Аннотация: Если обещаешь себе: "Я вернусь!" - нужно исполнить это обещание...
Там, где мы были
И нет на свете ничего важней будущего. Им только мы и живем, в нем только - наши цели и стремления. Каждое "завтра" сулит новые достижения и надежды. И если даже будущее грозит нам неминуемой неприятностью, мы все равно смело встречаем новый день, потому что неизбежно движение времени.
Я оставила статью, которую писала, и отправилась на кухню - пить кофе. Не было обычного захватывающего азарта, который посещает, когда пишешь вдохновенно. Это навевало одновременно грусть и усталость: будто я писала, просто констатируя факт.
Завтра неизбежно настанет.
И это "завтра неизбежно" - не вдохновляло. Даже если предположить, что в этом "завтра" - действительно новые горизонты.
Горячая чашка обжигала ладони, но я не обращала на это внимания, задумчиво рассматривая привычный городской пейзаж за окном. Серо-синие облака сулили дождь, но солнце прорывалось настойчивыми лучиками, и тени от деревьев вдоль улицы то вытягивались, расчерчивая асфальт причудливым узором, то совсем пропадали, оставляя равномерную серость. Казалось, эту серость даже можно почувствовать - горьковатая, с запахом назревающего дождя.
В такую погоду хорошо было думать, осмысливая вечные, риторические вопросы, да еще мечтать о несбыточном.
О возможном "завтра". И еще - о невозможном.
Мысли текли стремительно и ровно, не оставляя желания шевелиться, и мысленно я скользила по весенним улицам, представляя, какие люди встречались бы мне, а память услужливо подсказывала очертания знакомых улочек. Память...
Расписывая важность завтрашнего дня в статье, я совсем упустила из виду память. Ту память, которая бережно хранит наше прошлое, все, что было прожито до дня сегодняшнего.
Многие рады были бы избавиться от некоторых воспоминаний.
Забыть - значит сделать вид, будто ничего и не было. А если забыть все? Можно ведь и так. Сделать вид, будто жизнь началась заново, и сделать все так, как нужно... Без прошлого. Без воспоминаний....
Звонок в дверь прервал мои размышления, и только тут я заметила, что чашка в моих руках стала едва теплой, остывший кофе равнодушно отражал серое небо и раму окна.
Перед моей дверью стояла маленькая девочка. Наверное, лет пять, - подумалось, хотя у деток возраст мне никогда не удавалось определить верно. Сосредоточенное личико было смутно знакомо, широко распахнутые серые глазенки серьезно смотрели на меня снизу вверх. Я опустилась на корточки перед неожиданной гостьей.
- Что ты хотела, малышка?
- Идем со мной, - с забавной серьезностью сказала девочка.
-Куда? - я пыталась припомнить, где видела ее. Во дворе, может быть? Это не соседка, в нашем подъезде я всех знаю. Может быть - из соседнего подъезда, или дома.
- Пойдем! - упрямо повторила кроха. У меня мелькнула мысль - не исключено, что у нее что-то случилось, а родителей нет дома.
- Ну хорошо, - я быстро накинула плащ, краем глаза отметив, что девочка одета довольно легко для переменчивой весенней погоды. Серые трикотажные брючки и легкая красная курточка наподобие спортивной, из полурасстегнутого ворота которой выглядывала белая маечка. Необычно, но может быть, родители ее закаляют. Опять это неопределенное "может быть".
Мы вышли молча, порыв ветра сразу же растрепал волосы и шепнул, что еще отнюдь не так тепло, как хотелось бы.
- Тебе не холодно? - обеспокоено спросила я.
Девочка молча мотнула головой, и, ухватив маленькими пальчиками мою ладонь, потянула за собой. Я послушно шла за ней, пытаясь по ходу дела расспросить, что случилось. Но ребенок отмалчивался. Только когда мы оказались у входа в метро, я твердо остановила ее.
- Давай, расскажи мне толком, куда мы идем?
- Туда, где ты была, - чистые серые глаза смотрели на меня с обезоруживающей простотой. Ответ показался мне довольно необычным.
- И где это место? - осторожно спросила я.
- Нам нужно ехать на метро, потом еще автобусом, - старательно пояснила кроха.
- И зачем?
