятву Психопата! Да и на стенах у тебя всё сплошь вымпелы и грамоты за успешное вживление соломы в груди! - стал канючить Клаус.
"Нету тут никаких грамот! Да и не давала я Психопату ничего! Мы с ним ваще не спали!" - сказала Гретхен.
"А вот со мной можешь переспать: я буду чудовищно привлекателен с грудями!"
"Чего-то, я в этом сомневаюсь!"
Бенгеле тоже сомневался в этом. Он как начал надираться шнапсом при виде пугающей Гретхен, так и не просох. Весь сыр, падла, сожрал. А без сыра что за дорога домой? Имеется в виду барак.
"Хорошо, хорошо!" - легко согласился Клаус. - "Пиписку-то ты мне можешь, хотя бы, отрезать?"
"Не могу! Клятва Психопата! Сам Психопат никому пиписки не резал и другим запретил, изверг!" - сказала Гретхен.
"Я! Я могу её отрезать! С вашим Психопатом не знаком!" - сказал Бенгеле и упал носом в грязный пол! Сколько его Гретхен, пол, не тёрла: всё равно грязный. Сошлись на мнении, что хрен с ним, и так сойдёт.
"Хорошо! Тогда я вам их сам отрежу!" - пригрозил оратор и мечтатель Клаус и схватил скальпель!
"Ну, чувак, ты попал!" - сказала Гретхен. - "Завтра приходи на построение! Там-то мы тебя и кокнем!"
Конечно, придёт, если, конечно, собарачники не выдернут ему ноги за то, что не принёс сыра! А как он его принесёт? Заставит Бенгеле блевать сыром? Ведь этот старый блевун весь сыр сожрал. Конечно, как вариант, подходит. Вот только, что скажет товарищ Гретхен? Хорошо: ничего не поймёт, а то тоже начнёт блевать остатками голодных узников!
Вы думаете: Гретхен человечину не жрала? Ещё как жрала и нахваливалась тому факту, что мартеновские печки зря гонять не надо: сама управится. А не гонять печки: это значит, что бравые ребята из лагеря останутся без золотых коронок узников, которых сожгли! Они могут оголодать! Или того лучше: сами запишутся в санитары и сами сядут в лагерь в барак. Всё от голода.
А вы что хотели? Коронки тоже на земле не валяются: нужна печка. Конечно, как вариант, подходит выбить коронки ломиком у узников, и сжигать никого не надо. Много, вообще, разных вариантов.
Кого тогда сжигать? Тоже вопрос. Клауса? Гретхен? Бенгеле? Или самого начальника лагеря мистера Бублика?
Так что Гретхен сказала: "Подожди! У меня тут где-то завалялся плешивый сыр с плесенью! Пойдёт?"
"Пойдёт!" - печально вздохнул Клаус. - "Хотя, кто такой будет жрать? Соседка, у которой "чёрная оспа"?"
"О! У тебя и соседка есть! Познакомились?"
"Познакомились! У неё же оспа! Больше знакомиться не хочу."
"Так вот, какой ты эгоист! Твоя соседка лежит-помирает, а ты тут с этим сыром!"
"Конечно, лежит! Что ей, по потолку скакать?" Тоже вариант.
"Ладно! Я тебя полюбила: ты меня уговорил! Нам как раз в лагерь завезли маникюрные наборы и ролики! Отнесёшь парочку своей соседке вместо сыра!
Сыр что? Тлен! Наесться впрок не стоит зря стараться! А ролики и наборы навсегда!" - сказала гадина.
"Ролики? Наборы?" - недоверчиво спросил Клаус. - "Ты сама-то пробовала хоть раз проехаться по лагерю на роликах? Так сказать: "Давай попробуем!" Тебя ж все овчарки засмеют!"
"Я и не пробовала. Эти ролики специально для узников разработаны Вернером фон Брауном! В них вставлены офицерские колодки, чтобы узники разнашивали эти ролики, как сапоги! Я же говорю!" - сказала Гретхен.
"А наборы тогда зачем?"
"Тебе всё расскажи! Зачем, да зачем! Торшеры из черепов делать зачем! У тебя возраст великовозрастного почемучки! А я сама знаю, зачем? Вероятно, для красоты! Красота - великая сила!
Я понимаю, что только не тут, не в лагере. Так торшеры-то для дома и для семьи! Чтоб тяготы войны осветлить. Включаешь такой торшер..."
"Достаточно!" - сказал Клаус.
"Ты не хочешь включать торшер? Так сиди на гражданке вообще без света!" - сказала пугающая Гретхен.
