Свет... Исходящий из ниоткуда и одновременно отовсюду... Он не слепит и не обжигает - он мягко обволакивает и куда-то плавно влечёт. Куда-то невесть куда: здесь нет времени, пространства, сторон, направлений. Только Покой и этот Свет.
- Вот и всё, воин, - Голос звучит, кажется, отовсюду разом, - Ты, ведь, завершил всё, что следовало завершить?
Я останавливаю свой полёт из ниоткуда в никуда, замирая на месте. Нужно ответить... Но что сказать? Нельзя давать необдуманный ответ этому Голосу, на этот вопрос. И я размышляю...
Всё ли завершено? Здесь, на этой линии жизни - да. Я сделал всё, что было в моих силах. Но всё ли это? И в моей памяти всплывает:
...Её лицо, полные едва сдерживаемых слёз глаза и произнесённое еле слышно, одними губами:
- Постарайся успеть... Пожалуйста... Слышишь?..
И мой ответ:
- Я постараюсь. Обещаю...
Вспоминаю я и то, что случилось там спустя несколько минут... Ту вспышку прямо над головой... Ослепительно-белый свет... Нестерпимый жар, мгновенно превращающийся в дикий холод... Накат всесокрушающего молота ударной волны... И где-то на периферии, на грани восприятия отчаянный, в унисон, крик двух таких родных голосов: "ТОЛЯ!!!", "ПАПА!!!"
И я отвечаю Голосу:
- Нет... Завершено не всё... И я должен... обязан вернуться к Ним. Как бы там ни было и что бы там ни случилось.
- Выдержишь ли, воин? Сможешь ли?
- Обязан выдержать. Значит - смогу.
- Это твой выбор, воин. И ты его заслужил. До встречи!
И тут... Меня прорвало:
- Подожди! Если я могу вернуться домой - у меня же есть выбор, куда конкретно ты меня отправишь? - одновременно с мыслью: "Ой, дура-ак..."
Пауза. И снова Голос, с ноткой удивления:
- В смысле?
- Ну, если ты отправляешь меня обратно домой, то могу я выбрать куда и когда именно?
- Наглец... - в Голосе теперь слышна усмешка, - И в кого ты такой уродился?
- Ну... Дед мой Войну закончил старшиной и по званию, и по должности...
- Так ты, воин, генетически детерминированный боевой хомяк? - Голос уже откровенно смеётся, - Своего не упустишь?
- Не могу упустить. Это дело наследственное.
- Ну, ну, - сдерживая смех говорит Голос, - Так в какую точку на линии жизни хотел бы отправиться ты?
- Знаешь... Лучше бы, конечно, подумать, но времени на размышление у меня особо нет, верно?
- Верно, воин. Я и так слишком долго с тобой общаюсь.
- Понял. Один вопрос. Необязательно же возвращаться именно туда и тогда, откуда меня выбросило в 41-й?
- Под термоядерный взрыв в инвалидной коляске? Там, кстати, шваркнуло тремястами килотоннами. Нет. Именно туда возвращаться необязательно. Хотя... Могу, конечно, и туда. Хочешь?
- Э-э-м... Нет. Спасибо, конечно, но не надо... Лучше так: половина третьего ночи 1 января 2007 года. В моей квартире, у себя в кровати. Это возможно?
- Да, наглый боевой хомяк. Это возможно. Иди. Дерзай. И пусть старуха Фортуна тебя не оставит. До встречи!
И снова тоннель и стремительный полёт сквозь века и пространства. Домой.
ЧАСТЬ 2. Дома.
Ослепительная вспышка... Хвала всем Богам - всего лишь у меня в голове. Я распахиваю глаза. Знакомый до боли потолок моей спальни: ещё до ремонта, с тем ещё плафоном. На часах пять утра. Рядом тихонько посапывает моя Прелесть. Целую её в губы... Как же я по тебе скучал, Родная!.. Она смешно морщит носик, что-то бормочет и отворачивается.
Я улыбаюсь, встаю и иду в туалет. Тоже всё знакомо. Тот же табурет, те же пепельница, сигареты и зажигалка на стиральной машинке. Здесь моя собственная курилка - плод компромисса. Моя Прелесть не курит, а я дымлю, как паровоз. Посему, дабы не прокуривать всю квартиру, курю я только в туалете со включенной вытяжкой, а Она это милостиво терпит. Глупо, наверное, но так мы решили. И так есть. Усаживаюсь на табурет, прикуриваю понтовый "Парламент" (Ага - именно он. Ибо понты слаще свободы), и погружаюсь в размышления.
Что мы имеем? На дворе 1-е января 2007 года. Я капитан милиции. Оперстажа нет, зато есть опыт "первой Чечни", медаль "За отвагу" и десять лет в ППС. С пятницы, то есть с 29 декабря 2006 года согласно Приказу, я преподаватель Огневой подготовки Учебного центра УВД. Там потом невесело будет, ибо повесят на мою шею, до кучи, ещё и Физическую подготовку, и Первую медицинскую помощь, и Тактику охраны общественного порядка, чисто так, чтоб нескучно было. Но это всё не критично.
