Балахматов Илья Владимирович : другие произведения.

Счастлив. Без памяти

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Программа "СТИРАТЕЛЬ" уничтожит любые воспоминания. Каждый из нас мечтал избавиться от определенных кадров из прошлого. Теперь это стало возможным! И все бы ничего, но так ли это просто - жить счастливым без памяти?
  Налитые кровью глазные яблоки женщины вращались против часовой стрелки. Примерно два оборота в секунду, - норма. Каждые пять минут Стив засекал на часах ровно пятнадцать секунд, чтобы зафиксировать среднее количество вращений. На протяжении процедуры, он, как правило, не делал ни одной записи, а все показания уже после заносил в отчет. Всему виной был завидный талант запоминать числа.
  
  
  
  Глубокие морщины испещряли мертвецки белое лицо пациентки, сорокалетней Джуди Винсент, превращая в плайю; пшеничные волосы, забранные в хвост, здорово обдало сединой.
  
  
  
  - Пульс - сто восемьдесят... - сложив руки на груди, агент Ли Хэндрэм беспрерывно наблюдала за мониторчиком у изголовья процедурного кресла, - Сто девяносто, двести!
  
  
  
  Девушка с пристрастием взглянула на начальника отдела, Дэвида Пула, но оставалась неподвижной.
  
  Руки и ноги миссис Винсент, стянутые ремнями, тряслись так, будто женщину охватил припадок.
  
  
  
  Агент Дана Свон метнулась к изможденному мертвенно-белому лицу пациентки, у которой тем временем из ушной раковины выскользнула крапина алой крови.
  
  
  
  - Агент Свон! - скомандовал звонким голосом Пул.
  
  Жестом ладони он призвал Дану остановиться, и та покорно застыла на месте.
  
  - Все хорошо, - по-матерински нежно проговорила Ли Хэндрэм и промочила салфеткой сперва испарины на лбу пациентки, а затем бережно вытерла свежие капли крови, нависшие на мочках ушей.
  
  - Давление в пределах допустимого. Дыхание частое, в норме, - отчеканил Гарри, наблюдая за показаниями монитора, противоположного Ли Хэндрэм.
  
  
  
  Глядя, как сквозь стиснутые зубы пациентки сочится густая слюна, Стив вспомнил первый визит четы Винсентов в центр "С". Дональд Винсент - мультимиллиардер, заработавший свое первое состояние на венчурных инвестициях. Владелец полутора процентов коммерческой недвижимости страны, финансирует научные исследования в области генной инженерии. Несмотря на состоятельность, супруги не уберегли девятилетнего сына от смерти. Господи, этот парень владеет частью мира, а своего ребенка спасти не смог. Рак. Всего навсего легкая серая вуаль, ненавязчиво расползается по миру, и по тебе, нежно оплетает каждую клетку и немо душит их поодиночке.
  
  
  
  Джуди Винсент - убитая горем мать, которую муж привел в отдел "С" после трех попыток самоубийства, восьми месяцев сексуального воздержания и падения акций собственной компании на триста пунктов в связи с беспокойством акционеров.
  
  Мистер Винсент прошел процедуру стирания первым и уже отсыпается в палате. Он смирился с утратой, но увядание жены перенести оказался не в силах, а заодно решил откорректировать свою память тоже. Он не дождется супругу и уже вечером покинет центр. Слишком занят для полного курса реабилитации. Ну, что ж, любой каприз за ваши деньги.
  
  
  
  Затихающий гул системного блока аппарата стирания вернул Стива в реальность. К этому моменту тело миссис Винсент обмякло, и она распласталась по процедурному креслу. Лицо пациентки налилось кровью и порозовело.
  
  
  
  Агенты освободили клиентку от ремней, позволив конвоирам переместить спящую клиентку на каталку, чтобы отвезти в палату, где несколькими часами позже она придет в себя.
  
  
  
  Следующие несколько пациентов были солдатами - основные посетители отдела "С", девяносто девять процентов от общего числа. Как-правило, здесь они избавляются от психических расстройств после участия в боевых действиях, ведь остаться прежним, заглянув в глаза Люциферу, не просто. Машина не только удалит воспоминания, но и исправит отклонения в психике, вызванные ими, поэтому армия США является основным клиентом корпорации. Стив в свое время тоже побывал в пекле преисподней, хоть, и всего в течение двух часов: скорое ранение, реабилитация и увольнение в запас. Никаких стирателей. Десять лет назад их не существовало, да и нужно ли это - вычеркивать эпизоды из жизни? Пусть некоторые из ребят не вернулись в тот день живыми, но воспоминания о них греют сердце, много отличных моментов навсегда отпечатались ярким пятном в памяти.
  
  
  
  Стиратель же не оставит ни малейшей крупинки памяти, проглотит каждую нить, тянущуюся в прошлое. Ты никогда не вспомнишь о событиях и людях, по которым прошлась машина. Любая попытка вернуть "стертому" воспоминания - бессмысленная затея: не поможет ни рассказ, ни фотография. Стертое прошлое - уже чужая история, сказка на ночь - интригует, но навсегда останется вымыслом. Расчет не столько на то, чтобы стереть память, сколько чувства, привязанные к ней: страх - прочь, горечь - долой, сожаление - в бездну, совесть - стереть. Ты становишься свободен от любых оков.
  
  
  
  Стоит признать, солдаты, поступающие в центр "С", почти всегда выглядели здоровыми в отличии от гражданских. Правда, некоторые из военнослужащих поступали на процедуру спящими, что, впрочем, значения для процедуры никакого не имеет, возможно, их усыпляли, ввиду неуравновешенности.
  
  
  
  Истории военнослужащих держатся в строгом секрете и считаются военной тайной. К каждому прилагается лишь скудное досье: родился и учился там-то, служил там-то, лет столько-то, иногда данные дополняли информацией о родственниках, но только, если те были мертвы. Это казалось странным. Впрочем, вопросов в корпорации "С" предпочитали не задавать. Годовой оклад в двести пятьдесят тысяч и серьёзнейшая подготовительная практика в специальном учебном центре способствовали отсутствию любопытства.
  
  
  
  Конвоиры вывезли последнего пациента за двери процедурной. Стив утомленно вздохнул и ощутил, как подрагивают в коленях ноги. В последнее время усталость почти не отпускала, став неотъемлемой спутницей. Вместе с ней поселилось необъяснимое чувство стыда: он, словно вор, отнимал у людей самое ценное. Обессиленный, Стив прислонился к стене и опустился на корточки.
  
  - Как ты, друг? - Гарри швырнул стерильные перчатки в мусорное ведро и, подпрыгивая на месте, стягивал с себя халат.- Не знаю... В последнее время чувствую себя разбитым.- Ты принимаешь таблетки, которые тебе прописал доктор Моррис?
  
  Стив совсем забыл о них и, кажется, уже недели три не принимал лекарств.
  
  - Конечно, - соврал он, пытаясь встать с помощью Гарри.- Я, Ли и Дана собираемся пропустить по стаканчику, ты с нами? - голос Гарри был полон энергии.
  
  На фоне пышущего энтузиазмом коллеги Стив ощущал себя еще более разбитым, но предложение принял. Все-таки, это лучше, чем в бессилии валяться весь вечер в кровати и смотреть вечерние шоу, размышлял он.
  
  
  
  После того, как Гарри покинул процедурный кабинет, Стив еще некоторое время просидел на стуле, обессиленно понурив голову.
  
  
  
  В широкоформатной плазменной панели на стене кабинета транслировался по кругу один и тот же видеоролик.
  
  Женский голос за кадром спрашивал:
  
  - Случилась трагедия?
  
  Следующие сцены представлялись в серых тонах, полные трагедии и сцены в серых тонах, сопровождаемые: последствия авто и авиакатастроф, попытки реанимации пациентов врачами, гробы и детские гробики, похоронные процессии.
  
  Закадровый голос продолжал:
  
  - Вы и ваши близкие в тупике? Жизнь застыла на месте? Мы сможем помочь!
  
  Внезапно, палитра на экране наполнилась сочными пестрыми цветами, сцены трагедий сменились живописными пейзажами: заснеженные горные вершины, пестрые тропические леса, бирюзовая гладь океана, а на главных героев натянули невероятно безмозглые и дурацкие широченные улыбки. Убивающиеся над гробами минуту назад бедолаги, теперь с широко открытыми глазами и раскрытыми от счастья ртами ритмично трясли головой под забористую мелодию, исполненную на цифровом синтезаторе.
  
  Голос за кадром успокаивал и ласкал слух:
  
  - Избавим от горя и подарим надежду! Оставьте боль нам, себе - новую жизнь.
  
  
  
  Рекламный ролик был настолько же мерзок по сути, сколь и бесподобно красиво отснят.
  
  
  
  Завершив рабочий день, агенты отряда отправились в бар "Новая жизнь".
  
  
  
  
  
  После четверти стакана "Джека Дэниелса" приятно размякли кости.
  
  - Стив!
  
  Сквозь гул речи, перемежающейся с ненавязчивым блюзом, растекающимся из настенных динамиков, раздался голос Даны.
  
  - Стив! Ты с нами?
  
  Зеленые глаза девушки сверкнули в полумраке. Каштановые локоны прически пикси на ее голове застыли, подобно волнам в штормовом океане.
  
  Стив отозвался, кивнув головой.
  
  - Так, что ты думаешь о законе, позволяющем частным компаниям производить био имплантаты?
  
  Девушка смотрела на него во все глаза и улыбалась.
  
  - Да-а-а, - протянул Стив, осознав, что отстранился от беседы с коллегами, - Прекрасная инициатива. Полагаю, каждый гражданин обязан поддержать закон.
  
  Ли, Гарри и Дана замерли, и в предвкушении конфуза, Стив ощутил в груди острое жжение: в последнее время политическая жизнь страны проходила мимо, и он с трудом догадывался о содержании рассматриваемого законоположения. Переживания оказались напрасны:
  
  - Полностью согласна, - первой заговорила Ли.
  
  Девушка подняла бокал, призывая выпить, и мутная мятного цвета жидкость в стекле заискрилась. Стив с облегченно выдохнул.
  
  
  
  - Ребята, - с комом в горле начал он, - Вы не испытываете в последнее время неприязни к своему делу?
  
  Гарри поставил стакан на стол и расправил ворот рубашки. Остальные переглянулись.
  