"Я не то хотел сказать!" - признался Клаус. - "Я говорю: а будь я безрукий и безногий инвалид?"
"Тогда ваще сиди в потёмках!"
Её никак не убедишь, что торшер из черепа, вообще, может в природе существовать, но так ли это нормально, как кажется?
"Ладно! Давай сюда свой трюфель с пелеснью, я пошёл обратно в барак!" - сказал Клаус.
"Через подобный гололёд?"
"Да! Через него! Я же как-то дошёл сюда: гололёда особого и не было!"
Тут снова протрезвел Бенгеле: "Третьим будешь? Как вы, русские, вообще напиваетесь?"
"Что для русского выпивка - для немца гибель! Я же ваще не напиваюсь: оратор я и мечтатель! Что это за пьяный оратор? С трибуны мне, что ли, падать? Про мечтателя ваще молчу!"
"А зря!" - сказала Гретхен. - "Пьяный - самый мечтатель и есть! Вот я когда напиваюсь, мечтаю иметь мужской пенис!"
"Размечталась!" - сказал Клаус и подумал: "Она чертовски права. Не в том, конечно, что жить без конца не может, а насчёт мечтаний. Хотя... я и в трезвом состоянии мечтаю умотать отсюда, так что..."
"Хорошо! Давай сюда свой трюфель! Ещё я хотел спросить: как вы лечите у несчастных зубки? Или ты не спец и кроме соломы в груди ничего не смыслишь?" - спросил он.
"Да никак не лечим! Мы жрать им вообще не даём, а это ж всё взаимосвязано! Насчёт соломы это ты щас обидно сказал. Между прочим, я дипломированный хирург! Да и Бенгеле тоже!"
"Боже упаси!" - сказал Клаус и пошёл обратно в барак.
Он подумывал уже о том, что его тифозная соседка на него накапает капо. Но случилось так, что соседка в эту ночь отбрыкнула копыта! Потеряла в эту ночь честь девичью ваша дочь! Честь она не теряла, но отбрыкнулась! Капо не сообщит.
"Да и трюфель её я сам сожру!" - думал этот мечтатель Клаус.
"Притащил?!" - строго набросилась на него капо. Тоже, кстати, женщина и узница, но сфашистенная.
"Чего принёс?"
"Сыра, кусок идиота!!"
"Не было у них сыра, госпожа капо!"
"Ну всё, Клаус! Ты попал! Теперь тебе никакая мечтательность не поможет! Завтра же поутру - в печку! Живьём! Фиксы-то у тебя есть? Дай, я их тут у тебя вырву, чтобы работящих людей не задерживать."
Она имела в виду бравых парней с кочергой из СС, которые ищут коронки в печке.
"Нету у меня фиксов!" - признался Клаус. - "Да и своих осталось раз-два!"
"Ладно! Пошёл вон!" - не добавила даже обычного "вонючка". Чего тратить лишние речевые силы на этих смертников?
Клаус сел на свои нары и принялся жрать трюфель.
"А где-то щас там в заснеженном Берлине сытый и лоснящийся Штиблиц кувыркается с проституткой! Если я когда-нибудь доберусь до Берлина, то клянусь, что самолично задушу Штиблица!" - думал Клаус.
"Клаус! Вы такой сильный сытый мужчина!" - сказал сверху с нар молодой женский грудной нежный голос!
"Ну всё!" - подумал Клаус. - "Мне крышка! Это соседка, больная чумой и костоедой!"
"Пошла вон!" - сказал он ей.
А её чумовые ручки уже лезли к нему в рот за трюфелем!
Он ка-ак врежет ей раза! Он, конечно, оратор, а оратор не может жить без публики. Но это было уже слишком!
Бедная женщина свалилась с верху и стала помирать на полу!
Клаус снова стал жрать хавку и думать: "Собаке - собачья смерть! Все там будем!"
Наступило утро. И именно в то утро Штиблиц приехал в Брюхенвальд за Клаусом! Спасать его!
"Чёртов прихвостень! Я что, просил спасать меня?" - подумал Клаус. - "Да! Чтобы потом на Пруду укокошить! Но я не устал совершенно и абсолютно!"
Но Клауса, всё же, освободили!
Сама Гретхен махала кровавым платочком: "Поскорее возвращайтесь!"
"Да! Уже! Щас!" - подумал Клаус. И это тоже был вариант.
Ну и всё: Штиблиц его укокошит, и это будет ещё одна судьба человека!
"А нахрена его щадить? Весна же 1945-ого! Везде идёт зачистка от мечтателей!" - думал смелый Штиблиц. К.
