Аннотация: Этот рассказ о том, что многие знают, но никто не помнит... Кроме меня и Их...
Они не дают мне умереть.
Время лечит раны, но ненависть плотно вплетается корнями в душу. Радость исчезла из моей души. Друзья меня оставили, а с мужчинами у меня никогда не получались длительные отношения. И сомневаюсь, что теперь когда-либо получатся....Знакомились, встречались, расставались. Максимум год, и то если видеться редко...
Утешение я нашла в книгах и кино. При этом, чем фантастичнее история, тем лучше, ибо фантастика - это единственное, что продлевает мое существование. Иначе это просто не назовешь. Когда чужие выдуманные истории приедаются, я создаю свои - пишу картины, рисую, леплю. Окружающие мои картины считают фантастическими, но только я знаю, что все, что выходит из под моего карандаша или кисти более реально, чем что бы то ни было.
Все, что происходило вокруг меня, мне кажется несущественным, незначительным, или даже, глупым, как скучная книга или плохо снятый фильм, куда только то, что вижу я, может добавить цвет и сияние. Ведь, кроме меня и кошек Их никто не видит и не слышит, несмотря на то, что Они повсюду. Они выглядят и говорят по-другому, у Них другие цвета. Даже тени у Них другие. Но люди Их никогда не видели и не могли дать Им имена и названия Их цветов. А если бы я попыталась описать название Их цветов теми, что известны людям - это было бы кощунственно.... Более всего подходит слово "сияние", но у нас оно не является цветом. Ведь невозможно более точно описать Их великолепие человеческими словами, как невозможно увидеть сияние черного или белую тьму. Как, собственно, и нельзя сказать, что тьма - черная. У нее ведь много цветов и она одновременно не имеет цвета. Она сверхмассивная, поглощающая, темная, но не черная. Так и Они. Но Они не темные, Они все излучают свет или сияние, кто темное, Кто переливающееся, но Все - великолепное ослепительное сияние. Они божественно прекрасны, а их голоса настолько восхитительны, что пронизывают до костей и по телу бегают "мурашки".
Я смотрю на небо и вижу Их там, играющими с облаками, поющими песни, дарящими улыбки. Они любят играть в небе, но увидеть их можно где угодно. Некоторые из Них настолько яркие, что на Них больно смотреть, но я смотрю и радуюсь. Мне нравится смотреть, как Они играют, слышать Их песни. Нравится, что Они не ведают печали и, главное, Они любят свою работу, которую они с радостью выполняют и для которой рождены: Они дарят надежду, учат мечтать, приносят яркие сновидения.
Они знают о том, что я Их вижу, поэтому не дают мне умереть. Они не разделяют моей печали, потому что не могут печалиться. Но Они пытаются порадовать меня тем, что не отнимают умения Их видеть, хотя могут это. Еще Они приходят ко мне, когда я засыпаю, и уносят в параллельные миры, где я становлюсь одной из Них и тоже дарю яркие сны, мечты и надежды жителям других миров. Ч тоже сияю и мой голос так же божественен, как Их голоса. Тогда я тоже гоняю облака, смеюсь и пою с остальными. И только тогда я ощущаю беззаботное бескрайнее счастье и безграничность общей радости.
Но просыпаясь, я снова попадаю в это тесное сознание и мои мысли снова возвращаются ко всем моим печалям, болезням и страданиям. Я уже не раз просила Их, чтобы они навсегда оставили меня одной из Них, но Они говорят, что еще рано, но после смерти я присоединюсь к Ним навсегда. Поэтому, мне остается лишь довольствоваться тем, что пока я влачу существование своего бренного организма, я пытаюсь Их нарисовать. У меня, конечно, не выходит, но приятно иногда воображать, что существо, появившееся на листе бумаги я встречала среди Них. Но Они все равно не дают мне умереть, Они всегда возвращают меня к жизни и обставляют все так, как будто я и не умирала. Они стирают память другим о моих смертях, даже иногда возвращают окружающих к жизни. Но из-за того, что я способна Их видеть, Они не могут стереть мне память, и я помню каждый раз, когда я умерла.
