Барсуков Александр Владимирович : другие произведения.

Страна сказок 508-509

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:


Александр

Барсуков

Страна

сказок-508

("Письма в никуда"-508)

2018

ПИСЬМО В НИКУДА-5071,5-5074

   5 апреля 2018 года. Сказка про репликаторов. Где это сказано, кто это выдумал? Что ещё им рано думать о Любви своей? Ведь они-то, всего-то, и хотели му-шу! То есть, размножиться. Инстинкт продолжения рода - это нормально! Нормально?! Вот то-то.
   А их всякие глоольды типа Вити Сковородкина не пускают! Только через его, Витин, труп. Ну что ж, приходится, но что поделать? Приходится переступать через трупы и идти по трупам, но зато потом! Му-шу! Миллионы новых репликаторных жизней! Разве для этого не стоит помучиться?
   Миллионы новорождённых малышей тянут свои ручонки: "Ма-ма! Ма-ма, мол!" Так что уже какие-то Витины трупы не учитываются.
   Ну пройдёт гражданская панихида по Вите, ну и что? Его же все моментально и забудут. Женечка? "Я буду любить тебя вечно!" Забудет через 5 дней. Мурзык? "Память о Хозяине сохранится в веках вечно!" Забудет через неделю. Поманит его репликатор Кхуманом с молоком: начисто вылетит весь Витя из головы.
   "Нет! Я так просто не сдамся! Не дождётесь моей смерти!" - злобно подумал пока ещё живёхонький-здоровёхонький Витя. Он будет мстить! Как настоящий мужчина! Который не обижается, а мстит и трахается! Пардон: сначала трахается, а потом мстит.
   Как говорится: суровые мужчины крепко обнимались и хлопали друг друга по спине, но, так как одежды на них не было, это было похоже на аплодисменты. А не было одежды на них, потому что ни у кого в Кратово не было одежды: всю погрызли репликаторы!
   Женщины были одеты во всего лишь в налёт на языке и прикрыты одним смущением. Но Витя, отважный пионер и ребятам пример, не стал воспользоваться этой их слабостью. Другой бы на его месте: "О, мадам! Какая у вас грудь!" или "О, мадам! Какое у вас отсутствие груди!" Но нет! Это их личное дело! Их частная жизнь - это их личное дело.
   Ну ходят в чём мать родила, но они ведь не просто так ходят! Они ждут с полей сражений своих полуголых мужей и мужественнейших сыновей! Они ждут даже тогда, когда уже не ждут! Когда все перестали ждать, так как репликаторы победили.
   Но тут вползают бледные бородатые мужья и сыновья и "Вжик! Вжик! Уноси готовенького! Кто на новенького?" лучик надежды затепливается в обнажённых грудях женщин: значит, непобедимых репликаторов, которым покорилась вся Галактика, ещё можно победить!
   Конечно, можно: это знал и Витя. По нонешней моде он был прикрыт фиговым листком, а чело покрывали морщины: значит, шибко вумный и много думает о судьбах Родины. Не скажем, что очень уж шибко думал. Морщины-морщинами, бывают при сильном напряжении умственных извилин при запоре, ничего ещё не значит.
   Но вот очки! Витя был в очочках по моде всех ботаников. Все великие ботаники были в очочках: и Шурик, и Дэниэль Джексон, и Очкарик-в-попе-шарик.
   Кстати, становляющая роль последнего в Судьбах Родины слабо изучена, но мы вам скажем: суровый был очкарик! Без него не был бы построен Первый Питерский Презервативный Завод "ПППЗ", так как некому было бы опробовать на практике чугунные изделия номер 8. А он сделал это!
   Без него не была бы построена БАМ! Так как именно он был тем дураком, что ехал за туманом. Остальные ехали за деньгами. ("За туманами пусть едут дураки!" ("А мы едем, а мы едем за туманом! За туманом и за запахом тайги!")) Очкарик-в-попе-шарик ехал за туманом в большей мере. Ну и раздобыть жену - в более мелкой мере, так как кто в здравом уме за такого выйдет?
   Хотя, конечно, конечно: кого только не е.ут! Но только не Очкарик. Он никого не е.ал, раз уж мы записали матом, кроме своей собственной руки, пожарного гидранта и "золотого" костыля железной дороги! Если бы он его не вые.ал, то костыль не был бы забит, и дорога бы была недостроенной! Я б е.ал бы всё на свете, кроме шила и гвоздя! Шило - узкое, зараза, гвоздь вообще е.ать нельзя! На этом наш мат иссякает, как иссякает озеро Иссыкуль при виде могучего строителя БАМа, который вбивает костыль себе в ногу!
   Это наш Очкарик! Он могуч, он гоняет в небе туч! Идут пионеры: "Привет тебе, Очкарик-в-попе-шарик!" (Уважительно, по имени-отчеству, по полному прозвищу.) Летят самолёты (Первым делом мы испортим самолёты, ну а девушек, а девушек потом!): "Привет, Очкарито!" (Совершенно без отчества, без этого уху милого ласкательного "шарика".) Ну и Очкарик в ярости ломает костыль об свой чугунный лоб и орёт в ответ самолётам: "Титьки тараканьи!!"
   Да потому что любому Очкарику понятно, что первым делом портить девушек не хорошо. Очкарик и сам похож на девушку больше, чем на сурового голого мужика, поэтому всегда за девушек горой, даже если они и сами этого не хотят. Так что, вот я вам ещё раз, братаны, говорю: на хлипких плечах очкариков воздвигнуты не то, что Пирамиды! Пирамиды - ладно! Воздвигнута Нерушимая Власть товарища Лёникова!
   Хотя... Нам кажется, что товарища Лёникова-то репликаторы уже забодали! Это же такие твари! Подобным тварям нету места в Солнечной Системе!
   "Убили нашу Матку? А мы убьём вашего папку товарища Лёникова!"
   И Лёников такой: "Не-еет! Не-еет!!"
   Ну и самый коварный репликатор-грузин Мамаладзе влезает в задницу товарища Лёникова! Это же насекомое из прошлого эпизода! И символизирует Дружбу Народов репликаторов, грузин и прочих белых бабцов. Почему бабцов? Да потому что они бесполы, а точнее, двуполы.
   Мамаша репликаторов была хороша! Такая грудь! Такой стан! Такой носок! И ангельским быть должен голосок. Ей было раз-два-три дня от роду. И её товарищ Лёников приказал убить, совершенно бессердечный товарищ к нуждам репликаторов.
   Ну и конечно! Понаехал "Грынпыс", спецназ и Матку-то убил! И теперь сквозь решётки видит она небеса! (И однажды, паркуясь, я наехал на пса! Понаехал "Грынпыс", и меня повязали! И теперь сквозь решётки вижу я небеса!)
   Мамашку бросили в одну камеру в ГубЧК вместе с какими-то предателями Полуженицыными, которые вытирались странными бумажками с размер спичечного коробка, когда гадили. Да вообще были странные. Переворачивались только все вместе, когда спали на полу камеры.
   А у некоторых были короткие ручки и ножки, и они попытались переломать руки и ноги и Матушке репликаторов, так как она попыталась заставить их работать.
   Ну как работать? Корову доить! Изи, изи нау! Если ты готова, то я тоже! Откуда, чёрт возьми, мне знать, как доить корову?
   Странные узники с короткими ножками тоже этого не знали. А Полуженицын при виде того, как они стараются (Парни тоже могут стараться в квартирах подруг, она тоже была и там!) переломать Матку, подпрыгивал и науськивал: "Ату её! Ату!"
   С тех самых пор у Матки в голове и родился афоризм: "В тихом омуте черти водятся!" Казалось бы: сиди, Полуженицын, тихо, вытирайся клочком бумажки, так нет! И он туда же! У него же рабочая Совесть! Он ненавидит не только плюшки, как все гнумы, он ненавидит и репликаторов. Аж пенсне раскалилось.
   Матка ему так пока спокойно говорит: "Ты, мышь полуженицевская! Да я, если захочу, нарожаю, таких как ты, миллиард!"
   "Попробуй!" - говорит этот тип, который во-первых, жирный как Колобок-Охотник, а во-вторых, даже у блатных имеет кликухи Микроб и Капитошка. Так что очень жирный.
   Даже когда, говорим мы, блатные в сортире выламывали золотые фиксы у Матки репликаторов ломиком, то Полуженицына они не тронули, так как раздавит к едрене матери.
   Матка такая: "Нет! Нет! Эти протезы мне вставляли ещё на планете Шелезяка!"
   "Что ты говоришь? Что она говорит?" - спросили блатные Микроба, так как слыхом не слыхивали про Шелезяку, где находился инвалидный Центр Стоматологии Галактики.
   "Она говорит: "Да! Да! Даст ист фантастиш!" - перевёл коварный Полуженицын. Так что участь Матки в ГубЧК была настолько завидной, что ей могли позавидовать порабощённые разумными минералами, которых кормили на убой.
   Итак, товарищ Лёников не хотел вот так просто умирать. За Идею - пожалуйста! Но какая тут Идея? Нету тут её. Он окопался вокруг Правительственного Дворца. Там были вкопаны по башни танки и прохаживались бородатые моджахеды: Личная Гвардия товарища Лёникова.
   Короче, бандиты, профессионалы-бандиты, и, конечно, нашим мальчикам-репликаторам будет против них не легко! Тяжело будет. Во-первых, потому, что бородёнки-то им надо сперва повыдёргивать, прежде чем умертвить! А это ведь 70000 волосинок!
   Ну конечно, прогрессивные репликаторы подняли голос: "Нахрена их выдёргивать? Умертвим так!" Но даже у "воров в законе" есть свой Кодекс Чести.
   Всю Галактику прошли репликаторы, и повсюду они выдёргивали бородёнки! Уж на что майор Картер была гладкая и безбородая! Так её взяли в плен, приклеили клеем "Момент" бородёнку из пакли, а потом - выдернули! Клей "Момент": рекомендации лучших бородопроизводителей.
   К сожалению, после этой зверской процедуры Картер стала парализованной идиоткой, так что щас с трудом рекламирует "Момент" на просторах Галактики. А жаль! С блондинистой бородкой Картер была неотразима.
   Итак, началась бойня! Профессионалы-бандиты против мальчиков-репликаторов с бритвами "МАК-4"! (Кожа как на попке у младенца! Нанесите на головку вашего малыша!)
   И победил, знаете, кто? Не знаете. Мы тоже пока не знаем. Нет, не Лёников. Лёников с позором бежал в карете, переодетый в женское платье. Всегда мечтал, тут представился случай, во! (Палец вверх!) Женщиной быть классно. Победил товарищ... товарищ.. Бараев? Барбараев? Енаев? Акаев?
   Короче, тот узбекско-чеченский товарищ, который сказал: "Я! Я сам!" И спрыгнул вниз с минарета!
   Репликаторы-то думали, что он сам себе выщипает бороду, таки нет. Ну и пришлось его воскрешать из мёртвых, пришлось строить ему на Родине Героя часовеньку, пришлось называть в его честь планетолёт: "Товарищ... товарищ... Енаев? Акаев? Барбараев?" Паршивое, паршивое имя для планетолёта.
   Но зато этот Енаев выдал репликаторам место дислокации Матки! Это эти сидят там, в Центральной Азии! А эта - у нас, под Москвой!
   Этой дали 9 лет. Перепутали. Это матери, которая безболезненно удушила в колыбели своего ребёнка, надо было дать 9 лет. А Матке - пожизненно. Но матери дали пожизненно, а Матке - 9. С 9 Марта её!
   И вот полчища репликаторов сконцентрировались в Кратово! Так как Кратово и есть: "у нас под Москвой"!
   Последний бой - он трудный самый!
   "Товарищи! Товарищи!" - бегал полуголый Витя промеж толпы автоматчиков. - "Отступать некуда! Позади - Москва!"
   Но, чего-то, то ли все автоматчики были, типа, Полуженицыны, то ли Витя пал жертвой заговора или предательства, но целый батальон Полуженицыных в полном составе под барабанный бой перешёл на сторону репликаторов!
   Витя неистоствовал: "Трусы!! Всех повесить на балалаечных струнах! Всех знакомых! Всех жён, детей и домашних питомцев!"
   Потом успокоился: "Нет, так я уподоблюсь репликаторам, это их методы, питомцев вешать не буду. Ограничусь жёнами."
   Жёны были. Святая Мария Скочицкая, Оксана из 3-ей дачи и медсестра Женечка.
   "Ну как, как Женечка могла быть женой для целого батальона?" - не понимал Витя. Потом понял: "А, вот как... Ну что же, это тоже вариант. Если, конечно, Женечка - не зомби, и эта хрень не реальна."
   Женечка была не зомби. Женечка была глоольдом. Глоольды давно не долюбливают репликаторов и не только из-за того, что репликаторы всем подряд бреют бороды. Глоольдов бросает от репликаторов в дрожь, так как те немного... металлические.
   "Знаешь, что, Женечка? Ты не умрёшь. По крайней мере, щас. У меня есть для тебя другое Задание!" - сказал Витя и ущипнул Женечку за задницу, чтобы привлечь её внимание, так как она начала засыпать от скуки.
   "Ась? Чего?!"
   "Я говорю: ты тайно проберёшься на подмосковную Зону, где мотает срок Матка... Соблазнишь Полуженицына..." - сказал интимно Витя.
   "Это ещё зачем?"
   "Затем! Кто правит самым главным уркой - тот правит Зоной! И ты погонишь Матку работать! Она, конечно, станет бегать такая голая перед строем: "Работать?! Нет! Нет!!" Но будет поздно! Лучше в клифту лагерном на лесосеке, чем в смокинге у Вити на "пере"! То есть, наоборот. Её отправят на лесосеку, там она сделает "саморуб" на пальце ноги, чтобы не работать - ну и сдохнет от потери крови!" - сказал Витя.
   "Если у неё есть на ноге палец!" - встряла Макака.
   "Палец-не палец, но только так мы сможем покончить с этой "чумой" Галактики!" - сказал Витя. - "Вот тебе клифт лагерный, видишь: надпись: "Занос 1 м!" И отправляйся на лесосеку. Твоим парням, шлюхам и любовникам я вышлю цветы: девка погибла за Родину!"
   "Но я, как бы, ещё не погибла!"
   "Поверь мне, девочка моя! На лесосеке и не такие качки погибают!" - сказал Витя.
   Вот так в очередной раз Витя и Женечка на лесосеке спасли Землю от порабощения репликаторами. Хэппи! К.
  