  - Что ты имеешь ввиду?- Я... Я не могу объяснить внятно, но что-то гложет меня.- Лично меня трогает только поступающий на мой счет оклад, - перебил Гарри.- И греться в заливе на яхте, - добавила Ли.
  
  Коллеги рассмеялись.
  
  - Я серьезно. Не кажется ли вам, что лишая людей воспоминаний, мы отбираем самое ценное? Память о первом поцелуе, любимая видео игра детства, победа на школьном соревновании - все это мы пронесем в сердце сквозь года.
  
  Стив взял в руку очередной стакан виски и ощутил, насколько ласково алкоголь обволок нервные клетки.
  
  - История мира соткана из знаний, которые люди передают из уст в уста от поколения к поколению. Мы же взяли на себя смелость отрицать историю, стирая ее из умов людей.- Стиви, ды ты философ, - улыбнулась Дана, поправив рукой прическу, и чуть пошатнувшись в кресле от хмеля.
  
  
  Ли Хэндрэм поправила очки и накрыла свой теплой ладонью ладонь Стива.
  
  - Дорогой, вспомни сколько поломанных судеб мы восстановили. Скольких отцов, матерей, братьев и сестер воссоединили? Горе разбило им сердца, разделило порознь, а мы позволили им снова быть вместе.
  
  - Да, но мы отобрали кусочек их жизни, страницу их истории. А для кого-то это могла быть вся книга целиком. Книга и была его жизнью!
  
  Стив схватился за голову.
  
  - А мы сожгли эту чертову книгу, убили часть души...
  
  Если придвинуться к Стиву поближе, можно было услышать, как он тихонько и обреченно взвыл.
  
  - Ушедших не вернуть, Стиви, - Дана свернула губы в трубочку и сочувственно склонила голову набок, - К сожалению, нет способа осуществить это, зато существует возможность избавиться от страданий.
  
  
  
  Окружение плыло и тонуло в полумраке. Стив уже сбился со счета стаканов с виски.
  
  
  
  - Клиенты приходят к нам добровольно, дружище, - уверенно произнес Гарри, - Они хотят скинуть с себя тягость чувств. А мы всего навсего претворяем их желания в жизнь.- Скинуть тягость чувств... - пробормотал себе под нос Стив, - Удалить чувства.
  
  
  
  Язык болтался во рту, словно вареный, концентрация давалась все труднее. Мимо мелькали то зеленые глаза Даны, то граненый стакан, то расплывающаяся неоновая вывеска "Добро пожаловать в новую жизнь" над баром, затем снова Дана. Тело не слушалось, его кренило из стороны в сторону.
  
  - Кажется, кому-то хватит, - словно вдалеке раздался голос Гарри.
  
  
  
  Пятнами отложилась в памяти дорога домой.
  
  
  
  - Фиделити Плейс семь! - прогремел хриплый мужской голос.
  
  Стив очнулся, широко раскрыл глаза и сообразил, что он на заднем сиденье такси, а кричит сам таксист. Впереди сновал расплывчатый силуэт Гарри.
  
  - Дана, ты просто пьяна! Подумай еще раз, - будто бы издалека доносился голос коллеги.- Я подумала, и очень хорошо подумала. Прошло уже два года... Полагаю, пора продолжать жить дальше.- Это опасно для нас... для него, - настаивал на своём Гарри.
  
  Не обращая внимания на спор коллег, Стив выкарабкался из машины вслед за Даной. Дверь такси захлопнулась, такси с ревом умчалось и, не успев опомниться, Стив уже целовал девушку.
  
  Некстати разрывался мобильный телефон.
  
  Стив достал трубку из кармана:
  
  "Вызов: Лоррейн."
  
  Стив нажал на кнопку сброса, засунул телефон обратно в карман и подсадил Дану на руки, позволив обхватить бедрами его талию.
  
  
  
  
  
  Спустя четыре дня миссис Джуди Винсент готовилась к выписке. Оставалось лишь провести с ней беседу, - неформальный разговор, чтобы агент сделал заметки о психическом состоянии клиента. Более-менее серьезные отклонения вносят в досье, и продолжают наблюдать за пациентом в течение некоторого времени. Впрочем, подавляющее большинство покидают клинику в полном порядке. Единственным частым отклонением является "выпадение" некоторых незначительных событий из памяти, как то, например, сколько лет назад человек побывал в Париже или когда бросил курить.
  
  
  
  Стив вошел в лифт - стерильная металлическая коробка с зеркалом в человеческий рост на одной из стен. Перед самым закрытием дверей вбежал руководитель отряда Стива, Дэвид Пул.
  
  
  
  - Доброе утро, Стив! - Дэвид походил на грозного мастифа, что, впрочем, не мешало начальнику оставаться человечным.- Направляешься к миссис Винсент?- Да. Перекинемся парой слов. Не думаю, что обнаружатся отклонения. Все эти дни она вела себя спокойно.- Ей уже освежили память?
  
  Стива передернуло. "Освежить память" означало донести клиенту стертую информацию. Делается это, в первую очередь, для оценки эффективности процедуры, а также общего психического состояния.
  
  - Да. Вчера Дана рассказала ей о сыне, - Стив тяжело вздохнул, - Весть восприняла спокойно. Беспокоиться не о чем.- Прекрасно. Это же главное в нашей работе, верно, приятель? - Дэвид Пул по-отцовски похлопал Стива по плечу своей громадной темной ладонью.
  
  Лифт плавно остановился, и двери раскрылись. Стив направился к палате миссис Винсент.
  
  Женщина сидела в широком кожаном кресле спиной ко входу. Услышав, как открылась дверь пациентка поднялась с кресла.
  
  - Доброе утро, мистер Харрисон, - женщина буквально подскочила к Стиву, чтобы протянуть свою изящную руку.
  
  Сегодня перед ним стояла не исхудавшая, убитая горем мать, потерявшая девятилетнего сына, способная лишь к самобичеванию и самоуничтожению. Никаких выделяющихся морщин, вместо спутанных прядей засаленных волос на голове шелковистые роскошные локоны, бодрый и звонкий голос. Глаза женщины светились жизнью, как яркие звезды.
  
  - Здравствуйте, миссис Винсент. Как себя чувствуете? Готовы к выписке?- Разумеется, - женщина расправила складки на легком летнем платье, сменившим черную рубашку, пропитанную солью слез, - Не терпится увидеть мужа, принять ванну. Я давным давно не ездила на лошадях, хотя, так их люблю. Думаю, они безумно скучают по мне.- У вас своя конюшня?- Увлечение мужа скачками способствовало развитию и моего хобби, - Джуди Винсент улыбнулась, - У него-то, разумеется, чемпионы, породистые скакуны, а у меня, так, пара кобылок для услады.- Чудесно, - натянул улыбку Стив.
  
  Он приготовился перейти к самой трудной части интервью.
  
  - Миссис Винсент...
  
  Обычно Стив тараторит этот вопрос без единой паузы, чтобы как можно скорее миновать тему трагедии, но сегодня ком застрял в горле, заставил остановиться.
  
  - Да, мистер Харрисон? - миссис Винсент улыбалась всеми своими тридцатью двумя белоснежными зубами.
  
  "Она похожа на дуру" - промелькнула мысль. Потеряла сына, а мне чешет о лошадях. Просто смешно! Вот как становятся идиотами - когда разум лишается самого ценного.
  
  - Агент Дана беседовала с вами о вашем сыне?- О, да! Я была шокирована, какое несчастье!
  
  Стив оторопел, предвкушая возвращение отчаявшейся матери, но все тут же встало на свои места.
  
  - Случится же такое! Кажется, мой муж настрадался от меня после трагедии, - женщина искренне рассмеялась, - Обязательно восполню каждый потерянный мною день, а начну я с горячей ванны и бокальчика мартини.
  
  Поджав губы, Стив улыбнулся. Он задал миссис Винсент ещё несколько вопросов, а по окончании беседы направился к выходу.
  
  - Мистер Харрисон! - казалось, голос миссис Винсент, вдруг низкий и, будто бы, холодный, окликнул его.- Да, миссис Винсент.- А вы любите лошадей? - глаза женщины по-прежнему светились от счастья.
  
  Стив, не ответив, вышел за дверь.
  
  
  
  Покидая центр, Стив встретился в холле с Даной. После проведенной вместе ночи они общались лишь по работе. Впрочем, Стив и не желал сближения, как бы то ни было, а Дана словно потакала его желанию.
  
  - Привет, Дана. Еще не уходишь?- Привет. Нет. В последнее время Дэвид просит задержаться на пару часов. Ну, знаешь, там... диагностика аппаратуры, заполнение досье. И еще кое-что по-мелочи.- Понимаю, - кивнул Стив, скованный возникшим неудобством.
  
  
  
  Разумеется, никаких сверхурочных не было. За пять лет работы Дэвид Пул ни разу не отдавал указания остаться по завершению рабочего дня кому-либо из агентов отряда.
  
  - Все в порядке, Дана?
  
  Дана прижала папку к груди и прикусила нижнюю губу.
  
  - Все хорошо, - девушка слабо улыбнулась, - Мне пора.
  
  Стив помахал ей вслед и направился к выходу.
  
  
  
  Ночь он провел в компании своей любовницы. Лоррейн приходилась супругой одному из председателей совета директоров центра "С". Стив познакомился с ней пять лет назад во время практики в центре обучения. Сорокалетняя опытная психолог привлекала взгляды всех без исключения парней с курса: нежный, словно сливки голос, стоячие, идеально округлые груди, невероятно правильная осанка и осиная талия.
  
  Среди практикантов ходил слух, что развлекаться с молодыми мальчиками - любимое занятие психолога. Как бы то ни было, в течение последних пяти лет Стив стабильно овладевает ею раз-два в неделю или около того. Хотя, на его памяти бывали времена более редких встреч: видимо, даже от любовника порой хочешь отдохнуть.
  
  В экстазе Стив уткнулся в шею Лоррейн и губами нащупал пульсирующую артерию. Бедра любовницы еще судорожно подергивались, а простынь под ними насквозь промокла. Стив перекатился через бок и откинулся на подушку.
  
  Подняв с пола бокал, чтобы глотнуть шампанского, он взглянул на часы.
  
  - Четверть второго. Тебе пора, детка, - Стив провел пальцами по груди женщины.
  
  Лоррейн достала сигарету из пачки и закурила.
  
  - Не терпится избавиться от меня? - она выдохнула клубы дыма под самый потолок.
  