ПИСЬМО В НИКУДА-8614-8616,5
8 октября 2025 года. Сказка про Херлока Шолмса. Херлок рос в заранее нездоровой семье и брал анализы крови у всех кому не лень!
Ну и его папа Херлок-старший гонял его по берегу как Херлокову козу! Но у малыша Херлока была мечта иметь мечту! Мало ли, что он ножку волочил и безвременно почил и получил орден!
Все девчонки в школе смеялись над маленьким Херлоком, и он замыслил, когда вырастет, наказать их и бросить им в окна дымовую шашку!
Именно в тот самый момент, когда они сами придут убивать Милвертона!
Ну да! Щас всей шумной весёлой толпой попрёмся его мочить! Ты мозги-то включи!
Институтки весёлые грациозно сбивают рыхлый снег с каблучка! Собьют и отправятся убивать: знаем мы таких! Пора идиотских экспериментов!
Что вам Милвертон-то сделал, чтобы так бесславно погибнуть раздавленным под пудовым весом ваших институтских тел?
Послушай, обычно Милвертоны этому радуются, когда на них наваливаются наши туши!
Да! Радуются последний раз в жизни, так как потом наступает дедушке пипец, а вы сбегаете в ночной рубашке череза забор и теряете свою туфлю!
Де: поранила ноженьку голую! Будете бегать в одном чулке по улицам: ещё не то пораните!
А что же ещё? Ну не знаю там: гипоталамус! Ты что ли, будешь нас травить?
Почему это нет? Зря, что ли, я провожу химические опыты? Возьму и изобрету ДУСТ!
Человек и кошка ДУСТ тот мой попримут: и печаль отступит, и тоска пройдёт! Причём, навсегда!
А вы чем хуже кошки? У вас вон у самих киски!
Понапринимаете того, что я вам напрописал, и они мигом перестанут прилетать! Навсегда!
Радуйтесь ваще, что у вас такая лёгкая форма алкоголизма: при тяжёлой они бы вступили с вами в контакт!
Да кто? Да Милвертоны, не я же!
Хотя, если так прикинуть, то чем я хуже Милвертона? Даже ножку уже не волочу!
Помнится, было дело у меня о хромом калеке, который задушил 58 женщин! Вот, от кого никто не чувствовал опасности!
Радуйтесь ещё что я стал опасным с самого рождения, когда впервые пописал в чайник! Тогда-то мамаша мне ножку и перебила!
И я очутился здесь, в детском доме на Бекер-стрит 221-Б!
Меня ещё переправили в ящике через Ла-Манш разные дибильные рыбаки!
Я им говорю: "Не дрова везёте, м.даки!"
Но они сели задницами мне на гипоталамус, и я перестал дышать!
Потом поклялся бороться с преступностью, когда они извинились, что не меня встречали, не тогда и не они!
Можно подумать: меня ещё встречать надо было! Я просто вышел посетить пруды и попить воды, когда услышал стук каблучков по мостовой!
Я ещё подумал: "О! Видали? Ирэн Адлер топает! Пойду-ка я прослежу, куда она там прячет самое дорогое, что у неё есть: использованные прокладки "Олл дейз"!"
Ну и на пороге стоит её муж и ударяет мне в глаз!
Я ещё подумал: хорошенький апперкот из борьбы боритцу ему бы не повредил, да и мне тоже!
Но упал затылком на 13-ую ступеньку её крыльца и затих!
Хорошо: Катсон такой бегал вокруг ей дома и кричал своё: "Пожар!!"
Меня мигом притащили в её спальню и давай поить отравленными таблетками против дыхания, против гипоталамуса!
Я выплюнул их все в унитаз: а медикаментов груду мы в унитаз, кто не дурак!
Смотрю: мне уже на ногу крепят номерок и обёртывают в мокрую простыню! Это меня-то! Отца ни одного ребёнка и заслуженного работника отрасли!
Мне потом ещё Лестрейд говорит: "Что вы делали в публичном доме? Вас застали голого с голой же Ирэн на коленях!"
Хотелось бы! Но Ирэн умотала в Африку охотиться на носорогов и это проверено!
Где же у меня это письмо? Нет его! Там пишется, что она навсегда покидает Англию! Раз письмо исчезло, похищено и пропало, то сидеть мне в этой простыне пока не подсохнет!
А потом я голый по обыкновению всех этих институток убегу нах.р из вашей психушки и пусть только попробую по пути поранить ноженьку голую!
И двух безумных наших братьев подобрали рыбаки! Их привезли в волненьи жутком с номерочком на ноге! Он то плакал, то смеялся, то чинарики стрелял! Он над нами издевался: ну сумасшедший, что возьмёшь!
