Опять я с драматургом, что мою историю незримо пишет, спорю:
- Я не хочу героем пьесы быть! - кричу. -
Чтоб ты играл со мной, мне выдавая по сюжету радость или горе,
и испытания очередные сыпал, даже если по плечу!
Я не хочу на сцену выходить и говорить хоть что-то, если всё заранее известно -
законы театра, духа и судьбы.
Неужто смысл во мне - лишь чтобы зрителям, кто пьесу видит, стало интересно,
неужто ты создал меня не для того, чтоб мог я просто - быть?

...Опять, застыв с пером, я слышу голос нескончаемого спора,
что он, герой моих черновиков, ведёт на сцене, тёмной и пустой.
Он говорит, что он не хочет быть актёром,
но он им хочет быть - вот только в пьесе, что никто не назовёт простой.
Вот только в пьесе, где финал сам автор знать не может,
и где герой дорогу выбирает сам - не зрители, не боги из машины по пути его ведут.
И я встаю и выхожу из своей скрытой в глубине театра ложи,
и я иду по сцене тёмной - декорации встают как города и горы... Я иду...