  Тушь женщины смазалась, оголив жидкие ресницы, местами, из под стертого тонального крема показались угловатые морщинки.
  
  - Ты знаешь, что это не так.- Мой муж сейчас уткнулся в очередные особо секретные бумаги в своем офисе, - Лоррейн закатила глаза, - Так отчего бы мне торопиться домой?- Если твой супруг узнает о нас, то несдобровать ни тебе, ни мне: я вмиг потеряю работу и, боюсь, он сделает так, что ни на что достойное рассчитывать не смогу до конца жизни. А ты...
  
  Стив остановился. Лоррейн глубоко затянулась и рассмеялась.
  
  - Продолжай. Останусь без этого? - женщина взяла с тумбочки брелок с надписью "Феррари", - Или этого? - теперь сжимала пальцами пухлую верхнюю губу, явно подвергшуюся косметической хирургии, - Этого?
  
  Одной ладонью она обхватила упругую, словно дыня, грудь, другой шлепнула себя по ягодице.
  
  - А, может быть, я не хочу всего этого? Хочу забыть, как страшный сон и быть с только с тобой? Ах, да. Забыла. Зачем я тогда буду нужна такому как ты? Молодому, умному, страстному. Верно?
  
  Стив стянул использованный презерватив, кинул на пол, а затем провел тыльной стороной ладони по жаркой щеке Лоррейн.
  
  - Ты знаешь историю о двух индейских племенах, живших на одном озере?
  
  - Нет, - Лоррейн выдохнула облачко серого дыма.
  
  - Тогда слушай. На разных берегах одного большого озера жили два племени - конти и киокте. Тысячи лет то озеро, возле которого поселились племена, изобиловало рыбой, а леса вокруг полны разным зверьем. Жители племен ни в чем себе не отказывали: каждый вечер пир и танцы; со всей округи к ним в деревни съезжались жители ближайших и дальних племен, чтобы повеселиться, вдоволь поесть и выкурить трубку.
  
  Локон упал Лоррейн на глаза, и Стив бережно уложил его любовнице за ухо.
  
  - Но в один день в местные края пришла зима. Она была настолько суровой, что озеро промерзло почти до самого дна, а деревья в лесу прогибались под тяжестью снега. Из-под толщи дна индейцы не могли выловить рыбу, а из лесов ушел весь зверь и птица. Племена оказались отрезаны мира исполинскими сугробами и ярыми неугомонными буранами.- Ты решил рассказать о том, какая бывает суровая зима в восточной части Соединенных Штатов? - улыбнулась Лоррейн.- Не буду тебя мучать. Конец истории таков, что жители одного из племен вымерли от голода за считанные дни, а другие пережили страшную зиму благодаря тому, что делали запасы в складах, вырытых под землей. Вроде древних холодильников.
  
  Лоррейн нахмурилась в недоумении.
  
  -Какова мораль? Всегда нужно иметь запасной план. Веселись, наслаждайся жизнью, но будь готов к тому, что жизнь потребует расплаты, и тогда у тебя обязательно должен быть туз в рукаве. Спроси себя: сможешь ли расстаться с жизнью, к которой привыкла. Хочешь ли ты менять себя? Лишаться роскоши и комфорта?- Почему бы и нет?
  
  Лоррейн затушила сигарету и извиваясь на шелковистой простыне подалась к Стиву.
  
  - Тебе ли не знать, что иногда людям необходимо вычеркнуть прошлое, чтобы начать жить заново? - прошептала она на ухо Стиву и, оседлав, поцеловала в губы.
  
  
  
  Через полчаса Стив захлопнул дверь красного спорткара. Лоррейн запустила двигатель, опустила стекло и закурила.
  
  Стив наклонился, чтобы затянуться из из рук Лоррейн.
  
  - Не курю уже два года, а до сих пор соблазняюсь, - рассмеялся Стив.- Три года, дорогой. Ты не куришь три года. Всегда путаешь.
  
  Мотор взревел, и красный спорткар умчался из Монтклера в Нью-Йорк .
  
  
  
  
  
  Солнце нависло над центром "С". Миссис Винсент спускалась по лестнице, аккуратно ступая высокими каблуками кремовых туфель по ступенькам. Подмышкой она заботливо удерживала розовый клатч в цвет своего костюма. Члены подразделения провожали ценного клиента всем составом.
  
  - Ребята, ощущаю себя на все сто!
  
  Джуди озарила агентов лучезарной улыбкой.
  
  - Судя по тому, что мне рассказывали о моем состоянии недельной давности - сейчас я просто воспарила над землей.Спускайтесь аккуратнее, миссис Винсент! - крикнула Дана, когда клиентка пошатнулась на каблуках.Стараюсь, дорогая!
  
  Джуди нерасторопно миновала последние ступени, оперлась о черный Мерседес-Бенц "С" класса, ожидающий ее, и остановилась перевести дух.
  
  - Ей потребуется еще некоторое время, чтобы восстановиться, - Гарри упер руки в бока.
  - Разумеется. Она испытывала тяжелейший стресс в течение года и, судя по обследованиям, заработала за это время целый ряд сердечно-сосудистых заболеваний, - Ли надвинула очки на нос.
  - Ничего, - Гарри раздвинул халат на груди и выгнулся, выставив живот вперёд, словно позволяя солнцу согреть его, - Ее муж вполне в состоянии избавить супругу от подобной ерунды. Зато, благодаря таким клиентам живо наше дело, и мы.
  
  
  
  В свете слепящих солнечных лучей перед Стивом стояла не жизнерадостная подтянутая женщина, а заплаканная морщинистая старушка, горюющая об утрате девятилетнего сына. Разговоры коллег разбудили тоску, хотелось убежать прочь, но слабые ноги содрогались в коленях. Поодаль, возле скамьи, курил Пул.
  
  - Угостите? - Стив кивнул на сигарету.Ты же давно бросил.Года два как, - пожал плечами Стив.Или даже три?Верно, вечно забываю.
  
  От первой же глубокой затяжки Стив так сильно раскашлялся, что Дэвиду Пулу пришлось похлопать его по спине.
  
  - Ты в порядке?
  
  Стив поднял большой палец вверх, дав понять, что беспокоиться не стоит.
  
  - Дэвид, - начал он, откашлявшись, - Кажется, я спекся.
  
  - Что ты имеешь ввиду?
  
  Стив облизал языком горькое от табачного дыма нёбо.
  
  - Я не уверен, что могу продолжать работать.
  
  - Ты один из самых опытных специалистов нашей корпорации, Стив. Ты состоишь в отряде с его образования. Что случилось?
  
  - Я не согласен... - Стив замешкался, - Я не согласен с идеей того, что мы делаем.
  
  Стив ощутил, что переживания, засевшие глубоко внутри, рвутся наружу.
  
  - Я больше не могу видеть, как люди хоронят последние капли своего благоразумия и превращаются в идиотов. Черт побери, я не могу уснуть, не представив счастливого лица очередного придурковатого миллионера, которому нет дела до того, что его жена буквально месяц назад сгорела заживо и в пожаре слиплась с напольным ковром. Да, он уже и не знает, что она у него когда-то была!
  
  Дэвид Пул осторожно осмотрелся вокруг.
  
  - Спокойнее, Стив. Это все-таки наши клиенты, - неловкая улыбка нарисоваласьна лице агента Пула, - Они кормят нас, и, как бы то ни было, мы обязаны относится к их выбору с уважением.
  
  - А я испытываю лишь жалость ... а порой ещё и презрение. Когда солдат стирает из памяти погибших братьев по оружию, с которыми он делил крышу над головой, делил кусок хлеба, ради которых, возможно, был готов отдать жизнь, вот этого я не понимаю.
  
  На лбу под кожей неприятно пульсировала вена.
  
  - Считаю, тебе стоит взять отпуск. Полетишь на острова, отвлечешься и вернешься с новыми силами.
  
  Дэвид Пул положил свою большущую темную ладонь на плечо Стива и заботливо потрепал.
  
  Стив был неумолим.
  
  - Нет, Дэвид, это ничего не решит! - сорвался звонкий возглас с губ, и Стив машинально взмахнул руками.
  
  Гарри, Ли и Дана обернулись на крик, и, было, направились в сторону Стива и агента Пула, но последний остановил их жестом руки.
  
  Это не просьба, - сквозь зубы процедил начальник, - Это приказ.
  
  
  
  Бутылка коньяка скучающе наблюдала за Стивом с обеденного стола и уже наполовину опустела. Второй день отпуска тянулся, словно зажеванная пленка, как и предыдущий. Захотелось зажать между пальцев сигарету и затянуться настолько крепко, чтобы коньяк в голове показался незначительной мелочью. Пачка сигарет была просто необходима. Пошатываясь из стороны в сторону, Стив сумел натянуть джинсы, влез в футболку и обулся. Алкоголь искушал и сесть за руль, чтобы проехать три квартала до магазина не показалось дурной затеей. С трудом заперев парадную дверь на замок, Стив направился к припаркованному у гаража внедорожнику, когда перед ним откуда не возьмись возникла Дана.
  
  - Черт, Дана! - от неожиданности Стив подскочил на месте, - Ты меня напугала. Что ты здесь делаешь? Сейчас...
  
  Прищурившись, он взглянул на циферблат часов.
  
  - Боже мой, да, уже половина первого. Если твой визит связан с той ночью, то не стоит...
  
  - Нет, я здесь не для этого, - отрезала спешно Дана, при этом смутившись, - Ты прав. Продолжения действительно не может быть, пока ты кое-что не узнаешь.
  
  Дана подошла ближе.
  
  - Прошу, пройдем в дом. Я должна тебе рассказать.
  
  - Сначала доедем до магазина, - спотыкаясь, Стив направился к своей машине.
  
  - Стив, это очень важно.
  
  Дана крепко сжала его руку. Ее зеленые глаза не сверкали, как той ночью, когда они были вместе. Сегодня ее взгляд переполняла тревога.
  
  - Пожалуйста, пройдем в дом, - взмолилась девушка.
  
  И Стив сдался.
  
  
  
  Дана устроилась на диване и попросила воды. Стив поставил на стол бутылку газировки и чистый стакан для Даны, а свой наполнил коньяком и уселся напротив подруги.
  
  - Я слушаю, - он сделал небольшой глоток.
  
  Дана нервно теребила подол блузки. Взгляд девушки, бегал из угла в угол, словно испуганная домовая мышь. Она была на взводе.
  
  - То, что ты сейчас услышишь наверняка повергнет тебя в шок, но я должна...
  