И дальше, впереди... Вот то, что будет впереди - я постараюсь изменить. Сильно постараюсь. Хотя, пока, и не знаю как.
А вообще - жизнь идёт, продолжается. И продолжу я её с написания запросов в ЦАМО , ЦАФСБ , ГАРФ и РГАСПИ по боевому пути моего двоюродного деда. Хочу посмотреть на практический выхлоп от той моей эпопеи. Интересно, хоть как-то оно отразилось? С утра и начну, а там посмотрим.
И надо будет во время отпуска проехаться с женой по Белоруссии, по местам боевой славы Пряхина Алексея Степановича. Зачем? Просто вспомнить. Просто узнать - осталась ли память о том марше 113-й стрелковой дивизии? А ещё... Ещё я хочу найти могилы старлея ГБ Артюкова Б.И., младлея ГБ Веригина С.В. и сержанта милиции Алтаева П.М. Помнят ли люди о них? Надеюсь - да. Я-то помню точно...
А сейчас... Добил уже третью сигарету. Так. Хорош. Команду "Отбой" никто не отменял. Спать. А то завтра писать запросы, послезавтра суточное дежурство в УЦ. В общем - жизнь никто не отменял.
***
Утро. Первое спокойное за Боги ведают какое время. Просто проснуться. Просто жить. Одно только это многого стоит. Завтракаем, идём гулять.
Новогодний город - это что-то с чем-то. Мёртвый город. Пустые улицы, редкие пустые автобусы, соблюдающие расписание вопреки тяжкому бодуну водителей. Даже у скориков, эмчеэсников и милицейских патрулей закончился ночной аврал, и даже неспящие круглосуточные магазины закрыты. Город мёртв... Точнее - он спит.
Мы с Кирой неспешно идём по историческому центру города. Редко когда такое бывает: никто не мешает, никто никуда не спешит. Идём, болтаем ни о чём, рассматриваем архитектуру и достопримечательности, на которые в обычные дни просто не хватает времени, обсуждаем увиденное, наслаждаемся тишиной и чистотой воздуха. Просто прогулка. Просто в никуда. Просто без цели. Просто с любимым человеком. Красота-то какая... Лепота...
Возвращаемся домой. Отписываю серию запросов, распаковываю их по конвертам - после праздников отправлю заказными письмами по адресам, с оповещением о вручении. Ужинаем с родителями. Завтра будет новый светлый день. А пока - вечер... И ночь... И никому не надо знать, чем в эту ночь я был занят.
ЧАСТЬ 3. Рабочие будни.
А на следующее утро я заступил на суточное дежурство в УЦ.
По идее, перед первым самостоятельным дежурством на новом месте службы, должен бы я отдежурить раз несколько под контролем старших товарищей для ознакомления со спецификой подразделения, но... Как всегда - НО. Людей, желающих подежурить, не особо много и праздники, опять же, и в дежурке отдельного батальона ППС я был не раз, и вообще - целый капитан милиции и недавний заместитель командира роты ОБ ППСм... Короче: "Он справится", - решило начальство. Ну, чего? Конечно справлюсь. Тем более, что разнообразные сущеглупые, на самом-то деле, нюансы я помню из жизни "дубль раз". Заступил, в общем.
***
Мама дорогая! Как же классно, на самом деле, вот так вот дежурить. Это не ночные караулы, с постоянным ожиданием подползающего фрица-охотника за "языком". Это даже и с нашей батальонной дежуркой не сравнить, не говорю уже о чеченских караулах, которые от караулов лета 41-го отличались мало. Главный враг здесь - беспросветная скукотища. Вот с вражиной этим мы и поборемся, всеми доступными методами.
Время полдевятого? В самый раз. Отзвон в пожарную часть с оповещением о проведении в нашем расположении учебной тревоги с применением средств оповещения. Где там у меня громкая связь и пожарная сигнализация?..
И, под визг включенной ПС:
- Внимание всем! Пожарная тревога! Пожарная тревога! Возгорание на... Чердаке! Ориентировочно - в центре помещения! Лицам суточного наряда приступить к противопожарным мероприятиям согласно "Пожарному расчёту"!
Снова отзвон в пожарку с оповещением об отбое учебной тревоги, отсутствии возгораний, нормальной работе средств оповещения (Нехай они там себе галочку о проверке поставят - мне не жалко.) И:
- Внимание всем! Отбой учебной тревоги! Личному составу оставаться на местах, быть готовыми доложить о действиях лиц суточного наряда согласно "Пожарному расчёту"! Помощнику дежурного прибыть в дежурную часть!
Прогулка по этажам, вынос мозга всем участникам прошедшего шухера, команда на свёртывание инвентаря (Ага. Пожарные рукава тоже раскатаны, подключены к гидранту и протянуты куда надо), команда на возвращение эвакуированной мебели на места в кубриках (Ха! А вы что думали? Раз тревога - так по-военному и с эвакуацией. А раз людей нетути и драпать на безопасное расстояние некому: "Наряд!!! Спасайте мебель от условного огня!!!"), написание рапорта о проведённом мероприятии.