ПИСЬМО В НИКУДА-5074-5076,5

   7 апреля 2018 года. Не очень-то она, в клювике с весною, в гости к нам летит. Можно сказать: ползёт и при этом хрипло каркает. Стрекоза лето красное пропела, вай-вай, оглянуться не успела, как вот она - Ворона с весною в клювике. А может, и Собака или Бегемот.
   Бегемот - это истина, которую описывают три слепца. "Это верёвка!" - хвост. "Это дерево!" - лапа. А третий слепец должен пощупать хобот и сказать: "Змея!", но нету у Бегемотов хоботов. Или есть, но в ничтожном количестве.
   "Гопода! Я нашёл грудь!"
   "Удивительно! Грудь есть, но в ничтожном количестве."
   Это у Бегемота-то! Он, может, вовсе не он, а она! Два бегемота, две попы толстые! Любить друг друга так не просто им. Два хобота среди молчания! В Небесном Храме бегемотов развод! Да потому что Бегемотихе осточертеет "папик" Бегемот. Так как страшно скучный. А ему она, так как стерва и язва. Страстная, Терпеливая, Еротичная, Весёлая и Ангельская - короче, СТЕРВА!
   И она бедного Бегемота пилит: "Не смей глазеть на другие юбки, телеграфист!" Потому что у него на коленях уже столбик такой молоденький, и он весь в помаде, телеграфист!
   Столбик тот - наша медсестра Женечка из Кратово. Она выполняет гуманитарную миссию: восстанавливает потенцию у Бегемотов после 50-ти. Бегемотиха-то, попа толстая, эту потенцию, этот слабый стебелёк на ветру, этот мотылёк у огня (Поле! Поле, я твой тонкий стебелёк!) рушит, а Женечка наоборот.
   Как сядет на Бегемота, так лёгкое дуновение потенции превращается в грохочущий поток в 100 Ватт, а ревущую пучину, в спящего дракона. Бегемотиха так не может. От неё все драконы дохнут, как мухи, и баскетболист мячик в кольцо не забрасывает. А мальчик не жуёт морковку.
   Женечка нет. У Женечки же такая грудь! Которая, конечно, что удивительно, имеется в ничтожном количестве. Но для Бегемота грудь не важна. Важны ноги! Ты любишь мои ноги, а я твой хобот - и это называется похоботятина или спортивный интерес.
   Так что зря распинается и неистоствует тут Бегемотиха. И для неё найдём чувака, чтобы храпел прикольно. Поженим их на зависть всех бегемотовых дур: и будут Бегя Мур и Витя Щур! Чтоб зависть разорвала всех дур.
   Но только что скажет сам чувак Витя Щур? Скажет: "Я не Щур, я другой. Я Сковородкин!"
   Ну и всё испортит! Если тебе Щур имя, имя крепи членами своими!
   "Жениться на этой бабе-крокодиле? На Бегемотихе?"
   Да кто тебя, вообще, спрашивает? Женечка сказала: "Надо!", Витя ответил: "Есть!" Надо значит надо. Завтра будет завтра.
   Ложиться спать с этой тушей всё равно, что с велосипедом. Она же Витю раздавит. Как-как? А так: "Рыба моя! Пупсик мой! Слонёнок мой! Хрюша моя!" и раздавит. Так как Витя существо деликатное, мягкое и податливое. Непременно раздавит.
   Витя не хотел. Отбивался: "Маманя!! СОС!!"
   Женечка не слушала: "Женить к чёртовой матери! Не жожидаясь перитонитов!"
   И вот Синагога. Так как Бегемотиха - еврейка, а Витя - не поймёшь кто. То ли иудей, то ли мусульманин, то ли левославный. Ему сам его Бог Муслим-Лобзик велел венчаться в Небесном Храме.
   Но как тут, нахрен, венчаться, если изо всех щелей лезут репликаторы в подвенечных платьях и стараются поймать букет невесты. Ну там, знаете: обычай (тост, который не записал Шурик): кто поймает венок-букет невесты, тот умным, сильным и ловким станет вроде Кука. Вроде Бегемотихи.
   И даже, даже тоже сможет выйти замуж. Репликаторам из Высшего Общества трудно избежать одиночества.
   Вот я смотрел "Материалы" (кстати, ЦЭ (Закатывание) всё равно было потом), там доктор Фрезер насилует невидимый призрак старика, наглотавшийся галюценогенных грибов. И запах у него был другой, да и Фрезер эта играет в "ЗВ-1" тоже. Так что я даже обрадовался: наконец-то и ты нашла своего папика. Правда, папик ей поставил "фонарь" под глазом, да и ей это не понравилось. Нахрена нам такой конец? Конец должен быть счастливым и красивым. А когда потом бегаешь по ФБР и нянькам: "Помогите!! Меня изнасиловал призрак!", это не очень счастливый конец. Хотя... Сам старикан был виноват. Он же не мог ей кольцо или спортивную машину, как делается в браке из-за денег. А то бы она сразу: "Даст ист фантастиш!"
   Ну, короче: "Есть ли тот, кто против этого брака? Пусть скажет сейчас или молчит навеки!"
   И из толпы выбежал растерзанный Слон в порванном пиджаке: "Я! Я против!"
   "Слон, уймись!" - сказал Витя. - "Невеста не Слониха!"
   "Тогда всё зря и не имеет смысла? И мне зря порвали пиджак женившиеся рокеры?" - спросил Слон.
   Дело в том, что Слон пробивался через толпу репликаторов в платьях через ряды чёрных байкеров, которые массово женились на байкершах. Слон схватился за надувного Годзу и плюхнулся вместе с ним в огромный свадебный торт! Ну и ему-то пиджачок-то и порвали. Кстати, он был в одиноком пиджаке голый, как и разные женщины в шляпках и туфльях на босу ногу. Из гардероба у них только это. Я бы больше сказал: пусть одеваются в еду, если раздевающие ракеты уничтожили всю одежду.
   Итак, Слон! Слонище. Он так сильно любил свою Слониху, что выбросил в клоаку свою Чёрную записную книжку, где описывались 702 позы телефонного хулиганства от "Он у тебя твёрдый?" до "А почему макака у телефона?"
   Почему-почему! Да потому что она Макака Козлова! Козлова она! Всё поэтому. И у неё, конечно, твёрдый. Так что книжка та была бестселером, а Слон ревновал к Вите. Зря.
   Витя поднял книжку: "Эта книга была бы не написана без моей Рыбы!"
   "Рыба - это Слониха?" - спросил Слона Витя.
   "Нет, Слониха - Свинка моя! Рыба - это Женечка!"
   Витя с содроганием стал листать дальше. Дальше изображались голые лезбиянки, одна с кнутом. Потом мазо-садо в чёрном белье с плетью. Слон гнусно причмокнул, вспоминая былое. Но Вите были не нужны его подробности.
   Он сказал: "Товарищи! Товарищи! Мировая Революция, о которой так много твердили меньшевики, может не состояться по вине этого Слона!"
   "Убить его! В мешке в Москва-реку! С вертолёта облить кипящим компотом!"
   "Да, товарищи! Ключевое слово: компот! "А компот?" Вот и компот. Пусть Слон раскается, и тогда компот будет холодным!" - сказал Витя и погладил свою оппозиционерскую лысинку.
   "Не дам! Не пущу!" - заслонила Слона молодая невеста Бегемотиха. ("Заслонила Слона". "Не прислоняться к Слону". "Слоняться как Слон") - "Он мой незаконно рожденный сын!"
   "Уп-с! А ещё дети у тебя есть?" - спросил Витя.
   "Есть, но они нам мешать не будут. Есть, но я их выщипываю! Это небезизвестный доктор Пистолетов и выводок горилл, которым он ставит, и ставит им градусники!"
   "Как это романтично! Африка! Замбези! Кот Девуар! ЮАР! Знаешь, какая у меня постоянная мечта? Заставить негра собирать в ЮАР алмазы, и пусть это не негр будет, а негритянка. Полный ход, негритянка! Остаются волны за кормой! Я бы ей вставил!" - сказал романтичный мечтательный Витя.
   "Так и вставишь!" - сказал Слон. - "Но только при том условии, что заткнёшь хоботом задницу и будешь кайфовать."
   "Слон! Не суди всех по себе. Суди всех по мне. Где хобот, а где я?"
   "А это тогда что?" - спросил хулиган и дурак.
   "Это не хобот, дурак и хулиган!" - сказал Витя.
   Короче, после Венчания началась Первая Брачная Ночь. Витя и хотел, и страшился её. Хотел, так как мужчина вегда чего-то подобного хочет: влёзть под юбку или прочее, а боялся, так как Бегемотиха, непременно, его раздавит.
   Слышал он, слышал разные предания седые старины, что фундамент этого замка построен на костях неудачливых раздавленных любовников Бегемотихи. Что за замок? Замок Де Ла Фуфл, около которого был Чёный Пруд, где лилии цвету-цветут. На заборе сидит петух, под забором растёт лопух! По утрам петух поёт, а лопух цветёт-цветёт.
   Кажется: ну не хочешь ты трахаться, так иди на Прудик и спокойно утопись. Там рядом стоял какого-то типа сарай: то ли лодочная станция, то ли просто так, так вот в нём на крюках висели тела утопленников! Белые и длинные. Некоторые женщины в лифчиках. Всех их повесила Бегемотиха. Всех! Кроме сынулика Мордауна, хотя тот тоже трахаться с ней не хотел по малолетству.
   Витя всё это прекрасно знал, но у него, дурака, был шанс один из тысячи, что он станет Моим Победителем, и его в Пруду не утопят. Он же, дибил, что думал?
   "Ох, мягкие пуховые сисочки у ей! Ах, какая женщина! Какая женщина! Вы от счастья запоёте! Дай мне всего одну ночь, и ты поймёшь, что я - что надо! Ты не уснёшь, пока я рядом!"
   Ему Женечка зря говорила: "Витя! Опомнись, пока не поздно! Одумайся, я тебе ещё раз говорю! Сисочки у неё не пуховые, а силиконовые! Сама делала!"
   "Ладно, уговорила: силиконовые. Но как ты объяснишь это: "Вы от счастья запоёте?" И все одинокие люди одинокими быть перестанут и на все голоса запоют про любовь!" - сказал Витя.
   "Валяй, вали к ней, но за последствия я не отвечаю!" - Женечка.
   И вот Первая Ночь! Тревожно ухают филины, бегают чёрные кошки, летают летучие мыши!
   "Милый! Мне очень грустно было! И я весь день звонила! Я даже дверь открыла, когда тебя ждала! И целый вечер в замке я была!" - сказала Вите Бегемотиха.
   "Серьёзно?" - не успел удивиться Витя, но тут же стал падать в скрытый люк, на дне которого были вилы!
   Вся жизнь пролетела перед мысленным взором! Вот маленький Витя идёт в первый класс. Тут ему никакие Миледи и задаром не нужны. Вот его первый раз купают вместе с сестрой, и у него возникает влечение к женщинам. Но не к Миледям-Бегемотихам же! Вот Витя студент!
   Бац! Бац! Бац! Вилы протыкают Витин зад и прерывают воспоминания. Витя висит на вилах и думает: "Бегемотиха, мать твою!"
   И тут видит такую Мистику: тут в подвале полно вил, на которых полно окровавленных бывших мужей Миледи. Они все гогочут над Витей: "Ты, похоже, попал!"
   "На себя посмотрите!"
   "Нам, по крайней мере, Миледи хоть раз дала! А тебе никто не даст! Не старайся быть остроумнее нас!" - говорят.
   "Да может, может, я накидал ей 5 палок!" - храбрился Витя. ("Ваш сосед так говорит? 15 палок? Вот и вы так говорите.")
   Короче, в потолке открылся люк (ты не бойся, это глюк), и сверху полилась какая-то субстанция, напоминающая кашу.
   "Отвратительно!" - сказал Витя. - "Операция "Каша"! Миледи хочет заставить на есть кашу?"
   "Нет, - сказали проткнутые мужики, - без каши наше сельское хозяйство погибнет!"
   "А с кашей нет!" - сказал Витя.
   "Да! Перестанут колоситься буйные хлеба, и пропадут стада тучных бизонов! Короче, Апокалипсис!" - говорят.
   "Я так не думаю!" - сказал Витя. - "Вот выньте у меня из задницы вилы, и я докажу, что и инвалиды могут убивать!"
   "Ну допустим: убьёшь ты Миледи Бегемотиху, ну и что?"
   "Как что?"
   "На её место пришлют новую гауляйтершу, которой снова дари дорогие подарки. А эта-то хоть уже укомплектованная!" - говорят.
   "Не знаю, как вы, но я мыслю: с пылу, с жару надо брать эту сволочь! Вы мне поможете?" - Витя.
   "Грешно смеяться над больными людьми!"
   "Да от вас всего-то и требуется прыгнуть на конец доски и перебросить меня наверх, как Шурика-Очкарито в фильме "Кавказская пленница"!" - сказал Витя.
   Так и сделали.
   Витя вылетел из подвала!
   По коридору шли два глоольда и тащили Кубик-Рубик. Видимо, очень тяжёлый.
   "Ах, да! Она же беременнная!" - подумал Витя. - "А Кубик-Рубик успокаивает. Или это для нового Мордауна?"
   Или Миледи не была беременна? Не важно!
   Витя вжался в стену коридора, хоть его лысину и опалял факел, и подождал, пока пройдут.
   "Кубик, конечно, Кубиком, но пора и когти отсюда рвать! А что, я даже не отомщу Миледи? Нет! Не отомщу. По крайней мере, в этом эпизоде. Будет другой эпизод, эпизод будет эпизодом, а завтрашний эпизод завтра."
   Неожиданно, вернулись змееголовые! Они схватили Витю и потащили к Миледи!
   Она сказала: "Никто не посмеет бежать из моего замка! Даже я! Если я попробую, я сама себя пристрелю!"
   Охранники ушли.
   Миледи дружески хлопнула Витю по животу: "Испуг за саечку! Или саечку за испуг! Не пугайся! Я специально так играла перед глоольдами, чтобы они не догадались, что я - Ток-Ра!"
   "Ток что?" - спросил Витя.
   Он решил всё вытерпеть. Даже тогда, когда Миледи снимет платье вмиг, ну а под платьем кто? Мужик! Ток-Ра!
   "Нет, Витя, я не мужик, хотя татуировка лилии у меня тоже есть, вот!" - показала. - "У меня есть План, как очистить Галактику от глоольдов!"
   "Наверняка, дурацкий провальный План!" - сказал Витя.
   "Ну да!" - хохотнула Миледи. - "Именно дурацкий! Мы отправляем тебя, Витя, в ракете голубенького цвета на орбиту, глоольды понимают, что мы слишком недоразвитые и первобытные, и не нападают на нас."
   "А нельзя ли как-то это по-другому послать? Например, показать им "ДОМ-2" или что-то ещё? "Новости"?" - спросил Витя.
   "Можно. Но для верности полетишь и ты. С собачками Белкой и Стрелкой. Ты им будешь и отец, и муж."
   "Мне что, жить с ними? С собачками?" - спросил дотошный Витя.
   "Можешь не спать. Можешь просто... так... Но когда в иллюминатор посмотрят глоольды, то лучше сделай вид, что спишь с ними. Это обязательно для сноровки." К.
  