  Дана сжала челюсти, заиграв широкими скулами.
  
  - Должна быть честной перед тобой и перед собой!
  
  Резким движением она схватила со стола бутылку коньяка, на три четверти наполнила свой стакан и залпом осушила. Стив изумленно наблюдал, как подруга с грохотом опустила пустой стакан на стол, крепко зажмурилась и уткнулась носом в рукав своей блузки.
  
  - Тебя стерли.
  
  Так говорили о людях,по чьей памяти прошлись "Стирателем".
  
  - О чем ты говоришь? Ты не в своем уме?
  
  - Ты был женат. У вас была шестилетняя дочь и двухгодовалый сын. Почти два года назад они погибли в автокатастрофе. Твоя жена с детьми навещала родителей в Ньюбурге. А когда возвращалась в Нью-Йорк...
  
  Перед глазами предстали клиенты отдела "С". Вечером сломленные и раздавленные, с утра не помнят себя от счастья. Метаморфоза уродской гусеницы в бабочку.
  
  
  
  Рассказ о семье не вызвал и капли эмоций. Все как и полагается: ни боли, ни страданий, ни капли сожаления; лишь третьестепенная информация о том, что когда-то, видимо, было самым нежным и родным.
  
  
  
  Глаза Даны намокли, и на ресницах повисли росинки слез.
  
  - Продолжай, - кивнул Стив.
  
  - На шоссе восемьдесят семь водителю грузовика стало плохо за рулем. Трейлер вынесло на встречную полосу. Погибло восемь человек. В том числе твоя семья.
  
  Дана печально опустила глаза.
  
  Что дальше? - поинтересовался Стив.
  
  - Депрессия, выпивка. Пул отправил тебя в трехмесячный отпуск, но это не помогло. Тебя уже намеревались уволить, но на совещании с председателями правления с подачи Пула решили стереть. В общем, в конце-концов предложение поддержали.
  
  - Как отреагировал я?
  
  - Ты был сломлен, не в силах противиться. Да, и отношение к стиранию имел совсем иное, нежели сейчас. Депрессивность, меланхолия и другие побочные эффекты проявились у тебя со временем. Самым трудным было заставить тебя не употреблять алкоголь в течение трех дней. Пришлось запереть в одном из подвальных помещений, так как из палаты тебе постоянно удавалось улизнуть, чтобы напиться.
  
  Стиву стало мерзко и страшно за себя. Вместо скорби о семье, он мечтал завалить заплаканную девчонку в койку. Алкоголь кружил голову, а маленькие острые груди напоминали о недавней ночи, проведённой вместе.
  
  Показалось, что Дана уловила охваченный желанием взгляд. Девушка, покраснев, смутилась, но продолжила:
  
  - А дальше началась новая жизнь. Было принято решение не освежать тебе память. То ли ты сам не хотел этого, то ли была другая причина: решения принимались на уровне Пула и высших руководителей, поэтому я не могла быть в курсе всего. Твоя подруга, - Дана отвела взгляд, - Лоррейн, принимала в этом участие, насколько мне известно. Пришлось повозиться, чтобы объясниться с твоей тетей и кузиной. Благо, вы не так близки, и они согласились не напоминать погибших.
  
  Дана пошарила в кармане.
  
  - Вот, я принесла карту памяти. На ней ваш семейный архив, информация об аварии, и кое-что о тебе после трагедии.
  
  
  
  Дана положила на стол флеш-карту. Желание овладеть подругой перемежалось с отвращением к себе, хотя, последнее было куда менее ярко выражено. Чтобы отвлечься от похотливых мыслей, Стив вскочил с дивана.
  
  
  
  Переполненная ярой ненавистью кровь пульсировала в венах. Стив чувствовал себя использованным, словно подопытная крыса. Он поднялся с кресла и засеменил взад-вперед по комнате, периодически поглядывая на подругу. Дана нервно теребила подол блузки.
  
  
  
  Разделавшись с остатками коньяка, Стив раскупорил бутылку ирландца "Джеймесона", наполнил стакан и тут же осушил. Возле бутылки лежала карта памяти, что отдала Дана, но Стив не имел ни малейшего желания заглянуть в ее содержимое. Это и значит быть стертым: услышать весть о гибели жены и детей и отнестись к этому максимально хладнокровно, без малейшего любопытства увидеть хотя бы фото.
  
  
  
  Все, чего хотелось - задать руководству корпорации вопрос: кто дал им право уничтожать человеческие судьбы.
  
  
  
  Упрашивать Дану отвезти себя ранним утром в центр "С" не пришлось. Куда опрометчивее с ее стороны было бы позволить сесть пьяному другу за руль. К своему удивлению, Стив без труда миновал пост охраны в холле. Один из охранников лишь кивнул, приветствуя, несмотря на мятую рубаху, торчащую из штанов, и небрежно перекинутый через предплечье пиджак, под которым Стив крепко сжимал в руке автоматический "Кольт 2045M". Пистолет из гардеробной Стив достал в тайне от Даны - ни к чему лишняя паника. Было ясно, что с оружием при себе он может и не добраться до тех, с кем хотел поговорить. Но, к счастью, репутация делает свое дело. Между тем, проходящие мимо сотрудники центра провожали Стива изумленными взглядами. Дана, сгорая и краснея от стыда, плелась позади. Наверное, это была самая бесполезная поддержка в истории человечества. Наверное, он ей дорог.
  
  
  
  Миновав светлый коридор с полированными до блеска полами, в которых отражались даже пуговицы пиджака, Стив преодолел шесть лестничных пролетов. Истекая потом и задыхаясь от одышки он зашагал по извилистой кишке коридора. Стерилизованный белый свет царапал глаза. Коридор вилял влево и вправо, перетекал из одного крыла в другое, ведя за собой Стива. Сталкиваясь с сотрудниками, он искренне извинялся, отталкивался от стены и брел дальше.
  
  
  
  Путь подошёл к концу возле тяжелых дверей из темного дерева. Табличка на дверях гласила: "Зал совещаний".
  
  Стив, прошу, остановись. Это ничего не изменит!
  
  Дана всхлипнув, положила руку ему на плечо.
  
  Стив подмигнул подруге и распахнул двери в зал совещаний. Дана осталась снаружи.
  
  
  
  За массивным овальным столом заседали около полутора дюжины человек. Среди коллегии Стив сразу приметил Дэвида Пула. Присутствовал здесь и муж Лоррейн. Пышная белоснежная шевелюра на его голове походила на парик, а молочного цвета кожу покрывали возрастные пигментные пятна. Супруг был старше Лоррейн на пятнадцать лет, и, беря во внимание ее прекрасное состояние, походил на ее отца. Помимо этого присутствовали руководители еще нескольких отрядов и три-четыре председателя. Остальные имели отношение к маркетингу, исследованиям и другим отделам. С большинством присутствующих Стив знаком не был.
  
  
  
  Скрипя зубами, он готовился к нападению. Набить морду любому из присутствующих не составит труда. Разве что Дэвид Пул мог статься достойным соперником. Остальные - либо старики, либо производили впечатление слабаков. Серьезная армейская подготовка и юношеский разряд Стива по боксу давали уверенность. Но взрослая жизнь среди серьезных и взрослых мужчин обязывает держать себя в руках, не давая волю животным инстинктам.
  
  
  
  Захлопнув двери кабинета, Стив подпер металлические дверные ручки напольным светильником, вроде стильного торшера, ослабил галстук и расстегнул две верхние пуговицы рубашки. Оглядев заседающих, Стив плюхнулся в кресло. Под взглядами напуганных сотрудников он освободил из под пиджака руку, в которой держал пистолет.
  
  
  
  Сквозь напряженную тишину прорезался еле слышный треск ламп дневного освещения, а в пространстве витал запах пота, смешанный с одеколоном.
  
  
  
  "Случилась трагедия?"
  
  Ожила одна из погасших телевизионных панелей на стене.
  
  
  
  Заседающие перешептывались, не отводя взгляда от нарушителя спокойствия. Дэвид Пул сконфуженно скукожился в кресле, словно в коконе. Никогда его большое тело не выглядело настолько жалким.
  
  - Молодой человек, кто вы? - холодным металлическим голосом поинтересовался один из стариков-председателей.
  
  Агент Пул ответил за Стива:
  
  - Мистер Клинингз, этот человек - один из агентов моего отряда.
  
  За столом пронеслось растерянное "ох", заседающие в недоумении нахмурились и пуще прежнего уставились на Стива.
  
  - Мистер Харрисон, если не ошибаюсь, - супруг Лоррейн важно причмокнул тонкими розовыми губами и разгладил складки на рукаве темно-синего пиджака.
  
  Старик чересчур подозрительно глядит на Стива: неужели знает о любовнике своей женушки? Почему же молчит? Ах, черт с ним!
  
  - Верно, господа! Я один из вас. Полагаю, правильнее сказать: был одним из вас. Одна из шестеренок кровожадного механизма!
  
  Голос сорвался.
  
  - Пока не подоспели охранники и не вышвырнули меня на улицу, хотелось бы минуту побеседовать о нашем общем деле.
  
  Алкоголь подогревал и без того кипящую кровь. Хотелось кричать.
  
  - Стирание!
  
  Стив вскочил на ноги и шлепнул ладонью по столу так, что худой, как глиста, мужчина средних лет вздрогнул и даже чуть пискнул.
  
  - Хоть один из вас представляет, что значит быть стертым?
  
  Стив раздвинул два свободных кресла и взгромоздился задом на стол.
  
  - А я вам скажу, - Стив в упор посмотрел на Дэвида Пула, - Ведь кому как не мне это известно! Верно, Дэвид?
  
  Стив, сложил руки на груди, направив дуло в потолок, и уставился в упор на Пула.
  
  - Это не значит ничего! Ровным счетом ни-че-го! Это в твоей огромной голове возникла идея стереть из моей памяти мою жену...моих детей. Для тебя, - Стив икнул и огляделся вокруг, - Для всех вас отдать приказ стереть целую жизнь - плевое дело. Называете себя благодетелями? Но я то знаю - за всем стоят лишь деньги, власть и влияние.
  
  Стив потряс правой рукой, в которой сжимал "Кольт" и нервно усмехнулся. Сидящие напротив с испугом вжались в свои кресла.
  
  
  
  "...Вы и ваши близкие в тупике? Жизнь застыла на месте? Мы сможем помочь!.."
  