Всё? Х-м... Скучновато, однако... А время к десяти... Детское ещё... Значит? Значит рёв тревожной сирены и:
- Внимание всем! Тревога! Тревога! Нападение на расположение Учебного центра с направления... "Стадион"! Личному составу занять места согласно "Боевому расчёту"!
И уже помдежу:
- Учебная тревога. Спецсредства и броню не выдавать. О времени и очерёдности прибытия переменного личного состава для получения экипировки доложить рапортом.
С недоброй ухмылкой наблюдаю суету наряда. Думали, ребятишки, что заступили вы в честь праздников в халявный наряд? Зря... Снова прогулка по этажам с допросом всех подряд по знанию, на этот раз, "Боевого расчёта". И снова к матюгальнику:
- Внимание всем! Отбой учебной тревоги! Личному составу продолжать несение службы согласно распорядку!
Пишем ещё один рапорт о проведении учебного мероприятия. Ну, теперь можно и почитать, что есть. А есть тут... Толкиен, блин... Ну... Ладно - сойдёт по бедности. Всё равно - голову занять чем-то надо. Ну, и подумать о грядущем - не помешает.
Так... Что там у нас со временем? Пора "смены караула"? Однако быстро время пролетело... Ну, что - для бодрости, благо соответствующая пустая коробка и древний зарядник под рукой присутствуют. И снова рёв тревожной сирены и:
- Внимание всем! Тревога! Тревога! Обнаружен взрывоопасный предмет в подвале! Личному составу осуществить мероприятия согласно "Расчёту расстановки сил и средств при террористической угрозе"!
Ага! С третьего раза шевелятся пошустрее сонных мух! И даже почти в тему. Ха! Вот так вот из людей нормальных милиционеров-то и делают. Да... И опять вынос мозга всем попавшим под руку чисто для профилактики. Ну... Ещё чуток - и стану я местным воплощением Ктулху. И опять матюгальник:
- Внимание всем! Отбой учебной тревоги! Личному составу продолжать несение службы согласно распорядку!
Ну... Пока всё. Время моего отбоя. Осталось только напутствие затравленному помдежу:
- Не дай Боже, пока я сплю, хоть что-то приключится... Ты меня понял?
- Так точно, товарищ капитан!
Ну и хватит жути. Спать.
***
На следующее утро меня удивил помдеж, при моём появлении взлетевший со стула в стойку смирно, вскинув ладонь к шапке в воинском приветствии и доложив "громким командным голосом":
- Товарищ капитан! За время моего дежурства происшествий не случилось! Суточный наряд несёт службу согласно штатному расписанию!
Опа... Перестарался я вчера что-ль? Или помдеж мне попался впечатлительный? Сбавляем обороты, однако...
- Вольно. Сменный дежурный не появился ещё?
- Никак нет, товарищ капитан!
М-да-с... Точно перестарался я с нагоном жути...
- Хорош орать. Порядок навели?
- Ага... Дневальные всю ночь этажи драили.
Уже поспокойнее и на тон тише, слава яйцам...
- Ну и отдыхайте пока.
Да-с... Точно перестарался я, изображая злобность... Ну, перебедуют, болезные. И потом: "Сотрудник органов внутренних дел обязан стойко переносить тяготы и лишения, связанные с несением службы." А то, что "тягота" - это отдельно взятый я, лишивший наряд халявы... Ну... Кто ж им доктор? Пусть "стойко переносят".
Приём-сдача дежурства, домой на отсыпной и выходные во всю неделю. А с понедельника начнётся работа.
ЧАСТЬ 4. Рутина и жизнь.
И... Понеслась?.. Да, нет - просто пошла. Работа. Спокойная, рутинная, что называется без всплесков. Занятия со слушателями, дежурства один-два раза в месяц, выезды на усиления по разным причинам - от оцепления на футбольных матчах, до охраны общественного порядка где-то в области, на каком-нибудь очередном "Дне чего-то с чем-то". И снова занятия. Скука...
Скука? Нет, товарищи. Это сущий отпуск, по сравнению со всем тем, что было тогда - летом 1941-го года. Спокойная работа, любимая жена, неподалёку родители. Благодать... Лепота... Просто жизнь... И всё бы ничего, но...
Но вот продолжаю я, в рамках ФЗ "Об оружии", упаковывать домашний сейф оружием и боекомплектом, а соответствующий шкаф снаряжением, экипировкой, доступными средствами бронезащиты и РХБЗ . Зачем? Кто бы знал... Может по той простой причине, что так и не забывается вспышка, ярче тысячи Солнц, и есть знание, что вся эта благодать ненадолго и скоро придёт к концу... Только в этот раз я буду готов. А ещё всё свербит что-то там - на заднем плане сознания, призывая туда - на маршрут боевого похода... Моего?.. Дедова?.. Понять бы... Но это после...
А пока - живём. Правда всплеск в омуте тихой жизни, таки ж, приключился, там, где я его и не ждал. При том опять, понимаешь, посредь ясного неба, в тихий февральский вечер. Кстати, странно... Не было такого в "дубле номер раз"... Наверное, я просто по другому маршруту пошёл. Ну, да ладно. А дело было так.