Если я по чему и стрелял, то только по стенке собственной палаты!
Мне ещё наша миссис Хадсон говорит: "По тебе дурка плачет!"
Никто не смеет каркать о моей смерти! Я сам пойму когда умру! Ой, кажется, я уже готов!
Да! Щас прям здесь наверху крепостной стены психушки и умру или засну!
А что: вполне почётная смерть, правда, хрен тоже кто найдёт, не безумные же наши братья! Все они щас на днах колодцев, им ваще всё по барабану!
Может, доктор Калдерон ещё найдёт? Это он-то понапрописывал гадостей! То-то, я смотрю, что он грустный такой и никак не уходит!
Ну ясно: грустит, что я от него сбежал, но не уходит-то чего? Ждёт, когда я ему денег дам? Калдероны это любят!
Да откуда я тебе денег-то достану? Может, стоит ограбить этих институток: уж наверное, на них одежды-то побольше, чем на мне самом щас!
Но даже Катсон прекрасно знает, какие из нас с ним получаются преступники!
Да и не этично это! Что подумают дома на Бекер-стрит? Подумают: ученья идут! А город подумал: ученья идут! Да какие ещё ученья и какой город?
Чтобы город чего-то услышал, нужно орать благим матом: "Люди!! Я сбегаю из этой психушки!! Я ещё живой!"
Но этого же не происходит! Я от бабушки ушёл, я от Калдерона ушёл, а от смерти не уйдёшь!
Тут Херлок почувствовал, как костлявая рука медсестры схватила его за туфель!
Ну давай! Слабо? Туфли-то на мне нет и не было! Или ты воображаешь, что я буду тебе на шпильках, и ты хочешь спереть эту туфлю себе!
Ты сама-то в чём? В ботинках? У вас что: медсестры в ботинках ходят?
Было у меня однажды дело о похищении китайского мальчика из нашей психушки подобной медсестрой!
Я сам лично участвовал в задержании и лично воткнул ей в задницу вешалку! Потом пришлось долго и муторно извиняться, так как не то воткнул, не тогда и не в ту задницу!
Медсестра эта так меня и не простила, осталась на всю жизнь инвалидом, сейчас работает у меня на Бекер-стрит развозит почту!
Вся рожа у неё ваще сварена: нехрена было мыться в кипятке! Да я сам виноват: сам подливал ей в ванну, когда купал вместе с кокер-спаниэлем: хотел привить первое и последнее влечение к женщинам и спаниэлям!
Привил только отвращение, так как кокер этот укусил её за сиську, а мужчины только и знают что хотят одного и того же!
Да! Поскорее смыться отсюда!
"Пошла вон! Вон пошла!!" - заорал со стены Херлок на медсестру!
Под бровями сестры замелькали молнии, но она быстро овладела собой! В руке её сверкнул шприц!
Сейчас она на прощание всадит беглецу передоз клопездола: с такой дозой в ж.пе он далеко не убежит!
Упадёт и как фон Борк, пробежав всего сто шагов!
Ну нет! Не бывать этого!
Херлок спрыгнул обратно во дворик психушки и встал в позу "колокола монаха" борьбы боритцу!
Ты кто: внучка Мориати? Мы с тобой враги! Чего ты метаешь молнии из своих близоруких глазок: сейчас очочки-то я тебе побью!
"Мама!!" - заорала в ужасе сестра!
Маму ты уже отравила, серийная отравительница! Даже дело есть специальное: "Пёстрая лента" называется!
Там все вы, институтки, лежите горой трупов! Что ни страница: мрачные всё лица, луидоров и пиастров звон! Гора трупов!
Я лично приходил: ну нах.й! Таких кабаних сами таскайте!
"Да там были совершенно обугленные мамаши!!" - в ужасе заорала сестра!
Естественно, обугленные! Раз ты их обуглила, то они, конечно, никуда не денутся: какая у тебя оценка по логике? Или вас в психушке логике не учат?
"Если хочешь знать, нам даже пришлось писать сочинение!" - нагло сказала сестра!
Ну и какое ещё? "Как я провела лето и сколько мамаш обуглила!"? Ерунда какая-то!
Можно подумать, я щас не сижу пишу сочинение на подобную тему!
"А я говорю: убивают людей не пистолеты, а пули! Не шприцы, а иголки! Не клопездолы, а..," - стала тужиться медсестра!
Да! С мозгами у тебя туго! Сочиние тебе на вскидку не написать!
А тебе написать! Ты же полный шизик: чего ты сюда угодил?
Не твоё собачье дело!
Херлок решил дать ей по морде и закончить этот спор бесполезный весь! Послушай: я легко одета, и закончим спор весь этот!