Я умирала много раз, уже и не помню сколько. Каждый раз Они пытались исправить мне и окружающим память - сделать вид, что я всегда выживала, более того, моей жизни даже ничего не угрожало. Из-за этого у меня путаются воспоминания - я не могу сказать точно, что было, а чего не было. Если кто-то страдал рядом со мной, Они воскрешали и его и исправляли его воспоминания. Но, из-за того, что я Их вижу, у меня всегда остаются две версии воспоминаний: та, которую помнят все и та, о которой известно только мне и Им. Кроме всего этого, из-за постоянных исправлений моей памяти, я стала забывать и обычные веща. Воспоминания о детстве и юношестве покрыты толстым слоем тумана и остатки воспоминаний больше напоминают краткие яркие вспышки, непонятно откуда взявшиеся в голове. Да и не только о детстве, о том что было год, неделю или даже день назад я тоже не могу ничего сказать с уверенностью. Я даже не могу быть уверенной в том, что я вообще существую, ибо как может существовать человек без воспоминаний?..
Мои смерти.
В первый раз я умерла, когда мне было пять или шесть лет. Я тогда перенесла тяжелую операцию. Они рассказали мне, что не перенесла, Они меня оживили, именно из-за этого я стала их видеть. Врачи думали, что это их заслуга. Но лучше бы они сделали все, чтобы я не выжила, тогда бы только эти эскулапы на самом деле спасли бы мне жизнь. Теперь я обречена на вечные страдания.
Второй раз у нас что-то произошло в семье - был большой скандал и я убила себя. Но Они тогда сделали все так, как будто я всего лишь отстригла свои длинные шикарные волосы. Но я знаю, я тогда умерла.
Третий раз был, когда меня бросил единственный существующий на самом деле парень, которого я любила. Хотя теперь я уже сомневаюсь в его подлинном существовании, мне кажется что он мне всего лишь приснился.
Тогда меня убило предательство и его безоговорочная вера в слова своих завистливых друзей, которые после этого случая перестали быть его друзьями - хоть какая-то справедливость, хотя они заслужили большего наказания, ведь тогда они навсегда лишили меня чувства любви. Я больше не могу полюбить.
Я помню тот момент, хоть и не весь: я тогда была в его квартире - он пригласил меня под предлогом кое что показать, когда я вошла, первое что заметила это стоящий в углу декоративный расписной топорик, того типа, что для красоты вешают на стену. Я села на диван, глядя на этот топор и предчувствуя, что сейчас произойдет что-то нехорошее... Тут оно и началось: он сел в свое компьютерное кресло слева от дивана и стал рассказывать мне сплетни, которых наслушался от своих бывших друзей, а я сидела и все еще гипнотизировала резной топорик, чувствуя, что во мне скоро взорвется вулкан размерами с национальный американский парк... Договорив и поняв, куда я смотрю, он решил-таки поинтересоваться, действительно ли все что он мне сейчас рассказал - правда? Тогда я встала и, впервые посмотрев ему в глаза, произнесла: - Ты можешь верить завистникам, можешь верить той, кто тебя любит, это твое право, но если тебе просто хочется от меня избавиться, так и скажи - будет не так больно. На последок лишь хочу тебе сказать, что больше мы с тобой не увидимся.
В этот момент произошло очередное расслоение памяти: первый слой - я схватила топор и молниеносно срубила его кудрявую голову с напуганными глазами, которая вылетела в открытое окно - он ничего не успел предпринять, т.к. не ожидал такой реакции, а я не ожидала, что топор такой легкий и такой острый. Потом я прижала топор острием к груди и ничком упала на пол, где вонзившееся лезвие топора рассекло мое сердце пополам и я умерла. Но тут явились Они и создали новый слой памяти: Они убрали всю кровь, нашли и прирастили голову моему любимому, вытащили из меня топор и зарастили мои внутренние органы. Стерли ему память о его смерти, выставили меня во двор и дали нам обоим воспоминания о том, что после своих слов я просто ушла. Но сидя на лавочке во дворе и докуривая сигарету, я все вспоминала, и просила Их больше меня не оживлять. Но Они радовались, что я снова жива и пели мне песни.