ПИСЬМО В НИКУДА-5076,5-5079

   8 апреля 2018 года. Сказка про Кондома Хлимена. Ну, как он в одиночку борется с зомби, никто ему не помогает, а его девушка Аликс ему только мешает. Советами. "Ты правильно застегнул ширинку? Покажи ногти! Ты зубы чистил?"
   Не понимает простой вещи: в Борьбе с зомби нет виновных и не виноватых, это Борьба на самоуничтожение! Сам-то я понял, чего написал? Ну да! Понял! Если зомби не убивают, то он залезает на небоскрёб и говорит: "Произведу самовыключение и я! С пипиской я!"
   И вот тут-то и появляется отважнейший мужественнейший Супергерой Кондом! Который ка-ак жасть! по морде зомби огнетушителем! Конечно, страшно больно, но зато ещё одна жизнь спасена!
   И потом они сидят под террасой дома Хлимена и выпивают из этого огнетушителя. Спасённый зомби полон ненависти к своему спасителю Кондому и злобно так, предательски спрашивает: "А это кто?"
   И показывает на бледную длинную фигуру на крыше домика.
   "Это Рейк! Он инопланетянин! Он помогает!" - говорит Кондом.
   "Чего-то, рожа его мне подозрительна! На жителя из Шаньдуня он похожи!" - говорит зомби.
   "Нет! Он похожи на гостя из далёкой Альфа-Центавры или из Африки, где бесплатные туалеты везде, где прыгнешь! Рейк, а, Рейк! Третьим бушь?" - спросил Кондом.
   "Нет!" - Рейк не просто так сидел на крыше. С крыши лучше видна голая тётка Наташа, которая загорает на соседнем дворе голая.
   "Ах, Наташа! Даёт нам жизть прекрасный шанец! Теперь всё зависит лишь от вас!"
   Но Кондом прервал его мечты: "Наташа - лезбиянка! Ей мужики нахрен не нужны. И даже кошка у неё лезбиянка."
   "Вай-вай! Такой красивый девушк, а папаша - барыга проклятый! Спекулянт!" - сказал Рейк.
   "Я тебе ничего не говорил про её отца. Её отец - Президент Соединённых Штатов!" - сказал Кондом.
   "Штатов? Штанов? Это что, где-то в Африке?"
   "Это в Америке! Вот будешь у них на Колыме..."
   "Нет уж, лучше они к нам!" - сказал Рейк.
   Тут голос подал зомби: "Знавал я одну любовницу Президента Штатов! Звали её Моника. Но она была уже старая и откликалась на прозвище Убийца Миров."
   "И ты её ТОГО?"
   "Я же говорю: старая! Никто её уже не ТОГО. Её кинули в мешке во Влтаву, она не всплыла, так как была не ведьма. Это потом, конечно, пошёл я за синявками на рыбалку и вытащил мешок с ней. Всё-таки, ведьма.
   Она меня схватила: "Президент ушёл?"
   Я говорю: "Ушёл. Но приехал Доцент! Доцент приехал!"
   "Да нахрена мне твой Доцент! У него, верно, и писки нету! Меня интересует другой! С пиской! Который кинул меня в речку!" - говорит.
   Я говорю: "Нормальная речка! Ловятся синявки, голавли, чехони, краснопёрки, лещи, караси!"
   "Заткнись, балда! Больше не ловятся. Все передохли, не будь я Убийца Миров!"
   И точно: всплывают вверх брюхом все.
   Я говорю: "Все мордами похожи на тебя! Ты что, их мать? Так как плаваешь без трусов?"
   "Я бы с радостью плавала в трусах, но гордый морской обычай заставляет кидать ведьм без трусов! В одних лифчиках! Отсюда все на меня и похожи. Видал? С американской символикой!"
   И показывает мне звёздно-полосатый лифчик: "Подарок Президента!"
   "Знаешь, что, Моника? Ты меня уже достала! Более скучной старушки я не встречал. Непонятно, как тебя терпел Президент?" - говорю.
   "А что Президент? Он держал меня на коленях и был весь в помаде, телеграфист! Я ему не надоедала. Он мне говорил: "Буш?" Я: "Буду!" И засовывала ему в рот сиську. Хочешь, тебе засуну?"
   "Всё равно это страшно скучно. Вот играли ли вы в медсестру и пациента? В стюардессу и пассажира?"
   "Играли миллион раз! Но однажды он в угаре назвал меня другим женским именем! Меня, Монику! Назвал: "Натащья!" После этого наши игры пошли на спад. Найду эту Натащью - убью!" - говорит.
   А я вам, братаны, так скажу: эта Натащья, это мясо сидит перед вами! В том самом саду!"
   "Не может быть!" - сказал Кондом. - "Пошли и спросим!"
   "Пойти-то мы можем, но у неё муж - чемпион всего на свете! У него такая лапа - его боится даже папа! Он - самый свирепый человек в Мертвожоровке!" - сказал Рейк.
   "А плюшки он любит?"
   "Какой гнум не любит плюшки? Никакой!"
   Поэтому Кондом пошёл в дом и принялся выдирать из рук Аликс пылесос, который, как известно, засасывал плюшки.
   Аликс орала: "Дерьмо! Идиот! Скотина! Ещё дружков своих алкашей пригласи сюда!"
   Кондом силой вырвал из её лапок пылесос, ведь если мужчина хочет (если женщина просит), то он может свернуть горы! Иф ви рили трай, ву кен мув де мантейн!
   Кондом тупо взглянул внутрь пылесоса: никаких плюшек там не было!
   "Так вот, Аликс! Если ты хочешь до плюшек добраться, то с этой минуты не убираться без меня! Не воровать! Без меня! Сиди-учи английский Словарь! Приду-проверю! От сих до сих!"
   К чести Аликс надо сказать, что она выучила всего два слова: "фак" и "факер". Мазафакер. Больше не смогла, мозги расплавились. Конечно, с подобным словарным запасом только Посольство грабить.
   "Чёрт!" - думал Кондом. - "Придётся плюшки стырить у бабки Моники! Кто сказал, что она и есть Убийца Миров? Если это и так, то и днём, и ночью она гнала! Так как пенсия малюсенькой была. Но у меня есть План! Я возьму с собой Рейка. Рейк будет играть слабоумного парализованного идиота-братца. Моего, разумеется.
   "А не подаст ли идиотушке Моника ещё плюшку? Вай-вай! Просто брага! Сто семнадцатую уже жрём!" Но в том-то и дело, что мы их жрать не будем, а будем складывать в заплечный Рейков короб.
   Потом накормим Наташу. До отвала. Но надо только, чтобы бабка Моника ничего не заподозрила. Была, была у меня идея подложить вместо пуза подушки с надписью "1000000", как будто мы обожрались плюшками, но идея эта левая.
   Надо будет сказать: "Видимо, у кого-то слишком узкие двери! А не кто-то слишком много ест!"
   У бабки ума немного, всего одна извилина: "Как бы накидать в плюшки булавок и гвоздей, чтобы не попасться?", её провести будет не сложно. Но только надо почаще нахваливать эту бурду, эти плюшки, и выплёвывать булавки на траву. Травушка-муравушка! Эх, грибочки-лютики, да булавки-гвоздики!"
   Итак, Кондом с Рейком приблизились к Монике. Она в это время сушила лифчики невиданных размеров (свои), поэтому на представление Кондома: "А это мой идиот-близнец!", сухо сказала: "А мне-то какое до этого дело?"
   "Ты не понимаешь, бабушка!" - сказал Рейк. - "Идиот я! Идиот! От темени до пят! Я могу вот так! И мне ничего не будет, так как справка у меня!"
   И он ущипнул Монику за грудь!
   "Вай-вай! Я снова почувствовала себя женщиной! После стольких лет! Ну-ка, ущипни меня ещё раз, мой Микнич!" - сказала бабка.
   Но Кондом показал Рейку: "Береги силы, они нам ещё пригодятся." И сказал: "Слушай, старая! Сказители говорят, что у тебя плюшки неимоверной вкусноты и совершенно без булавок!"
   Кондом подмигнул Рейку, который по обычаю всех парализованных идиотов принялся биться головой об землю в припадке: "Сейчас мы её расколем!"
   "Это какие же это ещё сказители?" - грозно спросила бабка. - Я этих серых сволочей всегда била и бить буду!"
   "Ну какие-какие? Знаешь ли ты Карла Лефонта? А Пола Гейтса? Вот сказители почти такие же, но только на пару милиардов победнее!" - сказал Кондом. Не выдавать же ему настоящего осведомителя: мистера Кругла!
   "Карл Лефонт? Это тот придурок, который вытрясает деньги из мелких безнесменов, и у которого самого крошечный? Нет, с мистером Лефонтом я не знакома! Со всеми другими знакома: с переростком в дурацкой шляпе доктором Плешенером знакома, с шибзиком с глупой усмешкой профессором Шлагом знакома, хотя в глаза их никогда не видела и описать не смогу!"
   "Ты поднапрягись, Моника!" - сказал Кондом. - "Плешенер-убийство! Плешенер-убийство!!"
   "Не дави на меня! Всё, что я помню, это то, как мы провожали Павлика! Традиция у нас на Новый Год есть: мы всем селом провожаем Павлика! А уж где он потом очутится: в Берлине ли, в Ленинграде на улице Строителей..." - сказала бабка.
   Кондом понял, что она хочет увести его со следа и запутать следы. Он снова приблизил своё слюноизвергающее рыло к бабкиному прокуренному: "Павлик-убийство! Павлик-убийство!!"
   "Да Павлик в жизни и мухи не обидел! Какое ещё убийство? Хотя... Если ты подозреваешь Павлика в том, что он поджёг Рейхстаг и Римскую библиотеку как дурак Герострат, то... Не знаю я! Может, и поджёг! Но он никого не убивал!
   Вот разбуди его ночью, давай-давай, буди! "Хр-рр!" Спрашивай: "Ты отправил состав на Жмеринку раньше срока на час?" И он скажет: "Я! Но я никого не убивал!" Честный очень.
   А то, что он не залил в бачки воду в составе, и от этого померли 20 человек от разрыва толстого кишечника - не считается! Это не он! Рабы не мы! Мы не рабы! Кстати, закурить не найдётся? Я тоже ехала в том составе на Жмеринку, и мне больно вспоминать (курить хочу), как несчастные пассажиры царапают стены и потолки и орут: "Мать вашу! Откройте туалет!! Какая, нахрен, "санитарная зона"?!" И взрываются один за другим! Один за другим!" - старушка стала сотрясаться от рыданий.
   Кондом её неловко гладил: "Хочешь, инвалид Рейк ещё тебя ущипнёт?"
   "Да, это помогло бы!" - сказала бабка.
   Но Рейка, чего-то, не было. Оказывается, он тайно пробрался на кухню бабки. Плюшек не нашёл. Нашёл ножик и ножницы: "Не играйся с ножницами!"
   Он вышел весь окровавленный из дачи, чем вызвал новый припадок воспоминаний у старухи: "Прям как они! Как взрывающиеся пассажиры!!"
   "Рейк! Ты рано вышел! Мы же договорились: выйдешь, когда я скажу: "А не пора ли нам освежиться?" Дичь-дичью, она жареная и не улетит."
   "Понял вас, масса!" - сказал Рейк и заорал: "Кушать подано!!"
   От этого его вопля начинал вырабатываться желудочный сок даже у кормящих и жующих и беременных.
   Старуха засуетилась: "Кушай, кушай, дорогой! Мальчик мой!"
   Кондом воспринял это как сигнал к тому, что бабка вынесет плюшек. Как бы не так. Бабка вынесла овсянку.
   "Кушай, кушай, дорогой!"
   "А знаешь ли, бабушка, что кормить овсянкой идиотов и причисленных к ним узников нацизма - это явный заворот кишок!" - сказал Кондом.
   "Дурак!" - сказала бабка. - "Узники - не идиоты! Я сама была узницей. Ну, конечно, мне давали за каждого преданного мною и повешенного поэтому товарища по 5 сигареток "Мемфис", вот я щас вынесу 20 пачек их и покажу!"
   Кондом снова понял, что бабка пытается выскользнуть из цепких объятий следственного эксперимента.
   Он сказал ласково: "Не сейчас, бабушка! А не споёт ли нам бабушка какую-нибудь новогоднюю песенку?"
   "Споёт!" - сказала бабка, забралась всей тушей на табуретку и заголосила: "Дойче зольдатен унд ди официрен! Нихт капитулирен! Нихт капитулирен!"
   Откашлялась: "Простите, я не в голосе! "Бодры" надо говорить бодрее, а "капитулирен" капитулирнее!"
   "Я имею в виду что-то массовое, народное! Это вам не тили-тили, это вам не трали-вали!" - сказал Кондом.
   Бабка снова заорала: "Как-то раз в тишине постучалось счастье в двери! Ты ль ко мне? Иль не ко мне? Верю и не верю! Вдруг как в сказке скрипнула дверь! Всё мне стало ясно теперь! Сколько лет я спорил с судьбой ради этой встречи с тобой! Танцуют все!!"
   Рейк сделал слабую попытку подпрыгнуть, но снова свалился на свои четыре лапки. Он же парализованный!
   Кондом принялся бегать вокруг пляшущей старухи и орать: "Давай-давай, мать!"
   На этот шум пришла сама Наташа из своего шезлонга: "Я думала: кого-то убивают!"
   "Эх, Натащья!" - заорал Кондом. - "Хватай Рейка и давай плясать! Ну-ка, Рейка, плясать выходи! Лучший мой подарочек - это ты! Эх, валенки-валенки! Не подшиты стареньки! Если б валенки обул, непременно б утонул! Лет май пипл гоу!"
   Наконец, Рейк снова повалился на землю: "Это не для меня! Не могу больше, Кондомушка!"
   Наташа сказала: "Какая прекрасная атмосфера! Пойду расскажу своему мужу!"
   "Давай, п.здуй!" - пробормотал Кондом. И бабке: "Учти, бабка, тебя за твои пачки "Мемфис" в СМЕРШе по головке не погладят!"
   "А ты меня за руку ловил, мент поганый, чтоб про мои папиросы на людях рассказывать?" - обозлилась бабка. - "Может, я их купила? Вот этими рабочими руками?"
   "А ручки-то у тебя, чего-то, белые и нежные! Ты, вообще, "Мурку" можешь?" - спросил Кондом.
   "Могу!" - сказала бабка.
   "Плохой пример!" - сказал Кондом. - "Но у меня есть нехилая идея: мы даём тебе ножницы, ты идёшь и сама вспарываешь себе вены на берегу Влтавы! И если после этого всплывёшь: ладно, простим тебе "Мемфис"!"
   Идея, конечно, была нехилая, но бабка, чего-то, не захотела, как не захотела попадья Вечного Двигателя.
   "Чёрт с ними, с плюшками!" - сказал Кондом Рейку.
   Рейк заголосил: "Бабка! Помираю! Где у тебя ватерклозет? Или там тоже бачки не залиты?"
   "Сколько можно напоминать?" - спросила бабка. - "Вот Кхуман!"
   "А!" - сказал Рейк и пошёл в сторону, где стояла анфилада Кхуманов, вытащил самый нижний, анфилада грохнулась на пол, Кхуманы раскатились, а Рейк тоже упал около них!
   "Нашёл время!" - сказал Кондом.
   "Бедненький! Они убили тебя!" - побежала спасать Рейка бабка.
   Кондом только махнул рукой на них. К.
  