Во! Точно! Раздеть эту курву и приодеться в её шмутьё!
"Послушай, детка!" - вежливо пока сказал Херлок. - "Мне нужны твои тапки, твои очки и твой мотоцикл!"
Чего?!
Ну, значит, твоя вонючая повозка или твой кэб! Я, может, терминатор местного пошиба и терминирую разных старушек!
Ну и терминируй: я-то тут ещё при чём? Мне всего 18 лет!
Да всем вам всегда по 18 лет! Хорошо: ообойдёмся без тапочек! Гони свои ботинки!
"Ишь чего! Они на два размера меньше твоих!" - сказала медсестра!
А сама упорно соображает, писать ли об этом в очередном сочинении или заявлении в Скотлен-Ярд? Мозгов-то нет!
Я тебе напишу! Щас все написалки-то пооборву! Мы бежать во все бежалки, но водитель проезжалки нам орать во все оралки, что бежалки оторвёт и сиделки надерёт!
Как Херлок его щас понимал! Но как у него рука поднимется на беззащитную женщину-внучку Мориати? Лучше смерть!
Да! Щас вколет тебе: и умрёшь через год!
А я хочу всё прям щас и здесь!
Лора эта Лайнс поняла, что подобными темпами она в больницу хрен вернётся, и её личная сиделка будет вся в её же помёте!
Это Херлок этот железный, как он говорит: полковник кислых щей, он может тут стоять годами: на ужин в психушке всё равно опоздал, будь там хоть макароны, хоть клопездолы!
Но она-то, юная 18-летняя бл.дь, интересная и современная: нахрена её-то морозить?
"Ладно, Херлок! Я готова! Делай со мной что хочешь! Только давай быстрее!" - заявила коварная искусительница!
У Херлока встал! Так как он был ваще голый, то его разве что самого не судили за хулиганство и приставание к прохожим!
Лора уставилась на него! Никогда ещё за всю свою практику она не видала такого крошечного размера!
И этим ты хочешь поиметь меня! Какая же ты огромная, Глубокая Пещера! Да уж: я такая, Маленькая Стрела!
Херлок стыдливо прикрылся руками: "Да я вовсе не то хотел сказать! Я говорю: бабуля, закурить есть?"
Нашёл время! Щас сюда Калдерон придёт! Он хотелки и оторвёт!
Я же говорю: давай быстрее!
Да пошла ты! Иди обратно в госпиталь и не мешай мне лезть на стену!
Хотя, если ты нагнёшься и подставишь мне спину (не ножку же!), то дело пойдёт быстрее!
Да и вообще, увидим мы когда-нибудь рассвет по другую сторону этой стены?
Хочешь до утра тут торчать? Вон: уже бегут санитары Калдерона!
Ну так прощай, милая! Жаль, у нас ничего не получилось! Прощай! Любить на обязуйся! С ума сходить и доходить до высшей стадии безумства! Стадию-то это мигом бы тут вылечили!
Херлок молодецки влез на стену, а в руке Лоры остался его вонючий носок! Не ботинок же!
И без выходного пособия! Херлок бросился бежать по лужам домой под свист редких прохожих!
Миссис Хадсон в ужасе решила, что это грабитель!
А Катсон захохотал: "Ну и убирайтесь со своими секретами, папаша!"
Не слушая их, Херлок как дикий зверь, вырвавшийся из цепких когтей Лоры Лайнс, пробежал в свой кабинет и принялся рыться в своей картотеке на букву "Л"!
Что за Лора, как назывется? Ну Лора: там внизу ещё Калдерон щас ездит туда-сюда и дерево такое! Ёлка, что ли? Сам ты ёлка!
Сказано же: Глубокая Пещера! Настолько глубокая, что сгинет любой художник типа Калдерона: будет знать как рисовать уродливого Сеятеля на её красивых грудях!
Да она и без Сеятеля вся в татуировках! Вон: когда она была младенцем, то вся в шрамах и татуировках!
У новорождённой нет врагов! Значит, моя картотека врёт?
Лора родилась вследствии безгрешного зачатия или грешения без зачатия! Вот и её фото есть: ничем не отличается от фоток ужасных преступных рож на столике!
Хотя как вытирательница пыли с бюстиков Лора бесподобна и украсила собой любую бы коллекцию уборщиц моей квартиры!
Надо будет её премировать и соблазнить прийти сюда! Пусть протирает!
Хотя, её дибильная уборка подобна скалыванию иероглифов с египетских статуй! После неё остаются лишь голые статуи в лучах заката, а вместо х.я из них торчит лопата! Лопату-то хоть бы протёрла!