Последняя дверь, главы 2-3
Самиздат:
[Регистрация]
[Найти]
[Рейтинги]
[Обсуждения]
[Новинки]
[Обзоры]
[Помощь|Техвопросы]
Глава 2
Иван растерянно стоял перед грудой сваленных в углу комнаты вещей. Унести всё это с собой, даже с помощью самодвижущейся телеги, было невозможно.Телегу с собой уж точно брать не стоит, люди князя увидят - отберут.
Ладно, а без чего обойтись нельзя? Пистолет с патронами брать? Стрелять Иван научился, хотя вначале и закрывал глаза при каждом выстреле. Нет, не стоит, наверное. Советник прав - умом действовать надо, а не силой.
Фонарик. Зажигалки. Этот, как его, бинокль. Подарки - родне, старосте и, конечно, Насте. И её родне, само собой, если наберёшься смелости посвататься. Эх, отдаст ли ещё Семён Настю за него, Ивана? Богатый он, Семён-то, стадо большое, двух пастухов держит, да и старосте кумом приходится. Но если увидит, что Иван и сам теперь богатый, отдаст.
Спросить у Советника? Но Иван уже убедился в том, во что сначала поверить никак не мог и не хотел - Советник не человек, а лишь картинка на экране. Он что-то вроде бесплотного духа. Джинн, как говорят арабы. И знает лишь то, чему его научили или что может найти в своих умных записях. Что подарить Насте или родне, он наверняка не скажет.
Сам думай, Иван! Зеркальце, конечно. Плащ непромокаемый, тут как раз на неё есть. Ткани здешней отрез, нитки, иголки. Ножик, только маленький, с резной рукояткой. Да и всем остальным тоже по ножу. Ах, хороши ножики! Почти совсем не тупятся, а если ступятся, к ним особая штуковина есть, точило.
Семян прихватить, тут Советник прав. Сеть рыболовную, крючки, грузила, блесны. И, конечно, книги. Но пока только самые необходимые, учебники для первого класса, например. По одной книжке.
Спальный мешок, конечно. Вот ведь удобную вещь древние придумали. Хорошо бы ещё взять палатку, но и так много получается. А ведь ещё не решил, что Семёну и старосте подарить. По биноклю? А что, красивая вещь и полезная. И не так много места занимает. И другу Митюхе ещё бинокль. А Петровне, Семёновой жене, ложки да вилки металлические.
Жаль, денег тут нет, с ними было бы проще. Должны же ведь быть у древних деньги, и немалые? Но ни золота, ни серебра Иван так в пещере и не нашёл. Конечно, они могут лежать за той, запертой дверью, что спрятана за шкафом с книгами. Но Советник сказал, что она откроется только сама, в нужное время, когда он, Иван, будет к этому готов. А когда это будет? Два месяца пробыл Иван здесь, в горной долине. Каждый день приходил он в пещеру и, под руководством Советника, учился, учился и учился, аж голова к вечеру пухла. И всё равно, назначения даже половины мудрёных вещей, что были в той учебной комнате, Иван до сих пор не понял. Хотя узнал за это время больше, чем за всю прошлую жизнь.
Странные всё-таки это были люди, древние. И странные у них знания. Вот хотя бы это самое электричество. Иван так толком и не уяснил, как и откуда оно берётся. Но оно как вода - у него есть источник, оно течёт, может выполнять работу. А со временем иссякает. Советник сказал - ничто не возникает само по себе, ниоткуда. Всё имеет свою причину, которую человек может и должен понять. А как понять, если не видишь? Хотя, конечно, браться руками за провода Иван уже не будет.
Заплечный мешок Иван набил под завязку. Приладил на спину, застегнул все ремни. А ничего, удобно получилось. И не особенно тяжело, дотащить можно.
Он вышел из пещеры. Долину уже пересекли резкие тени от побелевших вершин, а в воздухе отчётливо ощущался холодок. Скоро зима - и оглянуться не успеешь, как всё в горах завалит снегом. Пора уходить отсюда, поближе к дому.
Так, а что всё-таки делать с пещерой? Свои, сельские, положим, добро не тронут. Это не овцу украсть - все сразу поймут, откуда нож или лопату взял. Поэтому то, что ты нашёл - твоё. Поделиться, конечно, придётся. Не без этого. Чтобы не так завидовали.
Да, но вот чужие... Те же мытари да стражники княжеские, к примеру - попробуй не заплати подать, вмиг скрутят и в город на суд доставят. Это овец или зерно поделить просто, а бинокль с фонариком отобрать могут. Жадные они, слуги княжеские. Князю - княжье, но и себя не обделят. Может быть, конечно, и не отберут, но потом просто понаедут сюда толпой и всё из пещеры как саранча выметут, до последней железки. Да и своим сельчанам в учебной комнате пока делать нечего. Значит, вторую дверь нужно запереть. Да не просто запереть, а так, как Советник сказал - так закрыть, что, не зная секрета, и с ключом не откроешь, хоть год возись.
Но вот инструменты, зерно посевное, книги и прочее из первой комнаты надо будет увезти в село. Только зимой сюда не пробраться, снегу много. Придётся по весне на телегах ехать.
А ещё Советник сказал, что проход в здешнюю долину можно завалить так, что сюда не пройти и не проехать будет. Вдруг и вправду придётся здесь от кого укрываться? На всякий случай Иван сходил к проходу и нашёл то узкое место - двум телегам не разъехаться - над которым нависала гранитная скала. И в самом деле, если внимательно присмотреться, была там выбитая на камне стрелка. А, значит, там и вправду может быть заложено древними это их зелье, "взрывчатка", что может эту скалу обрушить.
Иван поёжился. А ну как она, эта взрывчатка, именно сейчас сработает? Пока о ней не знаешь, она и не опасна, а как узнал - жди беды. Да нет, глупости это. Всё имеет свою причину, и просто так даже вороны не летают.
Ну что же, всё готово, смысла задерживаться здесь больше нет. Значит, завтра в обратный путь.
В этом году Иван припозднился - пригнал своё стадо в село одним из последних. Не успел разгрузиться и задать овцам корму, как Митюха был уже тут как тут - прибежал к Ивану полюбопытствовать, что это тот притащил с собой.