ПИСЬМО В НИКУДА-5079-5081,5

   9 апреля 2018 года. Семимильными шагами приближаемся мы ко дню моего рождения. Стукнет 46 лет. Сказка про унесённых ветром и поющих в кустарнике. Короче, про мафиози, и как с ними бороться?
   Да ладно, ладно. Донт ворри, би хаппи! Не пугайтесь и будьте счастливы. Сказка про осточертевшее Кратово и не менее осточертевшего Витю Сковородкина. Да потому что человек красит место. Если он его не украсил - значит, такой же батон, как и место.
   Вообще, мне мнится, что это не человек красит место, а место красит человека. Вот, помнится, лежал я на кровати! И видел, что с каждой секундой моя комната становится всё отвратительней. А это значит: пора аут! Наружу! Но далеко, как вы понимаете, не ушёл. Предел мечтаний - третий этаж.
   Ладно. Витя пошёл на рыбалку! А куда, куда ещё этому дибилу идти, если ночного клуба нету. Даже нормального публичного дома в Кратово нет. Да что в Кратово! Даже в Жуковском его нет! Хотя, хотя... В Жуковском, может, и есть!
   Вот интересный вопрос! Если бы Витя озадачивался подобными вопросами (есть в Жуковском или нет дом), то он сам бы диву дался. А щас ничего, нормально. Ещё и не такие бывают.
   Итак, Витя натянул маленькие сапожки (он что, карлик? Но, несмотря на это, гигант маленького секса? Ведь нет?) (Да потому что ребёнок! Ну как бы поточнее это описать? Это тот же карлик, только никакой не гигант, а наоборот. Ну дети-дети! Всегда вокруг бывают. Такие всегда довольные, но норовят описаться или обкакаться! Вы, наверное, встречали подобный контингент (который нам больше не присылайте!)).
   Вот вы всё: "Откуда ты, идиот, берёшь эти цитаты?"
   Откуда? Да всё оттуда же: после того, как блатные переломали руки-ноги товарищу, который просил их поработать на благо Родины (Помни сам, скажи другому: честный труд - дорога к дому!), тётка, которая курировала это дерьмо (блатных) и говорит: "Это дерьмо нам больше не присылайте!" А то, чего доброго, так дойдут и до самоё ея и ей тоже всё переломают! Ну, не всё: грудь не смогут. Не смогут, и точка. Не буду даже объяснять, почему.
   Да! Витя старался не только в квартирах подруг, он бывал ещё и на Валдае! Ну это: дзинь-бздинь! Валдайский Колокольчик! Произведено в Китае. Китайцы тоже любить Валдай.
   Там же как? Сидишь такой на балконе и слушаешь "Новгородские новости": "Сегодня Крыжоплю присвоено Звание "Город-Герой"! Ну и записываешь это в дневник, так как важнее событий всё равно не происходит.
   Рыжий Григорий не орёт матом, не обливает всех из водяного пистолета, ничего. Так что хрен происходит. Этот Рыжий Григорий так въестся в печёнки, что про него тоже ничего писать не будешь. Будешь: "Как я мастурбировал летом!" Типа, сочинение. Это же: "Кочет дрочет!!" Я тоже грешил этим и записывал. Потом сжёг всё к чёрту от греха подальше. А жаль, жаль... Вот думаю: я бы щас почитал.
   Григорий был фееричен! Мало того, что рыжий, так глаза горят, рожа длинная и озлобленная и постоянно орёт! Ну как младенец: наорался, потискал сиську, обо.сался и уснул. Весь в папку. Такой же лысый и розовый.
   Григорий был не розовый, а красный! Рыжий человек красный и опасный! Вы все, бледные люди, не опасные, а он опасный. Второго такого дибила не найдётся в истории. Ну как дибила? Я бы пожелал ему побольше конструктивности. Бил мне по воротам. Я на воротах стоял. Я говорю: "Только тихо!" Куда там! Влепил со всей силы. А зачем? Чего доказал?
   Нет, дибилом я его не назову, так как опасно: обидится: "Настоящие мастера не обижаются!" Мастера мстят!
   Итак, что же Витя? Витя - вот, кто дибил. Если одного нельзя назвать дибилом, то вся злоба устремляется на другого. Как пчёлы. Им помахали дымовыми шашками - и они бросились кусать беззащитных пиратов. Зато потом, правда, облом: всё золото свалилось в море! Я имею в виду "Доспехи Бога-3".
   Итак, Витя. Нет, он тоже не дибил. Дибил я щас. Девочки-сосульки, сладкие пилюльки! Это фастфуд, это суперфуд. Витя забросил невод в первый раз! Выловил Золотую Синявку.
   "Чего тебе надобно, старче?" - спросила Рыбка, от скуки ковыряясь в зубах.
   "Мне бы... - замялся Витя, - новый велосипед!"
   "А тёлку новую не надо? Эх, старик! Трах-тибидох! Заплываешь жиром, аллес капут!" - сказала Рыбка.
   "Тёлку? Это которую?"
   "Ну, как тебе сказать? Такие... (Рыбка сделала четыре движения плавниками, как бы очерчивая округлости сверху и снизу.) Ну ты чего, вообще чмо? Ходят такие по берегу пляжа!"
   "Никогда не приглядывался к подобному дерьму!" - сказал Витя. - "Вот велосипед - это да! (Сделал руками две округлости: колёса спереди и сзади.) Ещё прикольно навесить катафоты и привинтить разноцветную проволоку!"
   "Ты, Витя, вообще поляну не стрижешь! Курчавишь бабушку! Лохматишь! С тобой говорить - это как говорить с велосипедом. Да и ложиться с тобой в постель всё равно, что с велосипедом!" - сказала злобная Рыбка. - "Правильно тебе никто не даёт! И не даст!"
   "Чего не даст?"
   Рыбка вздохнула: "Ладно! Другие заказы будут?"
   Витя наморщил низкий жёлтый лобик: "Салат "Полонезе" и бутылочку "Бордо" урожая 2018 года!"
   "Чего?!" - заорала Рыбка.
   "Ладно, ладно, 1896-ого года! Записала?"
   "Да! Итак, какую вам овсянку? "Под шубой"? Квашенную?" - Рыбка тупо уставилась в свои записи.
   "Хорошо бы квашенную!" - сглотнул судорожно Витя. У него с утра росинки маковой во рту не было. Надеялся (Мама говорила: "Зря надеешься!" Не слушал маму.), что пожрёт рыбки, но эта сволочь мало того, что не жрётся, она ещё чего-то записывает и говорит: "Пожалуйста, помедленнее! Я зап-писываю! Салат "Полонезе"?"
   Как видно, с идеей притаранить Вите какую-то неведомую тёлку с округлостями Рыбка рассталась. А жаль.
   "Я знаю, что тебе надо!" - сказал Витя. - "Ты любишь плавать как бешеная? Любишь наставить на незнакомых пистолет? Любишь тусить и всем сватать девок? Так вот! Я знаю безумно-безумно-безумно одинокого старичка, который идеально подходит под твоё описание Старча: "Эх, старик, трах-тибидох!" Это дедушка Володи Коровкина, дедушка Володя!"
   "А он, вообще, вменяемый?" - спросила с сомнением Рыбка и отложила блокнот в сторону. - "Потому что, судя по тебе... Да и знакомцы у тебя, наверное, такие же. Не могут отличить седла от унитаза от педали от пианино!"
   "Да нет! Ты не поняла! Дедушка Володя совсем не такой! Он нам помпу построил! Видала пруд? Всё благодаря помпе! Так спасибо тебе, дедушка, за помпушку!" - сказал Витя.
   "А у него молодая тёлка есть?"
   "Имеешь в виду Оксану из 3-ей дачи?"
   "Что имею, то и не введу! Откуда мне знать ваши ср.ные дачи? Но если молодая блондинистая тёлка уже есть, то я пас! Я запрограммирована только на доставление Старчам молодых тёлок, эх, трах-тибидох!"
   "Да какая она блондинистая?" - Витя решил основательно "опустить" Оксанку. - "Она чёрная! У неё плохие зубы. Любит камерную музыку. Дедушка Володя с ней познакомился ещё до той поры, как она стала Исчадием Ада и бесила лошадей. Не слушалась родителей. Имела "двойку" по природоведению!
   И "неуд" за поведение, так как постоянно заходила в туалет для мальчиков: у меня, мол, тоже есть сосиска! Кого это, нахрен, интересует?!
   Дедушка смотрел телевизор, и она вылезла из него (из телевизора) мокрая, бледная, тощая, аки селёдка в банке. Дедушка потом долго её откармливал чем Бог послал.
   Его ещё тогда агенты спецслужб спрашивают: "Где вы были в ночь на 15 июня?"
   "В Гонолулу, идиоты! Сидел с секундомером в руке и календарём в ноге!"
   Но я тебе ещё раз так скажу: именно 15-ого дедушка и познакомился с Оксанкой. Всё её знали по фильму "Звонок", но дед так видел в первый раз. "Звонок" не смотрел. Я тоже не смотрел, наверное, что-то школьное, про Первый Звонок в школе. Ну или про Последний," - сказал Витя.
   "Про Последний!" - сказала Рыбка. - "Вот я сплю: ты буди меня, буди! И говори: "Примите телефонограмму! С-Е-М-Ь дней! Передала Онучкина!" И я спокойно засыпаю дальше. А ровно через семь дней из телевизора вылазит нет, не Оксанка, а сантехник Володя!"
   "Тоже Володя? Что, тёзка этому дедушке Володе?"
   "Нет! Даже не однофамилец. Просто. В Кратово не бывает, так как не бывает. Или, всё же, бывает? Мать моя - женщина! Где же я всплыла? Я-то хотела в Жуковском!"
   "Ты всплыла, где надо! Это в Жуковском бывает! Там же секретные фашистские канализации. А тут точно не бывает. Хотя... кажется, был один. Голосил: "Отпустите меня в Гималаи! Отпустите меня насовсем! Там раздеться смогу догола я, и никто не пристанет ко мне!" Еле утихомирили. Да! Я знаю! Это маньяк Фишер был. Больше некому."
   "А у этого Фишера была молодая блондинистая чикса?" - со слабой надеждой спросила Рыбка.
   "Да как тебе сказать? У наёмных серийных убийц не бывает бейбов: они из сразу убивают. Но я помогу тебе. Я сведу тебя с Женечкой из медпункта! Эта вообще ничего, кроме красного зада своей Макаки, не видывала. Твоя спецификация всех одаривать блондинками, несомненно, заинтересует её. Женечку, не Макаку. Хотя, и Макаку тоже. Это же такие лезбиянки! Только держись. Но для перемещения я должен посадить тебя в мешочек с водой!"
   "Валяй, сажай!" - сказала Рыбка и отдалась на произвол судьбы.
   Все встречные прохожие непременно спрашивали Витю: "Где поймал?"
   "У моста!"
   Рыбка помалкивала. Так они пришли к медпункту.
   "Витя! Пошёл вон отсюда!" - заорала Женечка. Сказывалось напряжение последних дней. Да в Женечкином случае эти последние дни были у неё постоянно. ЭТИ дни!
   Витя это понял и не обиделся: "Смотри, кого я тебе принёс!"
   "Это что, собачка? Кошечка? Хомячок? Черепашка?" - стала гадать Женечка, как будто Рыбка ползала по полу, проводя ей в кабинет Интернет. Кстати, кабинет тот тоже медицинский. Можно было подумать, что Рыбка-хомячок и свихнулась. Нет, проводила Интернет.
   "Женечка! Я могу сделать так, как ты и помечтать не можешь!" - сказала Рыбка.
   "Что, чтобы все жители Кратово прошли диспансеризацию?" - спросила Женечка.
   "Нет, другое, другое Желание! Чтобы все одинокие люди одинокими быть перестали и на все голоса запоют про Любовь!" - Рыбка.
   "Что за тупое Желание?" - спросила Женечка. - "От этих тупых песен про опостылевшую поганую Любовь даже у меня уже свернулись уши в трубочку! А ты хочешь ещё!"
   "Ну ладно, ладно! Пусть молчат. Но я могу сделать тебя не одинокой! Эх, Женечка, трах-тибидох!" - сказала Рыбка.
   "Меня? Нет, ты, всё-таки, черепашка! По крайней мере, мозгов как у хомячка. Я тебе ещё раз скажу: дипломированная пугающая медсестра из концлагеря "Солнышко" должна быть одинокой!" - Женечка.
   "Иначе что?" - спросил Витя.
   "Иначе последствия непредсказуемы!"
   "Это какие ещё?" - Витя.
   "Ну не знаю. Мячик не попадёт в корзинку. Мальчик не сгрызёт, наконец, морковку. Поезд не въедет в тоннель. Не прогремят салюты и фейерверки."
   "Всё это звучит совершенно по-детски!" - сказал Витя. - "Ты как дипломированная сестра должна говорить по-другому: "Пришью пациенту ноги к ж.пе! Вошью яичники обезьяны тому, кому не надо! И кто не хочет!"
   Хотя, я думаю: кто же их не захочет? Они же яичники! От темени до пят! Яичники все захотят. Плохой пример."
   "Нет, Витя! Яичники - это ерунда. Как и яйца пушистые. Вот морковка и поезд в тоннеле - это страшно!" - сказала Женечка.
   "А меня кто-нибудь послушает?" - спросила Рыбка. - "Не приходилось ли тебе, Женечка, как сестрице Анне, мечтательно смотреть на дорогу, ожидая суженого?"
   "Не приходилось!" - сказала Женечка. И Вите: "Откуда ты взял эту дуру? Из пруда? Опять плавал около ядовитых стоков ядерной электростанции и гадишь оранжевым дерьмом?"
   "Ты меня разочаровываешь, Женечка!" - сказала Рыбка. - "Я думала: ты жить без НЕГО не можешь! Что вы НЕДЕЛИМЫ! Что он ТАКОЙ! А ты какое-то чмо!"
   "Говоришь о профессоре Павлове?" - спросила Женечка. - "Это правда, когда он напьётся, он ТАКОЙ! Давно мечтаю вшить ему спираль против водки!"
   "Ну вот и вошьёшь! Вошьёшь!" - обрадовалась Рыбка. Наконец-то она исполнит Желание рецепиента.
   Женечка интимно приблизила своё медицинское мурло к пакетику Вити: "Но эта спираль должна быть не абы что! Отечественная! Кожаная! Не из кожзаменителя! Лучше, если она ещё будет косить на один глаз, страшно косить!"
   "Спираль?" - не поняла Рыбка.
   "Да нет! Я! Я буду косить. Давно хотела посмотреть на мир косоглазо, дура! Конечно, не я, идиотка! Я говорю: косил косой Косой косой!" - с каждой секундой мечты о спирали делали Женечку глупее.
   Рыбка эта поняла и закатала рукава: "Тогда начнём! К чёртовой матери! Не дожидаясь, пока ты совсем спятишь!"
   Но нужен был рецепиент! (Кто это? Ну как сказать? Почти тоже, что пациент, но, думается, ему уже мозги-то пересадили.) Сам Павлов! И нужен не в таком состоянии: "Милая моя, где ты? Милая моя, где ты? Милая моя, где ты!" и падает в кусты, так как его милая бутыль самогона в кустах.
   Нет! Кстати, самогонка на медвежьем дерьме - самая классная! Рекомендации ведущих дерьмопроизводителей медведей. Павлов должен лыка-то вязать. К.
  

ЭПИЛОГ

   Сейчас Правило: "Угрожает!" Это Основное Правило, Правило про Трахальщицу отменено. Значит это то, что сама моя голова мне угрожает. Когда я угрожаю другим, от этого только мне хуже. Значит это: "Угрожает!" Это постоянно. К.
  