***
Иду я, значит, после выборного усиления, никого не трогаю, мысленно бурча про бездарно потраченное на охрану и оборону урны время (Какой урны? Дык, для бюллетеней которая, вестимо. А вы про мусорную подумали, что ли?). Предвкушаю тихий семейный ужин, покой и крепкий сон. И слышу со стороны ближайшей хрущёбы сдавленно-отчаянный вопль из подъезда:
- Спасит!!!... - явно кем-то пресечённый.
Та-ак... Стоп, думаю себе, что-то тут не так... Оставлять это дело без внимания как-то не комильфо. Иду-то я в форме и со спецсредствами. А значит, если там реально что-то некрасивое приключится - совесть меня потом живьём сожрёт. А значит разворачиваюсь к подъезду и двигаю в ту сторону, на ходу вытягивая из-под бушлата телескопическую резиновую палку. Сам купил, ещё когда в ППС работал - удобная штука, однако.
Аккуратно задвигаюсь в подъезд и наблюдаю картину Репина - называется "Приплыли". Два урода зажали в угол девчонку. Девчонка - лет семнадцать-восемнадцать, среднего роста, худенькая, в расстёгнутой куртке, разорванном свитерке и задранной до пояса тоже разорванной юбке, с растрёпанной тёмно-русой шевелюрой - отчаянно пытается выдраться из "страстных" объятий двух хихикающих уродов типично гопотной наружности. Один - здоровый лоб - левой рукой охватил девчонку со спины, прижимая её руки к телу, правой лапой зажимает рот. Второй... Ну... Это совсем уж непорядок: задрав юбку, занят торопливым сдиранием с жертвы трусиков вместе с колготками.
Нет, ребята: такой хоккей мне тут на фиг не нужен. Шагаю вперёд и, одновременно с рыком:
- Стоять! Милиция! - приступаю к наведению порядка.
"Борцуна с излишками одежды" цепляю за шкирку и впечатываю перекошенной харей в стену. Одновременно второму привешиваю резиновой палкой поперёк нагло ухмыляющейся морды. Нельзя так? Ага. И выговорешник, а то и строгач запросто можно выхватить за нарушение правил применения специальных средств. Однако действенно: уже не наглое чудо отпускает девчонку, хватается грабками за расшибленную физиомордию и с полу-всхлипом, полу-визгом отшатывается назад. Тут же огребает ещё раз (на этот раз по правилам) палкой по бедру чуть выше колена и зажимается в угол со скулежом:
- Всё! Всё! Начальник, всё!
Прикладываю "борцуна" ещё раз об стену, швыряю его в ту же сторону и рычу:
- Мордой в пол оба! Ноги шире! Руки на затылок! Не двигаться!
Девчонка, кутаясь в разодранную одежду, рыдает сидя на ступеньке. Опускаюсь на корточки рядом с ней и, не отрывая взгляд от гопоты, тихо говорю:
- Ну, всё, всё. Уже всё. Они тебя не тронут больше. Сейчас наряд приедет. Этих закроют. Тихо, тихо, тихо. Всё в порядке уже, - бормочу я.
А сам достаю из кармана телефон и начинаю искать в памяти номер дежурки Ленинского ОВД. И понимаю, что хватку я потерял. Не надо мне было пялиться в мобилку. Надо было контролировать этих двух скотов, а дозвон поручить потерпевшей. А я... Дурак, короче, расслабленный...
"Борцун" подрывается с пола (И как ухитрился сволочь?), разворачиваясь в мою сторону. Слышу писк девчонки:
- Нож!!! У него нож!!!
Не выпрямляясь, отмахиваю палкой снизу вверх - попадаю по запястью грабки с ножом. Попадаю неплохо, хотя и случайно, честно говоря (Ну... Говорю же - дурак. А нам везёт.) - грабка отдёргивается в сторону, а я уже подрываюсь на ноги и, от души, впечатываю "борцуну" носок берца по... Ну... Научно говоря - в область паха. Вот... Этого хватает. Нож (Дерьмовая, но понтовая с виду китайская выкидуха.) брякается на пол, а "борцун" с жалобным воем скручивается рядом.
- Лежать, тварина!!! - рычу я, и зашевелившийся было здоровяк утыкается мордой обратно в пыль, торопливо сплетая пальцы на затылке.
Девчонка, с огромными глазищами, протягивает мне уроненный телефон. А я, однако, таки ж крут: номер набран. Когда успел? А вот Х ж его З. Ну... Это я в смысле "А Хто ж его Знаить..." Да-с...
Ну, а дальше - стандарт. Дождались наряд из моего родного батальона, который всю нашу компанию доставил в райотдел, где пути наши разошлись. Гопоту уволок куда-то к себе в логово опер - колоть поди. Ну, не пряниками же мразоту эту потчевать. Второй опер утащил девчонку в травмпункт фиксировать телесные повреждения - по ходу как самый молодой. А я с помдежем засел за написание рапортов о происшествии, о применении спецсредств и тому подобного. К слову, помдежем оказался тот самый старший сержант, которого я кошмарил на первом своём дежурстве в УЦ. От так вот: выпустился человек и опять помдеж - только теперь уже не по-детсадовски.