- Здорово, дружище! - шумно ввалился он в Иванову избушку, сразу заполнив её собой чуть не на половину. Хотя какая это была избушка, смех один. Так, небольшая четырёхстенка с печкой, дверью и двумя окнами. Стояла она рядом с двором дядьки Николы, куда Иван переселился после смерти родителей. Сначала он был у дядьки в подпасках, но вот уже второй год пас своё стадо.
- Здорово, Митюха! - крепко обнял друга Иван. - Как дела? Твои все живы-здоровы?
- Если ты про родню, так все здоровы. Что нам сделается-то? - усмехнулся Митюха.
Иван тоже невольно улыбнулся. Вся Митюхина родня была богатырского сложения, кровь с молоком, недаром сельским прозвищем у них было Бугаи.
- А если про стадо, с ним тоже всё в порядке. Приплод почти весь сохранили, - продолжал Митюха. - Но ты мне зубы-то не заговаривай - ну-ка говори, что это ты с собой приволок, от меня не скроешь.
- Погодь, прыткий больно, - осадил друга Иван. - Тут понимаешь какое дело... В общем, я сейчас родню позову, а потом уж всё расскажу да покажу.
Иван вышел на крыльцо.
- Эй, малята! - крикнул он играющей за плетнём ребятне. - Батька-то дома ли?
- Дома, Ваня, дома, - откликнулась выглянувшая из сарая высокая статная женщина. - С возвращением! Что не заходишь-то, али не присел ещё? Я тут ужин как раз к твоему возвращению готовлю, а Николай баньку пошёл наладить. Только дров тебе самому наколоть придётся.
- Спасибо, тётя Вера! Наколем, у меня тут Митюха Бугай, вдвоём и наколем! - весело ответил Иван. - Только прежде мне бы с вами обоими поговорить надо. Вы уж зайдите ко мне, не сочтите за труд.
Тётка Вера пристально посмотрела на Ивана долгим взглядом, потом кивнула.
- Зайдём, коли надо, - сказала она.
Тётка Вера недоверчиво щупала незнакомую материю и рассматривала кухонную утварь. Дядька Никола и Митюха тоже не могли оторваться от подарков. Они сидели у окошка и рассматривали в бинокли каждую мелочь в окрестностях знакомого вроде бы с рождения села.
- А у кузни мужики стоят, о чём-то спорят, - сообщил Митюха. - И показывают руками в нашу сторону.
- Значит, жди гостей, Ваня, - хмыкнул дядька. - Не один Митрий твою поклажу заметил. Завтра с утречка кто-нибудь да наведается. Сегодня-то уж не придут, невежливо будет. А зажигалка-то твоя вечная, что ли? - повернулся он к Ивану.
- Я так понял, пока камень не сносится, - ответил тот. - Там особый камень, не кремень. Искру другую даёт.
"Электрическую", - хотел было добавить он, но промолчал. Незачем пока народ своими новыми знаниями смущать.
- Так, говоришь, много там барахла-то всякого, в этой твоей пещере? - спросил дядька. - Эх, съездить бы туда сейчас!
- Ишь ты, разъездился, - пробурчала тётя Вера. - Ты на небо-то глянь! Не сегодня-завтра и у нас снег выпадет, а в горах небось уже и лежит. Верно Иван решил - до весны так до весны. Да и не поедет он сейчас ни за какие коврижки. Дело у него здесь неотложное есть. Верно, Ваня?
Иван растерянно лупал глазами. Как это тётка догадалась?
- Зеркальце, Ваня, - улыбнулась та. - Мне ты его не подарил , стало быть кому-то другому предназначено. Ну да я не в обиде, дело молодое. И второй отрез материи тебе самому вроде не очень нужен. К кому сватов-то засылать надумал, парень?
- Дык... это... - покраснел Иван. - К Семёну, значится, к Михалычу. Который хромой.
Митюха, разглядывавший подаренный нож, выронил его, набычился и засопел. Тётка быстро глянула на него и покачала головой. Иван, с недоумением повернулся к другу. Тот молчал, хмуро глядя в пол.
- Ты это чего, дружище?
Тётя Вера фыркнула, а потом, не удержавшись, рассмеялась.
- Ой, телята, ой не могу! Ванька, - спросила она сквозь смех, - ты кого за себя взять-то хочешь?
- Настю, вестимо, - растерянно ответил Иван. - А что, она этой осенью как раз заневестилась. И приданое у меня теперь найдётся.
- А ты Митюха? - весело продолжала тётка.
Митюха шумно выдохнул.
- Я... это... Тётя Вера, а как ты поняла? Ну, я Клавдию хотел. А тут Ванька...
- Да тут разве что слепой не увидит, Митрий. Не отобьёт он у тебя твою Клаву, не бойся. Ладная девка, здоровущая, работящая - да не по Ваньке. А вот тебе самая пара.
Только тут до Ивана дошло, что случилось.
- Вона что! Ну, Митюха, а что ж молчал-то? Не ревнуй, друган, свояками будем.
Митюха растерянно улыбался.
- Что ж, - сказала тётка Вера, - так оно и к лучшему. Да и выручишь ты, Митрий, Ивана-то, если тоже посватаешься.
- Это как? - не понял Митюха.
- Настёна-то ведь младше Клавдии. Семёну не с руки младшую дочь прежде старшей выдавать, да и не по обычаю это. А если сразу вдвоём посватаетесь, не устоит ведь чёрт хромой. Сразу смекнёт, что выгоднее обе свадьбы вместе справлять.
Иван вышел на середину комнаты и повернулся к родне.
- Дядя Никола, тётя Вера! - обратился он с поклоном. - Нет у меня родни ближе вас, прошу вашего благословения и помощи. Уважьте меня, просватайте мне Настёну.
- Что ж, - оглаживая бороду, сказал дядька Никола. - Приданное у тебя, парень, теперь есть. А жить где будете, в этой халупе?
- Подумал и об этом, - ответил Иван. - Пока здесь, а придут купцы, стадо продам, оставлю лишь на развод. Купить сруб и печь сложить денег хватит, да и на прожитие первое время останется. А весной наведаюсь в пещеру, привезу кое-что. И себя не обделю, да и другим перепадёт.
- Ну, коли так... - задумался дядька Никола. - Митюха, батька-то твой самогонки уже нагнал? Вот завтра и наведаемся к нему в гости. Такое дело - оно, значится, требует хорошей выпивки и вдумчивого разговора.
- Только вот что, мужики, - твёрдо сказала тётя Вера. - Подарками особо не хвастайте. Ножи или одежда - это ещё ладно, а вот про зажигалки и, особенно, про эти самые бю... Ну, про трубы эти ваши подзорные - чтобы никому ни слова. Завистники всегда найдутся, а если княжеские узнают - отберут.