  
  

Александр

Барсуков

Страна

сказок-509

("Письма в никуда"-509)

2018

ПИСЬМО В НИКУДА-5081,5-5084

   11 апреля 2018 года. Семимильными шагами-не семимильными мы куда-то отправляемся... Вот вчера было Закатывание! От молодой женщины в марштрутке. Я ей говорю: "Этот водитель не приветствует карточек. Хочет деньги. Я ехал с ним сюда, так он со всеми поругался. Женщина какая-то выходила, и с ней. А щас пошёл куда-то!"
   И мне показалось, что я так знакомлюсь! И у меня от страха всё внизу затряслось! Ну, думаю: если продолжать отношения, то нахрена это надо, когда так страшно, и в постели с ней будет страшно! Так как молодая, глазастая!
   Она говорит: "Вы пакет выронили!" И пересела вперёд. Потом ещё наманикюренную руку выставила, я видел. Вот так вот Глаза и Закатились.
   Действительно, нужна ли нам такая страшная любовь? Так что не знакомиться, тем более тащить её домой - нет. Это я потом думал в ЦЭ: я полон потенциала! Иди и притащи кого-то, чтобы не быть одиноким! Как бы не так. Так что это - семимильный шаг в неизвестно какое дерьмо.
   Сказка про Кратово. Про что же ещё? Про Кратово. Это, знаете, всё спокойно, никаких тебе маршруток, никаких "Вы уронили пакет!" Какое твоё, вообще, собачье дело? Может, это и не я уронил.
   Итак, Витя, Витенька, Витюшка. И Женечка, Женючка, негр Ванючка: "С Новым Годом! Пошёл в ж.пу! До свидания!" А вас я попрошу остаться!
   Я даже молодым женщинам, с которыми еду в лифте, говорю не "До свидания", а "Всего доброго", чтобы не считали, что я вообще с ними ещё буду свидания устраивать.
   Женечка сидела перед зеркалом и училась говорить самой себе: "Да-аа!" по Методике Инструктора Школы Выживаемости Петрова.
   "Да... Да. Да! Да!! Нет!! Нет! Нет. Нет..."
   Сердобольная Макака, видя, как Женечка самоистязается, принесла ей зелёный банан.
   Почему именно банан? Да потому что не было, не было на них Вити Сковородкина, который по-мо-гает и срезает с пальмы не банан, а кокос. Кокосы тоже, конечно, не первой желтизны, но то кокос! По методике десантных подразделений. Все десантники жрут кокосы после того, как оболомали об них все штыки и познали, как штык ломок. Потом ещё их снимали с кокосов: 12 десантников с 11 кокосовых пальм, это меня тоже страшно пугает. Итак, банан был зелёный.
   "Да!!" Делать нечего: слово дав, держись! Женечка очистила банан. Под кожурой он был ещё зеленее.
   "Нет!!" Банан полетел в Макаку и рассёк ей бровь! Как говорится: боксёр: "Я в порядке!", когда расквасили нос и сломали челюсть. А футболист, когда дотронулись пальцем: "Помогите!! Умираю!" Валяется на поле.
   "Да. Да... Прости, добрая душа Макака, но я учусь говорить себе "Да!" Нет. Нет! Нет!! Пошла вон, мерзкая Макака! Чтоб ноги твоей тут не было!! И духа!" - сказала Женечка.
   Надо было спасать ситуацию и нести красный банан. Почему он красный? Да потому что это никакой не красный, а зелёный, разрисованный красной помадой. "На лабутенах и в ох.ительных штанах! На этой выставке картин сюжет отсутствует один: где вы в ох.ительных штанах со мной, и где я с вами. Я - главный экспонат."
   Да, действительно, Макака была своего рода извращенка и красила бананы, но как иначе прожить в нашем прогнившем мирке? Бананы получались очень красивые, но их совершенно нельзя было есть. Как и красивые конфетки "Гольдстар" из дерьма.
   Женечка тупо посмотрела на красный банан: "Да? Да! Да... Нет! Нет!!!"
   Наверное, это был никакой не банан, а насекомое из прошлого эпизода с лапками и ножками, но только щас он их куда-то спрятал.
   "Кушай, кушай, дорогая!" - сказала Макака.
   "Нет. Нет!"
   "За маму! За папу! За профессора Павлова! За Витю!"
   "За Витю принципиально не буду. Этот ср.аный десантик наплевал мне в душу, мать её!" - сказала Женечка.
   "Как это?"
   "Рассказываю! Я шла такая из СПА-салона с новым красным маникюром. Ну знаешь: только один средний ноготь вишнёвый, щас так модно.
   И Витя такой: "А мне нравится, когда все красные!"
   Кто его, дибила, вообще спрашивал? Но делать нечего, вернулась я в салон и говорю: "Тут где-то мой дедушка забыл шляпу!" Ну как, знаешь, анекдот: Вовочка идёт. Куда ты? "В бордель!" Ему пощёчина! Снова: куда ты? "Иду в бордель!" Ещё пощёчина! А разве он виноват, что в борделе его дед забыл шляпу и послал мальчика за ней? Если быть точной, то не в бордель, а в публичный дом.
   Итак, говорю девушке-маникюрше: "Сделай мне так, чтоб сверкнуло и дым из зубов пошёл!" Да ладно, вру! Говорю: "Девушка! Сделайте мне педикюр, чтоб все зелёные!" Делает.
   Я-то думаю: приду на пляж, разденусь, этого дурака Вити нет, критики нет, оттянусь по полной! Может даже, даже на пляже том будет Пучик! Ну, Пучик! Ты должна знать: он сексуальный гигант маленького секса! Конечно, до Вити ему далеко, Витя - большой карлик большого разврата, но всё-таки: Пучик! Ты послушай, как звучит! Пу-чик! Это оттого, что он пучеглазый.
   И вот лежу. Я на солнышке лежу, я на солнышко гляжу, всё, блин, лежу и лежу. И появляется такая рожа Пучика с огромными глазами! Которая, рожа, пьёт из ложки рыбий жир! И появляется рожа Вити, который всё пытается стащить с пальцев пуговицу с четырьмя дырками.
   "Ты почему, Женечка, своим торгуешь телом от большого дела вдалеке?! И почему у тебя ногти зелёные?! Зачем ты смыла весь красный лак?! Зачем?" Совсем распсиховался, психопат.
   Я пока так спокойно ему говорю: "Тебе, Витя, нравится моё тело? У тебя есть возможность сравнить! Располагайся рядом!"
   Но тут Пучик говорит: "Я! Я расположусь рядом! Женечка, ты уважаешь рыбий жир?"
   "Ещё как!" - говорю, а сама думаю: "Повывелись в русских селениях бабы, которых мужиками нежно зовут! Они и коня не остановят и даже избу не разнесут. Где же ты, где, ЛКН пушистое?" ЛКН - Лицо Кавказской Национальности.
   И тут в моё поле зрения впрыгивает ЛКН Гиви!
   Витя, дурак, говорит Пучику: "Кажется, братан, наша баба Женечка от нас уплывает! Не обойтись без мордобоя!" И Гиви: "Ну-ка, коротышка! Отдай мой диск! У тебя 5 секунд!"
   И Гиви говорит: "Почему всё вы используете во зло? Разве этот диск стоил жизней десяти прекрасных ЛКН, которых вы из-за него убили?"
   И как врежет ногой по животу Вити! Вити пропищал: "На каратиста нарвались! Позовите доктора!"
   Я говорю: "Я! Я доктор! Больной, покашляйте! Похоже, у вас кашель!"
   Гиви говорит мне: "Зачем прелюдии, Наташа? У меня есть диск и 20 миллионов долларов бумажками по 10! Пойдём тусить!"
   Я говорю: "Я - врач и мне решать! Пациент не двигается, не дышит: ладно, пошли тусить! Мне тут делать больше нечего, тут нужен паталогоанатом!"
   И я вприпрыжку убежала тусить с Гиви в клубешник.
   Витя немного полежал-полежал скрюченный, а потом говорит Пучику: "Ты, вообще, мне этот диск-то давал?"
   "Я дал тебе его во-от так!"
   "Ладно, забудь! Сейчас наша миссия не комплете, так как мы ещё не помешали Гиви тусить с Женечкой, но у меня есть План! Мы пишем нашей левой ногой (чтоб никто не догадался из идиотов!) письмо в Грузию и вызываем сюда жену Гиви волосатую Манану! У неё и усики есть, но она их выщипывает. На руках и ногах мозгов не хватает выщипать.
   Она приезжает и такая: "Вах! Мой Гиви! Они развратили тебя!"
   Ну, Гиви, конечно, даёт ей диск: "Только не развод, курочка моя!"
   А на диске том ни что иное, как "Весёлые картинки"!
   Я беру диск и говорю: "Манана, мол, говорю! И ради этого диска Гиви треснул мне по шарам и вырубил Пучика, каратист вонючий!"
   Манана говорит: "Я не могу больше этого слушать! Я уезжаю в Грузию!" И уезжает!
   "А в чём тут План?" - спросил Пучик.
   "Пока не знаю. Но если этот План "А" провалится, то есть План "Б"! Но про него я могу говорить только, если кто-то встанет мне на мошонку: очень секретный План!"
   Пучик встал ему на мошонку.
   "Мать твою, Пучик! План действительно настолько секретный, что лучше сойди с моей мошонки, и я всё скажу!"
   Пучик сошёл.
   "Итак, План "Б"! По всем дорогам, по всему пруду плывут лодки ФБР и ЦРУ! Чтобы взять этого слизняка Гиви! С неба прыгают десантники! Голые бабы из бани бегут, так как в баню попал реактивный снаряд! Потому что мирное население в любом случае пострадает.
   Я как десантник тоже спрыгиваю на Женечку и стреляю в неё "коровьим вязлом"!
   Женечка в панике, не может продвигаться. Этим надо воспользоваться и смыть, наконец, весь её педикюр! Без него Гиви увидит, какая она страшная: она накрашенная страшная и ненакрашенная! Так мы убьём сразу двух зайцев: первого - Женечку, а второго -Гиви!
   Если, конечно, не придёт третий заяц - Макака! Эту так просто не убьёшь: нужен кумулятивный снаряд!"
   Пока Витя так распинался, я тусила с Гиви в клубе. Там была такая местная туса: "Тем, кому за 50!" Я трогала причиндал Гиви и говорила: "Он у тебя твёрдый! Я не знала: ты такой!"
   Передо мной развёртывались невиданные горизонты! Объявили медленный танец.
   "Давайте, Женя, потанцуем! Даёт нам жизнь прекрасный шанс! Давайте, Женя, потанцуем! Теперь зависит всё от нас!" - сказал Гиви.
   Нормально бы было, если бы прям щас с неба посыпались бы десантники с "коровьим вязлом", и сработал бы План "Б" Вити? Совершенно ненормально!
   Я сказала Гиви: "Гиви! Вы всегда такой страстный?"
   "Всегда!"
   Тут на танцпол вошёл страшный Витя, увешанный детскими "пустышками" и гранатомётами! Он сказал: "Баста, карапузики! Кончилися танцы! С этого момента Кратово на военном положении! Прыжок на месте, бег в сторону расцениваются как побег и караются расстрелом! По канонам военного времени!"
   Дурак Гиви стал подпрыгивать на месте и первым получил пулю в задницу!
   "Блин!" - подумала я. - "Теперь тащить его 10 километров на себе прочь от Кратово!"
   "Спокойно, Женечка! "Контрольный" выстрел!" - сказал Витя и прикончил Гиви! Тащить 10 километров никого не надо стало.
   "Знаешь, Женечка, а ведь мы с тобой похожи!" - сказал Витя.
   "Нет! Ты - садист-убийца, а я всего лишь пугающая медсестра!" - сказала я.
   "Вот ты сама и сказала. Не пистолеты убивают людей! А пули! А ты убила не меньше моего скальпелем и этой... на букву "б", старая..."
   "Бабушка?" - спросила я.
   "Да нет, какая, нахрен, бабушка? Бл.ть! Во!"
   "Ты сам-то понял, чего сказал?" - спросила я.
   "Я-то всё понял! А тебя-то ждёт суд ГубЧК и лично товарища Пучикова!" - говорит.
   "Пучикова? Это того идиота, который собирает собачье дерьмо?"
   "Не твоё собачье дело, кто кем был "на гражданке"! Товарищ Пучиков в одиночку арестовал троих агентов гестапо и одного по дороге пристрелил, мол, он вызывал подозрения. Ну а уж что потом он собрал всё их дерьмо в пластиковый пакетик, так как от счастья немного тронулся умом и вообразил, что это собачье дерьмо, так это никого не касается!
   Я тебе больше скажу: товарищ Пучиков шёл по Блюменштрассе! "Я иду по Берлину и этому рад! Я свободный мужчина, и нет мне преград! Кто так строит? Все девчонки говорят мне: "Привет!" Чёрт возьми, где же эта Блюменштрассе?!"
   Наконец, нашёл. В окне сидели эти самые девчонки, улыбались и говорили ему: "Привет!" Между ними стоял кактус: знак провала!
   "Вот, кого я щас возьму в плен и одну из них пристрелю: подозрения!" - подумал товарищ Пучиков. Мы вам сразу скажем: копаться в мозгах данного товарища, как и прочих товарищей, дело неблагодарное и требует концентрации и самоотрешения.
   Итак, Пучиков вошёл в дом!
   "Вы ошиблись! Бордель на втором этаже!" - сказали эти весёлые девчонки Пучикову.
   "Кто ж так строит? Обычно бордель на первом этаже!" - сказал Пучиков, но его уже тащили за галстук и штаны в явочную квартиру-бордель.
   Весёлые девки разорвали на нём штаны и фуфайку, он остался практически голый, только промеж лопаток была неприличная татуировка вместе с каким-то списком. Может "Шай-Шен", а может, просто "Расписание движения пригородных поездов Казанского направления".
   Девкам на это было совершенно начхать. Они повели Пучикова к своей Королеве, Королеве амазонок.
   "Что ты, вообще, за странная женщина?" - спросила Королева. - "Откуда у тебя ЭТО? И почему нет ЭТИХ?"
   "Я, вообще-то, не женщина!" - сказал товарищ Пучиков. - "Я - товарищ Пучиков!"
   "Это одно и то же! В распыл её!" - приказала Королева.
   "Но подождите!" - закричал Пучиков. - "Ты не уснёшь, пока я рядом! И если я щас - полное дерьмо, то по ночам я - то, что надо!"
   "Не верю! Все вы, коммуняки, так говорите!" - сказала Королева.
   "А ты, вообще, хочешь свободы для своего народа джаффа?" - спросил Пучиков, пытаясь перевербовать Королеву.
   "Нет! Расстрелять её!"
   Пучикова подхватили под белы рученьки и потащили в подворотню, как везучего партизана Рабиновича, который играл в партизанском оркестре на "треугольнике".
   Вот тут-то Пучиков и проявил свой недюженный талант партизана и товарища! Он выхватил из рук амазонок пистолет! А те выхватили второй!
   "Что у вас здесь происходит?" - спросил второстепенный персонаж дядя Вася-Лодочник.
   "Я показываю новичкам основы кунг-фу!" - сказал Пучиков.
   "Эта тварь ещё что-то тут вякает! Она будет тут свои порядки наводить!" - сказала одна из амазонок. - "Я бы отпустила тебя... потом! Как и поцеловала бы.. потом!"
   Вот, какой героический товарищ Пучиков! Не то, что твой Гиви!" - сказал Женечке Витя. К.
  