  
  
  - Невозможно осознать, что ты стерт. Я смотрю видео, где играют мои дети; листаю свадебные фото и...
  
  Стив бессильно склонил голову и обхватил руками.
  
  - Хочу трахнуть подругу, - пробормотал он невнятно себе под нос.
  
  - Стив, еще можно все исправить! - вскрикнул Дэвид Пул неуверенно, глотая и зажевывая слова.
  
  Кровь закипела с новой силой, и Стив двинулся в сторону Пула. Ладонь, сжимающая пистолет,онемела от напряжения.
  
  - Ты именно так полагал, когда усаживал меня в кресло? Что можно все исправить? Решить все проблемы за полчаса? Насколько же вы все мне омерзительны!
  
  
  
  "...Избавим от горя и подарим надежду! Оставьте боль нам, себе - новую жизнь..." заливалась блаженным голосом диктор.
  
  
  
  Стив сделал глубокий вдох, повернулся к плазменной панели и нажал на спусковой крючок.
  
  Экран на миг вспыхнул и с зияющей дырой посередине погас.
  
  
  
  Голос диктора исказился, словно на зажёванной пленке: "Оставьте боль ...себе....оставьте боль ...себе....оставьте боль ...себе".
  
  
  
  С выстрелами часть гнева, будто высвободилась из сердца. Но, что хуже прежнего, теперь в нем поселилось замешательство и растерянность.
  
  
  
  Когда дверь в кабинет с той стороны попытались отпереть, супруг Лоррейн прочистил горло и разродился хрипловатым баритоном.
  
  
  
  - Это была твоя просьба, твоя инициатива. Ты признался одной хорошей знакомой, - старик ухмыльнулся, - Что нуждаешься в процедуре. Об этом доложили нам, и мы пошли тебе на встречу, агент Харрисон.
  
  
  
  Лоррейн. Старикан все знает. Только сейчас Стив осознал, что Лоррейн была его любовницей и до и после гибели жены. Все, что связано с женой стерто из памяти, а Лоррейн осталась нетронутой, поэтому и нет ощущения измены.
  
  
  
  Стало не по себе: алкоголь поднялся по пищеводу и встал горькой массой в глотке. Лицо горело. Стив массировал ладонью сопревший лоб.
  
  
  
  - Ты был не так уж и безгрешен, агент. О некоторых вещах лучше не вспоминать, верно?
  
  Председатель усмехался над Стивом, словно наглый толстый кот игрался с мышью.
  
  
  
  - Возможно, у не существовало никакой счастливой семьи, как ты предполагаешь. Ну, зачем жалеть о том, чего не было?
  
  Председатель ухмыльнулся, надменно и бесстрашно сверху вниз глянул на скорчившегося возле стола Стива, поднялся с кресла и направился к выходу.
  
  В ошеломлении Стив с размаха ударил старика рукоятью пистолета в челюсть, и председатель повалился с ног. Кабинет наполнился возбужденными вздохами.
  
  
  
  Двери в кабинет трещали и скрипели, снаружи продолжали ломиться. Председатель с окровавленным ртом распластался на полу, тыча в Стива корявым пальцем.
  
  
  
  - Щенок, эта выходка не сойдет тебе с рук. Ты сгниешь в тюрьме, Я лишу тебя всего! И стертая память покажется тебе раем!
  
  
  
  Двери в зал совещаний с грохотом распахнулись, и светильник с треском рассыпался по полу. Охранники и полицейские с бешенными криками влетели в помещение, размахивая оружием.
  
  
  
  - На пол! Сэр, медленно положите оружие на пол и опуститесь на колени! - сквозь звон в ушах донесся приказ полицейского в черной каске.
  
  - Сэр, пожалуйста, опуститесь на колени!
  
  
  
  Стив встал на колени, бросил пистолет на пол и сложил руки за головой, как приказали.
  
  Далее следовали режущие запястья наручники, слепящие проблесковые маячки полицейских автомобилей, холодный коридор участка, решетка и бетонный пол.
  
  
  
  Дикая жажда будит эффективнее будильника. В горле стоял зловонный привкус похмелья. Стив спустил ноги со скамьи на бетонный пол. Камера в несколько квадратных метров не имела окон, вдоль одной из стен размещалась металлическая скамья, на которой Стив проснулся. У подножия решетки стоял поднос с едой. Стив стянул с обеда пищевую пленку, взял стакан с апельсиновым соком и за раз осушил.
  
  
  
  Минута в камере шла за десять. Над столом надзирателя в коридоре участка висел тридцати двух дюймовый телевизор. Диктор новостного канала сперва рассказывала о массовом отравлении в школах Бруклина, затем беседовала по видеосвязи с сотрудником НАСА о колонизации Марса. Руки у Стива заметно подрагивали, голова, словно вылитая из чугуна раскалывалась. Похоже, он проспал около восьми часов и день уже подходил к концу. Телеканал транслировал время: четверть седьмого.
  
  
  
  В скором времени прибыл адвокат. Новости были неутешительными: за содеянное Стиву грозило до пяти лет тюрьмы. Учитывая всю серьезность ситуации, социальное положение его жертв и другие отягчающие обстоятельства, можно было полагать - будет чертовски тяжело избежать максимального срока. Уходя, защитник сообщил Стиву, что чуть позже его смогут освободить под залог, а пока придется потерпеть.
  
  
  
  Время тянулось невыносимо медленно,как тянется от асфальта к ботинку нагретая жвачка. Перед глазами возникали образы стариков-председателей, полицейские в черных шлемах с глухими забралами и Лоррейн. Медово нежная, невыносимо страстная и предательски чужая. Похмелье от таких мыслей еще противнее и тягостней. Хотелось выскочить из тела.
  
  
  
  Среди потока теленовостей внимание Стива привлек репортаж с Ближнего Востока. Корреспондент взахлеб пел об очередной успешной операции вооруженных сил, завершившейся на днях. Долговязый рассказчик с выбритыми висками и рыжими, словно ржавчина, кудрями топтался на месте как конь:
  
  "В очередной раз были освобождены несколько населенных пунктов. Террористические группировки вынуждены отступить в ущелье, где, по словам военных, будут загнаны в угол".
  
  
  
  И все бы ничего: обыденное дело - колонна солдат идет ночным маршем по пересеченной местности, рядом проплывают фонари танков. Когда один из солдат показался Стиву до боли знакомым, он не придал значения, второе знакомое лицо подтолкнуло вспомнить, где же он мог встречать их. Когда в памяти всплыли третий, четвертый и пятый знакомые лица стало очевидным, что солдатами были пациенты клиники. Их стерли буквально на днях, перед тем, как Стив отправился в отпуск. Вначале Стив не понимал - что же его беспокоит: мало ли солдат проходят процедуру через его отряд. Ни для кого не секрет, что "стирание" для военнослужащих бесплатно, поэтому многие из них обращаются в центр "С".
  
  
  
  Они участвовали в боевых действиях в южной Африке! - не удержавшись, Стив воскликнул вслух.
  
  
  
  Он не может ошибаться. Согласно документам, которые поступили в отдел "С" эти люди принимали участие в подавлении радикальных движений на юге черного континента. Но телевизионный репортаж говорит о другом. Зачем вводить в заблуждение агентов? Чья-то ошибка в заполнении досье? Слишком ответственная это работа, чтобы косячить в документах, да, еще и сразу в нескольких. Нет. Здесь что-то другое.
  
  
  
  От активных размышлений голова затрещала пуще прежнего. Стив уложил пиджак в изголовье, улегся на скамью и провалился в беспокойный сон.
  
  
  
  Из похмельного дрема его вытащил знакомый и ласковый голос Даны. Девушка держалась руками за стальные прутья решетки, пытаясь докричаться до спящего Стива. В коридоре Гарри беседовал с дежурным надзирателем. Стив пощупал затылок. Слава Богу, боль осталась позади.
  
  - Дана, Гарри... я так рад вас видеть.
  
  - Судья позволил внести за тебя залог, - лепетала возбужденно Дана, - Как ты, дорогой?
  
  - Неплохо, - усмехнулся спросонья Стив.
  
  Надзиратель выбрал нужный ключ из звенящей связки, вставил в замочную скважину ворота решетки с характерным щелчком раскрылись.
  
  Стив поднялся со скамьи, взял пиджак и вышел из камеры.
  
  - Я так волновалась за тебя, - Дана обняла его и прижалась к груди.
  
  - Все хорошо.
  
  Стив не ответил девушке взаимными объятиями, а только погладил подругу по каштановым волосам.
  
  Гарри поблагодарил надзирателя и встал рядом с коллегами.
  
  - Дружище, ты всех нас здорово напугал! Ух, - он изобразил, будто смахивает испарину со лба, - Давайте выбираться отсюда.
  
  - Понимаю, - ответил сдержанно Стив.
  
  
  
  Несмотря на все происшедшее, он и сейчас был верен своим убеждениям. Ко всему, теперь Стива не покидало ощущение, будто он крохотный муравей, борющийся с ураганом. Он упорно тащит заветную тростинку в свой муравейник, а по сторонам вздымаются вихри из сухого песка, ветер нагибает к земле мать-и-мачеху, и воют его порывы по-волчьи. Муравей из последних сил вцепился лапками в землю и не в силах одолеть природу.
  
  
  
  Получив на проходном пункте вещи, Стив взглянул на часы - без десяти десять. Необходимо встретиться с Лоррейн, - она часто упоминает секретные бумаги, с которыми работает ее супруг. Хотелось взглянуть на них. Дома у старика целый рабочий кабинет, наверняка там есть, чем поживиться.
  
  
  
  - Куда ты поедешь? - печально поинтересовалась Дана, впрочем, в ее глазах читалось, что она знает ответ.
  
  - Мне нужно встретиться с одним человеком.
  
  - Поедешь к ней?
  
  - Она должна мне кое-что рассказать.
  
  - Ты снова что-то задумал, Стив? - с опаской поинтересовался Гарри.
  
  
  
  Дана насторожилась и поменялась в лице.
  
  
  
  - Дорогой, остановись! Забудь о них! Ты погубишь себя! - слезы катились из изумрудных глаз и искрились на щеках.
  
  - Ничего серьезного. Как только я проясню для себя кое-что - мы с вами обязательно все обсудим. Вас это касается в той же степени, что и меня.
  
  - Я предпочту оставаться в неведении, - Гарри развел руками и усмехнулся.
  