Рапорта мои, после написания, утащила откуда-то прибежавшая в дежурку замученная, взмыленная и загнанная напрочь, что твоя верховая лошадь, следачка-младлей. Тоже, кстати, недавняя моя выпускница, из того же, что и помдеж взвода. На мой вопрос:
- Ко мне вопросы есть ещё? Может домой пойду?
Она приостановилась, посмотрела диким взглядом сначала на меня, потом на рапорта и выдала после секундного размышления:
- Не-а, Николаич. Всё пока. Иди домой, если что - найдём тебя, - и рванула дальше на рысях по своим делам, только копытца... Ну... То есть каблучки, конечно... по полу простучали.
Ага... Помню я её... Именно такой - Катькой, а не Екатериной Сергеевной - она тогда и была. Не удивлюсь, если с собственным начальником она тоже "на ты" и обзывает Валерьичем, будто так и надо.
Ну, и добже. Пошёл я тогда...
Дома отшутился на вопросы о происшествии, спокойно поужинал со своей Ненаглядной, а с утра понеслось... Ну... В общем... Оно по трубам.
***
Не так уж оно и страшно, в принципе. Вызывала следачка Катька - раз на опрос и раз на следственные действия. Вызвал разок прокурорский для уточнения каких-то моментов. Вызвали пару раз в суд для дачи свидетельских показаний. Да и всё. Ну, и поговорил я ещё с этими тварёнышами разок.
Так уж случилось, что после следственных действий с участием и потерпевшей, один из злодиев решил, с какого-то бодуна, попонтоваться и крикнул вслед девчонке:
- Слышь! Соска! Выйду - побазарим!
Девчонка сжалась. А я... Ну не мог я спустить такое хамство. Поэтому подмигнул старшему конвоя и подошёл к пока ещё подозреваемым. Смерил нагло ухмыляющегося крикуна взглядом и негромко процедил:
- Слышь, баклан, а ты не в курсах, часом, как у хозяина ломщики лохматых сейфов по старым поняткам живут? Нет? Так я тебе щас поведаю. Место их в петушином закуте на параше. И я тебе житуху такую от звонка до звонка обеспечу. Вкурил? Ну, так, бывай, машенька. Гладкого тебе матраса.
Посмотрел, как с бледнеющей морды сползает ухмылка, повернулся и ушёл. И позвонил в тот же день знакомому оперу в СИЗО - обещания надо выполнять.
Вообще, в честь очередного аврала по борьбе с волокитой в правоохранительной и судебной системах, дело пронеслось прямо-таки в темпе вальса - без переносов и задержек, образцово, так сказать, показательно. И уже в конце марта был приговор, на который я идти и не подумал - не моя вахта, и нечего мне там делать. Показания я уже дал. Что ещё с меня надо? Только вот для меня весь этот шухер даром не прошёл...
***
Тут, ведь, что получилось? Как раз в это время поменялся начальник нашего УВД. И новому генералу всё это безобразие попало на глаза. Уж как он всё раскопал - поди знай. Может просто в сводке прочитал, или ещё что-то в том же духе. А может начальник нашего УЦ решил перед новым генералом попонтоваться: глядите, мол, о, белый сахиб, какая тут в моих пампасах братва лихая водится. Понятия я, в общем, не имею, как там всё вышло. Но вылилось это для меня в неожиданное поощрение. При том не абы что, а аж медаль "За отличие в охране общественного порядка". Да... А это, про между прочим, государственная награда. Так вот. Главное вовремя на глаза попасть, однако.
Но больше всего поразила меня Ася - девчонка-потерпевшая. В апреле, с лёгким обалдением, увидел я её в строю среди вновь зачисленных слушателей Центра. Оказалось, что она, Ася (кроме шуток - полное имя Ассоль), дождавшись своего восемнадцатилетия, взяла, да и вступила в ряды доблестных органов внутренних дел на должность милиционера-кинолога в моём родном батальоне.
- Я, товарищ капитан, хочу, чтобы в городе вот таких, как те гады, меньше было, - ответила она на мой недоуменный вопрос.
Ну, что ж. Молодец. Да и оказалось, что вообще - умница и просто уникум, не побоюсь этого слова. С виду - тонкая, звонкая, серые глазищи на пол-лица. Смешливая, с ровным характером. Обычная, словом, симпатичная девчонка. Но... Мало того, что теорию любую Аська схватывала на лету и усваивала на отлично, так ещё и по САМБО она начала с нашими преподами рубиться почти на равных всего-то через пару месяцев обучения. Причём до такой степени, что даже омоновцы от неё на тренировках сторониться начали из-за жёсткого стиля работы. А на Огневой начала выбивать сорок из сорока с двадцати метров из пистолета. Молодчага, одним словом. Всем бы так.
И это... Вы не подумайте чего странного. Относился я к ней как к младшей сестрёнке и не более того. Вот, всегда мечтал, чтобы была у меня именно такая - упорная, твёрдая и слегка безбашенная. И с моей Единственной я Аську познакомил на первой же неделе её обучения. И правильно сделал, между прочим. Они с Кирой теперь лепшие подруги и вообще Аська теперь у нас на правах члена семьи. Так вот.