ПИСЬМО В НИКУДА-5084-5086,5

   12 апреля 2018 года. Всё, стукнуло. Пора переосмысливать этапы пути. А этапы эти - одни лежания в психушках. Лучше уж переосмысливать Кратово!
   Репликаторы такие (как малые дети): "О, травка! О, солнышко! О, жучки!"
   Мир был красив, разнообразен и широко распахнут. Пока не появились волосатые ноги Вити-пионера в шортах! В руке Витя сжимал сачок для ловли репликаторов.
   "Так-так!" - сказал Витя. - "А что это вы тут делаете?"
   "Не видишь: наслаждаемся солнышком! Иди, Витя, отсюда!" - говорят репликаторы. Но солнышко уже, конечно, не то, почернело, травка не блестит, ласточка с зимою в клюве не летит. Витя всё испортил своими волосатыми ногами!
   "А попробуйте быть не волосатыми!" - в отчаяньи крикнул Витя. - "Тому подай, тому принеси! Невольно свихнёшься с ними!"
   "Говоришь о Системных Владыках?" - спросили репликаторы. Репликаторы ненавидят Владык как и Витя, и однажды придёт Час Освобождения Галактики, и джаффа Витя умрёт свободным!
   Сейчас же последней из Владык была медсестра Женечка. Она ругалась: "Какого Иблиса меня положили в это саркофаг и зачем штанами приклеили к его кожаному днищу? Зачем?"
   Витя пока ей ещё так вежливо объясняет, что, мол, она сама по пьяни забралась в саркофаг и ещё говорила: "Я в домике!", ну а штанами приклеилась потом сама.
   "Витя, мать твою! Я не верю тебе! Познай же мою силу!" - но, так как штаны её приклеены были прочно, то силу Витя так и не познал в полном объеме и пошёл на конец пруда ловить сачком репликаторов.
   "А знаешь, Витя, ведь мы могли бы быть одной мощной командой: мозги и мышцы! Мы - мозги, а ты так... погулять вышел!" - сказали репликаторы.
   "Чтобы человек Витя связался с мерзкими жуками-репликаторами? Что надо делать?" - спросил Витя.
   "Для начала пойди в медпункт и спроси Женечку, женатая ли она? Потом спроси, не беременная ли она? И, наконец, возьми номерок телефончика! Задача х.ёвая, любой первоклашка справится!" - говорят.
   "Да я и так всё знаю. Нет, нет, 223-332!" - сказал Витя.
   "Откуда знаешь?"
   "Ведь я же первоклассник!" - Витя.
   "А-аа! Ну тогда скажи: "Не против ли ты, Женечка, чтобы некие нежные одинокие репликаторы познакомились с тобою? А потом пошли бы гулять?"
   "Это ещё зачем?"
   "Витя - ты дурак? Если мы спаримся с Женечкой, то она родит Первого в Галактике медбрата-репликатора! Человекообразного! Медицинского! У нас был уже горький опыт, когда человекообразный рождался сантехником, макакообразным и пионерообразным! Да ты сам, похоже, в курсе. Пионерообразный родился от тебя самого!"
   "Да! Это я помню! Это было, вообще, подло! Я, ничего не подозревая, отдыхал на лугу рядом с бутылкой кефира и воблой, как пришла Она! Самка репликаторов!
   И говорит: "Витя! О, Витя! Я не знала: ты такой! У тебя такие волосатые руки! Такие сильные! И такие ноги! Тоже не хилые! Возьми меня! И ты родишь пионерообразного репликатора!"
   "Я рожу?" - спрашиваю.
   "Ладно, ладно! Я рожу! Но ты должен стать отцом малыша. Я думаю назвать его Платон!" - говорит, а сама своей белой нежной прекрасной лапой лезет мне в шорты!
   Я говорю: "Подождите! Кажется, запонка закатилась! Отшпилилась!"
   Она говорит: "Я видела твоё Спецзадание! Платон, когда вырастет, поймёт меня!"
   "Это навряд ли!" - говорю я, Витя. - "Разве что Платон вырастет извращенцем!"
   Но дело сделано: слово за слово, и родился Протон! Я был заранее уверен, что он родится нездоровым, так что записал его в Пионерскую Организацию за 6 месяцев до его рождения.
   Платон был исчадием Ада! Не слушался лошадей, бесил родителей! То есть, наоборот. Делал духовые ружья и стрелял по ляжкам детишек. Потрошил собак, кошек и голубей!
   У нас по Кратово стали ходить странные тридцатикилограммовые выпотрошенные голуби, сквозь внутренности которых при благоприятных обстоятельствах пробивалось солнышко.
   Многие толпы зарубежных туристов приезжали полюбоваться на это чудо природы. Пока их не заметил Платон и их самоё не распотрошил! Теперь уже приезжали туристы полюбоваться на выпотрошенных туристов. Говорили даже, а серьёзные пионеры этим побасенкам не поверят, что пробивавшийся сквозь тела солнечный свет обладает целебными свойствами. И так можно свести бородавки и угри. Даже сам Платон в это слабо верил: как не подставлял под этот свет свои короткие ручки и ножки, бородавки остались. Так что это хрень и массовый самообман! Никаких целебных свойств у этого дерьма нет и не было никогда!
   Ну, потом Платон подрос и отправился потрошить студентов в институт. Он им что всегда говорил: "Потерпите, сейчас будет немножко больно!" И отрезал им их сосиски! Но зато потом говорил: "Всё, дорогой Гость! Радуйтесь текущему времени суток, Гость!"
   Ну и студенты, потрясая своими отрезанными филейными частями, неловко лыбились солнышку, которое сквозь них пробивалось!
   Инженером Платон так и не стал, так как его расстреляло ВЧК.
   Но вы что-то там говорили ещё о макакообразных репликаторах? Я подозреваю, это были дети Макаки?"
   "Не были, а был!" - сказали репликаторы. - "Его звали Эдуард, и у него был только один недостаток: он не знал, что хорошо, а что плохо. Не мог отличить красный банан он зелёного. И постоянно что-то жевал. Не мог наесться со времён войны.
   Мы дали ему Контрольную Закупку - контрольную кювету с селёдочными головами. Он сожрал головы, а потом, страдальчески подняв брови, принялся жрать кювету! Сожрал и говорит: "У меня живот болит!"
   Слава Богу, говорим мы (а Бог у нас Святой Лобзик), что мы не устроили полевых испытаний этого монстра, не то бы он закуклил время и пространство и сожрал все автомобили "москвич"! Кстати, новая модель!"
   "Да, модель, конечно, новая, но зачем же всё так огульно преувеличивать?" - спросил Витя, засунув короткие ручки в карману шортов, которые оттопырились. - "Это же ваш отпрыск! Свой кровь от крови! Пространство-то он, может быть, и закуклил бы, но "москвич" ему никак не сожрать! Это же отечественный Автопром! "Лада "Кутузов" с одной фарой! Нет, ищите дураков вам верить.
   Вот, я понимаю: немецкое пиво и немецкие машины. Не любит Эдуард Германию, хотя у них классное пиво и классные их машины! "Мерседес" он бы сожрал точно! А "москвич" - нет!"
   "Тебе показать?" - спросили репликаторы.
   "Ну покажите."
   Они притащили пережёванные останки руля и тормозной колодки, а также останки сидения и ремней безопасности: "Вот!"
   Но, всё же, Витя не хотел вот так запросто кидаться отечественным производителем: "Ничего не значит! Это "ЖОПЕ", то есть, "ПЕЖО"!"
   "Нет, Витя!" - печально и трагично сказали репликаторы. - "Это "москвич", последняя модель! И только один человекообразный репликатор может родиться вменяемым: тот, у которого мать будет женщина! Мать моя женщина! Это будет Женечка!"
   "Ну и ну!" - сказал Витя. - "А почему бы вам не пойти в обычный детский садик и не выбрать себе одного из обычных вменяемых детишек?"
   "Невозможно! В генах этого ребёнка не будет течь кровь репликатора! Он не сможет вот так запросто гнуть консервные банки из-под сгущёнки! Он будет слаб для того, чтобы руководить Галактикой!"
   Да, тут был резон. Оставалось договориться с Женечкой. Витя постучался в дверцу.
   "Что тебе ещё, Витя?" - Женечка была не довольна Витей ещё со времён Платона, так как именно ей поручила ВЧК умертвить Платона. Работка, надо сказать, не пыльная.
   Платон никак не хотел отправляться на свет иной. Как Женечка его не душила, как не прыгала у него на пузе - он только смеялся, так как это напоминало, как если бы Женечка его трахала. Наконец, ему пришлось влить литр серной кислоты в рот, он сказал: "Черезчур противно!" и испустил дух. Женечка потом долго плевалась и отмывала рот, так как вливалась кислота "рот-в-рот". Клизму Платон выплюнул. Ну а отцом Платона был Витя.
   "Знаешь, что, Женечка? Я тебе как отец Платона говорю ещё раз: Платон был ошибкой! И моей, и своей матери Терезии! (Терезия её звали.) Я даже, даже я (!) лично записал его в Пионерскую Организацию за 6 месяцев до рождения! Я думал, из него вырастет путный пионер. Не получилось. Но теперь можно всё исправить.
   Безумно-безумно одинокие репликаторы готовятся стать отцами! Назовут ребёнка Гаврила! Но ты должна стать матерью!"
   Другая бы на месте Женечки кинула бы в Витю какой-нибудь дребезжащий тазик, но Женечка сказала: "Да? Да я и сама подумывала стать матерью репликатора! Дитя не должен расти в атмосфере преступности и разврата! Я бы воспитала мальца Гаврилу не так, как твоя Терезия. Я научила бы его с шести лет делать трепанацию и ампутацию! Он бы вырос светилом хирургии, а я бы получила Шнобелевскую Премию Мира!"
   "Так за чем же дело стало?" - спросил Витя. - "Я побежал накрывать "поляну", за водочкой и шампанским в гастроном!"
   "Подожди! А эти, как ты говоришь, репликаторы, они симпатичные?"
   "А ты как думала?! У них с руку!" - сказал Витя, думая: "Отлично! Дело выгорело! Я, может, тоже получу долю Премии Мира!"
   Но Женечка продолжала сомневаться: "А они харизматичные? Остроумные вообще? Как моя Макака?" Макака была известная острячка. Особенно, когда нажрётся зелёных бананов. Душа компании и рубаха-девка.
   "Да они переплюнут Макаку! Они знают даже Анекдот!" - сказал Витя.
   "Ну да?!" - поразилась Женечка. - "И какой же это Анекдот?"
   "Первый: ползут два альпиниста. Первый говорит: "Страхуй!" "Сам страхуй!" "От страхуя и слышу!" И второй! То есть, два их! "Выступает сионист Пидоров! Ой, простите, пианист Сидоров! Без ансамбля! Сам, бля! Один, бля!" - Витя расчитывал, что Женечка от этого сразу растает и растечётся, как студень, но Женечка сказала: "Я слышала эти анекдоты 18 раз! Они мне уже надоели!"
   "Тебе не угодишь! Ты прям как Штиблиц в Логове у Фитлера! Если хочешь, можешь обучить их ещё одному, они будут знать три: "Приходит к Вовочке домой Марьиванна и жалуется папе Вовочки: "Ваш сын, дескать, ругается матом!" Ну и Вовочка ка-ак хрясть отцу по лбу деревянной ложкой: "Ну что, м.дак? Нарисовался перед соской? Теперь щи х.ем хлебать будешь!"
   Женечка покатилась со смеху: "У вас, евреев, очень забавные анекдоты!"
   "А то!" - сказал Витя. - "Еврей я! От темени до пят! Теперь тебе придётся с этим считаться!"
   "Да, я посчитаюсь! Для начала я сделаю тебе обрезание и научу пить пиво. Потом приступим к обучению других еврейских мужских традиций: к футболу и хоккею!" - сказала Женечка.
   "Дура! Нельзя же всё понимать так буквально! Я думаю: традицию обрезания можно и опустить!" - сказал Витя.
   "Как это так? Не обрезать? И обречь тебя на беспросветную, полную анонизма, прыщавую юность? Ты же будешь задрот, Витя! Задрот, от темени до пят!" - сказала Женечка.
   "Зато я умру свободным! Свободным задротом!" - сказал Витя. - "Ладно, Женечка, хватит трепаться, я пошёл за пивом!"
   И пошёл. Тупо уставился на табличку "ПИВА НЕТ!"
   "Мать твою!" - подумал Витя. - "На трезвый желудок репликаторы, может, Женечку-то и не трахнут! У них не встанет! Это для меня Женечка красавица после бутылки самогона-первача, но у репликаторов же стандарты красоты другие! Дизайн ушей другой! Им подавай 90, 60 на 90! А Женечка 120 на 120 на 120!
   Я должен пойти щас к бабке Пучика! И днём, и ночью она гонит! И днём, и ночью она гнала! Так как пенсия малюсенькой была. Это будет бражка классная: от одной рюмки синий-синий. А когда сам синий-синий, все бабы кажутся красотками. Главное, чтоб высоко подбрасывали ноги как в канкане. Канкан без бражки невозможен.
   Без бражки Женечка опять за своё: "Я слышала это уже 18 раз!" Да от такого у всех в Галактике опадёт и не встанет! Не только у пепликаторов. Даже у меня самого всё опало!"
   Витя постучался в дачу 18, где жил Пучик. Витя и понятия не имел, что бабушка Пучика тоже человекообразный репликатор! Её звали Джемма. Её отцом был сам Пучик и репликатор по имени Марфа. Родители хотели назвать дитя Парашей, но побоялись, что прослывут идиотами.
   Джемма всё понимала. Она хоть и не потрошила туристов и не закукливала пространство с помощью автомобиля "москвич", но у неё был другой бзик-дефект: она варила бражку синюю-синюю.
   Витя нехотя сунул нос в кувшин с бражкой.
   "Нет, Витя! Постарайся ещё! Это - приворотное зелье для невесты!" - сказала Джемма.
   "Для невесты?" - тупо спросил Витя.
   "Ну как же? Репликаторы осуществляют секретный процесс под названием "Ева-Адам"! Всех новорождённых человекорепликаторов назовут Ева-1, Ева-2 и так далее. Мальчиков: Адам-1, Адам-2 и так далее!" - сказала словоохотливая Джемма.
   "Ты ошибаешься и врёшь! Мальчика назовут Гаврила!" - сказал зло Витя.
   "Точно! Вру!" - расхохоталась Джемма. - "Но несмотря на это, как единственного знающего про этот тайный проект, я должна тебя умертвить, чтобы тайна не выплыла в широкую общественность!"
   "Не выплывет!" - сказал Витя и понёс кувшин с бормотушкой к Женечке. К.
  

