Аннотация: Рассказ для конкурса "Ноутбукеровская премия" ("Страны Калининград"). Вошёл в лонг-лист этапа (1/3 от общего количества участников), январь 2010 г.
Самолёт был сияюще белый.
Не большой. Но и не "кукурузник" какой-нибудь. Компактный такой, современный.
Он задумался, подбирая слово.
Для местных линий... для дальних рейсов... А между ними? Рейсов средней дальности?
Он мысленно махнул рукой. Пусть как хочет, так и называется. Красивый самолёт. С коротким рядом круглых иллюминаторов, острым носом и двумя турбовинтовыми двигателями - по одному на каждом крыле.
Этот самолёт, прекрасно просматриваемый в окно аэровокзала, вселял в него радостное чувство предвкушения свободы.
Прямо как в былое время, когда он часто летал самолётами.
Чувство, пришедшее к нему сразу же по приезде в аэропорт. Даже раньше - когда выехал из города.
Диспетчер объявила начало регистрации - голосом с узнаваемой интонацией всех диспетчеров - и он, чтобы не мешать, отошёл от прохода поближе окну.
Пассажиры и провожающие двинулись к регистрационной стойке - место у окна как раз освободилось. Хотя народу было не много. Он помнил времена, когда здесь было не протолкнуться.
Он помнил многое. Потому что прожил достаточно долго.
Он помнил ещё Ли-2. Тупорылый, с квадратными иллюминаторами, на земле задиравший нос вверх - заднее шасси у него было короче тех двух, что под крыльями.
Потом появился Ил-14. Такой же тупорылый, с квадратными иллюминаторами. Но в отличие от Ли-2, державшийся на земле ровно - все шасси у него были одной высоты.
На Ил-14 он уже летал и сам. Рейс до Москвы был с обязательной посадкой в Минске.
Потом Ил-14 был заменён на Ан-24.
Потом, он помнил, московский рейс в Минске стали пересаживать на Ту-134. Потом Ту-134 стал летать в Москву уже отсюда - когда открыли вот этот, новый, аэропорт - и посадку в Минске не делал. В Минск, Гомель, через Киев - в Симферополь летали Ан-24.
За свою жизнь он много поездил. Много и полетал.
Из Тамани в Краснодар, например, он летел на Ан-2. "Кукурузнике". С посадкой в Темрюке. Сиденья для пассажиров были установлены спинками к иллюминаторам, лицом друг к другу. Трясло неимоверно. В Темрюке села группа тёток. Как взлетели, тётки извергли содержимое своих желудков в проход. В Краснодаре, посадив самолёт, пилот вышел из кабины, увидел, во что превратился пол, матюкнулся себе под нос и пошёл, лавируя среди блевотины в хвост - к выходу.
Из Краснодара в Москву он летал на Ан-10. Этот самолёт показался ему большим и приземистым. В нём было душно. На следующий год такой же Ан-10 разбился, и эту модель сняли с эксплуатации. Какой-то конструктивный дефект обнаружился.
Из Москвы в Кемерово он летал на Ил-18. На таком самолёте тогда летало руководство страны. Он считался самым надёжным.
Летели без посадки чуть ли не четыре часа. Если делали промежуточную посадку в Свердловске, то, как правило, в Москву опаздывали - вылет откладывался по погодным условиям.
С тех пор у него осталось стойкое убеждение, что над Уралом всегда плохая погода. Как-то он летел из Минвод в Новосибирск, на Ту-104, с посадкой в Челябинске - пришлось ночевать в аэропортовской гостинице. Правда, тогда что-то случилось с самолётом - ремонт и затянулся до следующего дня.
Потом, уже значительно позднее, он летал и на боинге и на аэробусе, но те, советские, самолёты запомнились ему больше. Может - потому, что были в его детстве?
Он прикинул, сколько стоит сейчас билет на самолёт. Вернее, во сколько раз выросла его цена.
И запутался в расчётах - поменялись деньги, поменялись зарплаты...
Он усмехнулся. Поменялась страна, сменилась жизнь.
И он перестал летать на самолётах - он просто не мог позволить себе купить билет.