ЧАСТЬ 5. По местам боевой славы.
За всем этим незаметно пролетело время. В июле пришёл мой очередной отпуск. И, с согласия жены, мы отправились в Белоруссию. На отдых. Планировал я, по сути, месячный пеший переход по лесам Белоруссии почти до границы с Россией, а оттуда, уже на поезде, домой...
Ага... Счаз-з... Бурные семейные дебаты - хвала Ктулху, без применения специальных средств... Каких спецсредств? Ну... СО-1, там, ТП-1... Что за звери такие? Ну... "Скалка обыкновенная обр. 1", "Тряпка половая обр. 1"... Ну... Короче... По итогам дебатов, мы посовещались, и Моя Прелесть решила, что мы поедем по местам боевой славы на машине, и маршрут мы спланировали так, чтобы в белорусских лесах без ночёвок в палатке таки обойтись. О-о, женщины... Что б вы понимали в нормальном отдыхе... Ну, ладно - быть посему: поночуем в гостиницах. Поехали.
Только едем мы, на самом деле, не только на отдых. Я ехал туда, для начала к Волчьему яру, чтобы взглянуть на путь, проделанный когда-то мной... Нет. Всё же не мной, а моим двоюродным дедом.
Ответы из архивов на мои запросы по нему, к слову, пришли. Оказалось, что тот капитан ГБ, встретивший и проводивший... Деда?.. Меня?.. при прорыве остатков 113-й СД с боем через линию фронта, впечатлился увиденным настолько, что добился надлежащего прохождения по инстанциям представлений, найденных среди переданной ему документации, в том числе и на награждение младшего сержанта Пряхина А.С. Оказалось, что теперь мне предстоит искать могилу целого сержанта, награждённого медалями "За боевые заслуги" и "За отвагу", кавалера ордена "Боевого Красного знамени". Всё посмертно. При том к "Красному знамени" Пряхина А.С. представлял сам капитан Киреев.
И ещё - изменилось главное. Сержант Пряхин А.С. не числится пропавшим без вести. В семейном архиве теперь лежит похоронка и собственноручное письмо за подписью капитана Государственной безопасности Киреева М.В., в котором сообщается, что: "Ваш сын, сержант Пряхин Алексей Степанович, проявив мужество и героизм, пал смертью храбрых, выполняя ответственное государственное задание особой важности. Спасибо Вам за сына. Гордитесь им."
***
И вот мы в Белоруссии.
Боги светлые! Как же знакомо всё... То самое поле у Волчьего яра... Оно не распахано и, кажется, погибших здесь никто не собирал...
Нет. Не так. Погибших собрали. Вон там - у дальней кромки леса - ряд братских могил. Памятная доска с надписью: "Здесь, 22 июня 1941 года, при подлом нападении фашистских захватчиков, погибли бойцы Рабоче-Крестьянской Красной Армии". Таблички со списками имён... Обелиски... Спасибо Вам, неизвестные мне люди, собравшие павших и давшие им последний приют. Спасибо Вам, за то, что собрали документы погибших, сохранили их до прихода Красной Армии и передали в нужные руки. Спасибо Вам, люди, за сохранённую Память.
Едем дальше. Вот и Мальцы. Теперь это уже не деревенька на двенадцать дворов, а посёлок почти городского типа. С трудом нашёл тот дом... Точнее - место, где он когда-то был. Теперь здесь типовая трёхэтажка, а место, где мы с Алтаевым спалили фрицевскую технику оказалось под вторым подъездом. Естественно, никаких табличек - невелик подвиг. Но память, память...
Снова едем. К мосту с "тет-де-поном", прямо через то место, где мы с Пашкой покосили фрицевский разведдозор, идёт асфальтированная трасса. Сам мост теперь - вполне себе капитальное железобетонное строение. На том берегу уже нет и следа окопов и воронок. Там, где был когда-то КНП батальона просто кусты. Чему удивляться?.. Время...
Мы снова едем... Чередуются картинки местности за ветровым стеклом, дороги разного назначения и качества стелются под колёса. И воспоминания... Делюсь ими с Кирой, выдавая их за выдержки из прочитанных мемуаров. Она слушает и, кажется, воспринимает мои рассказы именно так, как я их преподношу... И мы едем дальше, а я продолжаю рассказывать...
***
Там мы стояли, зубами и когтями впившись в берег вон той речушки, считая патроны в подсумках. Мы продержались тогда до получения приказа на отход и оттянулись вслед за штабной колонной, которую, собственно, и прикрывали. А фрицы - умылись кровью по полной, да так, что даже и преследовать нас не сразу решились.
Там мы сцепились в скоротечной стычке с выкатившимся на нас Боги ведают откуда мотоциклетным взводом. Тогда лично комдив бил по фрицам из именного "Маузера", не забыв примкнуть к нему колодку-кобуру. Отбились, пусть и с потерями. А вот фрицев мы положили всех. А вон там...
Там была последняя контратака нашего старлея. И вон там его могила. Не только его. Рядом со скромным обелиском несколько братских могил. Это постарались белорусские поисковики уже совсем недавно. Подняли многих и многих идентифицировали. Честь и хвала ребятам за их титанический труд.
