Аннотация: О рыжем пухлячке с голубыми глазами по имени Иришка
Сегодня ехала на дачу к приятелям подруги. Искала отдых, а нашла головняк - ребенка индиго. Двенадцатилетнюю девочку Иришку. Из бани перед носом пулей вылетела. Пухлое тельце - сливки, а на голове костер из волос. Глаза - небо, а взгляд - будто я из бани и без одежды. Позже в дом позвали. На полках камни мягкой породы, а на них лица вырезаны. Выставка, да и только. Спрашиваю:
-Чьи труды?
Мама Маринка с такими же сполохами вместо прически, скромно:
-Ирина вырезала. В детстве. Шурупом.
Я глаза вытаращила и пытаюсь устоять на месте. Лица объемные. Характерные. Репродукции к Рабле вспомнила. Из серии "Всемирная библиотека". Некоторые наши скульпторы обычных лошадей так не умеют, как она гротеск в людях...
Маринка смеется.
-А ты не знала, что наша поздненькая такая?
-Какая?
-Странная. Рисует, из всякой всячины (целлофана, тряпок, проволоки) наряды делает. Бисер и камушки любит. Украшает рисунки. В пять лет ее работы в Англии успех имели. Автор не ездил. Знакомая возила. Пойдем, покажу.
Идем. На стене рисунки пятилетнего ребенка. Смотрю и вспоминаю выставку знакомого художника. Он за таким талантом в Тибет не один раз мотался. Третий глаз открывал. Его работы на "ура" у нас и в Америке уходят.
Спрашиваю:
-Такой то их видел?
Маришка:
-Да, а что?
Не ответила. Подозрения, как червяки внутри зашевелились.
Позволишь с Иришкой поговорить? - спрашиваю маму.
-Не станет. Не любит болтать. Не понравишься - молча уйдет.
Стала. Правда, сначала рентгеном просветила. Из беседы поняла, что в художку пару месяцев всего походила, рисует гуашью (а вид то акварели, то масла), шить никто не учил, музыку, когда рисует, не слушает и практически не читает. Любит восточные танцы. Освоила за несколько занятий. Сейчас уже не очень интересно. Одно и тоже. Две старшие сестры с золотыми медалями школы окончили и в Москве... С науками "играют", а она в школе учиться не хочет. Мама ей гуманитарные уроки "читает". Жалеет, что времени на любимое рисование, создание фантастичских нарядов из подручного материала и скульптуры из того же не хватает. Со мной ребенок говорит, а глаза у него взрослые. Оценивает, что в ответ скажу.
Сижу, как дура. Сама в художке четыре года отмучилась, рисую на три, но видеть научили. История искусств любимым предметом была. Известные музеи с мамой вдоль и поперек облазили. Смотрю на работы и офигеваю. Не детские они. Мироощущением насквозь пропитаны. Сюжетов нет. Цвет, движение и воздух. Можно смотреть бесконечно.
-Иришка, что ты хотела в этом показать, - спрашиваю и на один указываю.
-Не знаю. Пришло и все.
Бесконечность к ней пришла. Хоть плачь.
-Марина, у нее голова часто болит, - спрашиваю осторожно.
-Часто. Милок, она с рождения такая. Я же говорила, что странная. Детство до мелочей помнит. Даже грудной возраст. Не фантазирует. Все совпадает. Говорить начала почти с рождения.
Маринка врач. На дочь без розовых очков смотрит.
-Хочется, чтобы все это не в пустоту было. Видение у нее свое. И способности... Не знаю в кого.
Закуриваю и обращаю внимание на рисунок на стене.
-Ее?
-Нет. Мужа. В котельной еще есть. Парусник.
Бегу в котельную. На стене он. Летит...
Маришка сзади стоит.
-Представь, никогда раньше не рисовал. Вдруг взял и изобразил.
Жаль, фотоаппарата у нее не было. Лицо у меня вроде нормальное, а при виде всего этого стало не совсем... Мои бы повеселились.Она же улыбнулась и к столу тянет.
-Маринка, как ты с ними живешь? Они же инопланетяне.
-Может быть...
Домой ехала и думала о том, что надо что-то делать. Таких Иришек мало. Ее учить дальше надо. Или просто дать возможность показать себя. Маринка не потянет. Муж только из страшной болезни выкарабкался. На ней все. Что делать? Как девочку из невостребованности вытянуть? Это видеть все должны. Из Англии работы еле домой добрались. Отдавать не хотели. Но ребенка никто "на себя не взял". Маленькой совсем была. Пять лет. Сейчас рисунков море. Господи, ее талант - миллионы купюр для пройдох и удовольствие для ценителей! Она однозначно ребенок индиго, а я просто упертая. Поможем? Отзоветесь советами, фотоаппарат прихвачу,снова в дом у озера смотаюсь и здесь эти рисунки размещу. Себе тоже сделаю. На стены повешу. Пусть мое пространство от ее видения еще шире станет. В двенадцать зрение лучше... Шелуха в глаза не лезет.