Они были не в силах произнести ни слова. Свет неосторожно заглянувшего в окно уличного фонаря отразился от люстры, хрустальными росинками свисавшей над головами любовников, и со звоном рассыпался, превратив бетонный потолок в усыпанное звездами небо...
Ее голова с тихим шорохом соскользнула с подушки и легла на его грудь.
-Ты меня сегодня просто измотал, - наконец она нашла в себе силы заговорить первой, - Прямо зверь какой-то...
-А я еще и вышивать могу. И на машинке тоже... - протянул он, подражая коту Матроскину.
-Откуда же ты свалился-то на мою голову?! - прыснула она, - Клоун!
-Правильно, и справка есть... - сказал он, коснувшись губами ее волос, - Как говорят, не испортил ближнему ночь, значит день прожил зря.
-Можешь считать, что ты не зря прожил день, - ногти ее правой руки оставили на его груди пять ровных следов, - Теперь я не смогу заснуть вовсе...
Она чувствовала себя легкою и пьяной. Ее губы с жадностью целовали его лицо, шею и грудь. Ночной ветер их закружил, и она ясно ощутила во рту щекочущий язык вкус шампанского...
Почему все это произошло? Где-то в дальних уголках ее памяти раз за разом, словно обрывки старой кинопленки, мелькали воспоминания об их первых встречах в редакции; опостылевший, вечно заваленный бумагами, визитками и бесполезными портфолио ее рабочий стол; угарный дым дешевых сигарет в курилке; постоянные препирательства с издателем и инвесторами... Но когда же в первый раз она почувствовала его руку в своей? Почему пальцы, почувствовав тепло ее, сжали ладонь изо всех сил, более не желая выпускать ее ни на минуту? Откуда пришло все это?!...
-...По-моему, это был чей-то день рождения! - вдруг раздалось рядом с ней, - Кто-то все время порывался рассказать какой-то анекдот. Все пили, смеялись. Потом откуда-то появилась гитара... Действительно, странно. Между нами все тогда произошло настолько быстро и просто, что, ...
-Ты что же читаешь мои мысли? - она запустила пальцы в волосы его.
-Я не нарочно...- с шутовским смирением ответил он, - Просто я попытался разобраться, что ты тогда во мне такого нашла?
-Не терплю мужчин, которые напрашиваются на комплименты.
-Правда, что ли?... Учтем-с, но все же один раз в жизни потешь мое самолюбие. Расскажи мне, чем же я тебе так приглянулся-то? Ведь согласись, разница между нами слишком громоздка, чтобы закрывать на нее глаза...
-С твоей стороны это было бестактно, - оттолкнула она его от себя и отвернулась, - Напоминать женщине о возрасте - бестактно и... А впрочем, ты прав. 37 и 25 - слишком ощутимая разница, чтобы закрывать на нее глаза. Показаться вместе где бы то ни было мы тоже не можем, чтобы не вызывать сплетен. Эта спальня - все, что у нас есть и когда-либо еще будет...
-В определенных обстоятельствах, лучше иметь синицу в руке...
-А дальше-то что?... Сколько времени мы сможем так встречаться? Еще неделю, две,.. месяц,... год,... два...?! Мне стукнет 38, затем 39...
-А потом, не к ночи будь сказано, и все сорок... - улыбнулся он, и рука его коснулась ее щеки, - Сложные математические вычисления тебе вредны.
-Это не смешно. Если бы ты только знал, с каким ужасом я жду каждый свой день рожденья. Ты даже представить не можешь, что я чувствую, глядя по утрам в зеркало! А что будет потом?... Ты будешь стараться видеться со мной реже, а потом и вовсе начнешь избегать. С каждым днем, месяцем или годом я буду становиться все более подозрительной. Начну закатывать тебе истерики по поводу и без... И в какой-то момент ты, открыв дверь этой спальни, увидишь вместо меня постаревшую неврастеничку с лицом изъеденным морщинами, обвисшим животом и грудью, которую можно не напрягаясь завязывать на спине морским узлом. Понравится тебе это?
Ответа она не услышала.
-Что ж, правду люди говорят, молчание - лучший ответ, - прозвучал в полумраке ее вздох, - Но скажи все-таки хоть что-нибудь!
-Что-нибудь?... Что же ты хочешь от меня услышать? О том, понравилось ли мне то, что ты говорила про грудь?... Это было очень эротично, говорю как знаток.
- Клоун ты, а не знаток!
- А если серьезно, - он почти насильно развернул ее к себе, - я могу сказать лишь одно; это было самое лучшее признание в любви, какое мне приходилось слышать...
- Что?...
- Я теперь точно знаю, что не безразличен тебе ...
И вновь закружились над ее головою звезды в бесстыдном танце. Вновь почувствовала она похотливый взгляд уличного фонаря, как ни в чем не бывало продолжавшего пялиться на нее сквозь оконное стекло. Вновь таяли вокруг спасительные стены спальни, открывая любовников ночной темноте... Но горек стал почему-то вкус шампанского на языке. Изменился цвет его и запах. Коньяк!- мелькнуло в ее голове, - Так пахнет дешевый коньяк в вокзальной забегаловке!. Ее передернуло.
- Что с тобой? - раздалось над ее ухом
- Отпусти, - почему-то шепотом проговорила она, - Мне нужно...
Понимающе хмыкнув, он разжал пальцы. Свет уличного фонаря лизнул ее плечи. Посреди сонного тиканья часов он расслышал тихий шорох ее босых пяток в коридоре и скрип закрывающейся двери ванной комнаты.
- Я утром хочу еще домой заехать перед работой,- донеслось до нее из спальни, - Не могла бы ты мне дать завтра денег на такси?... Не подумай ничего такого... Просто...
- Никаких проблем, - отозвалась она, не дав ему договорить, - Только, чур, в редакции быть вовремя! Завтра у нас тяжелый день
- О чем разговор!... Я буду сама пунктуальность.
-Вот и славно... - раздался из-за двери ванной ответный вздох, - Знаешь, что мне пришло в голову. Может быть, все это не так уж бессмысленно? А?... Я говорю, может быть, наша встреча тогда произошла не случайно, и каждая из наших ночей неторопливо приближает нас к чему-то,... пока не знаю к чему. Может быть, не стоит этого бояться? Ни сплетен, ни нашей разницы в возрасте... Как ты считаешь?... Можешь сейчас не отвечать. Я ведь тоже к этой мысли не сразу пришла... Но потом, когда-нибудь мне бы все-таки хотелось услышать ответ...
Вновь в тишине спящей квартиры раздался скрип дверных петель.
-Но все-таки ответ на другой мой вопрос мне бы хотелось услышать немедленно, - она проговорила, заглянув в спальню, - Что ты чувствуешь ко мне?... Любишь ли ты меня?...
Ответа не было, но в тишине она разобрала новый звук, примешивающийся к усталому тиканью часов. Это было тихое ровное дыхание спящего человека...
-А у ночи странное чувство юмора, - ухмыльнулась она, рассматривая завернувшуюся в одеяло фигуру. Ее взгляд медленно скользил по спящему, угадывая каждый изгиб тела его в одеяльном коконе.