Четвертый раз я умерла, когда ездила с мамой на море. Море было неспокойным: меня захлестнула огромная волна и выплеснула на берег. Пока она меня крутила, мой череп разбился о прибрежные камни. Мама сидела далеко и не видела этого. И Они снова оживили меня, при этом стерев память всем окружающим об этом инциденте. А я, придя к тому месту, где загорала мама, всего лишь отплевывалась от воды и песка. С тех пор я не люблю море.
Пятый раз я умерла вместе с подругами. Нас убили пьяные хулиганы. Все помнят, что мы спрятались в лифте и висели между этажами, пока не приехали служители закона и никто, кроме парня одной из моих подруг не пострадал - он отделался парой ссадин.
Но только я помню, что мы не успели добраться до лифта, они окружили нас в подъезде и, угрожая ножом, издевались над нами. Мне приставили нож к горлу и заставили, одну из подруг раздеваться. Когда она это сделала, рука у парня, который держал у моего горла нож, дрогнула, кровь брызнула во все стороны, у второй подруги случился инсульт, и она умерла, третью подругу убил один из тех, у кого еще был нож, и они убежали. Тогда явились Они и все, как обычно, исправили.
Шестой раз был, когда я снова попала в больницу, тогда у меня удалили несколько опухолей. Операция была более легкой, чем в первый раз и она прошла успешно, но после операции, когда врачи сказали мне, что возможность иметь детей у меня сократилась почти до нуля. Учитывая, что это был именно тот период времени, когда хочется завести семью, тогда я снова умерла - я встала с кровати, швы разошлись и все внутренности высыпались на пол. Я из последних сил подошла к окну, открыла настежь приоткрытую створку и выпала из окна. До земли я не долетела - зацепилась кишками о колесо больничной кровати - и повисла на собственных кишках. В тот раз Они исправили все снова. Только вот шов от операции не заживал очень долго.... Как будто что-то пыталось выбраться. Видимо моим кишкам понравилось прохлаждаться.
Через год, который я в основном провела дома, почти ни с кем не общаясь, наступило время очередной моей смерти. Моим двум ближайшим подругам не нравилось, что я ни с кем не общаюсь и не выхожу из дома. Они же не могли понять, что я тогда чувствовала, я же лишилась возможности исполнения всех моих земных желаний: завести семью и выучиться на живописца. Немного, но мне больше и не надо. В тот год я решила, что теперь я хочу еще меньше - умереть окончательно, чтоб мне никто не мешал и не воскрешал меня. В тот теплый летний день мы стояли с моими подругами во дворе. Они высказывали мне все, что, по их мнению, я весь этот год делала. Они считали, что я либо возгордилась, либо стала отшельницей, что не должно было портить их счастливые жизни. Из моих глаз текли слезы, а они все говорили и говорили. Тогда мое тело начало действовать само: правая рука выстрелила в сторону той подруги, что стояла слева, и одним ударом лишила ее сознания, затем, невообразимым образом я оказалась за спиной другой подруги и ловко сломала ей шею, она и опомниться не успела. Затем я вышла к дороге, там дождалась быстро приближающегося на огромной скорости грузовика и бросилась под него. В тот раз Они не стали мне рассказывать, как они все исправили. Мне только известно, что подруг у меня нет - мы вроде разорвали отношения, но как я попала домой, я не помню. Похоже, Они просто отнесли меня.
После этого я умираю почти каждый день, но уже не помню, как именно... у меня только постоянно болит голова и ощущение, что меня здесь быть не должно. Вчера я умерла снова, я это помню, потому что я нарочно себя убила, и потому что опять был огромный скандал, после которых я всегда умираю. Они опять воскресили меня, Они всегда это делают и еще не раз сделают. Однажды Они сказали мне, что настанет момент, когда Они позволят мне умереть и присоединиться к Ним, и я чувствую, что этот момент близится, но до него я умру еще не раз.