  
  
  Впрочем, Стив не намерен посвящать коллег в детали. Если нестыковки в досье солдат окажутся банальной ошибкой - до этого никому не будет дела. В случае, если за этим кроется обман - то истина, вероятно, крайне опасная и секретная информация. Стив не мог рисковать друзьями. Гарри, Ли... Дана. Дана. И пусть для нее нет места в сердце, но нельзя подвергнуть ее опасности, будет нечестно предать ее любовь.
  
  
  
  Стив настоял на встрече у Лоррейн дома, хотя та с опаской приняла условия свидания.
  
  
  
  Мысли приходилось собирать в кучу по самым дальним и темным углам сознания. Лоррейн, как и подобает возрастной любовнице, с порога увлеклась речью Стива и была в полном его распоряжении.
  
  
  
  - Так ты провел день в участке? - женщина держала сигарету, словно поднимала руку для ответа на уроке.
  
  
  
  Атласный халат на голом теле подчеркивал выдающиеся формы Лоррейн. Одной рукой она держала сигарету, другой подпирала грудь, отчего та ненавязчиво выглядывала из под халата, а его нижняя кромка, обрамленная легким кружевом, опоясывала упругие бедра.
  
  
  
  - Провёл, - кивнул Стив, - Но сейчас не об этом. Все это время ты была в курсе моей стирки и не говорила ни слова?
  
  
  
  Лоррейн молчала, понурив взгляд.
  
  
  
  - Сколько времени прошло: полтора, два года? Неужели я не заслуживаю капельку уважения и искренности? В конце концов, я полагал, что между нами что-то действительно серьезное.
  
  - Все так, - размеренно произнесла Лоррейн, - Именно по названным тобою причинам, я и держала правду в секрете. Еще вчера мы пили с тобой шампанское и занимались любовью, а сегодня ты выглядишь, словно бездомный, небрит, с вонью изо рта, подавленный и разбитый.
  
  
  
  Лоррейн не подходила ближе, и, казалось, она брезгует. В какой-то момент женщина затянула кушак, скрыв коричневые ареолы сосков под лоснящейся красной тканью коричневые соски.
  
  
  
  - Разве тебе сегодня лучше, чем было вчера, со мной? Разве нужно страдать, чтобы быть счастливым?
  
  - Перестань! - вскрикнул Стив, - Это из моей головы вытянули родных, которые теперь для меня, словно для слона муха, до которой ему нет никакого дела. Это я стерт, а ни ты, ни твой муж, ни кто либо другой!
  
  - Ты был со мной и раньше, будучи отцом и мужем. Пять лет, дорогой, - это немаленький срок. Ты не раз предлагал бросить все и жить вместе.
  
  
  
  Живот скрутило. Стив схватился за голову и вскрикнул.
  
  
  
  - Да, что не так с этим миром? Что не так со мной?!
  
  
  
  Лоррейн приблизилась, чтобы положить ладонь Стиву на плечо.
  
  
  
  - Все в порядке, милый, - безмятежный голос Лоррейн растекался цветочным медом, - Такова жизнь. Неприятности случаются. Вопрос в том: продолжать думать о них или жить сегодняшним днём. Просто напросто масса неприятных вестей свалилась на тебя разом и ввела в замешательство. Необходим короткий тайм-аут, чтобы расставить все на свои места.
  
  
  
  Лоррейн запустила нежные пальцы в волосы Стива, и прижалась горячими губами так, что жаркое дыхание затекало прямо в ноздри.
  
  
  
  - Мне нужна твоя помощь, - прошептал Стив.
  
  
  
  Ухватив Лоррейн за плечи, он заглянул в ее глаза. Женщина растерялась то ли от резких движений, то ли от сурового голоса любовника.
  
  - Я должен попасть в кабинет твоего мужа.Хорошо. Я сделаю это.
  
  Впервые за годы знакомства голос Лоррейн дрожал. От тяжелого дыхания грудь под атласным халатом скользила вверх-вниз, и стало ясно, что женщина испугана.
  
  - Только ради тебя. Но я не уверена...
  
  - Я все понимаю, - Стив избавил Лоррейн от тяготы объясняться в страхах и опасениях, - Обещаю: ни одна живая душа не прознает о том, что ты помогала мне. Я полностью беру всю ответственность на себя.
  
  Через мгновение Лоррейн уже отпирала замок тяжелой дубовой двери, ведущей в кабинет мужа. Разумеется, за двадцать лет брака жена председателя выяснила, что запасной ключ от кабинета супруг хранит в скрытом втором дне коллекционной керамической вазы, исписанной фрагментами из жизни египетских фараонов.
  
  
  
  В кабинете стоял запах старости, а напольные часы с мифической гарпией на резной маковке отбивали уже который десяток лет.
  
  
  
  Стив торопливо вскрывал папку за папкой и пролистывал сотни страниц документации. Необъятная масса отчетности, копии договоров, распоряжения, досье вип-клиентов центра "С" с особой пометками "Ценно" и "Важно".
  
  
  
  На минуту Стив заострил внимание на досье четы Винсентов. Документ содержал настолько подробную и личную информацию о семье, будто заполняющий анкету следовал за парой и в душ, и в спальню. Агенты не владели и десятой частью собранной информации. Стив предположил, что перед тем, как оказать клиенту услугу "стирания" его жизнь довольно подробно изучают, возможно, даже без ведома самого заказчика. Из досье можно узнать о том, что мистер Винсент примерный семьянин и единственная женщина в его жизни это супруга Джуди, которая в отличии от мужа успела оторваться до свадьбы на всю катушку. В анкете упоминались имена и даже адреса двадцати трех любовников миссис Винсент, бывших с ней до замужества; становилось известно, что любимое блюдо мистера Винсента это запеканка из макарон и сыра, а его супруга не переносит запаха лилий. Упоминались даже финансовые операции с их личными счетами и счетами всех юридических лиц, принадлежащих мистеру Винсенту, за последний год.
  
  
  
  Похоже, корпорация плюет на любые права человека на конфиденциальность, ведь крайне маловероятно, что клиент откроет корпорации всю свою подноготную, вплоть до перенесенных мочеполовых инфекций. Но зачем центру "С" все эти сведения? Стив вспомнил слова своего университетского преподавателя истории: "Битвы выигрывает проворство, сила и выносливость, в войне побеждают знания". Против кого воюет корпорация? От чего страхуются эти люди?
  
  
  
  Стив перебрал все доступные файлы и папки. В комнате не осталось ни одной бумажной страницы на которую бы он не взглянул. На лбу гроздьями нависли испарины, а подмышками рубашки налились от пота темные пятна.
  
  
  
  - Лорри, где сейф?
  
  Он точно должен быть. Лоррейн на мгновение побледнела лицом, но, будучи умной женщиной, не стала отрицать, что знает о сейфе.
  
  - Я не знаю пароль, - искренне ответила она, отодвигая небольшую гипсовую фигурку античного Аполлона от стены, в которой пряталась еле заметная кнопка, - Я никогда даже не пыталась сделать этого.
  
  Самообладание все больше покидало женщину.
  
  Лоррейн нажала на кнопку, и зеркало на стене начало неспешно смещаться в сторону, пока целиком не раскрылась ниша с небольшим квадратным сейфом.
  
  Стив, возбужденный открытием, взял в руки нежные ладони любовницы.
  
  - Дорогая, ты должна открыть его. Ради меня.
  
  На глазах Лоррейн выступили слезы, ее пальцы дрожали, а растерянный взгляд беспорядочно скользил из стороны в сторону. Стив поцеловал Лоррейн в губы. Поморщившись, женщина принялась подбирать на цифровой клавиатуре различные комбинации. Успех пришел после тринадцатой попытки - что-то внутри сейфа запищало, и стальная дверца легонько распахнулась. Кодом служила дата рождения единственного ребенка председателя - сына от первой жены, - Лоррейн приходилась третьей.
  
  Стив жадно запустил руки в металлический ящик, откуда достал очередную папку, помимо которой в сейфе хранили идеально отполированный "Смит и Вессон", и ампулу с прозрачной жидкостью, идеально подходящую, чтобы закинуть в рот и раскусить зубами.
  
  Папка сильно отличалась от тех, что заполняли рабочий стол и полки кабинета: жесткая обложка с ярко-красной надписью "СЕКРЕТНО!". Стив торопливо открыл первую страницу документа и приступил к изучению.
  
  
  
  В заглавии листа указывалось "Досье: Маркус Эрнинг По"
  
  Дата рождения: 2026 г.Место рождения: Сан-Маркос, штат Техас.Образование: Старшая школа города Сан Маркос 2040-2044 гг.; Колледж (не окончен) 2045-2047 гг.Боевая подготовка: Военная база Вирджиния, Кувейт, 2048-2050 гг.Боевые действия: Афганистан 2050 г. - нет заметок; Кувейт 2050-2051 гг. - нет заметок; Йемен 2052 г. - зачистка деревни Иррд, устранено ~ 9 гражданских.К наградам не представлен.
  
  ПОДЛЕЖИТ СТИРАНИЮ.
  
  
  
  В нижней части каждого досье стояли две печати - Корпорации "С" и Вооруженных Сил США.
  
  
  
  "Досье: Кристофер Ли Младший"
  
  Дата рождения: 2024 г.Место рождения: Торрингтон, штат Вайоминг.Образование: Старшая школа города Торрингтон 2038-2042 гг.Боевая подготовка: Военная база в заливе Гуантанамо, Куба, 2044-2046.Боевые действия: Афганистан 2046-2049 гг. - ликвидировано ~7 стрелков противника, Ангола 2051-2052 гг. - зачистка деревни Лутамбо, устранено ~ 6 гражданских, 1 стрелок противника.К наградам не представлен.
  
  ПОДЛЕЖИТ СТИРАНИЮ.
  
  
  
  Страница за страницей - десятки, сотни, тысячи листов, наполненных смертью.
  
  
  
  "Досье: Джозеф Триддиани"
  
  Дата рождения: 2027 г.Месторождения: Омаха, штат Небраска...
  
  ...военная база в заливе Гуантанамо...
  
  ... 5. Боевые действия: Ливия 2049-2050 гг. - зачистка объектов - устранено ~ 2 стрелка противника, Ангола 2051 гг. зачистка деревни - устранено ~ 3 гражданских, 1 стрелок противника.
  
  ПОДЛЕЖИТ СТИРАНИЮ
  
  
  
  "... Мэтт Бриджес"
  
  ... 2024 г.
  
