Аннотация: Кроме того, что Жуков был упырём - всё остальное следует считать выдумкой.
На фронт приехал маршал Жуков. Солдаты называли его между собой "катафалк". И правда, он приказал штурмовать правый берег Днепра "в лоб", лишь бы не согласиться с планом Рокоссовского обойти Киев восточней, чтобы избежать ненужных жертв.
Снаряды рвались по четыре за раз в секунду, приводя людей в исступление. На маленьком клочке земли, на том берегу исполинской реки, оставалась батарея лейтенанта Светлова. Немцы остервенело защищались.
Лейтенант Светлов, восемнадцатилетний пацан родом из Ржева, лежал рядом с уцелевшим орудием и пытался выстрелить хотя бы раз. Оставалось три снаряда. Рядом с умирающим мальчиком, у которого кишки вырвало взрывом, по-отечески суетился в окопе сержант Петренко, взрослый мужчина.
Петренко вспоминал своих четверых детей, и качал на своих заскорузлых руках голову командира. И всё твердил, твердил:
-Зачем это всё!?
Вдруг лейтенант вздрогнул, крикнув:
-Петренко! Как больно!
Он был мертв.
Сержант что-то промычал, не отпуская из объятий этого ржевского мальчика, который никогда не знал женщины и ничего в жизни не видел.
Вблизи окопа, шагах в десяти, разорвался тяжелый немецкий фугас. Петренко схватился за уши: из них хлынула кровь. Он крепко сцепил руки, пытаясь понять: где кровь его, а где кровь Светлова, которого он как мог оберегал два года... В голове шумело. Боль была невыносимая и хотелось умереть... Вспоминал рождение своего первенца и то редкое наслаждение, когда человек соприкасается с землей... Слишком много он повидал смертей, и сам не одного немца задушил своими ручищами, потому что патронов почти не выдавали... Но всё это теперь буквально высушило его!.. Сквозь рассеивающуюся дымку пороховых облаков он жадно всмотрелся в небо, пытаясь увидеть смысл божьего промысла. Небеса были подернуты непрозрачной безучастностью... Когда их батарея только переправилась - чей-то снаряд (свой или чужой) разнес журавлиное гнездо. "Как это не хорошо!"...
Над окопом склонились три довольные улыбающиеся рожи немецких солдат. Может, и у этих людей есть дети, семьи!
"Как всё это не хорошо! Сил моих нет... Я устал..." -- успел подумать Петренко, сдернув чеку со связки гранат.