- Я-то нужен ли там завтра? - с сомнением спросил Иван. - А то я хотел по хозяйству, работы накопилось немеряно. Да и сейчас вот тоже дела есть...
- В баньку! - отрезала тётка Вера. - Сначала в баньку, потом поешь, а уж там и на посиделки к своей Настёне беги. А завтра и без тебя обойдёмся. Только вот что, Иван - не забудь завтра-то к старосте нашему зайти, рассказать ему, что да как. Не дело будет, если он о твоих делах от других узнает. Но про свадьбу ему пока не говори, незачем.
- Ну, раз так - пойдём, Митюха, дрова колоть! - вскочил Иван. - Колун-то на старом месте?
Глядя вслед весело уходящим парням, тётка покачала головой. Не верила она в лёгкую удачу и знала, что за ней может прийти немалая беда.
- Значит, сам ты в той пещере не был? Почему? - спросил князь.
- Не был, Ваша светлость, - отвечал сотник. - В предгорьях уже выпал снег, и по перевалу наверняка не пройти. К тому же незачем всем стражникам и казначеям знать, где та пещера.
- Разумно. Только давай без "светлости", сотник. Просто - господин князь, - с притворной досадой махнул рукой правитель.
- Хорошо, господин князь.
Сотник прекрасно знал, что князь маленького городка не может титуловаться светлейшим. Но знал он и другое: скажи он сразу "господин князь" - и попадёшь, чего доброго, в немилость.
- Так что, говоришь, он там нашёл? - продолжал князь. - Ножи, посуду или ещё что-то?
- Ножи и посуду, господин князь. Книжки ещё, для детей. И, он говорит, что там есть разный крестьянский инструмент: лопаты, топоры, пилы. Только всё это в пещере и оставил, без телеги их не привезти.
- Вот как, книжки! Зачем книжки селянам? - удивился князь. - Оружия он в село не принёс, ты проверял?
- Проверял, господин князь. Ни оружия, ни денег он, похоже, не нашёл. Так, всякую всячину притащил - зеркало, какой-то мешок, в котором, говорит, спать удобно. Дурачок сельский, что с него взять.
- Ну-ну, - с сомнением сказал князь. - Ладно, благодарю за службу. Иди.
Сотник коротко поклонился, сделал шаг назад и направился было к выходу. Но в дверях его остановил голос князя.
- Сотник! А сам-то как думаешь, есть что-нибудь ценное в той пещере?
Сотник обернулся. Изобразив на лице простодушие, ответил:
- Не знаю, господин князь. Может быть, мне и не всё удалось узнать. Но ведь для деревенских и лопата сокровище немалое. А уж если деревенские действительно что ценное найдут, так ведь не утаят, купцам задёшево спустят. От купцов и узнать можно будет. Ну, и весной, конечно, самим туда наведаться бы неплохо.
- Хорошо, иди.
Некоторое время князь сидел неподвижно, о чём-то раздумывая. Наконец, он повернул голову направо, где за столом, под узким окошком, сидел за какими-то учётными книгами княжий тиун. За всё время беседы он не проронил ни слова и, казалось, даже не шевелился, будто его и совсем не было.
- Всё слышал? - спросил князь.
Тиун утвердительно кивнул.
- Пораспроси-ка воинов из его сотни, да казначеев, что там были. И купчишек тоже не забудь. Что-то здесь не так. Не бывает таких кладов, с лопатами да с посудой. Либо сотника вокруг пальца обвели, либо... Ну, ты понял.
- Сделаю, князь, - кивнул тиун. - Мне тоже показалось, что сотник о чём-то умолчал. О чём и почему, вот вопрос?
- Вот и проверь, не мне тебя учить, - усмехнулся князь. - И, если действительно так, разрешаю посмотреть и за самим сотником. Только осторожно, не спугни. Да и не след нам ссориться со стражей.
"Ладно, полдела сделано, - думал сотник, бредя через рыночную площадь. - Получил от князя похвалу и радуйся. Главное что не отругал. Прижимист наш князь на награды, а вот обиды помнит и не прощает никогда. Но одной благодарностью сыт не будешь. Зайду-ка я к дар Михаилу".
К уважаемым людям, не состоящим на княжеской службе, обращались, как правило, "сударь" или, обычно, просто "дарь". Но соседи с востока, арабы выговаривали это слово как "дар" - так это обращение и прижилось.
Дар Михаил был русом, но переселился сюда несколько лет назад откуда-то с востока. Был он лекарем и травником, и быстро завоевал в городе признательность. Сотнику тоже довелось лечить у него свою рану, и он как-то обмолвился, что ему с отрядом часто приходится ездить в самые отдалённые уголки Сахары. Лекарь заинтересовался и спросил, не попадались ли ему какие-нибудь оставшиеся от древних вещи. И намекнул, что мог бы платить не только за интересные вещицы, но и за сведения, где именно они были обнаружены. Сотник это запомнил и как-то принёс дар Михаилу случайную находку - набор непонятных металлических штуковин в полуистлевшей кожаной сумке. К его удивлению, лекарь тут же щедро отсчитал ему аж десять золотых монет. "Медицинские инструменты древних, - пояснил он сотнику, - большая редкость".
Высокая башня с позолоченным петушком-флюгером была видна из любого места города. Аптека размещалась в её нижней части, а рядом, в пристройке, что представляла собой остаток прежней городской стены, хранились аптекарские запасы. Сам же дар Михаил жил наверху башни, откуда открывался вид на весь город.
Народу в аптеке было мало. Какой-то приказчик покупал порошок от блох, да безвкусно разодетая худосочная барышня внимательно и со знанием дела рассматривала выложенные за стеклом помады и притирки. Самого аптекаря не было, за прилавком скучал молодой продавец.
- Малый, хозяин-то дома? - спросил сотник. - Позови, будь добр.
Продавец пару раз дёрнул за шнурок, и где-то наверху послышался мелодичный звон колокольчика. Через пару минут по винтовой лестнице спустился сам дар Михаил, одетый в обыденную домашнюю одёжку, поверх которой был надет кожаный фартук.
- О, господин сотник Тимофей, приветствую вас - приветственно вскинул руки аптекарь. - Какими судьбами? Как здоровье, старые раны не беспокоят?