  ... Ирак 2049-2051 гг. - нет заметок, Ангола 2051 зачистка объектов, деревень - устранено ~ 2 гражданских, 1 стрелок противника...
  
  ...ПОДЛЕЖИТ СТИРАНИЮ
  
  
  
  "...Клайд Робинсон"
  
  ...устранено ~ 5 гражданских...
  
  
  
  "...Мэттью Вуд"
  
  ...устранено ~ 1 гражданский...
  
  
  
  "...Крис Уорд"
  
  ... устранено ~ 6 гражданских...
  
  
  
  "...Джон Брукс"
  
  ... устранено ~ 4 гражданских
  
  
  
  
  
  Горло драло от сухости. Капли пота скатывались вниз по спине, щекотя кожу под рубашкой. От однообразных страниц кровавой статистики закипали мозги.
  
  
  
  В правом верхнем углу каждой анкеты имелось фото военнослужащего, что добавляло ужаса: на вид очередной убийца - всего лишь очередной прохожий с улицы: вот он устроился в кресле парикмахера, здесь расплачивается мятой двадцаткой за томатный суп в магазине, а вот он на трибуне стадиона болеет за любимую команду.
  
  
  
  Жернова машины оказались в стократ опаснее, чем предполагал Стив. Корпорация слаженно работала с некоторыми из государственных структур.
  
  
  
  Центр "С" обслуживает целый конвейер убийц. Сперва солдат выполнял жестокий приказ, а затем из его головы стирались все упоминания, связанные с этим приказом. Благотворительная программа помощи сломавшимся солдатам лишь легенда для того, чтобы стирать память цепным псам на службе армии.
  
  
  
  Стив предположил, что настолько доскональное досье, собранное на чету Винсентов и других важных клиентов, это лишь меры от проникновения потенциальных шпионов, разоблачителей. В подобных делах доверять нельзя никому. "В войне побеждают знания".
  
  
  
  Маятник часов размеренно ходил из стороны в сторону: "ТИК-ТАК". В растерянности Стив даже позабыл где находится и с некоторым удивлением обнаружил позади себя Лоррейн. Женщина была взволнованна.
  
  
  
  - Я возьму несколько документов, - протороторил Стив, наскоро сворачивая около сотни листов в трубочку, которую после заткнул за пояс.
  
  - Что ты намерен делать?
  
  - Донести правду до людей. По-крайней мере, попробую сделать это.
  
  - Стоит ли рисковать ради этого? - трагически всплеснула руками Лоррейн.
  
  -Я не знаю.
  
  Стив пожал плечами, выдержал короткую паузу и с тяжестью на сердце признал:
  
  - Но если я не сделаю этого, то не искуплю своей вины никогда.
  
  - Не искупишь перед кем? - язвительно выпалила женщина.
  
  - Перед собой, - Стив невозмутимо развел руками.
  
  
  
  Они смотрели друг другу в глаза. Она - прощаясь, как смотрит ребенок на взмывающий в небо воздушный шарик; он - вопрошающе, с некоторой досадой, будто предрешая ответ на вопрос, который готовился задать.
  
  - Тогда, в постели, ты говорила мне правду? О том, чтобы бросить все и быть вместе? Ты, действительно, готова пойти на это?
  
  Лоррейн глубоко вздохнула, выпрямилась и обрела прежнюю невозмутимость:
  
  - Да.
  
  
  
  Стив способен отличить лживое "да", сказанное даже таким матерым мозгоправом, как Лоррейн.
  
  
  
  Прощание выдалось скорым и скупым на чувства, как и подобает любовникам при расставании, решил Стив. Он в последний раз поцеловал Лоррейн и покинул ее.
  
  
  
  Еще в кабинете председателя, копошась в стопках папок и бумаг, не было сомнений кого попросить о помощи в случае серьезной находки: репортер "Шестого Канала" Кевин Роджерс известен на весь Нью-Йорк своими разоблачающими репортажами о превышении должностных полномочий в служащими администрации города и коррупции в полиции. Как гром среди ясного неба прогремели пару лет назад и его скандальные эфиры о лихой жизни золотой молодежи столицы штата.
  
  
  
  Стив познакомился с Кевином несколько лет назад на одном из благотворительных вечеров центра "С". Несмотря на, уже тогда, широкую известность в качестве "борца за справедливость" журналист показался Стиву дерзким самоуверенным упрямцем. Раздражала и ужасная привычка корреспондента закатывать глаза во время диалога, который Кевин почти обязательно расценивал, как горячий спор. В общем, странный парень, но как раз тот, кто необходим для подобного дела. Нет сомнений, что Кевин отчаянно возьмется за него и придаст широчайшую огласку. А дальше все должно произойти само по себе: увольнения, тюремные сроки, трибунал, ликвидация или, как минимум, полный пересмотр программы "Стиратель".
  
  
  
  Действовать необходимо незамедлительно, решил Стив. Задержка может быть не только вредна, но и опасна. Он связался с Кевином, как только добрался до дома, но опасаясь прослушки, не стал говорить напрямую о цели встречи. Корпорация замешана в покрывательстве убийств, а Стив, пусть и неосознанно, один из винтиков большого механизма, поэтому прослушка вполне возможна. Лишь единожды в разговоре Стив намекнул на серьезность предстоящего разговора, кое-как уместив в разговор : "...мой кузен Тру, черт его дери, на днях вытащил самого жирного окуня, из всех, которых я когда-либо видел..."
  
  
  
  Встречу назначили в одном уютном заведении на пересечении сорок седьмой западной и восьмой авеню. Журналист похвастался тамошними стейками и непревзойденным мюнхенским лагером.
  
  
  
  Вымотанный, но готовый к решительным действиям, Стив принял душ, заварил крепкий кофе с лимоном и уселся на диван. Усталыми пальцами он включил на телефонном диктофоне запись, а рядом поставил на стол карманный диктофон, который также запустил для фиксации своей речи. Послание было следующим:
  
  - Сегодня двадцать пятое августа две тысячи пятьдесят второго года. Мое имя - Стив Харрисон, и я - сотрудник, - Стив достал из пачки сигарету и закурил, - Правильнее сказать, бывший сотрудник корпорации "С", табельный номер: один один один один два ноль два ноль. Если вы слушаете это сообщение, то, скорее всего, я либо в беде, либо... - Стив тяжело вздохнул, - Либо я мертв. Я почти уверен, что они способны на подобное. Несмотря на то, что я был стерт в связи с потерей семьи, нахожусь в полном здравомыслии.
  
  
  
  Стив сделал глоток кофе и глубоко затянулся.
  
  
  
  - Сегодня, в доме председателя корпорации "С" Фила Браша на Уиллис авеню тридцать три, мною были обнаружены совместные секретные документы корпорации и армии США, в которых указаны сведения об участниках боевых действий наших вооруженных сил в различных точках планеты. Из документов становится ясно: ради достижения своих целей армия США, а значит, нет сомнений, и правительство, допускают намеренное или не намеренное уничтожение гражданских лиц, ликвидацию целых населенных пунктов и неизвестно какие ещё ужасные вещи. При этом, какая-либо информация об этом держится в строжайшем секрете от общественности и, вообще, от кого-либо.
  
  
  
  Стив взял со стола одно из досье и стряхнул на лист пепел.
  
  
  
  - Насколько я могу понимать, солдаты, совершившие преступления против гражданских, против человечности, в дальнейшем подвергаются стиранию, чтобы информация о бесчеловечных приказах навсегда осталась замолченной. Я был одним из тех, кто, сам того не ведая, прикладывал руку к этим страшным событиям и готов понести наказание, если того потребует закон.
  
  
  
  Остановив запись на телефоне, Стив сохранил ее в качестве аудиофайла. Он также сделал снимки двух десятков досье и прикрепил к файлу с аудиозаписью. Было невыносимо трудно решить - кому же отправить послание, ведь, если что-то пойдет не так... эта запись, словно мишень для ядерной боеголовки.
  
  В окне мелькнул свет проезжавшего мимо авто, дым от сигареты медленно вздымался к потолку, во всем доме царила тишина.
  
  Закурив еще одну, Стив принял решение - файл получит Дана. Он понимал, что подвергает, возможно, самого искреннего человека из всех , что ему знакомы, смертельной опасности. Но Дана - единственная, кому можно доверять без оглядки.
  
  Стив дал название файлу: "Если я в беде - распространи это" и поставил отправку на таймер. Если в течение восьми часов не отменить операцию, сообщение с файлом поступит Дане прямо на телефон.
  
  
  
  На столе лежала нетронутая Стивом флэш карта с семейным архивом, которую принесла Дана.
  
  Поместив карту памяти в нужный разъем, Стив при помощи пульта включил телевизор, и темная комната наполнилась мягким белым светом.
  
  Первый раздел архива назывался: "Наше лето (2042)"
  
  Фото изображали Стива в далеком и незнакомом ему прошлом, а также стройную девушку со скромной живой улыбкой, золотистыми распущенными волосами и глазами цвета волнующегося моря. В воздухе послышался такой знакомый, такой родной аромат: аромат тела, аромат дыхания, аромат жизни. В попытке уловить его, Стив глубоко вдохнул, но запах исчез, распался в воздухе на миллион частиц.
  
  
  
  На экране телевизора неторопливо сменялись фотографии. Словно сотни игривых сверчков, выбравшихся на ночную опушку ради любовной песни, расползалось теплое свечение по холодной темной гостиной, нежно окутывая сгорбившегося и одинокого Стива, а он, будто прикованный, не отрываясь, следил за сменяющимися на экране кадрами.
  
  
  
  Двое ребятишек взмывали вверх на веревочных качелях, звонко хохоча, и, задорно размахивая ногами. Такой момент запечатлели на одном изрыто раздела "Мы". Сам того не желая, Стив расплылся в улыбке: возможно, ребятишки показались ему дюже забавными.
  
  
  
  Дым тлеющей сигареты закружился, ущипнул за нос и ткнул пальцем в глаза, заставив те намокнуть. Крохотная слеза скатилась по щеке. Был ли это дым, или итог накопившейся усталости - неизвестно.
  
  
  
  Стив откинулся на спинку дивана и взглянул на часы: четверть девятого, - пора.
  
  Из гардеробной Стив достал свежий синевато-черный костюм. На кашемировых брюках стояли острые, как лезвие стрелки, белую рубашку под пиджаком дополняли жемчужные запонки. Стив засунул ноги в туфли и замер, чтобы послушать, как дождь барабанит по карнизам. Выглянув за окно, Стив с трудом разглядел номер подъехавшего такси, записал его на оторванную заранее четверть блокнотного листочка и убрал в письменный стол.
  