- Я там тебе покажу, - девочка, видимо, сочла тему исчерпанной, и повернувшись, скользнула за покачивающуюся стеклянную дверь. Красная курточка тут же затерялась среди спешащих по своим делам взрослых. Мне не оставалось ничего другого, как последовать за ней. Ребенок мог потеряться.
Если уже не потерялся.
Беспокойство теребило нервы. Я не так уж много общалась с детьми, поэтому не знала толком, как вести себя. Понятно было только одно: девочка упорно хочет меня куда-то отвести. Куда, зачем, и главное - почему именно меня? - на эти вопросы я пока не знала ответов.
Еще больше я была изумлена, когда девочка уверенно провела меня вдоль длинного ряда пригородных автобусов к нужному. К тому времени у меня накопилось столько вопросов, что все и перечислить-то было бы непросто. Впрочем, последняя более-менее правдоподобная теория состояла в том, что, быть может, кто-то из близких девочки бедствует на даче. Впрочем, это не объясняло, почему средством помощи была избрана именно я...
Взглянув на номер и пункт назначения автобуса, сердце невольно замерло: я действительно хорошо знала места, куда он отправлялся. И пусть это было лишь совпадением, на мгновение грусть и ностальгия полностью охватили разум, затуманив взгляд и заставив быстрей биться сердце.
Заплатив водителю, мы уселись на потертые шаткие сиденья, и старый автобус, кряхтя и покачиваясь, отправился в дорогу. Моя необычная спутница тут же уткнулась носом в секло, вычерчивая пальчиком одной ей известные фигуры и провожая взглядом обгоняющие нас автомобили. Спрашивать ее о чем-либо было бесполезным, поэтому я тоже смотрела в окно, невольно отмечая, как изменилась знакомая дорога...
Я так задумалась - и не сразу и заметила, что девочка настойчиво дергает меня за рукав.
- Нам там выходить, - почти обиженно ткнула она пальчиком в окно, где равномерное мелькание сосен сменилось неровными рядами домов.
- Остановите, пожалуйста, - поспешно сказала я водителю, но он и так уже притормаживал. Две пожилые женщины с большими сумками и длинными, обмотанными тряпками, инструментами, уже стояли у хлипких дверей. Да, действительно: огородные работы уже кипели вовсю...
Когда тарахтящий автобус укатился прочь, я оглянулась, чувствуя, как душу переполняет волнение. Женщины успели скрыться, я даже не заметила, куда они ушли. Здесь все было таким знакомым, таким до боли родным, что хотелось кричать. Одно- и двухэтажные домики разбегались улочками от старого сторожевого домика. Здесь, за городом уже везде светлели ярко-салатной молодой листвой деревья, да и сосны с елями добавляли густо-зеленого. Свежий воздух щекотал легкие спокойствием и сладковатым ароматом леса.
Такие знакомы запахи. Такая знакомая картина. Будто детство вернулось во всей своей полноте, будто не было всех этих лет, и ничего не изменилось в жизни. Я нерешительно сделала шаг, под ногами зашуршали мелкие камушки, и мир вокруг наполнился вдруг звуками, которых я не заметила раньше. С тихим шелестом покачивались на ветру деревья, где-то далеко лаяла собака, в сторожевой будке старинной трелью звонил телефон. Единственный в этих местах, - с улыбкой припомнила я.
Вспомнив о своей спутнице, я наклонилась к ней, заглядывая в глаза. Говорить не было надобности. Я вспомнила, почему мне знакомо это личико. Малышка как две капли воды была похожа на соседскую девочку, такую, какой я знала ее много-много лет назад. Наверное, этим все и объяснялось. Впрочем, тот дом, по соседству с нашей дачей, почти столько же лет стоял пустым. Соседи уехали за границу тогда, а мы с братом еще лазили в заросший сад...
- Ты - дочка Наташи, верно? - мягко спросила я у терпеливо стоящей рядом девочки.
Она отрицательно помотала головой, и светло-русые волосы разлетелись по плечам. Малышка развернулась, и бодро пошагала по одной из улочек, пиная носком кроссовка маленькие камушки. Мне не оставалось ничего иного, кроме как пойти за ней. Две колеи и узкий пролесок справа. Ели, окружающие небольшие полянки напротив каждого дома. Веселая молодая трава, вовсю захватившая свои владения... И птицы. Они щебетали так громко, будто наперебой спешили сообщить что-то важное. Может быть провозгласить полноправие весны.