- Здравствуйте, дар Михаил. Спасибо, ваше лечение очень помогло. Я шёл мимо, дай, думаю, зайду, проведаю.
Аптекарь внимательно посмотрел на гостя.
- Ну, коли так, милости прошу в мои покои, - показал он рукой на лестницу. - Добрым гостям всегда рад.
"И как он по нескольку раз в день по этой лестнице бегает? - в очередной раз удивился сотник. - Богат ведь, мог бы хоромы рядом с аптекой построить. Видно, нравится ему жить наверху".
С верхнего этажа башни и в самом деле открывался превосходный вид. Окна круглой башни выходили на все стороны света, и с высоты город был виден целиком как на ладони - с его узкими улочками и тесно прижавшимися друг к другу домами, княжеским теремом, торговой площадью, крепостной стеной. А далее, за городскими воротами - река с древним мостом, домишки притулившейся к городским стенам ремесленной слободы, и торговые дороги - южная, что ведёт к виднеющемуся на горизонте дремучему лесу, и степные - на север, запад и восток.
- Садитесь, господин сотник, - предложил аптекарь, указывая на кресло за просторным дубовым столом. - Кофе, чай или что-нибудь покрепче?
- Покрепче будет вечером,- усмехнулся гость. - Я ведь только утром вернулся в город. Перекусил, и на доклад к князю. Но от кофе не откажусь.
- Люба, сделай нам два капуччино. И сластей каких-нибудь принеси, - распорядился хозяин в переговорную трубку, что связывала его покои с этажом прислуги. - Далеко ездили?
- Довольно далеко. И вот что я вам хочу показать.
С этими словами сотник вынул из кармана и протянул Михаилу небольшой предмет. Тот с любопытством взял его, повертел в руках, нажал кнопку на одном из торцев. Рядом с кнопкой выскочила голубоватая искра.
- Зажигалка древних, - скорее утвердительно, чем вопрошающе сказал аптекарь. - Полезная штука. Откуда?
- Странный случай, дар Михаил, - удобно устраиваясь в кресле, ответил сотник. - Мой отряд сопровождал сборщиков налогов. Ходили на север, почти к Атласским горам. И вот, в одном селе пастух недавно обнаружил в этих горах пещеру, а в ней клад не клад, склад не склад... Ну, что нам обычно попадается от древних? Проржавевшее непонятное оружие, остатки их техники, иногда - продуктовые склады с банками тысячелетнего мяса или каши. Редко можно найти что-то стоящее. А тут - сельскохозяйственные орудия, ножи, инструменты - и всё, по словам пастуха, в густой смазке, хорошо упаковано. И книги. Я полистал парочку - это учебники для детей, напечатанные. Именно что напечатанные, не написанные. И ещё кое-какие вещички. Когда я узнал, что парень недавно женился, я его немножко поприжал - и он сознался, что в приданое невесте принёс зеркальце, кухонную утварь, одежду - да, представьте себе, плащ от дождя. А ещё несколько зажигалок. Вот одну я вам и принёс.
- Что, неужели пастух подарил? - улыбнулся аптекарь.
- Почти, уважаемый Михаил, почти, - улыбнулся в ответ сотник. - Но и не особо упирался. Из чего можно понять, что это для него не такая уж и большая потеря.
- А хотя бы одну книжку не догадались захватить с собой? - с любопытством спросил Михаил.
- Собирался. Но тут, вы не поверите, пастух чуть ли не со слезами на глазах упросил меня не брать книгу. Якобы, собирается он устроить для детей школу, и книги эти отбирал специально, для самого начального обучения. Уже и со старостой тамошним договорился. А в пещере, говорит, книг много, и каждой не по одной. Причём это именно учебники, но для разных возрастов.
- Грамотный пастух? Невероятно!
- Удивительно, правда? Я попросил его прочесть что-нибудь, прикинулся, что сам плохо грамоту знаю. Он и прочитал, почти без запинок.
Служанка принесла две фарфоровые чашечки с кофе и вазочку с угощениями, осторожно расставила их на столе и, поклонившись, молча удалилась.
- Любопытно, - задумчиво сказал аптекарь. - Признаться, ваш рассказ меня удивил. А что вам самому во всей этой истории показалось примечательным?
- Великолепный кофе, дар Михаил, - сказал сотник, бережно ставя чашку на стол. - Примечательным? Вы знаете, некое ощущение неправдоподобности. Вот обычный сельский пастух, молодой парень, приносит в село найденные им сокровища - а по сельским меркам это именно сокровища. И почти всё раздаёт родным и знакомым. При этом он притаскивает ещё и книги - не для чего-нибудь, а чтобы организовать школу. И не только для детей, но и для взрослых, если кто захочет. Каково?
Аптекарь изучающе посмотрел на собеседника.
- Да уж, - сказал он. - В этом наши ощущения сходятся, господин Тимофей. И, сдаётся мне, что случай позволил вам наткнуться на что-то действительно интересное. Но не сочтите за труд рассказать мне всё более подробно, с самого начала. Поверьте, это не простое любопытство. И, разумеется, ваш рассказ заслуживает награды. Зажигалки такие я видел, а вот пастухов-просветителей - не доводилось.
- Что ж, расскажу, - согласился сотник. - Началось с того, что как только мы приехали в это село, ко мне прибежал молодой парень и рассказал про этого пастуха и его находку. Ревность, - пояснил он, увидев недоумённо приподнятую бровь собеседника. - Пастух отбил у него невесту. И он, видимо, очень надеялся, что мы его обидчика арестуем.
Аптекарь понимающе кивнул. По закону любая находка принадлежала нашедшему - если только не было найдено что-либо ранее украденное, либо монеты или драгоценности, либо что-либо доселе неизвестное. Тогда нашедший получал лишь часть найденного, другую же часть получал пострадавший, а в случае, ежели такового не находилось, князь. Но это "доселе неизвестное" и служило источником злоупотреблений со стороны власти. Слишком велик был соблазн объявить таковым любую мало-мальски ценную вещь и отобрать её в княжескую казну - до которой, впрочем, отобранное, как правило, не доходило. Но и не отдать, заупрямиться и потребовать княжеского суда почему-то оказывалось мало охотников.
- Уважаемый Тимофей, а вы показывали князю эту зажигалку? - как бы между прочим осведомился Михаил.
Сотник улыбнулся.
