Мой сосед Иванцов человек в общем-то неплохой, но с дрянцой в душе и какой-то двоякодышащий. Из него вулканически брызжет нежелание быть статистическим средним. Может быть, поэтому он совершает много глупостей, со временем оказывающихся непростительной подлостью; поступки его необдуманны и сиюминутны: то он кому-то жизнь спасет, ринувшись в промерзшую воду, и потом месяц лежит с воспалением легких; а бывает, и пальцем не пошевелит, чтобы помочь человеку, хотя это и не требует никаких усилий. Все эти его качества вызывали мой завороженный интерес к нему. Подобные личности всегда смущали меня: как в одном человеке могут сожительствовать такие разные предпосылки существования в обществе? Я не любил его, однако с жадностью пытался его понять.
Как-то заглянул к нему с предложением выйти на улицу и на скамеечке выкурить по сигарете, провожая взглядом их дымок к звездному небу. Он был занят у компьютера. Лихорадочно открывал всё новые и новые "оконца" разных сайтов. Компьютер пыхтел и уставше помигивал глазами-лампочками: он виделся мне загнанной лошадью, которая пытается объяснить своему хозяину невозможность предложенного задания, вертя копытом у своего вспотевшего виска.
-Чем ты занят? - иронически спрашиваю Иванцова.
Он вряд ли понял, что я подтруниваю над ним.
-Да вот, у меня "безлимитный" Интернет. А я так закрутился... Глянь на часы!
-Уж скоро полночь.
-Вот именно! Пять минут до следующего месяца.
-Чудак человек!
-Фильмы, музыку скачиваю. Только бы успеть до "нулей".
-Идем проветримся. Неужели завтра нельзя это сделать?
-Ничего не смыслишь!
-Не сомневаюсь.
-Вот у меня "безлимит"...
-Я слышал.
-Ни черта ты не слышал! Говорю же тебе, месяц напролет занят был. Ни разу Интернет не включал.
-Ну и что?
-Как это: ну и что? А деньги-то тю-тю, исправно заплачены. Надо успеть хотя бы часть своего взять. Завтра покурим через семь минут.
Я рассмеялся. Закончив "брать своё", Иванцов с полудоволной улыбкой сказал:
-Ну вот. А теперь пошли. Можно и покурить. И небо, какое чистое небо! - посмотрев в окно, сказал он с нахлынувшим чувством сопричастности к чему-то великому и непостижимому.