  
  
  Таксист показался Стиву приятным мужчиной. Он вел автомобиль не спеша, плавно заходя в повороты, не раздражая под колёсами. Стив поинтересовался как зовут водителя и между ними завязался разговор. Билл Норрингтон - обычный американец со средним образованием, женат, имеет двух детей и зарабатывает извозом уже тридцать лет.
  
  
  
  Билл не догадывался, да, и не мог он знать, что от самого дома клиента за автомобилем, на расстоянии, примерно, ста футов следует серый фургон без особых отличительных особенностей.
  
  Высадив заказчика в конечном пункте, Билл отъехал от тротуара и проследовал вверх по улице, как только Стив сделал несколько шагов от авто. Таксист не видел, как в сумерках на безлюдной улице, утопающей в густом ливне, молодого человека в богатом темно-синем костюме останавливают трое мужчин, один из которых делает ему укол в плечо, и, слабеющего, словно раненый зверь, силком тащат в припаркованный у тротуара серый фургон.
  
  
  
  ***
  
  
  
  Лоррейн изо всех сил скручивала руками носовой платок, как скручивают тряпку, выжимая из нее воду. За широко открытыми глазами буйствовал океан из слез, которые она не смела выпустить наружу, а сердце колотилось в груди так, что хотелось упасть на пол и взвыть.
  
  
  
  За огромным окном мужчины и женщины в серых, синих и зеленых пижамах занимались, на первый взгляд, обычными делами: играли в шахматы, смотрели черно-белые фильмы, сидели в креслах, на диванах, глядели в окна и иногда друг на друга. Но, чуть приглядевшись, выделяешь одну деталь: никто из них не обращал на окружающих совершенно никакого внимания. Стеклянные взгляды скользили по помещению, словно объективы бездушных телекамер.
  
  
  
  - У него практически отсутствует аффект, - доктор просунул руки в карманы белого халата, - Реакция на внешнюю среду минимальна: даже болевые ощущения не вызывают рефлексов. Примечательно - позитивные симптомы минимальны. Подавляющее количество времени он полностью заперт в себе, может сидеть неподвижно в течение двух суток.
  
  
  
  Муж Лоррейн проникновенно кивал и, косясь, наблюдал за женой.
  
  
  
  - Кстати, есть одна вещь, которую он часто упоминает, - заинтересованно начал доктор, заглядывая в глаза председателю.
  
  - Да? - нервно замялся тот и прочистил горло, - И что же это?
  
  - Иногда он упоминает семью. "Моя семья" повторяет он раз за разом.
  
  - Интересно.
  
  - Да, но непонятно что имеется ввиду, - доктор развел руками, - Ведь, согласно документации, у него никогда не было никакой семьи.
  
  
  
  Пальцы рук свело и послышался треск ломающегося ногтя. Тело дрожало, и, казалось, Лоррейн не выдержит больше ни минуты.
  
  
  
  Стив, гладковыбритый, но с растрепанными неухоженными волосами на голове медленно шаркал ногами по гладкому линолеуму. Руки он сложил на груди, и намеревался, было, присесть на диван рядом с играющими в шахматы, как его атаковал долговязый мужчиной с пышной шевелюрой, разросшейся вокруг широкой проплешины. Он с дикой улыбкой повалил Стива на пол и принялся трясти за плечи. Желтые кривые зубы нападавшего звонко стучали друг о друга, а изо рта на Стива струйками брызгала слюна.
  
  - Будь счастлив! Будь счастлив! - орал во всю глотку человек, колотя Стива головой о пол, - Все должны быть счастливы!
  
  После нескольких ударов из носа Стива потекла кровь.
  
  - Я счастлив! А ты?! - голос долговязого перешел в хриплый рык.
  
  Санитары подхватили мужчину под руки и повели к выходу из комнаты.
  
  - Ты счастлив?! Скажи! Счастлив ли ты?!! - кричал он, дрыгая ногами.
  
  Работники подняли Стива на ноги и вытерли кровь с лица.
  
  
  
  - Прошу прощения, - извинился доктор перед Лоррейн и ее супругом, - Такое, к сожалению, тоже бывает у нас. Работники даже дали ему прозвище - Счастливчик. На фоне всего остального пациент имеет навязчивую идею сделать всех счастливыми. Ну, по-своему добивается этого.
  
  Стив добрался до желанного места на диване и уселся. Перед собой он видел не играющих в шахматы сумасшедших, не плачущую бывшую любовницу, сдавшую его мужу, и даже не председателя корпорации "С", который распорядился стереть память Стиву во второй раз, зная, что это приведет к неисправимым последствиям в психике. Над Стивом светило яркое солнце, воздух был полон свежего ветра и пения птиц. На заднем дворе своего дома Стив жарил отменный стейк, и наблюдал, как его жена Лара качает на качелях дочь Риту и сынишку Энтони.
  
  - Я счастлив, - губы Стива еле заметно содрогнулись.
  
  
  
  Эпилог.
  
  Стив Харрисон был повторно стерт двадцать шестого августа. Он провел всю оставшуюся жизнь в Манхэттенском психиатрическом центре с диагнозом кататоническая шизофрения. Его психическое состояние, расстроенное повторной процедурой по стиранию памяти, так и не улучшилось. Стив умер в шестьдесят два года от инфаркта на фоне острой сердечной недостаточности.
  
  
  
  Репортер Кевин Роджерс прождал Стива в кафе несколько часов. Он был стерт первого сентября, когда начал интересоваться причинами внезапной болезни Стива. Мистер Роджерс навсегда забыл о телефонном разговоре со Стивом.
  
  
  
  Дана Свон получила сообщение с аудиофайлом в ночь на двадцать шестое августа. Службе безопасности корпорации "С" и военным было об этом известно, так как они завладели телефоном Стива. Дана Свон была стерта и уволена из корпорации "С" двадцать шестого августа. Она навсегда забыла о записи, о Стиве Харрисоне и своих коллегах. Дана вышла замуж, родила троих детей и посвятила жизнь семье.
  
  
  
  Гарри Николас был стерт и уволен из корпорации "С" двадцать шестого августа. Он навсегда забыл о Стиве Харрисоне и своих коллегах. Гарри основал компанию по производству шариковых ручек. Он женат, имеет двоих дочерей.
  
  
  
  Ли Хэндрэм была стерта и уволена из корпорации "С" двадцать шестого августа. Она навсегда забыла о Стиве Харрисоне и своих коллегах. Ли нашла себя в финансовой сфере и на данный момент занимает пост вице-президента одного из крупных банков США. В разводе, воспитывает сына.
  
  
  
  Корпорация "С" была подвержена ликвидации. Шестого сентября две тысячи пятьдесят второго года в холле здания Верховного суда штата Нью-Йорк возник мужчина пятидесяти лет по имени Билл. Он был прост, но напорист, и просил о встрече с "каким-нибудь" судьей. После трех часов ожидания в приемной верховная судья приняла Билла. Оказалось, мужчина работает таксистом и ровно десять дней назад подвозил одного респектабельного джентльмена из Монтклера на Манхэттен. Молодой человек был одет в дорогой костюм, был приятным в общении, интересовался жизнью Билла, но, показалось таксисту, несколько взволнован. Так вот, в конце смены того дня Билл, согласно инструкции, проверял служебный автомобиль на предмет наличия потерянных и случайно оставленных вещей, при том, он искренне признался, что иногда может оставить себе пару найденных долларов, да простит его Господь, и под сиденьем обнаружил сверток, подписанный: "Биллу Роджерсу Мл." В свертке находились: карманный диктофон, три дюжины листов, заполненных наподобие анкеты, с наклеенными фотографиями и штампами, а также инструкция, гласящая: "Если я не свяжусь с вами в течение ближайшего времени, то ровно через десять дней, шестого сентября, вы должны отправиться в верховный суд, попросить о встрече с судьей или секретарем, изложить всю ситуацию и передать содержимое свертка". Однажды, Билл даже вернулся на адрес, откуда забирал джентльмена, но дверь ему не открыли. Он прождал возле дома до темна и хотел, было, оставить свёрток у порога, но не решился и уехал несолоно хлебавши. Разумеется, Билл не упомянул о двух тысячах долларов на дне свертка и прикрепленной к ним записке: "На подарки внукам, Билл. За труд". Также Билл солгал, что не притрагивался к диктофону и понятия не имеет, что на нем записано.
  
  
  
  Полученных документов и диктофонной записи Стива Харрисона оказалось с лихвой достаточно, чтобы начать расследование и завести уголовные дела на всех причастных к преступлениям, а также отправить под трибунал участвовавших и руководивших преступлениями против человечности в различных точках планеты. Были лишены званий и осуждены многие главнокомандующие, а также высокие правительственные чины, вплоть до некоторых участников администрации президента.
  
  
  
  Солдат, исполнявших приказы по уничтожению гражданского населения, чья память была стерта к моменту начала расследования, помиловали, ввиду того, что наказание в виде лишения свободы подразумевает собой возможность виновному раскаяться и обдумать свои преступления во время нахождения в неволе. В случае же, когда отсутствуют воспоминания о самих преступлениях, то и раскаиваться не о чем, решил трибунал. Вот уже более десяти лет данное решение подлежит горячему обсуждению и спорам среди общественности.
  
  
  
  Дэвид Пул был обвинен в превышении полномочий, а также пособничеству нанесения тяжкого вреда здоровью Стива Харрисона, при стирании последнему памяти повторно. Приговорен к пяти годам лишения свободы. Отбыл полный срок наказания в тюрьме Пекин, штат Иллинойс. В тюрьме заболел открытой формой туберкулеза. Пенсионер.
  
  
  
  Супруг Лоррейн был обвинен в преступлении против человечности и превышении должностных полномочий. Признал свою вину. Приговорен к тринадцати пожизненным срокам. За признание вины приговор смягчили до двенадцати. Отбывает срок в тюрьме особо строгого режима Синг-Синг, штат Нью-Йорк.
  
  
   Лоррейн получила развод через два месяца после вынесения приговора мужу. Не присутствовала ни на одном из слушаний по делу супруга, также не разу не навестила его в тюрьме. Последние годы жизни страдала от алкогольной зависимости, лишилась всего состояния. Умерла в одиночестве в госпитале от цирроза печени.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"