- Я не решился отвлекать внимание Его Светлости на подобные мелочи. Да и что такого интересного в древнем огниве? Нашего князя интересуют в основном деньги, причём не просто деньги, а большие. А сколько может стоить какая-то зажигалка?
- Вы не поверите, не так уж мало, - ответил аптекарь, правильно поняв слова сотника. - Найдутся коллекционеры, которые отдали бы за неё пару золотых, а то и больше. Но вы можете оставить её себе. То, что вы мне рассказали, гораздо ценней.
Сотник удовлетворённо прикрыл глаза. Определённо, дар Михаил не просто учёный и богатый, но и щедрый человек. Он продолжил свой рассказ.
Аптекарь слушал с выражением глубокого внимания, но иногда словно бы на пару мгновений отвлекался, как будто какая-то мысль не давала ему покоя. Впрочем, он тут же возвращался к рассказу сотника, лишь изредка переспрашивая и уточняя.
- А вы сами видели этот спальный мешок, какого он цвета?
- Видел. А вот цвет у него странный. Он словно бы разрисован зелёными и бурыми пятнами разных оттенков. Даже и не пятнами, а как бы это сказать...
- Я понял, спасибо. Доводилось видеть нечто подобное, - задумчиво сказал аптекарь. - Ну что же, благодарю вас.
Аптекарь поднялся из кресла, подошёл к старинному бюро красного дерева, открыл ключом один из ящиков, немного подумал и достал из него кожаный кошелёк.
- Не откажите мне в любезности, господин Тимофей, принять это в знак моей признательности за ваш интересный рассказ. Здесь двадцать золотых. Но, пожалуйста, держите меня в известности, если князь или кто-либо ещё захотят направить людей осмотреть ту пещеру. Мне ведь это тоже интересно. Я, как вы, наверное, поняли, изучаю древних, это моё давнее увлечение. И каждая новая находка для меня важна.
"Ну-ну, увлечение", - усмехнулся про себя сотник. И не удержался от вопроса:
- Дар Михаил, насколько я знаю, вы ведь прибыли в наш город откуда-то с востока. Не приходилось ли вам бывать в Ахаггаре?
Доброжелательное и улыбчивое выражение лица Михаила неожиданно куда-то исчезло, да и сам он неуловимо изменился. Перед сотником стоял крепкий мужчина с волевым лицом, внимательно смотрящий на него тяжёлым взглядом серо-стальных глаз. Но это длилось лишь мгновение. Благожелательное выражение вновь вернулось на лицо аптекаря.
- В молодости мне пришлось много путешествовать, и где только я не бывал, - сказал он с улыбкой. - Ахаггар? Вы знаете, я слышал, что уроженцы Ахаггара очень не любят, когда их распрашивают, кто они и откуда.
- И позвольте дать вам один совет, уважаемый Тимофей, - продолжал он. - Это именно совет, идущий от чистого сердца. Не стоит недооценивать проницательность господина князя и, особенно, его ближайшего окружения. Поэтому, на всякий случай, возьмите вот это.
Аптекарь порылся в шкафу и вытащил оттуда небольшую банку с плотно пригнанной пробковой крышкой.
- Что это? - недоумённо спросил сотник, вертя в руках банку.
- Мазь. У вас время от времени болят старые раны, и вы заходили ко мне, чтобы купить какое-нибудь лекарство. Берите, берите, - улыбнулся Михаил, - помогает и при простреле, и при растяжениях.
Сотник несколько мгновений смотрел на аптекаря, а затем с благодарностью наклонил голову.
- Не смею вас более отвлекать от ваших дел, дар Михаил. Мне пора в казарму, поэтому позвольте откланяться.
Михаил так же учтиво поклонился гостю, а потом долго стоял в задумчивости, слушая удаляющиеся по лестнице шаги.
Наконец, он решился. Присев у одного из окон за столик, он небрежным движением руки отодвинул всякий аптекарский хлам, достал из-под стола и водрузил перед собой небольшой, но тяжёлый деревянный ящик и открыл крышку.
Несколько минут ушло у него на то, чтобы присоединить в нужное место различные металлические проводочки и проверить, всё ли правильно работает. Но, наконец, он положил правую руку на какой-то подпружиненный рычажок - и тишину комнаты нарушил тихий писк морзянки.
Глава 3
Саванна сменилась джунглями, Виктор сбавил скорость и развернул летак вправо, вдоль границы тропического леса. Чуть отвлечёшься - и не заметишь, как просека промелькнёт на мгновение среди высоких деревьев и снова затеряется в океане тропической зелени.
Правильней, конечно, было назвать это дорогой или даже шоссе. Не бывает таких просек, с бетонным покрытием и узкоколейкой по краю. Но дороги ведут от одного города к другому, здесь же строители просто углублялись в джунгли. К нефти, к ценной древесине, к разведанному алмазному месторождению. Оставь эту дорогу на несколько лет без присмотра - и рассыплются шпалы, проржавеют рельсы, буйная зелень взломает бетон и сплошным пологом закроет дорогу так, что не сразу и найдёшь, где она была раньше. Значит - просека. Победить джунгли можно лишь сведя их полностью, прогнав дальше к югу здешних обитателей, вырубив деревья и подлесок, осушив тропические болота, засеяв или застроив эту землю.
Но пока людям было не до джунглей. Население всей Примуле составляло чуть более миллиона человек - потомков двух землян, прилетевших на эту планету с экспедицией почти тысячу лет назад. И лишь потребности промышленности и транспорта вынуждали людей пробиваться сквозь сплошные заросли и болотные топи к рудникам и скважинам.
Но вот внизу, среди сплошной зелени, мелькнула серая полоса - и Виктор заложил крутой вираж.
Показался конец просеки, скопление техники у самой кромки джунглей и маленькие фигурки людей возле неё. "Однако, далеко продвинулись, - подумал Виктор. - Километров двадцать от саванны, не менее". Он осторожно посадил машину посреди дороги, сложил лопасти винта и отогнал летак на обочину.
- Добрый день, труженики! - поздоровался он, подходя к двум чумазым механикам, копошившимся в двигателе трактора.
- Добрый, - не оборачиваясь, буркнул один из них. - С чем пожаловали?
- Да мне бы нужно повидаться с одним человеком, с Анатолием Васильевым, - объяснил Виктор. - Не подскажете, где его найти?
Второй из механиков, молодой парень, оторвался от работы и внимательно посмотрел на Виктора.