Снова стелются под колёса дороги и дорожки Белоруссии: то пыль, то гравий, то асфальт под колёсами, и знакомые до боли и скрипа зубовного места...
Красиво вокруг. Также красиво, наверное, было и тогда, в то военное лето... Просто некогда было смотреть по сторонам, любоваться видами. Были другие заботы.
***
А сейчас всё вспоминается, будто было только вчера.
Там мы с Пашкой в два винта лупили по наступающей фрицевской пехоте, заставляя их терять темп, залегать и тормозить, отрываясь от сопровождающей брони. И залегшие вон там и там комендачи тоже поддавали огоньку. Я тогда в первый раз увидел расплавившийся ствол "Максима". Наверное, пулемётчик просто забыл залить в радиатор воды. Тогда приказала долго жить последняя наша сорокопятка... А вон там мою снайперку располовинило осколком. Жаль. Хорошая была винтовка. А там...
Там лёг под танк Серёга Веригин... Его могилу нам пришлось поискать. Здесь тоже работали поисковики - вокруг видны следы копа. Но до места упокоения младшего лейтенанта Государственной безопасности Веригина Сергея Владимировича они просто не дошли...
Мы остановились и дозвонились до штаба местного поискового отряда. Сообщили, что здесь у нас захоронение и дождались пока приедет их бригада.
Парни сначала нам не поверили, но потом осмотрели место и начали копать. Вскоре добрались до остатков плащ-палатки. Той самой, в которую мы с Пашкой завернули то, что осталось от Серёги.
- Странно, - сказал старший поисковиков, - Снаряд в него попал, что ли?
- Нет, - отвечаю я, - он подорвался вместе с танком. Я читал мемуары очевидца.
- Ага. По мемуарам и нашли?
- Да.
- Ну... И такое бывает. А кто это был в мемуарах не сохранилось?
- Подожди, - делаю вид, что копаюсь в электронной книге, - Там не совсем мемуары. Там выдержки из ЖБД. Так... Вот: младший лейтенант Государственной безопасности Веригин Сергей Владимирович, ИО начальника Особого отдела 113-й СД. По приметам - его могила. Там ещё орден "Красной звезды" должен быть, медаль "За отвагу" и ТТ. Ну... Так генерал Киреев в своих мемуарах написал.
- Ага. Парни! Гляньте в свёрток. Там, вроде, "Красная звезда" должна быть, "Отвага" и тэтэшник!
- Есть! И то, и то! - доносится от раскопа через пару минут.
- Ага. Значит это тот младлей и есть. А что за мемуары?
- Генерала Киреева. "Особые отделы Юго-Западного военного округа". Малым тиражом печатались - что-то в районе пары сотен экземпляров. Валялись по военторгам и библиотекам воинских частей до перестройки, а дальше в запасниках, пока не списали и не распродали за ненадобностью. Обычное дело, в общем. Просто надбавка к генеральской пенсии. Я эту книжку нашёл и прочитал только потому, что там дед мой двоюродный упоминается.
- Ну да. А там ещё кто упоминается?
- Старлея ГБ Артюкова С.В. мы уже видели. Там обелиск стоит - всё чин чином. Младлея Веригина С.В. вот подняли сейчас. Ещё в той книжке расписаны места захоронения сержанта милиции Алтаева П.М. и сержанта Пряхина А.С. Да вот! Смотри, - нахожу, наконец, место в мемуарах, отведённое нашему Особому отделу, - Там даже примерные координаты указаны. А Пряхин А.С. - дед мой и есть.
Передаю НШ отряда электронную книгу.
- Так... Ага... Ага... Ну... Понятно, в общем. Знаю оба эти места. Там, кстати, их тоже вооружёнными положили. Уважали, наверное. Там, где эти две могилы так же, как рядом с Артюковым - наши бойцов поднятых хоронили. В общем, мемориалы небольшие и там, и там. Поедете деда навестить - не промахнётесь.
- Понятно. Спасибо. А что с Веригиным дальше?
- Да тут дело ясное. Посмотрим родственники у него есть, нет. Если есть у него кто, и захотят они его дома захоронить - отправим домой. Если нет родственников, или возражений от них не будет - вызовем взвод из военкомата и захороним рядом с другими бойцами с воинскими почестями. Видел на кромке леса братские могилы? Вот там.
- Спасибо вам, парни. Большое дело делаете.
***
И снова дороги и воспоминания, и болтовня ни о чём...
Вот оно - то самое место, где я волок на себе Пашку Алтаева... Не успел я тогда дотащить его до медиков... Не успел... Всплывают в памяти тоскливые глаза медсестры и её тихое: "Всё..." И вот она - откопанная мной тогда могила... Прости меня, Пашка... Спи спокойно.
Снова вперёд... Почти как тогда - только комфорта побольше. Всё же тогда мы шли пешком, а сейчас катим на автомобиле. А ещё... Ещё тогда мы прогрызали себе путь, поливая его кровью - и своей, и чужой...
А вот и то место, где мы прорывали боевые порядки фрицев по пути к своим...
И вот она... Могила... Моя?.. Дедова?..