А высоко в небе гудел самолет, которого не было видно за высокими шапками сосен.
Я не видела изменившихся очертаний соседских домов, не видела ржавчины на одинаковых заборах из рабицы - казалось, все осталось таким же, как раньше. Казалось, что когда я выйду к даче, где провела большую часть своего детства - там, на полянке, все также будет стоять тонкий дубок и круглый деревянный стол с двумя скамейками и муравейником сбоку. Это было только иллюзией, ведь ни дубка, ни столика давно уже не было, но так хотелось верить своей памяти...
Дубок приветливо покачивал голыми еще ветвями. Листья на нем только начали выглядывать из почек. На залитом солнечными лучами столике грели спины несколько черно-красных жуков и муха.
Не смея поверить своим глазам, я опустилась на теплую от солнца узкую скамейку. Девочка, чуть повозившись, устроилась рядом. Отсюда была видна оранжевая крыша веранды на ее участке. Не хотелось больше ничего спрашивать, потому что все происходящее стало походить на волшебную сказку, и страшно было ее вспугнуть.
- А ты обещала, - грустно сказала девочка, сплетая несколько сорванных травинок в косичку.
- Что обещала? - занятая своими мыслями, уточнила я.
- Обещала приехать сюда.
Я вздрогнула. Действительно, я столько раз обещала себе, что однажды вернусь сюда - одна, без родственников и друзей. Приеду просто так, чтоб побродить по знакомым местам, вспоминая и хоть на мгновение возвращая теплое и родное - прошлое.
- Откуда ты знаешь?
- Я все ждала и ждала, а ты не возвращалась...
Девочка насупилась, и казалось - вот-вот расплачется. Я провела ладонью по мягким светлым волосам, и ничего не ответила. Но нужно было что-то сказать. Она ждала.
- Наташа была младше на год. Ты это тоже знаешь?
Девочка опустила длинные ресницы и немного насмешливо улыбнулась. Смешно растягивая гласные, она сказала:
- Больше года... Ты теперь намного старше!
- Тогда расскажи мне, что происходит, - улыбнулась я в ответ.
- Все просто. Сейчас ты вернулась во вчера.
- Сейчас?
- Нет! - девочка досадливо хлопнула ладошкой по скамье, будто поражаясь моей непонятливости, - Вчера! Только это не то вчера, которое было у тебя вчера, а то, которое было давно-давно!
- Я в прошлом?
- Да, - чуть поколебавшись, ответила она, - У тебя ведь есть прошлое?
Я припомнила, как размышляла о жизни, начатой заново. Без прошлого и воспоминаний. По телу пробежали мурашки, будто подул ледяной ветер. Отказаться от всего - не значит отказаться от плохого. Это значит в первую очередь - отказаться от хорошего. Что бы там ни было, в прошлом - хорошее непременно было.
- У меня есть прошлое, - уверенно ответила я, глядя на наш сад за решетчатым забором, где из-за начавших цвести яблонь, выглядывал такой знакомый дом...
Когда я повернулась, скамья рядом со мной была пуста. Разум порывался ставить все новые и новые вопросы, но душой я понимала простую истину.
Чудо нужно просто принять.
- Спасибо, Наташ, - шепнула я в сторону оранжевой веранды, зная, что она все равно услышит меня. Услышит, даже если я всего лишь подумаю об этом.
Мы живем будущим, строя планы и ставя перед собой цели. Каждое новое "завтра" сулит нам достижения и надежды, которые дают нам силы встречать невзгоды и миновать грусть.
Но не может быть человека без прошлого. Отчеркнув все плохое, мы оставляем себе то лучшее, что было у нас, что даст новые силы для стремлений и достижений. Каждая забытая минута лучшего - большая потеря. Каждый забытый лучик солнца, теплая улыбка и головокружительное мгновение радости - они все могли бы еще послужить нам, потому что иногда, закрывая ночью глаза в ожидании "завтра", мы позволяем себе на мгновение ускользнуть в спокойствие и тепло того лучшего, что было "вчера"...
Встречая новый день, улыбаясь завтрашним мечтам, мы где-то глубоко-глубоко храним все лучшее, что было в прошлом. Там, где мы были.