- Ну, вот он я, - недовольно сказал он. - А вас что-то не припомню. С Острова будете?
Столичных везде немного недолюбливали, и Виктор это знал.
- Вообще-то я из Горного, - ответил он. - Виктор меня зовут, и я тоже из Васильичей, - сказал Виктор. - Но сейчас да, из Столицы. Я нынче в министерстве развития работаю, и у меня к вам есть разговор.
Почти половина населения планеты носила фамилии Сергеевы, Юрьевы или Васильевы , образованные от имён сыновей первого колониста Примулы, Ивана. Остальные же фамилиями особо не заморачивались, при желании можно было выбрать себе любую.
- Ну, раз так, присаживайтесь, - показал Анатолий рукой куда-то в сторону.
Виктор присмотрелся. Под деревьями, невдалеке отсюда, стоял грубо сколоченный стол, а возле него широкие лавки.
- Динозавры тут не докучают? - спросил он, усаживаясь на лавку.
Здешних джунглей Виктор почти не знал и немного побаивался. Он вырос в предгорье, у края саванны, и южнее Столицы бывал редко.
- Нет, крупное зверьё мы своей техникой всё распугали, - ответил Анатолий. - А из мелких тут опасны только ядовитые гусеницы. Но они оранжевые, сразу увидите. Вот ночью - другое дело. Ночью тут одному лучше не ходить, да и группой только с оружием. Так чем обязан приятностью вашего визита?
"Мощно завернул, - отметил Виктор. - И, похоже, настроен не особо дружелюбно. Пожалуй, прямо вот так в лоб говорить о деле не стоит, попробую зайти сбоку".
- Видите ли, Анатолий, по своей первой специальности я физик. Уткнулся в своё время в одну проблему, понял, что сейчас, на нашем уровне развития технологии, её не решить - и плюнул было. Ушёл в спасатели, потом учительствовал, а сейчас вот в правительстве поработать попросили. И всё бы ничего, но только я, как ни странно, опять столкнулся с той же проблемой. И мне потребовался совет хорошего математика. А вы, не сочтите за лесть - один из лучших, если не лучший.
- Тракторист я вообще-то, - сказал Анатолий. - А как математик отнюдь не прикладник, поскольку занимался в основном фундаментальными проблемами. И не особо понимаю, чем мог бы вам помочь. Вы-то, как физик, в чём именно специализировались?
"Ага, тракторист, - усмехнулся про себя Виктор. - Лучший математик планеты, в свои двадцать пять лет сбежавший валить лес. Он здесь, видите ли, реальную пользу приносит". Вслух же ответил:
- Да сначала тем же самым, что и все - осваивал теоретическое наследие землян. А потом дёрнул меня лукавый заняться подпространством, насколько это возможно в наших условиях. Вспенивание вакуума, прокол пространства и всё такое. И понял, что здесь что-то не так.
- Эк вас угораздило! - развеселился Анатолий. - Это, кажется, единственная отрасль физики, где практические достижения у землян опередили теорию. Двигатель-то они построили, а толковую теорию и математический аппарат к ней так толком и не разработали. Как они вообще прилетели на Примулу, ума не приложу - видимо, на голом энтузиазме. И чем я тут могу помочь - тоже не знаю. Постойте, постойте! Это ваша статья была в "Вестнике", "Проблемы локализации нуль-зон" или что-то вроде этого?
- Моя, - недовольно сознался Виктор. - Только что толку-то? Установку собрать так и не удалось, все же гипотезы без проверки суть голые мудрствования, вроде как сколько ангелов умещаются на острие иглы.
- Тогда я что-то не понял, каким боком тут правительство? Пока что мне приходит в голову лишь одна мысль - пользуясь служебным положением, вы пробили средства на эту самую установку. Вынужден разочаровать - дохлый номер. Без математики тут никак, обсчитать эту установку вручную и ста лет не хватит, а с компьютерами у нас сами знаете как дела обстоят. Ну, и с математикой, физикой и вообще с наукой, если она напрямую не связана с насущными нуждами - точно так же. Не интересуют они особо никого. Вот потому-то я тут лес и корчую.
С компьютерами дела в самом деле обстояли лишь немногим лучше чем никак. Уже через полвека после основания колонии вышел из строя последний земной компьютер, а несколько десятилетий спустя люди лишились даже связи. Лишь к началу третьего столетия удалось изготовить первые радиостанции, тогда ещё ламповые. Наладить же промышленное изготовление полупроводниковых приборов удалось только пятьдесят лет назад. Сейчас на Примуле было всего два компьютера, именно на полупроводниках.
- Нет, до такого злодейства я не додумался, - улыбнулся Виктор. - Я пробил кое-что другое. Если в двух словах, я пробил правительственную программу развития микроэлектроники.
Он замолчал, изучающе глядя на собеседника. Скептическое выражение на лице Анатолия постепенно сменилось задумчивым, а потом и заинтересованным.
Главной проблемой Примулы была малая численность населения. Это делало невозможным развитие некоторых отраслей промышленности, таких как атомная энергетика или самолётостроение. А те отрасли, без которых было не обойтись, требовали для своего становления всех ресурсов планеты. Развитие Примулы шло рывками - за эпохой металлургии пришла эпоха освоения материка, эпохи химии, биологии, энергетики, воздухоплавания - и без централизованного планирования, обеспечения и руководства такие проекты были бы невозможны. Принятие правительственной программы означало очень многое. Казалось бы, выдели достаточно средств, привлеки лучших специалистов и обеспечь квалифицированное руководство - и дело пойдёт. Но вот специалистов-то каждый раз и не было. Не было и тех, кто мог бы их подготовить. Всё приходилось начинать почти с нуля, а истинный масштаб работ и выделенных средств выяснялся только по окончании проекта, который мог занимать долгие десятилетия и на который так или иначе работала вся планета.
- Ну, надо же! Погоди, это что же выходит? - незаметно для себя перешёл на "ты" Анатолий. - Сколько в проекте планируется задействовать народу?
- Вот! Сразу видно светлую математическую голову, - съязвил Виктор. - Правильный вопрос. В правительстве за голову схватились, когда поняли, что даже на первом этапе потребуется не менее десяти тысяч человек. А, по мере развития проекта, к нему так или иначе будет привлечено тысяч двести. Треть трудоспособного населения планеты. И я сейчас занимаюсь созданием пары новых институтов, ВУЗа и НИИ. Ну, какой там на первых порах НИИ при отсутствии специалистов, сам понимаешь... Но будет строиться целый городок, на днях полечу смотреть место. Сейчас вот собираю команду тех, кому это интересно. А тебе... вам, - поправился он, - я предлагаю любую должность по выбору. Лабораторию, отдел, факультет - всё что душа пожелает. Причём не ограничиваю прикладной математикой. Лежит душа к фундаменталке - милости прошу.