Кажется, что голова сейчас просто лопнет... Гул в ушах... Острая боль прошивает грудную клетку ровно там, куда тогда прилетела пуля... "Здравствуй, Лёха..." Как же больно...
Всё вокруг заволакивает какая-то непонятная серая пелена... Виден только обелиск и... Стоящий перед ним мой двоюродный дед - сержант Пряхин Алексей Степанович. Он такой, каким и был на единственной виденной фотографии: молодой, спокойный и строгий. Он стоит рядом с обелиском в отутюженной красноармейской форме, лихо сдвинутой набекрень пилотке и надраенных сапогах. Алексей Степанович... Лёха задумчиво смотрит на обелиск, а потом вглядывается мне прямо в глаза. Смотрит молча несколько секунд, а затем кивает и говорит с улыбкой:
- Спасибо! - поворачивается чётко через левое плечо и уходит в туман...
Пелена рассеивается, будто её и не было. А я... Я стою на коленях перед его могилой, опёршись рукой и лбом об обелиск... Кто-то трясёт меня за плечи, хлопает по щекам... Слышу взволнованный Кирин голос:
- Толя! Толя! Ты что? Что с тобой, Толя?
- Всё в порядке, Родная, - хриплю я, с трудом расцепив сжатые зубы, - Всё хорошо... Просто... Весь день за рулём... Устал...
Смотрю на обелиск с красной звездой и скромной табличкой, на которой, как и положено: воинское звание, ФИО, дата рождения и дата смерти. "Прощай, Алексей Степанович... Прощай, дед... Спи спокойно... И да примет Отец тебя в Ирии в дружину его..."
- Толя! Вставай! Пойдём в машину - посидишь, отдохнёшь!
- Да, да... Конечно... Идём, Родная... - меня, наконец, окончательно отпустило. Теперь, действительно можно идти.
ЧАСТЬ 6. Разговор по душам.
Сидим в салоне. Молчим. Продолжая пялиться на обелиск, подрагивающими пальцами я вытягиваю из пачки сигарету. Прикуриваю... В голове тягуче перекатываются мысли: "Вот, ведь, оно как... Значит должен был я прийти сюда. Прийти, чтобы попрощаться с дедом, чтобы отпустить его... Так и сделано... И что теперь?.. Всё?.. А, ведь, кажется - да. Можно продолжать жизнь? Пожалуй, тоже - да. Ну, что... Значит живём."
- Толя... - в голосе Киры напряжение и решимость, - Ты живой?
- Конечно. Видишь: сижу, вот, курю.
- Нам нужно поговорить.
- О чём именно, Кир?
- О тебе, Толя. О тебе.
Улыбаюсь смотрю моей Радости в глаза:
- Конечно. Давай поговорим. Спрашивай.
Кира нервничает. Несколько секунд она неотрывно смотрит мне в глаза, закусив губу. Наконец решается:
- Что с тобой, Толя? Ты здорово переменился с Нового года. Ты совсем другой стал...
- Какой?
- Ну... Чёрт... Более взрослый, взвешенный, что ли... Не знаю... Иногда кажется, что ты уже жизнь прожил... И ты СОВСЕМ иначе относишься ко мне...
- Хуже?
- Нет. Я, наверное, всегда мечтала, чтобы ко мне относились именно так...
- Тогда что не так, Кир?
- Ты, Толя. С тобой что-то не так. А началось всё с Новогодней ночи. Тогда, после Нового года, я не спала ещё, а ты... Ты вдруг свернулся калачиком... Тебя трясло... Ты скрипел зубами, звал то меня, то какую-то Машку. Кем-то командовал, у кого-то требовал патроны, кого-то грозился зубами разорвать... А потом... Потом ты как-то резко дёрнулся, вытянулся и уснул... Это... Это было... Страшно...
- И часто я так?..
- Нет... Только в ту ночь... А вот эта наша поездка?.. А твои рассказы?.. Кажется... Кажется, что ты уже был здесь... Кажется, что ты видел это всё своими глазами, пережил всё то, о чём ты говоришь... И эта могила?.. Мне показалось, что... Что ты там умрёшь... Что с тобой, Толя?
Смотрю в открытое окно, снова прикуриваю...
- Что со мной?.. Что тебе сказать, родная?.. Понимаешь... Всё то, что я скажу... Это безумие... Ты... Ты просто не поверишь мне, Кир... Решишь, что я спятил...
- А ты попробуй, Толя!
Выдыхаю табачный дым, снова глубоко затягиваюсь...
- Хорошо, родная... Я расскажу... Слушай...
И рассказал. Начиная со своего полёта вниз по лестнице.
- Все мои "друзья" тогда вдруг испарились. Будто и не было их никогда. И знаешь кто остался рядом, несмотря ни на что?
- ...?
- Наши родители. Ты, Кира. И наша дочь Маша - та самая Машка, которую я звал в ту ночь. Вот тогда я и понял кому я реально нужен в этой жизни, и ради кого я любому дракону пасть порву. А ещё именно тогда я понял одну простую вещь. Я ВАС люблю. И за ВАС я ещё хоть десять раз подряд умирать готов...