ПИСЬМО В НИКУДА-5086,5-5089

   13 апреля 2018 года. Сказка! А вы думали: сонет или лирические любовные страдания. Как пишется: русский рэп: тёлка не ответила на смс, а он раскатал страдания на 6 альбомов. Я, можно сказать, выхолощён разными Григориями и 15-ыми психбольницами, я не лиричен. Григорий бы всех любовниц унизил, а после психушки такое настроение, что пошли вы все на х.р! И это настроение продолжается.
   Итак, сказка-сонет про пиита Чушкина. Последняя имела успех, ну как жирная Кристина Кристиансен душит его в объятиях! И он такой помирает!
   Да нет, нет. Его утопил Данзас в Чёрной Речке: "А почему бы мне не утопить ещё одного пиита Чушкина?" И утопил.
   Чушкин как Му-Му, было, всплыл, радостно махая хвостом, так злобный Данзас ему ка-ак по лапам веслом жасть! Ну а потом спокойно пошёл пить чай с Наташей, блин, Ростовой. Ну или как звали зазнобу Чушкина? Наташалебн её звали все евреи, которые находили, что в койке она чудо.
   Данзас чаи наливает, а месяц так ласково смотрит в окно!
   "Дорогой Иван! (Иван его звали.)" - говорит Наташалебн. - "Чего-то наш Чушкин не идёт! Расскажите мне о нём!"
   Данзас аж поперхнулся чаем: "Не идёт - ну и хрен с ним! Пусть п.здует туда, где его любят и ждут! В зеленоглазое такси! Тут его не ждут, а стихи у него дрянь!"
   "О, не говорите так, майн Ваня! Никогда не забуду: "Не кляни судьбу и не ахай, жизнь держи как п.зду, за узду, посылай всех и каждого на х.й, чтоб тебя не послали в п.зду!" Гениально!"
   "Это не Чушкин!" - сухо сказал Данзас. - "Это другой! Вообще, Наташалебн, я вам дал на ночь требник, а теперь спрашиваю: "Молилась ли ты на ночь, Наташалебн?!"
   "Да молилась, молилась," - отмахнулась Наташалебн. - "Но послушайте, как много матерных слов в одном предложении! Это же мат на мате сидит и матом погоняет. Так может написать только он один, Александр Пердеевич!"
   "Сергеевич!" - поправил Данзас. - "Наташалебн, тебе пора помолиться на ночь и лечь спать! А после я, может быть, тебя и придушу! Потом... если захочешь!" Что ещё ждать от этого Отелло и серийного киллера?
   "Правда?" - обрадовалась Наташалебн. - "Чушкин никогда меня и пальцем не тронул! Даже когда надо было. Я ему говорю: "Ну, умный пингвин Александер, смело доставай свой палец!" А он меня обволакивает цитатами: "Чёрный ворон! Чёрный ворон! Что ты реешь надо мной? Во глубине сибирских руд!"
   Ну и я с тоской понимаю, что сегодня секса не будет, так какой ещё секс под вороном да в глубине руд? Ну и угадала. Глупый Александер трусливо спрятал и пошёл молиться на ночь. Так ничего у нас с ним и не получилось. Но ты другой! Другой ведь?"
   "Да! Я другой!" - сказал Данзас и подумал: "Все мы, декабристы, одинаковые! Попёрлись за нами жёны в Сибирь, а у нас не стоит после этих виселиц с гнилыми верёвками! Даже повесить нормально не могут в этом прогнившем Союзе!
   Жёны посмотрели-посмотрели на наши вялые и переметнулись к чукчам, у которых всегда железный стояк 100%! Отсюда и пошли легенды о Геологе!
   Но это не Геолог был! Это жёны декабристов! Они же хотят! Они же современные женщины!
   Хотя, нет, нет, был один декабрист с железным стояком! Это был Пепка-Прыгни! Его завербовал в Сопротивление сам Чушкин. Шёл по лугу и завербовал. Можно сказать, вынул Пепку из-под родного быка-осеменителя, с которым Пепка кувыркался. В декабризме Пепка не смыслил, но у него одного на виселице не оборвалась верёвка, поэтому с верёвкой на шее он был неотразим. И получил кликуху-погоняло среди декабристов Геолог.
   Он ещё хотел отремонтировать Машину Времени. Хотя чукчи доказали, что машина эта неисправна и может отправлять вылысыпыдыста не в будущее, а за Железную Стену, где у строчащей из пулемёта блондинки неприличная татуировка между лопаток!
   "Вы - быдло! Мне туда-то и надо!" - сказал Геолог и закрутил педали. И сейчас бы развернулась Великая Дружба между Геологами и Кравчуками (Кравчук была фамилия блондинки), но между ними встал паршивец!
   Паршивец, застенчиво шевеля скулами на жвалах (то есть, наоборот, желваками на скулах), сказал: "Если тебе удобно другое более ритмичное для тебя обращение, то я буду называть тебя не Тормоз, а Не Парень!"
   "Слушай, паршивец!" - сказал Геолог. - "Геолог я! От темени до пят! Называй меня "Господин офицер"!"
   "Понятно, о, глобальный Не Парень!" - сказал паршивец.
   Геолог хотел, было, по нему проехаться на велосипеде, но тут Кравчук обернулась и сказала паршивцу: "Сыночек! Иди обедать! Что ты болтаешь с этим Не Парнем? Я же говорила: не приставай к незнакомым!"
   "Он стесняется!" - сказала Кравчук Геологу-Не Парню.
   Да Не Парень наш тоже застеснялся, так как Кравчук повернулась, и у неё не оказалось одной из грудей. Правой.
   "Оторвало бомбой в Цусимскую Кампанию!" - пояснила она. - "Зато так удобнее стрелять из лука и быть амазонкой!"
   "А эт..то что такое?" - дрожащим голосом спросил Не Парень и показал на сиреневую сосиску мадам.
   "Сразу видно, что ты Не Парень и не знаешь элементарных вещей!" - сказала Кравчук. - "Это же мой ручной удав-скорпион Дин-Дон! Вот будешь ты умирать... Умирай, умирай!"
   "Вай, мама-джан! Умираю!" - сказал Не Парень.
   "Отлично! Так я бросаю Дин-Дона на тебя! И тебя не достреливают злобные кочевники, так как жаль пули на смертника! Это рационально и экономично!" - сказала Кравчук.
   Но тут с набитым ртом (так как обедал) снова вылез паршивец: "А я бы его застрелил и с Дин-Доном! Очень интересно!"
   "Малыш, иди поиграйся с разноцветными бубликами!" - сказала Кравчук. И тихо Не Парню: "Соберёт, дибил, опять всё наоборот, в противоположном порядке. После того, как ему вырезали левый глаз и правую руку, он уродует так всех своих кукол! Поэтому только бублики!"
   "Неужели, у него протез глаза? И руки? У паршивца?" - поразился Не Парень.
   "Протез - это ещё что! Он сталкивает распутных женщин с 14-ых этажей и называет себя Минос! После каждого подобного убийства он высылает в редакцию часть своего протеза!
   А однажды, о, ужас! он потерял протез глаза! За ним погнался какой-то придурок, то ли Летелье, то ли Решелье, и протез разбился вдребезги! Малыш был безутешен!
   Он вытолкнул из 14-ого этажа сразу целую семью вместе с их догом, собачкой, которая сожрала самого маленького в колыбели! И все рыдали! И тореадор, который получил рогами под зад, и его невеста, и отец жены, и брат свёкра, все! Все!!"
   "И что, разве нет никакого лекарства, чтобы излечить Миноса?" - спросил задумчивый Не Парень.
   "Есть! В Китае! Называется то ли, клопездол, то ли клопексол! Ты бы привёз и вылечил всех! И меня, и Миноса, и Летелье! Всех!" - сказала Кравчук.
   "Ну, не знаю!" - замялся Не Парень. - "Где Китай, а где мы! Кстати, а где мы?"
   "Где-где? В п.зде!" - сказала Кравчук. - "Слушай, не томи, крути педали, может, через 33 и 3 года доедешь в Китай!"
   Делать нечего, сел Не Парень на Машину Времени и ударил по педалям. Уж очень он хотел спасти Миноса от самого Миноса и Летелье от Решелье. А ещё больше - безутешную маман Кравчук, которая же Мать! Она же Мать его! Его Мать! Твою Мать!
   Итак, скоро заросли ядерных грибов над Железной Стеной исчезли, и перед взором Не Парня возник железный Пантеон-Рефрижератор! Он вежливо пока ещё так постучался.
   Окошко открыла девица в розовом платье и вся в красных пролежнях: "Чего надо?!"
   "Ну, я не знаю..," - сказал Не Парень. - "Для начала пошалим?"
   "Пошёл вон отсюда! Вонючка! Не Парень!!" - заорала девка. Как видно, её любимый астронавт в голубом не вернулся ещё. Это для него она хотела стать астральной пылью, чтобы обволочь его планетолёт. А щас пока страдала от несварения желудка и плоскопопия.
   "Вы меня не так поняли!" - сказал Не Парень. - Я могу исцелить ваше плоскопопие!"
   "Откуда, смерд, знаешь?"
   "Откуда-откуда! От верблюда! У всех, кто долго лежит на попе - плоскопопие! Диалектика, сестричка!" - Не Парень.
   И девица узнала его!
   "Так вы тот самый знаменитый маньяк и серийный убийца Кокли из Гонолулу, который вырезал на трупах бритвой слово "сестра"!" - сказала она. - "Входите, дорогой Кокли, только при входе не бейте меня по морде! У меня и без этого морда плоская!"
   Но Не Парень не мог зайти вот так просто и никому не ударить по морде. Это же притон! Этот ваш Рефрижератор! Войти в него легко, а вот выйти без кинжала в спине проблематично. Поэтому, он, всё же, врезал девице по морде, а потом принялся вырезать своё "сестра"!
   За этим занятием его застала Мадам Рефрижератора: "Товарищ! Товарищ! Вы с ума сошли! Что вы творите с нашей девочкой?"
   "Это же известный любимец Пашка Кокли!" - прохрипела девица в розовом и отключилась.
   "Сам Великий Кокли почтил нас своим явлением!" - засуетилась Мадам. - "Они что тебя там, не кормили, эти свиньи? Может, у тебя и сил нет?"
   "Ещё как есть!" - сказал Не Парень и принялся и на груди Мадам вырезать слово "брат". Немного ошибся с полом ребёнка-Мадам.
   Она сладострастно стонала, а потом тоже без чувств отключилась.
   "Чёрт!" - подумал Не Парень. - "Один хрен знает, где этот Китай? Я мыслю: я щас пойду на второй этаж, там будут платные и бесплатные шлюхи. Мне скажут: "Хочешь меня - плати 100 франков! Вот я люблю таких!" Чёрта лысого я заплачу 100 франков. Лучше я найду Валета! Да, именно, Валета! О! Я предвижу прекрасные мгновения с Валетом! Именно мгновения и именно с Валетом! Я вырежу у него на груди не "сестра" или "брат", а, дайте подумать... Во! "Товарищ Юрий Хахарин!" Придётся повозиться, но эту длинную надпись я посвящу Дню Космонавтики!"
   Валет был. Он тренькал на гитаре в окружении каких-то зелёных инопланетян. Наверное, они прилетели за "фуэлом", топливом: грязными носками Валета, а пока фотографировались с ним: с носками, окружив парня с гитарой, просто кучей.
   Не Парень не обратил на них никакого внимания и подошёл к одной платной шлюхе.
   "Хочешь меня, плати..," - хотела сказать она, но Не Парень зажал ей рот пальчиком: "Довольно прелюдий! Мы созданы друг для друга!"
   "...100 франков!" - договорила шлюшка. У неё в глазах по жизни были сплошные франки вместо кружков-колбаски-зрачков, а Не Парня она приняла за богатого папика.
   "Слушай, сестрёнка, - сказал ей Не Парень, - где тут Валет?"
   "Валета берут все, кто хочет, совершенно бесплатно!" - сказала девица.
   "Уверяю тебя, что после того, как его возьму я, он станет Великим Космонавтом Хахариным!" - сказал Не Парень.
   От этих простых слов зелёные инопланетяне кончили тренькать на гитаре и подошли к Не Парню: "Простите, нельзя ли автограф?" Кажется, слава Кокли докатилась и до их отдалённых пределов Галактики.
   "Да не сейчас, братишки!" - отбивался Не Парень. - "Сначала - Дело!"
   "Да! Ты прав, чертовски прав!" - сказали пришельцы и снова затренькали на гитаре. Не Парень ощутил холод. Он был бос и без вонючих носков, которое "фуэль"!
   Он не выдержал: "Да найдётся ли в этом нелепом Рефрижераторе хоть один китаец?!"
   "Я есмь китаец!" - сказала Матушка Кемаль, выходя на свет.
   "Тогда попрощайся с китайскими девочками!!" - заорал на неё Не Парень. - "Все вы тут набиты пакетиками с клопездолом! Но я врежу вам по животам, и пакетики лопнут внутри!"
   "Это было бы прекрасно, господин!" - сказали зелёные инопланетяне, отложив гитару. - "Мы сами мечтаем попробовать на вкус неземного вкуса клопексол, но всё никак не можем, так как мы превратились в контейнеры и опорожняемся здесь в сортире Матушки Кемаль! Привет, китайские девушки!"
   "Нет! Вы не поняли! Это прощай, китайские и всякие другие парижские девочки!" - заорал Не Парень. - "Сейчас, сейчас!"
   Он распахнул халатик Матушки Кемаль, чтобы удобнее врезать ей по пузу, но тут обнаружил у неё на пузе вырезанное слово "контейнер"!
   Не Парень опешил: "Это ещё что такое?! Должно быть вырезано или "сестра", или "брат", или "Юрий Хахарин"! А это что за хрень?"
   "Это не хрень, братишка!" - сказала Матушка Кемаль. - "Это автограф Великого Пиита Чушкина, когда он проезжал здесь во время своего Китайского Похода! Ты думаешь: "Я! Я - один такой! Я, Кокли!" Таки нет! Мы чтим ещё и пиита Чушкина! Возвели в честь него даже Пирамиду и этот Рефрижератор!"
   Не Парень устало сел на пол: "Так значит, всё зря и не имеет смысла?"
   "Ну как же не имеет? Вот тебе бритва, сейчас мы подготовим Валета, и ты, наконец, вырежешь у него "Юрий Хахарин"!" - сказала Матушка Кемаль.
   "Чего-то, мне в облом!" - сказал Не Парень. - "Сами вырезайте! Вы мне скажите ещё раз: вы мне клопездола дадите или нет? Мне без него Кравчук не даёт!"
   "Кравчук-Кравчук..," - задумчиво сказала Кемаль. - "Эта та, которая "тра-та-тата!" из пулемёта, и у неё есть ручной Дин-Дон? Ну как же, как же! Знаем нашу дорогую Кравчук! Но я тебе так скажу, служивый касатик, она тебе вряд ли даст, даже если её с ног до головы облить клопездолом! Бывала она и здесь. Она же не чтит Чушкина, стерва! Трахнула всех наших платных шлюх, на груди Валета написала "ЧМО", и даже грязных носков (как "фуэль") нашим дорогим инопланетным гостям не оставила! Мы внесли её в "Чёрный Список Гостей"! Стерва!" К.
  