- Ладно, - сказал Анатолий, - давай уж на "ты", Виктор. Только объясни мне, чем эти твои десять тысяч будут заниматься? Я уж не говорю про треть населения, это ты хватил через край. И ещё - ты уверен, что найдёшь даже эти деcять тысяч? Сейчас ведь не первые столетия, когда все в едином порыве вдруг взялись - и построили монорельс от Саванны до Горного. Люди уже не те, да и энтузиазма поубавилось.
- Люди найдутся, даже если мне придётся объездить всех трактористов и пастухов планеты. И чем их занять, тоже не проблема. Смотри, что получается. Микроэлектроника, процессоры, компьютеры, периферия, телевидение, новые средства связи - и всё это в комплексе. Полное переоснащение всех производств, транспорта, связи, системы образования. Про материаловедение, оптоэлектронику, программирование я уж и не говорю. И эти десять тысяч сейчас займутся разработкой структуры и созданием базы для того, что развернётся через несколько лет. Что-то нужно делать сразу, что-то завтра, но большую часть нужно было делать ещё вчера. Опаздываем мы, Толя. Так ты согласен с моим предложением?
Анатолий помолчал.
- И да, и нет, - ответил он. - То есть, с самой идеей согласен, давно пора. Но если мы опять займёмся тупым копированием земных технологий, повторением всех их ошибок и набиванием всех шишек - нет, это без меня.
- Значит, согласен, - с улыбкой сказал Виктор. - Что ж, ты мне подходишь, парень. Собирайся, поехали!
- Подхожу? - удивился Анатолий. - Ладно, допустим. Но подходите ли вы мне, вот в чём вопрос? Я своего согласия ещё не дал.
- Давай так, - сказал Виктор. - Можешь отпроситься на пару деньков? Ну и хорошо, за эти дни всё и решишь. Разберёшься на месте. Поехали!
- И всё-таки, что у тебя там "не так"? - спросил Анатолий, когда они летели уже над морем, и до Острова оставалось совсем немного.
- Там? А, это ты насчёт моих исследований, - сообразил Виктор. - Да ты правильно понял, толковой теории нет, а изобретение подпространственного двигателя - дело случая. С таким же успехом можно было попробовать осуществить нуль-транспортировку прямо на Земле, например. И вообще, ты же сам чувствуешь, что научное наследие землян мы почти исчерпали, хотя технологически отстали от них на пару столетий. Ну, наверстаем - а что дальше? Ты в джунглях уже два года торчишь и, наверное, последняя книга Пастухова тебе не попадалась?
- Мне за это время даже туалетная бумага не попадалась. Лопухами обходимся.
- Последнюю статью по топологии ты так прямо на листе лопуха и писал? - невинно осведомился Виктор.
- Вычислил, злодей, - недовольно буркнул Анатолий. - Я же её под псевдонимом тиснул. А что этот старый ворчун Пастухов написал? - перевёл он разговор на другую тему.
- Много чего написал. Ниспроверг, подверг сомнению и вознёс, в своей обычной манере. Но прочесть стоит. Хотя бы потому, что он тоже в некотором смысле наш единомышленник.
Показался Остров, и Виктор развернул летак чуть вправо, к плоскогорью. На вопросительный взгляд Анатолия он пояснил:
- В Столицу немного погодя, сначала на Базу заедем. Покажу тебе кое-что.
База, куда они прилетели, была той самой первой базой землян - конечно, несколько перестроенная и расширенная. Не то музей, не то филиал главного музея планеты - космического корабля "Арго". Сам корабль стоял километрах в двух отсюда, и каждый год к нему приезжали экскурсии школьников со всей Примулы. Одно дело слышать о родине предков на уроках - и совсем другое побывать на частичке этой самой таинственной Земли.
Сидя в кресле у окна, Анатолий внимательно листал книгу с обещающим названием "Мифы о Земле". Книжка была основательно зачитана, потрёпанная обложка была закапана канифолью, и на ней виднелись подпалины от паяльника.
Нельзя жить в выдуманном мире. Рано или поздно реальность напомнит о себе. Напомнит грубо, жёстко и жестоко.
Мы, люди Примулы, живём именно в таком, частично вымышленном мире. А источником заблуждений являются некоторые "всем известные факты" нашей истории. При ближайшем рассмотрении они оказываются вовсе не бесспорными, а то и чисто мифическими. Или же неверными логическими выводами из верных посылок.
Для того, чтобы заставить вас задуматься над устоявшимися мифами, и написана эта книга. Задуматься - и сделать необходимые выводы.
Миф первый. База на нашей планете была основана как колония Земли, и мы - наследники землян.
Анатолий усмехнулся и отложил книгу. Он помнил эту манеру Пастухова - сначала ошарашить читателя нелепым с виду заявлением, а потом логически доказать, что автор кое в чём прав. Кто он был по образованию, Анатолий даже и не помнил - судя по всему, тот перепробовал с десяток профессий, если не больше. А потом ударился в писательство, чем на Примуле баловались очень немногие. Однако читать его было всегда интересно. Но если мы не наследники землян, то кто же?
Казалось бы, уж это-то бесспорно? Однако с самого начала весь проект освоения Примулы рассматривался в качестве средства для сохранения генофонда земного человечества, а также основного объёма знаний и технологий землян, перед лицом грозившей Земле катастрофы. Об этом говорят и прямые свидетельства - воспоминания первых колонистов и так называемое "завещание Судаева". Об этом говорит и весь комплекс привезённого с Земли оборудования, материалов, информации. Не колония, а спасательная шлюпка, в которую погрузили столько скарба, сколько смогли. Что-то забыли, что-то не уместилось, но в основном на Примулу было привезено всё то, что позволило бы землянам выжить и развиваться.
Землянам, то есть нам. Мы не наследники Земли, мы и есть земляне - точно так же, как мы есть примы, жители Примулы. Землян же в исходном смысле, то есть развитой человеческой цивилизации планеты Земля, более не существует. Возможно, человечество на Земле не существует больше и как биологический вид. Однако существуем мы.
