Бабель Михаэль : другие произведения.

Я обвиняю: не бывает кэгэбэ в маленьких дозах

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:

  Лист Љ 15
  Не бывает кэгэбэ в маленьких дозах. Это не лекарство из бутылки, которую уже не закрыть.
  
  Обвинение Љ 20
  8.6.1998. Демонстрация на площади Давидка возле самодельной пушки. Театральная лестница от памятника спускается к улице Яффо, широкой в этом месте. За памятником две улицы - расширяют площадь. Место просторное, видное отовсюду.
  Рынок и магазины дают много зрителей-пешеходов. Светофор на большом перекрёстке надолго останавливает движение, площадь заполняют машины - прибавляются зрители-пассажиры.
  Привлекает внимание не жиденькая демонстрация в несколько человек, а непривычные слова из мегафона среди шума площади и эти же слова на транспарантах, болтающихся на ветру. Перед памятником демонстрант с мегафоном. Сбоку от него несколько прохожих образуют очередь к столу, один склонился, пишет. Ниже, на лестницах, зрители-прохожие.
  Перед кричащим в мегафон демонстрантом останавливаются два чекиста с недобрыми намерениями: молодые, рослые, мускулистые. Говорят как бы между собой, но намеренно громко.
  - Перевернём всё к ёбаной матери! - слова одного.
  - Сбросим их на хуй! - слова второго.
  Сказано на красивом русском.
  Вряд ли что-то поняли толпящиеся вокруг наблюдатели непривычной демонстрации.
  - Убирайтесь вон! - не сдрейфил демонстрант и закричал в мегафон на красивом русском:
  - Убирайтесь вон! Убирайтесь вон!
  И продолжил на красивом иврите кричать девиз демонстрации:
  - Лаацор эт яву гоим! Остановить завоз неевреев!
  А потом на красивом англо-иврите:
  - Гоим, гоу хоум! Неевреи, убирайтесь домой!
  В полиции на Русском подворье всегда тянут с разрешением на демонстрацию. Бланк давно заполнен, но то его не могут найти, то он куда-то подевался, то нет нужного полицейского, то ещё что-то.
  Демонстрация не в новость полицейским - не первая, но каждый раз волокита, и на руки не дают разрешения. Наверное, чтобы при случае отнекаться, мол, не давали разрешения. Тянут до последнего часа.
  - Ну что ты беспокоишься? - увиливает полицейский в телефонном разговоре в последнюю минуту перед демонстрацией. - Есть разрешение у меня в столе.
  - А что я покажу, если потребуют разрешение?
  - Не потребуют. Скажешь, чтобы обращались в отделение.
  Мне не раз угрожали по телефону. Всегда считал, что это дело чекистов. Гомососы этим не занимаются - знают, что для этого есть кэгэбэ.
  Но угрозы давали повод заполнять в бланке пункт, который обязывает полицию присутствовать на демонстрации.
  - А что если провокация? - мой последний вопрос.
  - Звони - приедем.
  Конец разговора.
  Как только чекисты открыли рот, я уже нервно звонил:
  - Провокация! Быстрее! Да-да, Давидка!
  От полицейского отделения сюда - по прямой улице за памятником - меньше километра и езды не больше минуты.
  Телефон прижат к уху на случай вопросов полицейских и для острастки чекистов.
  И слежу за ними.
  Чекисты вдруг становятся сиамскими близнецами: вместе застывают, вместе как бы вслушиваются в себя, вместе поворачиваются кругом через одно плечо, вместе с одной ноги начинают бежать в правильном направлении - на другую сторону Яффо, даже между машинами бегут вместе.
  - Где вы? Быстрее! - кричу в телефон.
  - Совсем близко, - отвечают.
  Я разрываюсь. Мне бы за чекистами бежать, но полицейские не увидят меня на площади и не найдут меня здесь.
  Но догнать ещё можно.
  - Ну, где? - кричу в телефон.
  - Вот! - отвечают.
  Как в плохом фильме, на большой скорости, с крутым поворотом, резко тормозит возле меня лехковая с полицейским нарядом из мужчины и женщины.
  - Туда убежали, - показываю на здание "Биньян Кляль" напротив, через улицу.
  Полицейский у руля только разводит руками.
  Молодые чекисты пришли не одни. Велась обязательная съёмка. Чтобы сшить дело. Конечно, не одно дело. И нападение. И угрозы. И общественные беспорядки. И разжигание национальной розни. И ещё.
  Их чекистское начальство было рядом - давать указания, как лучше шить дела.
  Это начальство не просматривало улицу, по которой прибывает полицейский наряд, чтобы своевременно предупредить молодых чекистов.
  Полицейский наряд был чекистским и находился внутри улицы за памятником.
  И чекисты не прослушивали мои телефонные разговоры с полицией.
  Я говорил с чекистами.
  Невозможно, чтобы кто-то кэгэбэ, а кто-то не кэгэбэ, потому что всё кэгэбэ.
  И нет утешительного варианта: мол, кэгэбэ малюсенький, занимается только нехорошими.
  Потому что не бывает кэгэбэ в маленьких дозах. Это не лекарство из бутылки, которую уже не закрыть...
  И не перестроить.
  Чем кончается кэгэбэшная перестройка - уже известно.
  Тот же обвал.
  Если только не что-то хуже.
  Обвал - это ещё хороший вариант для исчезающего еврейства, которое только для антисемитов всё ещё остаётся мировым еврейством.
  У кэгэбэ будет много вариантов перестроек - до обвала.
  Не будет только одного, которого если нет - так нет, и который если есть - не отнять, а если отнять, то только с жизнью: остаться евреем.
  От президента до проститутки нет этого варианта - остаться евреем.
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"