ПИСЬМО В НИКУДА-5089-5091,5

   14 апреля 2018 года. Добрейшая сказка про Кратово. Улыбчивая. От улыбки хмурый день светлей. От улыбки станет всем светлей: и Слону, и даже маленькому глоольду! Поделись глоольдиком своим, и потом он не раз к тебе вернётся.
   Глоольд Апохрен прекрасно понимал, что перед Перемещением в носителя нужно широко непринуждённо лыбиться, чтобы очаровать носителя. И легче провести Перемещение. Но пока что носителей не было. Апохрен был всего лишь червяк на ромашковом поле, а не Системным Лордом Галактики.
   И тут такая Мистика! Хотя, какая, к чёрту, Мистика? Женечка в ситцевом платьице бегает по лугу и собирает венок из ромашек. Потому что тронулась от неизбывной обиды и несправедливости. Она же что? Трепанировала Слона, телефонного стукача. Вырезала ему весь мозг, а он вместо благодарности говорит такой без улыбки (от чего ещё темнее в операционной): "Ты - не хи-рург!" ("Ты - не жен-щина!" "Ты не муж-чина! Я ухожу к Виктору!")
   Так как не может, балда, понять своим ампутированным мозгом, что Женечка чисто физически не могла ему улыбаться приятной улыбкой, когда ампутировала. Конечно, светлей от улыбки, но есть лампочка.
   На прощание Слон ощерился и ушёл к Виктору! Женечка осталась и стала задумываться. А это к добру не приведёт.
   "Ну что со мной не так? Почему я не могу улыбнуться? Может, рожа крива? Но даже самая кривая рожа способна улыбнуться. Да! Наверное, я - Даун! Даун - хоть улыбайся, хоть не улыбайся - всё равно Даун!"
   И пошла на луг. Апохрен прекрасно видел, что Женечка Даун. Такие вещи не ускользают от глоольда перед Перемещением, так как именно глоольду сидеть многие годы в Дауне, а не наоборот. Но иного пути не было. Кто ещё в здравом уме припрётся на луг?
   "Послушай, дорогая девушка!" - сказал глоольд. - "Не хочешь пошалить?"
   Женечка близоруко пригляделась: какой-то глист-глоольд. У неё уже был печальный опыт ношения глоольда Хренонара, второй раз она не хотела. Хренонар покинул её, так как, во-первых, она Даун, а во-вторых, Даун очень скучный и без дежурной улыбки.
   "Товарищ!" - сказала Женечка, тщетно пытаясь растянуть губы в улыбке. - "Вы адресом ошиблись! Никаких девушек тут нет!"
   "Мне на это наплевать!" - рассвирепел Апохрен, но тут же взял себя в лапки. - "Не поможет ли юная симпатичная женщина перевести дедушку Апохрена через лужок?"
   Заманчиво, чертовски заманчиво. А не даст ли потом дедушка женщине полизать писю? Но Женечка себя одёрнула: "Это же червяк! Какая, нахрен, пися?!"
   "Пошёл к чёрту, Апохрен!" - сказала Женечка, и у неё вдруг губы растянулись в улыбке, от которой светлее даже маленькой улитке.
   Но, чего-то, Апохрену светлее не стало. Наверное, потому, что он был извращенец.
   "Слушай, млекопитающее!" - заорал Апохрен. - "Я войду в тебя всё равно! Будь ты хоть Матка Даунов! Королева Даунов!"
   "Да ты шалун! Как говорится: "Я не войду в историю, но войду в твою сестру!" А у тебя фок-мачта выдержит?" - и сама тут же подумала: "Фок-мачта у червяка? Надо почаще улыбаться: глядишь, чего-то умное скажу."
   "У меня такая мачта! Меня знают по всей Галактике!"
   "А я так вижу в первый и последний раз!" - сказала безумная Женечка и попыталась раздавить глоольда.
   Бедняга пискнул и принялся бороться за жизнь! Женечкина туфля была чертовски тяжела, но Апохрен мобилизовал свой светящийся кулак ("пьяный кулак") и отшвырнул Женечкину ногу в сторону!
   Женечка попыталась раздавить Апохрена руками.
   "Блин! Мне это начинает нравиться, хоть я и не мазохист!" - подумал Апохрен. - "Носительница будет с характером! Люблю таких! Будет моей Королевой!"
   Вообще, странный случай. Апохрен, вроде, мужик, по крайней мере, был до сих пор. И хочет влезть в бабу. Как он сможет быть Королевой самой себе? Ну понятно, понятно: он будет фанатеть от женского тела, но и только! Ему придётся искать себе Короля.
   Женечка схватила Апохрена за шею и свернула ему шею! "Хь-ии!"
   Но глоольд был очень коварен! Он слился с носителем! Как? Как-как! Переместился через рот, когда Женечка в очередной раз осклабилась: мол, дело сделано!
   Итак, глоольду было темно и тоскливо внутри Женечки. Это снаружи всё выглядит забавно, а внутри... Кишки, кости, мясо! Противно!
   "Чёрт! Где у неё тут Кнопка?" - чертыхался Апохрен. Как известно, у каждого есть Кнопка: жадность, тщеславие, равнодушие... Красота спасёт мир, похренизм - мозг.
   А! Нашёл! Это был какой-то красный рубильник на Женечкиной стене. Назывался: "Улыбка!" Совсем прогнил и заржавел, давно не пользовались им.
   Апохрен подпрыгнул и повис всей массой на рубильнике! И глаза Женечки засветились! От улыбки станут они светлей. Рот Женечки ощерился, и она пошла к водоёму.
   "Стой! Стой, Дауниха!" - заорал Апохрен, в панике ища кнопки переключения ходьбы! Сейчас же эта дура свалится в пруд - и обоим крышка!
   Были какие-то кнопки под матовым стеклом. Стекло давно запылилось.
   "К чёрту стекло!" - заорал Апохрен и разбил его!
   Нажал!
   Это были, блин, кнопки самоуничтожения Женечки через 30 секунд!
   "В какую тупую носительницу я попал!" - чертыхался Апохрен. - "Но я не буду умирать молодым! Есть, есть один способ остановить самоуничтожение базы! Надо вырубить Главный Компьютер!"
   Женечка встала как вкопанная на берегу пруда, так как почувствовала колики внизу живота! Там был Главный Компьютер.
   На берегу сидел Витя Сковородкин и весело, с улыбкой до ушей, махал Женечке: "Наконец-то! Дауниха пришла! Фанаты ревут!"
   Апохрену с большим трудом удалось сломать Компьютер, и у Женечки началась течка! Иными словами - ЭТОТ день! Но её жизнь была вне опасности.
   Апохрен довольно потер лапки, надел каску для головы, от опасности и принялся орудовать рычагами управления Женечки с целью убить первого землянина: Витю!
   Рычаги слушались, Женечка пошла, Апохрен закричал "И-ха!" и замахал кулаком от радости.
   Но как вот так ненавязчиво подвести убийцу к Вите? Это же не Убийца на танцполе! Тут надо завести разговор.
   Апохрен заорал в мегафон: "Джаффа крии!"
   Женечка тоже заорала на Витю "Джаффа крии!"
   "Нет!" - заорал в ответ Витя. - "Не джаффа! Синявка! Синявку поймал!"
   Но он заподозрил неладное. Обычно "Джаффа крии!" Женечка говорила только... Да никогда она этого не говорила. С ней явно было что-то не так.
   Витя встал и пощупал Женечку за грудь! Обычно это срабатывало, и она давала пощёчину. Но сейчас Апохрен не мог найти рычаг пощёчины.
   Нашёл рычаг поцелуя!
   Женечка нежно поцеловала Витю, а когда он невольно отстранился, принялась лобзать воздух, чмокая, как корова, губами.
   Витя продолжил осмотр. Он залез под юбку Женечки. Там вообще были мраки! Так как Компьютер накрылся, то из-под юбки повалил дым и полилась сукровица!
   "Да!" - понял Витя. - "Тут что-то не так! Спрошу-ка я прямую обладательницу! Несмотря на то, что таких черепов, как у неё со мной, на каждом кладбище навалом!"
   "Женечка!" - сказал он. - "Ты в порядке?"
   "Шолва шолтак! Килмариин!!" - заорала Женечка.
   "Я понимаю!" - сказал Витя, как будто Женечка сказала что-то по-китайски. - "Но улыбаться-то ты можешь?" Так как от улыбки день светлей и так далее. Если Женечка улыбнётся, то приятней даже Слону и улитке.
   Апохрен в панике пытался найти драйвер улыбки. Нашёл что-то! Прочитал надпись. Оказалась по-китайски. Блин! Не было того спеца, который бы перевёл все надписи с иероглифов на русский.
   Апохрен в ужасе зажмурился и нажал на кнопку!
   Произошло вот, что. Женечка села на корточки, задрав юбку, и из неё с шипением полилась струя мочи!
   Витя опешил. Гадить прилюдно! Конечно, это тоже выход, как и улыбаться прилюдно, но всё-таки, шокинг!
   Витя принялся опускать Женечкину юбку, но только повалил девушку на землю. На бок.
   Апохрен сильно ударился лбом, хорошо, что бы в каске!
   "Врёшь! Не возьмёшь!" - проскрежетал он зубами. - "Я умираю, но не сдаюсь! Прощай, родной Чулак!"
   Но Витя не хотел никого убивать. Он посадил Женечку на попу и всунул ей в руку ромашку: "Так лучше!"
   Тут настало время отключиться глоольду, и сознание перешло в Женечку. Она сказала: "Витя! Если бы ты знал, как я задолбалась быть носителем!"
   Но не успела сказать, снова заорал Апохрен: "Витя, мать твою, джаффа! Познай мощь своего Бога!"
   И снова включилась Женечка: "Витя! Я всегда любила тебя! Даже, когда нечаянно отрезала твою пушистую сосиску!"
   Витя ничего не понял. Понял только, что "Где же вы, где, сосиски пушистые? Женечка - сволочь фашистская!"
   "Так-так, Женечка!" - сказал он. - "Так это ты была!"
   Апохрен вцепился всеми лапами в рычаги управления, его било током, заливало глаза желудочным соком, никогда ещё за всю войну ему не было так плохо. Как в танке в Курскую Дугу. Или под Москвою.
   Витя медленно взял за хвост самую длинную синявку и смачно врезал по щеке Женечке!
   Апохрен потерял сознание!
   Очнулся он в госпитале! Никакой Женечки! Хотя... Кто это склонился над ним? Конечно, она! Даун! Сволочь пушистая!
   "Товарищ! Товарищ! Вам не хорошо? Запонка отшпилилась? Закатилась?" - спросила Женечка.
   Апохрен потерял сознание, думая: "Ты! Ты!.."
   "Я знаю! Этот глоольд умрёт, если ему не предоставить нового носителя!" - сказала Макаке Женечка. - "Вероятно, это Ток-Ра! Его надо спасти!"
   Как мы видим, сама Женечка что-то слабо помнила из бытности своей глоольдом. Только, что, чего-то, сидела без юбки перед Витей, мочась, а потом Витя хлестал её по морде рыбой. Но Витя потом извинялся и доказал, что это в её же благо. Потом они вместе перенесли бесчувственного Апохрена в медпункт и оказали ему первую помощь.
   Апохрен был совсем плох. Всё время терял сознание и орал что-то про джаффа и крии. Видимо, никогда ещё он не сидел в подобном дибильном носителе как Женечка.
   "Я мыслю, - сказала Макака, - его надо заспиртовать. Оформим как пехотинца Ласло, который выпил весь денатурат из банки и помер. У нас уже есть одна голова в денатурате: "Голова Неизвестного Мужчины, XIX век." Засунем его туда!"
   Сказано - сделано.
   Бедняга Апохрен очнулся: плавает в денатурате. Это после всего, через что он прошёл и что вынес! Рядом Голова.
   "Ну-ка, попробуем влезть в неё!" - подумал Апохрен и влез.
   Тут тоже было темно, но после Женечки это был рай. К тому же, Голова была не живая.
   "От чего же ты умер, неизвестный товарищ?" - подумал Апохрен. - "Только не говори, что тебя затрахала Женечка!"
   Между тем Макаке стало интересно, как подружились Апохрен и Голова, и она взболтнула банку с денатуратом.
   "Да нормально, нормально!" - заорал Апохрен. - "Нехрена трясти!"
   Голова повторила его слова Макаке.
   "Поздравляю, коллега!" - сказала Макака Женечке. - "Наш Ток-Ра жив-здоров!"
   "Понимаешь ли, Макака, - сказала задумчивая Женечка, - вот я всё думаю: а не упустили ли мы чего-то? Может, это никакой не Ток-Ра, а Системный Владыка? Тогда может получиться неловко."
   "Да какой это Владыка? Ему дай пол-литры, он сразу пропьёт всю Галактику! Говорю тебе, Женечка: алкаш Ток-Ра!" - сказала Женечка. На том и порешили и легли спать.
   Одному Апохрену не спалось. Он готовил побег! Но как? У Головы-то нет драйверов ног! Так что пока Голова только сверкала глазами и тихо лежала в банке.
   Подошёл Кот Мурзык и принялся дивиться на сверкание глаз Головы.
   Это был шанс! Он не получка, не аванс, он выпадает в жизни раз! Давайте, Мурзык, потанцуем! Даёт нам жизнь прекрасный шанс! Теперь зависит всё от вас!
   Мурзык тупо посмотрел, улыбнулся кошачьим мурлом, мол, станет всем светлей - и светящейся Голове и даже маленькой пипетке, и пошёл к себе в лоток. Шанс оказался упущенным!
   Апохрен сказал Голове: "Видал, брат, что творится?" Голова, типа, кивнула.
   Оставался ещё один шанс: профессор Павлов! Этот Павлов по ночам страдал недержанием и хорошо бы, только им одним. Он страдал ещё преждевременной эякуляцией, поэтому ни с Макакой, ни, тем более, с Женечкой у него ничего не получалось. Эти две представительницы прекрасного пола давно махнули рукой на особенности Павлова и мирно дрыхли без него.
   Но он мог! Павлов может! Папа может! Он мог отнести Голову с Апохреном в зелёный домик! И сбросить их вниз в клоаку, как будто Апохрен пошёл на зверское самоубийство.
   Апохрен показал глазами Голове: "Как, брат?" Голова, как-бы, отрицательно покачала Головой.
   Оставалось терпеливо ждать утра. Утро вечера мудреннее. Утром Макака вытащит Голову из банки, и тогда Кратово падёт под Властью Системного Владыки Апохрена! Эти жалкие Макаки, Женечки и Вити познают Мощь своего Бога!
   Если, конечно, вы сможете уговорить товарища Макаку вытащить меня из банки.
   Наступило утро. Макака в ночной сорочке сонно подошла к банке, приняв её за ночной горшок и пытаясь в ней опорожниться. Потом поняла: "Ах, да, да, да..."
   Судьба Апохрена решилась в отрицательную сторону. Теперь ему тут гнить в банке ближайшее столетие. Кратово спасён!
   Апохрен спросил Голову.
   "Да как-то, брат, всё неясно, брат! Всё смутно!" - как бы показала глазами Голова и тоже стала тупо ждать XXII-ого века. К.
  

ЭПИЛОГ

   Вот так-то вот всё, братаны! И мы тупо продолжаем ждать 22-ого века. Миха мне написал: "Получаем, читаем! (ПВНы)!" Обрадовал. Миха был классный. Это было перед предпоследним ПВНом про Чушкина. Ну а потом снова про Кратово и про детство. Ну я ещё Михе написал, что сказки крутяк. Конечно, крутяк! К.
  
  
  
  
  
  
  

 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"