"Ну и что? - подумал Анатолий. - Словоблудием не отменишь главного - наши предки прилетели с Земли. Но к чему он клонит?"
Миф второй. Мы должны освоить ту сумму знаний и технологий, которые достались нам от землян - и прийти Земле на помощь.
Оставим пока рассуждения о наших обязательствах перед Землёй, тем более что все вы изучали в школе статью "Моральный долг", написанную Сергеем и Дарьей из поколения "плюс один", и не будем снова ломать копья вокруг чётких положений этой статьи и далеко не бесспорных выводов из них. Просто примем их постулат: "Моральный долг есть долг перед самим собой. Забыв про него, ты теряешь право называться человеком". Афористично, но, по существу, верно.
Однако вспомним слова Судаева: "Рано или поздно вы создадите на Примуле свою цивилизацию, которая сначала повторит, а потом превзойдёт достижения землян. И вот тогда - но не раньше - мы ждём вас в гости".
Так когда это произойдёт? В общем-то, все сходятся на том, что сейчас мы отстаём от цивилизации землян момента отлёта "Арго" на одно-два столетия. Казалось бы, осталось пройти этот путь, достичь их уровня знаний - и снарядить экспедицию на Землю.
Не торопитесь. Мы не повторяем путь научно-технического прогресса Земли, мы лишь осваиваем уже открытое, готовые земные знания. Открытые не нами, но полученные в подарок. А это приводит к искусственности и неравномерности нашего развития.
Вспомните - на Земле открытие радиосвязи и освоение воздухоплавания разделяют даже не десятилетия, а считанные годы. На Примуле же между созданием первой радиостанции и первого летака прошло более полутысячи лет. При этом современный летак - аналог земного вертолёта. Аналога же самолёта мы не построили и, видимо, построим не скоро. Причины этого очень важны. Этих причин две:
- Нас мало, всего миллион. Но создание некоторых отраслей промышленности, таких как самолётостроение или ядерная энергетика, требует мобилизации всех сил и ресурсов планеты. Возможно, мы уже готовы заняться такими проектами, но тут вступает в действие вторая причина:
- Нам это не нужно. Летак сядет на любую ровную площадку, для самолёта же необходимы большие аэродромные хозяйства, очень затратные для своего содержания. Но ничего принципиально нового развитие самолётостроения нам не даст.
Вторая причина важнее. То, что мы уже освоили, нам было жизненно необходимо. То, что нам осталось освоить, далеко не бесспорно. Что-то из неосвоенного наследия нам необходимо, что-то может подождать, а про что-то мы обязаны сказать себе: "нам этого не надо". Мы подошли к такому этапу развития, когда нам уже не хватает оставленного наследства. Мы его не проели - мы его освоили. И должны дальше жить своим умом. Без развития собственных научных исследований, без собственных технология мы придём к застою.
Понятно, подумал Анатолий. Пока ты, парень, сидел в джунглях, остальные пришли примерно к тем же выводам: пора вылезать из детских штанишек. Мы восстановили тот объём технологий, который позволит нам развиваться далее самостоятельно. Приходит время жить без подсказок. Что там Пастухов дальше пишет?
Так что же, скоро придётся готовить экспедицию на Землю?
Но к кому, позвольте спросить? Давайте сразу исключим из рассмотрения самый грустный сценарий, и будем верить, что человечество на Земле выжило.
Что же могло помешать землянам быстро восстановить свой научно-технический потенциал и прилететь к нам, на Примулу?
Суровые климатические условия, заставившие их отдать все силы в борьбе за выживание? Но ведь рано или поздно люди или приспособились бы к ним, либо исчезли с лица Земли. Значит, это не единственный и не решающий фактор.
Остаётся другое. Мы склонны забывать, что, при всей похожести на земную, цивилизация Примулы лишена некоторых её специфических черт - многообразия народов, имущественного расслоения, войн. И хотя эти факторы тормозили развитие земной цивилизации всегда, в условиях геологической катастрофы они способны надёжно заблокировать возможности быстрого развития земного общества, разделённого на народы, кланы и группки. Не навсегда, но надолго - вплоть до полного повторения очередного медленного витка естественного развития цивилизации.
Скорее всего, уровень нынешнего развития земного человечества не превышает нынешнего уровня развития снорров. У нас есть двухвековой опыт общения с этими разумными ящерами. И много ли мы им помогли в их развитии?
Да, снорры. К встрече с ними мы оказались явно не готовы.
Когда люди основали к северу от Горного базу разведчиков Водопад, первым делом они, как всегда, обеспечили безопасности нового посёлка. Хищников и тогда не стремились истреблять полностью, просто отпугнули огнемётами и пушками. Тем более, тамошние снорры на первый взгляд ничем не отличались от своих сородичей с саванны - небольшие, не выше человека, двуногие мелкие динозавры. Питались они на равнине кроликами и мелкими ящерами и встречались не везде - конкуренция со стороны более крупных динозавров была большой.
Биологи на базе были, но сноррами почти не интересовались - здесь, на севере материка, где динозаврам было уже несколько холодновато, учёные обнаружили настоящий рай для млекопитающих. Сенсация случилась, когда в одном из ущелий геологи столкнулись нос к носу с группой снорров и убили нескольких их них. Группа поспешно вернулась на базу и отправила в Столицу срочное сообщение. Двое убитых снорров были одеты в меховые одежды. Звери оказались разумными.
Попытки ускорить развитие любой цивилизации, на каком бы уровне технологии она не находилась, это самонадеянное вмешательство в естественный ход вещей. Мы это знали и раньше, мы в этом убедились сейчас.
Подобным же вмешательством, только вывернутым наизнанку, явилась бы и попытка полностью скопировать весь земной опыт в условиях Примулы. Уместно здесь ещё раз вспомнить слова Павла Судаева: "Главную цель вы должны будете найти сами. Никто за вас это не сделает".
Миф третий. Нас на Земле ждут.
Может быть, да. Может быть, нет. Мы должны быть готовы и к тому, что нас на Земле встретят с неприязнью, а любая наша помощь будет расценена как вмешательство. Но в любом случае главным в будущих наших отношениях с жителями Земли должен стать врачебный принцип "не навреди". Но, может быть, сам наш прилёт туда и будет главным нарушением этого принципа?
Что же, это уже было в нашей истории, несколько веков назад было, когда мы впервые усомнились в непререкаемом постулате "мы должны помочь Земле".